Текст книги "Всё о Ёжике, Медвежонке, Львёнке и Черепахе"

Автор книги: Сергей Козлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Глава седьмая, в которой появляется Крокодил

– Я здесь! – сказал Крокодил и разинул страшную пасть в двух метрах от Поросёнка. – Я здесь! Кто звал меня?

– Я! – взвизгнул Поросёнок, вскакивая, чтоб вовремя улизнуть.

– Мы! – отпрыгнул в сторону Чик.

– Давно я не пробовал поросятники, – сказал Крокодил и захохотал, перевернувшись вверх лапами. – Это же надо – сам поросёнок зовёт меня на обед! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! Такого ещё не было!

И он снова лёг на брюхо и растопырил пасть.

– А нас только что «приглашал к обеду» Лев, – сказал Поросёнок.

– И мы славно отобедали! – вставил Чик.

– Кого же вы ели на первое?

– Льва по-африкански, – сказал Поросёнок.

– А на второе?

– Льва по-африкански, – сказал Чик.

– А на десерт?

– На десерт была кисточка, – сказал Хрюк.

– Это очень вкусно. Особенно – кисточка. Чья же это была кисточка?

– Льва, – сказал Воробей.

– У-у-у!.. – застонал Крокодил. – Не говорите мне о кисточке. Я, когда обедаю львом, всегда оставляю себе на десерт кисточку. Льва я обычно приглашаю к обеду так…

– Видишь, Хрюк, они все друг друга приглашают к обеду…

– Я лежу у самого берега, и только глаза мои торчат из воды; и зову: «Лев! Лев!» А лев идёт пить воду. И тогда я его – AM! – и закусываю кисточкой хвоста.

– Необыкновенно! – сказал Поросёнок. – А мы поступили иначе.

– Интересно!

– Я сидел вот здесь, а Лев пришёл во-о-н оттуда, – сказал Поросёнок. – И когда он подошёл поближе, я взлетел, вскочил ему на спину и ездил на нём до тех пор, пока он не свалился с ног от усталости. Тогда мы его съели и закусили кисточкой хвоста.

– На десерт! – сказал Чик.

– Интересно!.. А ты умеешь летать? – спросил Крокодил.

– Ещё бы! – крикнул Поросёнок.

Взлетел и, страшно жужжа ушами, сел на спину Крокодила.

– Ух! Ух! Ух! – задохнулся от ужаса Крокодил, заметался по песку туда, сюда, обратно и, под улюлюканье и свист Поросёнка, который только в последний момент успел соскочить с крокодильей спины, умчался к своей воде.

А Поросёнок с Чиком закувыркались, запрыгали, заплясали.

 
Я – Поросёнок-весельчак, —
 

пел Поросёнок, -

 
Сазанчиком в воде
Я кувыркаюсь так и сяк —
Не пропаду нигде!
 
 
И ты, мой Чик, мой Воробей,
Со мной не пропадёшь:
Среди ветвей, среди сетей —
Сазанчиком нырнёшь!
 

– Сазанчиком нырну! – подхватил Чик.

 
И нам не страшен львиный гнев,
И Крокодил – пустяк:
Усталый престарелый Лев
К весельчакам – добряк!
 
 
И престарелый Крокодил —
Полено у воды.
По Крокодилу я ходил —
И не было беды!
 
 
По Крокодилу ты ходил —
И не было беды! —
 

подтвердил Чик.

Глава восьмая, в которой вспоминают об оставленном Цветке

 
По Крокодилу ты ходил —
И не было беды! —
 

спел Чик и вдруг погрустнел. – А почему ты думаешь, что они старые? – глядя на заходящее солнце, спросил Воробей.

– Кто?

– Лев с Крокодилом?

– А кисточка? Кисточка-то у Льва – старенькая, – сказал Поросёнок. – А у Крокодила – глаза коричневые.

– Ну и что?

– У молодого крокодила, говорил старый Хрюк, глаза должны быть светло-зелёные!

– А у молодого Льва?

– Молодая кисточка!

Хрюк с Воробьём не думали, о чём говорят. Они видели огромный африканский закат, и мысли их были далеко-далеко.

– Вот твоё ведёрко, Хрюк! Мы так и не собрали с тобой нектара…

Хрюк машинально прицепил к поясу ведёрко, и глядел, глядел, глядел, и о чём-то думал.

– Нигде нет ни одного цветка, похожего на наш, – сказал он.

– Нигде…

– И пчёл не слышно… Неужели мы с тобой будем ночевать в Африке, Чик?

– Но скоро… ночь.

– Вот за ночь мы и долетим до дома!

– А ты не боишься… в темноте?

– Я ничего не боюсь, Чик.

– С тобой я ничего не боюсь, Хрюк!

– Летим?

И Чик вспорхнул на спину Поросёнка, Поросёнок, хлопая ушами, взлетел. Быстро стемнело. Поэтому мы не видели, как Поросёнок с Чиком летели над морем, но мы слышали их песню:

 
Домой, домой
Из Африки,
Из Африки летим.
Уже на море синее
Одним глазком глядим.
 
 
Внизу волна качается —
Седая голова.
А море не кончается,
Как в песенке слова.
 
 
Домой, домой
Из Африки…
 

Поросёнок летел к родному дому так быстро, что только свистел ветер: «Фью-ю-ю!..»

Глава девятая, в которой Поросёнок и Воробей возвращаются в своё утро, к своему солнышку, но не могут найти свою Пчелу, свой Цветок

Поросёнок летел к родному дому так быстро, что только свистел ветер. И когда поднялось солнышко, они уже были дома.

– Вот наш пригорок, Чик. Вот наше утро, наше солнышко, а где наш Цветок?

– Не вижу, Хрюк. Там стоит один, но он – чёрный, а наш был белый.

– А где наша Пчела?

– Сейчас полетит.

«У-у-у!» – загудели пчёлы.

 
Солнышко встало —
Хрю-хрю!
Утро настало —
Хрю-хрю! —
запел Поросёнок. —
Мордочку вскинем,
В воздухе синем
Плавают пчёлы —
Хрю-хрю!
 

– А где наша Пчела, Чик?

– Вот летит… Может, это наша… Пчела! Вы не будете так добры… А где наша Пчела?

– Это какая ещё ваша Пчела?

– Та, что научила Поросёнка собирать мёд…

– А-а-а… Пропала.

– Как? – вскрикнул Чик.

– Очень просто: мы, пчёлы, далеко летаем, часто пропадаем.

– А Цветок? Что сталось с нашим Цветком? – спросил Поросёнок.

– Так вон он стоит!

– Нет, этот цветок – чёрный, а наш был белый-белый.

– Он и был белый-белый, – сказала незнакомая Пчела, – а Жаба с Дождевым Червём сделали его чёрным.

– Как? – вскрикнул Чик.

– Два дня старались. Жаба болотную тину таскала, а Червь – грязь из-под земли.

– И ты видела? – крикнул Поросёнок.

– Да.

– И не спасла?!

– Мне некогда: я – на работе.

– Как же ты не спасла Цветок? – возмутился Поросёнок.

– А вы сами-то где были? Он всё звал вас: «Поросёнок! Воробей!»

– Мы были в Африке, – сказал Чик.

– Где?

– В Африке. Страна такая есть…

– А-а-а… Ну, мне пора. Извините, – сказала незнакомая Пчела.

И улетела.

А Поросёнок с Воробьём подошли к Цветку.

– Цветок! – сказал Поросёнок. – Скажи хоть одно слово!

Цветок не ответил.

– Цветок! – позвал Чик.

– И зачем мы отсюда улетели, Чик? Помнишь, какое было утро? Помнишь, как Цветок качал нас с тобой у себя на плече и говорил: «Мне очень хорошо, Поросёнок! А тебе?» А теперь он стоит чёрный, высохший и не говорит ни слова.

– Что же теперь делать, Хрюк? – спросил Воробей.

– Как – что делать? Отомстить Жабе и Червяку.

– Но как мы их поймаем? Червяк – под землёй, а Жаба – в болоте!

– Мы победили Крокодила и перехитрили Льва, – сказал Поросёнок. – А уж этих-то…

– Но как?

– Увидишь. Идём!

Сияло солнце, пели птицы, порхали бабочки, и в этом сиянии хмурый Поросёнок спускался с холма, за ним – прыгал взъерошенный Воробей.

Глава десятая, в которой Поросёнок становится Цветком

Как только Поросёнок с Чиком ушли, Цветок чуть шевельнул почерневшим листиком и, совсем не слышно, будто прошелестел ветерок, вздохнул:

– Как жаль, что я не могу говорить. Как жаль, что я не могу сказать ни одного слова своим друзьям. Если б я мог говорить, я бы сказал им: у Жабы с Червём под землёй – целое озеро чистой-пречистой волшебной воды. Если б Поросёнку с Воробьём удалось достать хоть чуть-чуть…

И тут на пригорке снова появились Поросёнок и Чик. Поросёнок нёс знакомое нам ведёрко, полное краски, и большую кисть.

– Ну вот, Чик, теперь ты побелишь мне голову, – сказал Поросёнок.

– Что?

– Покрасишь голову белой краской.

– Зачем?

– Не спрашивай, Чик. Делай то, что я тебе говорю.

И Воробей, окуная кисть в ведро, стал красить голову Поросёнку.

Как будто яблонька весной,

 
Белая,
Как сыроежка под сосной,
Спелая
И лёгонькая, как трава,
У Хрюка будет голова, —
 

работая, пел Воробей.

– Ну как, теперь я похож на Цветок? – склонив белую голову на плечо, спросил Поросёнок.

– Не очень, – сказал Чик.

– А ты отойди подальше… Ну как?

– Из тебя вышел очень толстый цветок, Хрюк.

– А если я встану на одну ножку?

И Поросёнок встал на одну ножку, поджав другую, как аист.

– Ты – очень симпатичный розовый Поросёнок с белой головой, – сказал Воробей.

– А можно сказать, что я – очень симпатичный белоголовый Цветок на розовом стебельке?

– Пошевели, пожалуйста, листиком…

– Вот! – Поросёнок поднял и опустил переднюю ножку.

– А другим!

– Вот! – Поросёнок помахал другой ножкой.

– По-моему, в самый раз, Хрюк! А что теперь?..

– Теперь я постою посохну, а ты иди сплети крепкую сеть. А как сплетёшь – спрячься за бугром. А когда надо будет…

– Понял! Чик-чирик! – И Воробей исчез.

А Поросёнок, поворачиваясь на одной ножке, чтоб скорее высохнуть, запел:

 
Я – Поросёнок, и в ночи,
И среди бела дня
Нет Поросёнка в наши дни
Отважнее меня!
Находчивей меня!
И преданней меня!
 

И, через паузу, подражая ромашкам и василькам, затянул:

 
Я – Цветок,
Я – Цветок,
Пусть ко мне прилетит мотылёк!..
 

Он спел несколько раз про то, как ждёт мотылька, прежде чем стало заходить солнце. Зажглись ранние звёзды. Стемнело.

Поросёнок – грустный цветок с белой головой – один остался светиться в сумерках.

За пригорком показалась голова Воробья.

– Ты хорошо сплёл сеть, Чик? – шёпотом спросил Поросёнок.

– Я плёл её всё время, пока ты сох.

– Меня хорошо видно?

– Очень.

– Тише! Сейчас взойдёт луна.

И на тёмном небе взошла красная луна.

Глава одиннадцатая, на тёмном небе которой всходит красная луна

На тёмном небе взошла красная луна.

– Бре-ке-ке-ке-кес! – из болота выскочила Жаба.

– Уф-ф! – из-под земли вылез Дождевой Червяк.

– Хо-хо-хо-хо-хо! – захохотала Жаба.

– Хи-хи-хи-хи-хи! – зловеще ответил Дождевой Червяк.

– Ох-хо-хо-хо-хо! – сказала Жаба.

– Ух-хи-хи-хи-хи! – сказал Червяк.

– Кажется, ночь. Ха-ха! – сказала Жаба.

– Кажется, да! – сказал Червяк.

– Кажется, наша пора настала!

– Слышишь, Чик? – шёпотом спросил Поросёнок.

– Слышу.

– Хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи! – зашёлся Червяк.

И вдруг вскрикнул:

– Жаба!

– Что?

– Видишь?

– Что?

 
Я – Цветок,
Я – Цветок,
Пусть ко мне
Прилетит
Мотылёк! —
 

снова запел Поросёнок.

– Что это? – прохрипела Жаба.

– Как что?! Белый Цветок вырос!

– Где? А-а-а-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – захохотала Жаба. И, после каждой строки зловеще приквакивая и приближаясь к Цветку-Поросёнку, запела:

 
Я могу веселиться и петь,
И на звёздное небо глядеть.
Я могу до колючей звезды
Нюхать жадной ноздрёю цветы.
Я могу, я могу, я могу
Слушать шорох змеи на лугу!..
Но послушай, ничтожный Цветок,
Мне не нравится твой стебелёк!
 

– Почему? – спросил Поросёнок.

– Потому что стебелёк толст, а голова – мала!

– А у тебя вообще стебелька нет, а у него – головы! – И Поросёнок ткнул «листиком» в Червяка.

– Червяк, по-моему, нас оскорбили, – прохрипела Жаба.

– По-моему, да.

– Будем принимать решение?

– Будем.

И они зашептались возле чёрной лужи, из которой глядела на Поросёнка красная луна.

– Решено?

– Решено!

И Жаба с Червём бросились на Поросёнка, но он успел взлететь, а Жаба с Червяком столкнулись, в упор поглядели друг на друга, и…

– По-моему, это не Цветок, Червяк, – сказала Жаба.

– По-моему, да.

– По-моему, это Поросёнок.

– По-моему, да.

– А почему у него голова белая?

– Выгорела.

– Где?

– В Африке.

– А где Воробей?

– Погиб.

– А где Пчела?

– Пропала.

– А почему он стал Цветком?

– От горя.

– Ха-ха-ха! Правильно, Червяк! Теперь мы его поймаем! Тсс!..

– Как? – шёпотом спросил Червяк.

– Видишь ведёрко? – зашептала Жаба.

– Ну.

– Хватай его, ползи, неси нашей, чистой-пречистой, ты знаешь… из-под земли!

– И?.. – неслышно спросил Червяк.

– Плеснём на цветок, – ещё тише сказала Жаба.

– И?..

– Оживёт.

– А потом?

– Этот, – зашептала Жаба в самое ухо Червяку и указала своей отвратительной лапой на Поросёнка, который, мягко помахивая ушами, застыл в воздухе, – сядет на плечо этому. – Жаба ткнула в Цветок. – А мы!.. Ха-ха-ха!..

– Мчусь!

И Червяк, прихватив ведёрко, исчез под землёй.

Глава двенадцатая, в которой оживает Цветок, возвращается Пчела и все-все – теперь уже навсегда – вместе

Червяк, прихватив ведро, исчез под землёй, а Жаба села возле Цветка, сложив на пузе страшные лапы.

– Никогда ещё не ловила поросят на цветок! Ха-ха-ха! – тихонечко так, зловеще захохотала Жаба.

А Поросёнок незаметно для Жабы сделал круг над бугром и тихонько, чтобы Чику не было страшно, спел:

 
Я – Поросёнок-весельчак,
Сазанчиком в воде
Я кувыркаюсь так и сяк,
Не пропаду нигде!
 

Перевернулся в воздухе и застыл на прежнем месте.

– Не пропадём нигде! – на секунду высунувшись из-за бугра, пискнул Чик.

– Вот! – отдуваясь, появился с полным ведром Червяк.

– А теперь – плесни на Цветок! – приказала Жаба. – Та-ак!

И Цветок прямо у нас на глазах ожил, из чёрного превратился в белый-белый и поднял голову.

– Цветок! Здравствуй, Цветок! – крикнул Поросёнок и сел Цветку на плечо.

– Поросёнок! Здравствуй, Поросёнок! – вскрикнул Цветок.

– Ага!

– Попался!

И Жаба с Червём бросились и схватили Поросёнка.

– Цветок мы теперь снова забросаем грязью! Хи-хи-хи-хи-хи! – завизжал Червяк.

– А Поросёнка – в болото! Ха-ха-ха-ха-ха! – захохотала Жаба.

– Чик! – только и успел вскрикнуть Поросёнок.

И Чик выскочил из-за пригорка с сетью и накинул её на Жабу с Червяком.

Жаба с Червём, отвратительно извиваясь, стали биться в сети, но только ещё сильнее запутались.

– Чик! – сказал Поросёнок. – Берись за тот конец, а я – за этот. Отнесём и повесим их на самой высокой сосне.

– А когда взойдёт солнышко…

– А когда взойдёт солнышко, они будут болтаться в сетке на самой верхушке сосны и уже никому-никому не причинят вреда.

И Чик с Поросёнком улетели, унося в сетке Жабу и Червяка.

А с другой стороны розовеет небо, под знакомую нам с самого начала мелодию песенки Поросёнка подымается солнышко, и Цветок вскидывает ему навстречу свои лёгкие руки.

– Это я! – говорит Цветок.

– Это я! – говорит, садясь ему на плечо, Поросёнок.

– Это – мы! – говорит Чик.

А солнышко подымается всё выше и выше, и всё шире и шире звучит солнечная, радостная, необыкновенная музыка.

«У-у-у!» – гудят пчёлы.

– Это я! – говорит наша Пчела.

– Теперь уже навсегда – это все мы вместе! – говорит Поросёнок. -

 
Солнышко встало —
Хрю-хрю!
Утро настало —
Хрю-хрю!
Мордочку вскинем,
В воздухе синем
Плавают пчёлы —
Хрю-хрю!
 

Трям! Здравствуйте! Сказка, в которой великий Медвежонок выдумывает Тилимилитрямдию, волшебную страну без волков

Глава первая, из которой мы узнаём, что Медвежонок выдумал необыкновенную страну, а у Зайца сегодня день рождения

Посреди ромашковой поляны стоял задумчивый Ёжик, глядел перед собой серьёзными глазами и думал: «Сегодня у Зайца день рождения. Если я подарю ему морковку, он её съест и ничего не останется. Если капусту – тоже… А что, если я подарю ему…»

И тут на поляне появился Медвежонок.

 
Тили-мили,
Тили-мили! —
 

пел Медвежонок.

– Привет, Ёжик!

– Привет!

– Слушай! – Медвежонок встал на голову. – Я целую страну выдумал – волшебную, необыкновенную! Я её всю ночь выдумывал, еле-еле выговорил! ТИЛИМИЛИТРЯМДИЯ!

– Как?

– ТИЛИМИЛИТРЯМДИЯ! Там все ходят на голове и здороваются вот так, – Медвежонок стукнул лбом о землю. – ТРЯМ! Здравствуйте!

– Трям! Здравствуйте! – сказал Ёжик. А что мы подарим на день рождения Зайцу?

– Какому Зайцу?

– Нашему.

– Морковку.

– Съест, и всё.

– Капусту.

– Тоже… Придумал! – закричал Ёжик. – Подарим ему ромашки! Ведь ромашки – это маленькие солнышки! Заяц их засушит, и зимой каждый день у него будет новое солнышко на тоненькой ножке!

И Ёжик пошёл по поляне, собирая ромашки, и Медвежонок вверх тормашками пошёл следом.

Глава вторая, в начале которой Ёжик с Медвежонком поют песню, посерёдке ссорятся, а в конце – появляется Волк

Они шли, собирая ромашки, по солнечной поляне – впереди Ёжик, за ним – Медвежонок.

 
Раз – ромашка,
Два – ромашка! —
 

бормотал Ёжик.

– Три – ромашка! – крикнул Медвежонок. – Смотри, песенка получается!

И запел:

 
Раз – ромашка,
Два – ромашка,
Три – ромашка!
Пять – ромашка,
Шесть – ромашка…
 

– Семь – ромашка! – подхватил Ёжик.

– Погоди! – сказал Медвежонок. – Четвёртую надо сорвать. И потом: «семь – ромашка» не пой. Пой «семь». Понял?

– Не-а, – сказал Ёжик.

– Ну, ты поёшь: «семь – ромашка»!

– Пою.

– А у нас в ТИЛИМИЛИТРЯМДИИ поют:

 
Пять – ромашка,
Шесть – ромашка,
Семь!..
 

– В Тилимилитрямдии? А где она?

– Везде, – сказал Медвежонок и повёл лапой. – Она большая! Трям!

– Что?

– Я же говорил: ТРЯМ – по-тилимилитрямскому значит «здравствуйте!»

– Ага, – сказал Ёжик. – А почему нельзя «семь – ромашка»?

– Фу-ты! Ну, чтобы песня была! Повтори.

– Фу-ты! Ну, чтобы песня была! Повтори, – сказал Ёжик.

– Ну как ты не понимаешь? – рассердился Медвежонок:

 
Пять – ромашка,
Шесть – ромашка,
Сё-е-емь!
 

– Ладно, – сказал Ёжик. – Давай сначала!

И они стали петь снова:

 
Раз – ромашка,
Два – ромашка,
Три – ромашка, —
 

повёл Медвежонок.

 
Пять – ромашка,
Шесть – ромашка,
Семь, —
 

спел Ёжик.

– Правильно! Теперь пой дальше! – крикнул Медвежонок.

– А я не знаю, как дальше: я только до десяти считать умею.

– Пой… как-нибудь!

– Как-нибудь? – обрадовался Ёжик. – Ладно!

И пошёл по залитому солнцем лугу, радостно крича:

 
Там – ромашка,
Сям – ромашка,
Ква!
 

– Как? «Ква»? Мы же не лягушек собираем, a цветы!

– Ну и пусть, – сказал Ёжик. – Приедем в Тили-мили…

– Трямдию! – подхватил Медвежонок. – Трям! Здравствуйте!

– Нас встретят!

– Покормят!

– Спать положат.

– А утром проснёмся – и назад!

– С Зайцем! – сказал Ёжик. – Ему будет очень приятно…

– Где Заяц? Какой Заяц? – завертел головой Медвежонок.

– Ему будет очень приятно, – повторил Ёжик.

И тут в чистом небе вдруг появилось облако, лёгкое, пушистое, как барашек, и кто-то на этом облаке тоненьким, заоблачным голоском запел:

 
Облака – белогривые лошадки…
 

– Это ты поёшь? – спросил Ёжик.

– Не-а.

А облако-барашек превратилось в лошадку, и лошадок этих уже стало несколько. Они скакали по небу и пели:

 
Облака – белогривые лошадки.
Облака, что вы мчитесь без оглядки?..
 

– Вот бы на этих лошадках, – и прямо в твою страну, – сказал Ёжик.

– Угу, – кивнул Медвежонок.

– Прямо к ужину.

– Угу, – кивнул Медвежонок.

– С Зайцем! – не отрывая глаз от лошадок, сказал Ёжик.

– Да что ты ко мне со своим Зайцем привязался? Ты с кем дружишь – со мной или с Зайцем?

– С тобой… И с Зайцем.

Из-за дерева на краю поляны выглянул Волк.

– Ага! Друзья, значит, – осклабился Волк. Ну-ну!..

– Да что ты ко мне со своим Зайцем привязался? – кричал Медвежонок. – Он лягушек боится!

– Кто? Заяц? Заяц никого не боится!

– Хы! – хмыкнул Волк.

– Тилимилитрямдию я выдумал! – свирепел Медвежонок. – И я дружу с тобой! Понял?

– А со мной без Зайца дружить нельзя! Понял?

– Трям! Понял! Забирай свои ромашки, я пошёл!..

– Куда же ты?

– В Тилимилитрямдию!

И Медвежонок ушёл.

А из-за дерева, растопырив лапы, выскочил Волк.

Ёжик кинулся влево, вправо, понял, что убежать не сможет, свернулся в клубок.

– Ха-ха-ха! – тихонечко так рассмеялся Волк. – Должен вам сказать, за вашим Зайцем я всё утро бегал, но… не догнал. А теперь он сам ко мне явится с повинной, можно сказать, головушкой. Здравствуйте!

– Жди! – прошипел из клубка Ёжик.

– Что вы сказали? Не грубите мне, дружочек, не грубите! – И Волк, галантно заметая хвостом, покатил Ёжика. – Колоться не надо, не надо… Вот так – кочечка, а так – пенёчек, а мы – сторонкой, стороночкой…

 
Облака – белогривые лошадки.
Облака, что вы мчитесь без оглядки?.. —
 

тоненьким, заоблачным голоском, почти неслышно донеслось до Ёжика откуда-то сверху.

Глава третья, в которой Заяц попадает в заграничную иностранную страну

Лёгкие пушистые лошадки проскакали по чистому небу, и всё смолкло.

Куда Волк укатил Ёжика – неведомо.

А на краю поляны появился Медвежонок то ли с ковром, то ли с половиком, то ли со свёрнутой рулоном тряпочкой на плече.

Он раскатал рулон – это действительно оказалась тряпочка. И, надо сказать, вылинявшая такая тряпочка, на которой разноцветными кривыми буквами было выведено: Т И Л И М И Л И Т Р Я М Д И Я

Медвежонок развесил тряпочку между двумя деревьями: то есть конец тряпки привязал к сучку одного, спрыгнул, вскарабкался с концом тряпки в зубах на другое, – и тут появился Заяц.

– Здорово, Медведь! Давай помогу, – сказал он.

– Не надо, я сам, – с тряпкой в зубах пробурчал Медвежонок.

– Да ты один не справишься.

– Справлюсь, – рявкнул Медвежонок, и, конечно же, конец тряпки упал на траву.

Заяц нагнулся, подал.

Привязав другой конец к дереву, Медвежонок спрыгнул на землю:

– Ну вот… Вот я и в Тилимилитрямдии!

– Где?

– В Тилимилитрямдии!

Медвежонок стукнул лбом о землю:

– Трям! Здравствуйте!

– Медведь, чего это ты? – изумился Заяц.

– Я не Медведь, – важно сказал Медвежонок. – Меня зовут Жежижешь.

– Ж-ж-ж!.. – передразнил Заяц. – Ладно, где Ёж?

– А вы… кто такой?

– Я? Да ты что? Я – Заяц!

– Не знаю, – сказал Медвежонок. И отвернулся.

– Чего-о?.. Протри глаза-то! – Заяц запрыгал по поляне вокруг Медвежонка.

– Для меня – вас нет, – сухо сказал Медвежонок.

– Меня? А кто тебе тряпку помогал вешать?

– Вы кто?

Заяц аж задохнулся.

– Вы знаете, где вы находитесь? – строго спросил Жежижешь. – Вот! Читайте!

И Заяц стал читать по складам тряпочку.

– ТИ-ЛИ…

– Угу.

– МИ-ЛИ…

– Ага.

– ТРЯМ-ДИ…

– Верно!

– ТИ-ЛИ МИ-ЛИ ТРЯМ-ДИ… ТРЯМЫ! – уважительно сказал Заяц. – Много их?

– Читайте-читайте!

– ТИЛИ-МИЛИ-ТРЯМДИ… Я…

Заяц задумался и вдруг радостно закричал:

– Тилимилитрямы и я! Вот здорово! Они, трямы, и я – Заяц! Это вы с Ежом мне на день рождения придумали?

– Вы находитесь в заграничной иностранной волшебной стране ТИЛИМИЛИТРЯМДИИ! – торжественно сказал Медвежонок. – Сейчас будем проверять чемодан.

– Какой чемодан? – Заяц оглянулся.

– Что ж, выходит, ты… то есть вы отправились в путешествие без чемодана?

– Без… Без какого чемодана? – заорал Заяц. – Я как вышел – Волк, я – дёру, он – за мной. Пол-утра бегал!

Медвежонок взял кусочек бересты, палочку, строго спросил:

– Имя!

– Что?

– Ваше имя? – ещё строже спросил Медвежонок.

– Моё имя… – Заяц вытаращился.

– Как вас зовут?

– Зовут?..

Заяц прыгнул, присел, прижал уши и вдруг закричал:

– Заяц! Да ты что? Да это же я, Заяц!

Медвежонок записал.

– Отчество!

Заяц зажмурился.

– После имени идёт отчество, – пояснил Медвежонок. Мы, например, Потапычи. А вы?

– Мы? – Заяц повертел башкой и вдруг весело крикнул: – А мы – без отчества! Заяц и всё!

– Ладно, – записал Медвежонок. – От кого происходите?

Заяц опять затряс ушами.

– Родители кто?

– Папа… Мама… Слышь, Медведь? – шёпотом спросил Заяц. – Ты что, а? Мы же – зайцы!

– Чем болели?

– А ничем! Ха! Ха! Здоровые! Вот! – Заяц стал приседать, выбрасывая лапы.

– А свинкой?

– Что я, поросёнок?..

– Сколько лет?

– Мы ещё не старые! – Заяц развеселился.

– С какой целью прибыли в нашу заграничную иностранную страну?

Заяц затряс ушами.

– Зачем?

Заяц затряс ушами сильнее.

– Как здесь очутились?

– Очутился… – Заяц оглянулся. – От Волка сбег, бежал к Ежу, тут – ты!..

Медвежонок записал.

– Откуда прибыли?

Заяц кивнул за спину:

– Оттуда.

– Награды имеете?

– Награды… – Заяц стал оглядывать Медвежонка, себя, поляну.

– Хвалил кто?

Заяц смутился:

– Ёж. Когда я его из речки вытащил. Очень, говорит, ты мне друг!

– Трям!

– Что?

– Та-ак, по тилимилитрямскому не понимаете, – Медвежонок пометил в бересте.

– А что это – трям? – спросил Заяц.

– Трям – по-тилимилитрямски значит – здравствуйте! Тилимилитрямдия – большая страна, – Медвежонок повёл лапой. – В ней много рек, озёр…

Заяц завертел головой.

– Есть горы, – продолжал Медвежонок, – и её омывают моря. Все, кто живут, – тилимили…

«Млянды», – про себя подумал Заяц.

– Ёжики, зайцы, медвежата – все тилимилитрямские. Я эту страну сам выдумал!

– Сам?! – Заяц сел, прищурившись. – А как будет в этой стране Заяц?

– Глюк.

– Как?

– Глюк. Как маленький глоточек прохладного.

– Это я-то?

– Ну да! Ведь вы – бежите. Значит, вас овевает ветерок. Вы – прохладный…

– Скажи ещё раз.

– Глюк.

– Красиво. А – Медведь?

– Я же говорил: Жежижешь.

«Жежа», – подумал про себя Заяц.

– Это потому, что очень жарко, и пчёлы вокруг так и жужжат, так и жужжат…

– А Ёж?

– Храп!

– Почему?

– Храпит, – просто сказал Медвежонок.

– А Волк?

– В Тилимилитрямдии волков нет.

– А наш? – сглотнул Заяц.

– Наш – ненастоящий, потому что он – здесь, а мы – там.

– Он – здесь, а мы – там… – вникая, повторил Заяц. – Ага! – И протянул Медвежонку лапу. – Ну, трям! Здорово! А надолго здесь эта страна?

– Трям! – пожал лапу Зайцу Медвежонок. – Может, надолго, а может, нет. Вас это не касается!

– Как не касается! Ведь в твоей стране волков нет!

– Нет.

– Значит, мне эта страна во как нужна! И что ты такой… – сказал Заяц. – Ну… целую страну выдумал, а злой!

И умчался.

А Медвежонок, оставшись один, подумал: «А Заяц-то – ничего, сообразительный».

Заяц высунулся из куста с другого конца поляны и крикнул:

– Эй, Жежа! Если ты не совсем это… – Заяц повертел лапой у виска. – Увидишь Ежа… Ой, что я – Храпа! Скажи: Заяц, то есть Глюк, мол, спрашивал! – И пропал.

А Медвежонок снял с деревьев и стал сворачивать «ТИЛИМИЛИТРЯМДИЮ», бормоча:

– Пойду поищу Ёжика. Скажу: а Заяц-то – ничего! – Медвежонок положил свёрнутую в рулон «ТИЛИМИЛИТРЯМДИЮ» на плечо и пошёл.

– Вот, кажется, тряпочка и всё, – бормотал Медвежонок, – а как подумаешь – целая страна – тяжело!

И скрылся за деревьями.