Текст книги "Игра Стражей (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

   В глазах Синдзи пролетают черные пятна. Он разозлился? Наверное, он сейчас прогонит меня, и я вернусь снова в зимний лес.

   – Значит, клон. Прости, но ты не понимаешь, о чем говоришь. Это не значит, что ты – не живая. Просто у тебя есть несколько сестренок-близнецов. Одна из них умерла. Но она – это она, а ты – это ты. И ты не умрешь. Пока я жив – я этого не допущу. Вот. Возьми.

   Синдзи берет со стола браслет в виде дракона и протягивает мне. Кажется, что обсидиановые глаза дракончика весело и лукаво поблескивают в свете открытого огня, а сам он вот-вот замурлыкает. Одеваю его на руку.

   – Это – первый получившийся у меня артефакт. К сожалению, маг из меня тот еще. От действительно серьезной опасности не спасет, но, по крайней мере, сможет тебя немного согреть, чуть-чуть подлечить и взять себе твою боль. И, самое главное, пока он на твоей руке – ты никогда не попадешь в тот жуткий лес, а я буду знать, что с тобой все в порядке.

   Дракончик фыркает и плотнее обвивает мою руку. Он – живой?

   – Ну, ладно, пора просыпаться. А то Мисато-сан застукает нас в одной постели.

   Внезапно понимаю, что последние слова я услышала уже наяву. Мы с Синдзи лежим рядом, он держит меня за руку, а на руке... На моей руке – тот самый браслет-дракончик из сна... Так значит...

   Токио-3. Квартира Мисато Кацураги. Мисато.

   – ... А то Мисато-сан застукает нас в одной постели.

   – Можете не шептаться, конспираторы. Я еще ночью заметила, как ты прошел к Рей. – Дети стоят на пороге спальни. Лицо Синдзи полыхает. Рей невозмутима. По ее лицу вообще трудно что-либо прочитать, но вроде бы у нее все хорошо. – Рей так стонала, что сложно было не проснуться. Я слышала, как ты прошел к ней, и она успокоилась. Это хорошо. Это ты правильно сделал. Я уже собиралась будить: лучше бессонная ночь, чем такие сны. Но еще лучше – все же выспаться. Впрочем, если захотите большего – обращайтесь. Помогу советом и некоторыми необходимыми вещами. – От лица Синдзи можно прикуривать. Иногда он ведет себя совсем как ребенок, и его так весело поддразнивать...

   Токио-3. Синдзи.

   Сегодняшние уроки прошли мимо моего внимания. Новая информация требовала осмысления, а то, что рассказывали – учитель объяснял мне гораздо лучше. Значит Акаги Рицко... Не отец. Уже хорошо. Но что же заставляет тебя так ненавидеть? Ведь Рей не ошибается. Чувство так сильно, что на него я мог бы пойти как на маяк. Впрочем, именно этим мне и придется заняться этой ночью.

   После занятий Рей машинально пошла в сторону своей прежней квартиры, и пришлось ее перехватить и мягко перенаправить в сторону нашего дома. Вечер я заполнял выступлениями в разговорном жанре, рассказывая прекрасным слушательницам самые веселые истории из виденных мной в Нереальностях Пограничья, что возле Обода Хаоса. Естественно, пришлось назвать их сказками – в то, что я это видел своими глазами, Мисато все равно не поверила бы. Рей... Не знаю. Кажется, она поняла, откуда на ней браслет-Феа. И поняла, что все не так просто и с моими историями. Впрочем, я рад, что подарил его. Дракончик несколько раз за сегодня подавал сигнал тревоги, и приходилось спешить на помощь Рей, над которой решалась поиздеваться очередная банда придурков. Похоже, репутация отморозка, безбашенного, как шведская самоходка, мне гарантирована. Это хорошо. "Коль чести нет – пусть грозный страж, надежный страх прочистит разум". А полностью отмороженного психа бояться будут больше, чем обыкновенного одноклассника.

   Токио-3. Рей.

   Сегодня – один из самых лучших дней в моей жизни. Кажется, я начала учится новому для меня чувству. Это – спокойствие. Не равнодушие, которое давно стало моей обычной маской, позволяющей сдерживать крик боли, а именно спокойствие. Уютная уверенность, что если мне понадобится помощь – я получу ее. Поначалу я боялась отходить от Синдзи, вспоминая о тех "шутках", на которые были так щедры другие дети по отношению к Кукле. Но, каждый раз, когда очередная компания собиралась продемонстрировать мне свое "чувство юмора", глаза браслета-дракончика начинали мерцать красным, как будто в них снова отражалось пламя такого знакомого камина, и Синдзи немедленно оказывался поблизости. Иногда ему удавалось обойтись словами, но не всегда. "Есть собеседники, несогласие с которыми следует выражать мануально" – сказал он, запуская одного моего особенно настырного "поклонника" в полет через половину школьного коридора – "во избежание растущего непонимания".

   После школы мы пошли к Мисато, "чтобы написать рапорт о состоянии дел в подразделении проекта "Евангелион". И у меня ни на минуту не возникло сомнения, что меня пригласят остаться.

   А вечером... вечером Синдзи рассказывал "сказки". Мисато смеялась, называя его "выдумщиком", но я откуда-то знала, что все, что он рассказывает – он видел. И, так же непонятно почему, я чувствовала, что он рассказывает не все, что специально подбирает забавные эпизоды, чтобы повеселить нас, а на самом деле все было далеко не так просто и весело. Но, зато я, кажется, начала понимать шутки. По крайней мере, перед тем, как Мисато заливалась хохотом, у меня тоже возникало желание улыбнуться.

   Когда настало время ложиться спать – на меня накатил страх. К сожалению, не все новые чувства, которым я с такой скоростью учусь в последнее время – приятны. Я испугалась, что когда закрою глаза – вновь окажусь в зимнем лесу. Найду ли я снова поляну с крылатым Синдзи?

   – А ну, быстро подорвался и побежал за ней. – Мисато-сан. Что она имеет в виду?

   – Но...

   – Я сказала – бегом. Не видишь что ли – девочка боится темноты. Посиди с ней, пока не заснет.

   Синдзи, с какой-то радостно-смущенной улыбкой подошел ко мне. Я стала устраиваться на ночь, и он сел рядом со мной, взяв меня за руку. Как и прошлой ночью. Мне вновь стало тепло и уютно. Страх отступил. Пока Синдзи рядом – у меня все будет хорошо.

   – Я не боюсь темноты.

   – Знаю. Ты боялась вновь оказаться в Лесу Одиночества, да?

   – Да. Ты же не пустишь меня туда?

   – Можешь не бояться. Феа – Синдзи провел рукой по браслету – сжег этот лес в пепел, а пепел – развеял по семи ветрам.

   – Но он же маленький. Как он смог сжечь огромный лес?

   – Это он сейчас маленький. Как бы иначе он мог поместиться на твоей руке? А тогда, тень от его крыльев накрыла весь лес, а огненный выдох уничтожил его с одного удара. Спи спокойно. Ты никогда не вернешься туда.

   Где-то. Синдзи.

   Жаль, что я не смогу остаться с тобой надолго, Рей. Я проведу тебя в Замок-над-Миром, покажу галерею Героев и коридор Зеркал, а потом – оставлю тебя в Каминном зале, где Стражи развлекаются, создавая псевдореальности, а то и истинные Отражения из пронизывающего Замок потока Хаоса, а сам рванусь в уничтоженный лес, откуда так удобно лететь на маяк ненависти. Я должен знать, что движет доктором Акаги.

   Где-то. Рицко Акаги.

   Небеса горят огнем. Это не огонь заката и не утренняя заря. Это – настоящее адское пламя. По кровавой реке от меня удаляется тот, кого я хотела бы видеть рядом с собой. С ним женщина и девочка. Мертвая и живая. Они забирают его от меня... И я, при всех своих достижениях и официально признанных заслугах – ничего не могу сделать.

   – Хм... Какой, однако, изысканный кошмар. – Синдзи Икари.

   – Я так и думала, что рано или поздно увижу тебя. Правда я скорее ожидала увидеть тебя там.

   – Где? А, понятно. Нет, я пришел сюда, чтобы поговорить с Вами, профессор.

   – О чем?

   – Недавно я узнал, что Аянами Рей является клоном. И она очень похожа на мою маму. Я хочу узнать: чьим клоном она является?

   – Откуда ты узнал?

   – Не важно. Ответьте мне!

   – Что, хочешь узнать, не является ли тебе Рей-тян сестрой?

   – В общем – да.

   – Успокойся. Я задействовала не только гены твоей матери. Тебе Рей-тян – в лучшем (или худшем, как посмотреть) случае – троюродная сестра. Да и то... В ее геноме заведомо нет никаких наследственных заболеваний. Это я тебе гарантирую. Лично этот самый геном собирала, будь он проклят! Вместе со всем человечеством, для блага которого я это сделала!

   – За что Вы ее так ненавидите?

   – А разве не очевидно. Приглядись.

   – Вы... ревнуете?

   – ДА! Ночью он зовет меня "Юй", а днем для него нет ничего, кроме треклятых Евангелионов с их растреклятыми пилотами.

   – Доктор Акаги...

   – Зови меня Рицко. После того, что ты тут видел...

   – Хорошо, Рицко-сан. Чего ты хочешь? Чтобы ОН больше общался с тобой, или меньше – с Рей?

   – А есть разница?

   – Конечно. В первом случае я тебе ничем помочь не смогу. А со вторым есть варианты.

   – И какие же?

   – Я предлагаю Договор: Вы прекратите ранить Аянами своей ненавистью и поддержите требования, которые я завтра изложу в рапорте на имя Командующего, а я сделаю все, чтобы забрать Рей у него – себе. Я очень жадный.

   – Хорошо, черт побери. Я сделаю это. Может, мне станет хоть немного полегче.

   Мир вздрогнул. Стремительно погасли небеса. Кровавая река потекла водой. Что вообще происходит?

   – Мы сказали, и нас услышали!

   Токио-3. Штаб НЕРВ. Синдзи.

   На сегодня назначено совещание по поводу моего рапорта. Сегодня – решительный бой. Не первый и не последний, но необходимый. Надо найти Рицко и подтвердить Договор, а то еще решит, что он ей просто приснился. Впрочем... вряд ли. Договор, скрепленный Силами так легко не разорвать. Оставив Рей на попечение Мисато, я двинулся в сторону научного отдела. Доктор обсуждала результаты каких-то экспериментов с незнакомой девушкой.

   – Здравствуйте! Надеюсь, не помешал?

   – И ты будь здоров. Синдзи-кун, это – Майя-тян, моя помощница. Майя-тян, надеюсь, пилот Синзди Икари в представлениях не нуждается.

   – Здравствуй, Синдзи-кун.

   – Как раз перед твоим приходом мы с Майей обсуждали, что ты можешь помнить о Договоре?

   – Разумеется, все. Кровавая река под пылающими небесами – разве такое забудешь?

   – Хорошо. Что требуется от меня?

   – На сегодняшнем совещании я планирую поставить вопрос о переезде Аянами к нам. С Мисато-сан это согласовано. Надеюсь, научный отдел поможет с теоретическим обоснованием этой идеи?

   – Оно уже есть. Выступай спокойно.

   – Спасибо.

   Токио-3. Штаб НЕРВ. Рей.

   Какой хороший сон мне приснился этой ночью. В зале с огромным камином незнакомые люди тепло улыбались мне и рассказывали разные истории – веселые и печальные, но, непременно с хорошим концом. Хотя я и слышала, что во сне невозможно прочитать новую книгу или услышать незнакомую историю – я помню их все. Впрочем, браслет на моей руке – тоже из сна. Жаль только, что Синдзи привел меня в этот зал и куда-то ушел. Я думаю, ему бы понравилось видеть, как струйки дыма, текущие по залу превращаются в прекрасные замки, странные города и экзотических птиц... Но, когда мы проснулись – Синдзи оказался рядом. И это было приятно.

   – Доброе утро. Как спалось?

   – Хорошо. Жаль только, чем лучше мне будет здесь, тем тяжелее мне будет вернуться в свою квартиру.

   – Тебе не придется туда возвращаться.

   – Ты не понимаешь, доктор Акаги не отпустит меня. Я – "слишком ценный объект для экспериментов".

   – Аянами... Даже если тебе не разрешат официально переселиться – никто не сможет запретить тебе приходить в гости. Мы с Мисато-сан всегда будем рады тебя видеть. Впрочем, я уверен, что прибегать к этому не придется – тебе разрешат переехать.

   – Это будет чудо.

   – Помнишь, в лесу я просил тебя довериться мне?

   – Да.

   – Я снова прошу о доверии. Закрой глаза и иди рядом со мной. Я выведу тебя из кошмаров.

   – Хорошо. Я постараюсь.

   Впервые за всю свою жизнь, прошедшую большей частью именно в НЕРВ я присутствовала на совещании высшего командного состава организации.

   – ... таким образом, ситуацию с боевой мощью института следует признать неудовлетворительной. – Синдзи-кун говорит спокойно и уверенно. Его внимательно слушают. – Основное средство против Ангелов – Евангелион. Рассмотрим, что у нас есть в этой области. Техническое состояние – отлично. Работа технического отдела замечательна. Евангелионы 00 и 01 успешно восстановлены после полученных повреждений и полностью боеготовы. Это – самое лучшее, что я могу сказать в своем докладе. Теперь, организационная структура. Неудовлетворительно. Проще говоря – вообще отсутствует как таковая. Один пилот входит в научный отдел, другой – в оперативный. Такой разброс по ведомствам не сулит ничего хорошего. Проживают пилоты в различных районах города и велика вероятность того, что, по крайней мере, один пилот не сможет вовремя прибыть на базу. Подготовка личного состава – неудовлетворительна. Отсутствуют элементарные знания пилотируемой техники, не говоря уже о тактической подготовке. Физическое состояние пилотов – неудовлетворительно. Пилот Аянами Рей. Восстанавливается после ранений. Временно небоеспособна. Пилот Синдзи Икари. Здоров. Ограниченно боеспособен. Физическая подготовка – недостаточна. Вывод – если следующий Ангел нападет завтра – мы уже практически проиграли. Вечно везти так, как в прошлом бою – не будет.

   – Так. Интересное мнение. Не ожидал. – Командующий Икари выглядит удивленным, но, как ни странно – довольным. – И что же, по Вашему мнению, младший лейтенант, нам следует со всем этим делать?

   – Во-первых, свести оба Евангелиона в одно подразделение. Передать оборонительное подразделение Омега под непосредственное командование начальника оперативного отдела – капитана Мисато Кацураги. Организовать проживание личного состава подразделения таким образом, чтобы в случае тревоги его личный состав мог быть доставлен на базу в кратчайшие сроки. Организовать обучение и боевое слаживание личного состава подразделения, а так же его физическую подготовку.

   – Хм, ну, из того, что данный доклад заслушивается на этом совещании, можно сделать вывод, что начальник оперативного отдела согласна с мнением своего подопечного. А что скажет научный отдел? – закрываю глаза. Веди меня, Синдзи. Пожалуйста. Я верю тебе.

   – Должна признаться в своей ошибке. Идея перевести Аянами из штаба на отдельную квартиру, хоть и привела к росту ее психической стабильности, но оказалась недостаточна. Состояние пилота Аянами пока не позволяет произвести повторную активацию Евангелиона-00. В связи с этим считаю необходимым предпринять более радикальные меры, и поддерживаю предложение Синдзи-куна о переводе Аянами в оперативный отдел и ее переезде к капитану Кацураги, если, конечно, Мисато-сан и сама Рей-тян – не возражают. – Шок. Я не понимаю, как это возможно. Доктор Акаги посмотрела на меня без привычной ненависти. Синдзи, я не знаю, что ты сделал, но ты совершил невозможное чудо.

   Токио-3. Штаб НЕРВ. Икари Гендо.

   – Так. У кого еще есть предложения?

   – У меня, пожалуй. – Фуюцке. Интересно. Сегодняшнее совещание уже принесло больше сюрпризов, чем любые три других за весь прошлый год, а тут еще и заместитель заговорил, что он делал на таких совещаниях очень редко и неохотно. – Согласен практически со всем сказанным тут. Но должен признать, что считаю предложенную организационную структуру подразделения Омега откровенно неудачной. Во-первых, начальник оперативного отдела капитан Кацураги и так достаточно загружена, чтобы нагружать ее непосредственным руководством новым подразделением. Во-вторых, как показала прошедшая битва, в которой несколько раз пропадала связь с Евангелионом, мы не можем быть уверены, что оперативное управление подразделением в бою из штаба НЕРВ будет эффективным. Таким образом, считаю необходимым введение новой должности командира подразделения Омега, и предлагаю назначить временно исполняющим обязанности командира Омеги – младшего лейтенанта Синдзи Икари. По прохождении же аттестации на звание, соответствующее должности, то есть – полного лейтенанта, предоставить ему же командование на постоянной основе.

   Синдзи приподнимается и смотрит на Аянами.

   – Аянами, ты хочешь командовать? Если да – скажи, и я откажусь. – Ребенок, какой он все-таки еще ребенок.

   – Нет, Синдзи-кун, я закрыла глаза. – О чем это они? – Веди, я следую за тобой. – Так... Мы с Фуюцке планировали сблизить этих двоих, но, похоже, процесс пошел и без нашего вмешательства. Это хорошо.

   – Хорошо. – Растерянный ребенок исчез и перед нами снова стоит невысокий, но уверенный в себе офицер.– В таком случае я прошу начальников оперативного и научного отделов предоставить мне информацию, необходимую для составления расписания занятий с личным составом подразделения с целью повышения его боеготовности.

   На этой радостной ноте мне остается только закрыть совещание.

   Токио-3. Штаб НЕРВ. Синдзи.

   Значит, Омега-Лидер. Звучит не ново, но приятно. Но, чувствую, работы мне предстоит по самое не балуйся. А еще и аттестация. Как ни крути, а отдыхать придется в Замке-над-Миром. Иначе – загнусь от переутомления.

   – Доктор Акаги.

   – ... – Рицко поворачивается и вопросительно смотрит на меня. Правильно, свою часть Договора она выполнила, но Рей надо еще надо научиться смотреть на нее без страха.

   – Я хотел бы обсудить с Вами некоторые вопросы технического характера.

   – В присутствии Рей-тян?

   – Это – технические вопросы, касающиеся всего подразделения.

   – Хорошо, идем ко мне.

   Токио-3. Научный отдел НЕРВ. Акаги Рицко.

   Мы расселись в моем кабинете. Мы – это я, Майя, Мисато и Синдзи с Рей. Как интересно, я действительно больше не могу назвать ее чертовой куклой... и не могу ненавидеть. Видимо, Договор связывает меня куда сильнее, чем мне ранее казалось. И Синдзи знает об этом гораздо больше, чем рассказывает. Хотя одно то, как он пришел в мой сон – уже вещь из разряда ненаучной фантастики. И это наполняет меня радостью. Я-Ученый вопит в эйфории – еще бы, такой объект для исследования, тут, пожалуй, и на ныне почившую Нобелевскую премию потянуло бы.

   – Итак, оперативники, что бы вы хотели обсудить? – По глазам Мисато я вижу, что этот демарш – инициатива Синдзи и она ничего не понимает. Присматриваюсь к тому, как расселась наша дружная компания и замечаю важный, но ранее пропущенный мной нюанс – Рей практически спряталась от меня за Синдзи. Хм... вот и причина для сборища. Но каков хитрец.

   – Я хотел бы сделать несколько замечаний относительно Евангелиона. – Ню-ню. И что же ты можешь предложить такого, чего уже не напридумывала толпа умных людей?

   – Меч, наверное, хочешь?

   – Нет. Оружие я все равно смогу пустить в ход только после нейтрализации АТ-поля. То есть очень близко от Ангела. В такой ситуации длинный клинок – скорее помеха, чем помощь. А на дистанции – надеюсь, все-таки найдется что-нибудь стреляющее. – Пока, вроде все правильно. – Но вот тому, кто выбирал форму клинка, стоило бы подумать немного подольше.

   – Он фактически копирует ножи, принятые в специальных подразделениях многих армий. Какие изменения Вы, пилот Икари, хотели бы внести в его отработанную веками форму?

   – Вот именно. Копирует. Но ведь мне не нужен "нож выживания". Это спецназовцу в дальнем походе может понадобиться и рыбу почистить, и консервы вскрыть, и мало ли чего еще – в общем, требуется универсальный нож. А мне нужен скорее боевой кинжал. Причем, весьма специфичный. Чтобы была возможность пробить колющим, а потом еще и распластать противника. Я бы взял за основу что-то вроде чинкуэды, или даже катара. – Так, а вот тут он нас уел. Лопухнулись. Хорошо еще, что он не включил этот вопрос в свой рапорт. – Хотя, пожалуй, чинкуэда все-таки лучше. Чтобы была возможность работать как прямым, так и обратным хватом, а то еще и метнуть.

   – Хорошо, Синдзи-кун, учтем. Еще какие-нибудь столь же дельные предложения есть?

   – Какому... умному человеку... пришло в голову выставить меня прямо перед Ангелом и только потом отстреливать крепления? Я изображал неподвижную мишень как минимум несколько секунд. А если бы Ангел в этот момент атаковал?

   – И что ты предлагаешь?

   – Не выбрасывать меня на поверхность лифтом. Пусть он остановится так, чтобы до поверхности оставалось расстояние примерно в мой рост. Там спокойно отстрелить крепления и приподнять лифт еще, чтобы я мог выбраться. А потом – опять опустить лифт на высоту моего роста и открыть заслонку, чтобы, при необходимости экстренной эвакуации я не стоял столбом на виду у противника (ясно же, что раз эвакуация требуется – мои дела плохи), а нырнул вниз. Тогда вы закрываете люк и я, уже внизу, спокойно пристегиваюсь.

   – Мысли хорошие. Надо обдумать. Еще?

   – Перекрасить мой Евангелион.

   – Зачем?

   – В качестве камуфляжа нынешняя раскраска вызывает... некоторые сомнения (хотя, вообще-то, "незаметная боевая машина ростом с небоскреб и весом в полторы тысячи тонн" – уже оксюморон). Так что я бы предложил что-то вроде зебрового варианта: расчленение силуэта на несвязанные резко контрастные участки. – Да... не дурак. И как только я сама не додумалась, хотя...

   – Мы не знаем, как видят мир Ангелы, так что все рассуждения о маскировочном эффекте – по меньшей мере, спорны.

   – Это да. Тогда добавьте аргумент о том, что мне будет приятнее пилотировать Еву, раскрашенную по моим собственным наброскам. – М-да, камешек, пожалуй, веский.

   – Принято. Еще?

   – Предложений пока нет. Есть вопросы.

   – Давай.

   – Чем отличаются прототип и моя Ева?

   – Твоя машина получше защищена. Генерирует более мощное АТ-поле. Толще и прочнее броня. Но все это, естественно, достигается за счет некоторого снижения подвижности.

   – Но, хотя бы пару ударов Ангела поле и броня Нулевого выдержит?

   – Да, но подставляться все равно не советую. – Наверное, сейчас он предложит поменяться с Рей местами. Вот тут я тебе, хитрец, и выдам...

   – Тогда имеет смысл использовать стандартную тактику щита и меча.

   – То есть?

   – Я лезу в ближний бой и нейтрализую АТ-поле, а Аянами стреляет в этот разрыв с большой дистанции, чтобы она имела шанс задействовать свой главный козырь – подвижность.

   – Разумно. Но, что заставляет тебя думать, что Ангел не восстановит поле прежде, чем Рей-тян успеет выстрелить?

   – По опыту первого боя, после нейтрализации поля Ангел на несколько секунд оказался в нокдауне. Очень похоже на шок. Наверное, разрыв поля – очень болезненный процесс для Ангела.

   – Разумно. Но очень уж высокую ставку на это делать не стоит: мы не знаем, является ли это свойством всех Ангелов, или личной особенностью данного. Но пока – примем за рабочую гипотезу, что для всех. Какие выводы последуют?

   – С учетом моей специализации как танка – необходимы тренировки в рукопашном бою и работе с АТ-полем. Для Аянами – подвижность и стрельба. Естественно, это не означает, что мне совсем не нужна стрельба, а Аянами – ближний бой, просто сделаем именно такие акценты...

   Токио-3. Научный отдел. Рей.

   Синдзи с Мисато и доктором Акаги обсуждали тонкости тактики и предстоящей подготовки, обсуждали инструкторов, которых необходимо привлечь к этому процессу, и прочие важные и нужные вещи. Даже Майя время от времени вставляла свои реплики в это обсуждение. Я же почти ничего не слышала. Я наслаждалась моментом. Доктор Акаги за все время ни разу не бросила на меня ненавидящего взгляда. Оказывается – и такое возможно. Это настоящее чудо...

   – Синдзи-кун, теперь у меня есть вопрос.

   – Да?

   – Почему ты назвал подразделение – Омега? Это не похоже ни на один из методов кодировки подразделений НЕРВ.

   – Не все же время мне быть серьезным. Вспомнилась внезапно одна старенькая компьютерная игрушка – Мехвариор 4. Там тоже действовало подразделение боевых роботов – "копье Омега". Вот и захотелось это воспроизвести в реальности. Да и по смыслу – похоже. Омега – последняя буква. И мы, судя по всему, что нам наговорили – последняя надежда.

   – И еще... – доктор Акаги очень пристально смотрит на Синдзи, потом на меня, потом – снова на Синдзи.

   – Слушаю.

   – Ты хорошо понимаешь, что сотворил?

   – Что? – Синдзи недоумевает, как, впрочем, и я. Что она имеет в виду?

   – Рей-тян, если Синдзи-кун прикажет тебе умереть, что ты сделаешь?

   – Я умру. Если он так скажет – значит так нужно. Жаль, что я только начала что-то чувствовать. Но я верю Синдзи-куну.

   Я посмотрела на Синдзи... Его лицо было перекошено ужасом. Он испугался меня?

   – Трудно быть Богом...

   – Я рада, что ты это понимаешь. Будь осторожен. Хотя о том, откуда ты знаешь старую русскую литературу – мы еще побеседуем.

   – Хорошо, но – потом. Сейчас нам с Аянами надо поговорить. Наедине.

   Что я не так сделала?

   Токио-3. Коридоры НЕРВ. Синдзи.

   Я вытащил Рей от Акаги почти бегом. Бездна, раскрывшаяся у самых моих ног, ужаснула меня. Я ведь хотел ей помочь. А вместо этого... Похоже, я привязал ее к себе. И чем это лучше того, что проделал с ней мой отец? Хорошо еще, что меня хватило на то, чтобы понять – резкими движениями я сделаю только хуже. "Мы в ответе за тех, кого приручили". Страшно. Такое – страшно.

   – Рей-тян. – В первый раз я смог назвать ее так. Рей-тян... Моя Ледяная принцесса... Моя... Что же я наделал?

   – Да, Синдзи-кун. Я сделала что-то неправильно?

   – Ты напугала меня, Рей. Ты не поняла, что именно ты сказала, и какой груз обрушила на меня. Над этим мы еще поработаем. Быстро такое не объяснить. Но, пока – запомни главное. Что бы я тебе не сказал. Что бы тебе ни приказал мой отец. Главное – живи. Если ты выживешь – я вернусь к тебе даже из ада. Пока ты жива – мне есть куда возвращаться.

   Неделю спустя. Токио-3. Квартира Мисато. Рей.

   Прошла неделя. Я потихоньку выздоравливала, переломанные кости еще побаливали, но куда-то исчезла боль души и ненависть к самой себе. Когда мы выбирались домой после занятий в школе и в НЕРВ, мы с некоторым трудом добирались домой (я тоже стала звать квартиру Мисато своим домом), и Синдзи устраивал "настоящий пир". Мне немного неловко, что ни я, ни Мисато не могли ему помочь, но обе мы привыкли питаться полуфабрикатами, которые Синдзи едой не считал. Потом Мисато рассказывала забавные байки из жизни сотрудников НЕРВ, Синдзи – "сказки" о приключениях в совершенно невероятных мирах, и даже Пен-Пен комично приплясывал. Молчала только я. Но когда я сказала, что в моей жизни не произошло ничего интересного, Синдзи поправил меня: "ПОКА не произошло". Неужели это и есть то, что обычные люди называют "серыми буднями"? Что же тогда "счастье"?

   – Рей-тян.

   – Что, Синдзи? – Все, чему меня учили, твердит, что вот так опускать суффикс – неправильно. Но... Так я самой себе кажусь ближе к нему...

   – Извини, что заставляю тебя вспоминать неприятные вещи, но как получилось, что ты оказалась в госпитале? Мисато-сан сказала, что это было во время попытки активации прототипа, но больше – никаких подробностей.

   – Мы начали активацию, поначалу все шло правильно, но потом... потом на мою душу обрушился Свет... я понимаю, звучит неправильно но...

   – Да нет. Все очень точно. Ощущение собственной беспомощности и ничтожества. Боль от ожогов, желание прекратить все это?

   – Да, но откуда...

   – Наслышан я о таких вещах. Значит, Евы созданы на основе Ангелов.

   – Не понимаю...

   – Сущность Ангелов – Свет. И полный контакт с этим Светом может перенести безболезненно только святой.

   – Но ведь ты...

   – А я не допускаю полного контакта – только слегка приспускаю внешние щиты, закрывающие мою душу. Настолько, чтобы синхронизироваться, но недостаточно, чтобы самому попасть под удар.

   – А как это сделать?

   – Я попробую тебе показать.

   Той же ночью. Где-то. Рей.

   Какой странный сон мне снится... Мы с Синдзи несемся сквозь пустоту на каменной глыбе. Умом я понимаю, что такого не может быть. Что глыба таких размеров неспособна удержать атмосферу, и мы должны задохнуться. Что тяжесть, прижимающая меня к поверхности – совершенно земная, и невозможна на астероиде. Да и много чего еще невозможно, включая костер, мирно горящий перед нами. Значит – мы спим.

   – Дай мне, пожалуйста, руки. – Протягиваю руки к Синдзи. Он бережно касается их своими руками и что-то шепчет. Внезапно картинка, которую я вижу – изменяется. Точнее, на изображение Синдзи накладывается изящное переплетение линий, очень напоминающее то, что я видела в его комнате из обсидиана.

   – Сейчас ты видишь мою душу. Теперь посмотри на себя. – Перевожу взгляд на себя. Вижу похожее, но слегка другое переплетение линий. – О боги, сколько же на тебе "закладок"...

   – Каких закладок?

   – На жаргоне, "закладкой" называет искусственное образование, которое привносится в душу извне и способно заставить того, на кого оно навешено выполнить определенные действия, желательные создавшему "закладку". Вот это, например – рука Синдзи протягивается к нескольким полосам, взблескивающим сталью – явно работа моего отца. Грубовато, но надежно. Они заставят тебя выполнить любой его приказ. Вот это – он показывает на две рубиновые капельки – всадил тебе по глупости и неопытности я – они заставляют тебя доверять мне более, чем это свойственно человеку. Впрочем, сейчас я их...

   – Нет. – Отвожу его руку, уже протянувшуюся к драгоценным каплям каменного огня.

   – Почему?

   – Я слышала, что есть такой обычай – подарки не возвращают.

   – Ты в самом деле считаешь это – подарком?

   – Конечно. Они... красивые.

   – Спасибо.

   На глыбу, несущуюся сквозь пустоту из ниоткуда шагает еще одна фигура. Мне никак не удается разглядеть ее – кажется, она все время изменяется.

   – Страж. Ученица. Мои приветствия.

   – Хоть Вы не издевайтесь, учитель...

   – Что заставляет тебя считать, что я издеваюсь?

   – Какой я Страж. Так – ученик, отправленный на задание. А вот если Вы согласитесь взять Рей-тян в ученицы – буду Вам очень благодарен.

   – Ну, уж нет. Ты – полноправный Страж Хаоса с того самого момента как нырнул за этим мальчишкой – Алым – в прорыв Инферно. А искать и готовить учеников – не только право, но и обязанность любого Стража. Ты уже нашел себе ученицу и начал с ней заниматься. Помочь я тебе помогу – это мой долг как твоего учителя. Но полностью эту обязанность ты на меня не перевалишь.

   – Тогда, помогите мне разобраться с закладками на ее душе. Ведь если их не снять – невозможно будет сформировать полноценный круг щитов.

   – За этим и пришел. Так... Про твое рукоделие вы, вроде, уже поговорили. – Синдзи заливается краской. – И не красней мне тут. Если девушка хочет сохранить их как подарок – значит все правильно сделано. То, что наворотил твой отец – надо постепенно снять, но это – не к спеху. А вот это – рука учителя Синдзи протягивается к уродливому образованию, взблескивающему то лунно-белым, то тревожно-багровым – надо убирать немедленно. Извини, Ученица, сейчас будет немного больно... – Он протягивает руку и с нее срывается темное пламя и ударяет в чуждую мне конструкцию. – Ученик, помогай. – С руки Синдзи срывается такой же, только чуть более светлый поток огня. Багровая муть начинает подаваться, но не сходит. Мне больно, но и радостно. Я поднимаю руку, и с нее ударяет третий поток – голубоватое пламя, чем-то напоминающее газовую горелку. "Закладка" с легким всхлипом исчезает. И я ощущаю, как что-то во мне изменилось. Я пока не понимаю – что именно, но чувствую – это правильное изменение. – Вот и хорошо. Кстати, обрати внимание – в отличие от нас с тобой, твоя ученица более склонна к Свету и целительству.