Текст книги "Бездна"

Автор книги: Сергей Гончаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

И затих. А Антону полегчало.

***

...Провожать ребятишек собралась чуть ли не половина города. Другая половина, надо полагать, сидела сейчас за экранами телевизоров и незримо тоже присутствовала здесь, на главной площади Екатеринбурга. Как же, такое событие торжественная отправка одарённых детей на учёбу в Метрополию. Толпы корреспондентов с фото– и видеокамерами, два кордона полицейского оцепления, трибуна для напутственных речей, многочисленные приглашённые из Ханкарской Региональной Миссии.

Виновники торжества – около пятидесяти дрожащих от холода и волнения мальчиков и девочек – сбились в тесную кучку возле трибуны. Внутренний кордон полицейский хранил их и собравшихся вокруг них родственников, учителей, официальных лиц от натиска толпы. То и дело слышались рявкающие команды офицеров правопорядка, призывающих толпу не напирать, подать назад. Чуть в стороне от трибуны урчали на холостых оборотах два новеньких сияющих автобуса, предназначенные для погрузки вундеркиндов.

Ричард приехал на площадь вместе с мадам Ершовой – начальником Департамента образования. Пробиться через толпу к трибуне на гравимобиле было можно, но это отняло бы много времени, и Ричард предложил своей спутнице пройтись пешком. "Заодно договорим", – добавил он, покидая уютный большой салон гравимоба.

Мадам Ершова, получив три месяца назад статус Советника и портфель начальника Департамента образования, дело своё знала прекрасно. Основной упор новые власти делали не на всеобщем среднем образовании, а на дифференциации учащихся. Из Миссии постоянно поступали необходимые инструкции, новейшие разработки тестов, по которым выявлялись склонности детей и степень их дарования. Те ребятишки, которые проявляли способности выше среднего, тут же брались Департаментом образования на контроль. С ними уже занимались отдельно, развивая в них замеченные склонности. Системе интеллектуального отбора Узы были просто вынуждены придавать огромное значение, поскольку прогресс ханкарской цивилизации всегда осуществлялся только за счёт "привозных мозгов", мозгов сапиенсов иных звездных рас. Так отбирались талантливые тер-беллиты в захваченных поселениях звёздной системы Ассия, так отбирались дети первобытной цивилизации аюнитов в Аюне, так отбирались дети невольников внутри самой Ханкарской Империи. Так теперь отбирались и маленькие земляне. Самые способные из способных переправлялись непосредственно на планеты Объединённых Уз, где продолжали обучение в специальных школах. Выпускники таких школ распределялись по научным и военным институтам Империи, где под строгим надзором охраны двигали прогресс ханкарского общества, ханкарского монстра. От всех прочих невольников ничем интеллектуалы эти не отличались, разве что несколько лучшими бытовыми условиями да надеждой на какое-нибудь грандиозное открытие или изобретение, которое принесёт статус халлида – СВОБОДНОГО инопланетянина. Но даже со статусом халлида вряд ли суждено когда-либо увидеть им снова свою родную планету.

Нынче, по словам мадам Ершовой, наряду с детишками, проявившими способности к естественным наукам, Департамент образования получил запрос из Миссии на гуманитариев. "Надо полагать, – заметила госпожа Советница, – что хозяева наши хотят усилить земным потенциалом идеологическую основу своего общества".

"Что вы имеете в виду?" – не понял Ричард.

"Всякое общество разумных существ, выйдя на уровень цивилизованного существования, требует определённой идеологической базы для своего развития, для удержания и обуздания толпы..."

"Это всё понятно, – нетерпеливо перебил Ричард. – Что значит "усилить земным потенциалом"?"

"О, это элементарно. Судя по всему, хозяева импотентны не только на поприще естественных наук, но даже не могут они развести элементарную одурманивающую говорильню. В чём, кстати, у нас преуспели чуть ли не с первого дня создания мира. Вот и будут наши мальчики и девочки создавать им великую историю Ханкара, будут отыскивать оправдания каждой новой войне, может быть даже создадут религию".

"Занятно, – сказал Ричард. – Но религия у Ханкара есть, тут создавать ничего не нужно".

"Ну? – невообразимо удивилась мадам Ершова. – А какая?"

Ричард рассказал про Алый Зев.

"Надо же, – покачала головой мадам Ершова. – И кто же им это придумал? Неужели сами дошли? Поверить невозможно..."

"Вы зря так, – сказал Ричард. – Среди ханкарцев хоть редко, но всё же встречаются личности, способные к творческому процессу. Природа всегда полна исключений. Взять того же Алжодана Чара..." Вспомнив Чара, Ричард невольно поморщился – имперские власти устроили на старика целую охоту, когда он получил первые результаты опытов с "золотым глазом" тисса. Алжодану пришлось бежать из Империи, иначе он просто лишился бы свободы.

"А кто это?" – жадно спросила Советница.

"Так, сумасшедший один, потом как-нибудь расскажу, – Ричард уже пожалел, что вспомнил о Чаре – разговоры о нём не приветствовались Узами, а полного доверия к мадам Ершёвой Наместник не испытывал. – Но мы несколько отвлеклись. В нынешней отправке есть "бойцы"?"

"Бойцы" в нынешней отправке были. Десять отобранных специальными тестами мальчиков и две девочки. Они будут отправлены на воспитание в особые лагеря, где за десяток лет из них сделают "волчков" – смертников-бойцов, которые во время боевых действий используются на самых опасных участках. Ричард неожиданно вспомнил высадку Мертвых бригад "волчков" на Светлане – второй планете системы Весёлый Перевал, что недалеко от Малой Вольницы. Было это лет тридцать назад, кажется, во время Третьей Пахарской войны, когда Узы в очередной раз попытались сломать и взять под свой контроль поселения свободных вольников на Малой Вольнице.

Имперские крейсера перекрыли вольникам дорогу на Корчей, захватили систему Роллада и оттуда решили нанести удар по пахарским базам в Весёлом Перевале. "Волчки" высаживались не отдельными группами, а целыми бригадами по несколько сотен человек. С ходу, будто одержимые, они бросались в бой и умирали, не имея достаточной поддержки ни за своей спиной, ни над головой.

На помощь оставленным на Светлане "волчкам" шла мощная эскадра имперского боевого флота, однако близ Весёлого Перевала её встретили объединённые силы вольных пахарей, которые во время этой всеобщей беды позабыли свои распри и общими силами вышли против Объединённых Уз. Ричард Золотой Зуб тогда уже, несмотря на молодость (а было ему всего девятнадцать), был достаточно известным на Вольнице пахарем и командовал быстрой и юркой этон-каравеллой "Серафима", которая досталась ему по наследству от Майкла Комаря. В составе соединённых сил Малой Вольницы "Серафима" приняла самое активное участие в той мясорубке близ Весёлого Перевала. Ханкарская армада потерпела полное поражение, Ханкар в очередной раз был отброшен прочь от Малой Вольницы. Однако ещё не один год на Светлане бродили по лесам банды полуодичавших смертников из имперских "волчьих" лагерей.

Да что там говорить – взять того же Ву Хара Хесера, личного охранника и соглядатая господина Наместника ещё со времён резиденства. Ву Хара хоть и принадлежал к расе ханкарцев, но однажды, потеряв маску, был отправлен в невольничьи лагеря, а его познания в силейском боксе определили его судьбу как судьбу "волчка". Несмотря, кстати, на общую его уродливость и малый рост. В смертную мясорубку Ву Хара Хесера (хесер по-ханкарски означает "отлучённый от Узы", "безродный"), конечно, не бросили – как-никак ханкарец, – но с родной планеты выслали, сделав тенью одного из региональных Резидентов на Земле. И сейчас, когда Ричард уже не Резидент, а Наместник, когда Ричард уже получил статус свободного – Ву Хара всё равно с ним, как тень. Уже не столько как охранник, сколько именно как соглядатай, который не упустит ни одной промашки господина Наместника – ведь от этого зависит реабилитация самого ханкарца.

И неожиданно Ричард подумал ещё, что вот теперь, с захватом Объединёнными Узами Солнечной системы, шансов у вольных пахарей отстоять свой уголок Мироздания стало значительно меньше. Теперь Империя здорово усилила своё положение в местах, которые когда-то именовались Большой Вольницей. Корчей взят давно, Роллада и Аюн тоже фактически контролируются боевыми силами Уз, теперь вот сюда прибавилась и Солнечная (или Эскилла, как её привыкли называть пахари). Так что Малая Вольница осталась отныне один на один с Ханкаром – брать во внимание отдельные поселения внеземлян-вольников в Северной Чаре, Серебряной Мечте, Эст-Хране и некоторых других системах вряд ли стоило – слишком разбросаны и разобщены они, чтобы помочь Малой Вольнице. Есть ещё, правда, Лебединая Пристань, но Эрман рассказывал, что в последние десятилетия какие-то странные события творятся на её планетах. Нет, Малой Вольнице теперь придётся рассчитывать только на себя. И Ричард прекрасно представлял себе, как всё будет происходить – сначала Узы, собрав мощные силы на базах Солнечной, Роллады, Аюна, самой Метрополии, обрушаться на Весёлый Перевал и Магистр. Вольница же, раздираемая внутренними распрями и склоками, уже вряд ли сможет противопоставить имперским силам такой мощный флот, как когда-то, и эти две системы отойдут Империи. И сразу же там начнут возводиться новые ханкарские базы, чтобы создать плацдарм для последнего удара – уже непосредственно по системам Малой Вольницы.

И лапа Империи, лапа ханкарских Уз ляжет на весь здешний регион Мироздания. Так вот. Неспособность ханкарской расы к созданию чего-либо нового в науках и искусстве с лихвою окупается их административным даром, их хитростью, их последовательностью в достижении целей, их настойчивостью и организованностью. Надо ли удивляться тому, что сами ханкарцы эти свои качества считают превыше всех иных талантов, а свою расу – расой господ, которым сам Бог повелел руководить Мирозданием.

***

Возле трибун Ричарда и всех его спутников – мадам Ершову, охрану, референтов, примкнувших журналистов – остановил и ещё раз проверил внутренний кордон полицейских. Такие меры безопасности излишними не были – месяц назад, на прошлой отправке, группа отвергов попыталась подорвать трибуну, захватить детей и вместе с ними скрыться, прорвав оцепление. Ничего у них, разумеется, не вышло, только напугали находящихся на трибуне гостей из Миссии да ранили двух человек из родственников детей. Отвергов быстро скрутили и под улюлюканье толпы в полицейских "воронках" отправили куда следует. Потом долго ещё средства массовой информации муссировали этот случай, воспитывая в народе ненависть к "мафиозным недобиткам, посягнувшим на самое святое, что у нас есть, – на наших детей".

Здесь собрались уже все, кому следовало. Прибыла делегация из Миссии – шесть молчаливых, затянутых в чёрные плащи с капюшонами ханкарцев. Прибыли представители Департаментов, попечительских советов, средств массовой информации. Отдельно томились гости из области – сопровождающие детей, которые приехали на отправку из дальних районов. Ждали только господина Наместника и госпожу Советницу по образованию.

Полезли на трибуну. Ответственный по мероприятию старший инструктор Департамента идеологии господин Мезингер зачитал приветственное слово из Ханкарской Региональной Миссии. Потом сразу же слово было предоставлено господину Наместнику.

– Согражане! – бодро сказал Ричард, склонясь над микрофоном. Перед собой он видел маленькую свободную площадку, кучку детей на этой площадке и огромное людское море, раскинувшееся по всей площади. С балконов, из окон близлежащих домов тоже смотрели на него внимательные глаза людей. Нет, не привыкли ещё земляне к таким отправкам. Ничего, постепенно новизна подобных мероприятий сотрётся, горожане будут их воспринимать всё более буднично, уже никому не придёт в голову топать куда-то на площадь, чтобы поглядеть, как с десяток ребятишек посадят в автобусы и увезут познавать науки в неведомые дали. К тому времени мы окончательно возьмём под контроль средства массовой информации и когда начнут волноваться родители и прочие родственники увезённых детей, что никто почему-то не спешит не только везти их чад на каникулы в дом родной, но и вообще возвращать, – тогда мы сможем уже тихо, не возбуждая весь город, решить эти проблемы – хотя бы отправить всех недовольных родственников следом за детишками. Ричард вспомнил, каких усилий стоило ему отстоять план торжественных отправок в Миссии. Ханкарцы так, кажется, до конца не поняли его позицию – зачем оглашать отправки на весь город, если можно проделать всё это тайно? Но Ричард доказывал, что тайно при всём желании, при всех усилиях провести первые отправки не удастся, а вот если подвести под это идеологическое оправдание, если организовать всё как праздник, как шоу, как торжество – всё будет как нельзя лучше. Ханкарцы рискнули попробовать.

– Сограждане! Мне бы не хотелось сейчас говорить о том, что жизнь в нашем городе, жизнь на нашей планете коренным образом изменилась после тех памятных дней в июне этого года. Зачем? Вы и сами это прекрасно видите на своих буднях. Появилась новая техника, появились новые возможности у каждого гражданина планеты Земля. Теперь мы уже не в одиночку противостоим силам природы, теперь у нас есть старший брат, который протянул нам руку помощи в самый критический момент для всей планеты, – Ричард перевёл дух. Заранее речей он никогда не готовил, прекрасно понимая, что на толпу всегда более действуют не обтекаемые логические фразы, подкреплённые цифрами и фактами, а чувства, эмоции, настроение. – Ушла в невозвратное прошлое угроза атомного самоуничтожения планеты. Решены и решаются многие извечные проблемы человечества – проблемы преступности, разобщённости, голода, экологии.

Но всё это только начало. Земля только начинает своё возрождение. Мы ещё робко, но всё же ступили на путь интеграции в семейство других звёздных рас. Мы только выбрались из нашей маленькой планетной колыбели и делаем первые шаги. Да, нам пытаются помешать! Окопавшиеся в лесах, в подземельях остатки некогда мощных мафиозных кланов, которые каких-то полгода назад держали в страхе всё человечество, ныне ещё не теряют надежды на реванш. Они всеми гнусностями стараются помешать нам строить новую жизнь, они нападают на беззащитные деревни, города, пытаясь запугать нас. Они уничтожают объекты Ханкарской Миссии на Земле, чтобы поссорить землян с нашими старшими звёздными братьями. Они делают всё возможное, всё, что в их силах, лишь бы вернуть Землю в прежнее состояние хаоса, голода, преступности, страха за будущее. Но теперь мы, самые обыкновенные рабочие и инженеры, крестьяне и интеллигенция, теперь мы можем твёрдо сказать: их время миновало! Теперь уже никто не сможет помешать человечеству двигаться по правильно выбранному пути.

Сегодня мы в третий раз отправляем детей в далёкий путь. И мы делаем это ради нашей маленькой замечательной планеты – самой прекрасной планеты во всём Мироздании. Мы хотим её сделать счастливой, мы хотим, чтобы человечество стало полноправным членом сообщества звёздных рас, а для этого нам нужно учиться и учиться. Нам предстоит проделать большой скачок в наших общепланетарных познаниях. И огромные хранилища научных и технических достижений Объединенных Уз открыты отныне перед нами – только учитесь. И эти мальчики и девочки, которых мы сегодня провожаем в далёкую дорогу, вернутся обратно, вооружённые этими познаниями, вернуться, чтобы перестраивать родную планету, вернуться, чтобы стать нашими проводниками в просторы Мироздания!..

Ричард опустил глаза и глянул на тех, ради кого собралась здесь половина города. Пятьдесят пар доверчивых детских глаз взирали на него снизу вверх. И верили каждому сказанному им слову. И вдруг он с хрустальной ясностью – будто только вчера это было – увидел тяжёлое небо Фараона – четвертой планеты системы Лебединая Пристань, планеты, на которой он родился и провёл всё детство. Увидел исходящий мрачными испарениями Лум и крохотный посёлок невольников на берегу этого Лума. Группа мужчин, уходящих в Лум на охоту, прощаются с родными... И плантации, плантации, плантации... Ролл, будь он проклят! Острые колючие заросли ролла, скрывающие в себе чудовищных гадов, которые каждую минуту могут укусить, ужалить, задушить... И замок ненавистного хозяина-ханкарца вдалеке. Все ханкарцы, держащие плантации ролла на Фараоне, были несказанно богатыми – ролл хорошо ценился в Империи. А вдобавок ещё нежнейшее мясо хвостатых оборотней, приносимое охотниками из Лума. И не было дела сынам великих Уз, что каждый пятый охотник не возвращается из Лума, что работающие на плантациях женщины не доживают и до сорока лет, что детство детей невольников заканчивается в шесть лет, когда их начинают вместе с родителями гонять на сбор ролла. И нещадные лучи выплывающей из-за горизонта Глаиты Буд, Песочной Звезды. И серп планеты Итиль, предвестник бед и смерти. Лебединая Пристань – так называли невольники систему, куда занесла их судьба. А по-ханкарски называлась она Белед Глаз, что означает Мир Тоски. Мир Тоски, будь он проклят!..

Нет, насколько проще было до Явления! Пусть приходилось скрываться, пусть приходилось постоянно рисковать, однако лжи, несмотря ни на что, в жизни Ричарда тогда было значительно меньше. И самое главное – не висела огромной глыбой на душе тяжесть содеянного, не было тогда этого мерзкого чувства предательства, которое с тех пор, как стал Дик Золотой Зуб Наместником в своём регионе, не покидало его не на минуту. Он получил статус свободного, статус, о котором мечтает каждый невольник Империи, – а принесло ли это ему счастье? А сделал ли этот статус хоть на каплю в действительности его свободнее? А приблизил ли он хоть на йоту его мечту вернуться на Малую Вольницу, в места, где когда-то провёл Дик Золотой Зуб самые счастливые годы своей жизни? Вольный Пахарь Дик, гроза имперских звёздных парусников! Где ты теперь, тот вольный Дик? Кто ты теперь, тот вольный Дик? Холуй ханкарский ты теперь! Холуй, который рад, что его посадили управлять его собственным одураченным народом...

– Господин Наместник... – шепнул кто-то почтительно у Ричарда над ухом.

Господин Наместник опомнился. Да, пауза явно затянулась. Впрочем, он, кажется, всё сказал.

– Господин Наместник желают продолжить? – почтительно осведомился Мезингер, готовый дать оратору любую подсказку из заготовок публичных речей.

– Нет, – помотал Ричард головой, отходя от микрофона, – у меня всё.

***

После мероприятия Наместник попросил отвезти его не в Центральное Управление делами региона, а в загородный кабинет, где он обычно и предпочитал работать, если не было больших приёмов.

Всю дорогу он был мрачен. Груз на душе в сегодняшний день особенно сильно давил его. То ли общая усталость сказывалась, то ли те пятьдесят пар доверчивых детских глаз, которым он так вдохновенно и привычно врал с трибуны. И которые теперь уже совсем скоро забудут, что они дети.

В загородном кабинете (фактически это была большая дача, снабжённая всем необходимым для работы Наместника и хорошо охраняемая) Ричарда уже ожидал бывший представитель Уральской Резиденции при Миссии на Основной Лунной, а ныне Советник по безопасности, глава Департамента безопасности господин Эр Эрман собственной персоной. Он же – старый друг Золотого Зуба, получивший вместе с последним статус халлида – свободного представителя иной расы в Империи. Вычислил-таки пройдоха, куда двинется Наместник после митинга.

Облачённый в строгий идеально чёрный костюм поверх белоснежной рубашки с галстуком-косыночкой (по новейшей моде), подтянутый, безукоризненно выбритый и с папочкой на коленях, Эрман занимал уютное кресло в холле на первом этаже загородного дома и с видом английского лорда покуривал дорогую сигару из знаменитого ятского табака.

– Что-то ты, господин Наместник, сегодня неважно выглядишь, приветствовал он Ричарда, когда тот в сопровождении Ву Хара появился внутри дома.

Ричард опустился в соседнее кресло, закурил предложенную Эрманом сигару, блаженно вытянул ноги. Маленький горбатый Ву Хара в своем неизменном ханкарском плаще с глубоким капюшоном сразу занял место где-то позади, среди разросшейся до размеров маленькой чащи зелени домашних растений.

– У тебя ко мне дело? – осведомился Ричард, игнорируя панибратский тон Советника. Эрмана он всегда недолюбливал, а последнее время – особенно. Слишком разные они были – воспитанный в доме ханкцев Эр Эрман (случалось, некоторые ханкарцы в качестве домашних игрушек для своего подрастающего Харата покупали маленьких детей-инопланетников; судьба таких воспитанников складывалась по-разному, но большей частью они, зная хорошо обычаи и нравы хозяев, неплохо устраивались в жизни и чаще остальных невольников получали статус свободных; от родной же расы в характерах этих воспитанников мало что оставалось) и бывший мальчик-раб, а затем вольный пахарь Ричард Золотой Зуб. Надо полагать, и Советник по безопасности также не очень-то питал симпатию к своему начальнику. Хотя бы потому, что на место Наместника он тоже имел все шансы сесть четыре месяца назад. Но Миссия выбрала Ричарда.

– Дело, – согласился Эрман, принимая навязанный Наместником деловой тон.

Из папочки он достал пластину голографического изображения, развернул изящным движением руки изображение на журнальном столике, и Ричард увидел лицо молодой симпатичной девушки с короткой стрижкой тёмных волос и большими чёрными глазами. Где-то я её уже видел? – мельком подумал Наместник. Или нет, показалось...

– Эта особа, – принялся рассказывать начальник Департамента безопасности, – сегодня ранним утром была найдена ханкарским патрулём недалеко от мест, где произошли известные нам обоим ночные события. Она была без сознания из-за сильного переохлаждения и травмированной ноги (вывих). Не одна при ней находился молодой человек, который пытался при приближении ханкарцев отстреливаться. Оба взяты и сразу переданы хозяевами в руки нашему Департаменту, согласно принятому ранее соглашению.

Ричард с интересом слушал его. Он не понимал, к чему клонит его Советник. Отверги и отверги – что тут разбираться? Допросили – и на этап. Правда, жалко девочку, совсем молодая. Нет, ей-богу, где-то я уже её видел...

– Нет сомнения, что эти двое принимали участие в числе других сабуровских отвергов в налёте на мнимый космодром, – продолжал невозмутимо Эрман. – Дело, однако, не в этом. – Он сделал паузу, собираясь с мыслями и заговорил снова: – Её поместили в медицинский бокс при одном из районных Управлений Департамента правопорядка (изоляторы моего ведомства, шеф, все оказались забиты, поскольку давно нет этапов из Солнечной) и уже через два часа привели в чувство. Согласно инструкциям из Миссии все данные по отверженке были отправлены в региональный отдел Внутренней Разведки...

– Погоди, – перебил его Ричард, – второй, тот самый молодой человек, он кто?

– Некто Кузнецов Сергей Сергеевич, приехал в Екатеринбург из Мурманской области незадолго до Явления.

– Кузнецов?..

– Ты его знаешь?

Фамилия, действительно, показалась Ричарду знакомой, однако мало ли таких фамилий среди жителей города.

– Пожалуй нет, – качнул Наместник головой. – Показалось. Ну что там у тебя дальше? Выкладывай давай поскорее, мне почту надо разбирать.

– Кузнецов, впрочем, интереса для нас особенного не представляет, а вот девчонка... Одним словом уже через два часа после того, как все данные по ней (что-либо о себе она сообщить отказалась, мы сняли только генетический код, сделали голографику, сняли отпечатки пальцев и записали речь) ушли в банк данных Внутренней Разведки, оттуда пришёл приказ доставить девчонку в Миссию, непосредственно в руки хозяев.

– Гм... – Ричард невольно почесал затылок. – Любопытно...

– Очень любопытно! – подхватил Эрман азартно. – Разумеется, я тут же посадил своего человека – Ивлевского – за банк данных информатория Внутренней Разведки и после недолгого поиска обнаружилось, что генетический код, внешность и всё прочее нашей сегодняшней отверженки совпадает со всеми данными... – Эр Эрман сделал эффектную паузу, он любил такие паузы и умел их создавать, – кого бы вы думали, шеф?

– Нашей мадам Ершовой, – сострил с мрачной ухмылкой Ричард.

Эрман скривился.

– Грустно шутишь, господин Наместник. Бери выше. Говорит тебе что-нибудь имя Богдана Ярцева.

– Так, – сказал Ричард, выпрямляясь в кресле. – Не понял? Богдан Ярцев – руководитель далеитских "мангустов"? При чём он здесь?

– Наша девчонка – это его дочь. Некто Кассандра Ярцева, – коротко ответил Советник по безопасности и, откинувшись в кресле, с удовольствием стал наблюдать за произведённым эффектом.

Ричард знал Богдана Ярцева. Однажды, лет пятнадцать назад, незадолго, очень незадолго до того грустного дня, когда Дик Золотой Зуб по странной прихоти судьбы очухался над планетой Земля в разваливающемся своём корабле и, чудом оставшись в живых, оказался заброшенным на этот хоть и обитаемый, но забытый Богом остров в океане Мироздания, – однажды он столкнулся с руководителем далеитских "мангустов". Богдан тогда, кажется, готовил ряд боевых выступлений невольников на рудниках, и ему было необходимо оружие. Люди Ярцева вышли на вольных пахарей Малой Вольницы. Вознаграждение они предлагали немалое, но охотников сунуться в самое логово Ханкара, в центральную звёздную систему Империи Объединённых Уз, не находилось. До тех пор, пока они не вышли на Дика Золотого Зуба.

Нет, Ричард не горел желанием помочь невольникам далеитских рудников, его больше прельщали деньги. Прежде, чем дать согласие, он потребовал поднять вознаграждение вдвое. Честно признаться, Ричард тогда блефовал, уверенный, что посланникам "мангуста" таких денег не найти.

Но они нашли, и Дику пришлось, чтобы не потерять авторитета вольного пахаря, лезть в самое жерло Империи с грузом оружия. Впрочем, всё обошлось более-менее благополучно – ханкарские патрули, растерявшись от такой наглости, проворонили три пахарских корабля, и Ричард почти без препятствий добрался до Волчьей Ягоды, где в условленном месте ожидали его "мангусты" во главе с Ярцевым.

– Спасибо, пахарь, – сказал Дику Богдан тогда.

– В жопу засунь ты своё спасибо, – ответил на это капитан "Серафимы", с беспокойством оглядывая раскалённое небо планеты. – Ты мне вторую часть оплаты гони, господин борец за справедливость.

Богдан только тяжело усмехнулся – сорокалетний грузный мужчина с седыми длинными космами волос, перехваченных верёвочкой, и с умными тёмными большими глазами.

Да (Ричард вновь глянул на голографическое изображение лица девушки на журнальном столике), Кассандра чем-то похожа на своего отца, хоть и плохо я его уже помню. Но глаза – глаза его. Вот где я её, оказывается, видел. Да нет, не может быть, чтобы память так сработала, не может быть. Где-то я ещё видел это лицо. Рисунок... Несколько вроде бы небрежных, но невероятно точных графических линий – и вот они, эти глаза, спутать которые трудно с другими в нашем районе Мироздания.

– Ты помнишь историю с посланником, господин Наместник? – вывел Ричарда из задумчивости голос начальника Департамента безопасности.

– Посланника? – переспросил Ричард непонимающе. – Погоди-ка, ты хочешь сказать...

– Именно это я и хочу сказать, – покивал Эрман головой, весьма довольный собой. – Тот самый посланник, которого мы так упорно ловили накануне Явления, – это и есть Кассандра Ярцева. Надо отдать должное её отцу – родную дочь не пожалел для дела...

Ричард нахмурился. Голос Эрмана сейчас ему мешал. Нет, Советник говорил весьма важные и интересные вещи, но что-то ещё более важное и интересное крутилось сейчас в голове Наместника. Рисунок, рисунок лица этой девушки – где, где он мог видеть его? Где-то там, где видеть его никак было невозможно.

И тут как молния в голове сверкнула. Сверкнула и высветила одну из комнат загородного дома Петра Николаевича Могуляна, Советника по юстиции. Что-то мы там отмечали, какое-то семейное торжество Советника. Могулян прямо-таки стлался, пытаясь угодить господину Наместнику. Водил, помнится, показывал апартаменты своей загородной дачи – богатая дачка у Советника... Да, так и есть – в одной из комнат, где жили его дети-молодожёны (их тогда дома не было) – лежал на столе вот этот наскоро сделанный рисунок...

Стоп! Как там его, зятя советниковского. Артур? Нет, Антон. Антон Могулян. Да-да, он же, насколько мне известно, Антон Орехов – сын Якова Орехова. Так. Интересное дело получается...

– Да ты совсем не слушаешь меня! – удивлённо сказал Эрман, подозрительно уставясь в лицо Наместника своим пристальным кошачьим взглядом зелёных глаз.

– Нет, я внимательно внимаю, – встрепенулся Ричард. – Что ты там говорил о Сабурове?

– Я говорю, что девчонке этой, по-видимому, всё же удалось добраться тогда до Резерва, – повторил Эрман, всё ещё цепко шаря взглядом по изменившемуся лицу начальника. Чувствовал, ох чувствовал пройдоха, что что-то ускользнуло от него, что-то важное, известное Наместнику. – Надо полагать, что именно благодаря появлению у себя на объекте этой девчонки, Сабуров смог уйти в Пещеры до боевого удара по Резерву. Одно только удивительно – как Сабуров всё-таки поверил ей? Ведь фантастикой всё это в те дни было – вторжение из космоса... И несомненно, это именно она надоумила нашего Льва Пещерного искать дорогу в Белый Космос, то есть захватить космодром ханкарцев. Без неё вряд ли Сабуров решился бы на такой шаг. Не забывайте, что они всего лишь аборигены, узнавшие о существовании иного разума в Мироздании лишь с приходом Ханкара.

– Прекрасно, Эр! – похвалил Ричард Советника. – Но что ты предлагаешь?

– Очень всё просто, – усмехнулся начальник Департамента безопасности. – Я предлагаю пока не спешить передавать девчонку имперской разведке. Понятно, что им она нужна, чтобы получить сведения о "Мангусте", но у нас, прошу прощения, свой интерес – Сабуров. Ясно ведь, как божий день, что была она на хорошем положении в банде, работала в штабе и может кое-что рассказать. Миссия не указала точных сроков, когда мы должны передать Ярцеву Внутренней Разведке, и на этом можно сыграть. Пока я оставил девчонку в Управлении Департамента правопорядка, в распоряжении одного опера своего, толкового малого. Пусть он пока побеседует с ней, страху нагонит. А завтра с утра я хочу лично ей заняться. Ну а после обеда, думаю, она будет нам уже не нужна, тогда и отдадим хозяевам.

В другой раз Ричард только радовался бы подобной удаче. Но не сегодня. Что-то сегодня мешало ему. Груз на душе невероятно отяжелел после тех детских глаз на площади утром, и хотелось только поскорее избавиться от всех этих мерзких дел, от этого разговора. И вообще отдохнуть. Отключить все телефоны, разогнать охрану, дать чем-нибудь тяжёлым по голове осточертевшему своим безмолвным контролем Ву Хару... И пустить себе пулю в лоб...