Текст книги "Судоку для убийцы"

Автор книги: Шелли Фрейдонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава шестнадцатая

Он оказался огромным и сильным, и, значит, она умрет. Кейт выкручивалась из рук, готовых отнять у нее жизнь. Боднула его головой в грудь. Это была единственная часть его тела, которую она могла достать. Безуспешно. Рванулась вправо. Руки человека обхватили ее еще крепче. Кейт извивалась, брыкалась, дергала головой, искала, за какое место укусить. Свет его фонаря плясал по комнате.

Ей было с ним не справиться. Если бы он хоть на секунду расслабился! Кейт перестала сопротивляться и упала на пол.

– Что это?!

Он отпустил ее, и она побежала. Человек схватил ее за шиворот. Она обернулась, замахала кулаками. Один удар пришелся ему в челюсть. Стукнула сильно, удар отозвался в плече.

«Беги, – скомандовала она себе. – Беги!» Но ноги ее не слушались. Он схватил ее за предплечье, и она вскрикнула.

– Да прекрати ты, маленькая мегера. Я пытаюсь помочь.

Этот голос. Она покачала головой. Кейт узнала голос.

Перестала сопротивляться. Заставила себя поднять глаза. Перед ней стоял шеф полиции, Брэндон Митчелл. Свет фонарика сделал его похожим на Бориса Карлоффа.

Кейт сделала шаг назад.

– О!

– О, – передразнил Митчелл.

Отошел от нее, их разделял холодный воздух.

– Не хотите ли объяснить, что случилось и почему вы вознамерились избить меня?

– Я думала… – Кейт запнулась и снова продолжила: – Я думала, что вы убийца. Не могли бы вы отвести фонарик? Он делает из вас чудовище.

Шеф Митчелл отвел фонарик.

Сразу стало проще с ним разговаривать.

– Я думала, он вернулся, чтобы убить меня. А потом я уронила фонарик, и единственное, что мне оставалось, это – застать его врасплох. А оказалось, что это не он, а вы.

– Да, я – это я, – подтвердил Митчелл. – Что вы делали в подвале?

Она покачала головой.

– Свет погас. Я пошла в подвал поменять предохранители.

Кейт нахмурившись взглянула на него.

– Как вы узнали, что я внизу?

– Вы устроили инфернальный свет.

– О! Фонарик. Но почему вы вообще здесь оказались?

– Анонимная наводка.

– Кто-то предупредил вас, что хочет меня убить?

– Кто-то позвонил и сказал, что свет в музее внезапно погас. В это время я находился поблизости. Решил проверить. Где у вас предохранители?

Кейт сунула руку в карман и вытащила два предохранителя, которые не успела уронить.

– Там, в ящике, есть еще.

Она сделала жест в нужном направлении, но сообразила, что в темноте он не видит ее руку, и его фонариком указала дорогу.

Он оставил ее одну. Порылся в ящике, принес коробку и высыпал себе в ладонь оставшиеся предохранители.

– Господи, да им сто лет. Оставайтесь на месте, – сказал он и спустился по ступеням.

Кейт стояла на пороге: он унес единственный свет.

Через несколько минут в здании вспыхнули все лампы. Кейт зажмурилась с непривычки, торопливо огляделась по сторонам: вдруг кто-то прячется. Шеф Митчелл появился в дверях. На нем были джинсы и джемпер на молнии. На скуле красовался синяк.

Кейт поморщилась. Она нанесла травму шефу полиции. У термина «полицейская жестокость» появилось новое значение.

– С предохранителями ничего не случилось. Их кто-то отвинтил. Надеюсь, это были не вы?

Он выложил предохранители на стол и обернулся к Кейт. Остановился взглядом на ее груди.

Кейт быстро скрестила руки. На что он смотрит? Щеки вспыхнули огнем.

– Конечно нет.

Шеф наконец-то перевел взгляд на ее лицо. Уголок его губ иронически поднялся.

– Красивая футболка.

Кейт посмотрела вниз. На ее футболке красовалась надпись: «Все ошибаются. Совершенства нет».

– О!

Она еще крепче сцепила руки, ее трясло.

– Переизбыток адреналина, – заметил шеф. – Возьмите.

Он расстегнул молнию на джемпере и снял с себя. Бросил Кейт.

– Мне не холодно, – запротестовала Кейт, поймав джемпер.

– Нет, холодно. Наденьте и застегните.

Она попыталась, но пальцы так сильно дрожали, что ей не удавалось вставить на место кончик молнии. Он отвел ее руки и застегнул молнию до шеи.

– Спасибо.

Ей тут же стало теплее.

Кейт подтянула рукава.

– Вы не собираетесь арестовать меня? – спросила Кейт, стуча зубами.

– Не сегодня.

– Как вы вошли?

Он вздохнул.

– Вы оставили дверь открытой.

– Я не оставляла!

– Гм.

– Гм? Что это значит?

– Стойте здесь.

Он пошел к двери в вестибюль.

– Подождите. Куда вы идете?

Кейт заторопилась вслед за ним.

Он остановился так внезапно, что Кейт вынуждена была попятиться, чтобы он на нее не наступил.

– Если кто-то действительно здесь был, то он до сих пор может быть здесь. Я хочу проверить. Оставайтесь на месте.

– Нет.

У шефа раздулись ноздри. Ей показалось, что он скрипит зубами.

– Вы чертовски упря…

– Я не упряма. Я боюсь.

Кейт подошла к нему поближе.

– Что если он вернется?

– Он, возможно, давно ушел. Ну ладно, идите, только держитесь ближе ко мне.

Она пошла за ним, держась так близко, как только могла. Шаг в шаг. Он снова остановился. Кейт вскрикнула и отскочила.

Шеф Митчелл покачал головой.

– Не так близко, Харпо. [3]3
  Харпо, Маркс (1888–1961), актер и сценарист.


[Закрыть]

Он повернулся и вошел в вестибюль.

Кейт снова страшно покраснела, и не потому, что глупо себя вела, а потому, что он решил, что она похожа на одного из братьев Марксов. Возможно, все дело в волосах. «Неподходящая мысль», – одернула она себя. Она как-никак математик. Математики не расстраиваются из-за волос. Особенно когда рядом разгуливает убийца. И все же она пригладила волосы и поспешила за шефом.

Входная дверь стояла нараспашку.

– Слишком поздно, – сказал шеф.

– Откуда вы знаете?

Кейт подошла поближе.

– Я не оставляю двери открытыми.

Он вышел на крыльцо и оглянулся по сторонам.

– Я – тоже, – сказала Кейт и шагнула на крыльцо.

– На взлом ничто не указывает.

– Значит, у этого человека есть ключ. В музее много ценных головоломок. На ночь мы всегда запираем дверь.

– У кого еще есть ключ?

Ей не понравился тон вопроса. Это был даже не вопрос. Скорее обвинение. Уж не решил ли он, что она сама заперла себя в подвале? Такую вещь даже человек с ее IQ вряд ли сделает.

– Ну?

– Не знаю. У Дженис. Возможно, у Джейкоба Доннели. Он – президент правления.

Она вспомнила, что Дженис открывала двери всем членам правления, пришедшим на собрание.

– Может, у Доннели и нет ключа, а у Дженис есть. Вероятно, и у других могут быть ключи.

– А мисс Круппс сегодня была с вами?

– Нет. Сегодня же воскресенье. В музее выходной.

– Гм.

Она поднялась вместе с ним в кабинет.

Там все было вверх дном. Бумаги рассыпаны, ящики наполовину выдвинуты. Книги и документы свалены в беспорядке на столе. Книги сброшены с полок на ковер.

Кейт в ужасе и гневе смотрела на это безобразие, а шеф тем временем позвонил в полицию и вызвал офицеров. Кейт пришла в еще больший ужас, когда увидела на столе цветную фотографию и черно-белую копию сканворда судоку.

Она осторожно подошла поближе.

– Ничего не трогайте. Стойте, где стоите, или выйдите в коридор, – приказал Митчелл, слушая, что ему говорят по телефону. – Быстро!

Попятилась. Больше ей ничего не оставалось.

Он вышел следом.

– Сюда едет ночная смена. Подождем на кухне, пока они снимают отпечатки. Впрочем, ничего интересного я не жду.

Он усадил ее за кухонный стол, а сам пошарил на полках. Вынул банку с кофе. Кейт тупо смотрела, как он наливает воду в кофейник. Молча приняла от него чашку.

У него зазвонил мобильник, и он пошел встретить полицейских.

Кейт услышала топот ног на лестнице. Затем шеф вернулся, сел напротив нее. Вытащил из кармана джинсов маленькую записную книжку.

– Расскажите мне, что случилось.

Она рассказала о том, как отключился свет. О том, как пошла в подвал. О том, как закрылась дверь.

– Ну-ну, все хорошо.

Она сердито на него посмотрела.

– Все плохо. Я боюсь. Кто-то убил профессора, а теперь пытается убить меня. И никто ничего не предпринимает.

Она умолкла, поразившись своей вспышке.

– Я хочу сказать…

– Я имел в виду, что вы хорошо излагаете. Логично. Точно.

Он вздохнул.

– А вот расследование, напротив, не двигается с места.

– О!

– О!

Патрульный Кэртис сунул голову в дверной проем.

– Мы сняли отпечатки в кабинете. Если нужно, мы и с витрин снимем.

– В других помещениях есть беспорядок?

– Ящики выставлены в коридор.

– Это я освобождала кладовку, – вмешалась Кейт.

Шеф кивнул.

– Что-нибудь еще?

– Нет. Но мы на всякий случай сняли следы и с ящиков.

Шеф поморщился и повернулся к Кейт.

– В последнее время в музее было много посетителей?

Кейт поджала губы, потом процедила:

– Больше чем обычно.

– Назовите цифру.

– Зачем?

– Любопытство. Ладно, Пол, встретимся в отделении, после того как мисс Макдональд пойдет и посмотрит, не украдено ли что.

У полицейского вытянулось лицо.

– Да, сэр.

– И скажи Уилсону, чтобы подождал меня здесь. Он будет делать записи.

– Сэр.

Кэртис кивнул, и на миг Кейт показалось, что он хочет приложить руку к фуражке.

Полицейский Уилсон стоял у лестницы, когда шеф Митчелл и Кейт вышли из кухни. Он пошел за ними по лестнице, и Кейт невольно подумала: «Теперь мы и в самом деле братья Маркс», и едва подавила истерический смешок.

Кейт вошла в комнату первая. Остановилась у стола, быстро глянула на свой портфель и почувствовала облегчение, увидев торчащие из него под углом краешки фотографии судоку и сделанной ею копии. Она вышла на середину комнаты, попыталась оценить нарушения, однако не могла сказать, пропало ли что-либо.

– Зачем он это сделал?

– Похоже, он что-то искал. А почему вы все время говорите «он»? Может, вы утаили от меня какую-то информацию?

Она покачала головой.

– Так, без причины. Не похоже, что это могла делать женщина. – Она запнулась. – Если не…

– Если не?

– Если это не Абигейл. Она могла разыскивать завещание. Саймон его не нашел, а ей не терпится получить наследство. Она даже присылала сюда землемеров.

– Гм.

Она подождала, когда он выразится яснее, но он просто смотрел по сторонам и придерживал свои мысли при себе.

Кейт ждала. В комнате слышен был лишь скрип пера Уилсона по бумаге. Когда шеф двинулся к двери, она не выдержала.

– Ну что – гм? Кроме вашего «гм», вы что-нибудь скажете?

Митчелл оглянулся на нее и вышел из комнаты. Она поспешила за ним. Уилсон направился за ними.

– Ваша привычка действует на нервы.

Шеф остановился. Кейт отпрыгнула и наступила Уилсону на ногу.

– Извините.

Шеф покачал головой.

– Вы всегда говорите все, что думаете?

И снова пошел вперед, мимо ящиков в коридоре. Он был прав: именно так она и поступала.

– Так вы думаете, что это была Абигейл? Уж не решили ли вы, что это она убила профессора? Как-никак, она его дочь.

– Я думаю, нам нужно выключить свет, запереть музей, а вам – поехать домой.

Он пошел вниз по лестнице.

– Но я должна закончить работу. Я не могу оставить в коридоре открытые ящики. В них лежат ценные головоломки.

– Вы можете это сделать утром.

– А кабинет?

– Утром.

– Но…

– Вы не можете оставаться здесь одна. Пошевелите мозгами.

Эту фразу часто говорил ей профессор. Но одно дело слышать ее от него, а другое – от всезнайки-полицейского. Очевидно, что это дело его мало интересует. Тоже мне, расследование! И кто расследует-то? Два младших детектива? До сих пор они ловили женщин, незаконно варящих джем, да старых дам, нарушающих правила уличного движения.

Она остановилась. Прижала ко рту руку. Она становится похожей на других жителей этого города. А ведь до сих пор проявляла объективность. Предубеждения разрушают ясность мышления. А мозги нужны ей сейчас, как никогда.

Когда все лампы были погашены, Уилсон последний раз пошел оглядывать территорию. Шеф вышел вместе с Кейт на крыльцо и ждал, пока она закроет дверь.

– Я отправлю сюда человека на ночное дежурство, но вам необходимо установить сигнализацию.

– Если бы это было мое здание, я бы установила.

– Где вы припарковали машину? Я вас к ней провожу.

– Она…

И тут Кейт вспомнила: машины у нее не было.

– Она дома.

Он с недоумением посмотрел на нее.

– Сегодня утром она не завелась.

– А как же вы намеревались попасть домой?

– Пешком.

– При свете солнца это было бы замечательно. Сейчас, в темноте, решительно невозможно. Да еще после такого приключения!

Шеф вздохнул.

– Садитесь в патрульную машину. Я вас довезу.

Кейт неохотно приняла его нелюбезное предложение.

До Портер-стрит доехали молча.

– Вон тот белый дом. Там, где горит свет.

Шеф кивнул, въехал на подъездную дорожку и остановился позади ее «тойоты».

– Спасибо, – сказала Кейт.

Открыла дверцу. Шеф тоже открыл дверь.

– Что вы делаете?

– Провожаю вас до дверей.

– Незачем.

– Знаю, но надо быть вежливым. К тому же хочу убедиться в вашей безопасности.

– О!

– О!

Они пошли к крыльцу. К входной двери была приставлена коробка с продуктами. «О господи», – подумала Кейт. Что теперь подумает о ней шеф? Может, не заметит? Она торопливо открыла дверь.

– Хотите, я войду и проверю, все ли в порядке?

– Думаете, он может быть здесь?

– Нет. Но если вы будете чувствовать себя спокойнее…

– Нет, – отрезала Кейт. – Благодарю. Я спокойна.

Она вошла и оглянулась на него.

– Спасибо за… то, что подвезли и… за все.

– Вы забыли это.

Он наклонился и поднял коробку.

– Спасибо.

Она выхватила коробку из его рук. Он покачал головой. В этот момент зазвонил телефон.

Он стоял на крыльце. Кейт вошла в дом и закрыла дверь на замок. Услышав, что он пошел прочь, взяла трубку.

– Это что, полицейский у тебя на крыльце?

– Он привез меня домой из музея.

– Из музея? – В голосе Пру слышалось подозрение. – Что ты там делала? Твой автомобиль весь день стоял у дома. Что-то случилось? С тобой все в порядке? Я сейчас же к тебе приду.

– Нет, – сказала Кейт. – Я хочу сказать, что в этом нет необходимости.

– Но полицейский… Что это за полицейский?

– Сегодня мой автомобиль не завелся. Поэтому в музей я пошла пешком, – торопливо проговорила Кейт, прежде чем тетка не задала ей других вопросов. – Кстати, ты не знаешь хорошего механика? И можешь завтра меня подвезти?

– Механик… – сказала Пру. – Дай-ка подумать.

Кейт ждала.

– Да, у меня есть такой человек. Норрис Эндельман. Отличный механик. Владелец собственной мастерской и магазина.

«Только не сейчас», – подумала Кейт. Ее нервы за день разболтались, а направление мыслей Пру не вызвало у нее восторга.

– Отлично. Можешь дать мне номер его телефона?

– Конечно. Но я сама могу его тебе вызвать. Отвезу тебя в музей и дождусь, когда он отбуксирует твой автомобиль.

– Спасибо. В восемь часов? Мне нужно сделать кое-какую работу, прежде чем музей откроется.

– Восемь часов, – повторила Пру. – Тебе он понравится. Настоящий джентльмен.

Кейт тяжко вздохнула.

– Спасибо. Я устала. Увидимся утром. Спокойной ночи.

Последнее, что услышала Кейт, были слова тетки: «гарантия занятости».

Глава семнадцатая

Старый «бьюик» Пру стоял напротив дома ровно в восемь. Кейт схватила пиджак, вспомнила о джемпере шефа, сунула его в коричневую хозяйственную сумку и поспешно вышла из дома.

– Извини, что заставила тебя ждать, – сказала Кейт и уселась на сиденье.

Пру облачилась в платье с крупными алыми розами. Лицо скрывала шляпа с широкими полями, при взгляде на нее Кейт пришел на память фильм «Унесенные ветром».

– Тетя Пру, октябрь на дворе.

– Сегодня утром заседание садового общества. Оттенки роз.

– Ты занялась садоводством?

– Да что ты, нет! Просто хожу на собрания. Зачем я в своем возрасте стану копаться в грязи?

– Ты еще не старая.

Большая шляпа заслоняла Кейт обзор.

– Достаточно старая, чтобы кое-что понимать.

Эта фраза напомнила ей о прежней Пру, и Кейт пожалела, что напомнила тетке о возрасте. Шляпа качнулась – Пру отъехала от поребрика.

Кейт съежилась: тетка даже не посмотрела, идет ли другая машина.

– Ты позавтракала? Девушка не должна сидеть на одном кофе. Неважно. Я должна купить у Райетт десерты и привезти их на собрание. Ты там сможешь позавтракать.

Пру свернула в конце улицы, не снизив скорость.

– Я записала на листке номер гаража Эндельмана. Вон там, на сиденье. Норрис сказал, что ему можно звонить после двенадцати. Он выяснит, что случилось с машиной.

Они выехали на Мэйн-стрит. Пру проехала знак остановки.

Неудивительно, что ее оштрафовали.

Кейт взяла листок. Тетка изменила образ жизни, но канцелярские предпочтения остались прежними: бумага с водяными знаками цвета лаванды, сверху – гирлянда из крошечных фиалок. Кейт положила листок в сумку.

Пру поставила «бьюик» напротив кондитерской Райетт, заняв сразу два парковочных места и проигнорировав счетчик оплаченного времени. Провела Кейт внутрь.

Через несколько минут Кейт вышла на улицу с большой банкой кофе с молоком и пакетом со знаменитой булочкой с корицей.

День был холодный, и Кейт заспешила по дорожке, обходя лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя. Пока шла, планировала дальнейшие действия.

Ей нужно прибрать в кабинете, закончить с ящиками, спрятать фотографии, чтобы их никто не нашел. Затем еще раз подумать над сканвордом. Она надеялась, что судоку приведет ее к убийце.

Шефу полиции она не доверяла. Ведь и профессор ему не доверял. Судя по всему, профессор рассчитывал, что она найдет убийцу, сохранит музей, осуществит его мечту. Сердце шептало ей: «Останься!» Но такие мечты, думала она, свойственны детям. В Александрии у нее есть работа. Когда убийцу поймают, она вернется в институт.

Кейт вошла в дом, на пороге ее дожидался Алоиз. Накануне, разволновавшись, она забыла его накормить. Впрочем, кот спокойно мог потерять несколько фунтов.

В его «мяу» слышался недвусмысленный упрек. Ал побежал по коридору к кухне, по пути остановился: хотел узнать, идет ли она следом. Она лишь секунду помедлила, прежде чем войти в кухню: оглянулась по сторонам и убедилась, что дверь в подвал заперта. Открыла дверь кладовки, заглянула внутрь.

Похоже, у нее появилась мания: за каждой дверью ей чудился преступник. Как бы до вечера не свихнуться.

Ал сидел возле пустой миски. Он был похож на рассерженного доктора Фу Манчу.

– Извини.

Она насыпала в миску сухой корм и открыла банку сардин для кошек.

– Больше этого не повторится.

Ал налег на еду, а Кейт взяла кофе и булочку с корицей и пошла наверх наводить порядок.

Кабинет выглядел еще хуже, чем накануне. В груди Кейт поднялась волна негодования и отвращения. Она усмирила ее: надо работать, не давать воли эмоциям. Освободила на столе место для кофе, вынула из мешка булочку. Съела кусочек – дивный вкус. Откусила еще, вытерла руки и принялась поднимать с пола книги. Пока делала уборку, поглядывала по сторонам: может, что-то пропало? Нашел ли преступник то, что искал?

Завещание? Саймон просматривал бумаги и в кабинете, и в квартире профессора, но проверил не все книги. Хотя она знала: если бы профессор решил спрятать завещание, то, скорее, положил бы его в один из сборников сканвордов, а не в книгу.

В музее хранились сотни сосудов и ящиков с головоломками. Если профессор спрятал завещание где-нибудь там, на поиски уйдет несколько лет. А у Кейт этих лет не было.

Алоиз высунул голову из кухонного лифта, мяукнул и вскочил на спинку профессорского кресла.

Кейт вернула книги на первые две полки, остановилась, глотнула кофе. Услышала за спиной чей-то изумленный вздох. Резко обернулась. На пороге стояла Дженис, уперев в бока руки.

– Что здесь происходит?

Кейт глубоко вдохнула, успокаивая нервы. Ал спрыгнул с кресла и встал возле нее.

– Ночью к нам кто-то влез.

Она подождала реакции, хотела увидеть, что Дженис лишь разыгрывает удивление, однако увидела в ее лице злость.

– Им не следовало давать тебе ключи. Ты не можешь даже как следует закрыть за собой дверь. Я пыталась их предупредить, но они не послушали. Может, теперь спохватятся. Ты погубила все, на что он потратил свою жизнь. Надеюсь, ты удовлетворена.

Ее слова ранили больше, чем физическая боль. В этом деле Дженис была мастер. Кейт следовало бы привыкнуть к этому. Однако ей было больно, и все колкости и неприятности, полученные ею за долгие годы, вмиг вернулись.

«Нет, – подумала Кейт. – Никогда больше. Дженис – разочарованная, мстительная женщина, но пусть она упражняется на ком-то другом».

– Нет, Дженис, – сказала она, стараясь говорить как можно спокойнее. – Это не моя вина. Кто-то пришел сюда со своим ключом, в то время когда я была наверху. Этот человек спустился в подвал и открутил предохранители. А когда я пошла туда узнать, что случилось, меня заперли в подвале.

У Дженис блеснули глаза. Удивление? Или радость.

– Вас это удивляет, Дженис? Или радует? Вы наверняка довольны.

Кейт сделала шаг вперед.

– Уж не вы ли это сделали, Дженис? Не вы ли пробрались сюда ночью? Чего вы добивались? Хотели напугать меня? Надеялись, что я свалюсь со ступенек и вы от меня наконец-то избавитесь? Не получилось.

Дженис попятилась и скрестила на груди руки.

– Ты сумасшедшая.

– Может, слегка и сумасшедшая, – сказала Кейт.

Не сводя глаз с Дженис, она махнула рукой в сторону книжного шкафа.

– Это вы сделали? Что вы там искали? Может, пытались навредить мне? Или хотели навредить покойному профессору?

Дженис подняла руку, словно защищаясь от удара.

– Не подходи ко мне. Ты сумасшедшая.

И с этими словами выбежала из комнаты.

Кейт ухватилась за столешницу. Колени дрожали, руки тряслись. Не хватало воздуха. Она и в самом деле немного сошла с ума. Сумасшедшая Бет Дэвис. И что в результате? Признания от Дженис она не дождалась. И если и в самом деле в подвале заперла ее Дженис, Кейт с этого момента должна проявлять максимальную осторожность.

Она, обессилев, упала в профессорское кресло и протянула руку за кофе. Бумажная чашка была пуста. Булочка исчезла, а Ал сидел на краю стола и облизывался.

– Поросенок.

И, несмотря на то, что подлец кот съел ее завтрак, она взяла его на руки и прижала к груди.

– За всю жизнь я ни разу себе подобного не позволяла.

– Мяу, – ответил Ал.

– Ты прав. Она меня напугала. Я даже не слышала, как она вошла.

Если бы услышала, то не повела бы себя так неразумно.

– Мне нужна двусторонняя оперативная связь.

Кейт посадила кота на стол. Двусторонняя связь. Тогда она услышит, когда Иззи Калпеппер принесет почту.

Услышит и когда придут члены правления. Будет предупреждена о грабителях. Как только она закончит уборку, поедет в радиорубку и договорится. Черт! У нее нет машины. Кейт полезла в сумку за телефонным номером гаража.

Набрала цифры. Ал спрыгнул со стола и направился к лифту. Открыл дверь носом и исчез.

Кейт всегда удивлялась, как Алу удается подниматься и опускаться по шахте. Так и не выяснила.

На другой стороне провода слышались гудки. Кейт расхаживала взад и вперед, ожидая, когда кто-нибудь ответит. Кухонный лифт был не единственным старинным устройством дома. Позади стола имелись две газовые лампы, позже их переделали в электрические. Между лампами находилась медная пластина. Она закрывала отверстия старой переговорной системы. Система соединяла кабинет, некогда гостиную, с вестибюлем, кухней и комнатой дворецкого. Много лет назад, прибирая в кладовке, Кейт обнаружила резиновые слуховые трубки. Профессор показал ей, как они вставляются в отверстия. Пластина была здесь по-прежнему.

– Гараж Эндельмана. Говорит Норрис Эндельман.

Кейт назвала себя.

– Да, машина готова, – сказал Норрис. – Починил прямо на вашей дорожке.

– В самом деле? А что там сломалось? Я ее купила всего несколько месяцев назад.

– Похоже, туда заглянули какие-то подростки. Кто-то открутил крышку прерывателя-распределителя.

Кейт не сразу ответила.

– Это трудно сделать?

– Нет, просто неприятно. У вас нет сигнализации?

– Нет.

Кейт всегда оставляла машину в надежном месте – и дома, и на работе.

– Что ж, возможно, больше этого не произойдет. Обычно они делают это в одном районе, а потом переходят в другой.

Кейт не слишком была в этом уверена. Действительно ли это были подростки? Может, это еще одно доказательство: кто-то хочет ее заставить уехать из города. Знает ли Дженис о прерывателях-распределителях? Кейт точно не знала.

– Ну хорошо, спасибо. Сколько я вам должна?

– Ваша тетя уже со мной расплатилась.

– Ах вот как, ну, спасибо еще раз.

– Э…

– Да?

– Она сказала…

Кейт беззвучно простонала, ожидая неизбежного продолжения.

– Она сказала, что вы…

Парень даже не видел ее ни разу.

– Я догадываюсь, что она сказала. Не обращайте внимания.

– Да нет. Я с удовольствием пригласил бы вас пообедать. Или в кино. У нас есть центр развлечений. Или, может, в боулинг сыграем? Мы по четвергам туда ходим. Вы играете в боулинг?

Она и в самом деле любила боулинг. Но не слишком ли рано развлекаться после смерти профессора? Ей еще очень много нужно сделать.

– Конечно, я вас пойму, если вы откажетесь.

Она заметила его смущенный тон и машинально ответила:

– Да, я с удовольствием пойду.

Ей хотелось устроить взбучку тете за то, что та втравила ее в эту историю. Ей не хотелось идти на свидание. Она хотела найти убийцу и спасти музей. Но она также знала, что не может проводить вечера одна. Может, отвлечется, а заодно и сделает счастливой тетю Пру.

– Прекрасно. Я заеду за вами около семи?

– Хорошо.

Кейт ничего о нем не знала, кроме того, что у него «гарантия занятости».

– Прекрасно. До встречи.

– До встречи.

Она повесила трубку, припоминая, сколько раз за время разговора он сказал слово «прекрасно». Кейт оставалось надеяться, что вечер окажется прекрасным, в полном соответствии с его словами.

Норриса Эндельмана и свидание она тут же выкинула из головы. Нашла в сумочке пилку для ногтей и стала откручивать медную пластину. Обнаружила под ней четыре отверстия, забитые старыми газетами. Кейт вытащила газеты, посмотрела, нет ли на их страницах чего-нибудь важного, и выбросила в урну.

Пошла вниз, чтобы найти другие отверстия. Дженис, должно быть, решила пораньше уйти на ленч: на первом этаже ее не было.

Тем лучше. Кейт будет счастлива, если ноги Дженис больше не будет в музее.

Отверстие в вестибюле было спрятано под канделябром. Отверстие в гостиной закрыто обоями. Его она открывать не стала. Прачечная рядом с кухней некогда была каморкой дворецкого. Кейт нашла отверстие за сушильной машиной.

Систему нельзя было назвать идеальной. Обычно трубку для разговора и прослушивания вставляли в отверстия в стене. Без трубки она не могла хорошо все услышать, но все равно что-то слышала.

Кейт поднялась наверх и стала ждать, когда Дженис вернется с ленча.

Обычно колокольчик можно было услышать при открытой двери кабинета. Но сегодня и при закрытой двери через слуховую трубку донеслось отдаленное бренчанье.

Никто теперь к ней не подкрадется и не застанет врасплох.