Текст книги "Наша тайна (ЛП)"

Автор книги: Шана Норрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Если не считать рессор, визжащих всякий раз, когда мы наезжали на кочку, мы ехали молча.

Я косилась на Джуда, изучая его в свете луны. Правая рука держала руль, левый локоть упирался в дверь, зубы покусывали ноготь на большом пальце. Длинные каштановые волосы были собраны в конский хвост, но кое-где выбивались из прически и лежали за ушами.

Должно быть, он почувствовал, что я изучаю его, потому что повернулся, встретился со мной взглядом и снова вернулся к дороге.

Я прокашлялась.

– Кстати, – сказала я, – я починила шину.

В ответ Джуд издал невнятный звук.

– Ты был прав. Я наехала на что-то крупное. – Да, я балаболила, но мне нужно было заполнить тишину. – Шиномонтажник сказал, что пришлось взять самый большой жгут, который обычно используют для ремонта больших шин.

Джуд молчал.

– Эм, я Ханна, кстати. Ханна Коэн.

– Джуд Уэстмор.

– Я племянница Лидии Монтгомери, – добавила я. – Я у неё гощу.

Джуд кивнул.

– Знаю.

Я удивилась, откуда он знает, но спрашивать не стала.

– Значит, ты живёшь недалеко от моей тёти? – спросила я. – Мне Эштон сказала.

Он снова кивнул и убрал большой палец ото рта.

– Через несколько кварталов.

И мы вернулись к неловкому молчанию.

Может, он всё ещё злился на моё предложение заплатить ему?

– Слушай, – начала я. – Прости за тот день. Я не хотела оскорбить тебя.

Он вздёрнул бровь.

– А ты оскорбила?

Я уставилась на него.

– Ты вроде как с катушек слетел, когда я предложила заплатить.

Он пожал плечами.

– Я не просил награды. Меня учили помогать людям, когда они в этом нуждаются.

– А меня учили, что никто ничего не делает просто так, – парировала я. – Это одно из правил.

Джуд свернул на отдалённо знакомую улицу. Я поняла, что мы подъезжаем к дому тёти Лидии.

– Каких правил? – спросил он.

По шее побежал жар, и я порадовалась темноте.

– Никаких. Просто список вещей, о которых годами твердили мои родители, и которые я собрала воедино в своей голове. Советы.

– Список правил, – произнёс Джуд. Он посмотрел на меня с интересом – впервые за эту ночь на его лице появилась заинтересованность. – Каких, например?

Зачем я упомянула о правилах? Я никому о них не рассказывала, кроме Марка.

– Да так, глупости всякие, – сказала я.

– Возможно, – согласился Джуд. – А возможно, нет. Расскажи о них.

– Их очень много.

Он снова посмотрел на меня.

– Насколько много?

Я на минуту задумалась.

– Последнее шло под номером тридцать два. Кажется.

– Ого! – присвистнул Джуд. – Звучит как серьёзный список. Давай. Поделись со мной.

Я покачала головой.

– Я всё равно не планирую их соблюдать. Мой ж… Марк говорит, что я использую правила, чтобы быть той, кем, как мне кажется, я должна быть вместо того, чтобы быть той, кем я хочу.

– Значит, когда ты предложила заплатить мне, то пошла против правила не соблюдать правила?

Я закатила глаза.

– Ты меня раскусил.

– Так зачем ты делаешь это? Почему просто не сказать «спасибо» и всё?

Я посмотрела на огни, проносящихся мимо домов.

– Сложно не изменять старым привычкам.

Я отчаянно мечтала сменить тему и поговорить о чём-то, что не выставит меня конченой дурой.

– А что ты делал на той вечеринке? Не похоже, чтобы ты пришёл туда повеселиться.

Джуд кашлянул, на мгновение прикусив большой палец.

– Я и не веселился, но подумал, что стоит попробовать. Ну, знаешь, побыть среди людей. Но… – Он мотнул головой. – Они такие же, как прежде. Эгоистичные, считающие себя непобедимыми. – Джуд на минуту замолчал, затем тихо добавил: – А может, просто я им не подхожу.

Из меня вырвался смешок.

– Не ты один, – пробормотала я.

Джуд посмотрел на меня. Серые глаза изучали меня в лучах лунного света, залившего салон пикапа, затем он снова повернулся к дороге.

– Ты выглядишь иначе, – произнёс он. – Более... раскованно.

Я открыла рот, чтобы возмутиться. Неужели все думали, что я напряжена? Но затем я поняла, что он прав. Я действительно чувствовала себя раскованнее. Может, дело было в одежде Эштон – я перестала теребить рубашку, пытаясь прикрыть живот – а, может, в Эшвилле, который находился за много миль от дома. Или всё дело было в старом пикапе Джуда и нас, окутанных ночной тишиной.

Джуд притормозил у дома тёти Лидии. В доме было темно, и я надеялась, что тётя либо спит, либо трудится в своей студии. Я не хотела рассказывать ей, как провела сегодняшний вечер.

– Спасибо, что подбросил, – сказала я, потянувшись к ручке.

– Не за что, – ответил Джуд. – Ты всё ещё хочешь заплатить мне за это?

Сперва я решила, что он подначивает меня, но заметила ухмылку на его губах.

Мой рот растянулся в ответной улыбке прежде, чем я успела сдержать себя, и я выбралась из пикапа.

– Пока, – попрощалась я.

Я на цыпочках прокралась в дом, стараясь не разбудить тётю Лидию, и осторожно направилась в комнату для гостей. Я пока не могла назвать её «своей» комнатой, но и спальня в доме моих родителей, моей тоже не была. Мама устроила настоящий спектакль, расспрашивая какой цвет стен я хочу и даже позволила мне самостоятельно выбрать мебель и обои. Мой выбор пал на красивые красные обои с белыми геральдическими лилиями. Постельное бельё должно было быть белым с красной окантовкой, а занавески – из красного шёлка.

Как-то вернувшись домой из школы, я обнаружила, что мама закончила комнату пока меня не было. На смену красно-белому пришли оттенки нежно голубого и кремового. Любимые цвета моей мамы, не мои.

Гладкие белые стены в комнате тёти Лидии почти ассоциировались со свободой. Они никому не принадлежали и не напоминали о той, кем я должна была быть.

Я вытащила телефон из кармана и увидела, что он мигает. Нажав на кнопку, я открыла сообщение от своей бывшей подруги Эйвери Джеймс:

«Ханна,

Как проходит твоё лето? Мы с Заком скучаем по тебе и надеемся, что у тебя всё в порядке.

Надеюсь, вскоре получить от тебя весточку. Позвони, смсни или напиши мне по почте. Я просто хочу убедиться, что ты в норме.

Обнимаю,

Эйвери».

Я не понимала, зачем она пишет мне каждую неделю с тех пор, как кончилась школа. Мы были лучшими подругами до того лета после седьмого класса, когда она предала меня. Я рассказала ей о своей влюблённости в Эллиота, нашего общего друга, а она целовалась с ним у меня за спиной. С того дня я усвоила, что никому не могу доверять и что ради собственного блага, лучше держать свои тайны на замке. За последние несколько лет мы с Эйвери едва перемолвились парой слов, а затем я наняла её, чтобы она увела у меня моего бойфренда Зака Грили, и мне не пришлось бросать его самой. А сейчас Эйвери, похоже, думала, что мы снова будем друзьями, но это не так. Я ни с кем не хотела общаться летом, ни с ней, ни с кем-либо ещё из Уиллоубрука.

Я удалила письмо, как делала с каждым сообщением, которое она мне присылала. Телефон снова завибрировал, и сперва я подумала, что это очередное послание от Эйвери, но нет, это было сообщение от Натали:

«Привет, дорогая. Как там Париж? Есть интересные парни? Надеюсь, ты ещё не спишь, и не легла. Не помню, сколько в Париже времени».

Я не сказала Натали, что передумала насчёт Парижа. Хоть она и была моей близкой подругой, я не могла полностью ей доверять. Я усвоила урок с Эйвери. Не подпускай людей слишком близко, и они не смогут тебе навредить.

Я напечатала ответ:

«Париж прекрасен! Сексуальные парни повсюду. Сегодня пойду на свидание с парнем по имени Пьер. Длинноволосый, с татушками, вроде спокойный, но очень горячий. Надеюсь узнать, что такое настоящий французский поцелуй. ;) Оревуар!»

Глава 5

Единственный способ исследовать Эшвилл – выйти и объехать его самостоятельно. Я не могла положиться в этом вопросе на тётю Лидию или Эштон и уж тем более я не хотела закончить как прошлой ночью: застрять незнамо где и ждать помощи. Я ненавидела быть дамой в беде, Джуд уже помог мне дважды, но больше этого не будет.

Вооружившись навигатором, я собралась исследовать район тёти Лидии.

И снова я столкнулась с тем, насколько похожи друг на друга дома и как они напоминают мне мой старый квартал в Уиллоубруке, в котором я росла со своими старыми друзьями: через дорогу от Эйвери и по соседству с Эллиотом. Летом мы каждый вечер катались на великах или разбивали лагерь под большим деревом на заднем дворе Эллиота. Мама была только моей, а на стенах висели рисунки и записки от Эйвери и Эллиота.

Затем банк моего отца стал национальным и всё изменилось.

На углу мне на глаза снова попалась болтающаяся на дереве рубашка, и я остановилась, чтобы разглядеть её. Эту рубашку могли повесить и забыть, может, она осталась с гаражной распродажи. Но я могла поклясться, что в прошлый раз рубашка была в красную клетку. А сегодня с ветки свисала голубая сорочка, с болтающимися на ветру рукавами.

Я перевела взгляд за дерево и заметила знакомый серый пикап на подъездной дорожке. Капот поднялся и с другой стороны от машины показался человек, вытирающий руки о грязную тряпку.

Джуд Уэстмор. Без рубашки.

Подкаченные руки переходили в пару широких плеч, которые встречались с рельефной грудью и прессом. У него был тот тип загара, который получаешь, когда работаешь на солнце. Тату оказалась африканским узором и оплетала красивый бицепс.

Я подалась вперёд и сжала руль до покалывания в руках.

БИИИИП!

Я отскочила назад и стукнулась головой о сиденье, отдёргивая руки от руля. Мой взгляд метнулся к серому пикапу, в призрачной надежде, что Джуд не услышал, неожиданно завывший автомобильный гудок.

Но мне не повезло. Джуд выпрямился и, поставив руку козырьком, посмотрел прямо на меня. Интересно, если я сейчас газану, он решит, что я его преследую? Помнит ли он мою машину?

Я подняла руку и нерешительно помахала ему. Я не знала, что ещё сделать.

Джуд затолкал тряпку в задний карман и зашагал ко мне по сухой траве. Я опустила стекло, паникуя больше с каждым его шагом. Мне потребовалась вся выдержка, чтобы не пялиться на его пресс.

– Что делаешь? – спросил он.

Я указала на руль.

– Решила проехаться.

– Я думал, это предполагает движение, а не торможение.

Я начала краснеть.

– Я притормозила на минутку.

– Перед моим домом? – уточнил он.

Его грудь поблёскивала от пота. «Не смотри на его грудь, – приказывала себя я. – Не смотри на грудь».

– Не льсти себе. Я не знала, что это твой дом. Я рассматривала рубашку. – Я указала на дерево, хотя не могла отвести глаз от его груди.

Джуд даже не взглянул на дерево, продолжая сверлить меня взглядом.

– Ты всё время появляешься на моём пути, – сказал он. – Не знай я наверняка, решил бы, что ты за мной следишь.

Я прыснула.

– У меня есть дела поинтереснее. А сейчас, извини, но я собираюсь исследовать город.

Джуд не убрал руки с дверцы.

– А куда едешь?

– Не знаю, – ответила я. – Но уверена, я найду, на что посмотреть. У вас же тут куча заманух для туристов, так? Может, затеряюсь где-нибудь в Билтморе.

– А ты бывала в Билтморе? – спросил он.

– Я никогда раньше не приезжала в Эшвилл, – ответила я. – Он явно не входил в топ мест для отдыха моей семьи.

– Если ты не знаешь, куда ехать, то можешь заблудиться в горах, – заметил он. – В некоторых частях страны опаснее, чем в других.

– Ну, у меня в любом случае нет под рукой гида.

Он пожал плечами.

– Может, я смогу.

Я сощурилась.

– Хочешь совершить со мной тур по Эшвиллу?

– А ты меня приглашаешь?

Мы долго смотрели друг на друга. Проезжавшая мимо машина сбавила скорость, и водитель наблюдал за нами пока не проехал мимо. Мама сказала бы, что Джуд выглядит как безработный негодяй и что мне следует держаться от него подальше. А папа, что я должна Джуду за шину и поездку до дома.

А Марк сказал бы именно так: «Делай то, что хочешь».

– Если хочешь со мной, тебе придётся переодеться, – сказала я, поморщившись при взгляде на его грязные джинсы. – Не хочу, чтобы мои сиденья испачкались в масле. И надень рубашку.

«Прежде, чем я сойду с ума в попытках не смотреть на тебя», – добавила я про себя.

Я думала, что Джуд откажется и скажет ехать без него. Но он кивнул и зашагал обратно к дому. Я сидела в машине, в ожидании постукивая пальцами по рулю. Что я наделала? Он, правда, собрался объехать со мной Эшвилл?

Как только я решила, что Джуд разыграл меня и нужно уехать, дверь распахнулась и появился сам виновник торжества в тёмных джинсах и чистой белой футболке. Его волосы были зачёсаны назад в аккуратный хвост.

Я вздёрнула бровь.

– Что? – спросил он, забравшись на пассажирское сиденье.

– Мы всерьёз сделаем это? – спросила я в ответ. – Поедем в Билтмор? Вместе?

Джуд пожал плечами.

– Мне всё равно нечем заняться.

Я махнула в сторону дома, и прядки волос у лица всколыхнул лёгкий ветер.

– Разве ты не копался в своей машине?

– Я всегда копаюсь в своей машине, – ответил он. – Это непрерывный процесс.

Но я не спешила заводить мотор.

– Если ты не хочешь, чтобы я ехал, я не поеду, – Джуд положил руку на ручку двери. На большом пальце ещё виднелось пятно мазута.

– Нет, – выпалила я. – Ты можешь поехать со мной.

Он слегка приоткрыл дверь и впился в меня взглядом.

– Так ты хочешь, чтобы я поехал с тобой?

– Если ты хочешь ехать, то поехали, – сказала ему я.

Джуд открыл дверь шире.

– Это не ответ.

Он опустил одну ногу в коричневом ботинке на асфальт.

–  Я хочу, чтобы ты поехал! – воскликнула я. – Доволен?

Джуд залез обратно и закрыл дверь.

– Если ты хотела, чтобы я поехал с тобой, тебе стоило только попросить.

Я хмуро посмотрела на него, заводя мотор.

– Тебе так нравится всё усложнять? – поинтересовалась я.

– Это моя специальность, – ответил он с улыбкой.

***

– Этот дом был построен в 1895 году Джорджем Вандерблитом, – вещал экскурсовод. – Внутри него двести пятьдесят комнат.

– Куча места, чтобы потеряться, – шепнул мне Джуд.

Мы примкнули к одной из туристических групп, хотя я заплатила за индивидуальный осмотр. Я чувствовала себя бунтаркой, хоть это и была такая мелочь, как экскурсия.

Сам дом впечатлял: американский замок среди зелёных гор. В комнатах стояли настоящие произведения искусства. Группа перешла в следующую комнату, а мы с Джудом отстали, чтобы он мог еще раз полюбоваться лепным потолком.

– Мне кажется, в этой комнате поместится весь мой дом, – произнёс он, вытягивая шею к потолку. – Только представь, какого тут жить? Можно не встречаться с членами своей семьи, пока не захочешь. Или укрыться в другой половине дома и представить, что ты один.

– Звучит тоскливо, – заметила я. Этот дом напомнил мне мой собственный. Нет, наше жилище даже рядом не стояло с Билтмором, к великому разочарованию моей матери. И в нём не было антикварной мебели или портретов. Зато в нём царили хорошо знакомые мне тишина и холод. Этот дом ждал жильцов, но находящиеся внутри люди, не могли обставить его с уютом. Внутри было холодно, несмотря на девяносто градусов тепла снаружи.

– Давай уйдём, – предложила я Джуду, пока мы шли, наши шаги эхом отзывались от стен широких комнат.

Мы двинулись обратно в холл к выходу, но внезапно вышли на южную террасу. Несколько человек сидели на ступеньках, другие прохаживались по террасе, рассматривая стоящие вокруг статуи. Статуй было много – застывших во времени и равнодушных к требованиям жизни. Я тут же приметила одну из них – мужчину, играющего на флейте, он смотрел в небытие невидящими глазами, исполняя свою вечную мелодию.

«Должно быть здорово не видеть, насколько мёртв и пуст этот гигантский дом», – подумала я.

Я подошла к каменной ограде у стены и облокотилась на неё, глядя на высоченные голубые горы, поднимающиеся к самым небесам. Я глубоко вдохнула и долго не выдыхала.

– Ты в порядке? – спросил Джуд. Он сел на ограду рядом со мной и вытянул ноги.

– В порядке, – ответила я сквозь стиснутые зубы. Я не ожидала, что дом, который я видела впервые, вызовет во мне такие чувства. Это же туристический музей, не дом, больше нет. Я подумала о людях, которые когда-то жили в нём и о том, были ли они счастливы, скрываясь от мира за массивными стенами. Осознавали ли они, что всё это просто маска, скрывающая то, что внутри? Неважно, насколько ты собран внешне, если внутри твоя жизнь рушится на части, кусочек за кусочком. И ни высокие стены, ни дорогие вещи не способны соединить их вновь.

– Когда я был маленьким, – негромко сказал Джуд, – у нас был годовой абонемент в Билтмор. Моя мама любила приезжать сюда и представлять, что мы живём в этом доме. Мой брат, Лиам, пугал меня статуями больших львов при входе. Говорил, что по ночам они оживают и съедают того, кому не посчастливилось оказаться в доме во внеурочное время. Мне было шесть, и я ужасно боялся. И всякий раз едва не писался в штаны, когда мы проходили мимо этих львов. Если мы задерживались и не шли к выходу, я приставал к родителям до тех пор, пока у меня не случалась истерика.

Я покосилась на Джуда, но он не смотрел на меня. Он глядел прямо перед собой на статуи.

– А когда вы перестали приезжать сюда? – спросила я.

– Когда мне исполнилось девять, – ответил Джуд. – Отец ушёл от нас, а мама не могла позволить себе годовой абонемент. Сегодня я здесь впервые после долгого перерыва.

Я повернулась и села на ограду рядом с ним. Мы долго молчали, а мимо всё проходили семьи и парочки. Ветер растрепал мои волосы.

– А что насчёт тебя? – спросил Джуд. – Какая у тебя семейная ситуация?

Я вдавила палец в каменную кладку.

– Я единственный ребёнок.

– А твои родители не поехали с тобой? – Джуд задал новый вопрос.

– Моя мама устроила себе собственный отпуск. А папа… – я замолчала, подбирая подходящие слова и одновременно ковыряя трещину в ограде большим пальцем. – Он далеко, – мой голос дрогнул, в голове вспыхнул папин образ.

Джуд нахмурил лоб.

– А, – сказал он, кивнув. – Понимаю. Мой брат умер почти год назад.

Джуд прикусил губу, наблюдая за двумя мальчишками, носящимися друг за другом по траве.

– Мне это знакомо. Тяжело о таком говорить.

Меня захлестнуло чувство вины. Джуд пережил настоящую потерю. И я не хотела, чтобы он думал, будто мой отец умер. Но правда была слишком трудной и унизительной, чтобы о ней говорить. Я не могла быть девушкой, чей отец лечится в реабилитационном центре. Это было моё лето вдали от всего, мой шанс на побег и через несколько недель я, возможно, никогда не увижу Джуда снова. Поэтому я ничего не сказала, надеясь, что он не станет расспрашивать.

Он не стал. Казалось, он знал, когда нужно сменить тему.

– Хочешь, покажу моё самое любимое место в штате?

Я вскинула брови.

– Неужто что-то лучше Билтмора? Не верю!

Джуд улыбнулся.

– Идём. Там постаралась сама природа.

Глава 6

– Да ты прикалываешься надо мной.

Я стояла на парковке парка Чимни Рок, запрокинув голову и глядя на высоченную скалу. Передо мной стояла гора из огромных булыжников с чем-то, напоминающим ещё одну гору на верхушке.

На вершину Чимни Рок вели ступеньки и скалистые дорожки. Ступеньки, по которым люди взбирались добровольно.

– Ты должна увидеть, какой там вид, – сказал мне Джуд.

Он направился к входу, но я осталась стоять. Несколько шагов спустя он понял, что я не иду за ним и обернулся.

– Что такое? – спросил он.

Я сглотнула и покачала головой.

– Я не стану подниматься туда.

– Почему? Ты боишься высоты?

Когда я ничего не ответила, Джуд вытаращил глаза.

– Ой, – сказал он. – Ты боишься высоты.

– Я не боюсь высоты, – ответила я. – Я боюсь свалиться с высоты.

– Это неопасно. Там везде перила. А ступеньки между зазорами закреплены…

– Ступеньки между зазорами? – Я решительно скрестила руки на груди. – Ни за что! Я останусь здесь.

Джуд, хмурясь, посмотрел на каменную глыбу позади. Я видела людей, поднимающихся наверх и крошечных людишек, бродящих вокруг вершины так спокойно, будто она не находилась в сотнях футов над землёй.

– Наверху есть кафешка, – сказал Джуд. – Мы сможем что-нибудь съесть после подъёма. А если поднимемся повыше, то выйдем к водопаду.

Но я замотала головой.

– Никаких гор. Никаких поднебесных кафешек. Я не сойду с этого места.

– Это ещё одно правило?

Я глянула на него.

– Нет, но могло бы им стать.

– А если мы поднимемся совсем чуть-чуть? – спросил Джуд. – И остановимся, как только ты скажешь.

Видно было, что он очень хочет подняться, и я почувствовала вину за то, что рушу очарование его самого любимого места.

«Не сдерживай себя, Ханна, – прозвучал в голове голос Марка, – Делай то, чего от себя не ожидаешь».

Я вздохнула.

– Ладно. Я поднимусь на один пролёт. Но не более.

Джуд расплылся в широкой улыбке.

– Идём.

Мимо меня пронеслись хихикающие дети, их усталые родители тащились позади. Первый пролёт дался легко, Джуд бросил на меня взгляд и, когда я не возразила, стал подниматься выше.

Мышцы горели, но я чувствовала, что прежде, чем закружится голова, я смогу подняться ещё выше. Я даже смотреть не хотела, как высоко мы были.

– Давай присядем ненадолго, – предложил Джуд, усаживаясь на вытянутый камень вдоль дороги. Он похлопал по месту рядом с собой.

Я устроилась на камне и наши бёдра соприкоснулись.

– Я не боюсь многих вещей, – сказала я через мгновение. – Не боюсь выступать перед толпой. Никогда не боялась темноты. Но высота – другое дело. Она меня всегда пугала. – Я вытерла ладони о юбку. – Когда мне было девять, мои друзья, Эйвери и Эллиот, захотели домик на дереве. И папа Эллиота построил его для нас на высоком дереве на их заднем дворе. Мы решили заночевать там в первую же ночь, как только он был готов. Взяли спальники и подушки, и Эллиот полез первым, чтобы принять у нас вещи. Потом залезла Эйвери. А потом настала моя очередь. Я поднялась на два фута и поняла, что не могу лезть дальше. Эйвери с Эллиотом кричали, чтобы я поднималась, что это просто. А я застряла там, а потом расплакалась. Эллиоту пришлось спрыгнуть и помочь мне спуститься.

Я засмеялась и сорвала несколько былинок, росших у моих ног.

– Я так и не побывала в домике на дереве. Эйвери с Эллиотом оставили эту затею из-за меня и в итоге мы спали на земле.

– Все чего-то боятся, – произнёс Джуд. – Твой страх – высота.

– А чего боишься ты? – парировала я.

Джуд почесал тёмную щетину на подбородке.

– Обязательств.

Я закатила глаза.

– Типично мужской ответ.

– Я не об отношениях, – сказал он. – Я о любых обязательствах. О тех, которые меняют жизнь, которые заставляют шагнуть в неизвестность, хотя ты не уверен, что хватит смелости сделать этот шаг.

– Мне кажется, все этого боятся, – сказала я.

Джуд покачал головой.

– Только не мой брат. Он с готовностью ввязывался в авантюры. Никогда не сомневался в своих действиях. И всегда был на сто процентов уверен, что любое его движение – верное. – Джуд сорвал травинку и обернул её вокруг пальцев. – Хотелось бы мне иметь хоть толику его уверенности.

– По мне, так её у тебя предостаточно, – ответила ему я. – Ты без раздумий поменял мне колесо. Подвёз до дома. Тебе удалось вклиниться в мою туристическую прогулку и наполовину затащить меня в горы. А это требует огромной уверенности, скажу я тебе.

Джуд посмотрел на меня с улыбкой. От этой улыбки кожу приятно закололо. С момента моих отношений с Заком ни один парень не улыбался мне так.

«Даже не думай», – напомнила себя я. Мне не нужны бойфренды. И последнее, в чём я нуждалась – это идти с кем-то на сближение.

– Умираю с голоду, – сказала я, вскакивая с камня. – А ты?

Джуд встал и отряхнул джинсы.

– Да, я бы перекусил. Я знаю одно чудное местечко в городе. И, уверяю тебя, оно стоит на земле.

***

– Я уж собралась отправлять ориентировку в полицию, чтобы найти тебя.

Тётя Лидия устроилась на диване в своей гостиной, раскрыв на коленях журнал. Телевизор работал без звука. Неужели она специально его выключила, чтобы услышать, когда я вернусь домой? Даже мои родители так за мной не следили.

– Я ездила на экскурсию по Эшвиллу, – сказала я.

– Ты могла бы позвонить, чтобы я знала, где ты, – ответила тётя Лидия. Был ранний вечер. Мы с Джудом пообедали, затем несколько часов проговорили об Эшвилле, а я рассказала ему об Уиллоубруке. Время пролетело незаметно и мысль о том, чтобы позвонить даже не пришла мне в голову.

– Прости, я постараюсь запомнить на будущее.

Тётя Лидия прищурилась и оглядела меня с ног до головы.

– И всё-таки с кем ты была? Эштон была со мной и ничего не знала о твоих планах на день.

– С Джудом Уэстмором. – Я не видела причин что-то скрывать от тёти.

Её светлые брови взлетели вверх до самых волос. Удивись она ещё сильнее, её глаза выскочили бы из глазниц.

– Джуд Уэстмор? Да как ты вообще встретилась с Джудом Уэстмором?

– Ты же знаешь, что в первый день приезда у меня лопнуло колесо в паре кварталов отсюда? Так вот тот парень, что помог мне, оказался Джудом. А вчера я ушла с ним с вечеринки, и он подвёз меня до дома. А сегодня я увидела его на лужайке перед его домом, и мы разговорились. В итоге мы поехали в Билтмор и на Чимни Рок.

Тётя Лидия замерла без движения, словно одна из статуй в Билтморе. Она слегка приоткрыла рот и хмурила лоб от удивления.

– Джуд Уэстмор поехал с тобой в Билтмор, – медленно произнесла она, будто у неё были трудности с произношением.

– И на Чимни Рок, – напомнила я. – Но я не полезла наверх. А потом мы обедали.

Тётя Лидия закрыла журнал, отбросила его в сторону и расставила ноги.

– Ханна, наверное, нам стоит поговорить. – Она похлопала по дивану рядом с собой.

Я села, разгладив складку на юбке.

Тётя Лидия глубоко вздохнула.

– Ханна, – начала она, – я никогда не стану указывать тебе с кем дружить, а с кем нет. Я ведь не твоя мать…

– И Слава Богу, – пробормотала я.

– Но, – продолжила тётя, – Джуд Уэстмор немного… проблемный. Я не знаю, говорил ли он тебе, но отец ушёл от них несколько лет назад, а брат в прошлом году подорвался на мине в Афганистане.

Я кивнула.

– Я знаю об этом. Немного слышала.

– У его матери очень много… проблем, – сказала тётя Лидия. – Джуд не очень хорошо справляется со своей жизнью. Он еле-еле закончил школу. И постоянно ввязывается в драки. Пару месяцев назад в автомастерской, в которой он работал, произошёл неприятный инцидент. Из кассы исчезли деньги, и все подумали на Джуда.

Я взглянула на тётю Лидию.

– Что именно ты пытаешься сказать? Что я больше не должна рассматривать с ним местные достопримечательности?

Тётя закусила губу.

– Я пытаюсь сказать, что тебе следует быть осторожнее. Твои родители не одобрили бы Джуда и, поверь мне, Ханна, я помню, как это, когда тебе почти семнадцать. Мечты о плохом парне намного красочнее, чем реальные отношения с ним.

– Я не встречаюсь с ним, тётя Лидия. Он просто показал мне город. Всё.

– Просто будь осторожнее, – снова повторила она, погладив меня по руке. – Некоторым достаётся, когда Джуд рядом. И я не хочу, чтобы ты оказалась в их числе.

– Я не из тех куриц, что влюбляются в самого плохого парня в городе, – сказала я.

Тётя Лидия улыбнулась.

– Так и есть, не из тех. У тебя есть всё, Ханна. В следующем году ты поступишь в Йель. И я не хочу, чтобы всё пошло прахом из-за мальчика, которого ты даже не знаешь.

Сердце сжалось от мысли о Йеле и заявлении, которое я так и не заполнила. Всякий раз, когда я думала о поступлении в одну из школ Лиги Плюща, желудок скручивало, а к горлу подступала тошнота. Я с трудом сохранила рассудок на первом году старшей школы. И не хотела бороться за статус лучшей ученицы ни на втором году, ни четыре года в колледже после.

– Ничего не пойдёт прахом, – пообещала я тёте Лидии. – Моя мать никогда не допустит этого.

Тётя Лидия сочувственно мне улыбнулась.

– Она просто хочет как лучше. И мы все тоже. – Она посмотрела на часы, затем обратно на меня. – Твой отец звонил час назад. Очень хотел с тобой поговорить.

Я притворно зевнула и потянулась.

– Может, завтра. Я сильно устала после прогулки по окрестностям.

Тётя Лидия нахмурилась, но сказала:

– Хорошо, спокойной ночи.

Я остановилась у дверей и обернулась к ней.

– А откуда ты столько знаешь про Джуда?

Тётя Лидия рассмеялась.

– Я узнаю все сплетни от Эштон. Эта девчонка заваливает меня новостями со всего города во время застоев. Ни одно событие здесь не происходит без её ведома.

Я пожелала тёте добрых снов и пошла в свою комнату. Удивительно, как много Эштон знала про Джуда.

Глава 7

– Тебе там понравится, – пообещала Эштон, открывая дверь в магазин мороженого Mountain Dairy и пропуская меня внутрь.

Эштон вышла из студии тёти Лидии на полчаса раньше, сказав, что ей нужно уехать, чтобы тётя смогла поработать. Она заявила, что сегодня у тёти Лидии «неконтактный день», поэтому в доме должно быть максимально тихо, чтобы она смогла сосредоточиться. Эштон пребывала в уверенности, что, если мы уйдём из дома на час или два, тётя обязательно что-нибудь нарисует.

За прилавком стояла Кейт и выгребала из контейнера шоколадное мороженое для мальчика с мамой.

– Привет, девчонки, – поприветствовала она.

Магазин мороженого казался настоящим оазисом после спёртого уличного воздуха. Моя рубашка прилипла к спине, на шее выступили бисеринки пота. Пока мы ждали своей очереди, я обмахивалась рукой и наслаждалась холодным кондиционированным воздухом.

Когда Кейт обслужила мальчика с мамой, к прилавку подошли мы. Но едва я собралась сделать свой стандартный заказ – ванильное или шоколадное мороженое – Эштон схватила меня за руку.

– Давай возьмём «Мега Гиганта»! – выпалила она.

Я вздёрнула бровь.

– Что ещё за «Мега Гигант»? – спросила я.

Стоящая за прилавком Кейт закатила глаза.

– Она уже несколько месяцев ищет кого-то, с кем можно заказать «Мега Гиганта».

– Это огромный пломбир! – объяснила Эштон, широко раскинув руки, демонстрируя, насколько он огромен. – Съешь его за полчаса – ничего не платишь. В нём есть всё, и оно такое вкусное, но мне никогда не осилить его в одиночку.

Я сморщила нос. Я уже слышала в голове голос матери: «Никогда не запихивайся едой на людях, Ханна. Это отвратительно».

Но Эштон не дала мне и слова вставить.

– Если съешь его, твоё фото повесят на стену почёта. – Она указала на стену с фотографиями над столиком в углу. На ней висела большая надпись «ПОКОРИТЕЛИ МЕГА ГИГАНТА!»

– Ты точно захочешь, чтобы твоя фотка оказалась на той стене, Ханна, – рассмеялась Кейт, замерев в ожидании с ложкой мороженого в руке. – Представь, как обзавидуются твои друзья, когда узнают, что ты съела пять фунтов пломбира.

Эштон молитвенно сложила ладони и посмотрела на меня огромными глазами.

– Пожалуйста. Если не выиграем, я заплачу за него, обещаю.

И как тут откажешь, когда она смотрит на меня так, будто вся её жизнь зависит от моего согласия.

– Ладно, – сказала я.

Кейт поправила шапочку с логотипом Mountain Dairy и крикнула остальным посетителям кафе:

– Есть заявка на «Мега Гигант». Отсчёт пошёл!

Посетители одобрительно загалдели. Эштон подняла руки в благодарность за аплодисменты, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Поедание гигантского пломбира само по себе было плохой идеей, но я не знала, что у нас ещё и зрители будут.