Текст книги ""Сварщик" с Юноны 3 книга (СИ)"

Автор книги: Сергей Трунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 13: Банк

в которой Савелий налаживает «кровоснабжение» Княжества

"На сегодня, 15 декабря 1808 года Санкт-Петербургская товарно-сырьевая биржа установила следующие цены:

• тонна пеньки по 3 руб. серебром,

• тонна овса X руб. серебром,

тонна корабельного леса:

• Сосна жёлтая X руб. серебром,

• Сосна красная X руб. серебром,

• Морской бобёр из Русской Америки 298 рублей серебром за шкурку

• За русский рубль сегодня дают 3,5 английских фунтов стерлингов или четыре французских франка.

Передачу вело Русское Императорское радио, Санкт-Петербург, Петропавловская крепость".

Савелий отодвинул листок, постучал карандашом по столу. Надо же, не больше пары лет назад, как раз с того времени, как пустили в продажу русскую сталь, и пошёл первый русский паровоз, рубль перестал падать, начал медленно расти, укрепляться и вот теперь стремительно обогнал лидирующие ранее мировые валюты.

Вспомнилось, как при появлении в этом мире, в 1806 году, осенью читал в Санкт-Петербурге о том, что тонна пеньки идёт по 6 фунтов (13 рублей серебром). Тогда Англия рулила, а ныне Россия практически перехватила вожжи управления мировым порядком.

А в этой сводке, принятой на радиостанции в городе Орёл Великого Княжество Русская Америка его порадовала больше всего то, что меха Княжество уже вышли на Европейский рынок и столь высоко котировались, что попали в биржевую сводку Императорского радио.

Ну, это всё хорошо, это радует. Не радует другое. У этой, в целом радужной медали, выявилась и оборотная сторона. Товаров много, а платить людям нечем. Денег мало. Денежной массы нехватка. Вот парадокс.

Если там, в Номе, через Берингов пролив из Российской Империи доставляли русские рубли, то сюда, в Русскую Калифорнию, сейчас, Зимой, уже не особо-то и привезёшь. Так, кстати, надо напрямую в Россию дорогу продумать, не через Аляску, в окружную, а сразу во Владивосток, который во времена Савелия назывался Порт-Артур. Он повернул голову влево и глянул на карту на стене. Ну да, скоро прибудет Адмирал Путятин, надо будет с ним этот вопрос обсудить. А пока...

Со скрипом развернул кресло и гаркнул: – Фернандо!

Дверь тут же открылась, и секретарь возник на пороге: – Слушаю, Ваше СоВеличество!

Савелий поморщился укоризненно: – Фернандо... Ну сколько раз тебя просить...

– Ну, я, это, Николай Петрович, – помялся парень, промямлил, – Чтобы случайно где-нибудь не оговориться.

– Ты мне зубы не заговаривай, – постучал указательным пальцем по ручке кресло Савелий, – Привыкай говорить правильно в любых ситуациях. Прекращай мне тут официальничать, когда мы без посторонних ушей. Да не дуйся ты так.

– Буду стараться, – глядя в пол, буркнул секретарь.

– Старайся. И вот что, – продолжил Савелий: – Ты там разобрал мои каракули-то? Что-то Мне кажется, где-то мне попадались про денежный оборот мои записи.

– Разобрал. Сейчас.

Молодой человек кивнул, проворно подошёл к шкафу с полками, больше похожим на стеллаж, разве что вместо дверок шторки. Ну, чтоб Пыль не попадала, и лишний раз посетителем глаза не мозолили. Порылся с озабоченным видом пса, идущего по следу, расцвёл, выдернул из стопы, встряхнул двумя листками, в другой руке объёмистый пакет:

Вот! – деловито разложил на столешнице перед СоКесарем.

Савелий сначала взвесил на руке пакет. Внутри звякнуло металлом. Прочёл: из Министерства Финансов. Тяжеленный. За подписью Канкрина, с его же печатью. В принципе Савелий предполагал, что внутри. И, тем не менее, кивнул секретарю:

– Ну, чё в пакете-то?

– Вот же ещё и Ваша печать! Как я могу её вскрыть? – округлил глаза тот.

Савелий пригляделся. «Угу...» – И правда, ещё и печать Резанова стоит наискосок. А он совсем забыл, как ставил... Рядом надпись: «Вскрыть при недостатке оборотных средств». – «Придвинул листки: А это? Ага, это уже Фернандо переводил его, то бишь Резанова, скоропись. Что тут у нас написано?» – склонил голову и быстренько пробежался взглядом. А что? Красивый выход! Ловко.

Если там, в Номе, торговлю деньги из России подпитывали, то здесь-то их можно было бы и самим чеканить! Ну, или печатать, коли найдется, чем и на чём.

Ухватил, чтобы разодрать, пакет.

Фернандо ойкнул, и Савелий поднял глаза: – Ты чё?

– Так это. Вааа... Ыыы... Николай Петрович, Надо же сначала в журнал занести! Когда вскрыт, кем. А то ведь сами же Вы учили! Бардак получится!

Савелий мотнул головой: – Молодец! Хвалю! Правильно делаешь, Напоминай мне. Давай, волоки журнал. – Потом поднял глаза, призадумался и крикнул, вслед скрывшемуся за дверью секретарю:

– И это, финансиста нашего призови!

Вскоре в кабинет деловито вошёл Сокольников, которого Канкрин отпустил с Резановым скрепя сердце.

Савелий встал навстречу и пожал неожиданно крепкую ладонь невысокого, но плотного шатена в безукоризненном партикулярном платье. "Сильно смахивает на актера Евгения Евстигнеева, сыгравшего роль Александра Ивановича Корейко в фильме "Золотой телёнок"" – неожиданно пришло в голову Савелия.

– Присаживайтесь, Григорий Яковлевич.

Пока секретарь старательно заполнял колонки, Савелий под бдительным оком будущего министра финансов Великого Княжества разодрал пакет, высыпал на стол содержимое.

Десятка три стальных кругляшей с гравировкой, по виду штампы, стопка цинковых пластин.

Савелий покрутил один из прямоугольников, разглядывая. И, в косом освещении обнаружил гравировку: «Ага, гальванопластика, клише для печати бумажных купюр. Вон и памятный герб Великого Княжества, ухмыляющийся медведь», – отложил. Заглянул внутрь и удовлетворенно выудил два листка. Бегло прочёл.

Довольно хмыкнул. Так и есть, кругляши штампы для чеканки золотых монет. Пробежал глазами документ раз, Потом Помедленней второй и последнюю треть изучил очень внимательно ещё раз. «Так-так-так... Молодец, Николай Петрович Резанов, подумал и об этом! Хм, а я, оболтус, проглядел...»

– Григорий Яковлевич, – кивнул на пластины и кругляши, – Поручаю Вам обеспечить производство потребного количества монет и купюр. Всё необходимое Вам предоставят. Монетный двор и банк Княжества разместятся в Форт Росс, под охраной бойцов КОС.

– Благодарю за доверие, Ваше СоВеличество, не подведу. Позвольте добавить? – и, получив кивком, согласие СоКесаря, заговорил: – Я уже подсчитывал, сколько нам потребуется оборотных средств. С учётом бурного развития производств, ремёсел, сельского хозяйства и торговли, привезённые из метрополии штампы вскоре износятся, нужно заранее заказать ещё три, а лучше четыре-пять комплектов.

Савелий черкнул в блокноте, задумчиво произнёс: – Долго ожидать придётся, пока из России подвезут.

– А зачем? – брови гостя изогнулись от несообразительности хозяина кабинета. И, на вопросительный взгляд СоКесаря пояснил: – У нас же есть ювелиры. Так вот, любой из них с этой задачкой легко справится.

Савелий повернулся к секретарю:

– Фернандо, где там ювелир... Этот, как его, – он перелистал ежедневник: – А вот: Голд.

– А он заказ Ваш выполнил, отчеканил медаль, сейчас ждёт в приёмной показать.

Савелий бросил взгляд на напольные часы в углу кабинета, прищурился, прикидывая, кивнул: – До совещания успеем, зови.

Спустя пару минут, на порог робко вступил, теребя поля шляпы, щуря подслеповатые глаза на пожухлом лице и переводя взгляд с СоКесаря на финансиста и секретаря, худощавый нескладный человечек лет пятидесяти, но с необычайно буйной шевелюрой: _ Ваше СоВеличество изволили вызвать Агона Голда?

– Проходите, проходите, Арон Ицхакович, – вышел навстречу Савелий, поздоровался за руку с ювелиром, подвёл к креслу напротив своего, чем окончательно смутил посетителя: – Присаживайтесь. Фернандо, друг мой, принеси нам чаю.

Пока ювелир интилегентно отпивал чай маленькими глотками, Савелий тщательно оглядел образец награды, на самом деле весьма искусный. Поинтересовался, а может ли Голд поставить на поток их производство. Тот, заверил, что приложит все усилия. И вздохнул, что трудно только сыскать в здешних местах достаточно прочный металл для штампов.

Савелий порылся в бездонном ящике стола и вынул один из минфиновских кругляшей: – Такой металл подойдёт?

Гость достал из внутреннего кармана футляр, а из оного линзу всякого уважающего себя ювелира, вставил в глазницу и рассмотрел штамп, поцарапал обратную сторону алмазом в перстне, поднял голову с азартным блеском в глазах, заверил: – Ваше СоВеличество, с такой сталью сделаю как конфетку, я Вас уверяю!

Савелию внезапно пришла в голову шальная мысль, навеянная только что изученным документом. Он кивнул на кругляш: – Вы, верно, заметили, что это штамп для золотых царских червонцев? – И, дождавшись подтверждения, предложил: – А точно такие, но с символикой нашего Великого Княжества, изготовить возьмётесь?

– А чего ж не взяться? Возьмусь, коли Ваше СоВеличество заказать изволит.

Его СоВеличество Савелий изволил. И приказал секретарю оформить договор с ювелиром Голдом с выдачей потребной стали. Пряча документ и пятясь, ювелир покинул кабинет.

Часы пробили время совещания, на которое Савелий оставил и Сокольникова, а Фернандо растворил дверь и пригласил ожидающих в приёмной СоКесаря.

Соблюдая старшинство первым протиснулся Кусков, за ним Чингисхан, Гершель, Рябушинский, Мамонтов, Морозов, Путилов, Демидов, Анфилатовы Прокоп и Аникей, Королев, Дубинин, Базаров, и страдающий от тесных ботинок Пашка Ухтомцев. Савелий дёрнулся было встать, чтобы с каждым поздороваться за руку, но вовремя вспомнил зачатки этого чёртового придворного этикета и просто поднялся, выказывая уважение к вошедшим. А когда все расселись за столом, поглядывая на малознакомого им посетителя СоКесаря, поздоровался со всеми разом:

– Здравствуйте, друзья. Сегодня обсудим несколько вопросов. Но прежде всего, обрадую. Мы с Сокольниковым Григорием Яковлевичем, – при этих словах финансист встал и склонил голову, обращаясь одновременно ко всем присутствующим, – нашли способ пополнить денежную массу. Так что будут и зарплаты в полном объёме, и в лавках записи больше делать за покупателями не придётся. Заключите договора и станете получать средства в Княжеском банке. Туда же станут стекаться налоги. А финансовые инспектора проследят. Так, Григорий Яковлевич?

Сокольников подтвердил кивком.

Пришедшие заулыбались, радостно зашушукались, бросали благожелательные взгляды на «финика».

– Теперь такое дело, – продолжил Савелий: – Сейчас главная забота в Княжестве это дороги. Порт, верфи и ярмарка в Галичье, нефть и золото в Форт Росс, продовольствие в Верховье жизненно необходимо доставлять в любое время года и при всякой погоде. Гаврила Михайлович, чем порадуешь?

Королёв поднялся, смущенно прокашлялся: – Так это, всё налажено. Гудрон, песок, щебень есть, асфальт варим. Да токмо людишек маловато. Сейчас, по зиме, нанимаем крестьян, да всё одно нехватка, – развёл он руками.

Савелий почесал карандашом крыло носа, повернул голову к Кускову: – Иван Александрович, а много у нас бузотёров, коих наказывать приходится?

– Изрядно, – поднялся было глава колонии, но по мановению ладони плюхнулся обратно и продолжил "с места": – Пьют, буянят, из-за девок вот ещё... Порем, как полагается.

– Пороть это не наш метод, – воздел Савелий карандаш: – А давай здесь сейчас решим не пороть дебоширов, а по пятнадцать суток им ареста выписывать, да во время отбытия наказания привлекать на общественно-полезные работы.

– Опять люди потребны, – вздохнул Кусков, – в участковые кого зря не поставишь... Ваше СоВеличество, из КОС дадите?

– Эээ неее, Иван Александрович, – Савелий покачал поднятым указательным пальцем, – эти ребята под другое заточены. Их в участковые все равно, что из пушки по воробьям палить. Вон, в Галичье у тебя дельный парень. И в каждом поселении пусть люди из своих выберут. Ну а мы с КОС и ШОН тоже в стороне не останемся. Обучат задержанию, обезоруживанию, обездвижению. Стрелять опять-таки.

– А чего это только дорожникам?! Мы, между прочим, кирпичный завод строим тоже не только для своей железной дороги! Нам тоже рабочие руки во как нужны! – Мамонтов, смахивающий бородкой клинышком на европейского вельможу, возбуждённо чиркнул ребром ладони себе по шее.

– Не кипятись, Иван Федорович, – улыбнулся Савелий и потряс листком, – я вот проект Княжеского Указа набросал. Соберём Советы в каждом поселении, пускай народ обсудит. Может, люди чего дельного добавят. А Иван Александрович по своей линии с главами работу проведёт.

Кстати, Иван Федорович, а ты почему индейцев, как Гаврила Михайлович, не привлекаешь? Хорошо они работают? – он повернулся к Королёву.

– До наших не дотягивают, хлипковаты, но стараются.

– А твои, Кайюс Хайс, люди довольны? Не обижают? – обратился Савелий к одноглазому пожилому индейцу, со скошенным к затылку лбом, в синем балахоне, отороченном горностаями и вышитому бисером, на шее медальон "Союзный России". В переводе его имя обозначало что-то вроде "Отец народа", из-за двусмысленности для русских Савелий не переводил.

– Нет, мой бледнолицый брат Командор. Люди Чинук шибко довольны. Индеец носилка носи, тачка вози, десятник карашо плати. Карошай топор, сто дерево руби, нет тупой! Пила пили, лопата копай, нож реж, бур земля дырка. Всё как обещал нащальника дорога. Обман индеец нет.

Собравшиеся загалдели. Савелий поднял руку, призывая к тишине.

– Кайюс Хайс, краснокожие могут получать больше, если станут учиться у русских. Переговори об этом с вождями. – Индеец величественно кивнул.

– Так это покуда неквалифицированная рабочая сила, – вздохнул Путилов, лет сорока, с прорастающим брюшком.

– А вот это другой вопрос, Николай Иванович, – Савелий пошарил в бумагах на столе, поднял вопросительный взгляд на секретаря. Тот понял без слов, ловко выдернул листок, подал. Савелий вчитался, кивнул, ткнул карандашом в написанное: – Вот, сообщает Павел Михайлович Рябушинский. Наш караван по Орегонской тропе добрался до Сент-Льюиса на Миссисипи, нанял помещение под торговый дом. Твой корреспондент, – нашел глазами Прокопа Анфилатова, – из золотоискателей, прибывший с Кондратовской ватагой из Нома, ну тот, американец, по твоему поручению разместил в газетах объявление о найме мастеров.

– Джек Лондон, – обрадовался Прокоп.

– Да, он. Будем надеяться, что наши условия привлекут умельцев. Он и рекламу керосина опубликовал, поглядим, что получится. К тому же ушли люди к посланнику Российской Империи в САСШ Бодиско Александру Андреевичу. С просьбой содействовать нашим дипломатам и купцам.

– А по нашим делам? – вразнобой спросили Гершель, Морозов и Демидов.

– И по вашим ушли. Аникей Ксенофонтович, взглянул на судостроителя, – и корабелов поищут. Хорошие у них корабелы?

– Пятеро у нас на верфях, дельные мастеровые, худого не скажу.

– Катера ваши на славу вышли, Рябушинский в восторге. Ещё сделаешь до февраля пяток?

– Сработаем. Только паровраты давайте.

– Командора, – подал голос индеец, и Савелий повернул голову: – Чинука хотеть вместе с русскими, как по Орегону, отправить на Великие равнины за Скалистыми горами дары нашим краснокожим братьям.

"Как же дары, – внутренне усмехаясь, подумал Савелий, да вы индейские евреи, выгоду свою в торговле не упустите! Но нам и это на пользу, оградите от ненужных нападений воинственных степняков, команчей и прочих Апачей, всё нам меньше войск держать". А вслух поинтересовался: – Какие дары хочет отправить мой краснокожий брат?

– Табак, юколу, ножи, одеяла, сёдла, бисер и цукли, – загибая пальцы перечислил вождь.

– Хорошо. Если обещаешь договориться с твоими равнинными краснокожими братьями, что мои люди ходят через их земли свободно.

Индеец важно кивнул. Взаимовыгодная сделка заключена.

– Чингисхан, сможем дальнописец прокинуть через Скалистый хребет, до нашей многострадальной одиночки на той стороне? А то радио через гору почти не берёт, постоянно мучаются радисты.

– Да, Ваше СоВеличество, к январю тут закольцуем сеть и примемся, провод пока есть.

– Анатолий Николаевич, – Савелий обернулся к Демидову, молодому высокому парню, напоминающему Маяковского, – Ты метал, просишь, а своих рудознатцев снарядил на поиски?

Тот обескуражено и одновременно обезоруживающе улыбнулся: – Виноват, Ваше СоВеличество, с этими разгрузками-переездами, да пока прокатный стан монтировали под листовое железо, совсем запалился. Упустил короче.

– Вот то-то и оно. Подойдёшь попозже, покажу карту, обмозгуем. Нам ведь не только железо потребно. Как кровь нужна медь, так ведь, Чингисхан? – Казах кивнул, и Савелий подытожил: – А она есть неподалёку.

Закончилось совещание у СоКесаря за традиционным самоваром в смежной комнате отдыха.

А 27 февраля 1809 года Савелий с удовлетворением читал шифрорадиосообщение из Сент-Луиса. Дошел второй караван паровых катеров Княжества, мода на меха русского калана и морского котика докатилась и до САСШ, цены разве что чуточку ниже европейских. В портах Атлантического побережья САСШ грузятся хлопком для Английских мануфактур суда, и пронырливый Рябушинский договорился о поставках вместо этого в Княжество. «Надо наградить!» – подумал Савелий. Но главное, в пункты вербовки потянулся поток желающих переселиться и принять подданство Великого Княжества Русская Америка.

Савелию, однако, прибавилась ещё одна головная боль. Одна, но доводила его до исступления. Сокольников досаждал педантичными отчётами Княжеского банка.

Все эти дебиты, кредиты, сальдо Савелию приходилось выслушивать и подписывать. Финансист не отставал от него, пока дотошно не отчитывался до копеечки. А у Савелия в это время в глазах мельтешили синие ситцевые нарукавники, в ушах стоял стук костяшек счётов, он тихо ненавидел посетителя и мечтал улизнуть. И многодневные марш-броски из прошлой жизни, выматывающие до изнеможения, уже не казались ему столь уж тяжкими.

Глава 14: Радиогазета

в которой Савелий выручает наследника Резанова

«Радио это газета без бумаги и расстояний»

В.И. Ленин

Всё-таки Благодатный край долина Виламет. 11 февраля, а трава кое-где до сих пор зелёная. Даже стриженная под «бобрик» голова не замёрзла. Савелий вздохнул полной грудью Прохладный воздух и, отделившись от общей колонны бойцов КОС и ШОН, с которыми бегал на зарядку вдоль реки, повернул к дому. Следом затрусили два охранника.

Упругие дощатые ступеньки подталкивают в ступни, словно подгоняют в дом.

Он предпочёл деревянную усадьбу, наподобие княжеского терема, с множеством комнат. Ну, по большой семье и прислуге, Куда же СоКесарю без этого. А не дворец. Который, впрочем, всё ещё достраивали. Но его приёмная и кабинет уже работают.

В коридоре столкнулся с Кончитой, прихорашивающейся у ростового зеркала.

– О! Коля! – звонко приветствовала она, – И не мёрзнешь с голым пузом?

Он пружинисто подошёл, она провела ладошкой по его голому торсу, чмокнула в щёку, сморщила носик: – Холодный.

Он Осторожно её приобнял и тоже чмокнул в щёку: – А ты далёко спозаранку? – он делано грозно нахмурил брови. Молодая женщина наигранно надула губки. Но тут, же прыснула в кулачок и стукнула ладошкой его по лбу.

Такая весёлая перепалка происходила между ними ежедневно.

Молодая женщина сделала вид, что сердится. Но не выдержала, рассмеялась: – Да мы с Алкой на радиостанцию. Ну, с Голицыной. Эфир скоро.

– Ааа, с невестой Гаврюхи Королева, – кивнул он, – и чего не поженятся... А что у вас сегодня?

– Ромео и Джульетта, Шекспир. Да там церковь вроде как кочевряжится. Он, видите ли, простого, холопского звания, а она дворянка.

– Да туфта это, решу, спасибо что подсказала. А Шекспир так вчера же было!?

– Нет, вчера на английском. Но вчера же мне Алка перевела, сегодня будет на испанском. Коля, ты только поаккуратнее, – округлила Кончита глазки, – а то Алка сильно переживает.

– Буду постараться, – успокаивающе улыбнулся Савелий. И как бы про себя добавил: Надо бы ещё на французском.

– Пока никак не уговорю, – вздохнула Кончита. Отнекивается, мол, плохо знает язык. Но вижу поддается, уломаю.

– Кать, с радиоуроками русского языка ты вот так придумала! – Савелий показал поднятый большой палец.

– Да ты что, Коль! – всплеснула руками молодая женщина: – Разве ж это я? Это опять Алка! Она же учительница. Ну, и меня заставила вспоминать, как я учила да какие ошибки совершала. Ну, и вот...

– Ааа... – он подбородком кивнул на выпирающий арбузом живот супруги Резанова, – последний месяц же вроде.

– Да ты чего! Там же с нами Заботка, – так сокращённо они называли Заботливую Утку, – и больничка её вот она, в паре шагов от радиодома.

– А она-то на радио чего!? – взметнул брови Савелий.

– Да за мной видать, и приглядывает, – стрельнула глазками Кончита. Мол, "Не ты ли и приставил?". И добавила: – А заодно советы по здоровью передаёт. Даром что-ли и индейскую, и европейскую медицину постигла. Ладно, Коль, – она помахала ручкой, и упорхнула достаточно легко для её срока беременности.

Следом потянулись её охранники. Савелий из-под Тишка показал им кулак, мол, "Смотрите там!" Мужики успокаивающе кивнули, мол, "всё будет в поряде".

Савелий враскачку двинулся в ванну. Он настоял, чтобы во всех новых домах удобства сразу проектировали. А уж у себя-то сам Бог велел!

Над дверным косяком уголком прибит домашний турник. Подпрыгнул, подтянулся пятнадцать раз, поднял столько же ноги к перекладине, пружинисто соскочил, вошёл.

Вот фарфоровые унитаз, раковина и ванна. Трубы канализации и на воду керамические. Так что, Дай срок введёт и горячую воду!

Тоннели для городских коммуникаций архитектор по его просьбе ещё при разбивке земли в проект заложил, и первым делом пробросили. И даже центральные очистные сооружения для центральной канализации устроили сразу. Правда, по извечной русской расхлябанности канавы ещё не везде закопали, нынче через одну перепрыгивать пришлось. Ну да ничего, изживём помаленьку, не сразу Москва строилась.

Маленькая мастерская, которая производит сантехнику, уже сейчас не справляется с заказами. Потому, что в других поселениях люди стараются заиметь "как у СоКесаря удобства.

В Галичье по его проекту местную канализацию, с отстойником, в усадьбе СоКесаря устроили. Так гости языками цокали, а потом у себя налаживали.

А на ярмарке он специально восемь туалетов приказал построить и оборудовать сантехникой. Так в пять даже за деньги народ валит! Помаленьку иноземцы сантехнику приобретают. В порт заходят французы, англичане, испанцы, американцы, даже китайцы берут. А тестю в Сан-Франциско Савелий с умыслом отправил бригаду с сантехникой для оборудования ванн и туалетов. Так губернатор Калифорнии через испанского посла и себе заказал.

Так что потихоньку, как Савелий и предполагал, сантехника вскоре может стать достаточно весомым источником дохода в казну Княжества.

Умывшись, спустился, позавтракал и заторопился на работу. СоКесарю тоже необходимо трудиться.

В тот момент, когда дверь, недовольно скрипнув, неохотно выпустила его в новый хлопотный день, уже одетого, с площади из мощного репродуктора грянул гимн Великого Княжества Русская Америка.

Голова невольно повернулась на звук, а глаза зацепились за красный стяг, который лениво змеится на шпиле башни горсовета.

Озвучка города изобретение Савелия. Чего воздухонапорному усилителю звука простаивать, вот для развлечения народа и поставили на центральной городской площади.

А по вечерам пятницы и субботы, и по праздникам в парке, разбитом при площади, устраиваются народные гуляния с танцами. Для чего на звукоусилителе краником типа самоварного уменьшают напор воздуха для хорошей, но не чрезмерной громкости. Валиков к звукописцу с музыкой и песнями, как выяснилось, захватили из России изрядно.

Потом приёмо-передатчик на привезённых радиолампах собрали, а то из-за резко возросших помех, как от собственных кристадинов, так и в большей мере от искровых передатчиков англичан и позже французов, в эфире какофония, без усиления и фильтрации никак. Да и радио из метрополии досюда добивает с трудом, на кристадин принимается эпизодически, а ламповый приёмник прекрасно работает.

Ну, а коль скоро приёмник всё-равно «молотит», то тупо стенографировать за диктором некоторые сводки чересчур расточительно, почему бы и подданных родной речью да песнями не порадовать. Вот и подсоединили приёмник к звукоусилителю.

Жаль только разница во времени между Санкт-Петербургом Российской Империи и Орлом Великого Княжества Русская Америка около полусуток. Он вынул за серебряную цепочку, золотую считал дешевыми понтами, луковицу часов. Щёлкнула крышка, да, полвосьмого утра, на Неве те же полвосьмого, но вечера. Ещё полтора часа колонисты понаслаждаются, а затем передачи в России заканчиваются, вот тогда наступит время местного вещания Княжества.

Помимо прочего такие трансляции укрепляют связи русских людей в Княжестве с далёкой Родиной, а иноземцев заставляет учить русский язык. Ведь принимают таки передачи Санкт-Петербурга по всему свету.

Даром что ли Савелий открыто, публиковал в «Вестнике РАК» схему и методику изготовления детекторного приёмника, то бишь урезанного кристадина. И вот теперь мода на радиоприёмники перекинулась и на САСШ.

Савелий прищурился, глядя на заснеженные вершины гор Екатерина и Елизавета, в его мире названные горами Льюиса. Прикинул в уме: может, стоит на одну из них антенну приёмо-передающего радиоцентра, ППДРЦ, затащить? Но представил, как неуютно там радисту придётся среди вечного снега, поёжился – Бррр! А ещё вспомнил, как корячились на гребне хребта Кускова, а в его мире Йиттер-Рут Скалистых гор у перевала Шипка, улыбнулся.

Трое суток тогда елозили. И это ещё он рискнул EH– антенну поставил. Пусть и с её настройкой мороки чуть больше, нежели с традиционными в его мире, ну да кто умеет, тому недолго! Зато для выбранной, компромиссной, средней волны в 300 метров диполь получается в сто пятьдесят метров, а так вышло всего тридцать, одна десятая длины волны. И угадал.

Рябушинский, Бодиско, независимые от них диверсионно-разведывательные группы, ДРГ, на территории САСШ, в один голос доносят о прекрасной слышимости радиопередач Княжества.

С радиогазетой на английском языке додумалась Кончита. Первая подсказала, что есть смысл по радио вещать передачи о культуре. Чтение литературных произведений. Приёмников, благодаря публикациям в «Вестнике РАК» и возникшей моде расплодилось сначала в Европе, а теперь и в Америке уйма. Да и созданное под его опекой акционерное общество «Слухач» продаёт их по всему миру, идут нарасхват как горячие беляши на зимнем вокзале.

Раньше в эфире слышался только телеграф, который в его мире азбукой Морзе именуется, а здесь с чьей-то «лёгкой руки» обзывают «Резанкой». А голос и музыку лишь в прошлом году передавать начали. Из столицы Российской Империи.

Благодаря подсказкам Савелия, Александр Николаевич Лодыгин на основе своей осветительной лампы накаливания разработал первую радиолампу.

С собою, в Княжество привезли опытный образец. Нить накала угольная, часто перегорает, но к счастью колба разъёмная, менять легко.

А вчера из канцелярии Александра I, с грифом «Для личного использования СоКесарем», пришло сообщение, что Лодыгин сумел таки наладить производство нити накала из вольфрама. Не зря, знать, ох не зря Савелий подкинул ему идею алмазной фильеры для вытяжки тонкой проволоки из этого тугоплавкого, но и твёрдого металла.

И Кончита предложила местное вещание. Приёмник, а значит и лампы, Всё равно ведь работают.

Савелий в восторге от открывшихся перспектив аж подхватил опешившую молодую женщину.

Потом с Прокопом, используя знание о копирайтинге, во все передачи незаметно для слушателей вставили рекламу. Встроенную, или, как в его мире говорили, нативную.

Это Кончита, наивная душа, полагает, что они просвещают соседей. Что, разумеется, само собой. Но по настоянию Савелия в классический текст внесли маленькую правку. Вместо масляных ламп персонажи зажигают керосиновые. А в резюме чтица говорит, что будь у влюблённых кристадины, они прожили бы в любви и согласии до глубокой старости. А в конце вещания диктор всегда повторяет, что все упоминающиеся товары слушатели найдут в торговом доме Великого Княжества Русская Америка.

В завершение передач краткие новости и достижения Великого Княжества Русская Америка.

А по инициативе Кускова все союзные индейские племена обзавелись приёмниками. Ну как обзавелись, Тщеславие заставило краснокожих наперегонки всеми правдами и неправдами раздобывать для своих племён говорящие аппараты. Несли шкуры, пригоняли коней в обмен на кристадины. Когда ещё газета дойдёт, Да и читать не все умеют. А речь понимают все.

И теперь объявления индейцы узнают в день выхода.

– Приветствую тебя, Быстроногий Волк.

– А, Мудрый Лис, здравствуй и ты. Зайдём, – крепкий пожилой индеец откинул полог: -

И ты расскажешь, что привело тебя к моему вигваму.

Они степенно уселись на шкурах подле костра. Хозяин, кряхтя, потёр левое колено.

– Сильно мучает? – с сочувствием на морщинистом лице спросил гость.

– Да ноет, как погоде меняться, – вздохнул хозяин.

– Сразу надо было из падуна выбираться, как неметь стала, – в который раз покачал головой гость. И продолжил: – А ведь чинуки вновь созывают соседей на грядущий ход лосося. Только что передал Великий дух Командора радио, с чем я и поспешил к тебе.

– Ну вот, значит надо поспешать. А то народу Нез-персе плохое место достанется. Когда уж тут лечиться, надо людей собирать, совет держать. Хорошая штука радио, – продолжил он, отхлебнув травяного чая, поданного ему с гостем женой, – вот только почти у всех родов уже есть.

– Зато мы теперь сразу узнаём важные новости. Нам повезло, что тогда, в Верховье, меня заинтересовала волшебная коробка Командора.

– И то, что нам он радио подарил. Другие-то вон покупают. Да и то не всем сразу достаётся. Хотя и не сильно и дорого, пару бобровых шкурок любой индеец легко добудет.

– А у всех племён радио слушают шаманы?

– Когда нас учили, были одни шаманы, – воздев глаза к дымовому отверстию, вспомнил Мудрый Лис, – нужен ведь человек вдумчивый, да и вигвам должен стоять отдельно, где тихо вокруг.

Савелий, довольный неожиданно стремительной радиофикацией и подданных и соседей, вышел пройтись перед обедом, когда из репродуктора на площади, а значит и в местный эфир ворвалась рекламная песенка:

"Эй ты, купчина в котелке, эй дама в дальнем уголке и Вы, усатый господин

Поройтесь в толстых кошельках, не оставайтесь в дураках, вложитесь в РАКокеросин

Давно из гонки выбыли фуксин и анилин, если хочешь прибыли – поставь на керосин

Керосин, керосин, он под номером "один", тот, кто купит керосин, тот теперь и господин

Давно у всех на языке синица верная в руке, ума и сердца властелин