Текст книги "Колодец"

Автор книги: Сергей Гжатский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

– Давай! Теперь поди, предложи это остальным шести – семи миллиардам людей!

– Н – да! Задачка… Интересно, какая зараза спровоцировала атлантов развязать междоусобную войну? Представляешь, как бы мы, их наследники, сейчас жили, если бы не она? Как сыр в масле катались бы, не лазали по подземельям, а осваивали космические пространства! И надо ж было кокой-то сволочи вмешаться…

– По тогдашним слухам, это были "серые" – вымирающая раса инопланетян-не-

гуманоидов. Пакостники, каких свет не видывал! У них мозги отморожены нап роч, и вкусы извращены – будь здоров! Знаешь, чем они питаются! Ни в жизнь не догадаешься: энергией страха, боли и отчаяния! Им мирный Космос – открытая могила. Вот они и шныряют по Вселенной из конца в конец, ищут слабые, неокрепшие души и совращают их, разжигая всяческие военные конфликты. А когда начинает литься человеческая кровь, эти твари устраивают пир – горой!

Игнатов остановился и взял Симакова за руку.

– Постой, Степаныч, выходит, что серые колдуны состоят на службе у "серых"

инопланетян?

– Не исключено, шуряк!

Они пошли дальше, стараясь прогнать невесёлые мысли. А как их прого– нишь, если всё сходится, если глаза не дают соврать и разум вопит: "Очнитесь,

люди! Одумайтесь, пока не поздно! Прекратите уничтожать друг друга!"

Но люди не слышат: мочат друг дружку почём зря и не знают, что этим самым приближают всеобщий конец!

ГЛАВА 32. Ночёвка в подземелье

Коттеджи пригорода остались позади. Путники углубились в новый квартал, где возвышались преимущественно трёх-пяти и девяти этажные жилые дома, мало чем отличающиеся внешне от современной архитектуры зданий.

– Не знаю, как и что там у них внутри, – поделился наблюдением Игнатов, – а вот

снаружи они словно типовые многоэтажки в каком-нибудь подмосковном городке. Даже как-то странно. Будто я нахожусь где-то в Российской глубинке в командировке, а не в ископаемом городе с милллионолетней историей. Ну, и атланты, ну и мастера! Могли бы налепить чего-нибудь по вычурнее…

– Чего ты хочешь от предков? Как их научили, так они и строили, – проворчал Симаков.

Следы разрушительных боёв виднелись повсюду. Стены домов изборозди-ли жирно-чёрные росчерки, первые этажи зияли тёмными провалами выбитых

дверей и окон, разбитые витрины с кривыми ятаганами торчащих осколков напоминали разинутые пасти неведомых чудовищ.

Тротуары были не только вспаханы разнокалиберными воронками, их ещё загромождали завалы из бетонных перекрытий и обломков, куч песка и щебня, скрученных металлоконструкций и разнесённой вдребезги городской техники, о назначении которой теперь можно было только догадываться.

Раз за разом преодолевая все эти препятствия, Симаков с Игнатовым начали ощущать признаки усталости. Уже час, как они вошли в город, а углубиться в него им удалось лишь километра на два, на три, не больше…

Игнатов внезапно остановился и за руку придержал Симакова:

– Ты не заметил, Степаныч, тени наши вроде как удлинились, да и освещение поубавилось?

Симаков остановился. Сначала посмотрел под ноги, потом на потускневшие облака.

– Точно, шуряк! Облака гаснут!

Игнатов поднёс к глазам руку с часами. Они у него были большие, словно компас

– И то сказать, пора бы. На поверхности теперь полночь.

Симакова заинтересовали часы Игнатова.

– Интересные часики, шуряк. Заграничные что ли? Я таких сроду не видывал.

– Да нет! Сам сконструировал! В них и компас, и счётчик Гейгера, и газоанализа тор, и радиомаяк и… много ещё чего в них наворочено! В походе вещь так просто незаменимая.

Пока они разговаривали, сумерки заметно сгустились.

– Слушай, Степаныч, а не пора ли нам позаботится о ночлеге? Да и притомился

я нынче что-то…

– Пора, Костик! Ишь, как темнет: прямо на глазах, дороги не разобрать. Хотя, какая это дорога: буераки, реки, раки – руки-ноги береги! Вон подходящий коттеджик, айда туда!

Сумерки опускались стремительно: за какие-то несколько минут вечерние тени загустели и словно непроницаемым пологом накрыли людей. Однако темнота властвовала недолго. По всему городу, то тут, то там, вспыхнуло ночное освещение. Словно робкие светлячки, загорались в пол накала чудом сохранившиеся уличные фонари.

Один такой, скрученный спиралью и пригнутый к земле словно былинка в непогоду, засветился рядом с путешественниками. В его неверном свете Симаков с Игнатовым увидели зажатый с боков четырьмя многоэтажками практически полностью сохранившийся коттедж, перед фасадом которого протянулся газон с остатками окаменевших растений.

Путники свернули к нему, перепрыгнули через невысокую ограду и по щиколотку утопая в трухе, /всё что осталось от некогда густой и высокой травы/направились к покосившемуся крыльцу. Трёхэтажное здание, незнамо как затесавшийся между величавых домов, имело форму… гриба-боровика!

– Вот тебе, Костик, и причуда архитектуры! Любуйся! – подначил Симаков.

Дом от бомбёжек если и пострадал, то совсем немного, все стёкла в окнных рамах оказались целы. Вот только высокое, подковообразное крыльцо осело на одну сторону оплавленными ступенями и частично развалилось.

Путники осторожно поднялись по нему и остановились на пороге. Входная дверь отсутствовала, вместо неё темнел прямоугольник проёма. Впрочем, Симаков с Игнатовым обнаружили её сразу же, как вошли в прихожую. Оказалось, что мощная взрывная волна сорвала литое металлопластиковое полотно с петель и намертво впечатала его в перегородку, за которой скрывалась лестница-транспортёр, ведущая как на верхние этажи, так и в подвал здания.

– В подвале нам делать нечего, пойдём наверх, – Симаков первым ступил на зас

тывшие в момент движения ступени и потянул Игнатова за собой.

Подстраховывая друг друга, они поднялись на второй этаж и попали в круговой коридор без единого окна. Темнота тут царила кромешная. Игнатов включил фонарик. Видеть в темноте как его зять, он ещё не научился. В окутавшей их тишине что-то негромко поскрипывало и потрескивало. Временами казалось, что под ногами сыпятся струйки песка, а в подвале капает вода

Симаков заглянул в первую попавшуюся дверь и обернулся к Игнатову.

– Кто ищет, тот всегда обрящет!

Комната оказалась хозяйской спальней. Треть всей её полезной площади занимала огромная круглая кровать. Помимо неё в комнате имелся встроенный в стену шкаф-купе, кресло, журнальный столик и прикроватная тумбочка. Была и ещё какая-то мебель, но она являла собой груду обломков. На полу валялось тряпьё, вперемешку со щепками и осколками битой посуды.

Игнатов приблизился кровати. Похлопав по расшитому узорами покрывалу, пару раз надавил на матрац, проверяя на жёсткость. Наполнитель мягко спружинил в ответ, подстраиваясь под форму тела.

– То, что надо! – подытожил Костя и плюхнувшись задом на край постели, неско

раз подпрыгнул, – Красота!

– Да, на Прокрустово ложе это не похоже! – подтвердил Симаков, опускаясь

рядом. Блаженно откинувшись назад, он растянулся во весь рост и раскинул руки. Только сейчас и один, и другой почувствовали, как гудят ноги и напрежены все мышцы. Изнурительный поход отнял у путешественников немало сил.

Отдохнув намного, Симаков принялся готовить ужин, приспособив для этого некую мебелишку, смахивающую на журнальный столик, а Игнатов полез шарить по шкафам и полкам. Он искал какое-нибудь постельное бельё или просто чистое полотно, что бы застелить матрас.

В спальне имелось два широких окна с сорванными гардинами. Уличный свет свободно проникал в комнату, его вполне хватало, что бы путники без проблем могли заниматься своими делами. Фонарик они выключили, экономя заряд аккумулятора

Внезапно в спальне что-то щёлкнуло и негромко загудело. Одновременно под потолком зажёгся "ночник". Его рассеянный свет залил всю комнату ненавязчивым мягким свечением. Симаков оторвался от консервов и удивлённо уставился на Игнатова:

– Ты что сотворил, шуряк?

– Ничего! Вот только дверцы щкафа раздвинул…

– Значит, автоматика в доме всё ещё действует… Невероятно!

– И электроэнергия исправно поступает. Ага! Вот и постельное бельё!

Распахнув дверцы щкафа пошире, он увидел в глубине на полке то, что искал: подушки, одеяла и сложенные стопкой простыни с пододеяльниками.

Откинув покрывало, Игнатов быстро, по-военному, застелил кровать свежим бельём.

– Будем спать, как короли, Степаныч.

Управившись, он отправился искать на этаже ванную комнату или душевую кабину.

– Должно же тут хоть что-нибудь эдакое быть, верно, Степаныч? А вдруг и вода продолжает поступать, и подогрев работает? Вот будет здорово! Помоемся с дороги, а то я запылился, как чёрт в преисподней.

– Ты там поакуратнее, Костя, под ноги смотри и не зевай…

Игнатов вернулся через пять минут. Симаков за это время успел подог– реть ужин с кофе, нарезать хлеб и колбасу с сыром. Костя ворвался в спальню с торжествующим воплем:

– Нашёл! Пошли мыться, Степаныч, полотенца захвати!

Они спустились на первый этаж по боковой винтовой лесенке со ступеньками, покрытыми ковровой дорожкой.

По пути Игнатов, захлёбываясь от восторга, поведал Симакову как ему посчастливилось сначала наткнуться на мини-бассейн, вдребезги разбитый залетевшим в окошко снарядом, а потом выйти к мини спортзалу, смежному с примыкавшим к нему сантехническим модулем с умывальниками в форме тюльпанов и ванной комнатой с несколькими душевыми кабинами. Плутать в темноте не пришлось. Весь путь тускло освещался светильниками причудливой формы. Костя пояснил, что ему посчастливилось обнаружить электрощиток и он, словно тот электрик из рекламы, подкрутил там кое-что и дал свет по всему дому. Причём умная автоматика сама включала свет перед их подходом, и выключала за спиной, едва они удалялись.

Ванная комната оказалась довольно обширным помещением с выложенными мрамором стенами и полом. Она совершенно не пострадала ни от военных действий, ни от последующего нашествия вандалов и мародёров.

Игнатова заинтересовали умывальники.

Вместо привычных смесителей со дна каждой раковины поднимались вертикальные трубки с крючкообразными наконечниками. При нажатии на них, начинали течь струйки воды. Возможно, раньше напор был намного сильнее, чем сейчас, ну так сколько времени с тех пор прошло? Подумать страшно…

Игнатов надавил на носик одного крана и держал до тех пор, пока раковина не наполнилась до краёв и сбоку не открылось отверстие для слива излишка воды. Теперь можно было умываться, черпая воду пригоршнями. Если её уровень понижался, то кран включался автоматически и вода вновь наполняла умывальник.

Симаков пристроился у соседней раковины и пустил было воду, но Игнатов остановил его:

– Оставь, Степаныч! Пойдём лучше в душевую кабину!

– Разве они работают?

– Ещё как! Смотри!

Зайдя в одну из кабин, он показал зятю где и что нужно нажать и крутануть, и из лейки по кафелю захлестали косые струи дождя. Вода оказалась горячей. От пола тотчас взметнулись клубы пара. Они быстро наполнили кабину и поплыли по всему помещению. Путники не заставили себя ждать, разделись и с удовольствием встали под живительные струи…

…Симаков помылся первым. Покинув кабину, стал тщательно вытираться. Когда появился распаренный шурин, он протянул ему огромное махровое полотенце и пижаму в полоску. Игнатов удивился:

– Где нашёл? Что-то я этих вещей в шкафу не видел…

– А их там и не было, Костя. Как не было и постельных принадлежностей, что ты

нашёл…

– Не понял? – насторожился Игнатов.

– Всё просто! Пока ты искал душ, я разобрался со шкафом. Мне показалось подо зрительным, что бельё может оставаться таким свежим миллионы лет. Это, как выражается ваш брат учёный – нонсенс!

– И что же ты выяснил?

– Никакой это не шкаф, а платяной материализатор! Согласно заложенной в него программе, он материализует заказанную верхнюю и нижнюю одежду, постельное бельё, одела, подушки, в общем – любую понадобившуюся в хозяйстве тряпку.

Он скорее всего реагирует на мыcленные пожелания и не медля выдаёт заказ. Вспомни, прежде чем лезть в шкаф, ты искал что постелить по всей спальне, вот он тебя и "услышал". Когда я понял, что это за агрегат, то на всякий случай материализовал полотенца и пижамы…

– Материализатор… В рабочем состоянии… – мечтательно протянул Игнатов прикрыв глаза.

Он поспешно облачился в пижаму.

– Пошли быстрей, хочу взглянуть на него ещё раз…

Вернувшись в спальню, они наскоро поужинали и Костя подступил к шкафу-диковинке. Осмотрев его со всех сторон, он залез внутрь но так ничего интересного и не обнаружил. Ни проводков, ни деталек – ничего!

– Ну, надо же! Обычный шкаф без фокусов!

Тогда он принялся эксперементировать. Шкаф по его просьбе выдал сначала дюжину носовых платков, потом столько же пар носок. Правда, когда он заказал полутораметровый вязанный шарф, вышла заминка. Ни на одной из полок заказ не появился. В чём тут дело?

– Наверное, этой детали одежды нет в памяти, – предположил Симаков, – Когда на всей планете сплошные субтропики, кому придёт в голову изобретать шарфы?

– Похоже, ты прав, Степаныч, – согласился Игнатов и пользуясь моментом, попро

сил материализатор сотворить тёмно-вишнёвого цвета шаль. Шкаф справился с задачей великолепно.

– Вещь словно из романса. Зачем она тебе? – поинтересовался Симаков, наблюдая как бережно Костя складывает и упаковывает шаль.

– Подарок сестре!

Симаков так и подскочил на месте: "А я что же!"

Он подошёл к агрегату. Задумался, что бы такого ему заказать. Брючный кос– тюм? Платье? Сапожки? Кофту? Дублёнку всё равно не получить, не было их в те

времена, дублёнок то… Скорее топик выдадут. Да только какой топик Клавдии?

Не пацанка, чай… Солидная баба… Его выбор пал на пуховый платок. Вспомнить о нём заставила старая песня, которую любила слушать по радио мать: "Оренбургский пуховый платок".

– Вещь тёплая, может и не получиться, Степаныч, – засомневался Игнатов.

Однако материализатор оказался на высоте. Выдал он платок, да ещё какой! Симаков с Игнатовым так и ахнули, когда достали и развернули вещь. Всем платкам платок! Красивее кружевного рисунка оба отродясь не встречали. Ай, да шкаф! Правда, материал мало походил на пуховую нить, ну да не беда. Чем, как говорится, богаты, тому и рады…

– Ну что, наигрались? Отбой? – предложил Игнатов.

Путники полезли под одеяла.

Наверное, все комнаты коттеджа были напичканы разнообразными датчиками и сенсорами, реагирующими на человека. Не успели родственники улечься поудобнее, как свет в спальне плавно погас

– Врата говорят, что светать в городе начинает в шесть утра. Облака, которые у них тут заместо солнца, начнут понемногу разгораться, – пробормотал сквозь нещадную зевоту Симаков:

– Кстати, помнишь, шуряк, сказ Божова про синий туман? Явление настолько же экзотическое, насколько и опасное: писатель прямо предупреждает об этом читателей в предисловии к своим сказам. Так вот, я и подумал, что, если и под Уралом имеются такие же города атлантов? Что, если синий туман ни что иное, как просочившаяся через трещины земли на поверхность субстанция светящихся облаков?

Игнатов так и сел в постели.

– Степаныч, ты гений, не знаю, говорил ли тебе кто об этом или нет! Твоей догад ке цены нет! Представь себе, мне довелось не только видеть этот туман, но и поработать с ним… Это было в окрестностях города Чердынь Пермской области.

Клубы загадочного голубого тумана выползали из глубокой подземной дыры на дне небольшого оврага и неторопливо растекались вокруг, постепенно бледнея.

Зрелище, доложу тебе, довольно устрашающее, особенно когда стоит глубокая ночь. Я работал в составе специально подобранной группы. Нам удалось установить, что свечение, испускаемое туманом, было достаточно сильным и равномерным. Мы провели тогда серию замеров.

Представляешь, измеритель напряжённости электрического поля на нашей рабочей площадке зашкалило! Если нормальная напряжённость поля составляет порядка 100 вольт/метр, то у нас она оказалась свыше 10. 000 вольт/метр! Каково!

Мы как-то бросили в туман кусок медной проволоки в шёлковой изоляции и что? Щелчок, вспышка в виде огненного зигзага и… от проволоки ничего не осталось! Сгорела дотла! А если бы в туман по неосторожности или по незнанию забрёл человек? От него и подавно бы ничего не осталось. И ведь забредали! Недаром так беспокоился Божов, не зря предупреждал!

Если твоя догадка верна, то в Пермском районе под землёй таится ещё один город атлантов. Наличие там Аномальной Зоны и обусловлено как раз его близким расположением к поверхности. Видимо так! Да, ты гений, Степаныч!

Игнатов вдруг встрепенулся:

– Слушай, а как насчёт ночного дежурства? Может по очереди, на всякий пожар ный случай?

– Не надо! – отмахнулся Симаков, – Приближение опасности я почувствую заранее, так что спи спокойно. Случай чего и сам проснусь и тебя разбужу…

Спустя десять минут оба спали богатырским сном.

ГЛАВА 33. Полёт над городом

Винтовой эскалатор спустил Советника в треугольный тоннель, где тот с интересом осмотрев его самосветящиеся стены и пол, довольно потёр руки. Ка жжется, чудеса не заставили себя ждать. Но это только начало! Сколько их ещё будет в самом Подземелье!

Он посмотрел вдаль прямого как стрела тоннеля и наметил для себя определённую точку. До неё было не менее полукилометра. Приложив небольшое усилие воли, Советник телепортировался туда. Оглянувшись назад, он задорно рассмеялся: отныне ему не страшны никакие расстояния! Не те

ряя времени, он переместился вперёд по тоннелю ещё на километр, потом ещё и ещё…

Таким образом, он за минуту с лишним достиг поворота, за которым от– крывался Круглый зал с Главным лифтом. Оставаясь из предосторожности за уг– лом, Советник мысленно просканировал огромное помещение. Оно оказалось

совершенно пустым и он смело вошёл в зал. Увидев в центре прозрачную шахту, он подошёл к лифту и по доносящемуся изнутри гулу догадался, что Симаков с Игнатовым спускаются вниз. Это ничего! Он уже сел им на хвост, и теперь они от него никуда не денутся.

Чтобы не терять понапрасну время в ожидании, когда кабина вернётся, Советник предпринял небольшой экскурс по залу. Он обошёл несколько десятков киосков, заглядывая внутрь через разбитые витрины, с интересом исследовал прилавки, стараясь понять, какой товар на них стоял, попытался прочесть рунические иероглифы плакатов и объявлений…

Когда ему вдруг пришла мысль попробовать считать свежую информацию со стен и посмотреть, чем тут занимались родственнички, он откинулся в одном из кресел, расслабился и сосредоточился. Перестал дышать, заостряя всё своё внимание на недавнем прошлом этого места.

Прошло не больше двух-трёх минут, как перед его мысленным взором внезапно дрогнули и оранжево засветились стены зала. Из них вросли тонкие трепещущие лучики. Это означало одно: неживая материя пожелала вступить с ним в контакт! Советник подобрался и осторожно, боясь отпугнуть потянувшиеся к нему нити информации, словно живых, попросил стены показать ему то, что произошло в зале полчаса назад.

И стены отозвались!

Неожиданно для себя Советник увидел, как в его внутреннее зрение со стороны ворвались сначала смутные и расплывчатые, а затем всё более чёткие и яркие картинки в цвете. Они мелькали, словно кадры немого кино, складываясь во вполне добротный видеоролик.

Сначала стены показали крупным планом Симакова и Игнатова, затем Советник с удивлением увидел, что оба склонились над лежащим на полу незнакомцем!

"Это ещё кто такой?" – не успел изумиться он, как незнакомец вдруг превратился в крылатое чудовище и напал на путешественников. Завязалась кровавая схватка, в результате которой монстр позорно бежал с поля боя в тоннель, а родственники укатили на лифте вниз.

Советник покрылся холодным потом, на мгновение представив, что стало бы с ним, не разминись он с разъярённым чудовищем в тоннеле. Вот оно ещё одно неопровержимое преимущество легкоступа!

Вернувшись к лифту, он с удивлением обнаружил, что пустая кабина-шар стоит на месте. Но это была не та, на которой укатили Симаков с Игнатовым!

Та ещё продолжала спуск… Значит, это была другая!

Ну, конечно, же!

Автоматика зафиксировала ещё одного пассажира в зале, то бишь его самого, и выдала свободную кабину из запасника наверху. Мог бы и сам догадаться, что одной кабиной в такой оживлённой системе спуска и подъёма, атланты никак не могли обходиться…

Как пройти внутрь лифта, Советник разобрался сравнительно легко. Немного больше времени ему потребовалось, что бы запустить механизм спуска. Он терпеливо дождался, когда лифт внизу перестанет гудеть, отсчитал до ста, справедливо полагая, что за это время путники успели покинуть нижний зал, и нажал кнопку. Кабина-шар беззвучно заскользила вниз…

…Спустившись на нижний уровень, Советник не спешил покидать зал. Подойдя к выходу, он сквозь прозрачные двери проследил за двумя удаляющимися фигурами. Ничего не подозревающие путешественники пробирались по радиальной улице к центру фантастического города атлантов.

Советник облегчённо перевёл дух. Первая часть задачи была им блестяще решена! Он настиг родственников и теперь ему оставалось только тенью следовать за ними до самых Врат. Ну, а когда мужички их обнаружат, то…

"Там будем посмотреть! – хохотнул Советник, – Хотя и так ясно: обоих в воду и конец!" – как пел Атос из фильма "Три мушкетёра". Когда Симаков с Игнатовым скрылись из вида, он вышел из зала и последовал за ними, углубляясь в развалины.

Несмотря на свои приобретённые сверхспособности, Советник так и не почувствовал, что сам превратился в преследуемую дичь. Некто во всём чёрном появился из сумеречной глубины зала и молниеносно скользя над землёй незримой расплывчатой дымкой, неотступно полетел за ним самим…

* * *

Симаков немного ошибался, заявляя, что облака вспыхнут в шесть утра.

Они начали наливаться светом в четыре, а к шести в городе стало ощутимо свт-

ло, правда, пока ещё не так, как днём.

Игнатов пробудился где-то в половине седьмого и обнаружил, что Сима кова в спальне нет. Зато с улицы доносились знакомые звуки: "Зу-у-у-х! У-у-у-х!"

Открыв створку окна и выглянув на улицу, он увидел обнажённого по пояс зятя. Тот с азартом занимался своей родовой гимнастикой на чудом сохранившемся пятачке зелёной травы. Симаков заметил шурина и помахал рукой:

– Привет! Я скоро закончу!

Игнатов тоже помахал в ответ и пошёл умываться. Стоя под контрастным душем, он вдруг подумал, что если в спальне есть платяной материализатор, то почему бы на кухне или в столовой не быть пищевому? Догадку следовало немедленно проверить.

Он быстро оделся и пошёл искать кухню со столовой. По логике вещей, они должны были располагаться на первом этаже. Логика не подвела: кухня отыскалась рядом с прихожей. Но, боже, в каком она была состоянии!

Переступив порог полуовальной комнаты, Костя невольно отшатнулся. Его взору предстала безрадостная картина – выжженное дотла помещение завалено кучей изуродоанного и оплавленного металлопластика. И мебель, и оборудование, и посуда – всё спеклось в единый несуразный ком. Какой там материализатор, огнеупорный кирпич и тот расплавился бы в таком аду.

У Игнатова создалось впечатление, что на кухне хорошенько порезвился маньяк-садист, вооружённый лучевой пушкой. Костя почесал затылок и разочарованно ретировался. Видимо, мечта похавать на халявку за счёт древнего материализатора, так и останется мечтою…

Костя поспешил обратно в спальню, что бы успеть приготовить завтрак к возвращению Степаныча. Когда всё было готово, он по армейской привычке застелил кровать покрывалом, а подушки с одеялами сунул в шкаф. Тот вдруг загудел, но сразу перестал. Игнатову стало любопытно, и он распахнул дверцы. Шкаф оказался пуст! Подушки и одеяла дематериализовались, что бы снова появиться вечером, но уже чистыми и свежими…

Когда Симаков, закончив зарядку и утренний туалет, поднялся в спальню, то его взору предстала занимательная картина. Костя заказал с полдюжины костюмов по моде древних атлантов, но на свой размер, и теперь с азартом примерял их один за другим.

– Как я тебе, Степаныч? На кого похож? – спрашивал он мнение родственника, становясь перед ним то одним, то другим боком.

– Что-то среднее между арабским шейхом и болотным чмо. Тебе в таком наряде в приличном обществе появляться категорически нельзя! Неправильно поймут, а то и "психушку" вызовут! И вообще, кончай бодягу, давай завтракать да в путь собираться.

После завтрака они покинули гостеприимный дом, что бы продолжить поход.

* * *

Было решено сначала пробиваться к центру города, а потом взять курс на северо-восточную окраину.

– Так мы сэкономим время и не заплутаем, – пояснил Симаков. Они снова вышли на середину улицы и бодро зашагали вперёд…

– Степаныч, случайно не знаешь, для чего в центре города стоит пирамида? – поинтересовался Игнатов, когда они вышли к перелопаченному городскому парку и остановились, что бы осмотреться. До пирамиды, казалось, было рукой

подать. Её верхушка величаво серебрилась над крышами высотных зданий.

– Знаю, но не случайно…

– Она что, функции какие выполняет или атланты хоронили в ней своих царей?

– Царей в городе не было…

– А что было? Демократия?

– Не-е! Всякая демократия в конце концов приводит к гибели государства, к хаосу и самоуничтожению нации! Атланты это отлично знали, потому и боролись с

Демократией всеми силами…

– Ишь, ты! Они знали, а я – нет! Хотя, вопрос конечно, интересный! Так какой же политический строй у них был тогда? Могут ответить на данный вопрос твои Врата или нет?

– Нам это трудно понять, но у атлантов последние годы существовала Рациона льная Анархия! Она зижделась на самосознании каждого члена общества…

– Интересно! Это как же понимать?

– А так! Каждый гражданин был волен жить и поступать так, как ему заблагорас судится! Лишь бы его действия не носили разрушительного характера. Он не должен был причинять вред ни окружающей среде, ни другим людям, ни всему обществу в целом!

– Понятно, но не очень… Но атланты занимались каким – либо общественно-по

лезным трудом на благо общества?

– Занимались, конечно, но опять же по желанию, а не по принуждению… И в пер вую очередь каждый из них заботился сначала о личном благополучии и доби– вался его, сообразуясь с интересами общества. Ну а уж общество в целом как раз и процветало за счёт благополучия каждого отдельно взятого гражданина.

– Мудрёно всё это! Зачем же они тогда воевали, когда вокруг сплошная идиллия и не надо постоянно ломать голову о хлебе насущном? Жили же на всём готовеньком!

– Сие есть великая тайна, Костик! И опять же – низкие вибрации ума…

– Ладно, проехали… Ну так как же обстоят дела с пирамидой, Степаныч?

– Существует гипотеза, согласно которой много тысячелетий назад дикие племена выходцев из пустыни случайно наткнулись в долине Нила на совершен

но брошенную страну с хорошо сохранившимися городами, каналами, храмами и… пирамидами! Жители этой таинственной страны все до единого покинули свои дома и ушли в неизвестном направлении.

Почему, зачем, кто знает? Они словно растворились во мраке истории. Дикари обрадовались находке и стали основательно обживать новую родину, приучая свои первобытные мозги к чудесным достижениям неведомой цивилизации. Так вот, эти дикие племена, которые впоследствии стали с гордостью именовать себя египтянами, не придумали ничего лучше, как хоронить своих главарей в пирамидах!

Их "учёные" и по сей день не подозревают, что пирамиды – это искусственно сооружённые, действующие и поныне энергетические установки! Конечно, их шаманы, позже ставшие именоваться жрецами, с умными мордами пытались понять назначение доставшегося им наследия и кое в чём преуспели. Скорее всего случайно, чем от великого ума. Однако, понять назначение и принцип действия пирамид, было вне их недоразвитого сознания. Разобраться в элементарной энергетике грандиозных сооружений тёмным дикарям было не дано! Как не дано было разобраться и другим диким племенам, ставшим впоследствии племенем китайцев, в тонкостях той оставленной настоящими хозяевами суперцивилизации, наследниками которой они – первобытные мародёры, волею небес оказались.

Зато как они все, и египтяне и китайцы, любят кичиться якобы собствен– ным исключительным прошлым и бахвалиться не принадлежащими им, по пра– ву, древними заслугами, открытиями и достижениями.

– Совершенно с тобой согласен, Степаныч! Но ты немного не точен: теперь уже

это доказанный факт, что ни египтяне, ни китайцы не являются основоположен никами своих цивилизаций. Только об этом предпочитают помалкивать…

Они – обычные племена-плагиаторы, всеми правдами и неправдами пытающиеся скрыть сей прискорбный факт. Скрывай не скрывай, а самому последнему дураку ясно, что великие открытия и достижения древности никогда не смогли бы родиться у варвара, отличающегося дикарской жестокостью, выразившейся в изобретательных и изощрённых пытках и казнях, и в дикарской всеядности!

Ты только вспомни, Степаныч, какие мерзости жрут и те и другие! А потом сопоставь всё это с величайшими открытиями древности? Не сопоставляется? То – то и оно! Что египтяне, что китайцы – не более чем красно-жёлтая прислуга, самовольно вселившаяся в брошенный хозяевами барский дом со всеми удобствами, но так и не понявшая, как с ними обращаться…

– Да Бог с ними, шуряк, это их проблемы! Короче, пирамида, которую мы с тобой сейчас обозреваем – это ни что иное, как энергоустановка, вырабатывающая энергию для нужд города и его промышленных районов.

– Я так и думал. Атомная?

– Ну что ты! Использование атома в народном хозяйстве дикий анахронизм и смое страшное преступление во Вселенной! Так во всяком случае утверждает

Космический Разум. Поэтому атлантов изначально и направили по другому пути

энергетического развития…

– Какому?

– Гравитация и её слагающие! Ещё энергия космического вакуума. Вот панацеи от всех энергокатаклизмов!

– Похоже, установка работает до сих пор?

– Да, в режиме строжайшей экономии. На полтора процента всей своей мощно сти, что совсем не мало для нас двоих в абсолютно безлюдном подземелье.

Как и вчера, путешественники придерживались радиальной улицы. Руины по сторонам дороги встречались то часто, то редко. Путники старались не углубляться в них без надобности. Продвижение вперёд, как и вчера, опять сильно затруднялось многочисленными завалами и баррикадами, которые чередовались с воронками с оплавленными краями.

Сложности пути не располагали к разговорам и родственники по большей части молчали… Но иногда попадались совершенно не тронутые войной участки дороги, и тогда путешественники прибавляли шаг, с интересом поглядывая по сторонам. В такие минуты они предпочитали болтать о том – о сём, лишь бы не молчать.

– Ты знаешь, Степаныч, – продолжил тему Игнатов, – а ведь наши далёкие пред ки тоже строили пирамиды на Руси!