Текст книги "Наследники Эдема (СИ)"
Автор книги: Сергей Верник
Жанр:
Роман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Кам дабо?! – выкрикнула она на своем языке. – Де рук би орготер?!
Странные перемены в поведении девушки не могли не вызвать недоумения. И я поднял руки вверх, давая понять, что не хочу причинить ей вреда.
– Я тебе не враг, Гэйли, – на спиллийском начал я. – Опусти оружие, и мы поговорим. Мы ведь так с тобой хорошо беседовали.
Глаза девушки наполнял страх. Она явно не понимала, что вокруг происходит.
– Кто ты? Как сюда попал?
Похоже, все-таки амнезия. Но язык 'головастиков' она помнила, и это главное.
Не успел я ничего ответить, как над моей головой пронзительно заверещал зуммер. Гэйли дернулась в сторону, переводя ствол на небольшой круглый люк, который начал медленно открываться. В нос ударил запах прогорклого жира.
– Кон ап Сат, – девушка выдохнула и расслабилась. Но тут же вновь направила оружие на меня.
В помещение вошел грязный, одетый в серые шкуры мальчишка. Видимо, тот самый, что совсем недавно пытался мне помочь. Он внимательно осмотрел меня, шмыгнул носом и произнес:
– Арб субмар, Гэйли. Би саут эсп?
Девушка рассеянно кивнула. Затем нехотя отдала мальчишке оружие, и быстрым движением расстегнула свой комбинезон.
Меньше всего я ожидал увидеть приютившийся между ее естественных выпуклостей овальный корпус субмара. Прибор как две капли воды был похож на тот, что оставил мне 'головастик'. Только усики тянулись не к вискам, а уходили куда-то за спину. Она что, его никогда не снимает? Смысл носить лишний балласт вне Ледника?
Маленький дикарь ловко сдвинул крышку прибора, под которой оказалась панель с множеством кнопок. Надо же, а на вид конструкция выглядела монолитом. Что он собрался делать?
Субмар включился. Гэйли вздрогнула и, закрыв глаза, прислонилась к стене. Она стояла неподвижно около минуты. Потом встрепенулась, выдохнула, словно ныряльщик. Из правой ноздри показалась алая капля.
– Как всегда не вовремя, – извиняющимся тоном проговорила девушка, вытирая тыльной стороной ладони нос. – И на чем мы остановились? – затем она увидела мальчишку. – Это Сат. Ты его уже видел там, снаружи.
– Сат, – проговорил тот, явно с трудом понимая наш разговор на спиллийском.
– Так, вы меня совсем запутали, – я замотал головой, силясь хоть как-то во всем этом разобраться. – Что все-таки происходит? Кто-нибудь ответит?
– Давай вместе разбираться, – предложила Гэйли. – Твое появление здесь не менее загадочно. Итак, кто же ты, Фёст?
Я обреченно вздохнул. Разговор предстоял долгий, и надо было решить: стоит ли доверять этим двум? Так или иначе, врагов в них я не видел. Даже не смотря на выходку Гэйли с оружием. Она больна, возможно, что и опасна в таком невменяемом состоянии. Но делала все это явно неосмысленно.
– Я из другого мира, – признался я. – Нас немного таких, кто может открывать ходы. И все было хорошо, пока не встретил спиллянина, с которым, как понимаю, вы знакомы.
– Понятно, что ты не местный, – кивнула Гэйли. – Здесь кроме диких вирналлов никто не живет. Мы сами из Лапира. Наверное, ты уже догадался. Нас трудно с кем-либо спутать. Есть десятки человеческих миров, но не все столь технически развиты...
Но спокойно поговорить нам не дали. Послышался страшный лязг, будто кто-то изо всех сил бил цепями по пустым железным бочкам. Затем люк снова открылся, и моему взору предстало жуткое существо. Хотя, назвать его существом было не совсем верно. Скорее, оно походило на человекоподобного робота. Круглая блестящая голова с двумя объективами вместо глаз. Стальное тело вибрировало, и из стыков между бронированными пластинами с шипением вырывались тонкие струйки пара.
– Здравствуй, Эргол, – на спиллийском произнесла Гэйли. – А у нас гость.
– Он не похож на спиллянина, – проскрежетало железное 'чудовище', вытаращив на меня свои линзы. Его спиллийский был куда лучше. – Почему ты говоришь с ним на этом языке?
– Он наш язык не понимает, – пожала плечами девушка. – Человек не понимает единый язык. Как такое может быть? Разве что он пришел оттуда…с Внутренней Стороны.
– Ты что несёшь?! – взревел Эргол. – Он не мог там физически существовать. Чушь! Головастый пришелец – это вполне возможно. Но людям во Внутреннюю путь заказан.
Я внимательно слушал специально предназначенный для моих ушей разговор, и ничего больше не понимал. Вернее понимал, что вконец запутался. А ведь хотелось-то как раз наоборот.
– Он вернул твой субмар, – Гэйли протянула Эрголу вытащенный из моей сумки прибор. – Ни это ли доказательство?
– Чушь! – не сдавался тот. – Я верю в науку и в подтвержденные ею факты! Он не мог там существовать! Никак!
– А вы меня бы спросили, – нерешительно посоветовал я. – Глядишь, ситуация и прояснится.
-Ну? – железный Эргол подошел ко мне настолько близко, что я ощутил идущий от его тела жар. – И откуда же ты явился?
– С Земли.
– Зем-м-мля, – словно пробуя слово на вкус, протянула Гэйли. – Не знаю такого мира. А ты слышал о нем?
Эргол молчал. Мне даже показалось, что его тело стало меньше трястись.
– Название на твоем родном языке? – после минутной паузы спросил он.
– На русском, – кивнул я. – Иногда ее зовут Терра.
Эргол окончательно затих, и сел прямо на пол. Мальчишка, до сих пор сидевший в кресле и не вмешивавшийся в разговор, подскочил к нему с проводом в руках.
– Похоже, не обманул спиллянин, – донесся из глубины железного тела скрипучий голос. – Надо проверить нашего гостя на чистоту ДНК, Гэйли. Если все подтвердится, мы избавимся от синдрома Траума до конца.
– Только пообещай мне, что не будешь делать громких заявлений, – нахмурилась девушка. – Я-то тебя знаю. В ваших кругах принято хвастаться открытиями. Но не забывай про Наследников. Если они узнают...
– Не узнают, – уверенно заявил Эргол. Его тело вновь принялось сочиться струйками пара. – Только через мой труп.
– Глупое заявление, – девушка состроила недовольную мину. – Особенно в твоем теперешнем положении. Сколько раз тебя разрушали? Семь? Или семнадцать?
– Двадцать три, – признался тот.
– Вот видишь. Может, хватит уже? Твои восстановления нам дорого обходятся.
– Не дороже твоих сомнительных исследований, – парировал Эргол. – Давай еще и энергозатраты подсчитаем. Или мечтаешь меня оставить в капсуле навсегда?
– Если потребуется для твоей безопасности, то несомненно, – не сдавалась Гэйли.
– Ран де би голс прен, – дернул девушку за рукав мальчишка. – Нап рук абит?
Видимо, Сат сказал что-то важное, так как и Эргол, и Гэйли резко замолчали. Потом девушка достала из стоящего на стеллаже контейнера тонкую стеклянную трубку и подошла ко мне.
– Ты не возражаешь, если я возьму у тебя каплю крови, Фёст? – спросила она.
– Если это так необходимо, – пожал я плечами.
– Ты даже не представляешь, насколько необходимо.
– Тогда бери.
Она ткнула меня в шею, и я едва не вскрикнул. Укол был довольно болезненный.
– Если подтвердится твое происхождение, мы сможем, наконец, победить проклятье Отца. Ты сам видел, насколько оно неприятно. С возрастом приступы случаются все чаще, и сохранить свое изначальное тело становится все сложнее.
– И сколько людей болеет? – спросил я, пытаясь нащупать ранку.
– Все, – Гэйли сунула мне в руку смоченный чем-то пахучим ватный тампон. – Все люди. Во всех мирах. Кроме единственного места, называемого Террой. В легенде Исхода гласит, что когда Отец изгнал детей своих из Эдема, он наложил на них жестокое проклятие, названное впоследствии синдромом Траума. И только самого любимого сына, Айзека, не стал наказывать. Но тот бесследно исчез. Есть древние упоминания о том, что преследуемый завистниками, Айзек с одной из сестер проник на Внутреннюю Сторону и на Терре продолжил свой род, свободный от отцовского проклятия. Только никто уже давно в это не верит.
– Я вполне здоров, – немного ошарашенный такой библейской трактовкой, я искоса поглядывал на сидящую на полу железную человекоподобную фигуру. Сат все-таки воткнул Эрголу в спину провод, скорее всего, необходимый для подзарядки аккумуляторов. – Только у нас принято считать, что род человеческий пошел от Адама и Евы.
– Имена не имеют значения, – вздохнула девушка. – Время искажает буквы, пространство меняет смысл. Важна только суть. И то, что Терра на самом деле существует – это дает не только надежду, но и большую проблему. Просто есть те, кто считает себя истинными Наследниками Отца. Они очень опасны, и погубили на своем пути десятки миров. Если им станет известно о тебе...
– Поживем – увидим, – сказал я, стараясь не слишком всерьез воспринимать услышанное от Гэйли. Но это плохо получалось. Внутри меня все-таки затаилась смутная тревога.
Поживем – увидим, девочка. Поживем – увидим. А вот сколько поживем?
Глава 13. На пороге Дома.
Мы говорили. Долго. Возможно, часа четыре или пять. И под конец этого разговора, больше всего походившего на лекцию, читаемую Эрголом, я начал понимать, что все мои представления о Вселенной до этого не стоили и выеденного яйца. Да, космос. Да, межгалактическое пространство, и астрономические расстояния в сотни, тысячи световых лет. Бездна, пронизанная смертоносными излучениями. И чтобы ее покорить, нужно всего лишь стать пучком фотонов. Право, такая ерунда.
На Земле люди бредили полетами к звездам, строили громоздкие космические корабли для освоения орбиты собственной планеты. Американцы якобы высадились на Луну, а Китайцы начали программу по изучению Марса. А что толку? Миллиарды потраченных денег, вложенных в ничто, в заведомо провальный проект.
Интересно, они догадывались, что выбрали тупиковый путь?
На самом деле все миры тесно связаны между собой, и в общей массе представляют некую систему, которая называется Сфера Мироздания. Это абсолютно стабильная защищенная среда, внутри которой находятся полностью сформированные планеты. Вот только населяют их отнюдь не люди, а другие создания, достойные лучшей жизни.
Люди же остались за пределами, и почему так произошло, никто толком не знает. Как объяснил Эргол, есть распространенное мнение, будто Отец настолько разгневался на непослушных детей своих, что раз и навсегда запретил касаться Сферы. Ведь созданы мы по образу и подобию не только внешне, но и в каждом из нас присутствует частичка божественной сущности. А такими созданиями невозможно управлять.
Была и вторая версия, более пессимистичная. Ее мало кто принимал, ибо в ней Отец упоминался не самым лучшим образом. По крайней мере, в Лапире даже официально запретили подобные публичные рассуждения. Кому приятно слышать, что ты всего лишь отбракованный генетический мусор? Изгои, без права вернуться домой. Несостоявшаяся раса наследников Эдема – уникального мира-лаборатории, дающего безграничные возможности.
Однако были и такие, кто полностью верил в эту мрачную легенду. Они звали себя Истинными Наследниками. Коалиция трех могущественных миров, посвятивших тысячи лет своей истории кровавым походам в поисках мифического Эдема. Тоталитарное общество с очень сложной системой, понять которую я так и не смог. Все бы ничего, но в одну из их священных обязанностей входила чистка того самого генетического мусора, кем являлись все прочие представители человеческой расы.
И вот однажды произошел прорыв с Внутренней Стороны. Единичный случай, заставивший всех вздрогнуть. Оказалось, нерушимый барьер не такой уж прочный. Кто и когда допустил ошибку, благодаря которой случился контакт? Мало верилось, что один маленький спиллянин мог самостоятельно пробиться. Здесь имело место быть что-то совсем другое.
Эргол уверял, будто сам факт такой возможности появился именно в момент, когда уходил Айзек. Произошел спонтанный сдвиг пространства, обозначивший некую прореху в его ткани. Или не спонтанный? Кто-то помог?
Вот если бы люди по эту сторону знали про Ледник, то наверное, могли ответить на многие вопросы. Да, они имели возможность перемещаться между мирами, но использовали совсем другую технологию. Когда мы начали обсуждать это, вскоре выяснилось, что ни я, ни Эргол, и уж тем более Гэйли, не можем друг друга понять. Мои новые знакомые отказывались верить, что я путешествовал при помощи субмара и ледяной аномалии. Девушка даже рассмеялась, и назвала меня дикарем. Не в обиду, конечно. Но как еще думать, если где-то в глубине корабля находится некий генератор, создающий пространственный тоннель? Они зовут это 'проколом', но суть-то не меняется. Если бы кто-нибудь сказал, что может летать на мясорубке или смотреть футбол по чайнику, то ему нужно было бы долго меня уговаривать не вызывать ребят в белых халатах. Для каждой проблемы есть свой традиционный способ решения, и никак иначе.
А я вот летал на мясорубке. Вернее на приборе, созданном для облегчения жизни бедолагам, страдающим от синдрома Траума. Каждый из людей с Внешней Стороны носил на себе субмар, призванный записывать память хозяина, чтобы после очередного приступа амнезии вернуть воспоминания обратно. Я видел его действие на Гэйли, и очень тогда удивился. А оказалось, субмар использовался в соответствии с инструкцией.
Но факт оставался фактом. Я летал на мясорубке, и вместе со мной летали еще десятки 'кротов' Земли. Не говоря уже о представителях других рас, которые, собственно, принесли нам субмары и научили ими пользоваться. Тут невольно вспоминается история про туземцев и стеклянные бутылки. Для кого-то емкости, а для других – подарки Богов. Но вот вопрос, откуда взялись приборы с Внутренней Стороны и кто их принес, остался открытым. Возможно, кроме Айзека еще кто-то мог пробить барьер?
Когда я попытался выяснить у Эргола принцип действия субмаров, то меня поджидал еще один сюрприз.
– А что ты удивляешься? – проговорил тот. – Наша цивилизация существует за счет ресурсов, оставленных Отцом. Какой смысл что-то изобретать, когда все это уже есть? Бери и пользуйся.
– А как же любопытство? – не сдавался я. – Именно оно всегда двигало прогресс.
– У вас всерьез так принято считать? – удивилась Гэйли.
Я не успел ничего ответить, как Эргол вдруг вскочил на ноги и принялся размахивать своими стальными ручищами.
– Любопытство?! – взревел он. – Да все любопытные погибли еще в самом начале! Вся наша история утонула в крови тех, кто желал разобраться в доставшейся нам технике. Подарки Отца нельзя разбирать, иначе следует суровое наказание. Поэтому в процессе естественного отбора мы научились самому важному – осторожности.
– То есть получается, вы ничего не производите, – подытожил я. – Странная позиция для людей.
– Почему же странная? – Гэйли растерянно посмотрела на Эргола. – Мы производим...
Тут девушка замялась, видимо, так и не сумев найти подходящий аргумент. Но Эргол решил прикрыть ее промах.
– Не морочь девчонке голову, – проскрежетал он. – Я и мои коллеги занимаемся исследованиями. Разве это не производство? Научный труд бывает неимоверно тяжелым.
– Сат уже три... нет, четыре спиллийских месяца живет среди вирналлов, – подхватила Гэйли. – Ты сам видел, насколько опасны эти дикари. А ведь они в некоторой степени тоже люди, только с необыкновенно развитыми психокинетическими способностями.
– Так это они меня в воздух поднимали? – догадался я. Подобный вариант даже в голову не приходил. Да и вообще, на Земле мало кто верил в скрытые возможности человека.
– Совершенно верно, – согласился Эргол. – Мы давно изучаем этот удивительный феномен, но, к сожалению, недалеко продвинулись в своих исследованиях. Они чуют за несколько километров любую электронику, и всячески пытаются ее уничтожить. Пришлось вести прямые наблюдения с помощью Сата.
– Смелый мальчик, – я с некоторым уважением посмотрел на задремавшего в кресле мальчишку. Он свернулся в клубок, и в своей меховой одежде был похож на большого серого кота. – Неужели ему не страшно?
– Сат привык, – проговорила Гэйли, бросив на того заботливый взгляд. Потом подошла к стене, и со страшным скрипом выдвинула некое подобие лежака. – Поможешь его перенести?
Я кивнул. Бережно взял на руки довольно тяжелое тельце, и аккуратно уложил на койку. Сат даже не шевельнулся.
– Устал, бедный, – Гэйли погладила мальчишку по грязным всклокоченным волосам. – Трудно сегодня пришлось. Ты нам всю программу сбил своим появлением. Повезло, что вирналлы не могут управлять живыми тканями, иначе они просто остановили бы твое сердце или смяли мозг. А так, обычно забавляются с одеждой, заставляя ее душить своего хозяина.
– Но я ведь ничего не знал ни о вас, ни об этом мире, – мои попытки оправдаться выглядели до жути нелепо. – Еще раз спасибо, что спасли.
– Гэйли на твое спасение извела последние запасы свето-шумовых гранат, – то ли с упреком, то ли с иронией проговорил Эргол. – Теперь Сата нельзя отпускать. Иначе, случись что, вытащить его уже не получится. Надо возвращаться в Лапир.
– Значит, будем возвращаться, – согласилась девушка. – У нас также заканчиваются вода и пищевые концентраты. Ты готов посетить наш дом, Фёст?
– А есть другие варианты? – пожал я плечами.
– Боюсь, что нет, – ответил Эргол. – Ты слишком ценный экземпляр, чтобы тебя отпускать.
Спустя секунду из недр его железного тела раздался такой жуткий скрежет, что у меня даже зубы заныли.
– Тише ты, – зашипела Гэйли. – Своим смехом Сата разбудишь. Дай хоть пару часов поспать мальчишке.
– Все, молчу, молчу, – успокоился тот. – Что ж, начнем готовиться к отлету?
Эргол открыл у себя в передней части тела небольшую, размером с блюдце круглую крышку. Внутри отверстия что-то зашевелилось, а затем на свет неспешно выползло непонятное создание цилиндрической формы на стальных паучьих лапах. Оно лениво спрыгнуло на пол, постояло с минуту на месте, словно изучая обстановку вокруг, и потом шустро забралось на панель управления. Спустя мгновение нечто уже исчезло в недрах пульта, захлопнув за собой крохотный лючок. А механическое тело деда рухнуло на пол мертвой кучей металлолома.
– Что это было? – заворожено спросил я, не в силах отвести взгляда от того места, где недавно скрылось создание.
– Всего лишь капсула, – махнула рукой Гэйли. – Придет время, и ты все узнаешь. Слишком много информации за один раз. У тебя несварение будет.
Девушка натянуто улыбнулась, и я не стал больше ничего спрашивать. Действительно, всему свое время. И так уже голова кругом шла.
– Иди сюда, – Гэйли потянула за рукав, и пришлось сделать пару шагов в ее сторону. Затем уверенным движением она выдвинула из стены жесткое кресло, не церемонясь толкнула меня в него, рывком затянула ремень. Сама села рядом в такое же, пристегнулась.
– Мы готовы, – девушка откинула голову и прикрыла глаза.
– Запускаю двигатели, – раздался откуда-то с потолка голос Эргола. Затем стена за моей спиной ощутимо завибрировала. – Открыть экран?
– Открой, – согласилась Гэйли. – Фёсту интересно будет посмотреть.
В следующее мгновение пол раскрылся лепестками диафрагмы, и я увидел стремительно уносящуюся вниз поверхность планеты.
Мне приходилось летать на самолете, и не раз. Но здесь ощущения были совсем другими. Почему-то совсем не чувствовались перегрузки, хотя и без них захватывало дух.
Вскоре под нами оказались уже знакомые три круглых валуна, где я не так давно прятался. Зависнув над ними, челнок начал снижаться.
– Маяк, – пояснила девушка. – Обозначает точку прокола. Они есть во всех мирах.
Я кивнул. Вот, значит, для чего нужны эти булыжники.
И затем окно залило яркое белое пламя. Мы проваливались в пустоту.
Это был самый приятный переход из всех, что мне довелось испытать. Словно кто-то большой и добрый бережно взял на руки, и осторожно перенес туда, где суждено оказаться. Именно так заботливые родители относят в теплую уютную постель внезапно уснувшего за игровым столом ребенка. Я ждал от нового мира чего угодно, но только не такого теплого приема. Даже очищенный воздух челнока вдруг наполнился запахами из тех далеких дней, когда все вокруг было большое, а люди чаще улыбались.
Пахло домом.
Какая странная иллюзия. И необычайное спокойствие на душе. В тот момент я забыл обо всех своих проблемах. Чужой мир, но такой близкий, родной. Наверное, на моем месте подобные ощущения испытал бы любой пришедший сюда человек с Земли. С планеты, которая считалась здесь мифом.
– Ты в порядке, Фёст? – Гэйли уже освободилась от своих креплений, и стала помогать мне.
– Да, все хорошо, – ответил я, нехотя прогоняя чувство эйфории. Тело было ватным, ноги подгибались. – Мы на месте?
– Сам посмотри, – проговорила девушка, указывая на прозрачное окно пола. – Лапир. Ну, разве он не прекрасен?
Под нами величаво проплывали посаженые ровными рядами охристо-желтые деревья. Их кроны едва касались друг друга, и между ними мелькали пестрые крыши каких-то построек. Несколько раз появлялись почти идеально круглые зеркала озер, усыпанные крохотными разноцветными черточками. Неужели лодки?
– У вас что, осень? – спросил я, и вдруг понял, насколько глупо прозвучал вопрос. Ведь местная флора совсем не обязана иметь зеленый цвет листьев. Мне даже приходилось бывать в таких мирах, где деревья представляли собой причудливо выросшие кристаллы, а поверхность планеты ощетинивалась тонкими иголками травы. Но то был мир, где до меня не ступала нога человека. Там люди не смогли бы жить.
– У нас зима, – ответила Гэйли, загадочно улыбаясь. – Мое любимое время года.
Рыжие кроны деревьев вдруг начали быстро приближаться. Челнок шел на посадку. Еще минута, и окно исчезло за сдвинувшимися лепестками диафрагмы, возвращая полу прежний вид. Затем едва ощутимый толчок возвестил о конце полета.
– Добро пожаловать домой, – раздался из неоткуда голос Эргола. – Гэйли, помоги моей капсуле.
– Хорошо, – девушка подошла к развалившемуся возле пульта металлическому телу, с трудом перевернула, и открыла на его груди люк.
– Давай помогу, – встрепенулся я, увидев, как на приборную панель выползло паукообразное создание. Вспомнив, насколько долго оно перебиралось в прошлый раз, решил ускорить процесс. Я готов уже было взять его на руки, но вдруг увидел глаза Гэйли, круглые от удивления и ужаса.
– Ло-о-од! – истошно закричала она, молниеносным броском сбивая меня с ног. И в тот же миг что-то раскаленное чиркнуло по щеке, вызывая жуткую боль.
Лежа на полу, придавленный сверху стройным, но тяжелым телом девушки, попытался дотронуться до пострадавшей щеки. Ее будто жгло огнем. Когда поднес ладонь к глазам, то увидел на ней кровь.
– Сумасшедший! – вскипая от негодования, воскликнула Гэйли, продолжая восседать на мне. – Никогда! Запомни! Никогда не приближайся к капсуле ближе, чем на метр! Она же глупая машина. И Эргол тут вовсе не причем. Она просто защищает его.
– Эта штука могла меня убить? – все еще находясь в шоке, спросил я, опасливо посматривая на маленького металлического монстра. Тот все еще стоял в боевой стойке, изучая меня своими черными зрачками объективов.
– И убила бы, – проворчала Гэйли, осторожно отползая в сторону. Я облегченно вздохнул. – Не делай резких движений. Дай ей успокоиться.
Я лежал на полу до тех пор, пока жуткое создание не скрылось внутри железного тела, и то вновь поднялось на ноги, выпуская в потолок свистящую струю пара.
– Что здесь произошло? – Эргол явно был не в курсе случившегося конфликта.
– Этот безумец хотел схватить капсулу, – ответила девушка, и ткнула рукой в сочащийся дымом оплавленный след на стене.
– Действительно, безумец, – согласился Эргол. – Ну, что ж, повезло тебе, мой любознательный друг. Добро пожаловать в наш мир.
А затем Эргол разразился своим странным скрипучим смехом.
– Кан ги спот?
Я обернулся, и увидел Сата. Мальчишка тер кулаками глаза, при этом продолжая зевать. Похоже, Эрголу удалось-таки его разбудить.
– Кеунд би, Сат, – Гэйли погладила его по голове. – Стреут терг сам. Вер син дорбо?
Сат вяло кивнул и поплелся в сторону небольшой овальной двери, ведущей, скорее всего, в санузел. После того, как он скрылся, девушка посмотрела на меня серьезным взглядом, словно оценивала нанесенный капсулой ущерб. Затем цыкнула на продолжавшего хихикать Эргола. Тот замолчал.
– Надо срочно найти тебе субмар, – произнесла Гэйли, прикладывая к моей щеке прохладный металлический диск. Резко запахло озоном, и боль стала значительно меньше. – Иначе быть беде.
– Зачем мне субмар? – от неожиданности я дернулся, и щеку вновь обожгло пламя. – Ведь сказал же, что здоров. Нет у меня вашего синдрома Траума. Да и Ледник исчез.
– Дело не в этом, – девушка встряхнула диск, и снова приложила к моей ране. – Субмар нужен не только во время приступов болезни. Иногда происходят вещи гораздо хуже. И тогда он сможет тебя спасти.
– Каким образом?
– Тебе лучше не знать, – вступил в разговор Эргол. – И моли Отца, чтобы это не случилось раньше отведенного им срока.
Тем временем вновь появился Сат, и тот сразу замолчал. Почему-то он не хотел обсуждать эту тему при мальчишке, даже не смотря на то, что Сат ни слова не понимал на спиллийском.
– Ну, пошли на выход, – Эргол потянул торчащий из панели управления огромный рычаг, и многочисленные огоньки на ее поверхности тот час погасли. Лампы на потолке мигнули, свет начал меркнуть, постепенно погружая помещение в полумрак. И только над круглым люком продолжал мигать тусклый сигнальный огонек.
Глава 14. О вечной жизни, страхе и боли...
В этом мире действительно была зима. Мы шли от посадочной площадки, где приземлился челнок, и по колени проваливались в глубокий рыхлый снег. Почти как на Земле, только он был янтарного цвета. И листва на деревьях оказалась вовсе не желтая, а пепельно-серая. Просто ее покрывали снежные шапки, отчего при взгляде сверху создавалась иллюзия осеннего леса. Морозный воздух обжигал ноздри, но это был настоящий холод, не такая фальшивка, как в Леднике. Моя летняя одежда от него совсем не защищала, и вскоре я начал стучать зубами.
– Пока поживешь у нас, – проговорила Гэйли, указывая рукой на стоящий впереди стеклянный прямоугольник дома. – А там уже разберемся. Места хватит.
– Эх, как дорогу-то замело, – проскрежетал идущий позади нас Эргол. Он нес на плече Сата и, судя по его бодрому шагу, снег ему трудностей не доставлял. – Отсутствовали не так уж долго, а жилье совсем запущено. Ладно, сейчас возьму лопату...
Прозрачная дверь легко поддалась под могучими железными ручищами, и мы вошли внутрь дома.
Постройка только снаружи казалась сделанной из стекла. На самом деле сквозь стены не проникало ни лучика света. Да и окна, как таковые, отсутствовали. Едва Эргол ступил на порог, вверху вспыхнули яркие лампы, тянущиеся вдоль стен стройными рядами. Затем в лицо ударила волна теплого воздуха.
– Сейчас прогреется, – сказала Гэйли, направляясь к встроенному в стену шкафу. На ходу она скинула свой комбинезон, и осталась совершенно голой. Она явно не смущалась своей наготы, да и Эргол с Сатом не обращали на нее внимания. Только я один пялился на красивое, белое как мрамор, молодое тело. Боже, она была идеальна...
– Все бы отдал, чтобы вновь побывать в душевой кабине, – всхлипнул Эргол после того, как девушка взяла полотенце и скрылась за соседней дверью. Сат тоже куда-то исчез. – Ну ничего, придет и мой день. Я еще погрею кости под лучами Каррисы.
Мы находились с Эрголом вдвоем, и это был самый подходящий момент, чтобы задать один из мучавших меня вопросов, и я задал:
– Как случилось, что ты оказался в железном теле?
Эргол минуту молчал, потом произнес:
– Меня убили, Фёст. Снесли голову 'серебреной струной' еще в молодости. Это мучительно больно потерять тело, данное Отцом. Самое страшное несчастье, которое может произойти с человеком, чьи жизненные силы еще не покинули его естественным путем. Когда приходит время, то совсем не жалко... Это уже необходимость. Но только не раньше срока...
– Так значит, твой мозг успели спасти? – продолжал допытываться я, усаживаясь на стоящий посреди помещения мягкий диван. Под обивкой что-то зашевелилось, подстраивая подушки под мою фигуру.
– Нет! – неожиданно рыкнул Эргол. – Живые ткани невозможно спасти. Только эндофоллу. То, чем ты являешься на самом деле. Твое истинное Я, твою сущность.
– Мы называем это душой.
– Какая разница, как называть, – Эргол хлопнул рукой себя по груди, и это походило на удар молота о наковальню. – Суть-то не меняется, Фёст. Мы научились правильно использовать подарки Отца слишком поздно. Тысячи людей уже не вернуть никогда...
И тут Эргол вдруг задергался, в потолок ударила мощная струя пара. Спустя несколько секунд он со страшным грохотом рухнул на пол.
– Что стряслось? – Гэйли стояла на пороге душевой, полотенцем вытирая волосы. Мой взгляд уперся в ее маленькие, с темными точками сосков груди, затем скользнул по животу. Она перестала вытираться, подошла к Эрголу и открыла тот самый лючок, через который вылезала капсула. Потом посмотрела на меня.
– В чем дело, Фёст? – в ее глазах мелькнула тень тревоги. – Со мной что-то не то? Почему ты так странно смотришь?
Я стоял, чуть ли не раскрыв рот, и чувствовал себя полным идиотом. От сладковатого аромата, исходившего от ее тела, закружилась голова. А ведь когда последний раз я был с женщиной?
– Что с Эрголом? – задал встречный вопрос, что бы хоть как-то абстрагироваться от ненужных сейчас мыслей. Что же я так смотрю на нее? А как еще может смотреть мужчина на стоящую перед ним обнаженную красивую молодую женщину?
– Все тот же синдром Траума, – махнула рукой девушка. – Проклятье Отца. От него не спасает даже железная оболочка. Эргол говорит, что причина кроется гораздо глубже, чем ошибка в генетическом коде. Да что ты на меня так глядишь?!
Я моментально отвел взгляд, чувствуя, что начинаю краснеть.
– Оденься, – посоветовал ей. – У меня на Родине не принято ходить голыми.
