Текст книги "Страна мыслителей"

Автор книги: Сергей Редькин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

направился в сам магазин, якобы и ему интересно, чем

торгует ныне государство. А сам, только для виду бросив беглый взгляд на прилавки, а заодно и позыркав по сторонам: He шпионят ли за ним Толька с Колькой, почти тут же выскочил обратно на лестничную площадку. И без лишних слов пристроился торговать в самом ее центре. Торговля шла бойко. Еще бы, Свеклин торговал одним лишь, дефицитом да и брал недорого. За каких-нибудь полчаса он распродал более чем половину. «Может, хватит,– подумал Свеклин,– а то, чего доброго могут и заграбастать, уж шибко бойко у меня дело движется». А так как Свеклин был человеком дела, то как решил, (то) так и сделал. Наскоро надавав по рукам не в меру рьяным. щупателям литературы, Свеклин застегнул сумку и, взвалив на плечо далеко уже не неподъемную тяжесть, уверенно и гордо двинулся к

выходу. Вот тут-то все и произошло! Свеклин не успел даже заметить, откуда они появились. «Торгуем?» – спросил тот, что был постарше, с постной, рожей и погонами старшины . « И не думал»,– огрызнулся Свеклин»-он считал, что если он не пойман с поличным, то, значит, и вина его не доказана. « Отпираетесь гражданин! А ну-ка, покажите, что у вас в сумке». «А вот и не покажу!» «Тогда пройдемте с нами». «Это куда же?»

« К машине, проедем в отделение милиции. Там уж точно разберемся!»

Но даже и тут Свеклин нисколько не испугался,

ведь он еще ни разу в жизни не был в милиции.

«Хорошо, пройдем» ,– смело ответил Свеклин. «А может, He надо?» – сказал второй милиционер. Свеклин только теперь обратил на него внимание. Это был тощий юнец, видно, только-только пришедший на службу в милицию. «Нет, решено,– отрезал старший.– Научим этого парня yмy-разуму, а то сильно прыток». В отделение Свеклина вначале и пускать-то не хотели, мол и от постоянных клиентов отбоя нет, а тут еще и этот! Зачем он нам? Да и чего с него взять-то! И все-таки постнорожий упросил дежурного, видно, наобещал тому с три короба. А как упросил, так и закрутились колесики! Подвергли Свеклина, как и водится, сначала предварительному допросу. Просто так, по-дружески, и так как он, по-прежнему, все отрицал, его отправили подумать в общий зал, где и продержали часа четыре. Но там он ничего особенного не увидел, поэтому так ничего дельного и не надумал. Наконец, поняв, что Свеклин и не думает признаваться, к тому же он отнюдь не столь впечатлителен, как могло показаться на первый взгляд. Дежурный решил попросту отмахнуться от Свеклина, пуcкaй судья с ним разбирается. «А когда судья-то будет? – поинтересовался Свеклин. «А завтра к десяти и будет». «То есть , как это завтра, мне что, тут у вас всю ночь и торчать?!» «А ты что, хотел, раз признаваться не хочешь? Сознался бы, мы тебя и отпустили бы. А там пpишел бы в назначенный день на суд, да и разобрался бы с судьей. Может в чем бы и убедил его». «Нет,– упрямо сказал Свеклин,– буду ждать суда. Пущай докажут, что я торговал». «Ладно,– согласился

дежурный.– “Тебя в какую камеру’? Где повеселее, или

где пocпoкoйней» « А где лучше’?» – поинтересовался

Свеклин. « Кому как». «Peшайте сами,– пробурчал

Свеклии, он был явно не в духе.– Кстати, а позвонить

можно, сообщить жене». «Да ты что,– изумился

дежурный,– и не дyмай. Ты парень, видать, совсем

законов не знаешь... Ну, да ладно, завтра с судьей о

законах и потолкуешь. Завтрашний oн добрый». В сырой

камере и без Свеклина было уже трое, пришлось

знакомиться. Двое совсем незрелые юнцы. Один попался

за то, что торговал газетами без разрешения, а другой-¬

плакатами. Третий же был значительно старше, где-то

одного со Свеклиным возраста, а Свеклину уже

перевалило зa тридцать. За что его забрали, Свеклину так

и не удалось узнать. Ибо тот ни в какую не хотел

разговаривать . He только со Свеклиным, но и вообще с

кем– либо. Он сидел, скукожившись на нapax, и что-то

лихорадочно кропал. Видно писал признание, а может

заодно и завещание, больно уж вид у него был печальный. Ho, зато, с ребятами Свеклин договорился, аж до белого каления. Сначала жаловались друг другу на жизнь, а затем дело дошло и до чрезвычайно любопытных историй.

За эти несколько часов Свеклин наслушался такого (один

из пapнeй, оказывается, учился в школе менеджеров и был политически крайне подкован), о чем прежде, в силу cвoей природной нелюбознательности, даже и не помышлял . Больше всего Свеклина поразила история о судьбе космонавта Юрия Алексеевича Гагарина, он даже всплакнул малость. Оказывается, Гагарин вовсе не разбился, как это было принято считать. Напротив, oн жив. По крайней мере был всего каких-нибудь несколько лет назад... И находится он, Юрий Гагарин, в сумасшедшем доме. Куда его привела , неизвестная прежде науке, космическая болезнь. Надо же, как не повезло великому космонавту, досадовал Свеклин, наконец-то укладываясь спать на, отведенное ему, место на нарах. Да, жестковато, но ничего не поделаешь, придется потерпеть. Уж одну ночь можно «Все, сплю»,– решил Свеклин и закрыл глаза. Но оказалось, мученья его еще далеко не кончились. He успел он просмотреть и половины своего самого первого сна, как чей-то отчаянный крик о помощи вывел его из дремотного состояния. «Да что же это такое’?¬– возмутился Свеклин,– даже вздремнуть, и то не дают!» И кто же, вы думаете кричал, точнее молил о помощи ?

Никто иной как тот самый бумагомаратель. Оказывается, пока другие спали он по-прежнему маялся дурью. Да так, видно, старался, что умаялся окончательно. А как умаялся, так и вовсе ошалел. Ишь ТЫ, просить помощи вздумал, и у кого, у родимой милиции. Думал емy и проскочит... Ну и что, докричался! Вначале накостыляли. А как от обиды скулить начал, то и вовсе забрали. Видно, в карцер повели, чтобы окончательно привести в чувство. Как увидел Свеклин это, то понял, наконец и он, что с милицией шутки действительно плохи. А как понял, то весь сон как рукой сняло, более уже не сомкнул глаз, все ждал, что же еще будет. А далее было вот что. В десять утра, как и положено, пришел судья и начал разбирательство. Свеклина вызвали одним из первых. И хотя Свеклину было страшно, oн решил стоять намертво, то есть сознаваться OH нe хотел ни в какую. Но никто от него признания, похоже, и не требовал. Судье, оказывается, было достаточно показаний постнорожего и его напарника, хотя и они не могли утверждать доподлинно, что Свеклин действительно торговал книгами. Судья под свою ответственность, на основании одних косвенных улик, вынес Свеклину обвинительный приговор. Гласивший: Конфискация оставшегося товара и штраф в размере ста pyблeй за нарушение правил торговли. И хотя Свеклин подал жалобу районному прокурору, решение судьи осталось в силе. Из прокуратуры ответили, что судья поступил абсолютно правильно. С этого дня Свеклин четко усвоил для себя следующее правило: спорить с милицией беспoлезно, с ней надо не спорить, а попытаться договориться.

17.07.90

СИЛА АВТОРИТЕТА.

Когда известный Питерский прозаик Терентий Х, принес очередной свой шедевр в Издательство, главный редактор только и сказал:

– Премного благодарен Терентий Мефодьевич, будем печатать.

– Да вы хоть чуток взгляните, может кое– что надо подправить.

– Нет– нет, – отнекивался редактор,– я вам полностью доверяю.

–И все-таки,– настаивал писатель.

Хорошо,сдался редактор,– давайте.

Рукопись романа. « Когда на карту поставлено все.»

Он не мог вспомнить ни дня, когда бы не чувствовал себя таким усталым. Но это была не просто усталость– чересчур мягкое слово для определения того состояния, в котором он находился сейчас, – на этот раз он испытывал не только физическое недомогание, он был полностью опустошен душевно. Постоянно находиться в состоянии войны– это еще можно понять, но это было еще не все. Бессмысленность? Правильным ли было назвать это так? Допустим, он просто– напросто ошеломлен, видя, как враги снова объединяются после его жестоких ударов. Вероятно так. Ощущение бессмысленности может быть тягостным для духа , когда ввязываешься в жестокий бой.

Армейские психологи охарактеризовали его как человека, обладающего полной властью над самим собой, но черт возьми, что это значит ? Может это зависит от того, что подразумевают под этой властью ?? Хороший полководец использует не только боевые возможности своих сил, а также и своевременное их сдерживание. Он не посылает простых стрелков против бронированного конвоя, если только он не сумасшедший или же не страшно отчаянный или, просто– напросто ,если он не идиот. Да что же собственно надо подразумевать под этой властью? Властью над самим собой. Наверное это тайна, существующая с тех незапамятных времен, когда человек стал действовать. Возможно это что-то связанное с внутренним видением собственной ценности. Должен ли хороший полководец, обладающий такой властью предаваться всевозможным, рискованным и тщеславным предприятиям, если его внутреннее видение исходит из высокой собственной ценности? Возможно, если положение невероятно отчаянное.

Степан Петров легко уживался с самим собой. Это не было тем, что составляло проблему. Его никогда не тянуло к самоубийству или самопожертвованию. Проклятая проблема была в том, что положение было действительно отчаянным, невероятно отчаянным, и Петрову было очевидно, что положение усложняется. Он попытался еще и еще раз, только Бог знает, как он старался изменить ситуацию.

Он наносил удары по врагам везде, где бы он не находил их, и любым оружием, которое имелось у него в руках. И даже если он не выиграл ни одного сражения и не одной стычки, то это не означает, что он проиграл эту проклятую войну. Сознавать это было тяжело. Такое бремя раздавит кого угодно. Бессмысленность? Как Дон-Кихот в известном сражении с ветряными мельницами. На кой черт все это нужно?! Кемаль говорил ему: « Ты победишь, попытайся понять это, и ты победишь. Остальное – чистка, это мы и сами сделаем.» Конечно, теперь война была окончена, осталась эта грязная чистка. Петров пошел на это, и он сделал это не потому, что это было правильно, а потому, что он хотел сделать это.

Он устал, устал от войны, пресытившись своей властью над самим собой, которую утвердил своими победами. Он был одинок, и он был проклят. Он был по уши в крови других людей, его сердце окаменело из-за огромного числа ненужных жертв в этой опустошающей, проклятой и абсолютно бессмысленной войне. А сейчас он сидел и валил все грехи ада на самого себя. Он пошел на предложение Кемаля только из-за того, что надеялся на быстрый конец этой казавшейся уже бесконечной войны. И еще он лишил себя на время жалости к самому себе.

Шестидневная молниеносная война, по крайней мере так он полагал, необходима для того, чтобы окончательно сокрушить преступные элементы, затем ФСБ сможет взяться за то, что осталось. А что собственно говоря и осталось то ? И опять та же упрямая мысль сверлила его мозг: « Ты не можешь выиграть эту войну до конца старина. Лучшее, что ты сделаешь– пусть кто– либо разубедит тебя, что ты выиграешь, – тогда ты с легкой душой повернешься спиной к выстроенным войскам и спокойно уйдешь с высоко поднятой головой. « Тогда ему почти удалось сделать это, а потом, (Кемаль назвал это последним усилием ) начальник милиции устроит военный самолет для него и даст ему в помощь красивую сотрудницу, чтобы он смог расслабиться. Первый день такого усилия был обычным, несколько мелких торговцев оружием из Томбова совершили неуклюжую попытку перегруппироваться. Петров вышел с победой из сражения, и у него появилось ощущение , что он поступил правильно, пойдя на предложение Кемаля. Следующий день обещал начаться также, что и предыдущий. :

Несколько старых свергнутых главарей мафии Западного Синдиката, небольшое столкновение с ними,– а потом Степан со всей силой обрушился на крупную группировку.

Это встряхнуло его немного, но только немного.

А потом была среда– третий день этой акции подавления. От иллюзий ничего не осталось. Согласно плану он должен быть в Сухуми : совершить внезапный рейд, чтобы проверить остатки абхазской мафии на месте. Его подразделение оставалось в резерве под началом Сони Бляхман, прекрасной сотрудницы и помощницы, а также той, которая стояла ближе всех к сердцу Степана. Но уже через несколько минут после того , как Степан собрался в поездку, он получил новые сведения от своего связника в главной квартире мафии в Москве, от некоего Лео Попикяна. И теперь Степан сидел не в солнечном Сухуми, а в иссушенной ветрами и зноем пустыне Каракумы и с тоской разглядывал седло на той демонической лошади, которая должна была привезти его к воротам Ада. То есть обратно ввергнуть его в вечную войну с мафией. А он устал. Один только Господь знает, как он устал.

Редактор оторвался от чтения рукописи и задумчиво взглянул на Терентия. Поймав вопросительный взгляд последнего, он ослепительно улыбнулся и сказал восторженным тоном: « Просто феноменально, хотя ничего иного я и не ожидал . «

Услышав это, Терентий Мефодьевич окончательно успокоился и вскоре распрощался с редактором, а редактор еще долго плевался ему вслед, потрясая кулаками и истошно визжа :» Совсем обнаглели эти метры, так и норовят всучить всякую дрянь, а ведь отказать нельзя, больно уж их читатель любит все, что не напишут– нарасхват !!»

19.10. 1997

ДЖЕНТЛЬМЕНСКОЕ СОГЛАШЕНИЕ.

Престарелый алхимик , умудренный, как годами, так и сединами, тщательно перемешивал зелье. Он готовился к

самому ответственному моменту в своей жизни. Похоже, ему все-таки удалось приготовить варево, способное привлечь внимание хоть какого-нибудь демона. И он не ошибся. Не успел он еще полностью вытащить черпак из уже окончательно готового варева, как в воздухе запахло горелой серой. Затем раздался ужасающий рев и в комнату буквально из ничего впрыгнул демон. Перекрестившись, алхимик поспешно отступил в центр круга. Яростно моргая красными глазищами демон очумело уставился на старика.

Где это я?рявкнул он.– Ах, да, как же это я мог позабыть о том, что сам Асмодей послал меня разыскать то место, откуда струиться такой сладостный запах!– как бы ,наконец, приходя в себя прогромыхал демон. Сказав это, демон осторожно двинул вперед правую ногу и кончиком копыта пощупал границу круга. Вслед за этим он еще более осторожно двинул копыто чуть дальше. осознав, что копыту не удается проникнуть внутрь круга, демон одобрительно крякнул. -Молодец старик, хорошо сработано. -Отступив на шаг, демон полной грудью вдохнул аромат, струившийся из горшка. -О какой божественный запах!! Асмодей был прав, не попробовать то, что его источает, просто невозможно.

Слушай дед,уже окончательно кончив моргать глазищами, произнес демон– на кой тебе это варево? Давай– ка лучше махнемся . Ты мне варево, а я тебе все, что пожелаешь, конечно в разумных приделах.

Нет,набычился алхимик,– не буду я меняться с таким прощелыгой как ты. Пусть Асмодей сам пожалует, вот тогда и посмотрим !

Да ты что ?!изумился демон.– Думай когда говоришь. Больно нужно пану Асмодею утруждать себя беседой с таким старым пердуном как ты, который и наукам то кое-как обучался.

Это я то неученый !!взвыл алхимик, и схватив горшок, с сердцем поставил тот в самый центр круга. -Вот теперь точно меняться не стану. И даже сам Асмодей тут тебе не поможет. Обиделся я! А раз обиделся, то значит на том и точка. Лучше уж сам упьюсь этой отравой, чтобы вы с паном лопнули от зависти. -сказав это, старик смело черпанул из горшка ложкой.

От изумления глаза демона стали почти круглыми. Вытянув шею он во все глаза смотрел, как пахучая жидкость медленно переползая через край ложки, тягучей струей исчезает в глотке старца.

–Хватит, -умоляюще заорал демон, когда старик в четвертый раз попытался проделать подобную операцию. -Хватит-повторил демон, при этом он огромной лапищей смахнул навернувшеюся слезу. -Мы с паном все поняли и согласны на любые твои предложения без каких-либо ограничений.

–А вот это, уже совсем иное дело, кладя в карман начисто облизанную ложку, сказал старик. При этом, он самодовольно ухмыльнулся, -надо бы с самого начала так, тогда и осталось бы побольше, да и я был бы чуток добрее.

Век жививек учись, -горестно вздохнув сказал демон.

Это верносогласился алхимик,– а на что меняться будем ? Мне, похоже, ничего и не надо.

А ты как следует подумай, вдруг чего и надумаешь.робко предложил демон.

Ладно, подумаюсогласился старик. И начал мыслить. Долго он думал , часа четыре не меньше. Демон за это время совсем извелся. Уж и не рад был, что ввязался в такое дело. И вот старик наконец закончил свой труд. Готово,воскликнул он,– вот мое условие.: Я дам тебе зелье в обмен на твою душу!

А почему именно мою ?хотел было возразить демон, но затем неожиданно вспомнил, что у демонов нет души. И в первый раз сам этому удивился. Согласен,сказал хитрый демон,– полагаю, что игра стоит свеч.

Еще как!радостно проблеял алхимик. Ведь я добрый.при этом он подленько захихикал, видать удумал что-либо нехорошее.

Но демон даже не подал виду, что, все он прекрасно понял. Главным для него было заполучить в свои лапы столь желанный горшок, а там будь, что будет! С кем , с кем, а с этим худосочным хлюпиком он завсегда сумеет сладить. Договор, как водится, подписали кровью, ибо только после этой процедуры сделка обретала законное право на жизнь. И вот в то самое мгновенье, когда демон протянул уже было свои лапищи к горшку, чей-то повелительный голос заорал во всю мощь рупора:”Стоп, съемка на сегодня окончена. Последняя сцена ни к черту, пойдет в утиль!” И толстый коротышка режиссер, со злостью соскочив с табурета, грозно двинулся к артистам. Да, именно к артистам. Ибо демон и алхимик были всего лишь артистами, к тому же, как сказал режиссер, еще и неумелыми.

Джонобратился коротышка к демону,– ну зачем вы стерли сажу с ладоней ?!Сколько раз я твердил вам, не делайте этого. У нечистого демона не может быть чистых рук. А вы Румпель,– теперь уже грозный режиссер метал молнии в адрес алхимика,– и вовсе никуда не годитесь!. Боже, ну почему ты по прежнему суров со мной, ведь я тебя так почитаю !!– молитвенно сложив ручки и закатив глаза к небу, произнес, видно и вправду обиженный режиссер. Затем решительным жестом отпустив остальных, режиссер приказал Румпелю следовать за ним. Румпель вы наверное все же думаете, что я неправ?малость поостыв, обратился режиссер к артисту.

Безусловно не правы,ответил Румпель, всегда говоривший лишь то, что он думает, и никогда ни перед кем не покрививший совестью.

В самом деле?удивился режиссер.– Так вы, стало быть полагаете, что у нечистого демона, руки могут быть чистыми!?

Без сомнения,все так же непреклонно ответил румпель.

Неужели ?еще больше удивился режиссер.– Нет, не верю!!

Вместо ответа Румпель сунул под нос режиссеру свои ладони. Они были безукоризненно чистыми.

Ну и что это доказывает?усмехнулся режиссер, внимательно изучив ладони Румпеля. -Пожалуй только то, что вы, теперь и я в этом абсолютно уверен, не являетесь демоном. Впрочем так же как и я, несмотря на то, что мои руки и погрязней ваших! При этом он поднял руки ладонями кверху и повертел ими перед глазами Румпеля. Обе ладони были покрыты толстым слоем сажи и источали, хотя и слабый, но довольно едкий запах, в котором посвященный, без сомнения, признал бы аромат серы.

29 апреля 1992

ВИДЕНИЕ.

Я уже достаточно взрослый, на днях, мне

исполнилось 42 года. И все-таки иногда, я еще

сущее дитя. Вот недавно, нанюхался я клея, а

зачем, и сам не знаю, не помню уж. Видно, кто-

то из друзей присоветовал. Ну, так вот,

нанюхался я клея, и сижу, жду как дурак, что

же дальше-то будет? А дальше, было вот что:

Через каких-нибудь пару минут перед глазами у

меня зарябило. Куда шею ни поверну, вокруг

только чертовщина какая-то. Одним словом –

Пляска Витта! И когда, наконец, кое-как

приспособился к окружающей действительности,

перед глазами у меня вдруг неожиданно вспыхнули,

и притом отчетливо картины каких-то и вовсе

фантастических видении. Вначале это была змея, с

головой моей жены, потом сам я, наполовину

человек, наполовину бык, а затем, Бог ты мой,

голый сосед, в обнимку с какой-то бабой, а с

кем, со спины не разобрать.

Прищурился. Нет, все равно не понять,

вроде как знакомая, только вот кто? Да

ладно, пес с ними!

Мне-то до них, что за дело? У меня и самого баба есть. Протер я глаза кулаками, чтобы виденье это сменилось

новым. Прежде помогало, но на этот раз почему-то, не сработало. Ну, я еще разок, опять не помогает. Удивился я. Непорядок думаю, видимо тут что-то не то, явно

подвох какой-то!

Что же делать? Не хорошо как-то получается!

Выходит – как я за кем-то подглядываю. А это

совсем уж не дело! Что я голых парочек что ли

прежде не видел? Это в 42 года-то! Смутился я

малость, совестно как-то стало, может

отвернуться? Нy, я и отвернулся. Виденье,

конечно, тут же исчезло. Поначалу я и не

унюхал, что неправильно это, что так не должно

быть. А как все таки понял, меня аж пот

прошиб! Что же это такое творится!? В

собственной квартире от голых соседей, и то

спасенья нет! До каких же пор я буду это

терпеть! А так как я был нанюхавшись, то и

соображал тоже соответственно. А им, знаете

сами, все по колено! И уж если что войдет в

голову, то обратно никакими клещами не вытянешь!

Так вот, закралась, значит, в мой мозг, одна

единственная мысль, как бы мне все таки

избавиться от соседа и его подружки. На кой

они мне чужие? Мои виденья, а заодно и

квартиру, должны заполнять только близкие мне

люди! Повернулся тогда я в нужную строну, да и

раскрыл глаза как можно шире, чтобы уже ничего

не упускать. Мать твою! Виденье точь-в-точь, на

прежнем месте! Но теперь, они уже не обнимаются, а

вовсю занимаются сексом! Надо же – до чего

оборзели люди! Совсем срамоту утеряли! Шустрее

самих собак стали. Нет, надо этому положить

конец! Рассердился я, двинулся к видению. И

оно ко мне, кажись, тоже ближе стало. Во

всяком случае, я теперь начал кое– что различать, довольно ясно. А как подошел вплотную, то и вовсе увидел, что баба эта, ни кто иная, как моя разлюбезная супруга! Вот те

и на, думаю! Да быть такого не может! Она же

сегодня на дежурстве! Решил пощупать, а вдруг

мне это просто привиделось. Только протянул

руку, а баба вдруг как заорет: – Лапы прочь,

изверг! – А голос, точь-в-точь, как у моей

Надюхи! Да и морда, как она ее ни отворачивала,

тоже в аккурат ейная!

УДИВИЛСЯ Я, почесал голову, и говорю: – Почему это,

не трогай? Что я, не дома что ли? Что хочу, то и

ворочу! – А она все не унимается, так и

продолжает орать, словно ее, подлюгу, режут. Я аж

уши заткнул. Я этого воя не люблю. Я даже

отступил малость, чтобы на уши поменьше давило.

Она как это увидела сразу чуток успокоилась,

видать полегчало. Успокоилась, да и говорит

соседу, уже без визгу: – Ишь как глаза залил

никого не узнает! Разве это мужик? Так, одно

название! Вот ты – настоящий, показал бы

ему, какой ты молодец.

– Что, и ему? – вижу, сосед удивлен, аж руками

разводит.

– А почему бы и нет! – Не унимается Надюня,

плотоядно улыбаясь. Теперь я был почти уверен,

что это именно она.

– Ну, раз ты так считаешь, тогда я согласен. –

Говорит сосед и манит меня к себе, похожим на

сардельку волосатым пальцем..

И как я не был одурманен парами клея, а все же

сообразил, что он со мной хочет проделать. А как

сообразил, то и след мой простыл мгновенно.

Как ошпаренный, в чем был, в том и выскочил из

квартиры. Три дня у друга отсиживался, пока

меня оттуда жена за уши не выволокла. Она

меня уверила, что все это мне под кайфом

привиделось. Пришлось согласиться, шибко не

хотелось с соседом связываться. А может, мне

действительно, все лишь привиделось? Да разве

возможно, чтобы у мужика на мужика встал, как

на бабу? Тьфу, фантастика какая-то!

2.09.2000 г.

БЕЗВИННО ПОСТРАДАВШИЙ. Петр Наумович Хренович любил выпить. Да и не

только выпить любил Петр Наумович! Про такого как он

можно смело говорить: Этот человек

соткан, только для того, чтобы воплощать собой все

имеющиеся у человечества пороки. В тот вечер Хренович

вернулся домой немного раньше обычного, то есть, около

полуночи. По привычке почти вусмерть пьяный. Еле– еле

натыркал ключом замочную скважину, а открывши дверь и

вовсе, как свинья в грязь, плюхнулся на кушетку,

стоящую в коридоре – даже не раздеваясь. И через

каких-нибудь пару секунд спал как убитый, жена и дочь

конечно все это слышали, а теща так та наблюдала

воочию. Но никто ему не стал помогать, такое добро,

если кому и нужно, то и то только в день зарплаты. Да

и вообще, чем его меньше трогаешь, тем от него

соответственно и вреда меньше!

Но на всякий случай Марфа Ивановна ( так звали его

тещу), все-таки обшарила его карманы, а заодно и

авоську (в неё он складывал подобранные пустые

бутылки, которых надо отдать ему должное находил

много). В карманах, как обычно не было не хрена

путного. Все заначки, без сомненья не малые (Хренович

работал сантехником в Жеке), давно уже были пропиты.

Зато в авоське теща нашла вкупе с пустыми, аж две еще

не початых бутылки барматухи, что обрадовало её

чрезвычайно. Ибо в их семействе добровольно от

спиртного не отказывался никто . Схватив бутылки, и тут

же побежав с ними на кухню, чтобы успеть оприходовать

хоть что-то, пока дочь и внучка не отобрали

остальное, Марфа Ивановна впопыхах случайно задела

одной из них о дверь, так не сильно та даже не

треснула, но и одного звука было достаточно, чтобы

внучка и дочь поняли в чем дело, и гуськом ввалились

в кухню. Пришлось удовольствоваться малым. А Хренович,

в это время ни о чем не подозревал, потому что спал на

своей кушетке в аккурат без задних ног. И только, уже

ближе к рассвету Хренович, наконец-то пришел в

относительное чувство. Во всяком случае в горле у него

пересохло настолько, что он понял, если он сейчас же

не промочит его, ему действительно может быть очень

плохо. Хренович стал рыться в авоське в поисках

бутылок. Но как не старался, его ждало полнейшее

разочарование, там их, увы, не было. Петр Наумович стал

лихорадочно почесываться особенно в нижней части тела,

так ему думалось явно легче, усиленно размышляя куда

же он все-таки дел бутылки, ведь он ясно помнил, что

они у него были. Не мог же он приговорить их ещё в

дороге. Тогда он точно уже не добрался бы до дома. А в

том, что он находиться именно там можно было не

сомневаться, так как Хренович с первого взгляда узнал

фотографию Инки секретарши в бикини присобаченную им

на потолок в аккурат над кушеткой. Ведь больше такой

жопы он не встречал ни у кого. А повесил он её именно

там не столько для конспирации, а так чтобы в глаза

поменьше бросалась. Она его сильно смущала эта Инка.

Итак, значит они все-таки были, рассуждал Хренович, но

сейчас их со мной уже нет! Стало быть, это сделали

домашние. Петр Наумович не любил размышлять, от подобных усилий в мозгу его быстро закипало и, чтобы там

окончательно все не выкипело Хренович решил действовать.

Раз забрать свое назад нет никакой воможности (Хренович

не сомневался, что все давным-давно было выпито) надо

попытаться изъять ихнее. 0н знал, что и родные любят

иногда заначить, а особенно теща и дочь. И Петр Наумович

принялся искатъ. Но найти оказалось делом сложным. Лишь

перед самым подъемом он обнаружил в ванной, в куче

дочкиного белья бутылку шампанского. Только он хотел ею

попользоваться, как прозвенел будильник и все стало быть

проснулись. Эти сволочи и вставали то в одно время.

Теперь точно не удастся обозлился Хренович, -“Чтобы вы

все передохли рявкнул он”– и сунул бутылку обратно. Когда

в квартире стало совсем тесно, Хренович заперся в

туалете. Он не любил путаться под ногами.

Но его оттуда вскоре выперли, тогда он пролез в кухню,

чтобы успеть перехватить то, что ещё осталось. Но и

там ему увы уже ничего не светило Раздосадованный

Хренович попробовал драться, но втроем они быстро ему

накостыляли. От обиды Петр Наумович пошел в комнату

поплакать наедине, но и там его снова достали. Тогда

он не помня себя с горя бросился в ванную и, с

криком: “Я вам этого не забуду!”, заперся на

шпингалет. И как его не уговаривали, (теща оказывается

еще не умывалась – это после завтрака то)!– открывать

не хотел ни в какую. Более того, он вспомнил о бутылке

шампанского. Надо же, он чуть было напрочь не забыл о

ней, такого с ним прежде не бывало! Не мудрствуя, со

словами: -“Все равно живым не дамся!” -Хренович

откупорил бутылку .Звук вылетевшей пробки был похож на

звук выстрела. Жена и теща невольно перекрестились, а

дочь та аж взвизгнула, и со словами: -“Папа, родненький,

не надо! – попыталась было проникнуть внутрь. Но

шпингалет держал крепко! Тогда она так и повалилась у

двери держась рукой за сердце. Видя это, жена и теща

неожиданно, даже для самих себя, расхлюпались, как

никак, родное ведь чадо! Но Хренович не погиб, пробка

от шампанского просвистела всего в каком-нибудь

сантиметре от его виска. И когда это стало ясно

окончательно/такое сочное бульканье спутать было

невозможно/, мозги родных мгновенно наполнились только

одной мыслью: – “Когда же, наконец, он все же оттуда

выйдет?! Снова попасть домой Хренович смог лишь через

две недели и, не потому, что не хотел, нет! Просто

родные, в сердцах малость перестарались!

апрель 2001 г.

ЖАНРОВАЯ СЦЕНКА

Посвящается А.К.

–Что, что на что это дядя вы намекаете. Кра¬сотка была просто неотразима! Точёные ножки, кукольное личико и пухлые грудки делали её, поистине эдакой Венерой стоящей как видно очень недёшево.

–Вы что, действительно думаете, что я занимаюсь тем, в чём вы меня уже полчаса добросове¬стно убеждаете.

–А что нет? -возразил я, уже начиная злиться. Вы все этим занимаетесь. Все, кто хоть сколь-ни¬будь наделён истинными женскими прелестями от природы.

– Все да не все, – так же бойко отпарировала красотка. Я например никогда этим не занималась, Да и впредь не собираюсь.

Это почему же?не удержался и спросил я, хо¬тя сам был исключительно убеждён в том, что брю¬нетка нагло врёт.

– Как Это почему?! Неужели дядя вам и Это не-понятно. Стала бы я мараться, ради чего? Ведь всё равно эти сволочи много не платят.

– Это кто, сутенёры то?!

– А то кто же! Сами суки – палец о палец не ударят, а в твой карман так и наровят заглянуть. До чего же все-таки скоты бессовестные! Даже у клиента не стесняются спросить, а не брала ли девушка ещё и чаевые. И если брала то... впрочем не вам об этом рассказывать.– Вы и сани всё пре¬красно знаете.

– Знать то я знаю, что сутенёры частенько вас колотят за различные нарушения. Да только сам то я при этом никогда не присутствовал.

– Да это и понятно. Зачем вам высвечиваться.

– Что-что? На что это вы намекаете?! – Теперь пришла ноя очередь беспокоиться. Не дай Бог, а вдруг эта курва ляпнет что-нибудь подобное при моём начальстве. Тогда точно кранты. Затрясут за милую душу. Хорошо ещё, если одним выговором от¬делаешься, а если всё-таки копнут на совесть. Ведь все мы не без греха. Тогда уж точно уволят. Да ещё и дело могут пришить. А это уж совсем не кстати. Мне ведь ещё надо дачу достроить. Да и квартиру обставить по-новому тоже давно не меша¬ло б. Да что там говорить, от судьбы как видно не убежишь. И что тебе на роду написано, стало быть так тому и быть.