Текст книги "Возвращение Артемиды"

Автор книги: Сергей Галихин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– А если задумали, значит им придется уносить оттуда ноги, – продолжил мысль Грач.

– Прошлый раз они искали сто двадцать восьмую ветку.

– По этой ветке есть пара очень подходящих для отхода развилок, – сказал Грач.

– Нечего предполагать. Идти надо. Все равно других вариантов нет.

– Обожди. Из того района рукой подать до зала… ну, помнишь, там еще шкафы железные стояли. Что-то вроде дремучего вычислительного центра.

– Точно, – согласился Ильич. – Они через него будут сматываться. Зал сквозной.

Два входа. Плюс колодцев штук пять. Но коридоры из него длиннющие? Что один, что другой. Ни в сторону свернуть, ни комнатки, чтоб спрятаться.

– И зал многого стоит. Там можно долго продержаться.

Быстрым шагом, порой переходящим в легкий бег, Ильич и Грач двинулись по предполагаемому маршруту отступления друзей детства.

– Тебя зовут Юра? – спросил Мокшин, развернув мальчика за плечо.

– Да, – ответил тот. …Выражение лица Арийца плавно перетекло из улыбки в догадку. Рассеять сомнение помог Мишка. Не разворачивая корпуса, лишь бросив короткий взгляд на юнца, стоящего у него за спиной, он коротким и резким ударом ткнул его локтем в грудную клетку. Часовой отлетел к стене и сполз по ней, корчась от боли. Мокшин ловким движением фокусника извлек из рукава нож, спрятанный на запястье и, выкинув вперед руку, коснулся острым, как игла, концом лезвия горла Арийца. Тот даже не успел испугаться. Мишка юркнул в «караулку».

Послышался шум опрокинутого стула. Потом упало что-то еще, что-то очень тяжелое.

– Порядок, – сказал Мишка, выходя из караулки.

Ариец, стараясь не дышать, смотрел на Сашу и медленно поднимал руки вверх.

– Прими клиента, – сказал Саша и, убрав нож от горла протолкнул Арийца к приятелю.

Мишка подсечкой сбил его с ног, развернул лицом вниз, завел обе руки за спину и стянул их пластиковым шнурком законников. Саша отвел Юру в сторону.

– Бойстрюк Игорь Константинович – муж твоей сестры? – тихо спросил он наклонившись к самому ухо мальчика.

– Да.

– Мы за тобой.

Саша подошел к лежащему на полу Арийцу, встав на одно колено и, перевернув его на спину, спросил: – Можно отсюда выйти без проблем? – Нет, – еле заметно дрогнувшим голосом ответил Ариец.

– Если выведешь, останешься жив, – пообещал Саша.

– Думай, сука, – прошипел Мишка схватив Арийца за горло.

– Хорошо… я попробую, – прохрипел Ариец.

И он попробовал.

Следом за арийцем компаньоны и Юра вышли коридор и прошли совсем другим путем, нежели их провели сюда. На финишной прямой дорогу преградили две двери и часовой. Медлить было нельзя. Входная дверь, как и коридор, что вел к ней, обязательно должны были быть под наблюдением видеокамер. Увидев ствол «Вальтера», часовой не стал сопротивляться. Он проворно открыл дверь, ловко снял ремень с ножом и, откинув его в сторону, лег на пол, заложив руки за голову. Мишка выглянул за дверь… В этот момент по всем коридорам разнесся прерывистый вой сигнала тревоги.

– Шевели помидорами, гнида, – крикнул Саша, воткнул в бок Арийца ствол пистолета.

– Куда вы меня ведете? – Проведешь до выхода на первый уровень, будешь жить.

Бегом по коридорам второго уровня, постоянно оглядываясь в ожидании погони.

Но погони не было. Рассчитывать, что побег останется незамеченным было глупо. Значит будут засады.

У лестницы ведущей на первый уровень Ариец остановился и недоверчиво посмотрел на своих пленителей. От их кровожадного взгляда мурашки пробежали по его спине. Он сделал шаг назад и уперся в холодную бетонную стену. Мишка поднялся первым.

– Наверх, – скомандовал Саша, махнув пистолетом вслед Мишке.

Ариец не шелохнулся. Мокшин взвел ударник. От щелчка Ариев вздрогнул заглянув в ствол «Вальтера» и полез на верх, судорожно перебирая руками скобы-ступени.

Как только Мишка вылез из колодца, его встретили три молодых, гладко обритых парня. Они как будто что-то заподозрили, но тут показалась белая голова, и охрана несколько успокоилась. Пропустив Юру вперед, Саша поднялся последним.

– Значит так, – сказал Мокшин, почесывая «Вальтером» правую щеку. – Снять ремни. Руки за спину, лицом к стене.

Мишка ловко связал пленникам за спиной руки. Через полторы минуты они стояли на коленях и глупо смотрели на Мокшина. Руки их были привязаны к ногам, так что, даже при малейшем движении, связанный упадет лицом вниз.

– Вы обещали на первом уровне меня отпустить, – подал дрожащий голос Ариец.

– Обещали – отпустим, – сказал Мишка, но Ариец ему не поверил, наоборот, испугался еще сильнее.

– Это был не я! Отпустите! – крикнул Ариец.

– Что не ты? – Спросил Мишка, одной ладонью сграбастав за грудки Арийца.

– Нет! Это не я! Он вам все наврал! – Что не ты! – прохрипел Мишка, с легкостью отрывая кривые ноги Арийца от бетонного пола.

– Я не-е-е-е-у-у-у-у-би-ва-ал.

С правого конца галереи захлюпала вода, отзываясь эхом в круглых сводах трубы. Мишка отшвырнул Арийца в сторону, осторожно выглянул из ниши и тут же отдернул голову.

– Они здесь, – прошептал он.

– Кто будет молчать, останется жив. Кто разинет пасть, пристрелю, – коротко объяснил Мокшин и повалил пленников на бетон, те даже не пискнули. Юру он придавил к полу сильной рукой.

Хлюпанье приближалось. В галерее от дежурного освещения было относительно светло, а ниша оказалась в тени. Рассматривать все возможные варианты для действия не было времени. Надеясь на то, что со света непросто разглядеть, что находится в темноте, Саша и Мишка затаились у противоположных стен ниши, в метре от линии границы света и тени.

Трое молодцов оказались быстрее пяти своих соратников. Один осторожно выглянул из-за угла, Мишка дернул за ствол его автомата, и бритоголовый вскрикнув с испугу, скрылся в нише. Двое бритоголовых подходивших следом открыли беспорядочный огонь. Они стреляли вслепую, да и угол обстрела оказался слишком острым, поэтому в нише никто не пострадал. Для острастки Саша дважды выстрелил в противоположную стену галереи и отпрыгнул в сторону.

Мишка оглушил бритоголового и отобрал у него автомат.

К нише подбежали еще пятеро неонацистов и тоже начали стрелять наугад.

Мишка высунул из-за угла ствол автомата и выпустил в бетонную стену длинную очередь. Увидев как стена быстро покрылась выщерблинами, бритоголовые пригнулись и чуть отступили, отстреливаясь короткими очередями.

– Раз, два, три, – отсчитал Мишка.

Саша даже не спрашивал, что дальше.

Мишка выпрыгнул из темноты и, стреляя, упал на левый бок в зловонную жижу.

Та на мгновенье раздалась и вскоре закрыла его по правое плечо. Двигая стволом справа налево и обратно, Мишка палил наугад. Бритоголовые присели еще ниже и бросились наутек. Саша высунулся на полкорпуса и теперь вел прицельный огонь. Кого-то догнала шальная пуля Мишки, кого-то пристрелил Саша… Через пятнадцать секунд по жиже уже никто не бежал, а на дне коллектора лежали шесть трупов.

Мокшин обернулся и увидел в полу желтую дыру. Не медля и секунды, он прыгнул вниз. Присев, Саша огляделся. Галерея была пуста. Даже шагов не было слышно.

Смачно сплюнув и грязно выругавшись, Мокшин полез наверх.

– Он ушел.

– Да хрен с ним! Потом достанем, – сказал Мишка отерев лицо ладонью. С него и с автомата что-то капало. – Ноги уносить нужно! Затянув покрепче руки пленников, забрав два автомата и все магазины, беглецы захлюпали по коллектору. Через сто метров они свернули налево, затем направо.

Под ногами теперь было сухо. Бежать по бетонному полу было легче. Юркины кеды смешно хлюпали, он почти выдохся, но старался не отставать от двух тренированных наемников.

Новый коридор был длинным, с глухими стенами. За спиной снова послышался топот, усиливаемый гулким эхом. Оказавшись в зале, они по инерции пробежали еще метров пятнадцать, как Саша вдруг что-то заметил у противоположного выхода и, развернувшись, столкнул Мишку с Юрой вправо, за огромные железные шкафы, беспорядочно валявшиеся по всему залу. В следующую секунду застрекотали автоматы.

В зале, кроме высоких железных шкафов устаревшего телеграфа, было много полу гнилых досок и пустых бочек, валялись старые пластиковые ящики. Все это было сконцентрировано ближе к стенам как бы после небольшой расчистки центра зала. Прячась за хламом какое-то время можно было продержаться.

Саша с Мишкой открыли прицельный ответный огонь. Уж чего, а стрелять они умели лучше бритоголовых. Но тут подоспела первая группа, во главе с Арийцем, и отбиваться пришлось на две стороны. Положение усложнялось, патронов было в общем-то немного. И Бог его знает, чем бы все закончилось.

Подойдя почти вплотную, Ильич и Грач расстреляли группу преграждавшую беглецам выход из зала. Часть огня тут же перекинулась на них. Проскочив во внутрь зала они спрятались за одной из гор мусора, с левой стороны от прохода.

– Как жизнь, отцы? – сквозь автоматную трель крикнул Грач, меняя магазин.

– А мы-то в догадках, кто ж такой смелый, – отозвался Мокшин.

Но у смелых патронов было тоже не полный мешок. Вскоре стрелять стали короткими очередями. Низко пригибаясь и прячась за бочками и шкафами, бритоголовые постепенно приближались, держа при этом противоположный вход под прицельным огнем. Шансов проскочить не прибавилось, однако, и умирать было вроде рано.

– Как с патронами? – по-русски спросил Мишка, показавшегося из-за бочки Грача.

– Последний магазин. У Ильича тоже.

Мишка перекатился по полу и на четвереньках подобрался к Саше. Тот высматривал какую-нибудь бритую голову, чтоб прострелить ее.

– Что делать будем? – спросил Мишка. – Еще минут десять-пятнадцать и хана.

– Не знаю! – чуть ли не крикнул Саша.

С того момента как их «заперли» в этом зале, Мокшин только и думал, каким образом им проскочить до коридора. Все колодцы, которые были в полу зала остались на стороне противника. Черт! Выход должен быть! Бритоголовые тем временем решили, что у противника наконец-то кончаются патроны, осмелели, чуть пригибаясь вышли из укрытий и двинулись вперед. Мокшин заметил это.

Ариец отмашками отдавал команды. Мысли в Сашиной голове завертелись в тысячу раз быстрее.

– Гаси лимитчиков!!! – вдруг заорал Мокшин, встав в полный рост над баррикадами.

И этот боевой клич, времен молодости их прадедов и походов на общежития, подсмотренный еще в юности в модном видеофильме, произвел ожидаемый эффект.

Ильич, Мишка и Грач машинально поднялись и перекрестным огнем начали косить неонацистов. Первыми упали те, кто самонадеянно вышел из укрытий. От неожиданного поворота событий те, кто укрывался за железными шкафами, спрятались еще ниже. Кое-кто решился ответить и тут же был убит.

Еще мгновение, и вся компания снялась с места. Отход прикрывали Грач и Мишка, бросивший напоследок гранату. После ее взрыва, в зале заваленном мусором и трупами, еще долго никто не поднимался. А беглецы долго не сбавляли скорости. Вместо усталости они чувствовали реальный шанс умереть. Но всему есть придел. В конце концов они все же выдохлись и перешли на шаг. Мишка снова отстал, – проверить, нет ли преследователей. Убедившись в этом, он догнал всю компанию.

– Вы как нас нашли? – тяжело дыша спросил Мокшин.

– Мысли появились какие-то нехорошие, – ответил Грач. – Леший рассказал, что вы к бритоголовым на экскурсию собирались. Видишь, не ошиблись.

– Ну, спасибо, отцы… Выручили. Без вас бы крышка.

– А чего вы к ним поперлись? – Пацана вот этого искали. Пропал месяц назад, а родители нервничают.

– С каких это пор ты начал искать пропавших детей? – спросил Ильич.

– Его родственники знакомы с моим приятелем. Ему я не смог отказать.

– А нам почему сразу не сказал? – снова вступил в разговор Грач. – Чего темнил? Библиотеку он ищет.

– Не доверял, – откровенно сознался Мокшин. – Простите, отцы. Люди меняются.

Мы столько лет не виделись… Сами знаете, что под Альвероном твориться.

Да и на верху перемен много.

– Да, в общем-то, правильно делал, – согласился Ильич. – Нас про тебя расспрашивали. Догадались бы, что врем.

– Да, – вздохнул Мишка. – Жмуров в канализации хватает.

– Как бритоголовые сюда пришли, так, в общем-то, все и началось.

– Что началось? – Люди пропадать стали. Трупы появились. И вообще.

– А сектанты? Мы тут краем глаза зацепили сцену. Я думал, дед у нас на руках помрет.

– Они сумасшедшие. Я же говорил. Но они все же… Черт его знает. Про сектантов конечно, про их ритуалы, столько всякого рассказывают, поседеть можно.

А вот нацисты – это другое дело. Свою базу, это понятно, охранять надо.

Но не до такой же степени. Что им скрывать, из-за чего можно идти на убийства? – Так внизу же. Все безнаказанно, – сказал Мишка.

– Да не в этом дело, – продолжал Грач. – Есть еще два места. Кто подходит к ним слишком близко – умирает.

– Все отцы, – подвел черту Мокшин. – Нам пора. Но с нас причитается. Так что ждите приглашения. Да и встречу мы, помниться, собирались отметить.

– Ми ни визражаем, – сказал Ильич.

После крепкого рукопожатия друзья расстались. Выйдя на поверхность, Мокшин сразу же позвонил Бойстрюку. Встречу назначили через полчаса.

Нина рыдала, даже когда Юру уже посадили в машину. Сколько она страшных мыслей передумала, было известно только ей.

– Запомни этого крепкого парня, – шепнул на ухо Мишке Саша, показывая на Виктора, когда Бойстрюк усаживал семью в машину.

– Запомнил.

Бойстрюк захлопнул за Ниной дверь и подал телохранителю знак. Тот отошел ко второй машине и вернулся с картонной коробкой в руках.

Бойстрюк взял ее и подошел к компаньонам.

– Спасибо, – сказал он, протягивая коробку Мокшину. – Вы вернули в мою семью покой.

– Всыпать вашему мальчику не помешало бы, – подкинул идею Мишка. – Чтоб думал следующий раз, с кем можно играть и в какие игры. Ведь не маленький уже.

– Всыпать, конечно, нужно, но вот как объяснить, чтоб понял, – вздохнул Бойстрюк.

– Я, думаю, поймет, – сказал Саша.

– Еще раз спасибо, – Бойстрюк протянул руку.

– Пожалуйста, – отозвался Мокшин.

Бойстрюк сел в машину и, включив сирены и мигалки, эскорт сорвался с места.

Компаньоны сели в «Фаэтон», Саша открыл коробку.

– И в пол-день ва-ши де-не-жки за се-ре-брят-ся там, – пропел Мишка.

«Фаэтон» с шальскарскими номерами тронулся с места и понес по вечернему Альверону двух старых друзей. На сердце у них было легко. Во-первых, мальчика они спасли. Во-вторых, сами остались живы. В-третьих, они немножко разбогатели.

Что само по себе – дело не последнее. Тем более, когда богатеешь на сто двадцать пять тысяч.

– У вас в роду гадалок не было? – спросил Шальшок, как только Салис вошел в комнату.

– Нет. Я первый. Тебе погадать по руке или по куриной печени? – Поразительно, – сказал Монлис. – Только в этом году шестнадцать совпадений.

Все пропавшие без вести перед исчезновением прошли ежегодную медкомиссию.

А после этого в течение двух месяцев исчезли.

– Который час? – Половина восьмого.

– Молодец. Всего каких-то двенадцать часов, и ты владеешь информацией по всем клиникам города.

– Я проверил только шесть, – уточнил Шальшок и сам испугался неожиданно возникшей догадке.

Салис замер, медленно перевел взгляд на Монлиса.

– Всего шесть? – Всего.

– Занятно, – протянул Лоун. – Сколько же их может быть по всему Альверону? Инспектор задумался и, потирая виски, сел на диванчик.

– Должна быть какая-то связь. Связь, – бормотал Салис. – Нужно проверить всех, кто имеет доступ к информации о здоровье пациентов. Нет… Не то.

Их получится слишком много. Тогда.

– Я нашел тех, кто использовал информацию. – Шальшок раскачивался на стуле и вертел между пальцев левой руки карандаш.

Салис поднял глаза на довольную ухмылку Монлиса и перестал растирать виски.

Шальшок откровенно получал удовольствие от того, что сейчас происходило в этой комнате. Он бросил карандаш на стол и, подняв руки вверх, сладко потянулся.

– Нашел? – Лоун поднял брови домиком.

– Сначала я применил метод научного тыка. В пустую. Потом обрисовал на карте примерные круги по скученности мест проживания жертв. Третья клиника была призовой. Через неделю, после последнего пропавшего без вести пациента из регистратуры, уволилась медсестра. В этот же вечер её убили. Все вполне достойно. Попытка ограбления, удар ножом, забрали сумочку, часы, серьги и золотую цепочку. В двух других клиниках схема та же. Четыре пропавших без вести пациента, через неделю после последнего – увольнение медсестры и ее убийство при попытке ограбления. Но самое интересное в шестой клинике.

Последнего пропавшего без вести пациента объявили в розыск четыре дня назад.

– То есть тот, кто передавал информацию, сейчас еще работает в клинике? – Скорее всего.

– В кадрах был? – Все закрыто. Выходной день.

– Тебя видела только дежурная сестра и все.

– Нет, еще уборщица и два охранника.

– Тоже, кстати, вариант не последний, – заметил Салис. – Значит так. В понедельник с утречка едем в клинику и выясняем, кто там такой любопытный, до чужого здоровья.

Шальшок кивнул головой.

– Монлис, а ты не знаешь, почему я согласился с тобой работать? – Потому что я умный, – мгновенно ответил Монлис и улыбнулся.

– Нет, не поэтому. Хейлок тоже умный, только я с ним не работаю.

– Тогда почему? – Потому что ты оч-чень умный, – ответил Салис.

Монлис побарабанил ладонями по крышке стола.

– А я тебе о чем все время говорю? Монлис вышел на улицу в превосходном настроении. Он окинул взглядом темнеющее небо с тусклыми звездами, поежился от проникающей под махлаку вечерней прохлады. Лоун задержался у выхода, перекинулся парой слов с дежурным офицером, и через минуту вышел на улицу. Монлис обернулся, хотел сказать что-то инспектору, но увидел как Лоун переменился в лице и в полном смысле слова нырнул за патрульный «Фаэтон», схватив Монлиса за рукав и увлекая за собой.

Они еще не успели коснуться асфальта и получить ссадины, как из окон дома напротив застрекотали автоматные очереди. «Фаэтон» законников, стоящий возле входа в управление имперского сыска, оказался очень даже кстати.

Пули сыпались как горох, превращая машину в решето. Втянув головы в плечи имперские сыщики укрылись за «Фаэтоном», достали оружие.

Салис осторожно выгляну из-за машины и, заметив две автоматные вспышки из дверей подъезда, что был чуть левее, разрядил туда обойму. Шальшок на секунду выглянул с другой стороны и заметил несколько силуэтов на крыше, но быстро отдернул голову и в ту же секунду капот и верхняя часть правого заднего крыла пришли в полную негодность.

– Мать моя женщина, – сквозь треск стрельбы и звон стеклянных осколков сказал Лоун, прижавшись спиной к машине и меняя пустую обойму. – Это что же такое делается.

– А я тебе говорил, – морщась ныл Монлис, еще сильнее втянув голову в плечи. – Дома нужно было сегодня сидеть. Дома! Две ответные очереди несколько приободрили Лоуна с Монлисом. Дежурившие на входе в управление имперского сыска законники отстреливались через дверь, не высовываясь на улицу. Секунд на десять весь огонь переключился на входную дверь, и автоматы законников замолчали.

Этого малого хватило сыщикам, чтоб подняться и сходу выбирая цели, ответить нападавшим. Кто-то упал на асфальт, кто-то остался свисать из окона. И тут же их снова накрыл шквал свинца. Стреляли по-прежнему с крыши и трех подъездов дома напротив.

– Как в кино, – заметил Лоун, меняя очередную обойму.

– Ты про что? – спросил Монлис, перезаряжая свой пистолет.

– Патроны у них не кончаются.

Лоун с Монлисом только было собрались вновь воспользоваться возникшей паузой, но тут им вновь пришлось влипнуть в асфальт. На этот раз всеми немыслимыми способами они спасали открытые участки лица от стекол, летевших с третьего этажа управления имперского сыска.

Имперским сыщикам повезло. На завтра готовилась совместная, с объединенным корпусом землян, операция по уничтожению наркоторговцев. Солдаты штурмовых групп объединенного корпуса обязаны всегда носить с собой оружие. Все было уже согласовано, все расписано и оговорено. Время проведения операции «Снег» было назначено, свет в комнате для совещаний погашен и дверь собирались закрывать, как вдруг на улице раздался треск автоматной стрельбы. Земляне и фербийцы полу ползком вернулись в комнату и оценили обстановку. Четыре секунды на расписание ролей, после чего, не открывая окон, прямо через стёкла, они открыли огонь на поражение.

Не прошло и минуты, как нападавшие перестали стрелять.

– И разверзлись хляби небесные! – крикнул Шальшок, поднимаясь и отряхивая с плеч осколки. – Кажется так на Земле говорили? – А ты удачно сходил в больничку, – подметил Салис, садясь на асфальте и отдуваясь.

Словно тараканы из банки, высыпали на улицу люди с черными «чулками» на головах. Часть из них разбежалась по подъездам, часть осталась на улице.

Через минуту показался дежурный офицер.

– Лоун… живой? – спросил он с опаской, выглядывая из дверей.

С двух сторон улицы слышался приближавшихся сирен законников.

– Живой.

– А я думал, все. Хана тебе.

– Не дождешься, – ответил Салис, чуть дрогнувшим от волнения голосом, – я бессмертный.

Шальшок захихикал, сначала изредка вздрагивая, а затем все больше переходил к истерическому смеху.

– Ты чего, Монлис? – спросил Лоун.

– Книга такая есть у землян. Про бессмертных. Я как-то у барышни заночевал, загородом. Еду утром в академию, на электричке, а недалеко от меня два землянина стоят… мои ровесники. И трясет их с похмелья, аж страшно становиться.

И тут один другому говорит: «Ничего, у меня дома полпузыря водки заначино. Сейчас доедем, опохмелимся и воскреснем. Как Ма-кла-у-ды!!!» – Шальшок поднял вверх руки потрясая ими.

Законники сначала захихикали, а потом откровенно заржали. Одна за другой подъезжали патрульные машины. Две роты имперской полиции оцепили район и никого не пропускали. Вечерние новости надрывались, комментируя произошедшее час назад. В конце концов, остановились на предварительной версии начатого следствия, попытке овладеть оружием хранящихся в управлении имперского сыска.

Бойцы объединенного корпуса землян курили у входа в управление имперского сыска, дворники, словно муравьи вокруг муравейника, сновали по ночной улице и убирали с тротуара и проезжей части следы недавнего боя. На крыше дома, у входа в подъезды и на этажах, откуда три часа назад неизвестные обстреляли законников, работали имперские сыщики. Первичный осмотр никаких результатов не дал. Нападавшие, кто смог, скрылись, а кто не смог остался остывать под темнеющим небом Альверона. Раненых не нашли. Все, что можно было сделать по горячим следам, эксперты сделали. Более детальный осмотр было решено оставить на утро. Министерские чиновники, мэр Альверона, представители законников и объединенного корпуса тоже посетили новую достопримечательность и даже уже успели откланяться.

Салис и Шальшок стояли по стойке смирно на красной ковровой дорожке в кабинете полковника Шайера. Полковник нервно ходил от окна к столу и обратно.

В его молчании чувствовалось, что он сильно расстроен произошедшим. Даже, можно сказать, возмущен. Замдиректора имперской безопасности Летерис сидел за столом полковника и пока что тоже молчал.

– Ну что, сынки? – наконец выдавил из себя Шайер. – Скучно жить вам стало, развлечений захотелось? В войну решили поиграть? Так зачем играть? Я вас в Харвейер отправлю, в тридцать часов! Вот там и навоюетесь! Устроили в центре города, понимаешь ли, черт знает что.

– Ага! – грубил в ответ Салис. – Эт я со скуки вышел вечером на улицу и давай из пистолета по окнам палить! А жильцы обиделись на меня и ответили в шестнадцать автоматных стволов! – А ты меня на рык не бери! – Давайте успокоимся, господа сыщики – вмешался Летерис, – и попробуем разобраться в происшедшем.

– Да какое с ними, к черту, спокойствие, – тяжело вздохнул Шайер, поглаживая рукой балахон в области сердца.

– Инспектор Салис. У вас есть какие либо предположения, объясняющие случившееся? – Никаких, – ответил Лоун. – Разве что.

– Что? – Не так давно по подозрению в убийстве мы задержали одного землянина.

По нашим данным он состоит в неонацистской организации. Мы не успели его даже оформить, как приехала комиссия из сената и нас заставили отпустили бритоголового.

– Проверка была плановая, я о ней за два дня знал, – сказал Летерис. – И о том, что вы произвели задержание с нарушениями закона, мне тоже известно.

В отчете это зафиксировано.

– Позже произошло убийство еще одного бритоголового. Но почему-то дело передали нашему следователю Хейлоку, хотя такие дела расследуют местные законники.

– Команда из министерства, – сказал Шайер. – Есть подозрение, что убитый был связан с торговцами наркотиками.

– Мы заинтересовались этим делом, – продолжил Салис, – и поговорили с сестрой убитого. Она рассказала, что ее брат какое-то время действительно состоял в нацистской организации, да и то по глупости. Когда все понял, то перестал с ними общаться.

– И за это его убили, – съязвил Шайер.

– Не знаю. В том-то и дело, что мы ничего, собственно, так и не узнали, – удивлялся Салис. – Я рассказал об этом деле только потому, что… это единственное, что выходит из ряда обычных дел которые нам пришлось расследовать за последний год.

– Действительно странно, – сказал Летерис. – Вы хотите сказать, что дело было даже не ваше. Из невинного чувства любопытства вы съездили к сестре убитого, задали пару вопросов и почти сразу же на вас было совершено покушение.

Я бы даже сказал не просто покушение, а демонстративная акация устрашения.

– Наверное, они думают, что мы с Монлисом что-то знаем – Кто, вы говорите, ведет дело об убийстве? – Инспектор Хейлок, – ответил Шайер.

– Вот что, полковник, – сказал Летерис. – Земляне последнее время стали слишком многое себе позволять. И их идея первородства меня немного раздражает.

Раз уж Салис оказался под прицелом, наверное, целесообразней будет передать это дело ему. Тем более, что он один из лучших в имперском сыске.

– Это приказ? – уточнил Шайер.

– Имперская безопасность не может приказывать имперскому сыску, – сказал Летерис. – Исключение составляют случаи крайней необходимости или при проведении специальных операций. Но я уверен, ваше руководство пойдет мне навстречу.

– Будет исполнено, – с готовность ответил Шайер.

– Попробуйте разобраться, Лоун. А вы, полковник, дайте в помощники толкового сыщика.

– Да вот с Монлисом и займемся, – Салис кивнул головой в сторону напарника.

Летерис посмотрел сначала на молодого Шальшока, а затем перевел взгляд на полковника. Тот недовольно поморщился.

– Я не возражаю, – пробурчал Шайер.

– Если возникнут осложнения или потребуется помощь, вот мой служебный телефон. Звоните в любое время.

Летерис уехал, а для имперских сыщиков вечер еще не закончился. Шайер какое-то время посверлил Лоуна с Монлисом взглядом.

– Ну вот, скажи мне Лоун, почему ты все время придумываешь геморрой на мою старую задницу? Ну что тебе мешает жить как все? – Работа, – холодно ответил Салис.

– Ты знаешь, иногда я тебя готов придушить собственными руками.

– Знаю, – все так же спокойно ответил Салис.

– Ну, тогда иди, раз знаешь. И не дай Бог тебе оступиться. – Шайер постучал пальцем по столу. – Я свой шанс не упущу. Свободны.

Салис и Шальшок вышли из кабинета полковника.

– Ну что, Монлис, заварили кашу? – сказал Лоун, шагая по ковровой дорожке коридора.

– Как говорили у нас в детском саду, он первый меня толкнул, – ответил Монлис.

Говоря это Шальшок зло улыбался, но по голосу Салис почувствовал, что он напуган. И это было естественно. После такого вечера не испугается только идиот.

Кляйер только что узнал о результатах перестрелки во время побега гостей и арестанта. Девятнадцать убитых, восемь раненых. И опять те же двое.

Только на этот раз к ним кто-то пришел на выручку. А это уже похоже на хорошо организованную группу. Успокаивало одно: цель была ясна. Без сомнения, Мокшин приходил за мальчиком. Часовой, стоявший у двери карцера все слышал и видел. Саша спросил его имя и назвал фамилию. Невероятно… Неужели тот самый Бойстрюк?! Как говорится, нарочно не придумаешь.

В этот момент дверь распахнулась, со всего маху ударила по стене и отскочила обратно. Большими шагами, тяжело ставя ноги, в комнату вошел Тейлор, а за ним два дюжих молодца. Кляйер нервно вскочил и вытянулся, как струна.

Тейлор от неожиданного зрелища остановился и с удивлением посмотрел на испуганного Кляйера. Несомненно, он был вождь, но такого от своего заместителя он ни разу не видел. К тому же Кляйер был заметно бледен.

– Что с тобой? Ты чего так испугался? – Есть чего испугаться, – пробормотал Кляйер.

Жестом руки вождь отправил телохранителей за дверь и буквально упал в кресло. Постояв в нерешительности, Кляйер тоже сел.

– Рассказывай, – сказал вождь, глядя на то, как его заместитель вертит в руках карандаш.

– В общем, так, – начал Кляйер со слабой дрожью в голосе. – Как я уже говорил, у меня была встреча с Артемидой. Я предложил ему сотрудничество.

Он сказал, что ему нужно подумать, потом позвонил и сказал, что согласен.

Я пригласил его к нам, в бункер. Ариец провел его по всем комнатам, рассказал, что и где. То есть показал товар лицом.

– Арийца убили? – Да. Его сначала ранили, а потом гранатой.

– Хорошенькое дело с гранатой ходить, – отметил фюрер. – Значит не просто так приходили.

– Да, – замотал головой Кляйер. – Приходили не просто так. Им был нужен один из наших арестантов.

– Кто именно? – В карцере сидел пацан… из дигерской кодлы. Они, помогали нам с переноской ну и расколотили ящик. Ариец в назидание остальным посадил виновного в карцер.

– И долго он сидел? – Ариец сначала хотел его неделю продержать, а потом забыл про него.

– Зато теперь больше ничего не забудет. Дальше.

– Вот за ним они и приходили.

– Ты уверен? – вскинул брови Тейлор.

– Часовой слышал, как он окликнул его сначала по фамилии и, когда тот сказал, что это он, тут все и началось.

– Странно, конечно, такого спеца посылать за пацаном, – рассуждал Тейлор.

– Но раз так, то ничего страшного не случилось. Им был нужен пацан – они его забрали. На этом инцидент исчерпан. Саша этот обычный наемник, с законниками не связан, я проверял. А бойцам нашим это все будет как урок о том, что враги у нас есть и нужно уметь за себя постоять. А еще раз такое повторится я тебе голову оторву, – заключил свой монолог вождь.

После сказанного Тейлор поднялся из кресла и направился уже было к двери.

– Да, но это был не просто пацан, – наконец выдавил из себя Кляйер.

– И чем же он так не прост? – спросил Тейлор, остановившись у двери, но не поворачивая головы к Кляйеру.

– Муж его сестры Бойстрюк.

Тейлор развернулся и пошел обратно к столу.

– Ты хочешь сказать, тот самый Бойстрюк? Может, совпадение? – Ничего себе совпадение. Да и Саша задаром не работает. А кто может выложить такие деньги? Однофамилец? – Странно, – сказал Тейлор после недолгого размышления. – Если он знал, что парень у меня, то почему сам об этом не сказал? А с другой стороны, ничего странного.