Текст книги "Шаг сквозь туман (СИ)"

Автор книги: Сергей Корьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

кое-что приобрести.

–Слушаюсь, мисс. Мистер Валентайн заедет за вами в семь вечера, -

напомнила Бетси.

–Тогда в путь.

Выйдя из отеля, я остановила извозчика. Чёрт, это должна была сделать

прислуга отеля, либо Бетси. Буду учиться на ошибках.

Мы попросили отвезти нас в лучший дамский магазин. Извозчик понял и

сообщил, что в таком случае мы поедем на Торговую Милю, а там можно

выбрать всё, что душе угодно. Минут через сорок мы прибыли к месту

назначения. Действительно, сеть самых разнообразных магазинов

протянулась на целую милю. К нашим услугам были и шляпные мастерские,

и магазины, торгующие верхней одеждой, тканями и различными

безделушками. Я присмотрела небольшой магазинчик, где, как мне

показалось, были и наряды хороши и цены более-менее приемлемые.

Услужливый приказчик распахнул двери, и мы вошли внутрь магазина,

заставленного манекенами, демонстрирующими новинки дамской моды.

–Что будет угодно уважаемым леди? – почтительно спросил довольно

пожилой мужчина.

Я объяснила, и началась череда примерок, растянувшихся часа на полтора. В

результате я оказалась обладательницей делового костюма, чёрного в белую

полоску – длинная, узкая юбка с небольшим разрезом сзади и жакет, слегка

прикрывавший бёдра, великолепно сочетались с белой блузкой самого

простого покроя. Вечерний наряд выглядел гораздо интереснее и

представлял собой бархатное платье, отделанное богатой вышивкой. Это

были мои любимые настурции на тёмно-зелёном фоне. К платью прилагалась

меховая накидка благородного серого цвета, отделанная норкой, так ценимой

женщинами двадцатого столетия. Ко всему прочему я приобрела и плащ

бирюзового оттенка с синими цветами по подолу и обшлагам рукавов. Очень

даже мило! Всё это выглядело странно на вкус человека двадцать первого

века, привыкшего к более откровенным нарядам. Но каждая эпоха диктует

свой стиль. Так что мне пришлось смириться со всеми модными новинками,

подобранными под мой привередливый вкус, привыкший к мини и брючным

комплектам.

Естественно, что и Бетси не осталась без обновок! Пришлось и ей купить два

платья и плащ-накидку. Всё гораздо скромнее, но также из последней

коллекции, как нам объяснил хозяин магазина.

Хорошо, что все мои драгоценности сохранились, и я теперь могла быть

спокойной за свой имидж. До встречи с маршаном оставалось ещё около

двух часов, поэтому я заглянула к куаферу (как быстро я вхожу в эпоху!).

Укладка не вписывалась во все привычные для меня параметры, но, судя по

восхищённым взглядам встречных мужчин, получилась удачной. Итак, я

готова к новой и незнакомой жизни. Вернувшись в отель, переоделась и

стала ожидать приезда мистера Валентайна. И тут мне пришла в голову

шальная мысль: я решила набрать номер своего телефона в Москве. Зачем?

Всё равно никто не ответит.

–Ладно, попытка не пытка, – подумала я, присаживаясь на диванчик рядом с

телефонным аппаратом. Трубка голосом телефонной барышни

поинтересовалась, какой номер мне нужен и я назвала. Меня предупредили,

что придётся немного подождать. Я долго слушала тишину в трубке,

простиравшуюся сквозь десятилетия. Наконец, где-то очень далеко женский

голос произнёс:

–Алло, я вас слушаю.

Сердце моё бешено заколотилось и, казалось, выпрыгнет из груди – я

звонила в своё будущее!

–Кто это?– пролепетала я.

–Съзен, ой, извините, Светлана Гольц, – послышалось в ответ, – с кем имею

честь говорить?

–Съюзен, это я, Светлана Гольц.

Гнетущая тишина, что-то щёлкало, посвистывало, шуршало в трубке.

Внезапно телефон вновь ожил.

–Светлана, боже, неужели это действительно вы? Я смотрела картинки по

телевизору, где говорилось, что «Титаник» затонул, и погибло много

пассажиров и матросов. С вами всё хорошо? Как Бетси.? Что с Тимоти?

Умоляю вас, ответьте.

–О нас не беспокойтесь. Как вы там? Что с Тимофеем? Как поживают мои

подруги, Ольга с Катериной? Вы уже встречались с моими родителями?

Неужели получилось? Но как? Почему я смогла дозвониться до Москвы? В

начале двадцатого века, насколько мне известно, телефонной связи между

континентами не существовало.

–Слушайте меня внимательно. Вы должны вернуться в Лондон к моей маме и

бабушке. Они без меня сойдут с ума. Доверяйте во всём бабуле, она

разумный человек. Если понадобится, ей можно рассказать всю правду о том,

что произошло с нами. Ничего не бойтесь, она поймёт. Главное, будет знать,

что я жива и здорова. Маме ни в коем случае ничего говорить не стоит.

Слушайте дальше. Мой отец умер из-за предательства его компаньона.

Когда-то я поклялась отомстить за него. Нити ведут в Петербург.

Подробности узнайте у моей, теперь уже вашей, бабушки. В Петербурге

живёт сестра отца. Найдите её и помогите. Прошу вас, помогите ей и её

семье. Поезжайте в Россию. Там, говорят, сейчас неспокойно. Вы меня

слышите?

–Да, конечно, не волнуйтесь, я постараюсь всё сделать как можно лучше и

постараюсь найти человека, который принёс вашей семье столько горя, – я

продолжила. – Мои родители замечательные люди. Правда, мама несколько

не одобряет моих занятий живописью. Не спорьте с ней, пожалуйста, и

сохраните всё в тайне. Возможно, мы когда-нибудь встретимся, и сможем

вернуться каждая в своё время.

–Я позабочусь о ваших родителях. Постараюсь ……

Раздались длинные гудки, и послышался голос телефонистки.

–Извините, связь прервалась. Прекратить соединение?

–Да, конечно, спасибо.

Всё закончилось. Неужели я только что пообщалась с той самой Съюзен?

Теперь стало всё понятно: она там на моём месте, а я здесь – на её. По всей

видимости, мы так похожи друг на друга, что нас пока ещё не распознали ни

мои подруги, ни Бетси. Тем лучше, буду играть свою роль до конца.

Придётся выполнить обещание и поехать в Санкт Петербург. Как я помнила

из курса школьной истории, мира и спокойствия России оставалось совсем

немного. Пять лет и грядёт великая смута. Царя и его семью расстреляют.

Начнутся тёмные времена и погибнут многие, очень многие. Ничего, где

наша не пропадала! Ехать, так ехать, но сначала мне следует разобраться со

своими делами.

Во-первых, необходимо выполнить контракт, а самое главное -

телеграфировать в Лондон. Пошлю Бетси, она знает лондонский адрес.

Во-вторых, я обещала позаботиться о Сэме, и это дело не из последних.

Наконец, мне необходимо навестить своих новых подруг. Возможно, они и

помогут мне в моих дальнейших поисках.

В Лондоне мне предстоит самое страшное испытание: встреча с

родственниками Съюзен, которые должны на время, или даже навсегда,

статьи моей семьёй.

А дальше – в Петербург, в Санкт-Петербург, выручать тётушку Съюзен и

вершить праведную месть. Вот только, зная о своём везении попадать в

различные непредсказуемые ситуации, мне следует призадуматься. Чую я,

что в России мне придётся побывать в самые критические для её истории

моменты. Однако, раз дано обещание, придётся его сдержать. Поеду одна,

Бетси останется в доброй и такой спокойной Англии, а я отправлюсь домой.

Звучит странно – к себе домой. Пусть с разницей в сто лет, но я буду у себя в

России. А там, чем чёрт не шутит, может, и наступит момент моего

возвращения в ту, мою московскую реальность. Эти размышления придали

мне сил, и теперь я была готова к новой жизни, которую я, пожалуй, начну с

ужина с мистером Валентайном и обсуждения моей дальнейшей судьбы как

художницы. На встречу я явилась в полной боеготовности: в новом

элегантном платье, благоухающая какими-то модными духами и, будучи в

абсолютной уверенности, что всё сложится наилучшим образом. Так оно и

произошло, удалось договориться с мистером Валлентайном о дальнейшем

сотрудничестве. Мне было предоставлено два с половиной месяца

свободного творчества, а затем с наработанным багажом, который окажется у

меня к окончанию указанного срока, он должен будет организовать моё

триумфальное шествие по необъятным просторам САШ. Думается мне, что

за это время я смогу написать не менее тридцати полотен. Что же, зачин

будет завтра, а сегодня следует отдохнуть. Надо узнать, где можно

приобрести всё необходимое для творческого процесса – кисти, холсты,

натянутые на подрамники, краски, мольберт, грунтовка и тому подобную

художественную безделицу.

Узнать оказалось довольно трудно: никто из служащих отеля ничего о

подобном не слышал. Пришлось телефонировать (я уже выражаюсь как

человек начала двадцатого века) мистеру Валлентайну, который подробно

мне всё и объяснил. На следующий день я вышла из отеля в надежде взять

извозчика, но как назло его поблизости не оказалось, поэтому решилась

пройти немного пешком. Солнце приятно пригревало и мне пришлось

вначале пожалеть, что надела накидку, подбитую мехом. Внезапно всё

изменилось: подул прохладный ветер, затем появились снежинки, и вскоре

небо затянули свинцово-серые тучи. Становилось всё холоднее и холоднее.

Такая погода для Нью-Йорка несвойственна. Впрочем, мне в последнее

время везло на разные катаклизмы, вспомнить хотя бы «Титаник». Вы

спросите, какой из них? Да оба! Ведь всё началось с прогулки по Москве-

реке, а закончилось Атлантическим океаном. Так что плохая погода – ещё не

повод унывать. Куда же подевались все извозчики? Лишь изредка пролетали

самоходные экипажи. «Пролетали!» По сравнению с современными

автомобилями, они едва-едва ползли.

Стало довольно сумрачно. Начал спускаться туман, заполняя собой улицы,

переулки, пряча под серой шапкой дома. Мне стало неуютно. Чувствуя, что

сейчас должно произойти нечто из разряда невероятного, я запахнула

накидку и решила больше не отвлекаться на разные пустяки вроде погоды.

Не тут-то было! Внезапно туман исчез, как будто его и не было вовсе, тучи

куда-то унеслись, открыв моему взору яркое солнце. И тут я услышала

голос:

–Эй, ты чего так вырядилась?

–Кто? Я? Ничего не наряжалась! Тут все так ходят! – мгновенно

сориентировалась я.

Ты явно где-то наклюкалась. Разуй глаза, куколка! Через дорогу следует

переходить на зелёный свет, а ты лезешь напропалую и прямо под колёса.

Ширяешь? Так ширяй дома. Нечего прохожих пугать! – возмущённо

продолжал тот же голос.

Я очнулась от размышлений, и тут до меня дошло, что я стою на переходе,

вокруг снуют люди, и меня ругает наглец, сидящий в красном «Феррари». О

боже, «Феррари»! Неужели свершилось, и я вновь дома. Мужчина покрутил

пальцем у виска и укатил, оставив меня в полнейшем недоумении. Я

попыталась остановить первого встречного, но тот как-то странно

отреагировал на мой внешний вид и только ускорил шаг.

–Мужчина, подождите, только скажите, какой это город?– взмолилась я.

Ответ меня удивил!

–С утра нажрутся, потом бегают с белочкой по городу, людей пугают. В

Москве ты, не видишь? Шла бы домой, пока в полицию не забрали. Чего

вылупилась, как страус на новые ворота?– возмутился мужчина.

–Не страус, а баран,– осторожно поправила я.

–Вот я и говорю, шла бы домой от греха подальше,– буркнул мужик.

Ура, я дома, в Москве! Скорее переодеться и рассказать Ольге с Катей о том,

что со мной произошло. Вот они удивятся – побывать на «Титанике»,

приехать в Нью-Йорк начала двадцатого века, пройтись по его улицам,

пообщаться с людьми, которых уже давно нет в живых! А между тем, они

по-прежнему там, далеко, живые, со своими проблемами, радостями и

заботами. Домой, скорее домой! Я огляделась и, о чудо, мой дом находился

практически в пяти минутах ходьбы. Подобрав подол юбки, я припустила со

скоростью гоночного болида. Так, набираем код, дверь открылась.

Консьержка с удивлением посмотрела на меня и протянула ключ от

квартиры:

–Вы так рано? Ольга сказала, что вас не будет до вечера, но на всякий случай

оставила ключи, заявив, что в последнее время вы стали такой рассеянной,

что можете и не вспомнить, куда их положили.

Я поблагодарила служительницу порядка и поднялась к себе в квартиру.

Надо же, ключи оставили, будто знали, что я должна придти. Стоп, значит,

Съюзен здесь в Москве, и я теперь тоже.

Наконец-то я дома! Как будто ничего и не было! Что дальше? Как устроить

Съюзен? Наверное, хороший художник всегда найдёт себе работу. Первое

время она поживёт у меня, а потом решим, что делать. Квартира просторная,

места хватит всем. Я поспешила переодеться и, спрятав свой наряд в шкаф,

прошла на кухню выпить стаканчик сока, но не тут-то было: сюрпризы

продолжались. Раздался звонок в дверь, пришлось открывать.

–О, Светка, а мы решили приехать на день пораньше, думали, тебя дома не

застанем, а ты на месте. Ну, здравствуй, доча!

Отец заключил меня в объятья и сжал так, будто мы не виделись целых сто

лет!

–Мы с мамой стали волноваться после разговора с тобой по телефону. Ты

была какая-то странная. Вот и сорвались с места пораньше. У тебя всё

нормально? Замуж без нас не вышла?

–Пап, мам, что вы встали на пороге? Давайте, проходите. Я сейчас чай

поставлю. Вы пока давайте, располагайтесь. Мы действительно не виделись

целых сто лет.

Я поцеловала сначала маму, потом отца и, весело напевая, убежала на кухню.

–Да, на самом деле с ней что-то не то. Ты видела? Прежде Светка никогда нас

так не встречала. Только «здравствуйте» и «до свидания». «Мне некогда, я

побежала, а вы тут сами распоряжайтесь». Ирин, что с ней?– обеспокоенно

спросил отец

–Право не знаю, может, влюбилась. В разговоре по телефону она упомянула

какого-то Славу. Возможно, всё дело в нём?– не очень уверенно ответила

мама.

–Дай-то бог! Засиделась наша Светка в девках.

–Что ты, что ты! Сначала надо бы с этим Славой познакомиться, а потом о

свадьбе думать, – заключила мама.

–Сейчас всё и узнаем. Дочка!

Отец вошёл в кухню и сел за стол.

–Слушаю, пап. Чай почти готов, а может, кофе? Подай, пожалуйста, печенье.

Вон там, в шкафу. Спасибо! Мам, ты где? У нас всё готово. Пап, ты о чём со

мной хотел поговорить?

Я порхала по кухне словно бабочка. Ещё бы, не видеть своих родителей сто с

лишним лет! Каково? Сейчас я им прощала всё то, что мне когда-то казалось

берлинской стеной на пути к взаимопониманию. Дорогие мои, как же я вас

люблю! Я так растрогалась, что чуть не заплакала и выбежала из кухни,

чтобы совладать со своими чувствами и привести себя в порядок. Из

гостиной послышалось.

–Ирочка, ты что-либо понимаешь? Лично я – нет! Это, вроде, наша дочь и

вроде – нет. Я не узнаю её! Куда делась вечно спешащая деловая леди? Ты,

случайно, не знаешь?

–Юрочка, как я тебя люблю! – мама подошла к сидящему за столом отцу, -

ты, наверное, помнишь, как мы с тобой гуляли по улицам, крепко держа друг

друга за руки и никого не замечая. Помнишь? Теперь наша дочь влюбилась.

С ней тоже самое, что было и с нами, – обняла его мама.

–Ириша, конечно, помню, моя ненаглядная!

Ничего себе, предки и такие нежности! Никогда бы не подумала, что у них

всё так запущено! Я узнаю своих родителей совершенно с другой стороны.

Боже мой, прожить столько лет вместе и любить друг друга как в первый

день знакомства! Это что-то новенькое. Неужели и у меня так будет?

Родители продолжили разговор.

–Ирочка, и всё же, что с нашей дочерью?– задумчиво спросил отец.

–Я сама не знаю, ведь у нас испортились с ней отношения с тех пор, как она

решила заняться этой мазнёй,– откликнулась мама, расставляя чашки на

столе.

Узнаю свою мамочку.

–Так вот, о чём это я? Да, Юра, ты прекрасно, понимаешь, что с дочерью мы

не ладили. Я никогда не думала, что моя Света пойдёт по кривой дорожке.

–Стоп, Ира, по какой это кривой?– в голосе отца появился холодок.

Я всегда была уверена, что он понимает меня.

–Наша дочь – успешная и востребованная художница. Она сама должна

решать, как строить свою жизнь, а ты постоянно стремишься подогнать её

под себя. Пойми, у каждого своя дорога! Света выбрала искусство и

преуспевает в этом.

–Вот это и странно! Я думала, что всё это пустая блажь. Так нет, вышло у нёё

по-своему, – горестно вздохнула Ирина.

–Пусть живёт, как знает, – жёстко заявил отец.

–Юра, ты не понимаешь! Художники эти – такие люди... Не знаю, как и

сказать.

–Да говори уж прямо, что думаешь.

–Они слишком свободны во всех смыслах! Живут себе в мансардах,

встречаются с кем и когда хотят. Случайные связи, а потом появляются дети,

не пойми от кого.

Так вот почему моя мама так долго была против моей профессии! Надо было

бы сразу поставить все точки над «й». Тогда стало бы всё гораздо проще. Не

было бы недопонимания, упрёков, долгой ругани и отчуждения. Мамочка,

как же я тебя люблю! Это я, глупая, тебя не понимала.

–Ирочка, скажи мне на милость, в какой такой мансарде проживает наша

дочь? – загрохотал отец, – у неё прекрасная квартира, замечательная

репутация! Я в первый раз услышал о Славе. Заметь, в первый раз и безумно

рад, что Светлана наконец-то стала встречаться с парнем.

–Я тоже рада, может, скоро и свадьба. Внуков нянчить будем, а, Юр? Ты, как,

готов к внукам?

–Всегда готов! Чем больше, тем лучше. Не будем давить на Светку. Пусть

сама решает.

Я не могла сдержать слёз: сегодня я узнала своих родителей совершенно с

другой стороны. Пришлось отправиться в ванную, чтобы умыться и

поправить макияж: не дай бог, родители заметят мою слабость! Боже, что за

дурой я была все эти годы! У меня ведь нет ближе людей, чем родители, и не

будет. А я? Всё время пыталась доказать свою независимость и право на

самоопределение вплоть до отделения и забвения. Так, я уже начинаю

цитировать классиков эпохи коммунистического общества. Круто я загнула.

–Пап, мам, я скоро вернусь. Туда и обратно. Сбегаю за тортиком и всё. Минут

через пятнадцать вернусь. Вы только никуда не уходите,– попросила я,

доставая ключи.

Мне нужна была передышка, поэтому я и решила сходить в магазин.

–Пока, я скоро! Сбегаю, тортик прикуплю. Я совсем быстро обернусь. Не

скучайте без меня!

–Что, Свет, достали тебя родители?– осведомилась наша церберша на входе.

–Да нет, всё в порядке. Решила за тортом сходить,– весело откликнулась я.

–Наконец-то помирилась! И правильно, нечего было собачиться,-

констатировала консьержка.

Я вышла на улицу и улыбнулась яркому солнцу, людям, которые встречались

мне. Я улыбалась всему, что меня окружало. Ура, я была дома. Нет этих

страшных мгновений катастрофы, нет неизвестности. И всё же – что будет с

Сэмом? Кто о нём позаботиться? А Бетси? Что будет с ней? Как объяснить

родителям появление в квартире моего двойника?

Осталось слишком много незавершённых дел. Там же остались люди, с

которыми я общалась и даже успела кое с кем подружиться. Они стали

частью моей жизни. Что-то я загрустила о прошлом! Неужели, оно так меня

затянуло?

За этими размышлениями я и не заметила, как добралась до кондитерской,

открыла дверь и застыла, сражённая изумительным ароматом

свежесмолотого кофе. На витринах среди огромного разнообразия

кондитерских изделий заметила старую добрую «Прагу», любимый торт

моей мамы, и, конечно же, сразу купила её.

Вышла на улицу, стараясь как можно скорее вернуться обратно. Только бы

не было никаких сюрпризов наподобие снега, тумана и дождя. Ага,

накликала! Не успела я подумать о снеге, как первые снежинки закружили в

небе. И это в августе! Не удивлюсь, если сейчас и туман окутает эту

многострадальную землю. Накаркала! Туман начал медленно, но

неотвратимо поглощать московскую улицу, мою улицу.

–Эй, ненормальная, тебе говорят. Уйди с дороги! Ты что, обкурилась?

Стоишь и стоишь. Бормочешь себе что-то под нос, – послышался голос с

проезжавшей мимо пролётки.

Кто ненормальная? Я? Какое нелепое слово по отношению ко мне! Тут до

меня дошло, что я со своей «Прагой» уже явно не в Москве. Нет, крыша явно

поехала! Стоп. Где я? Неужели снова в Нью-Йорке начала века? Не может

быть! Мой костюм и торт напоминали мне, что минуту назад я была в

столице России, и на тебе, вновь приехали! Сходила, значится, за тортиком!

–Ты что, бомбу кидать задумала?– возмутился извозчик, – чего вылупилась?

Ласковый приём, ничего не скажешь! Хорошо, что я надела брючный

костюм, а не мини юбку. Вот тогда бы я услышала очень много нового и

интересного о себе и своей внешности.

Я развернулась и, судорожно вцепившись в «Прагу», направилась в отель,

где меня встретили с крайним изумлением, но вида не подали. Лишь Бетси

поинтересовалась, куда я дела меховую накидку. Пришлось ответить что-то

неопределённое и поставить торт на стол.

–Что это?– поинтересовалась Бетси.

–Торт, – пробормотала я.

–Я вижу, что торт, но какой-то он странный. Написано не на нашем языке, а

цифра 2012, что означает? Тут вот написано exрr. date 28.08.2012. Не может

быть такого: торт ещё не испечён, а вот он – на столе,– недоверчиво

протянула Бетси.

Прокол с моей стороны! Следует быть осторожней и внимательнее. Я

открыла коробку и попросила Бетси порезать торт.

–Ого, как вкусно. Где вы купили такое чудо?

–Не помню, зашла в кондитерскую, тут за углом. Приготовь мне платье для

походов по магазинам, затем вызови экипаж и поедем за красками.

Через три часа все покупки были успешно сделаны, и я наконец-то была

готова к трудовым подвигам. Уже вечером я набросала небольшой эскиз

«Утро на Манхеттене». Вышло довольно интересно. По крайней мере, Бетси

понравилось. Что же начало положено. Завтра навещу своих новых

знакомых, загляну к Сэму.

Вечером меня ждал ещё один сюрприз: появился Тимоти, а может, и

Тимофей. Совсем я запуталась с этими котами! Кто ты, друг мой? Кот был

мокрым, грязным и голодным, но чрезвычайно довольным, что нашёл свою

хозяйку.

Москва 2012 – 1941 год.

Кажется, я стала постепенно вживаться в эту новую для меня жизнь. Ольга и

Екатерина уговорили меня сходить по магазинам и выбрать что-то новенькое

из последних коллекций осенней модной одежды. Пришлось согласиться. По

правде говоря, не всё в моде этого времени мне нравилось. Однако,

брючные комплекты меня устроили и даже очень. В моё время брюки на

женщине считались чем-то неприличным, и прохожие могли отважную

амазонку, позволившую себе надеть брючный костюм, забросать тухлыми

яйцами. Вот так вот! Я влюбилась в высокие каблуки. Это было моё. Боже,

какой же убогой и допотопной была моя обувь там, в далёком 1912 году!

Туфли были удобными, ничего нельзя сказать, но красивые ли? Возможно,

для своего времёни они были и модными, и практичными. Современные

модели превзошли все мои самые смелые мечты. Поход по магазинам удался:

я купила пару платьев, по мнению моих подруг слишком консервативных, но

это было самое лучшее из того, что я могла принять исходя из моих

потребностей. Не так просто перейти от моды начала века к одежде двадцать

первого столетия.

Ольга увлекла Катю в очередной магазин, а я решила немного передохнуть и

присела на скамейку в сквере неподалёку. Рядом продавалось мороженое, и я

выбрала рожок в шоколадной глазури. Вкусно! Такого ещё не пробовала.

После съеденной порции мороженого мне стало холодно, да и туман, до

этого лёгкой дымкой, кружившей над улицей, сгустился так, что стало

практически ничего не видно. На мне был брючный костюм серого цвета, как

сообщили подруги, из последней коллекции Гуччи, туфли-лодочки в тон и

сумка, в которую уместился кошелёк и какая-то карточка, как мне объяснили,

для снятия денег. Но как эти деньги снять, я так и не смогла понять. Чудеса: в

руках картонка, впрочем, на картонку эта карточка не совсем похожа,

гораздо плотнее и приятнее на ощупь. Вот с помощью этого оказывается

можно деньги получить! Я о таком никогда не слышала. Ладно, будет время -

разберусь.

Тем временем туман настолько уплотнился, что я с трудом могла разглядеть

кончики своих пальцев. Вдобавок зарядил мелкий нудный дождь, который и

дождём то назвать трудно, так какая-то изморозь, но очень уж неприятная. Я

поднялась, намереваясь пройти в ближайший магазин и там переждать

непогоду. Не тут-то было. Из тумана показалась нелепая женская фигура,

направившаяся прямо ко мне.

–Светка, тебя всегда искать приходится! Сказала же, стой на площади, а ты

куда упёрла? Нет, бабы, вы на неё только посмотрите, как оделась-то!

Говорила мне твоя мать, что ты блаженная, а я не верила. Так на тебе! Окопы

рыть поедем, а она вырядилась!

Я смотрела на странную женщину и никак не могла понять, что ей от меня

требуется. Куда ехать? Какие окопы? Да и зачем они кому-то нужны? Видя

моё замешательство, женщина продолжила свою, крайне выразительную

речь.

–Ладно, не дрейфь, придумаем чего-нибудь! Эй, бабы, у вас есть чего

накинуть, телогрейку какую что ли. Может и сапоги найдутся? У кого

лишние, давай тащи, а то моя художница как в теантер вырядилась! Чего

стоишь, пошли! За нами ужо и грузовик пришёл.

Женщина подтолкнула меня к группе людей, столпившихся у грузовика. Я

ничего не могла понять: только что я ходила по магазинам и была вполне

довольна своей новой жизнью и положением. И вот, я опять в другом мире!

Попала, так попала! Куда только? Ладно, не так давно мне сон приснился про

войну, так то был лишь сон. Значит, и сейчас я сплю Сон, просто сон и

ничего более.

Я огляделась вокруг. Здания неузнаваемо изменились: фасады были

завешены пятнистыми сетками, в небе виднелись дирижабли. Я знала, что

это такое, подобное я видела в своём времени. Поперёк одной из дорог

стояли какие-то железные конструкции – шпалы перекрещенные друг с

другом. С какой целью их поставили в центре города и зачем? Одни вопросы.

–Свет, ты что, заснула, идём. На, держи! – мне протянули что-то похожее на

мужскую куртку и назвали её телогрейкой. Я была в полном недоумении.

Что с этой телогрейкой делать? Видимо, это носят вместо плащей или

пальто. Ладно, будь что будет, надену. Оказалось, в самый раз и довольно

удобно. Стало теплее.

–Вот и славненько! Теперь, держи сапоги, портянки и давай побыстрее,– ко

мне подошла женщина в старом потрепанном пальто и протянула сапоги.

Хорошо, что я уже знала, как надевать сапоги и что такое портянки. Присев

на ступеньку грузовика, я стала натягивать сапоги и в этот момент

услышала команду:

–По машинам!

Та женщина, которую я встретила первой, протянула мне лопату.

–Держи шанцевый инструмент. Давай забирайся в кузов! Сядем поближе к

кабине. Эй, девки, вы там местечко моей малахольной оставьте поближе к

шоферу, а то не дай бог растрясёт её.

Раздался смех, но не злой, а какой-то свой, добрый, от души. Настроение у

меня поднялось, и я смело подошла к кабине.

–Нет, вы посмотрите на неё, все в кузове, а она в кабину намылилась.

Незамужняя ведь баба-то. Видать, наш лейтенантик ей приглянулся. Оставь

нам Валерика, а сама давай в кузов лезь. Ну, девки, намучаемся мы с ней. И

зачем только таких берут?

–Слышь, Зинаида, ты не особо на неё наезжай. У ней бронь, а она сама

напросилась ехать. Так пущай едеть с нами. Ничё, пообвыкнет, дело и

пойдёт? – беззлобно усмехнулась одна из женщин.

Мне протянули руку, и я влезла в кузов. Самое благоразумное для меня в

этой ситуации было сохранять молчание. Иначе примут меня за

умалишённую со всеми вытекающими из этого последствиями. Машина

тронулась, и женщины затянули песню. Странная была песня: заунывная,

тягучая, но ни в коем случае не печальная. Жаль, что я не знала слов, а то

подхватила бы.

Небо затянуло тучами. Дул пронизывающий ветер, и так называемая

телогрейка была как нельзя кстати. Ехали мы долго, мне думается, около

часа. Постепенно многоэтажные здание исчезли, и вдоль дороги потянулись

одно-двухэтажные деревянные дома, но они вскоре растворились в сером

тумане. Потянулись однообразные поля. Женщины вели неторопливую

беседу. Вспоминали мирные дни, ругали какую-то Фроську и вспоминали

неизвестного мне Альберта Петровича. Как я узнала из разговоров, мою

новую знакомую звали Серафимой, и она была моей соседкой по

коммунальной квартире. А что такое коммунальная квартира? Мои

размышления были прерваны неокрепшим мужским голосом.

–Всё, бабы. Приехали. Слазь!

Из кабины вылез мужчина в военной форме, очевидно, он и подал команду.

Женщины ласково называли его Валериком. Он был молод, слишком молод

для офицера, не старше двадцати пяти лет. Все дружно спрыгнули на

землю, и началась рабочая рутина: мы рыли длинные и довольно глубокие

канавы. Вскоре руки у меня покрылись волдырями, и держать лопату стало

практически невозможно. Одна из женщин увидев, что я натёрла руки, сняла

рукавицы и протянула мне.

–Держи, интеллигенция! Мы, рабочий люд, к труду привычные. Нам скажут

копать – мы копаем, скажут засыпать – мы засыпаем.

Время тянулось невероятно медленно. Интересно, где сейчас мои подруги?

Всё бегают по магазинам или же ищут меня, а я, вот она, здесь, в грязных

сапогах с лопатой в руках траншею копаю.

–Всё, девоньки, перерыв, – объявила одна их женщин.– Перекусить пора.

Давай, доставай, что у кого имеется, и в общий котёл.

Опять я ничего не понимаю, какой такой общий котёл? И вообще, при чём

здесь в открытом поле котёл? Мы что, варить чего-нибудь будем? Положение

спасла Серафима:

–Что, Светка, ничего не догадалась взять с собой? Не дрейфь, я там у тебя

пошарила в тумбочке на кухне и кой чего прихватила. Давай дуй к нам!

Прямо на земле расстелили кусок брезента и на него выложили съестные

припасы: варёную картошку, яйца, лук, сало, хлеб и ещё что-то чему я не

знала названия.

–Садись, не стесняйся! – с улыбкой предложила Серафима.

Мне освободили место. Я сняла рукавицы и с ужасом уставилась на свои

ладони, представлявшие из себя сплошную кровавую мозоль.

–Да, девонька, долго теперь болеть будет. Да ништо, до свадьбе заживёт! А,

что, давайте за эту самую свадьбу по грамульке.

Одна из женщин достала объёмную бутыль с какой-то мутной жидкостью.

Все вокруг оживились кроме меня и, по всей видимости, это было так

заметно, что меня спросили:

–Ты, что, самогон никогда не пила?

–Самогон?– с удивлением переспросила я. – Что это такое?

– Во даёт! Не, вы видали, она не знает, что такое самогон! Да это первое дело

принять внутрь опосля трудового дня. Будешь? Давай, не пожалеешь!

Я посмотрела на Серафиму, но та только кивнула.

–Давай, Светка, дерябни с устатку, и жизнь покажется веселей.

Мне протянули стакан на четверть наполненный этим самым самогоном и я,

закрыв глаза, сумела проглотить жидкость. Ничего себе! Что же это такое?

Горло обожгло огнём. На глазах выступили слёзы, в желудок провалился

какой-то горячий ком.

–Эй, дайте ей воды запить, а то сомлеет девка. Точно не пила она самогон, -

догадалась Серафима.

Стало легче. Голова слегка закружилась, по телу разлилась приятная теплота.

А ничего он этот самогон! Если предложат, можно и ещё попробовать.

Жизнь мне уже не казалась такой ужасной и серой. После обеда мы

продолжили рыть окопы. Ближе к вечеру за нами приехал тот же самый

Валерик на той же самой машине. Мы допили остатки самогона, и я уже

чувствовала себя совершенной счастливой. Мне никуда не хотелось ехать.

Было хорошо среди этих грубых, необразованных, косноязычных женщин.

Ну и что, что они не такие, как я! С ними чувствуешь себя, как дома, среди