Текст книги "Метаморфозы (СИ)"
Автор книги: Сергей Иванов
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Привлечё нная прелестью эти х мест, Психея подходит ближе. Р асхрабрившись, перест у пает порог и с восхище нием озирает подробности зрелища, осматривая находящиеся по ту сторону дома склады, выстроенные с искусством, куда собраны со кровища. Нет ничего на З е м ле, чего бы не было там . Но, кроме необычайности стольких богатств, было дивнее то, что с о кровища мира н и цепью, ни засовом, ни стра жем не охранялись. Пока она смотрела на всё это, вдруг доносит ся до неё голос.
– Что, госпожа, дивишься такому богатст ву? Это всё принадлежит тебе. Иди же в спальню, от дохни на постел и. К огда захочешь, прикажу приготовить купание. Мы, чьи голоса ты слышишь, твои рабыни, будем прислуживать тебе, и как только приве дё шь себя в порядок, не замедлит явиться стол .
Психея ощутила блаженство от б ожественного покровительства и, вняв совету голо са, сначала сном, а затем купани ем смывает ос таток усталости и, увидев подле себя появившийся полукруглый стол, накрытый, как о том свидетельствовал обеден ный прибор, для её трапезы, возлегает за него. И вина, подобные нектару, и множество блюд с разнообразными кушаньями подаются, будто гонимые ветром, а слуг нет. Никого не удалось ей увидеть, лишь слышала, как слова раздавались, и голоса имела к своим услугам. После трапезы вошё л кто-то невидимый и запел, а другой заиграл на кифаре, которой она также не видела. Тут до её слуха доносятся зв у ки поющих голосов, и, хоть никто из людей и не появлялся, было ясно , что это – хор.
По окончании развлечений, уступая увещеваниям сумерек, отходит Психея ко сну. В ночи шум долетает до её ушей. Тут, опасаясь за своё девство , она робеет, и ужасается, и боится б е ды, тем более что она ей – неизвестна. Но во шё л уже таинственный супруг и взо шёл на ложе, Психею сделал себе супругой и раньше восхода солнца удалил ся. Г олоса же , дожидавшиеся в спальне, окружают заботами потерявшую невинность новобрачную. Так продолжалось долгое время. И по зако нам П рироды новизна от привычки приоб ретает для неё приятность, и звук голоса служит ей утешением в одиночестве.
Меж тем её родители старились в горе и унынии, а распространивша яся молва достигла старших сестёр, которые всё узнали и , покинув свои очаги, поспешили, мрачные и печаль ные, повидаться и поговорить со своими родителями.
В ту же ночь с Психеей так заговорил супруг - ведь только для зрения он был недоступе н, но не для осязания и слуха:
– Психея, моя супруга, судьба грозит тебе опасностью, к которой, я полагаю, следует о т нестись со вниманием. Твои сё стры, считаю щие тебя мё рт вой и ищущие твоих следов , скоро придут на тот утёс. Е сли услышишь их жалобы, не отвечай им и не пытайся даже взглянуть на них, иначе причинишь мне скорбь, а себе ги бель .
Она кивнула в знак согласия и о бещала следовать советам мужа. Н о, как только он исчез с окончанием ночи, бедняжка весь день провела в слезах и стенаниях, повторяя, что теперь -то она уж погибнет, за пертая в блаженную темницу, лишё нная общения и беседы с людьми, так что даже своим сё страм, скорбящим о ней, помощи оказать не мо жет и свидания с ними не до ждё тся. Не прибегая ни к бане, ни к пище, ни к другому подкреплению, плача, она отходит ко сну.
Не пр ошло и минуты, как на ложе возлё г супруг, появившийся раньше обыкно венного, и, обняв её, ещё плачущую, так вопрошает её:
– Это ли обещала ты мне, Психея? Чего же мне, твоему супругу, ждать от тебя, на что надеяться? И день , и ночь, даже в супружеских объять ях, продолжается твоя мука. Ну, делай , как знаешь . Вспомни, когда прид ё т раскаянь е, о моих уве щеваниях .
Тогда она просьба ми, угрозами, что иначе она умрё т, добилась от мужа согласия на её ж е лание повидаться с сё страми, умерить их печаль и поговорить с ними. Так уступил супруг просьбам своей жены. Даже разрешил дать им в подарок, что ей захочется, из золотых украш е ний или драгоценных камней, предупреждая при этом и подкрепляя свои слова угрозами, что е с ли она, вняв советам сестё р, будет добиваться увидеть своего мужа, то этим любопытством она низвергнет себя с вершины счастья и лишится его объятий. Она поблагодарила мужа и с прояснившимся лицом сказала:
– Да лучше мне сто раз умереть, чем лишиться твоего супружества! Ведь кто б ты ни был, я люблю тебя и с Купидоном не сравняю. Но, молю тебя, испол ни ещё мою просьбу: прик а жи твоему слуге Зефиру так же доставить сюда моих сестё р, как он доста вил меня. – И, зап е чатлев по целуй , ведя нежную речь, прильнув, прибавля ет к этим ласкам: – Мой м едовенький, мой муже нё к !
М уж уступил с иле и власти нашё птыва ния и дал обеща ние, что всё исполнит, а как только стал приближ аться свет, исчез .
А сё стр ы, расспросив, где находится утё с и то место, на котором была покинута Психея, спешат туда и готовы выплакать себе глаза, бьют себя в грудь, так что на их крики скалы и к амни откликаются. Свою сестру зовут по имени , пока на вопль их причитаний, доносившихся с горы, Психея вне себя, дрожа, не выбежала из дома и сказала :
– Что вы убиваете себя воплями ? Я – здесь, о ком вы скорбите. Прекратите крики, отри те щё ки, мокрые от слё з, раз в вашей воле обнять ту, которую вы оплаки ваете .
Тут, призвав Зефира, передаё т е му приказание мужа. Явившись на зов, он доставляет их . Вот они уже обмениваются объя ть ями и поцелуями, и слё зы, прекратившиеся, снова текут от сча стья.
– Но войдите с весельем под наш кров, к нашему очагу и утешьте с вашей Психеей ду ши .
И начинает богатства дома показывать, и обращает внимание их слуха на множест во прислуживающих голосов, подкрепляет их силы купанием и роскошью сто ла, достойного Б е с смертны х, так что в глубине их душ, насладившихся изобилием богатств Небес , пробуждается зависть. Нако нец одна из них принялась расспрашивать, кто же хозяин этих б ожественных вещей, кто - такой и чем занима ется её муж? Но Психея, боясь нарушить наставления супруга, не выдаё т тайны, а придумывает, что он – человек молодой, краси вый, щё ки которого только покрылись пушком, главным образом занятый охотой по полям и го рам. И чтобы при продо л жении разговора случайно не нарушить приня того ей решения, нагрузив их золотыми вещами и ожерельями из драгоцен ных камней, призывает Зефира и пе редаё т их ему для доставления о б ратно.
Когда это пр иказание было выполнено, сё стры по дороге домой, преисполняясь желчью растущей завист и, много и оживлённо между собой толковали. Наконец одна из них так на ч а ла:
– Вот слепая, жестокая и несправедливая судьба! Нравится тебе, чтобы, рож дё н ным от одного отца, одной матери, столь различный жребий выпал нам на долю! Нас, стар ших по во з расту, ты предаё шь иноземным мужьям в служанки, отторгаешь от родного очага, от родины, так что вдали от родителей влачим мы жизнь из гнанниц. О на же, младшая, послед ний плод уже утомлё нного чадородия, владеет такими богатствами и б ожественным мужем, а сама , и пользоваться-т о таким изобилием благ не умеет. Ты видела, сестра, сколько в доме находится драгоценностей, к акие одежды, какие перлы, сколь ко под ногами разбросано золота. И если к тому же её муж так красив, как она уверяет, то нет на свете более счастливой женщины. Может быть, как усилится при вычка её б ожественного мужа, укрепится привязан ность, он и её сделает богиней. К тому идё т дело! Так она вела себя, так держа лась. Да, метит она на Н е б еса. Б огиней держится эта женщина, раз и невидимых служанок имеет, и ветрами повелев а ет. А мне что досталось на долю? Прежде всего , муж в отцы мне годится, плешивее тыквы, телосложением тщедушнее маль чишки и всё в доме держит на замках и запо рах .
Другая подхватывает:
– А мне какого мужа терпеть приходится? Скрюченный, сгорбленный от подагры и по этой причине редк о в любви со мной находящийся. Б ольшую часть времени растираю его и с кривлённые, затвердевшие пальцы и о бжигаю мои руки пахучими припарками, грязными тря п ками, зловонными пластырями, слов но я - сиделка, для работы нанятая. Вид но, что ты, сестра, пе реносишь это с терпением. Ну, а что касается до меня, так я не могу больше выдержать, что такая судьба досталась на долю недостой ной. Вспомни только, как она вела себя с нами, это хвастовство, неумеренно проявленное, доказывает её надменность . П отом от таких б о гатств , скрепя сердце , бросила нам крошку и, тяготясь нашим присутствием, приказала уд а лить нас, выдуть, высви стать. Я пере стану дышать, если не сверг ну её с вершины такого б о гатства. Если и тебя возмутило это оскорбление, давай посоветуемся и примем решение, что нам делать. Но подарки, которые мы принесли с со бой , не будем пока зывать ни кому, также не будем упоминать, что нам извест но что-либо о её спасении. Довольно того, что мы видели, чего бы лучше нам не видеть, а не то чтобы нашим родителям и всему народу разгла шать о её бл а гополучии. Не могут быть счастливы те, богатство которых никому не ведомо. Она узнает, что мы – не служанки ей, а старшие сё стры. Теперь же отправимся к суп ругам и к нашим оч а гам . Всё, обдумав, мы вернёмся более окрепшими для наказания горды ни .
По душе пришё лся план двум злодейкам. И так, спрятав подарки, выдирая себе волосы и царап ая лицо, они возобновляют плач. Затем, напугав родителей, рана которых снова откр ы лась, полные безумия, отправляются по своим домам, строя пре ступный замысел против своей сестры.
Меж тем неведомый Психее супруг снова убеждает её в своих ночных беседах:
– Видишь ли, какой опасности ты подвергаешься? Судьба издалека начала бой, и если ты не примешь мер предосторожности, скоро лицом к лицу с тобой сразится. Эти дев ки готовят против тебя козни, и главная их цель - уговорить тебя уз нать мои черты, которые увидев, не увидишь больше. И так, если через некоторое время эти ламии, полные злостных планов, пр и дут сю да, – а они придут, - то не говори им ни сло ва. Если же ты этого сделать не сможешь, то , по крайней мере , не слушай речей про своего мужа и не отвечай на них. Ведь скоро наша с е мья увеличится, и ещё детское твоё чрево носит в себе б ожественное ди тя для нас , если ты скроешь молчанием нашу тайну, если нару шишь секрет, то смертное .
Психея при эт ой вести расцвела и, утешенная б ожественным отпрыском, захлопала в ладоши, и возвеселилась славе своего будущего п лода, и возрадовалась имени матери. В нетерп е нии считает она, как идут д ни и протекают месяцы, дивится грузу и росту чрева от столь кратковременного укола. А те две заразы, две фурии, дыша змеиным ядом, торопились снова пус титься в плаванье . И сно ва супруг убеждает Психею :
– Вот при шё л п оследний день, крайний случай. В раждебный пол и кровный враг взялся за оружие, снялся с лагеря, ряды выстроил, сигнал протру бил. Уже с обнажё нным мечом твои с ё стры подступают к твоему горлу. Увы, какие бедствия грозят нам. Психея! Пожалей себя, п о жалей нас и воздержанностью спаси дом, мужа, себя и наше го м ладенца от несчастья нави с шей гибели. О, если бы тебе не пришлось этих женщин ни слышать, ни видеть, когда они с ут ё са будут оглашать скалы своими голоса ми!
Заглушая речь всхлипываньями, Психея сказала:
– Т ы имел уже время убедиться в моей верности и неразговорч ивости . Отдай только пр и казание Зефиру исполнить его обязанность и, в замену отказанного мне лицезрения твоего лика, позволь мне хот ь с сё страми увидеться. Заклинаю тебя твоими кудрями, твои ми ланитами, твоей грудью , наполненной огнё м , - да узнаю я хоть в нашем малютке твои черты ! - в ответ на просьбы и мольбы доставь мне радость обнять своих сес тёр и предан ную тебе Психею утешь этим счастьем. Ни слова больше не спрошу я о твоё м лице, мрак ноч и мне уже не досаждает, так как при мне – твой свет.
Её супруг, отерев ей сл ё зы своими волосами, обе щал ей всё исполнить и исчез, предупре ж дая свет наступающего дня.
А чета сестё р, связанная заговором, не повидав даже родителей, с кораблей направляется к обрыву и, не дождавшись появления переноси вшего их ветра, бросается в глубину. Но Зефир, памятуя царские приказы, принял их, хоть и против во ли, на своё лоно и дуновением опустил на землю. Они, не мешкая, проникают в дом, обнимают свою жертву, прикрываясь именем сест ё р, и, под радостным выражением хра ня в себе тайник обмана, об ращаются к ней:
– Вот, Психея, теперь уже ты – не девочка, скоро будешь матерью. Знаешь ли ты, сколько добра ты носишь для нас в этом мешочке? Какой радостью наше семейство обрадуешь? Для нас-то какое счастье, что будем нянчить это д итят ко! Если р еб ё нок по красоте выйдет в р о дителей, навер ное, ты произве дё шь на свет Купидона .
Как только они отдохнули с дороги на креслах и освежились парами бани, она принялась угощать их в столовой удивительными кушаньями и закусками. Велит кифаре иг рать – звенит, флейте исполнять - звучит, хору вы ступить - по ёт. Э тими мелодиями музыканты смягчали души слушателей. Но преступность женщин не успокоилась и от нежности пения: направляя разговор к заранее обдуманной западне, они принима ются расспраши вать, кто – её муж, откуда – родом, чем занима ется. Она же, забыв, что говорила в прошлый раз, заново выдумывает и ра с сказывает, что её муж – из ближайшей провинции, ве дё т торговые дела, человек уже – средних лет, с редкой просе дью. И нагружает их подарками и переда ё т для отправления ветру.
Пока, поднятые дуновением Зефира, они возвращаются домой, так переговариваются м е жду собой:
– Что скажешь, сестрица, о такой лжи этой дурочки? То юноша, щё ки которого – покр ы ты пушком, то человек средних лет, у которого уж е пробивается седина. Кто же – он , что в столь короткий промежуток времени у спел состариться? И ли негодница это всё наврал а, или мужа в глаза не видела. Ч то бы ни было правдой, прежде все го надо низвергнуть её с высоты благополучия. Если о на не знает лица своего мужа, - значит , вышла за какого-нибудь бога и г о товится произвести на свет бога. А уж если она (да не слу чится этого!) прослывёт мате рью б ожест венного ребёнка, я тут же повешусь. Однако вер нё мся к нашим родителям и, как начало тех речей, с которыми к Психее обратимся, спле тём подходящую ложь .
Так, воспламенё нные, поговорив надменно с родителями, усталые от бессонно прове дё нной но чи, рано утром они летят к утё су и, оттуда с помощью обычного ветра , сне сё нные вниз, в ы жимают из своих глаз слёзы и начинают свою речь к сест ре:
– Счастливая, ты сидишь, не беспокоясь о грозящей тебе опасности, блаженная в невед е нии такой бе ды, а мы всю ночь , не смыкая глаз, думали о твоих делах и скорбим о твоих бедс т виях. Мы узнали и не можем скрыть от тебя, разделяя скорбь и твоё горе , что с тобой спит по ночам змей, извивающийся множеством петель, шея у которого перепол нена ядом и пасть р а зинута, как бездна. Вспомни предсказания пифийского оракула, что провозвестил тебе брак с чудовищем. К тому же многие крестьяне, охотники, поблизости охотившиеся, множество о к рестных жителей видели, как он под вечер возвращался с пастбища и переправлялся вброд через реку.
Все уверяют, что он будет недолго откармливать тебя, угождая кушаньями, но пожрё т, отягощё нную лучшим из плодов. Теперь тебе представляется выбор: или захочешь послушаться твоих сестё р, заботящихся о твоё м спасении, и, избежав гибели, жить с нами в безопа сности, или же быть тебе погребё нной во внутренностях гада. Если тебе нравится уединение этой д е ревни, наполненной го лосами, или тайные соединения люб ви и объять я змея, – дело твоё , по крайней мере , свой долг сестё р мы ис полнили .
На Пси хею напал ужас от таких слов: из головы вылетели наставления супруга, забылись и собственные обещания, и, готовая броситься в бездну несчастий, трепеща, покрывшись бле д ностью, заикаясь, прерывающимся ш ё потом она гово рит сёстрам :
– Вы, дражайшие сё стры, исполняете ваш долг, и те, по-видимому, не солгали, кто соо б щил вам такие сведения. Ве дь я не видала лица своего мужа, не знаю, каков – он. Л ишь по ночам я слышу голос супруга, и мне приходится мириться с тем, что при появлении света он обращ а ется в бегство, так что я могу поверить вашим утверждениям, что он – чудовище. Он запрещал мне искать его лицезрения и грозил бедствием, если я полюбопытствую увидеть его внешность. Если вы можете предпринять что-нибудь для спасения вашей сестры, находящейся в опасн о сти, теперь же делайте, иначе дальнейшая беззаботность уничтожит благодеяние пред у смотритель ности .
Тогда женщины отбросили всякое прикрытие ухищрений и, обнажив мечи обмана, нап а дают на воображение девочки.
Наконец одна из них говорит:
– Так как кровные узы заставляют нас ради твоего спасе ния забывать об опасности, мы укажем теб е средство, которое может служить пу тё м к спасению. Возьми бритву, и спрячь её в постели с той стороны, где ты ложишь ся. З атем лампу, до кра ё в наполненную маслом, гор я щую ярким пламенем, при крой горшоч ком. Э ти приготовления сделай в секрете. За тем, когда он под ни мет ся на ложе, растянется и погрузится в покой, объятый тяжестью первого сна, соскользни с кровати, ступая на цыпоч ках , освободи лампу от покро ва , воспользуйся для сове р шения твоего подвига помощью света, воздень правую руку с обоюдоострым ору жием и отсеки голову змея от туловища. Не будет тебе недостатка и в нашей помощи: как только ты сп а сё шь себя его убийством , мы поспешим сю да, будем ожидать и, унеся с тобой всё это добро, просватаем тебя, принадлежащую к человече скому роду, за челове ка .
А сами покидают сестру, боясь оказаться даже поблизости от подобных несча стий, и, принесё н ные дуновением вет ра на утё с, обращаются в бегство и, сев на корабли, отъезжают.
Психея, оставшись одна (хоть фурии и тревожили её и не давали покоя), волнуется в скорби. И хоть ре шение – и принято, всё же, готовясь протянуть руку к преступле нию, она ещё колеблется , и противоречивые чувства отвле кают её от злого дела. Спешит, отклады вает, дерзает, трепе щет, отчаивается, гневается и, на конец, в одном теле ненавидит чудовище и любит мужа. Но вечер уже ш ё л к ночи, и Психея в поспешности делает приготовления к пр е ступлению. Вот и ночь пришла, супруг при шё л и, предавшись сначала любовному сражению, п о грузился в сон.
Тут Психея слабеет телом , но, подчиняясь судьбе, собирается с силами и, вынув светил ь ник, взяв в руки бритву, решимостью преодолевает женскую ро бость. Но как только от подн е сё нного огня осветились тайны по стели, она видит лежащего Купидо на, при виде которого д а же пламя лампы заиграло и заблестело остриё бритвы. А Психея, устра шё нная таким зрел и щем, не владеет собой, покрывается бледностью и, трепеща, опускается на колени, ста раясь спрятать оружие, но - в своей груди . О на бы и сделала это, если бы оружие, от страха перед таким злодейством выпущенное из рук, не упало. Изнемогая, потеряв надежду, чем дольше всматривается она в красоту божественного лица, тем больше собира ется с силами . Она в и дит золотую голову с пышными волосами, пропитанными амброзией, окружающие молочную шею и пурпур ные щё ки, опустившиеся завитки локонов, одни с затылка, другие со лба свеш и вающиеся, от блеска которых огонь в светильнике заколебал ся. З а плечами бога белели перья , и, хоть крылья и находились в покое, кончи ки п ёрышек двига лись. О стальное тело видит гладким и сияю щим. Т ак что Венера могла не раскаиваться, что произвела его на свет. В ногах кровати лежали лук и колчан со стре лами - оружие бога.
Психея не сводит глаз с оружия мужа , осматривает и ощупывает его, вынимает из ко л чана одну стрелу , кончиком пальца пробует остриё , но, сделав более сильное движение дрож а щим суставом, колет себя, так что на поверхности кожи выступают капельки крови. Так, не зная того , Психея воспы лала Л ю бовью к богу Л юбви. Разго раясь всё большей страстью к богу страсти, она, полная вожделения, наклонилась к нему и начала осы пать его поцелуя ми, боясь, как бы не прервался его сон. Но пока она, таким блаженством упо ё нная, рассудком не владе ю щая, волнуется, её лампа брызгает с конца фитиля горячим маслом на правое плечо бо гу. Почу в ствовав ожог, бог вскочил и, увидев запятнанной и нарушенной клятву, освободился от объятий и поцелуев своей супру ги и поднялся в воздух.
А Психея обеими руками ухватилась за его правую ногу, но наконец, устав долгое время быть висячей спутницей в заоблачн ых высях, упала на З емлю. Б ог, взлетев на ближайший кип а рис, с его верхушки, взволнованный, так гово рит ей:
– Ведь я, Психея, вопреки повелению моей М атери Венеры, приказав шей внушить тебе страсть к последнему из смертных и обречь тебя убогому браку, пред почё л прилететь к тебе в качестве возлюб ленного. Я поступил легкомысленно, но, знаменитый стрелок, я себя своим же оружием ранил и тебя своей супругой сделал для того, значит, чтобы ты сочла меня чудовищем и захотела бритвой отрезать мне голову за то, что в ней находятся эти влюбленные в тебя глаза. Я все гда убеждал тебя остерегаться, всегда уговари вал. Твои советч ицы ответят мне за свою выдумку, тебя же я накажу моим исчезновени ем .
И устремился на крыльях ввысь.
А Психея, распростёртая на земле, следя, пока доступно было взору, за полё том му жа, надрывает себя воплями. Когда же всё увеличивающе еся расстояние скрыло из глаз её супруга, на крыльях уносившегося, она ринулась к реке и бросилась с берега вниз. Но речка выне сла её на б е рег, покрытый цветущей зеленью. На береговом гребне сидел бог Пан, обняв богиню Эхо, кот о рую он учил петь на разные го лоса. Н еподал ё ку от воды на пастбище резвились козочки, пощ и пывая травку. Козлиный бог подзы вает к себе Психею и, так как её несча стье было и з вестно ему, успокаива ет:
– Милая д евушка, я – деревенский житель, пасу стада, но, благодаря своей старости, на у чен долгим опытом. Так вот, если правильно я су жу, - а это умные люди и называют даром пр о виде ния, - то неровная, часто колеблющаяся походка, крайняя бледность тела, частые вздохи, а глав ное - твои заплаканные глаза говорят, что ты страдаешь от любви . Послушайся же меня и не ста райся вперё д погубить себя, снова бросившись в во ду или другим способом насильственной смерти. Отложи грусть и брось печаль, а лучше обратись с мольбами к Купидону, величайшему из богов, и так как он – избалованный и капризный юноша , то постарайся предупредительн о стью расположить его в свою поль зу .
П оклонившись бог у, Психея тронулась в путь. Ко гда она прошла далеко, к вечеру тропи н кой она достигла города, где царём был муж од ной из её сес тё р. Узнав об этом, Психея по жел а ла сообщить сестре о своё м присутст вии. К ак только её ввели, после взаимных объятий и пр и ветствий, на вопрос о при чине её прибытия она на чала:
– Ты пом нишь , как вы меня уговаривали, чтобы я чудовище, которое под обманным назв а нием мужа прово дило со мной ночи, раньше , чем оно по жрё т меня своей прожорливой глоткой, поразила обоюдоострой бритвой? Но как только, согласно уговору, при свете лампы я взглянула на его лицо, вижу сына богини Вене ры, Купидона, сном объятого. И пока, приве дё нная в восторг видом такой красоты, сму щё нная таким обилием наслаждений, я страдала от невозможности вкусить от них, в это время лампа брызнула маслом ему на плечо. Проснув шись от боли, как только увидел меня с лампой и оружием в руках, он сказал : " Ты за столь жестокое преступл е ние уходи с моего ложа и забирай свои пожитки, я же с твоей сестрой , - тут он назвал твоё имя, - сочетаюсь браком ". И приказал Зефиру, чтобы он выдул меня из его дома .
Т а, воспламенившись порывом вожделения и зависти, обма нув мужа , будто получила и з вестие о смерти родителей, взошла на корабль, направилась к об рыву и, хоть дул не тот ве тер, всё же она, охваченная надеж дой, крикнула:
– Принимай меня, Купидон, достойную тебя супругу, а ты, Зефир, поддержи свою гос пожу! – и бросилас ь в бездну. Ударяясь о камни скал, её члены разбились и разлетелись в разные стор о ны, и она погибла, доставив своими внутренно стями добычу для птиц и зверей. Психея, пу с тившись в скитания, дошла до другого горо да, где была царицей её вторая сестра. И эта также поддалась на приманку сестры , и соперница Психеи поспешила к ут ё су на брак, но упала, найдя себе гибель и смерть.
П ока Психея, занятая поисками Купидона, обходит страны, он, страдая от ожога, лежал и стонал в спальне у своей Матери. Тут чайка , что по морским волнам на крыльях плавает, в недра океана ныряет. Там, представ перед Вене рой, докладыва ет Е й, что Её сын об жё гся, ст о нет от боли, причиняемой раной, лежит - неизвестно, поправится ли, а у всех народов из уст в уста уже ропот идё т и Вене ру с Её роднё й поминают недобрым: сы нок на горах занимаясь л ю бовью , а О на , купаясь в океане, от своих дел отстали, а через то ни страсти нет, ни очаров а ния, ни прелес ти, а всё ста ло неблаговидно, грубо и дико. Н и супружеских браков, ни дружеских союзов, ни от детей почтения, но всеобщее позорище и от грязных соединений горечь и отвр а щение . Так эта птица верещала в уши Венеры , пороча имя Её сына. А Венера, придя в гнев, во с кликнула :
– Стало быть, у Моего сынка завелась подруга! Ну , ты, что только одна и служишь М не от души, скажи, как зовут ту, которая соблазнила мальчика? Может, она – из породы Нимф, или из числа Ор, или и з хоровода Муз, или из Граций, М оих прислуж ниц?
Птица отве тила:
– Не знаю, Госпожа. Д умается, что одной девушкой - если память мне не изменяет. Пс и хеей она называется, – он заинтересо ван .
Тут Вене ра воскликну ла:
– Так он любит Психею, Мою соперницу по красоте, похитительни цу М оего И мени? Н а верное, этот шалопай даже сводней счита ет М е ня, так как по М оему указа нию он узнал эту девушку .
О на выплывает из глубины моря и устремляется в свою спаль ню. Н ай дя там больного с ы на, О на с порога за вопила:
– Э то – прилично и достойно и нашего происхождения, и хорошего твоего поведе ния, что ты, поправ для начала наставления твоей М атери , даже Г оспожи, вместо того , чтобы в виде наказания внушить страсть М оей враги не, за ключаешь её в свои объя ть я, ду мая, что Я потер п лю С воей невесткой ту, которую ненавижу! Или ты счита ешь , что ты один можешь наш род продол жать, а Я уже по годам и зачать не могу? Ну , так знай же: другого сына рожу, лучше тебя, или для твоего пущего унижения усыновлю кого-нибудь из рабов и ему передам эти крылья, и факел, и лук, и стрелы, и всё Моё снаряжение, ко торое Я дала тебе не для такого упот ребл е ния. В едь из имущества твоего отца ничто не было истрачено на это вооружение.
Впрочем, с ранних лет ты плохо воспитан - на руку проворен, старших всегда толкал без почтения, свою М ать , Меня, ты каждый день раздеваешь и ранишь частенько, ни во что не ставя, словно вдову , не боясь своего отчима, силача и вояки. Мало то го, ему часто, в ущерб М оей связи с ним, ты взял в обычай то и дело девиц поставлять в налож ницы. Но уж Я заставлю т е бя пожалеть об этих проказах, увидишь, как тя жело и горько будет твоё супружество! Теперь, после такого издеватель ства, что М не делать? Куда деваться? Какими способами этого про й доху образумить? Что же, М не обра титься к воздержанности, которую Я часто оскорбляла из-за распутства этого мальчишки? Но толковать с этой деревенской, не отё сан ной женщиной – М еня приводит в ужас та кая мысль! Однако откуда бы месть ни приходила, пренеб регать ей не следу ет. В оздержанность мне окажется полезнее всего , чтобы как можно суровее этого пустомелю наказать, колчан забрать, стрел лишить, лук ослабить, факел угасить, да и его обуздать . Тогда Я и сочту Мою обиду заглаженной, когда она кудри его, золото которых Я вот этими рука ми перебирала, об реет, а крылья, что Я нектарной влагой из Своей груди орошала, обкор нает .
