Текст книги "Судоку для убийцы"

Автор книги: Шелли Фрейдонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Дженис взглянула на нее – не с благодарностью, как следовало бы, а с выражением торжества. Не поблагодарив, принялась класть свои вещи в стол.

Кейт жестом велела Гарри идти наверх.

Как только они закрыли за собой дверь, Кейт приложила к губам палец и на цыпочках подкралась к переговорной трубе. Закрыла отверстие и повернулась к Гарри.

– Не пойму, зачем вы разрешаете ей остаться. Мы знаем, что эти письма писала она. От нее всего можно ожидать.

– Знаю, но перед нами стоит более важная проблема. Банк вот-вот наложит арест на дом за неуплату долгов.

– Чушь какая! Профессор платит… Платил.

– Банк не получал выплат по кредиту. И я не могу найти чеков.

– А вы спрашивали старуху Круппси?

– Гарри!

– Извините.

– Спрашивала, и она сказала, что чеки у профессора. Но их у него не было. И я не смогла их найти.

– Профессор никогда не держит чеки. Он этим никогда не интересовался. Подписывал пачку бланков и отдавал ей. Она их заполняла.

– Постой, – сказала Кейт. – Ты говоришь, он подписывал пустые чеки и отдавал их Дженис… Поверить не могу.

– У гениев свои недостатки. Как мог профессор быть таким небрежным, когда в других отношениях он отличался исключительной точностью?

– Он потерял интерес к делам.

– Нам необходимо выяснить, что случилось с пропавшими деньгами. И вернуть их, если это еще возможно.

Гарри сел на край стола.

– Если не найдем, возьмите деньги из моего образовательного фонда. Мне они не нужны.

– Спасибо, – сказала Кейт, – но они тебе очень нужны. Ты же не хочешь остаться необразованным гением?

– Нет, но как же мы их обнаружим?

– Я везде посмотрела, – сказала Кейт.

– А в ее доме?

Кейт скорчила гримасу.

– Нет. Но у нас нет достаточных оснований, чтобы просить шефа Митчелла устроить в ее доме обыск.

– Я знаю, как их достать.

Кейт заметила волнение в его голосе и блеск в глазах, хотя он быстро отвернулся.

– Ни в коем случае, – воскликнула она. – Это незаконно.

Гарри сделал невинные глаза.

– Это опасно.

– Не-а.

– Ты живешь в доме шефа полиции.

Гарри пожал плечами.

– Я спасаю деньги налогоплательщиков. Меня легко найти, если будут ловить. Но меня не поймают.

– Нет! Я запрещаю тебе делать что-либо опасное или незаконное. Кроме того, мне нужно, чтобы ты сделал кое-что еще.

– Что? – подозрительно осведомился Гарри.

– Закончить оформлять интерактивную комнату. Мы с Джинни Сью начали, но там еще полно работы. А сейчас у нас появился реальный шанс устроить Субботу паззлов, и комната должна быть в лучшем виде.

Похоже, Гарри она не убедила.

– Кто-то должен посмотреть вещи профессора. Может быть, чеки в его квартире.

– Я займусь интерактивной комнатой, – быстро сказал Гарри. – Если не возражаете.

– Я тебе буду очень обязана.

Кейт стояла возле двери квартиры с ключом в руке. Боялась войти. Боялась, что ей будет слишком тяжело. Слишком грустно. Все окажется очень знакомо. Или совершенно непохоже. Она думала о десятке других причин, из-за которых ей не следовало туда входить. Правда заключалась в том, что ей не хотелось окончательно распрощаться с профессором.

Вставила ключ в скважину, повернула, дверь легко отворилась. Увидела большую просторную комнату. Стены были бледно-голубыми, и Кейт невольно подумала о небе. Этот цвет не сочетался с темной мебелью и декором остальной части дома.

Кейт прошла внутрь. Справа от нее, в алькове, была кухонька и небольшой диван под скатом крыши. Остальная часть комнаты была пустой, за исключением большой медной кровати под лоскутным покрывалом. На двух прикроватных тумбочках стопки сборников со сканвордами, между двумя мансардными окнами старомодный гардероб.

Кейт закрыла дверь и увидела перед собой викторианское зеркало, помутневшее от времени и почерневшее в нескольких местах. Рядом с ним – бюро с выдвижной крышкой. Крышка была закрыта.

Кейт осторожно села на стул и медленно подняла деревянную крышку.

В этом отделении царил порядок, бумаг не было. В торце – только бутылочка с чернилами и изгрызенная ручка, посередине – чековая книжка. В ней на каждой странице – по три чека. Их можно было оторвать по перфорации и отделить от основания.

Кейт не думала так быстро найти книжку, и пальцы дрожали, когда она ее открыла. Увидела в ней корешки толщиной в полдюйма, все – подписанные знакомой профессорской закорючкой.

Кейт покачала головой. Любой человек мог взять эти чеки и написать на них любые суммы. То есть любой человек, у которого был доступ к книжке. Насколько Кейт знала, доступ к ней был только у Дженни и профессора. Приходила ли она сюда за чеками? Или профессор сам их ей приносил?

«Скорее всего, сам», – подумала Кейт. Она не могла представить себе, чтобы профессор пускал ее в свою квартиру. Даже для того, чтобы подписать чеки. Кейт знала, что никто к нему не приходил. Разумеется, в то время, когда она была его ученицей.

Она начала просматривать корешки чеков, заполненные профессором. Текст втиснут в узкие пространства, но рука несомненно профессорская. Коммунальные расходы, подписка на журналы, счета за продукты. Нашла она и корешки трех пропавших чеков по выплате кредита.

Это было уже некоторое подтверждение. Если бы найти чеки! Кейт испытала чувство облегчения: по крайней мере, профессор намеревался заплатить по кредиту. Значит, остается одна возможность – Дженис.

Но таким доказательством не воспользоваться. Ей надо каким-то образом соединить Дженис с пропавшими чеками.

Кейт встала, оглядела комнату. Алоиз свернулся в клубок на кровати, на одной из подушек. Кот нехотя взглянул на нее. Кейт подошла к нему, погладила и увидела на прикроватной тумбе обрамленную фотографию, почти скрытую стопкой книг. Поднесла к глазам.

На ней был запечатлен молодой человек, профессор. Он держал за руку девушку. Молодые люди улыбались друг другу, забыв о фотографе. Кейт смотрела на снимок. Ей было интересно, на какой женщине он был женат, но глаза, улыбавшиеся профессору, принадлежали не Глории Нил. Они принадлежали Мэриан Тисдейл. Кейт поставила фотографию на место, смутившись оттого, что заглянула в интимный мир других людей.

Рядом с этим снимком увидела собственное изображение. Фотографию сделали, когда ей было десять или одиннадцать лет, в Хеллоуин. Кейт была одета как Пеппи Длинный Чулок. В волосы вставлена проволока, чтобы косички торчали в разные стороны. А вот и Гарри, совсем еще маленький. Он был похож на сорванца из «Оливера Твиста».

Кейт подошла к гардеробу, открыла обе дверцы. С одной стороны – деревянные ящики с нижним бельем и носками, с другой – брюки, рубашки и пиджаки. Все очень аккуратно сложено.

Кейт провела рукой по его любимому твидовому пиджаку. А затем сделала то, чего никогда не позволяла себе раньше, сунула руки в карманы. В одном кармане нашла сборник судоку в бумажной обложке, в другом – скомканный список бакалейных товаров. Кейт методично проверила всю одежду, вынимала клочки бумаги, на которых профессор записывал что-то, и положила их на столе. Напоминание – купить еду для кота, подстричься. Ничто не дало ей ключ к убийству.

Ал спрыгнул с кровати, подошел к ней и стал выписывать восьмерки возле ее ног. Она села на пол, положила кота к себе на колени. Он был тяжелым, теплым, родным.

– Он не вернется, Ал.

Кот ответил жалобным писком. У Кейт дрогнули губы.

– Извини.

Зарылась лицом в его мех. Сидели так, пока мех Ала не промок от ее слез. Потом Кейт тяжело вздохнула и спустила Ала с колен.

Кот немедленно вернулся на профессорскую подушку и, свернувшись в клубок, заснул.

Кейт открыла дверь маленькой кладовки. Там висело зимнее пальто и стояли картонные коробки. Кейт сняла верхнюю коробку и поставила на пол. В коробке оказались кубики Рубика – большие, маленькие, пластмассовые и старые, деревянные прототипы. Она вынимала их по одному, держала в руках и ставила рядом с собой на ковер.

Под кубиками оказался старый альбом в кожаном переплете. Кейт положила его на пол, уселась рядом, перелистала. Увидела фотографию родителей профессора. Профессор в коротеньких штанишках и матроске. С Джейкобом Доннели в подростковом возрасте во время шахматного турнира. Мэриан, Вилетта, Джейкоб и профессор 15 белой летней одежде. Еще один снимок – улыбающиеся лица, выглядывающие из прорезей в фанерном щите с нарисованными красотками в пляжных костюмах и их телохранителями.

Газетная статья и фотография шестерых молодых людей – среди них Джейкоб и профессор, члены интеллектуального клуба Бостонского университета. Профессор был президентом клуба, а Джейкоб – вице-президентом. Может, тогда и началась между ними вражда? Джейкоб всегда был вторым, а профессор – первым. Может, всему виной ревность? На следующей странице она увидела университетский диплом профессора.

Несколько страниц посвящались газетным статьям. Еще одно проникновение в частную жизнь наставника. Должно быть, головоломки он начал собирать уже в колледже. Кейт увидела статью об открытии музея головоломок в Великобритании, другая статья была посвящена украденному потиру, еще две рассказывали об обнаружении каменных головоломок в древнем китайском захоронении. Кейт внимательно прочитала статьи. Ее интересовало все, что составляло жизнь учителя.

Дошла до пустой страницы и заметила на ней маленькие черные уголки. Догадалась, что оттуда вырваны фотографии.

На следующей странице Кейт обнаружила статью об открытии музея головоломок и сопровождающую ее фотографию. На снимке профессор наблюдал за тем, как на здании устанавливают надпись – «Музей головоломок Эйвондейла». Профессор – высокий и красивый, хотя и немного грустный. Дата не была проставлена, но Кейт догадалась, что это произошло после его женитьбы на женщине, которая его не любила, и потери женщины, которая любила.

Кейт судорожно вздохнула. Может быть, числа все-таки лучше, чем люди. По крайней мере, они надежнее. Да, порой ей хотелось плакать от усталости, зато сердце у нее билось ровно.

На следующей странице она увидела приглашение на свадьбу Мэриан Тисдейл и Артура Комптона. Свадебной фотографии и снимков семейной жизни профессора Кейт не увидела.

Она перевернула страницу и увидела себя. Несколько страниц были посвящены ей. Вот она, с кое-как заплетенными косичками, стоит в лабиринте, сжимая в руках кубик Рубика. Она не помнила, когда он ее фотографировал. А вот она и профессор стоят по обе стороны гигантской тыквы.

Им удалось точнее всего определить ее вес. «Сто шестьдесят три фунта», – вспомнила Кейт. Она выиграла соревнование по разгадыванию головоломок и удостоилась звания лауреата.

Профессор сохранил все, что она когда-либо сделала.

На следующей странице она увидела Гарри, снятого полароидом. Мальчик с гордостью демонстрировал шифр, который ему удалось разгадать.

После этого опять пустые страницы. Снимков должно было быть больше, гораздо больше, ведь Гарри рос под покровительством профессора. Кейт показалось это страшно несправедливым.

Она закрыла альбом, убрала в коробку и накрыла сверху кубиками Рубика. Отключившись от прошлого, прижалась лбом к крышке.

Шорох заставил ее поднять голову. Гарри стоял возле открытой двери, а рядом с ним – Брэндон Митчелл. Лицо шефа было бесстрастным, как всегда.

Кейт поднялась и почувствовала боль в ноге.

Гарри подбежал к ней.

– С вами все в порядке?

– Я просто отсидела ногу.

Голос дрогнул. Кейт смутилась.

Ей хотелось, чтобы они ушли и оставили ее со своими воспоминаниями.

– Шеф пригласил меня в пиццерию. Мы думали, что и вы захотите пойти. В четверг вечером пиво бесплатно.

Кейт сомневалась, что это была идея Митчелла, ну да ладно: можно и сходить.

– Четверг? О, нет!

– А в чем дело? – спросил Гарри.

Кейт поморщилась. В четверг у нее свидание: она пойдет на боулинг с Норрисом Эндельманом. Надо же, чуть не забыла.

– Извините, я бы с удовольствием, но у меня другие планы.

Гарри выглядел разочарованным.

Шефу Митчеллу, судя по всему, было совершенно все равно. Он понимал, что означают «другие планы». И она точно знала, что он думает о женщине, идущей на свидание, когда ей следовало быть в трауре.

Да черт с ним! Если бы он прислушивался к сплетням, а не был таким формалистом, то знал бы, что это – затея тети Пру.

Глава двадцать пятая

Свидание, по мнению Норриса, прошло что надо. Он и его друзья прекрасно провели время – смеялись от души, делали все, что и другие игроки. Кейт удачно играла, только она, в отличие от других, не прыгала от радости при каждом успешном броске. Она подсчитывала, сколько очков набрала по сравнению с другими, анализировала темп игры, прикидывала результат. От старых привычек ей трудно было избавиться.

Норрис был красивым и мускулистым молодым человеком. Кейт обратила внимание на его хорошие манеры. Все вели себя дружелюбно, после игры пошли пить пиво, смеялись, вспоминая игры, а потом быстро перешли на другие темы: новый двухосный полноприводный автомобиль Джорджа, последняя клиентка Элен в салоне красоты, ставки Норриса в приближающемся футбольном матче «Нью-Инглэнд пэтриотс».

Кейт улыбалась и кивала, но ей хотелось оказаться среди своих математических чудиков. Они бы сейчас обсуждали вероятностные функции и абстрактные числа. Кейт даже вспомнила о Гарри с Митчеллом: сидят, наверное, в пиццерии. Потом подумала, что вряд ли с ними ей было намного комфортнее.

На следующее утро по дороге в музей Кейт проиграла в голове весь этот вечер и пришла к заключению: она не вписалась. Почувствовав отвращение к самой себе, решила, что в следующий раз у нее получится лучше, если вообще будет этот следующий раз.

Гарри снова поджидал ее на ступеньках.

– Доброе утро, Гарри. Дженис снова тебя не пускает?

Гарри покачал головой.

– Не знаю, пришла ли она вообще.

– Ну и хорошо. – Кейт открыла дверь. – Сегодня я сделаю тебе ключ.

Звонил телефон, и она поспешила к столу Дженис, чтобы ответить. Оказалось, что это Даррелл Доннели.

– Привет, Кати. Ты должна знать, что кредит нужно отдать до понедельника. Загляни сегодня утром в банк.

– Да, конечно, – сказала Кейт.

Новости в Гранвилле распространяются молниеносно. Он должен знать, что ее руки связаны, пока юристы не установят подлинность профессорского завещания. Она глянула на свои часы.

– В одиннадцать?

– Хорошо. Жду тебя в это время.

Она повесила трубку.

Гарри, нахмурившись, смотрел на нее.

– Банк. Не беспокойся. Я что-нибудь придумаю.

Она направилась в кухню. За нею увязались Ал и Гарри. У Кейт не было плана. Она понятия не имела, как выкрутиться, если только деньги на кредит не свалятся на нее из небытия. Может, это будет спрятанное сокровище или выигрыш в лотерею. В этом случае она спасет музей. Кейт отбросила свои ненаучные мысли. Надо что-то придумать, прежде чем отправиться в банк.

– Что же делать? – спросил Гарри.

Кейт пожала плечами.

– Попытаемся составить план.

Она насыпала коту еды и поставила миску на пол. Ал набросился на нее, словно его сто лет не кормили.

– Вы думаете Кру… миссис Круппс их истратила?

– Мы даже не знаем, она ли их взяла.

– Мы бы знали, если бы нашли эти чеки.

– Нет, – твердо сказала Кейт.

Гарри улыбнулся.

– Вы так забавно выглядите, когда вот так морщите нос.

Кейт вздохнула. Гарри явно нужна более сильная рука.

Она не знала, есть ли способ убедить шефа забрать его к себе.

Без десяти одиннадцать Кейт остановилась возле интерактивной комнаты – сказать Гарри, что она уезжает. Он пристраивал у окна три ярко-красных мягких кресла. В центре комнаты стоял рабочий стол, на полке выстроились пластмассовые ведра, наполненные всем необходимым для создания паззлов. На других полках стояли готовые паззлы, всех форм, размеров и цветов.

– Это невероятно, Гарри.

Гарри пожал плечами, но лицо его светилось от гордости.

– Я иду в банк.

Он помрачнел, но тут же просиял.

– Я пойду с вами и загляну к Райетт: куплю что-нибудь на вынос.

Кейт все время забывала, что Гарри растет, и ему требуется много пищи.

– Хорошо.

Они дошли до Райетт, и Кейт дала Гарри деньги. Он вошел в кондитерскую, а Кейт проследовала к банку. Адреналин разбушевался не на шутку. Плана у нее еще не было. Придется лавировать, а такой стиль поведения был ей не свойствен. Положение отчаянное.

Даррелл ее не встретил, так что в кабинет ее провела дежурная. Кейт приходила на ум аналогия – Трусливый лев идет к волшебнику страны Оз. На самом деле этот лев не так и труслив, да и волшебник не настоящий.

Секретарь доложила о ней, и Кейт вошла в кабинет с улыбкой на лице.

– Входи.

Даррелл лишь наполовину приподнялся со стула и жестом пригласил Кейт сесть напротив.

Она села. Этот волшебник не настоящий.

– Ну? – сказал Даррелл.

Он говорил снисходительно. Преимущество было за ним, и он знал это.

Кейт молчала и, улыбаясь, смотрела ему в лоб, а сама тем временем подсчитывала, сколько денег у нее останется, если вложит свои средства в счет оплаты кредита. Недостаточно: музей она не спасет, да и самой жить будет не на что.

Даррелл нетерпеливо заерзал.

– Должен сказать, завещание старого Пи-Ти удивило весь город.

Кейт по-прежнему молчала.

– Но, разумеется, ты никогда не станешь собственницей дома и его содержимого. Абигейл подаст в суд. У тебя нет никаких прав.

«У Абигейл – тоже», – подумала Кейт. Но эта новость, должно быть, до Гранвилля еще не дошла. Ничего, скоро узнают.

– Ты попала между молотом и наковальней.

Кейт прикусила язык. Пока он не обладает информацией, у нее будет больше времени взвесить свои возможности.

Даррелл поставил локти на стол и наклонился к Кейт.

– Ты не сможешь содержать дом, даже если произойдет чудо, и ты выиграешь. Дом пойдет с молотка. – Он помолчал, очевидно что-то обдумывая. – От продажи мало что выиграешь. Не хватит даже погасить кредит.

Она поняла, куда он клонит, а потому сказала:

– Думаю, тот, кто захочет передать его консорциуму, получит кругленькую сумму.

Посмотрела, какой будет реакция. Не дождавшись, добавила:

– Хотя, странно, что никто из консорциума не попытался обратиться ко мне или к профессору, когда он был еще жив.

Даррелл откинулся в кресле. И неожиданно Кейт почувствовала: консорциум не принадлежал ни Дарреллу, ни Абигейл. Это был настоящий консорциум. Они просто не решили, где разместить торговый комплекс.

Слово было за Дарреллом и Абигейл: они должны были предложить полный комплект. И получить хорошие комиссионные?

Может, она ошибалась, но это было единственным полным объяснением сложившейся ситуации. Кейт встала.

– Я не продаю. До свидания.

Она его удивила. Секунду он тупо смотрел на нее. Кейт направилась к двери и уже на пороге услышала:

– Тогда ты его потеряешь.

Кейт прошла по коридору, заставляя себя не торопиться: может, Даррелл смотрит ей вслед.

В ее распоряжении было три дня. Могло быть и три часа или три минуты.

Она вышла на улицу. День был облачный. Что ни говори, середина осени. В любой момент могло выглянуть солнце или разразиться буря.

Кейт остановилась возле скобяной мастерской и заказала ключ для Гарри.

Когда Кейт отворила ворота, Дженис спускалась по лестнице.

Был почти полдень. Она вышла на час раньше своего обычного времени. Дженис знала, что ее дни в музее сочтены. Продадут ли дом или Кейт станет его владелицей, Дженис придется искать себе новую работу, так что она не стала здороваться с Кейт, а молча прошла мимо нее на улицу.

На столе Кейт поджидал упакованный сэндвич и бутылка минеральной воды. Гарри не было видно. Кейт взяла сэндвич и обнаружила стопку чеков, скрепленных голубой резинкой.

Под ними увидела голубой кончик сберегательной книжки.

Сначала Кейт осмотрела книжку. Она принадлежала Дженис Круппс. На счету находилось почти три тысячи долларов. Платежи начались много лет назад, поначалу это были депозиты от двадцати пяти до ста долларов с перерывом в несколько недель. В последние полгода они вдруг подпрыгнули до внушительных сумм. Это равнялось трем выплатам кредита. Дженис пустилась во все тяжкие.

Кейт отложила сберегательную книжку и сняла резинку с чеков. Отделила те, на которых стояла профессорская подпись, сложила в уме суммы. Более двух тысяч долларов.

Как она могла провернуть это так, что никто не заметил? Видимо, профессор совершенно не интересовался финансовыми делами, Вилетта Доннели была слишком больна и не могла исполнять обязанности казначея, а Джейкоб думал только о здоровье жены и не сознавал, что происходит.

По крайней мере, Дженис не успела их потратить, а почему – было выше понимания Кейт. Хранила их на черный день? На то, чтобы жить на них после отставки? Как бы то ни было, ее песенка спета. Но сначала Кейт должна поговорить с Гарри.

Она убрала чеки и сберегательную книжку под замок и заглянула в интерактивную комнату. Пусто, как и в других выставочных залах. Не было его и в кухне, но, когда она собралась уходить, услышала с улицы треск веток.

Выглянула в окно. Вход в лабиринт был расширен, а рядом лежала груда срезанных веток.

Кейт вышла на улицу и пошла на треск в лабиринт. Гарри оказался в нескольких ярдах от входа, за двумя поворотами. Он подбирал с земли только что срезанные ветви.

– Гарри.

Он поднял голову.

– Привет.

И понес ветки мимо нее.

– Гарри.

Он не остановился, бросил чрез плечо:

– Я решил расчистить лабиринт к Субботе паззлов.

Кейт вышла за ним во двор. Солнце выглянуло из-за облаков.

– Ты проник в дом Дженис.

– Работы много, но думаю, что успею к этому дню. Дети будут довольны.

– Проникновение в чужой дом незаконно, и ты это прекрасно знаешь. Что если бы тебя поймали?

– Может, мне здесь кто-нибудь поможет? – Гарри бросил свою ношу в кучу и повернулся к Кейт. – Она украла кредитные деньги. Саботировала работу в музее. Возможно, она и профессора убила. Я ее ненавижу.

Он постепенно осознал, что сделал. Профессор умер. У него все получилось, но сейчас он казался маленьким и потерянным.

Гарри вытер рукавом лицо и оставил на нем темную полосу.

– Теперь ее могут арестовать.

Кейт покачала головой.

– Не думаю, что в качестве доказательства они смогут использовать нелегально конфискованные предметы.

– Это несправедливо.

– Нет, но таков закон.

– Я могу положить все назад, а потом сказать шефу, где их найти.

– Нет, – сказала Кейт. – Шеф Митчелл с нас живых шкуру снимет. У меня есть идея получше.

Гарри нахмурил брови.

– Какая?

– Мы заставим ее вернуть деньги.

– Как?

Кейт сама точно не знала, но предложила:

– Когда она придет после ленча, мы пригрозим, что отнесем эти документы в полицию. Даже если там не смогут этим воспользоваться, новость распространится по всему городу, и от нее отвернутся даже друзья.

Она горько улыбнулась.

– Ее, возможно, даже прогонят из города.

– Хорошо, – сказал Гарри.

Заметно было, что он не очень-то поверил Кейт.

– Но если это она убила профессора? Как мы сможем это выяснить? Эти дурацкие деньги его не вернут.

– Нет, – согласилась Кейт. – Но зато у нас будет больше времени, чтобы узнать, кто это сделал. И, возможно, мы спасем музей.

Гарри пнул ногой траву.

– Ладно. Давайте так и поступим.

Кейт и Гарри дождались Дженис. Она посмотрела на них обоих и пошла по ступенькам.

– Дженис, – сказала Кейт.

Дженис оглянулась через плечо.

– Мне нужно попудрить нос.

– Дженис, – повторила Кейт, стараясь говорить властно.

Она устала от этой конфронтации.

– Нам с Гарри нужно кое-что вам сказать.

Должно быть, в ее голосе прозвучало нечто такое, что остановило Дженис. Она выжидательно глянула на Кейт и поджала губы.

– Да?

Кейт подняла чеки.

Глаза Дженис расширились, и она кинулась через комнату.

– А ну-ка, дай сюда.

Гарри выступил вперед, и Дженис споткнулась. Он подержал ее за локоть, чтобы она не упала, а потом схватил за плечи и потряс.

– Ты украла профессорские деньги, и ты вернешь их назад.

Не такую тактику планировала Кейт.

– Гарри!

Дженис вырвалась.

– И не подумаю!

– Вернешь, или мы расскажем, и все тебя возненавидят, – сказал Гарри.

Его нижняя губа дрожала.

– Вас арестуют за присвоение чужого имущества, – добавила Кейт.

– Вы ничего не сможете доказать.

– Нет? – Кейт подняла сберегательную книжку.

– Вы украли мою книжку.

Она повернулась к Гарри.

– Это ты, неблагодарный щенок. Вот тебя и посадят в тюрьму.

– Думаю, этого не случится, Дженис.

Холодно произнесенные слова Кейт скрыли нервозность, от которой у нее дрожали колени.

Дженис злорадно улыбнулась Кейт.

– Ты что же, изваляешь имя любимого профессора в грязи? На этих чеках стоит его имя, а не мое. Я даже не знала, что он перевел их на мой счет.

– Чушь собачья!

Гарри сжал кулаки, и Кейт начала молиться, чтобы он не опустил их на Дженис.

– Профессор никогда не присвоил бы чужого. А ты присвоила. Что если он узнал, чем ты занимаешься? Может, он хотел заявить об этом, и тогда ты его убила.

Лицо Гарри налилось кровью и исказилось от гнева.

Впервые Дженис дрогнула. Рот искривился.

– Я бы никогда не убила Пи-Ти.

– Тогда почему ты украла его деньги?

– Я не крала.

– Бросьте, Дженис, – вмешалась Кейт. – Либо вы вернете деньги, либо отправитесь в тюрьму. Выбирайте.

Дженис повесила голову.

– Нам были нужны эти деньги. Пи-Ти нуждался в моей заботе. Но все было бесполезно. Он никогда не оставил бы свой драгоценный музей.

Она вскинула голову. Ее глаза полыхали ненавистью.

– Возьмите их и будьте прокляты. Теперь мне они не нужны.

На лице Гарри было написано отвращение. Он хотел что-то сказать.

Кейт успокоила его взглядом. Что можно было сказать женщине, пребывавшей в иллюзиях? И Кейт не хотела терять преимущество.

– Сейчас мы идем в банк, – сказала Кейт, стараясь не испытывать сочувствия к этой женщине. – И вы переведете все двести пятьдесят семь тысяч долларов и тридцать шесть центов в счет кредита. Я не знаю, как вы заполучили остальные деньги – копили или потихоньку подворовывали. Можете оставить их себе.

Дженис еще раз злобно посмотрела на Кейт, но боевой дух ее окончательно покинул.

Все втроем отправились в банк. Кейт и Гарри стояли подле Дженис, когда она переводила деньги в счет уплаты кредита. Кейт была уверена, что весь город узнает об этом до наступления ночи, но ни она, ни Гарри не станут источником этой информации.

Как только они вышли из здания, Дженис оттолкнула их и пустилась бежать по улице к музею.

– Пошли, – сказал Гарри и поспешил за ней.

– Что ты делаешь? – крикнула Кейт, пытаясь нагнать его.

– А вдруг она еще что-нибудь стащит! – И Гарри побежал, не дожидаясь Кейт.

Когда Кейт подошла к музею, Дженис уже спускалась по лестнице вместе с сумкой. Гарри стоял на пороге, скрестив на груди руки.

Кейт остановилась у ворот и, когда Дженис вышла, сказала:

– Дженис, я пришлю вам двухнедельное пособие, но прошу отдать мне ключи.

Дженис сняла со связки ключ.

– Возьми. Я ненавижу это место и не хочу больше его видеть.

Она швырнула ключ.

Кейт поймала его на лету и отдала Гарри.

Они смотрели, как она с трудом открывает ворота.

– Должны ли мы позволить ей уйти? – спросил Гарри.

– Не знаю, как бы мы ее остановили, даже если бы захотели.

– Но если она убила профессора?

– Если убила, шеф ее арестует.

Дженис открыла наконец-то ворота и пошла по тротуару, и в этот момент у поребрика остановился серебристый «лексус». Дверь открылась с пассажирской стороны, и Кейт увидела перегнувшуюся через сиденье Абигейл Эйвондейл.

«Как удобно, что она здесь оказалась, – подумала Кейт. – Интересно, когда это они с Дженис успели подружиться?»

– Иди в дом, Гарри.

– Но…

– Пожалуйста, я сейчас приду.

Он неохотно пошел к дому.

– Не думайте, что все кончено, – сказала Абигейл, а Дженис остановилась на тротуаре и торжествующе взглянула на Кейт.

«Пустая угроза», – сказала себе Кейт, но призадумалась. Если две недовольные женщины объединятся, то жди неприятностей, даже если ни одна из них не является убийцей. Ей надо что-то предпринять, устранить опасность.

– Знаю, вы обе расстроены и обижены. Я – тоже, но…

Она хотела сказать, что им лучше решить все мирным путем, но передумала.

– Но если что-нибудь случится с кем-нибудь из моих близких, то я не остановлюсь, пока вы мне за это не заплатите.

Обе женщины посмотрели на нее так, словно у нее выросли рога. Дженис уселась в машину. Дверь хлопнула, и «лексус» укатил.

Кейт смотрела, пока автомобиль не скрылся за поворотом. Неужели она в самом деле угрожала им? Никогда раньше она не позволяла себе угроз. Кейт попятилась и ухватилась за чугунную решетку, так как колени у нее дрожали.

Она пришла в ужас от самой себя. Впервые. Потом почувствовала себя лучше. «Ну вот, – подумала она. – Проявила характер. Этого требовала ситуация. В качестве сдерживающего средства прекрасно сработало».