Текст книги "Отельер из иного мира (СИ)"

Автор книги: Сергей Чехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Заброшенные лазы перекрыты, – сказал командир, будто прочитав мои мысли. – Тварь где-то рядом. Ей не сбежать.

– Постойте, – боковым зрением заметил кляксу на стене, выделяющуюся среди старого мха. – Посветите сюда.

Фонарь озарил размазанную по блоку густую темно-зеленую жижу. Поборов легкое отвращение, коснулся ее кончиком пальца и поднес к носу, тут же уловив сильный запах металла.

– Кровь.

– Зеленая? – удивился молодой гвардеец.

– А чего ты хотел? Тварь тоже зеленая, – проворчал товарищ постарше.

– Может, это орк?

– Не, мелковат.

– Разговорчики! – старший хлопнул болтуна по шлему. – Мастер Стрейн нашел след – пошевеливайтесь, пока нас тут не затопило!

Дождь и впрямь просачивался в щели и пробои, и хлюпало уже у самых щиколоток. Нам повезло, что отметину оставили на относительно сухом участке – почти везде по кладке стекала вода, смывая кровь без остатка.

– Так а куда идти? – воин поводил фонарем перед собой, вырвав из мрака перекресток трех туннелей.

– Прямо! – командир указал направление саблей.

– Нет, – еще раз осмотрел блоки и пришел к однозначному выводу. – Здесь тварь резко повернула налево, вот задела стену.

– Вам бы в охотники, мастер, – похвалил гвардеец, но меня заботили иные мысли.

Слизь блестела на уровне бедра, а выше – у плеча – зияла проплешина во мху, наверняка оставленная рукой. Значит, существо шло на двух ногах, поскользнулось и привалилось к стене, чтобы не упасть. А затем оттолкнулось ладонью и побрело дальше.

– А как выглядело ваше чудище? – спросил, вглядываясь в гудящую темноту.

– Да поди разбери, ваше благородие. Буря – не видно ни зги. А оно как вынырнуло, как выпрыгнуло, как дало стрекача. Вроде высокое, зеленое, какой-то гадостью облепленное. То ли чешуей, то ли еще чем – толком не рассмотрел, дюже споро оно двигалось.

– Ясно. Я пойду первым, а вы не палите почем зря. Хочу взять его живьем.

Спутники согласились – живая диковина всяко интереснее трупа. Я двинулся по следам – уже не крови, но рук (лап?). Раненый беглец слабел с каждым шагом и уже не мог идти ровно, постоянно опираясь на камни. Тут-то мох стал лучшим детектором, позволяя определять направление движения с точностью до шага. Поначалу испытал некое подобие азарта, несмотря на гнетущую атмосферу подземелья. Но вся бравада вмиг испарилась, когда за углом послышалось громкое шипение – вроде кошачьего, но какое-то «мокрое», булькающее.

– Стойте, – главный взял за плечо. – Дальше мы.

Не представляете, как хотелось пропустить бывалых рубак вперед, но в таком случае от добычи остались бы рожки да ножки. Эти парни привыкли не к разговорам, а к перестрелкам и штыковым атакам, это въелось в подкорку на уровне инстинкта – бей первым или убьют тебя. Я сильно рисковал, настаивая на своем, ведь если догадка неверна, если в расчеты вкралась хоть одна ошибка, меня прикончат на месте, причем не самым быстрым и безболезненным способом. И все же понадеялся на чутье, помноженное на собранные факты.

– Нет. Прикрывайте.

– Но…

– Это приказ.

Сжав добела рукоять, побрел к боковому ответвлению. Там шлепки и плеск воды слышались гораздо громче и чаще – или тварь в бессилье барахталась на месте, или заползла в тупик и пыталась протиснуться сквозь решетку, суча конечностями по полу. Одно известно точно – слух у нее не хуже эльфийского, и даже в царящем наверху грохоте не сумел спрятать шаги. Из мглы зашипело второй раз – куда громче, но заметно короче предыдущего. Существо умирало от ран, и я ускорился, несмотря на страх.

И вот тут наитие подвело. Тварь сберегла достаточно прыти, чтобы сигануть из мрака, сбить с ног и навалиться всем телом. Мне зашипели прямо в лицо, скаля небольшие, слипшиеся в пластины зубы. Что-то твердое и плоское надавило на грудь, а пальцы с перепонками и коготками вцепились в плечи. Несмотря на молниеносный прыжок и гул в голове от удара об камни, я успел уткнуть ствол в шею создания. И единственное нажатие на спусковой крючок оборвало бы ее жизнь и мои страдания. И все же сумел совладать с испугом, сдержать рефлекс и бросить пистолет в воду. Тут на выручку подоспели соратники и обрушили на бестию град прикладов. Существо зашипело, заверещало и забилось в угол, прикрыв разбитую голову руками. Все трое без лишних слов нацелили на нее фузеи, точно расстрельная команда на полигоне.

– Нет! – заорал что было мочи. – Отставить! Опустите оружие!

– Но мастер…

– Выполнять! – вопль эхом прокатился по коридору.

Гвардейцы пожали плечами и расступились. Взяв фонарь, зашел в тупик, где свернулась калачиком израненная девушка с бледно-зеленой кожей и похожими на тину волосами. Она была обнажена, за исключением некоего подобия закрытого купальника, склеенного из плотной пожелтевшей материи. А к спине словно прирос небольшой овальный щит из шершавых роговых пластин. На бедре и в боку виднелись пулевые отверстия, из которых обильно сочилась кровь. Я не врач, но счет пошел на минуты – еще немного, и она погибнет.

– Что это такое? – главный подался вперед, не решаясь опустить ружье.

Девушка вновь зашипела, но тут же зашлась в кашле. Я снял сюртук и попросил разрезать на две части, после чего приблизился к бедолаге.

– Спокойно, спокойно… Я не обижу. Я друг.

Бестия сделала вид, что обмякла и сдалась на милость победителям, но стоило протянуть руку, как в нее с рычанием впились зубами.

– Мастер! – воин хотел еще раз огреть обидчицу по голове, но я остановил ее взмахом свободной ладони.

Девушка сдавливала челюсти изо всех сил, но тех, во-первых, почти не осталось, а во-вторых плоские и широкие зубы явно не предназначались для разрывания плоти в клочья. Поморщившись, опустился на колени и кое-как приложил лоскуты к ранам.

– Не сопротивляйся, – попросил как можно мягче. – У нас мало времени.

Она посмотрела на меня крупными янтарными глазами и отключилась по-настоящему.

***

С таинственной гостьей провернули тот же фокус, что и со мной после знаменитого заплыва: связали плащи в гамак и притащили в лазарет. Там были Инга и Генри – они обсуждали с Луис план поисков: как оказалось, потерялись вовсе не эти двое, а я. Когда же наша бравая бригада ввалилась в комнату, Инга с визгом спряталась за спиной майора, тот, в свою очередь, выхватил саблю, а врач в ужасе отпрянула к стене.

– Вы что натворили? – простонала она. – Где вы ее нашли?

– Долгая история, – помог соратникам поудобнее уложить пострадавшую на койке. – Перевяжи ее, она потеряла много крови.

– Это безумие! – крикнула секретарь. – Выкиньте эту тварь в море!

– Луис, – пристально посмотрел на лекаря. – Пожалуйста.

– Да вы хоть знаете, кого притащили?! – не унималась помощница.

– Нет. Расскажи, – это прозвучало с издевкой, но я искренне хотел узнать, что за существо забралось в подземелье, ведь на первый взгляд оно напоминало помесь человека и черепашки-ниндзя.

– Это грейса – подводная дикарка. Если русалки произошли от рыбы, то эти – от черепахи.

– Они опасны?

– Еще как! Их ведьмы насылают бури и топят корабли! Уверена, этот шторм – их лап дело!

– Значит, мы должны узнать, почему на нас напали. Луис – займись ей. Это твой долг.

– Не вам напоминать мне о долге! – прорычала эльфийка и взяла с полки бинт.

Шесть промокших до нитки человек молча наблюдали, как ловко женщина орудует пинцетом, скальпелем и зажимом. Наконец второй свинцовый шарик упал в медный поднос, рану на бедре зашили, а в боку промыли целебным отваром и тщательно перебинтовали. Чтобы восполнить кровопотерю, девушке приподняли голову и влили в рот целый флакон алого отвара. Это помогло – и не успела Луис отойти от кровати, как послышался тихий болезненный голосок:

– Inshe minkhva sorha dhei.

– Что она сказала?

– Что это – их берег.

Мы разом обернулись и увидели у порога Ривер. Колдунья надела любимое фиолетовое платье, дополнив облик накинутой на плечи рубашкой. Моей.

– А подробнее?

– А что тут уточнять? – темная сунула в рот мундштук и щелчком пальца подкурила трубку. – Раз в сто лет грейсы откладывают яйца в песок. Но теперь на пляже стоит крепость.

– Не на всем же. За стенами полно места. Пусть откладывают там.

– Да вы с ума сошли?! – возопила Инга. – Яйца вылупятся лишь через три луны! И то, если погода поможет. И все это время эти чудища будут ошиваться поблизости! Если император их увидит, перебьет всех – и нас заодно!

– А что с ними не так? Чем они хуже эльфов или гномов?

Собравшиеся уставились меня, как на идиота, обвинившего его величество в ужасном грехе вроде скотоложества.

– Выйдите, – Луис кивнула на опешивших гвардейцев, и те беспрекословно подчинились. Остался только сердито сопящий Генри, с неодобрением поглядывающий в мою сторону.

– Мастер Стрейн, – лекарь села за стол, налила полный бокал вина, но не выпила, а приложила ко лбу. – С учетом вашей амнезии придется кое-что напомнить. Наш повелитель, да хранят его солнце и боги, ненавидит нелюдей. Просто на дух не переносит. До дрожи, до ярости, до нервного исступления. И чем меньше нелюдь похож на человека, тем сильнее ненависть. Эльфов и гномов терпят лишь по двум причинам. Мы очень похожи на человека и охраняем западную и северную границы. Грубо говоря, мы – живой щит, зажатый между молотом и наковальней. Если откажемся сражаться с орками, люди вырежут нас под корень. Вот и вся политика.

– Но грейсы… – еще раз осмотрел девушку – стройная, фигуристая, симпатичная, – почти как мы.

– Да. Но есть нюанс – зеленая кожа роднит их с орками, а уж этих существ Кассий готов рвать голыми руками, едва заметит. Сношения с ними – разновидность государственной измены. Нас всех колесуют и повесят только за то, что вылечили эту беднягу.

– И что вы предлагаете? – обвел товарищей (или уже сообщников?) хмурым взором. – Сражаться с морем? Даже если шторм не смоет нас ко всем чертям, работать в таких условиях невозможно. Мы или провалим сроки, или волны и ветер тут камня на камне не оставят!

Грейса сказала еще несколько коротких предложений. Ривер любезно перевела:

– Я – разведчица. Морская ведьма послала узнать, кто и зачем занял берег.

– Это твоя царица?

– Шаманка, – пояснила колдунья. – У них не царства, а племена. И ведьмы главные. Эх, не в том месте я родилась, ох, не в том.

– Вонючие дикари, – Инга поморщилась и вздернула подбородок. – Морские орки. Придется сжечь простыни, чтобы избавиться от этого смрада.

Гостья пахла йодом, солью и свежими водорослями – вполне здоровый и приятный аромат.

– И что теперь делать? – Луис осушила бокал до дна и зажмурилась, как от приступа мигрени.

– Зададим им жару! – Генри махнул пудовым кулаком. – Может, раньше они и буянили, но теперь у нас пушки и мушкеты! Ни один дикарь не устоит против науки!

– Пушек еще нет, – вздохнула помощница. – Но можно запросить корабли из соседних портов. За два-три дня успеют.

– Ну же, мастер! – наседал вояка. – Устроим этим чертям знатную трепку! Пусть валят со своими яйцами на другой материк!

– Я хочу поговорить с шаманкой.

Сначала воцарилась тишина, нарушаемая лишь воем бури. Затем Норманн шумно выдохнул, а Инга опустилась на стул и закрыла лицо ладонью.

– Вы точно сошли с ума.

– Говорить? На кой? Говорят с равными, а не с этой плесенью!

– Tikhdanh.

– Она согласна, – сказала Ривер. – Нужно трижды дунуть в раковину на берегу.

– Какую еще раковину? – фыркнул майор. – Тут этих раковин – как щебня в карьере.

– Большую, с шипами и красными полосками внутри. Насколько мне известно, такие водятся очень глубоко. Незадачка вышла…

– Я видела похожую в главном здании, – врач вышла и вскоре принесла нужную вещь, вдобавок ко всему украшенную по краям золотом.

– Боги… – фыркнула Инга. – Хотела же спрятать получше…

– Ривер, идешь со мной. Луис – присматривай за девушкой.

– Хм… Заложник – это хорошо, – проворчал Генри.

– Она не заложница, а гость. И относитесь к ней подобающе, пока нас не будет.

– То есть? Мы тоже идем. Я не оставлю вас без охраны рядом с этими дикарями!

– Генри…

– И слушать не хочу! Дюжина парней переговорам не повредят. Наоборот – пусть эти черти видят, с кем придется драться!

В иной ситуации согласился бы без спора – шаманка точно явится не без охраны, и кто знает, как все пойдет при численном перевесе одной из сторон. Но майор был настроен категорически против грейс и мог наломать дров, поэтому пришлось разъяснить кое-какие моменты.

– Генри, я требую не вступать в бой без прямой угрозы нашим жизням.

– Да никто и не собирался, – не знаю, насколько хорош здоровяк в драке, но вот во вранье полный профан.

– Дайте слово офицера.

Норманн помрачнел и навис надо мной, как гора. Будь я чином пониже – точно получил бы по зубам, но нарываться на высокого начальника мужчина не отважился.

– Даю слово – первыми не нападем.

– Спасибо.

После коротких сборов делегаты выдвинулись в путь. Я шел первым с раковиной в руках, справа угрюмо брел майор, слева дефилировала колдунья, не обращая на ненастье никого внимания – казалось, буря огибала ее, как волны – скалу. А вот выстроившимся по трое солдатам пришлось несладко, хотя шторм заметно сбавил обороты по сравнению с тем, что бушевало часом раньше.

Встал у берега, насколько позволял свинцовый прибой, и дунул три раза, но раковина не издала ни единого звука. Хотел уже повторить, как вдруг словно по волшебству тучи разошлись, сбившись в тугое кольцо над крепостью, ветер стих, а по глазам ударило долгожданное солнце. Мы на мгновение ослепли, а когда зрение вернулось, увидели напротив полукольцо зеленокожих девушек в панцирях-купальниках. Все подтянутые и широкоплечие, как прирожденные пловчихи, у всех копья, каменные топоры и пращи из сплетенных водорослей.

Грейсы появились столь внезапно, что перепуганные воины тут же нацелили на них мушкеты, но, слава богу, никто не выстрелил. Дикарки в ответ пригнулись, зашипели и перехватили примитивное оружие для боя.

– Отставить! – сказал негромко, но отчетливо. И Генри добавил:

– Ружья на пле-чо!

Девушки замолчали, продолжая недобро зыркать на нас. Вперед вышла женщина средних лет – осанистая и величественная, в юбке из старых рыбацких сетей и с венцом из мелких ракушек и капелек янтаря на темных волосах с изумрудным отливом. Властное лицо украшали полосы под глазами, а на левой скуле устроилась крохотная – с монетку – морская звезда. Сразу видно – вождь.

Я не имел ни малейшего представления о правилах дипломатии, поэтому сделал то же, что и шаманка – шагнул навстречу. Женщина смерила меня оценивающим взглядом (судя по прищуру и поджатым губам, оценили меня недорого), чуть задержалась на раковине и произнесла на знакомом мне языке.

– Меня зовут Галлифида, – голос был шелестящим, с легким шипением на глухих согласных. – А кто ты?

– Вильям Стрейн, – поклонился на всякий случай. – Хозяин этого места.

– Ты лжешь, Вильям Стрейн, – она осклабилась. – У этого места иной хозяин.

– Прошу извинить за неточность, – Норманн фыркнул за спиной. – Хозяин этого места – император Цеметры. А я служу ему, присматривая за крепостью.

– Ваша крепость стоит на песке, где мой народ тысячелетиями откладывал яйца. Это не ваша земля. Уходите.

– Не ваша?! – гаркнул майор. – А чья? Твоя, что ли? Это – земля империи! И два десятка галеонов легко это докажут!

– Генри!

– Кто говорит? – казалось, гнев вояки лишь забавлял шаманку.

– Наш воевода. Не обращайте внимания, последнее слово за мной.

Верзила зарычал, но ничего не ответил.

– Надеюсь, твоим последним словом будет «мы скоро уйдем». Иначе сегодняшний шторм покажется дыханием младенца.

– Разве нет других мест для кладки?

– Нет. На этом побережье мало песка и много камней. А там, где есть песок, рождают другие племена.

– Не смей нам угрожать, варвар! – бросила Инга. – Если мы и уйдем, то вернемся с армией и флотом! Вам не выстоять против Цеметры!

– Ты видишь лишь волны, человек, – с усмешкой ответила Галлифида. – Но не видишь дна. Я послала сестру на разведку. Где она?

– В лечебнице, – ответил, как есть – шаманка чуяла вранье за версту.

– Она пленник?

– Она – гость. Произошло… недоразумение. Как только оправится, то уйдет, куда захочет.

Морская ведьма кивнула.

– Каково твое слово, Вильям Стрейн? Мы спешим.

Да какое тут может быть слово? Что тут решишь – в таких, блин, условиях? Тут только оттягивать неизбежное в надежде на внезапное озарение.

– Это очень сложный вопрос. Мне нужно время, чтобы его обдумать.

– Сколько?

– Один день.

– Хорошо, – Галлифида развернулась и шагнула в море. – Завтра в тот же час я приду за твоим словом.

Волны скрыли ее по талию, и тут меня как оса ужалила.

– Постой! – рванул следом, подняв руку. – Можно спросить кое-что? Это личное, но…

– Спрашивай, – женщина замерла, неотрывно глядя на клонящееся к горизонту солнце.

– Кассий… Ты ведь знаешь это имя? Это ты его спасла, натравив кальмара на пиратов? Это ведь твоя раковина, верно?

– Какой смышленый человечек, – не видел ее лица, но по тону чувствовал, что грейса с грустью улыбается. – Да, я спасла твоего вождя. И подарила эту раковину при нашей единственной встрече. И тридцать лет ждала, когда же он наконец позовет. Но увидела не его – тебя. Знаешь, Вильям Стрейн… никогда прежде я так не ошибалась в людях.

– До завтра, – сказал, проглотив ком в горле.

Шаманка не ответила и вместе с подругами ушла под воду – только видели. Я же, преисполнившись чувств и свежих идей, поспешил во дворец.

– Ну, и что будем делать? – проворчал Генри. – Надеюсь, готовиться к войне?

– Нет, – азартная улыбка растянулась от уха до уха. – Но я знаю, как решить эту задачу.

Серия 4. Грязь

Сразу после переговоров пообщался с подстреленной грейсой и узнал все необходимое для осуществления задумки. Племя Галлифиды в среднем откладывало около пятидесяти яиц, похожих на мячи для регби с закругленным «дном» и примерно такого же размера. Вызвав Ингу в кабинет, обложился листами бумаги, линейками, циркулями и принялся вспоминать основы школьной термодинамики.

В сути своей конструкция проста до безобразия, но требовала немало ресурсов из-за сдвоенной оболочки. Часть камней хотел сэкономить, пристроив здание к крепостной стене, но кроме всего прочего нужна сложная двускатная крыша со стеклами и зеркалами, которые придется собирать по всему дворцу.

– Не знаю, что вы задумали, – проворчала секретарь под скрип пера, – но я категорически против любого союза с морскими ведьмами. Вы ставите под угрозу не только себя, но и всех нас.

– Не волнуйся, – расчеты так увлекли, что я невольно высунул кончик языка. – Мы угодим и тем, и этим. Так, стандартный блок локоть в высоту и два в длину. Толщина не критична, чай не готический шпиль строим. Высота… Тут немножко срежем – не страшно, можно и пригнуться. Яйца расположим на полках, но под углом – и чем тупее, тем лучше, а недостаток освещения компенсируем зеркалами. Сориентировать все надо с востока на запад, чтобы лучи проникали внутрь весь день. Щели лучше забить не соломой, а стеблями тростника – полые и плотные трубки дольше удержат тепло. Это умножим на это, добавим вот это… итого… Слушай, а что там осталось на складе?

– Секунду, – девушка открыла толстенный гроссбух. – Две тысячи блоков, восемь тысяч кирпичей, триста кубов древесины и семьсот пудов сухого раствора.

– Хм… – постучал пальцем по чертежам, после чего подул на них и свернул в трубку. – Хватит с избытком.

– А как же реставрация? – она всплеснула руками, чуть не опрокинув чернильницу. – У нас сроки горят!

– Закажем еще. Проблема с грейсами куда важнее.

– С грейсами нет никаких проблем, – возмущенно бросила помощница и поправила очки. – Вы сами создали целый ворох на ровном месте.

– Не переживай, – подмигнул и улыбнулся, – от этой сделки выиграют все.

Но когда пришли к Барко, выяснилось, что в наличии нет и половины заявленных объемов.

– Понимаете, – гном снял пыльный картуз и прижал к груди. – Бумага это одно, а стройка – совсем другое. Вот надо расколоть блок надвое, а долото вкривь пойдет – и блок тю-тю, испорчен. Или крыша протечет и размочит раствор. Или ошибка в смете. Или привезут не то. Бывает гладко на бумаге, да забудут про овраги.

– Я все прекрасно понимаю, – кулаки сжались сами собой, а зубы скрежетнули – если план пойдет по звезде, мы потеряем не только головы, но еще и здравницу. – Но у вас куда-то исчезла долбаная половина! Понимаете? Не четверть и даже не треть. Половина! – потряс перед морщинистым лицом пятерней.

– Ну что ж теперь прикажете, родить все это? – коротыш перешел в наступление. – Давайте ваши наброски – закажу, сколько надо.

– И когда это доставят?! – незаметно для себя перешел на крик, так что идущие со смены работяги окружили склад и ехидно ухмылялись, посасывая трубочки. – Через неделю?!

– Может, и раньше.

– Ага! Если караван опять не потеряется! Вот что, мастер – найдите материалы, где хотите. Хоть под землю лезьте, хоть стены разбирайте – плевать! Но чтобы фундамент заложили завтра утром! А что касается ваших ошибок и недостач, то, боюсь, придется провести аудит! И выяснить, куда на самом деле исчезает казенное имущество!

– Так – значит, так, – обиженно буркнул гном и демонстративно отвернулся.

Куда не сунься – кругом коррупция, подумал про себя, возвращаясь в кабинет. Солнце почти село, работать совершенно не хотелось, поэтому налил полный стакан виски (или чего-то очень похожего) и уставился в огонь. Засранцы чертовы. Мало того, что убить хотят, так еще и пакостят на каждом шагу. Но ничего, я им дам разброд и шатания, я им устрою китайскую модель…

– Котик, расслабься, – ладони нежно легли на плечи, помялись немного, будто кошачьи лапки, и соскользнули на грудь, а в макушку уткнулся острый подбородок. – А то на тебе сюртук треснет.

– Я спокоен, – проворчал, хотя у самого сердце забилось как в припадке из-за неожиданного и совершенно бесшумного появления колдуньи. Так и до инфаркта довести можно, блин.

– Вредный маленький врунишка, – дыхание обожгло ухо, а ловкие пальчики в мгновения ока расстегнули пяток пуговиц.

– Что ты делаешь? – я напрягся и вцепился в подлокотник, как ребенок на первом сеансе у стоматолога.

– Помогаю расслабиться, – томно проворковала в ответ. – Небольшой массаж перед сном не повредит. Снимай рубашку и ложись на живот.

– Давай потом, а? Не до того сейчас, – нет, я был бы рад и массажу, и неминуемому продолжению, но ведьма больше пугала своими фокусами, чем пробуждала желание. Сейчас она мнет мне плечи, а завтра вонзит стилет в горло, и я даже пикнуть не успею.

– Хозяин-барин, – фыркнула чародейка и удалилась, нарочито громко цокая каблуками.

Я же допил виски и с кружащейся головой залез под одеяло, чтобы миг спустя рухнуть в крепкий сон без сновидений. На смену штормовой прохладе пришла тропическая духота, и поутру меня разбудили не крики чаек, не визг пил, не покрики гвардейцев, а пропотевшая насквозь одежда – и без того грязная после вчерашних приключений. Появляться в таком виде перед дамами – себя не уважать, и первым делом дернул колокольчик.

– Хочу искупаться, – сообщил пришедшей на вызов Амелин. – Есть у вас тут баня какая, или на пляж идти?

– Есть кое-что получше, – холодно сказала эльфийка. – Прошу за мной.

На лестнице к нам присоединились двое мушкетеров – тех самых, с которыми гоняли грейсу под катакомбам. Со знакомыми ребятами стало как-то поспокойнее, а то поведение горничной малость настораживало – она словно превратилась в ожившую куклу после того, как застала Ривер в моей постели. Мысли так и роились – одна другой тяжелее, и на выходе из здания чуть не налетел на Луис.

– Извините…

Но лекарь не отошла, а наоборот – заступила дорогу, подбоченилась и бегло оглядела с головы до ног.

– Доброе утро, мастер. Почему пропустили вчерашний осмотр?

– А ведь правда, – попытался улыбнуться, но получилось сдавленно и угрюмо. – Замотался, заработался…

– По вам заметно. Кожа серая, в испарине.

– Это все грязь и жара. Вот помоюсь – и снова стану бронзовым и блестящим.

– О, так вы на источники? Отлично – тогда я с вами. Так даже проще вас осмотреть.

– Ну… – слегка смутился, представив, как это будет выглядеть, но врачам не привыкать к наготе пациентов. – Как хотите.

– Хочу-хочу, – женщина не то сердилась, не то искренне беспокоилась. – Заодно угощу вас укрепляющим коктейлем, а то такие приключения и быка подкосят.

Слева от пляжа у самой стены стоял обнесенный частоколом закуток, изначально принятый то ли за рыбный склад, то ли за некое оборонительное сооружение. За грубо сколоченной калиткой исходили паром две глубокие каменные чаши – в одной бурлила горячая минеральная вода, а в другой булькала черная, как деготь грязь. Между ними примостился связанный из тростника шезлонг под навесом пальмовых листьев и столик, в углу виднелись большие корзины.

– Ничего себе, – присвистнул, глядя на такое великолепие.

– Природные источники, – пояснила спутница. – Скоро их расширят, углубят и сделают терму. Грязные вещи бросьте сюда, – она приподняла плетеную крышку.

Ладно, чего стесняться – все свои, привыкшие. Раздевшись догола, подошел к краю ямы и окунул ногу – навскидку градусов сорок, отличный заменитель ванной, а обилие полезных подземных элементов убьет любую заразу не хуже, чем современная дезинфекция. Немудрено, что поездки на воды популярны до сих пор. Уселся по-турецки, облокотился на край и зажмурился, глядя на утреннее солнце. Надо бы очки сделать, хотя бы как у Барко… Тонкая струйка из щели на дне приятно щекотала зад и спину – не джакузи, конечно, напор слабоват, но тоже весьма неплохо.

От накатившего блаженства чуть снова не заснул, убаюканный плеском волн, но тут калитка отворилась, и надо мной нависла Луис в весьма необычном наряде не только для этого места, но и для этого времени. Обрезанные выше колен кожаные штаны плотно облегали мускулистые бедра, на загорелом теле свободно болталась шелковая безрукавка, похожая на земную майку. После первого же взгляда я обрадовался тому, что вода довольно мутная. Эльфийка же ничуть не стесняясь опустила на столик поднос со склянками, чашками и воронками и принялась переливать и смешивать настои, как заправский алхимик. Я же спокойно наслаждался едва прикрытыми изгибами, ничуть не боясь быть замеченным – врач стояла ко мне боком и всецело ушла в работу.

– Готово, – она взболтнула колбу перед лицом. – В основе – апельсиновый сок. Две унции крепленого фруктового вина для бодрости. Пять капель мятного пустырника – для крепости духа. Ложка равнинного сбора для сердца. Отвар корня сельдерея для разжижения крови. Стружка женьшеня – для потенции.

– У меня проблемы с потенцией? – нахмурился, чувствуя, что это – наглый поклеп.

– Пока – нет. Но вы уже не подросток, а на такой работе перегорают в два счета. Когда вы в последний раз занимались любовью?

– Э-э-э… – вопрос поставил в тупик, особенно из-за абсолютно будничного тона, словно спросили, давно ли я пил чай или во сколько позавтракал. – Не помню. Но вчера и позавчера ничего не было.

– Хорошо. Встаньте.

– Прямо сейчас? – пригубил коктейль (вкус необычный, но в целом приятный) и отставил бокал.

– А вы что, стесняетесь? Я вижу вас голым с тех самых пор, как вынула из лона вашей матушки.

– Вы… – чуть не поперхнулся лекарством, но быстро сложил два и два: с учетом эльфийского долголетия нет ничего странного в том, что лекарь обслуживает семью Стрейнов минимум тридцать лет. – Сейчас.

Поднялся, стыдливо прикрыв причинное место ладонями, чувствуя себя школьником на первой медкомиссии. Но Луис не смотрела ниже пояса, больше интересуясь ртом, горлом и грудью.

– Морской воздух и в самом деле вторит чудеса. Пересядьте на лежак.

– Зачем?

– Проверю мышцы и суставы.

От такого массажа отказываться не стал, ибо привык доверять врачам, а не колдуньям. К тому же, из всей местной братии Луис казалась самой адекватной. И как только сильные пальцы с небольшими мозолями от инструментов и пера взялись за спину, ощутил себя как на приеме у лучшего мануального терапевта планеты. Но когда руки без предупреждения заломили и наступили коленом промеж лопаток, глаза чуть не полезли из орбит. Однако женщина держала крепче, чем в полицейском захвате, и я не мог не только пошевелиться, но и толком заговорить.

– Кх-х-х…

– Не волнуйтесь, это обычное упражнение. Вы мало двигаетесь и много сидите за столом, да еще и скрючившись в три погибели. Так и горб недолго заработать.

Совет полезный, но этот прием явно взяли из учебника для палачей – за неимением дыбы он стал бы отличной заменой. Луис вывернула плечевые суставы чуть ли не в половину прямого угла, подержала так с минуту, пока на веках не проступили слезы, и лишь затем отпустила. Свобода длилась всего миг, и вот эльфийка уже уселась на поясницу и принялась лупить по бокам ребрами ладоней.

– Как ощущения? – спросила, слегка запыхавшись от быстрого темпа.

– Как будто маш… повозка сбила.

– Вам нужно больше двигаться. Займитесь фехтованием или бегом. А как разберемся с грейсами – плаванием и греблей.

– Да, греблю я люблю. Кстати, о грейсах – как там дела у нашей гостьи?

– Заживает, как ящерица. Через пару дней выпишу.

– А вы тоже думаете, что я сам лезу в петлю?

– Из-за переговоров?

– Да.

– Думаю, это самое правильное решение из всех, что вы когда-либо принимали. Вот уж не думала, что амнезия может быть настолько полезной.

– А что бы сделал здоровый Стрейн? Ну, если бы не потерял память?

– Подогнал пушки и выставил гвардейцев вдоль берега. Подвесил раненую дикарку на крюк и выдирал ногти до тех пор, пока сестры не пришли на выручку. И перебил бы всех до единой, отрезал головы и послал в столицу.

– Вы преувеличиваете, – простонал, морщась уже не от боли, а от разыгравшегося воображения.

– Ну почему же? На войне только так и поступали. И больше всего любили посылать небольшие отряды конницы в тыл, чтобы зверски убивать орочьих стариков и детей. Тактика устрашения и снижения морали – вот как вы объясняли это подчиненным. А теперь… словно другим человеком стали.

Мда, что тут еще скажешь… Хорошо, что Луис не стала и дальше ворошить былое, а переключилась на новую процедуру. По ее наказу лег по шею в булькающую грязь, слабо пахнущую сероводородом – сиречь, тухлыми яйцами. Но жижа так приятно обтекала и грела натруженное тело, что запах быстро перестал беспокоить. К тому же, меня отвлекло куда более интересное представление – без тени стыда эльфийка сбросила майку, обнажив взору крупную острую грудь, достойную резца древнегреческого скульптора. Следом на пол упали и «шорты», под которыми, само собой, не было никакого белья. Повертев спортивной попой, лекарь окунулась в бурлящую воду и провела ладонями по влажным волосам.

Я так загляделся, что не сразу заметил щекочущую капельку грязи на щеке. Черт знает, как она там оказалась, но попытка избавиться от нее ни к чему не привела. Жижа по консистенции напоминала смолу и не просто липла к коже, но и каким-то образом ползала по ней, поднимаясь все выше и выше. Я изо всех сил тер подбородок и шею, но слизь плотно окутывала голову. Когда же попытался встать, то понял, что застрял, будто в зыбучих песках, и чем сильнее дергался, тем быстрее погружался на дно.