Текст книги "Возвращение Артемиды"

Автор книги: Сергей Галихин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Когда Мокшин открыл глаза, он не сразу понял, где именно находится. Саше казалось, что ему в лоб забили гвоздь на сто пятьдесят миллиметров. Что-то мешало смотреть правому глазу. Мокшин прикрыл левый и разглядел на правой стороне переносицы шматок запекшийся крови. Он сидел на стуле, с руками в наручниках за спиной. Через пару минут память вернулась к нему.

Комната, в которой Мокшин находился, представляла из себя почти правильный квадрат, размером четыре на четыре метра. Стены были бетонными, некрашеными и гладкими. Если войти в комнату, то дверь окажется в её правом углу.

Как раз напротив этой двери, по правой стене, и сидел Саша. В противоположном, по диагонали, углу стоял длинный стол, на столе светились шесть мониторов.

Очевидно с их помощью просматривалась «конечная станция» ветки, по которой они пришли с Мишкой. Но Мишки в комнате не было и это несколько испугало Мокшина. Он попытался сдвинуть стул с места. Стул не шелохнулся. Или он так ослаб, или стул привинчен к полу. И вообще где он находится? Не успел Саша так подумать, как дверь распахнулась. В комнату вошли трое.

Все трое фербийцы. Два автоматчика в черной униформе и штатский. На штатском была строгая, темно-синяя тофрага и что особенно бросилось в глаза – идеально белый балахон под ней. Даже, можно сказать, ослепительно-белый. Фербийцы не любили носить белоснежные балахоны. Они чаще пользовались светло-голубыми.

Один из автоматчиков остался стоять возле двери, а второй прошел к столу и присел на его край.

– Здравствуйте, – вежливо сказал штатский. – Что вы здесь делаете? – Я тоже хотел бы узнать, что я здесь делаю, почему я связан и кто вы? – Вы прошли в запретную зону и поэтому задержаны. Я повторяю вопрос, что вы здесь делаете? – Я увлекаюсь спелеологией. Возможности выехать в пещеры у меня сейчас нет, поэтому я поддерживаю форму, лазая по канализации.

– Каким именно образом вы ее поддерживаете? – Ориентирование по карте в замкнутом пространстве.

– Для этого вы прихватили с собой «Вальтер» и вышли на рельсы? – Кто вы? Вы из легиона законников или из другой имперской службы охраны? Вы вообще на империю работаете? – Как вы думаете, вы сможете отсюда уйти живым? – Ого, как весело все поворачивается, – протянул Мокшин, несколько озадаченный вопросом.

Саша непроизвольно сделал брови домиком: хотя подобный поворот событий и такую постановку вопроса он предполагал, все случилось само собой.

– Позвоните господину… как его… Бойстрюк Игорь Константинович. Скажите ему, что я у вас и у меня большие неприятности. Он все уладит или объяснит.

– А за пивом для тебя мне не сбегать? – Штатский вдруг изменил тон. – Ты еще не понял, урод? Тебе здесь мозги вышибут и никто об этом не узнает.

– Люблю, когда «шестерки» петушатся, – улыбнулся Саша и тут же пожалел о сказанном.

Штатский отошел в сторону, а стоящий у двери фербиец подошел к Мокшину и с хода, не останавливаясь, чтоб выбрать нужную ногу, пнул его в живот тяжелым ботинком. В глазах потемнело. Саша согнулся пополам и закашлялся.

– Повторить? – спросил фербиец.

– Придурок! – прохрипел Мокшин. – Бойстрюк не продавец пирожков, а.

Мокшин не договорил. Автоматчик поставил автомат к стене и, чередуя руки, три раза стукнул Сашу по лицу. Из разбитой губы хлынула кровь, а правый глаз медленно, но верно начал опухать. Штатский смотрел на происходящее с гордым видом школьного учителя в сельской школе.

– На кого бы ты не работал, – пробормотал Саша, сплюнув кровь под ноги штатскому, – позвони Бойстрюку. Даже если ты на мафию работаешь, он наверняка договориться и с ними, чтоб тебя трахнули в задницу, на площади перед дворцом императора. Уж не говоря о том, если ты служишь империи.

Мокшин снова сплюнул на пол собравшуюся во рту кровь и, глубоко вздохнув, попытался перевести дух.

– Живи пока, – сказал штатский и вышел из комнаты. За ним ушли и двое автоматчиков.

Оставшись один, Саша посмотрел на мониторы. Прошло минут десять, а фербийцы на экране не появились. «И пришли они тоже не через эту станцию. Черт, где же Мишка»? Минут через сорок автоматчики вернулись, но уже без штатского. Мокшину надели на голову черную вязаную шапку, подняли его со стула и куда-то повели с всё еще скованными руками. Саша пытался запомнить дорогу, но поворотов было много и в какой-то момент он потерял ориентацию.

Они остановились. Двери лязгнули и закрылись. Лифт после короткого рывка начал медленно набирать скорость. Поднимались двадцать шесть секунд, Саша считал. В детстве у него был приятель который жил на одиннадцатом этаже.

Туда лифт поднимался тридцать две секунды. Почти три секунды на этаж.

Высота этажа чуть меньше трех метров. Все разделить, затем перемножить.

Получилось где-то метров двадцать пять. Неслабо.

Лифт остановился, двери снова лязгнули и открылись. Сашу провели по длинному коридору, помогли спуститься по лестнице, нагнули голову и втолкнули, как он успел догадаться, на сиденье автомобиля. Падая, Мокшин головой уперся в чью-то коленку.

– Миша, – спросил он тихо, почти без стона.

– Туточки я, – с теми же интонациями отозвался Миша.

– Как ты? – Пока не помер.

– Не разговаривать, – властно сказал незнакомый голос.

Что-то загудело, наверное, ворота, и машина плавно тронулась с места.

Ехали быстро. Судя по ощущениям, машина была тяжелой с мощным двигателем.

Скорее всего грузопассажирский «Фаэтон». Минут через двадцать машина резко вильнула, визгнула тормозами и остановилась. С пленников стянули шапки.

Зажмурившись на первые две-три секунды, от яркого дневного света, Саша проморгался и сразу определил местонахождение. Проспект адмирала Кайлиса, рядом с Триумфальной аркой.

– Выходи! – скомандовал фербиец, сидевший на переднем сиденье.

Земляне вышли из машины, озираясь и потирая на запястьях следы от наручников.

Быстрой машиной оказался «Фаэтон-пантера», здоровая глыба, обтекаемая как капля. Рядом стоял «Форд» и «Мерседес». В этот момент открылись дверцы «Форда-торнадо», и из него вышли трое землян. Фербийцы передали им пленников и их вещи, после чего, ни сказав ни слова, сели в минивэн с визгом из под колес удалились. Единственное, что успел заметить Саша – это синий проблесковый маячок на крыше и номер имперской безопасности. «Форд-торнадо» был черного цвета, синего маячка на крыше не было, но номера совета земных корпораций говорили о многом.

– Кто из вас Мокшин? – Спросил элегантно одетый мужчина тридцати – тридцати пяти лет, обладатель приятного баритона, с мощной шеей и широкими, могучими плечами.

– Я.

– Прошу вас, – сказал баритон, открывая заднюю дверцу огромного белого Мерседеса. Мокшин никак не мог понять, почему уже вторую сотню лет его называют мерином, а не коровой.

Саша повиновался. Второй землянин открыл переднюю пассажирскую дверцу и замер в ожидании. Мишка сообразил, что это для него и опустился в удобное кожаное кресло. Дверцы захлопнулись.

Рядом с Сашей сидел землянин, лет сорока, с лицом человека очень уверенного в себе, но сильно уставшего от жизни. Говорил он тоном, соответствующим своему лицу.

– Здравствуйте. Меня зовут Игорь Константинович. Очевидно, вы Саша, а вы Миша.

– Так оно и есть, – ответил Саша.

– Насколько я понимаю, вы приняли мое предложение.

– Да, я согласился.

– Я рад. Только лучше было меня предупредить. Ну, это пустяки. Здесь пятьдесят тысяч. – Бойстрюк протянул толстый конверт. – Это аванс, у вас же должны быть расходы. Естественно, они будут оплачены отдельно. Чем еще я могу помочь? – Кто эти Фербийцы? – Имперская безопасность.

– Я так и думал. Мне нужны документы, дающие право бродить под Альвероном, где угодно и схема коммуникаций с пометкой тех мест, куда нам заходить не следует.

Бойстрюк дотронулся до плеча водителя.

– Вот вам схема, я предвидел эту просьбу, – водитель открыл бардачок достал прозрачную коробочку с модулем памяти и передал ее на заднее сидение.

– А вот, что касается документов.

– Нет, везде конечно не обязательно, – поспешил уточнить Саша, – но хотя бы до второй двери. – Случаи всякие бывают. Как бы не подстрелили.

– Хорошо. Я думаю, это возможно. Завтра к вам заедут за фотографиями.

На пару минут Бойстрюк замолчал, после чего спросил несколько изменившимся голосом: – Какая-нибудь информация уже есть? – Да. Можно сказать, что есть. Мы знаем, в каком месте его держат, но не знаем точно, где это место.

– Где он? – У бритоголовых. Они помогали им подносить ящики. Юра один уронил и расколол.

– Что было в ящиках? – насторожился Бойстрюк.

– Тушенка, – сказал Саша. – Я думаю из какого-нибудь резервного склада.

– Юру для примера остальным решили наказать. Он в бункере неонацистов полы моет. Мусор выгребает.

– Вы думаете это правда случайность? – Не знаю.

– Нина места себе не находит, – Бойстрюк поднял брови и выдохнул, надув щеки, – ночами не спит.

– И есть от чего, – подтвердил Саша.

– Человек, который с вами… – Бойстрюк намеренно не договорил – Михаил – мой друг детства. Я ему верю как себе.

– Вы счастливый человек. Я даже себе не верю.

Саша несколько напрягся и посмотрел на чуть склоненную в лево голову водителя.

Бойстрюк понял его мысль.

– Это моя личная охрана. Они слишком много потеряют, чтоб хотя бы задуматься о предательстве.

– Вы так быстро освободили нас, – наконец решился заговорить Мишка, – Может по вашим каналам мальчика найти было бы проще? – Нельзя, чтоб кто-то что-то узнал. У меня слишком высокое положение на Фербисе. Юру сразу же возьмут в заложники, и я не смогу ни в чем им отказать.

А потом его обязательно убьют.

– Если вы действительно не получали угроз и это не похищение… Я думаю, скоро все закончится, – сказал Саша.

– Дай-то Бог… Дай-то Бог… Вас подвезти? – Если только до подземки.

Полковник Шайер сидел в кресле и слушал доклады подчиненных. Он очень не любил мероприятие под названием «совещание по координации действий».

Оно, как правило, проходило утром, а до одиннадцати часов Шайер ничем, кроме чтения имперской прессы, заниматься не мог. Сейчас же полковника интересовало: успеет ли он достроить дачу у моря, до выхода на пенсию и устроить зятю майора. С майорством зятя все было уже договорено, осталось подождать всего чуть больше года, а вот с дачкой вышла некоторая заминка.

Третий этаж никак не строился.

Шайер сидел с «бодрящимся» лицом немолодого вояки и хладнокровно слушал доклады об убийствах, грабежах и успехах достигнутых в расследовании оных.

– Таким образом, основным подозреваемым, – докладывал капитан Хейлок, сегодня он говорил последним, – является землянин тридцати – сорока лет, рост метр восемьдесят – метр девяносто. Плечи широкие, телосложение атлетическое, стрижка короткая. На момент совершения преступления он был одет в черную кожаную куртку, синие джинсы, серые кроссовки. В руке убитого был зажат железный крест со свастикой в центре, предположительно крест второй мировой войны планеты Земля. Из этого можно сделать предположение, что убитый был коллекционером орденов или воинских знаков, или продавцом антикварных, коллекционных вещей.

Шальшок, не сводя глаз с докладчика, наклонился к Салису и еле шевелящимися губами проговорил: – Смотри, и у этого земная свастика.

– Думаешь, он как-то связан с нацистами? – прошептал в ответ Салис.

– Какой из него к лешему коллекционер. Нужно поговорить с Элмором, нам-то он лапшу вешать не будет про торговца.

– Совещание окончено. За работу господа, – подвел черту Шайер.

Загромыхали отодвигаемые стулья. Имперские сыщики, переговариваясь и доставая сигареты, выходили из кабинета полковника. Шайер облегченно вздохнул, взял графин, подошел к подоконнику. С чувством, толком, с расстановкой он принялся поливать герань. «Поразительный цветок. На Земле вообще было много цветов, не то что здесь на Фербисе. Говорят райское местечко было.

Если бы не война… Выйти на пенсию и улететь на Землю… Поселиться на островах».

– Элмор, – окликнул Салис приятеля.

Хейлок обернулся. Салис и Шальшок подошли к нему.

– Рассказал бы нам поподробней про это убийство коллекционера.

– Что именно? – Да все, что знаешь. – Шальшок открыл дверь и вся троица зашла в кабинет.

– Что это вы моим покойником заинтересовались? – Твой подозреваемый похож на одного наемника. Помнишь, в прошлом году управляющего имперского банка завалили? – Так вам кто нужен, подозреваемый или потерпевший? – Давай про обоих, – махнул рукой Салис, – а выводы мы сами сделаем.

– Да я все, что знал, у полковника рассказал. Убитый – Землянин. Шашков Георгий Михайлович. Двадцать лет. Зарезан в подъезде своего дома.

– Орудие убийства? – Предположительно кинжал.

– Или штык-нож? – спросил Шальшок. – А может наша секира? – Штык-нож короче. Секира… у нее лезвие шире.

– Откуда тебе известны приметы? – Сестра убитого в окно видела, как вдвоем с братом в подъезд зашел еще один человек. Прошло десять минут, а брата все нет, волноваться начала, спустилась вниз. Она и обнаружила труп.

– Где, говоришь, проживает сестра? – В районе порта… Корабельная 19. Квартира 32.

– А зовут ее? – Валентина.

– Спасибо, – сказал Салис. – Ели чего нового узнаешь, шепни нам. Ну а мы тебе.

После разговора с Хейлоком Салис и Шальшок поехали в портовый район. Салис вообще недолюбливал землян. Слишком много гадостей с их появлением перекачивало с Земли на Фербис. А земные женщины… Для Фербийца они были слишком бледные.

Портовый район пропах рыбой еще тысячу лет назад. Казалось с тех пор ни одна частица этого запаха не покинула кварталы облепившие порт, словно пчелы банку с вареньем. Ближе к воде тянулись нескончаемые цепочки складов, площадок в шесть рядов заставленных контейнерами, горы песка и щебня, резервуары с нефтью.

Жилые кварталы выглядели уныло. Невысокие, максимум четырехэтажные, дома с никогда некрашеными бетонными стенами, окнами забывшими что такое чистота.

Дверь открыла не очень красивая землянка, двадцати пяти лет. К тому же лицо ее было каким то измученным… Наркотики наверное.

– Валентина Михайловна? – Да.

– Инспектор Салис, – представился Лоун и предъявил ромб имперского сыска.

– Мы можем войти? – Входите, – ответила хозяйка и посторонилась, пропуская гостей.

Фербийцев пригласили на кухню. Не то чтоб она была в запустении… скорее, как-то неуютно здесь было от хаоса на ней царящей.

– Валентина Михайловна, – начал Салис, – постарайтесь еще раз вспомнить. вы раньше никогда не видели человека, который заходил в подъезд с вашим братом в тот день, когда его убили? – Я же уже говорила. Никогда.

– Валентина, – располагающе, как ему казалось, сказал Шальшок, – нам нужна правда.

– Я уже все сказала! Если вам этого мало, то тогда убирайтесь! – Нет, вы сказали не все, – спокойно продолжил Шальшок. – Поймите. Убийца уверен, что его никто не видел. А когда он узнает, что есть свидетель, то он непременно попытается убить и его. А узнает он обязательно, если уже не знает. Он ведь был знаком с вашим братом. Так? У них была общая компания? Валентина, тот кто убил вашего брата, возможно причастен еще к четырем убийствам. Такие ни перед чем не останавливаются. Он придет к вам.

Валя сидела за столом, облокотившись на него локтями и закрыв лицо ладонями.

Вдруг она отняла от лица руки и сыщики увидели её глаза полные ненависти.

– Плевать… – сказала она дрожащим голосом. – Пусть приходит! – Кто он? – настаивал Салис.

– Гриша был не таким как они все… Он больше не хотел ходить на их собрания.

– На какие собрания? – Раз в неделю они собираются у кого-то на даче и читают всякую гадость.

Делают доклады о Гитлере, об арийской цивилизации, о первородстве Землян.

Началось все, как увлечение национальной идеей, разговорами против притеснения землян на Фербисе. А потом все стало походить на обычную банду. Они кого-то избивали, запугивали. Гриша не хотел больше в этом участвовать, и за это его убили.

– Валентина, кто это сделал? – Его зовут Толик. Талян. По субботам они собираются в Центральном парке.

Пьют пиво, разговаривают.

– Где он живет, не знаете? – Нет, не знаю. Он у них инструктор по рукопашному бою. Во время последнего мятежа, служил кажется в каком-то штурмовом батальоне. Не знаю.

– Спасибо, Валя, – поблагодарил Салис. – Мы сделаем все от нас зависящее, но вы… постарайтесь все же как можно реже бывать в безлюдных местах… Не заходите в подъезд или лифт с незнакомыми.

– Не трудитесь. Знаю я вашу песню. По TV каждый день одно и тоже. Меня теперь мало беспокоит, что будет со мной. Я хочу, чтоб вы эту сволочь поймали. – Валя подняла глаза и Салис увидел в них, пусть слабую, но все же надежду, что не все зло на этом свете остается безнаказанным.

– Я вам обещаю, – сказал Салис.

Имперские сыщики ушли. Валя еще долго стояла у окна и смотрела на улицу, людей и фербийцев, идущих по ней, проезжающие автомобили. Законники напомнили о горе, которое она пыталась забыть. Со смертью брата Валя практически потеряла смысл в этой жизни. Можно было сказать что теперь она жила по инерции, не зная зачем и для чего.

У станции подземки «Центральный парк» только один вестибюль. Шальшоку с Салисом это значительно облегчило задачу. Они заняли позицию для наблюдения недалеко от выхода и пытались определить среди прохожих нужного им человека.

Время тянулось медленно.

Когда часы показали половину одиннадцатого, из подземки вышел высокий крепкий землянин, остановился на секунду чтобы закурить сигарету и пошел в сторону Центрального парка.

– Вот он, – сказал Монлис.

– Почему он? – спросил Салис.

– Во-первых приметы – совпадают просто все. Во-вторых это бывший военный.

– Из чего сие следует? – удивился Салис.

– Осанка, походка, чувствуется военная выправка, – объяснял Монлис. – Движения немного резковатые, но уверенные. Взгляд прямой, твердый. У выхода он сделал вид, что закуривает, а сам огляделся, оценил обстановку. Талян служил в штурмовом батальоне. Это привычка, оценка обстановки. И еще кулаки.

– Что кулаки? – Кисть до конца не сжата в кулак. Скорее пальцы согнуты в суставах и плотно поджаты. Так учат на строевой подготовке землян.

– Логично. Давай проверим твои догадки.

Все было заранее предусмотрено и организовано. И сейчас осталось только дать команду по рации. Талян шел неторопливой походкой и курил. Навстречу ему совсем, медленно вышагивая, двигался патруль законников. Имперские сыщики издалека наблюдали за происходившим. Поравнявшись с Таляном, законники попросили предъявить удостоверение личности, – последнее время в Альвероне дело более чем обычное. Талян достал карточку электронного удостоверения и, как бы случайно, снова огляделся. Его ничего не насторожило. Законники вставили карточку в портативный компьютер, проверил подлинность кода, вернули ее землянину и продолжили свое вальяжное шествие. Через десять шагов Талян подошел к перекрестку, собрался перейти на другую сторону улицы, но уж как-то очень тщательно смотрел налево и направо. Неужели что-то заметил? Вроде нет. Талян перешел дорогу и вошел в парк, не подозревая, что с него не спускают глаз.

Через минуту патруль сообщил по рации, что неизвестный теперь известный.

А именно: Анатолий Резник.

В центральном парке было много отдыхающих. Резник подошел к компании, человек в двадцать, бритоголовых, поздоровался замысловатым рукопожатием и достал из стоящего на асфальте ящика бутылку пива «Имперское крепкое».

Поболтав минут десять с «соратниками по партии», он затерялся в толпе праздношатающихся. В общем-то цели вести Таляна до конца, как таковой не было и имперские сыщики не пошли за ним следом.

– Святая идиллия, – сказал Салис, принимая из рук Шальшока порцию колбасок и открывая бутылку пива.

– И не говори, – согласился Монлис. – Кто только додумался что они потомки сверх цивилизации.

– Кстати это гораздо смешнее, чем ты думаешь.

– В каком смысле? – Историю цивилизаций я изучал еще в университете. В академии законников нам рассказали про неонацистов.

– Излагай.

– Нацизм появился на Земле в первой половине двадцатого века по ихнему летоисчислению. Зародился в Германии и стал причиной второй мировой войны.

Тогда они называли себя Арийцами. Но это позже. Арийцы или арии это общее название индийских и иранских народов, живших на Земле, ветвь индоевропейской группы языков. В нее входят: славянские, германские, романские, латышские древнегреческие и еще много из группы мертвых языков. А вообще прародина предков ариев Земной наукой определялась в Причерноморье и степном Поволжье.

Тысячелетия назад слово арии означало пахари. В большинстве балто-славянских народов есть однокоренные слова с тем же смыслом. Только в Индии, позже, слово арии приобрело значение верный, благородный.

Пока Монлис в парке рассказывал в Лоуну про Ариев, Бойстрюк, получив фотокарточки оформлял документы на нового полковника имперской безопасности. А Мокшин тем временем давил на кнопки телефона.

– Владимир? Добрый день. Саша. Ваше предложение еще в силе? Я согласен.

Где мы можем встретиться… да-да, знаю. Хорошо, ровно в семь я подъеду.

Мокшин вышел из подъезда и огляделся. Во дворе сидели бабушки, мамаши с колясками неторопливо прогуливались в тени огромных деревьев Альверона, в песочнице копошилась детвора. Вчерашних «друзей» не было видно. Мокшин обошел автомобиль и проверил днище, – сработала старая привычка – не верить в случайности. Саша открыл капот, проверил масло, контакты. Под капотом тоже было все в порядке. «Нервы? – спросил он сам себя и тут же ответил.

– Нет, осмотрительность. Лучше дернуться лишний раз, чем последний».

Двигатель кхекнул и заурчал ровным голосом. Саша включил первую передачу, медленно тронулся с места. Еще один беглый взгляд… У третьего подъезда стоит синенькая Тайота. «Водитель на месте, а двигатель не работает, – рассуждал Саша. – Ждет кого-то. И стекло задней двери опущено, там тоже кто-то сидит. Ой… А что там у них бликануло в салоне-то? Никак биноклик.

И кого же они ждут, если не меня?» Через пять минут в зеркало заднего вида Мокшин заметил все ту же Тайоту.

Не ошибся. Саша был рад своей догадке, но совсем не рад компании. Встреча у него намечалась без свидетелей. Ну что ж, попробуем оторваться.

Легко сказать, а вот сделать… За рулем Тайоты, похоже, сидел гонщик. На такие случаи существовал старый добрый центр Альверона. Если потратить пару недель на изучения его улиц, переулков и тупиков, то в последствии это может выручить. После лабиринтов центра города, выехав на проспект трех цветов, «фаэтон» показал на старте все, что только мог и даже больше.

Саша с ходу перестроился через четыре полосы и встал на разворот. Он уже ехал в обратном направлении, а Тайота еще не выехал из переулка на большую дорогу. «Пора искать квартиру, – подумал Саша. – В этой оставаться больше нельзя».

Снять квартиру в Альвероне было несложно. У Саши было время до встречи и он, купив газету объявлений, нашел несколько подходящих вариантов. Мокшин не спеша осмотрел их и сделал правильный выбор. Хозяйка – немка, – Саша специально искал землянку, – по его просьбе рассказала кому нужно, что в квартире какое-то время поживет ее дальний родственник, приехавший из Шальскара на лечение.

В назначенный час Мокшин встретился со Скворцовым в казино «Галактика».

Разговор был не длинным. Оговорили некоторые детали и участие Мишки и Лешего. Скворцов попытался возразить, но сильно не упорствовал. Раз Саша считает, что эти люди необходимы, то так тому и быть. Условились так же ничего не говорить Лешему о планах продать библиотеку, если, конечно, повезет ее найти, и о вознаграждении. Сейчас Леший, несомненно, откажется от денег, но впоследствии убедить его будет проще.

Мокшин рассчитал все верно: Скворцову нужна библиотека. Леший хочет ее найти, но для поиска ему нужны деньги. Саше нужен сильный аргумент, чтоб подтвердить «легенду» о поисках, если вдруг понадобится. Бойстрюк – это самый крайний случай. А для мелочей сгодиться и Скворцов. И главное, выглядеть все будет натурально.

Около девяти часов вечера Мокшин заехал на квартиру родителей, чтобы забрать вещи, дать распоряжение соседке и оставить ей деньги на квартплату. Во дворе все было спокойно. Саша открыл дверь подъезда, замер на секунду и сделал шаг вперед. Он не прошел и трех метров, как открылась дверь лифта, на площадку вышел человек в спецовке, с маленьким чемоданчиком в руке.

«Возможно, слесарь, – попытался сам себе объяснить Мокшин. – Только как-то уж сильно он втянул голову в плечи и глаза почему-то не поднимает. Да и поздновато для визита слесаря».

Но тут инстинкт наемного убийцы снова дал о себе знать. Саша вдруг понял, что навстречу ему идет не слесарь. Секунда на размышление. Правая нога машинально согнулась в колене и подтянулась к груди, после чего молниеносно распрямилась и прямым ударом сломала «слесарю» нос и челюсть. Что-то звякнуло о кафельный пол. На шорох справа Мокшин вытянул в темноту под лестницей скрещенные руки и схватил кого-то за грудки. Делая шаг назад, он выдернул из темноты чье-то тело и воткнул его головой в левую стену, отметив при этом скрип двери сзади. Мокшин тут же сделал шаг в сторону, развернулся, перехватил чьи-то сильные руки с куском тяжелой трубы и протолкнул нападавшего по его же траектории вперед. Тот споткнулся о ступеньки. И только он собрался было встать на ноги, как получил хорошего пыра в грудную клетку, а в заключении страшный удар тыльной частью кулака по затылку.

Мокшин отпрянул в сторону и резким движением развернулся вокруг своей оси. Нападавших больше не было. Осторожно ступая, Саша приоткрыл дверь подъезда и выглянул на улицу. Все было тихо, спокойно. Вернувшись в подъезд, он сложил всю компанию под лестницей возле батареи, благо лампочку они сами разбили. Ногой отшвырнул туда же нож «слесаря».

Войдя в квартиру, Мокшин быстро собрал все необходимое и через пять минут уже звонил в квартиру соседки.

– Марья Петровна, у меня срочные дела. Не посмотрите за квартирой? – Ой, Сашенька… Не успел приехать, как опять куда-то торопишься, – сокрушалась соседка, – конечно посмотрю, не волнуйся.

– Спасибо, Марья Петровна. Вот деньги.

– Ты надолго уезжаешь? – Как получиться. Я вам позвоню. До свидания, Марья Петровна.

– До свидания, Саша.

На выходе из подъезда Мокшин заглянул под лестницу. Там все лежало так, как он сложил.

– Вот и чудненько, – прошептал Саша и вышел на улицу.

Выезжая со двора, он никого не заметил.

Мокшин не зря просил квартирную хозяйку сказать, что квартирант приехал из Шальскара. В одном старом, глухом дворе Альверона есть старенький кирпичный гараж, а в этом гараже стоит новенький «Фаэтон». Делая вклад в банке, вы надеетесь через какое-то время получить проценты. Много лет назад Саша купил в Шальскаре «Фаэтон». Можно сказать, что его вклад принес дивиденды. Иногородняя машина не самый плохой способ запутать следы. Мокшин перегрузил вещи, поставил в гараж старенький «Фаэтон» и поехал на новую квартиру на новом авто.

Припарковав машину возле подъезда, Мокшин поднялся на второй этаж и вставил ключ в замочную скважину. Затаившись на минуту, послушал тишину. Тишина звенела. Зайдя в квартиру, Саша, не включая света, прошел к окну кухни, выглянул на улицу. На всякий случай… Крона деревьев доходила почти до третьего этажа. Сквозь ветви и листву подходы к дому и подъезду просматривались очень хорошо. Одна из комнат выходила на противоположную сторону дома.

Когда днем Саша вышел из подъезда, он посмотрел на окна новой квартиры и удовлетворенно отметил, что с улицы они практически не видны.

На следующий день Мокшин поехал к Лешему. Застав Валентина на своем любимом топчанчике, Саша рассказал ему правдоподобную историю о том, как один старый Сашин приятель и только под его, Сашино, честное слово, дал деньги для поисков библиотеки Шалатока. Если кто будет интересоваться, ищут они втроем: Валентин, Мишка и Саша. Для большей эффективности пришлось разделиться.

Валентин отдельно, а Мишка с Сашей отдельно. Это, и еще кое-какие детали легенды, Валентину пришлось заучить как «Отче наш».

После инструктажа и передачи Лешему некоторой суммы на приобретение нужной информации, Мокшин позвонил Бойстрюку, сказал, что ему пришлось сменить место жительства. К чести последнего, тот не стал расспрашивать, где теперь он поселился, лишь многозначительно заметил, что раз нельзя вернуться на старую квартиру дело, как он и предполагал, принимает серьезный оборот.

Договорились о времени и месте, куда можно подвезти документы. И через полтора часа Мишка, сидя в машине, вертел в руках удостоверение советника имперской безопасности, полковника объединенного корпуса землян, Александра Мокшина.

– Поздравляю с внеочередным званием, господин законник, – хихикнул Мишка.

– Думаешь, все будут бояться? – Посмотрим. А было бы неплохо, если б с этой корочкой нас больше не били.

– Вот тебе игрушка, – сказал Саша, протягивая Мишке короткоствольный автомат «AZ-2000».(10) – Мечта моего детства, – в умилении проговорил тот, – «AZ». Ты хочешь сказать, что сегодня он нам может понадобиться? – Пути Господни неисповедимы. И если от законников у нас отмазка есть, то от нацистов или сектантов.

Во второй половине дня Салис сидел за своим столом и чертил какие-то схемы.

Он мурлыкал под нос «Моя милая малышка», из чего можно было догадаться, что настроение у Лоуна было превосходное.

Дверь распахнулась и, похожий на ураган, сжимая в руке лист бумаги, в комнату ворвался Шальшок. Салис бросил на Монлиса короткий взгляд и вернулся к своим чертежикам.

– Что-то стряслось? – спросил он равнодушно.

– Резник Анатолий Павлович. Девять тысяч семьсот восьмого года рождения.

Землянин, рожден на Фербисе. В прошлом капитан русского спецназа. Последняя занимаемая должность – командир группы в отряде по борьбе с терроризмом, в объединенном корпусе землян. Полтора года назад уволен из отряда по служебному несоответствию. Место жительства в данный момент неизвестно.

Последнюю фразу Шальшок сказал с такой досадой, что Салису показалось, как будто он даже стукнул по столу, кладя на него справку.

– Какая незадача, – с сожалением сказал инспектор, скривив губы.

Шальшок заметил иронические нотки в голосе инспектора.

– Объединенный корпус землян… русский спецназ… – мечтательно пробормотал Салис. – Майор Неверов там, кажется, не последний человек, – продолжил Лоун, раскрыв записную книжку. – Смотри-ка, и телефончик у меня есть.

Насколько я знаю, у землян заведено, что все кто имеет специальную подготовку и увольняется из рядов боевых подразделений, не остаются без присмотра.

Мало ли где они надумают применить свои знания.

Пока Салис набирал номер, Шальшок подошел к подоконнику, включил стоявший на нем электрический чайник.