355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Лукьяненко » Дозор. Пенталогия » Текст книги (страница 63)
Дозор. Пенталогия
  • Текст добавлен: 10 октября 2016, 01:01

Текст книги "Дозор. Пенталогия"


Автор книги: Сергей Лукьяненко


Соавторы: Владимир Васильев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 108 страниц)

Светлана смущенно посмотрела на Гесера:

– Борис Игнатьевич… простите, это такие простые действия… я давно уже их не совершала. Может быть, попросить кого-то из младших магов?

Вот оно в чем дело… Азы магии, которым учат начинающих Иных, для Великих оказались не под силу. Они растерялись – растерялись, будто академики, которым предложили перемножить числа в столбик и заполнить прописи красивыми ровными палочками!

– Позвольте мне, – сказал я. И, не дожидаясь ответа, протянул руку к записке. Прищурился, чтобы тень от ресниц упала на глаза, посмотрел сквозь Сумрак на серый листок бумаги. Представил себе книгу – толстый томик в переплете из человеческой кожи, дневник проклятой людьми и Иными ведьмы…

Образ начал медленно проявляться. Книга оказалась почти такой, как я ее себе и представил, только уголки переплета были закованы в золотистые металлические треугольники. Видимо, уже более позднее добавление, кто-то из хозяев «Фуарана» позаботился о его сохранности.

– Вот она какая! – с живейшим интересом сказал Гесер. – И впрямь, и впрямь…

Маги привстали, наклонились над столом, разглядывая видимый лишь Иным образ книги. Бумажка слегка подергивалась на столе, будто от сквозняка.

– А открыть ее нельзя? – спросил Костя.

– Нет, это только образ, он не несет в себе внутренней сути вещи… – дружелюбно сказал Гесер. – Давай, Антон. Фиксируй… и придумай какой-нибудь поисковый механизм.

Зафиксировать образ книги мне удалось без труда. А вот придумывать поисковый механизм я был решительно не готов. В конце концов я остановился на гротескном подобии компаса – огромном, размером с тарелку, с крутящейся на оси стрелкой. Один конец стрелки светился ярче – он и должен был указывать на «Фуаран».

– Добавь энергии, – попросил Гесер. – Пусть поработает хотя бы неделю… мало ли.

Я добавил.

И совершенно вымотанный, но довольный, расслабился.

Мы смотрели на повисший в Сумраке «компас». Стрелка указывала прямо на Завулона.

– Это шутка, Городецкий? – поинтересовался Завулон. Поднялся, отошел в сторону.

Стрелка не шелохнулась.

– Хорошо, – довольно произнес Гесер. – Эдгар, пусть все твои сотрудники вернутся.

Эдгар быстро прошел к дверям, позвал – и вернулся к столу.

Один за другим Инквизиторы входили в комнату.

Стрелка не шевелилась. Смотрела в пустоту.

– Что и требовалось доказать, – произнес Эдгар успокоенно. – Никто из присутствующих в краже книги не замешан.

– Подрагивает, – вглядываясь в компас, сказал Завулон. – Стрелочка-то подрагивает. А поскольку ножек мы у книги не заметили…

Он рассмеялся нехорошим, злым смехом. Похлопал Эдгара по плечу, спросил:

– Ну что, старый товарищ? Помощь в задержании тебе нужна?

Эдгар тоже внимательно смотрел на компас. Потом спросил:

– Антон, какова точность прибора?

– Боюсь, невысокая, – признался я. – Все-таки след книги был очень слабый.

– Точность! – повторил Эдгар.

– Метров сто, – предположил я. – Может быть, пятьдесят. Как я понимаю, ближе сигнал будет слишком силен, и стрелка начнет беспорядочно крутиться. Извините.

– Не переживай, Антон, ты все сделал правильно, – похвалил меня Гесер. – С такой слабой зацепкой никто не сработал бы лучше. Сто метров – так сто… Расстояние до цели можешь определить?

– Приблизительно, по яркости свечения… Километров сто десять – сто двадцать.

Гесер нахмурился:

– Книга уже в Москве. Теряем время, господа. Эдгар!

Инквизитор опустил руку в карман, достал желтовато-белый костяной шарик. На вид – как обычный шар от американского бильярда, только чуть меньше и по поверхности выгравированы в беспорядке непонятные пиктограммы. Сжав шарик в руках, Эдгар сосредоточился.

Через мгновение я почувствовал, как что-то меняется. Словно бы до того в воздухе висела неуловимая глазом, но ощутимая пелена – а вот сейчас она исчезает, сжимается, всасывается в костяной шарик…

– Не знал, что у Инквизиции еще остались минойские сферы, – сказал Гесер.

– Никаких комментариев. – Эдгар, довольный эффектом, улыбнулся. – Все, барьер снят. Провешивайте портал, Великие!

Разумеется. Прямой портал, без навешенных на «той стороне» ориентиров – это задачка для Высших. Эдгар либо не мог это сделать, либо берег силы…

Гесер покосился на Завулона. Спросил:

– Снова доверите мне?

Завулон молча провел рукой – и в воздухе открылся сочащийся тьмой провал. Завулон шагнул в него первым, за ним, сделав нам знак двигаться следом, Гесер. Я взял драгоценную записку Арины вместе с невидимым магическим компасом – и пошел за Светланой.

Несмотря на разницу внешнего вида, внутри портал выглядел точно так же. Молочный туман, ощущение быстрого движения, полная потеря чувства времени. Я попытался сосредоточиться – сейчас мы окажемся рядом с преступником, убийцей Высшего вампира. Конечно, нас возглавляют Гесер и Завулон; разве что опытом, но не силой уступает им Светлана; Костя пусть и молодой, но все-таки Высший; да еще и Эдгар со своей командой и полными карманами инквизиторских артефактов. И все-таки схватка могла оказаться смертельно опасной.

Но в следующий миг я понял, что схватки не будет.

Во всяком случае, немедленной схватки.

Мы стояли на железнодорожной платформе Казанского вокзала. Рядом с нами никого не было – люди чувствуют, когда поблизости открывается портал, и непроизвольно отходят в сторону. Но вот вокруг царило столпотворение, которое даже в Москве можно застать только летом и на вокзале. Люди шли к электричкам, люди сходили с поездов и волокли багаж, люди покуривали у табло в ожидании, пока объявят их поезд, люди пили пиво и лимонад, ели чудовищные вокзальные пирожки и не менее подозрительную шаурму. Наверное, не меньше двух-трех тысяч человек сейчас находилось в радиусе ста метров.

Я посмотрел на призрачный «компас» – стрелка лениво вращалась.

– Срочно требуется Золушка, – сказал Гесер, озираясь. – Надо найти маковое зернышко в мешке проса.

Один за другим рядом с нами появлялись Инквизиторы. Лицо Эдгара, уже собравшегося и приготовившегося к жестокой схватке, стало растерянным.

– Он пытается скрыться, – сказал Завулон. – Прекрасно, прекрасно…

Но и его лицо особой радости не выражало.

К нашей группе приблизилась какая-то заполошная женщина с полосатыми клеенчатыми сумками на тележке. На потном красном лице была написана решимость, доступная лишь русской женщине, работающей «челноком» и кормящей мужа-охламона и трех-четырех детей.

– Ульяновский не объявляли, нет? – поинтересовалась она.

Светлана на миг закрыла глаза и ответила:

– Подадут на первый путь через шесть минут, отправится с опозданием на три минуты.

– Спасибо. – Ничуть не удивившись точности ответа, женщина двинулась к первой платформе.

– Все это очень мило, Светлана, – пробормотал Гесер. – А какие предложения есть по поводу поиска книги?

Светлана только развела руками.

* * *

Кафе было уютным и чистым настолько, насколько может быть уютно и чисто в привокзальном кафе. Может быть, потому что располагалось оно странно – в подвальном этаже, рядом с камерами хранения. Многочисленные вокзальные бомжи сюда не совались, видимо – были отучены владельцами. Немолодая русская тетка стояла за прилавком, а еду таскали из кухни молчаливые вежливые кавказцы.

Странное место.

Я взял себе и Светлане сухого вина из трехлитрового пакета. На удивление дешевого и еще к большему удивлению – приличного. Вернулся к угловому столику, где мы сидели.

– По-прежнему здесь, – сказала Светлана, кивая на записку Арины. Стрелка в «компасе» лениво вращалась.

– Возможно, книгу спрятали в камере хранения? – предположил я.

Светлана отпила вина, кивнула, то ли соглашаясь с догадкой, то ли примиряясь с краснодарским «Мерло».

– Тебя что-то смущает? – осторожно спросил я.

– Почему вокзал? – вопросом ответила Светлана.

– Уехать. Скрыться. Похититель должен был догадываться о погоне.

– Аэропорт. Самолет. Любой, – отпивая маленькими глотками вино, лаконично ответила Светлана.

Я развел руками.

Это и впрямь было странным. Иной-предатель, кем бы он ни был, захватив «Фуаран», мог либо попытаться затаиться, либо броситься в бега. Он выбрал второй вариант. Но почему поезд? В двадцать первом веке – поезд как средство бегства?

– Вдруг он боится летать? – предположила Светлана.

Я только фыркнул. Конечно, при авиакатастрофе даже у Иного немного шансов выжить. Но просмотреть линии вероятности на три-четыре часа вперед, выяснить, не грозит ли самолету катастрофа, способен даже самый слабенький Иной.

А убийца Витезслава слабым не был.

– Ему нужно туда, куда не летают самолеты, – предположил я.

– По крайней мере можно улететь из Москвы, подальше от погони.

– Нет, – с удовольствием поправил я Светлану. – Это ничего не даст. Мы бы определили примерно его местонахождение, поняли, на каком самолете улетел похититель, допросили бы пассажиров, сняли данные с камер наблюдения в аэропорту – и выяснили его личность. Потом Гесер или Завулон открыли бы портал… да куда бы он ни делся, туда бы и открыли. И все вернулось бы к нынешней ситуации. Вот только мы бы знали врага в лицо.

Светлана кивнула. Посмотрела на часы, покачала головой. На миг прикрыла глаза, успокоенно улыбнулась.

Значит, с Надюшкой все в порядке.

– Зачем ему вообще убегать… – задумчиво сказала Светлана. – Вряд ли совершение ритуала, описанного в «Фуаране», требует много времени. Ведь колдунья превратила в Иных большое количество слуг, когда ее атаковали. Убийце куда проще было воспользоваться книгой, стать Великим… самым Великим. А дальше либо вступить с нами в схватку, либо уничтожить «Фуаран» и затаиться. Если он станет сильнее нас, мы его просто не сможем разоблачить.

– Может быть, он и стал сильнее, – заметил я. – Раз уж Гесер повел речь об инициации Нади…

Светлана кивнула:

– Невеселая перспектива. Вдруг «Фуараном» воспользовался сам Эдгар? А теперь ломает комедию, изображает поиски. С Витезславом у него были сложные отношения, он сам себе на уме… захотел стать сильнейшим в мире Иным…

– Но тогда зачем ему книга? – воскликнул я. – Оставил бы ее на месте, и все! Мы бы даже не поняли, что Витезслав был убит. Списали бы все на защитные заклинания, которые вампир не заметил.

– А это мысль, – согласилась Светлана. – Нет, убийце нужна была не Сила. Или – не только Сила. Ему еще нужна и книга.

Я вдруг вспомнил Семена. Кивнул:

– Есть кто-то, кого убийца хочет сделать Иным! Он понимал, что воспользоваться книгой ему не дадут. Поэтому убил Витезслава… сейчас не важно, как именно. Провел ритуал и стал очень сильным Иным. Спрятал книгу… где-то здесь, на вокзале. И теперь надеется ее вывезти.

Светлана протянула мне руку, и мы обменялись над столом торжественным рукопожатием.

– Вот только как вывезти? – уточнила Светлана. – Здесь и сейчас два самых сильных мага Москвы…

– Три, – поправил я.

Светлана поморщилась и сказала:

– Тогда уж четыре. Костя все-таки Высший…

– Сопляк он, хоть и высший… – пробормотал я.

Как-то в голове у меня не укладывалось, что парень за несколько лет убил десяток человек.

А еще противнее было то, что это мы давали лицензии…

Светлана поняла, о чем я думаю. Погладила меня по ладони. Тихо сказала:

– Не переживай. Он не мог пойти против своей природы. Что ты мог сделать? Разве что убить его…

Я кивнул.

Естественно, не мог.

Но не хотел в этом признаться даже себе.

Мягко открылась дверь – и в кафе вошли Гесер, Завулон, Эдгар, Костя… и Ольга. Судя по тому, что они что-то оживленно обсуждали все вместе, Ольга уже была в курсе дела.

– Эдгар согласился привлечь резервы… – тихо сказала Светлана. – Плохо дело.

Маги подошли к нашему столику, я заметил, как их взгляды быстро скользнули по «компасу». Костя прошел к стойке и заказал бокал красного вина. Буфетчица заулыбалась – то ли он пустил в ход чуточку вампирского обаяния, то ли просто понравился. Эх, тетенька… не улыбайся этому юноше, вызывающему у тебя не то материнские, не то вполне женские чувства. Этот юноша умеет целовать так, что на твоем лице навсегда застынет улыбка…

– Костя с Инквизиторами обшарил все камеры хранения, – сказал Гесер. – Пусто.

– А мы прочесали весь вокзал, – добродушно усмехнулся Завулон. – Шестеро Иных, явно непричастных.

– И неинициированная девочка… – с ответной улыбкой добавила Ольга. – Да, да, я заметила. Ею займутся.

Завулон улыбнулся еще шире – это был целый сеанс обмена улыбочками.

– Извини, Великая. Ею ужезанимаются.

В обычной ситуации разговор бы на этом только начался.

– Хватит, Великие! – рявкнул Эдгар. – Речь не об одной потенциальной Иной. Речь о нашем существовании!

– И то верно! – согласился Завулон. – Не поможете, Борис Игнатьевич?

Вместе с Гесером они придвинули к нашему столику еще один. Костя молча притащил стулья – и вот уже вся компания уселась рядом. Обычное дело – едут люди на отдых или в командировку, коротают время в вокзальном кафе…

– Либо его здесь нет, либо он способен маскироваться даже от вас, – сказала Светлана. – В любом случае я бы просила разрешения удалиться. Потребуюсь – позовете.

– С твоей дочкой все в порядке, – проскрипел Завулон. – Слово даю.

– Ты можешь нам понадобиться, – поддержал его Гесер.

Светлана вздохнула.

– Гесер, в самом деле, отпусти Светлану, – попросил я. – Ты же понимаешь – Сила нам сейчас не нужна.

– А что нужно? – полюбопытствовал Гесер.

– Хитрость и терпение. Первого вам с Завулоном не занимать. А второго вы никогда не дождетесь от взволнованной матери.

Гесер покачал головой. Покосился на Ольгу – та едва уловимо кивнула.

– Езжай к дочке, Света, – сказал Гесер. – Ты права. Понадобишься – я позову и провешу портал.

– Я ушла, – сказала Светлана. На миг наклонилась ко мне, коснулась щеки губами – и растаяла в воздухе. Портал был таким крошечным, что я его даже не заметил.

А люди в кафе не заметили даже исчезновения Светланы. Мы были для них незримы, они не хотели нас видеть.

– Сильна, – сказал Завулон. Протянул руку к Косте, забрал у него недопитый бокал, сделал глоток. – Ну, тебе виднее, Гесер… Что дальше, господин Инквизитор?

– Ждем, – коротко ответил Эдгар. – Он придет за книгой.

– Или она, – поправил его Завулон. – Или она…

Мы не стали организовывать оперативный штаб. Так и сидели в кафе, что-то ели, что-то пили. Костя заказал мясо по-татарски – буфетчица удивилась было, но тут же убежала на кухню. Через минуту оттуда выскочил молодой парень и бросился куда-то за мясом.

Гесер заказал котлету по-киевски. Остальные обошлись вином, пивом и всякой мелкой закуской вроде сушеных кальмаров и фисташек.

Я сидел, смотрел, как Костя лопает почти сырое мясо, и размышлял над поведением неведомого преступника. «Ищите мотив!» – как завещал нам Шерлок Холмс. Найдем мотив – найдем и преступника. Его цель не в том, чтобы стать самым сильным Иным, – он уже им стал или может стать в любую минуту. Но что тогда? Шантаж? Глупо. Диктовать свою волю всем Дозорам и Инквизиции он не сможет, повторит судьбу Фуаран… Возможно, преступник хочет создать свою, альтернативную организацию Иных? Была же разгромлена этой весной в Питере организация «диких Темных»… разгромлена с огромным трудом. Дурной пример заразителен, кто-то мог соблазниться. И самое ужасное, что соблазниться мог даже Светлый. Создать новый Ночной Дозор. Супердозор. Уничтожить Темных вчистую, сломив Инквизицию и переманив на свою сторону часть Светлых…

Плохо. Очень плохо, если оно так. Темные не сдадутся без боя. В современном мире, напичканном оружием массового уничтожения, химическими заводами, атомными электростанциями, их удар может уничтожить весь мир. Упущено время, когда силовой вариант мог привести к победе. А может быть, и не было его никогда, этого времени…

– Стрелка, – сказал Эдгар. – Смотрите!

Мой «компас» прекратил изображать из себя вентилятор. Стрелка замедляла вращение. Стрелка застыла, задрожала – и медленно повернулась, указывая направление.

– Йес! – воскликнул Костя, привставая. – Получилось!

И на какую-то долю секунды я увидел в нем мальчишку-вампира, еще не пробовавшего человеческой крови и уверенного – за Силу никогда и ничем не придется платить…

– Двигаемся, господа. – Эдгар вскочил. Посмотрел на стрелку, потом проследив направление, уставился на стену. И уверенно сказал: – К поездам!

Глава 3

Обычное вокзальное зрелище – мечется по перронам горстка людей, пытаясь разобраться, откуда же отходит – если уже не отошел – их поезд. Почему-то чаще всего в роли таких вот опаздывающих выступают либо женщины-челноки, груженные полосатыми клеенчатыми сумками-китайками, либо, напротив, люди интеллигентные, обремененные лишь «дипломатами» от «Самсонайт» и кожаными барсетками.

Мы относились к какому-то экзотическому подвиду второй категории – багажом не располагали вовсе, а вид имели большей частью странный, но внушающий уважение.

На перроне стрелка вновь начала вращаться – мы приблизились к книге.

– Пытается уехать, – торжественно провозгласил Завулон. – Так… сейчас выясним, какие поезда отходят…

Взгляд Темного затуманился – он предвидел будущее, прозревая, какой поезд первым отойдет от перрона.

Я посмотрел на информационное табло, висящее за нашей спиной. И сказал:

– Сейчас отойдет Москва – Алматы. Через пять минут, со второго пути.

Завулон вернулся из своих провидческих странствий и сообщил:

– Поезд в Казахстан со второго пути. Через пять минут.

Вид у него был очень довольный.

Костя едва слышно фыркнул.

Гесер демонстративно посмотрел на табло, кивнул:

– Да, ты прав, Завулон… А следующий только через полчаса.

– Останавливаем поезд, прочесываем вагоны, – быстро предложил Эдгар. – Так?

– Твои гаврики сумеют найти Иного? – спросил Гесер. – Если он маскируется? Если он – маг вне категорий?

Эдгар сдулся на глазах. Замотал головой.

– То-то и оно, – кивнул Гесер. – Книга была на вокзале. Он был на вокзале. Мы не смогли обнаружить ни «Фуаран», ни преступника. С чего ты решил, что в поезде будет легче это сделать?

– Если он в поезде, то проще всего уничтожить поезд, – сказал Завулон. – И все проблемы.

Наступила тишина.

Гесер покачал головой.

– Понимаю, неприятное решение, – согласился Завулон. – И мне оно не нравится. Зря переводить тысячу жизней… Но какой у нас выбор?

– Что ты предлагаешь, Великий? – спросил Эдгар.

– Если, – Завулон выделил это слово интонацией, – книга «Фуаран» и впрямь в поезде, то мы должны дождаться момента, когда состав окажется в безлюдной местности. Казахские степи вполне годятся. А далее… согласно тем планам, которые имеются у Инквизиции для подобных случаев.

Эдгар нервно повел головой – и у него, как всегда при волнении, прорезался легкий прибалтийский акцент.

– Это не хорошее решение, Великий. И я не могу принять его один, нужны санкции Трибунала.

Завулон пожал плечами, всем своим видом демонстрируя – его дело предложить.

– В любом случае надо убедиться, что книга в поезде, – сказал Гесер. – Я предлагаю… – Он посмотрел на меня, едва заметно кивнул. – Предлагаю Антону – от Ночного Дозора, Константину – от Дневного и кому-либо из Инквизиции сесть в поезд. Провести проверку. Большой группы здесь не требуется. А мы… мы прибудем утром. И решим, что делать дальше.

– Езжай, Костя, – ласково сказал Завулон и похлопал молодого вампира по плечу. – Гесер дело говорит. Хорошая компания, дальняя дорога, интересное дело – тебе понравится.

Насмешливый взгляд в мою сторону был почти незаметен.

– Это… дает нам время, – согласился Эдгар. – Я поеду сам. И своих возьму с собой. Всех.

– Осталась минута, – негромко сказала Ольга. – Если решили – то вперед.

Эдгар махнул рукой своей бригаде, и мы побежали к поезду. У первого же вагона Эдгар что-то сказал проводнику – молодому усатому казаху. Лицо у того обмякло, стало сонным и одновременно – радостным, он посторонился, уступая нам проход. Мы ввалились в тамбур. Я выглянул – Завулон, Гесер и Ольга стояли на перроне, глядя нам вслед. Ольга что-то негромко говорила.

– В сложившейся ситуации я буду осуществлять общее руководство, – заявил Эдгар. – Возражений нет?

Я покосился на шестерых Инквизиторов, стоявших за его спиной, и промолчал. А вот Костя не удержался:

– Смотря какие будут приказы. Я подчиняюсь только Дневному Дозору.

– Повторяю – операцией руковожу я, – холодно сказал Эдгар. – Если не согласны, то попрошу убраться вон.

Костя колебался лишь секунду – потом склонил голову:

– Простите, Инквизитор. Я неудачно пошутил. Разумеется, руководите вы. Но в случае необходимости я свяжусь со своим начальством.

– Вначале будешь прыгать, потом спрашивать разрешения. – Эдгар все-таки решил расставить точки над i.

– Хорошо, – кивнул Костя. – Простите, Инквизитор.

На этом намечавшийся было бунт полностью угас. Эдгар кивнул, высунулся из тамбура и подозвал проводника.

– Когда отправляемся?

– Сейчас! – глядя на Инквизитора с восторгом преданного пса, ответил проводник. – Сейчас, надо заходить!

– Так заходи. – Эдгар посторонился.

Проводник все с тем же выражением радостной покорности вошел в тамбур. Поезд немедленно тронулся. Проводник, пошатываясь, стоял у открытой двери.

– Как зовут? – спросил Эдгар.

– Асхат. Асхат Курмангалиев.

– Закрой дверь. Работай, как положено по инструкции. – Эдгар поморщился. – Мы – твои лучшие друзья. Мы – твои гости. Тебе надо устроить нам места в поезде. Понял?

Клацнула дверь, проводник запер ее на ключ, вновь вытянулся перед Эдгаром:

– Понял. Надо к начальнику поезда. У меня мало мест. Четыре места свободных.

– Пошли к начальнику, – согласился Эдгар. – Антон, что с компасом?

Я поднял записку, посмотрел на сумеречный «компас».

Стрелка лениво вращалась.

– Похоже, книга в поезде.

– Еще выждем для верности, – решил Эдгар.

Мы отъехали от вокзала на добрый километр, но стрелка продолжала вращаться. Похититель, кем бы он ни был, ехал вместе с нами.

– В поезде он, сволочь, – решил Эдгар. – Ждите меня здесь. Я схожу к начальнику поезда, нам надо где-то устроиться.

Вместе с довольно улыбающимся проводником они вышли в коридор. Второй проводник, увидев напарника, что-то быстро произнес по-казахски, возмущенно размахивая руками, – но поймал взгляд Эдгара и замолчал.

– Уж проще повесить на грудь табличку «Мы – Иные», – сказал Костя. – Что он делает? Если в поезде и впрямь Высший Иной – он почувствует магию…

Костя был прав. Куда лучше было обойтись деньгами – их магия для людей не менее действенна. Но Эдгар, наверное, слишком нервничал…

– А ты – чувствуешь магию? – внезапно спросил один из младших Инквизиторов.

Костя растерянно повернулся к нему. Покачал головой.

– И никто не почувствует. У Эдгара – амулет подчинения. Он работает только вблизи.

– Инквизиторские штучки… – пробормотал Костя, явно уязвленный. – Все равно лучше не высовываться. Верно, Антон?

Я неохотно кивнул.

Эдгар вернулся минут через двадцать. Как он разбирался с начальником поезда – дал денег или, скорее, вновь воспользовался таинственным «амулетом подчинения», – я спрашивать не стал. Лицо Эдгара было довольным, умиротворенным.

– Разделимся на две группы. – Он сразу же начал командовать. – Вы, – кивок в сторону Инквизиторов, – остаетесь в этом вагоне. Займете купе проводников и первое купе, это как раз шесть мест. Асхат вас разместит… и вообще обращайтесь к нему за услугами, не стесняйтесь. Активных действий не предпринимать, в детективов-любителей не играть. Ведите себя как… как люди. Докладывать ситуацию мне лично каждые три часа… или по необходимости. Мы будем в седьмом вагоне.

Инквизиторы молча потянулись из тамбура вслед за улыбающимся проводником. Эдгар повернулся к нам с Костей. Сообщил:

– Мы займем четвертое купе в седьмом вагоне. Будем считать, что это наша временная база. Пошли.

– Появился какой-то план, шеф? – не то с иронией, не то искренне поинтересовался Костя.

Эдгар секунду смотрел на него – видимо, тоже размышлял, чего больше в вопросе – интереса или подначки, на которую не стоит отвечать. И все-таки ответил:

– Если у меня есть план, вы его узнаете. В свое время. А пока я хочу выпить кофе и поспать два-три часа. Именно в такой последовательности.

Мы с Костей двинулись за Эдгаром. Вампир ухмыльнулся. Я невольно подмигнул в ответ. Подчиненное положение все-таки сплачивало нас… несмотря на все, что я думал о Косте.

Вагон, где едет начальник поезда, – самое козырное место во всем составе. Здесь всегда работают кондиционеры. В титане всегда есть кипяток, а у проводника – заварка. Наконец, здесь чисто – даже в азиатских поездах, а белье выдают в запечатанных пакетах – оно действительно выстирано после предыдущего рейса. Работают оба туалета, и в них можно смело входить без резиновых сапог.

Ну и в довершение нехитрого пассажирского счастья – с одной стороны от штабного вагона прицеплен вагон-ресторан. С другой – спальный вагон, если таковой вообще имеется в составе.

В поезде Москва – Алматы спальный вагон имелся. Мы прошли через него, с любопытством поглядывая на пассажиров. В основном это были важные, упитанные казахи, почти все – с портфелями, с которыми они не расставались даже в проходах. Некоторые уже пили чай из цветастых пиал, другие раскладывали на столах мясные нарезки, расставляли бутылки и ломали на части вареных кур. Но большинство все-таки пока стояли в коридорах, глядя на проплывающие мимо московские пригороды.

Интересно, что они испытывают, граждане независимой ныне страны, глядя на свою бывшую столицу? Неужели и впрямь – удовлетворение от независимости? Или все-таки ностальгию?

Не знаю. Не спросишь, а и спросишь – не факт, что ответят честно. А врываться в сознание, заставлять говорить искренне – это не наш метод.

Пусть уж лучше радуются и гордятся – своей независимостью, своей государственностью, своей коррупцией. Раз уж в Санкт-Петербурге недавно радовались трехсотлетнему юбилею и говорили: «Пусть хоть все разворуют, зато наши разворуют, а не московские» – так почему бы казахам и узбекам, украинцам и таджикам не испытывать те же чувства? Если внутри единой страны идет размежевание по республикам и городам, то какие могут быть претензии к соседям по бывшей коммунальной квартире? Отделились комнатенки с окнами на Балтийское море, отделились гордые грузины и кыргызы со своим единственным в мире высокогорным военно-морским флотом, все радостно отделились. Осталась только большая кухня – Россия, где когда-то варились в одном имперском котле народы. Ну и ладно. Ну и пускай. А у нас в квартире – газ! А у вас?

Пусть радуются. Пусть всем будет хорошо. И осчастливленным к юбилею питерцам – один юбилей, как известно, целый век кормит. И впервые создавшим свои государства казахам и кыргызам… впрочем, они, конечно, привели бы массу доказательств своей древней государственности. И братьям-славянам, которых так угнетало существование старшего брата. И нам, русским, так азартно презирающим – Москву из провинции, провинцию – из Москвы.

На какой-то миг, совершенно неожиданно для себя, я почувствовал отвращение. Нет, не к этим пассажирам-казахам и не к согражданам-россиянам. К людям. Ко всем людям в мире. Чем мы, Ночной Дозор, занимаемся? Разделять и защищать? Чушь! Ни один Темный, ни один Дневной Дозор не приносит людям столько зла, сколько они сами себе доставляют. Чего стоит голодный вампир по сравнению с абсолютно обычным маньяком, насилующим и убивающим девочек в лифтах? Чего стоит бесчувственная ведьма, насылающая за деньги порчу, по сравнению с гуманным президентом, посылающим ради нефти высокоточные ракеты?

Чума на оба ваши дома…

Я приостановился в тамбуре, пропуская вперед Костю. Замер, уставясь в заплеванный пол, где уже образовался первый десяток вонючих окурков.

Что со мной?

Мои ли это мысли?

Нет, не надо притворяться. Мои, не чужие. Никто мне в голову не забрался, даже Высший Иной не смог бы это сделать незамеченным.

Это я – такой, какой есть.

Бывший человек.

Очень усталый, во всем на свете разочаровавшийся Светлый Иной.

Так и уходят в Инквизицию. Когда перестаешь различать разницу между Светлыми и Темными. Когда люди становятся для тебя даже не стадом баранов, а горстью пауков в банке. Когда перестаешь верить в лучшее, а все, что хочешь, – это сохранить статус-кво. Для себя. Для тех немногих, кто тебе еще дорог.

– Не хочу, – сказал я, будто заговор произносил, будто выставлял незримый щит против врага – против самого себя. – Не хочу! В тебе… нет власти… надо мной… Антон Городецкий!

За две двери и четыре толстых стекла Костя обернулся и недоуменно посмотрел на меня. Услышал? Или просто недоумевает, чего я остановился?

Натужно улыбнувшись, я открыл дверь и вошел в грохочущую гармошку перехода между вагонами.

* * *

Штабной вагон и впрямь оказался блатным местом. Чистенькие коврики на полу; дорожка в коридоре; белые занавески на окнах; мягкие матрасы, не напоминающие тюфяк негра Джима, набитый кукурузными початками.

– Кто спит внизу, кто вверху? – деловито осведомился Эдгар.

– Мне все равно, – ответил Костя.

– Я бы предпочел сверху, – сказал я.

– Я тоже, – кивнул Эдгар. – Договорились.

В дверь вежливо постучали.

– Да! – Инквизитор даже не повернул головы.

Это был начальник поезда – с подносом, на котором был и никелированный чайник с кипятком, и чайник с заваркой, и чашки, и какие-то печеньки-вафельки, и даже коробочка сливок. Серьезный мужчина – здоровенный, с роскошными усами, форма сидит как с иголочки.

А лицо – дурное-дурное, будто у новорожденного щенка.

– Пейте на здоровье, гости дорогие!

Все понятно. Тоже под воздействием амулета. Все-таки то, что Эдгар – Темный, накладывало отпечаток на его методы.

– Спасибо. Уведомляй нас о всех, кто сел в Москве, но сходит по дороге, любезнейший, – принимая поднос, сказал Эдгар. – Особенно о тех, кто сходит не на своей станции, а раньше.

– Будет исполнено, ваше благородие! – кивнул начальник поезда.

Костя хихикнул.

Я дождался, пока бедолага вышел, и спросил:

– А почему «ваше благородие»?

– Откуда я знаю? – пожал плечами Эдгар. – Амулет настраивает людей на подчинение. А уж кого они при этом во мне видят: строго ревизора, любимого дедушку, уважаемого артиста или генералиссимуса Сталина, – это их проблема. Этот, видать, Акунина начитался. Или старых фильмов насмотрелся.

Костя снова фыркнул.

– Ничего веселого в этом нет, – разозлился Эдгар. – И ничего ужасного – тоже. Максимально щадящий для людской психики метод. Половина историй о том, как кто-то Якубовича в машине подвозил или Горбачева без очереди пропустил, – следствие таких вот внушений.

– Да я не о том смеюсь, – объяснил Костя. – Представил вас в форме белогвардейского офицера… шеф. Внушаете уважение.

– Смейся, смейся… – наливая себе кофе, сказал Эдгар. – Как там компас?

Я молча положил записку на стол. Сумеречный образ завис в воздухе – круглая чаша компаса, лениво крутящаяся стрелка.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю