Текст книги "Попаданец с четырьмя колёсами (СИ)"

Автор книги: Сергей Банза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

глава 35. люди гибнут за бензин

А я… в полном соответствии с тезисом, что «герой должен быть один», и остался один. Но… мне, с одной стороны, не привыкать, а с другой… это человеческие герои, победив, проиграв или просто оставшись при своих, закатывали грандиозные пиры, на которых упивались в зюзю. Мне же подобное не грозило – в частности, из-за отсутствия тех, кто мог бы, руководствуясь теми же мыслями, что и я, поднять бокал… пусть даже и с низкооктановым бензином, вместе со мной и за моё здоровье.

Кстати о бензине… Мне почему-то подумалось, что совсем неплохо было бы слетать в Лестингорию на нефтеперерабатывающий завод и продегустировать ту продукцию, которую хвалился запустить к производству барон-технолог. Тех крох, которые достались мне при воссоединении со мной пусть даже и двухсот пятидесяти моих созданных гномами собратьев, явно не хватало. К тому же и за время битвы израсходовалось немало. Да и ощущал я эти крохи скорее опосредованно, а не непосредственно. А мне хотелось бы вспомнить давно забытое ощущение, каково это: струя бензина, льющаяся в горловину бензобака, с лёгким щекотанием проходящая по трубам… Обращаться же к гномам за горючим попросту не хотелось – не люблю я ничего просить. Проще слетать на нефтебазу, а то и телепортироваться – после манипуляций надо мной старейшины драконов я, кажется, получил такую способность! Вроде как награду за победу.

Средства, ну, или деньги, чтобы оплатить полную заправку, у меня имелись. Я ведь полностью осознавал, что в Лестингории мой подвиг по уничтожению сонмищ врагов может и не посчитаться подвигом – мало ли какие отношения имеются между Империей и Лестингорией? Хотя с бензином на войну лестингорцы помогли… А может, и дружины свои прислали? Я-то не разбираюсь в их значках да флажках, которые реяли над выстроившимися рядами воинов.

И потом: война закончилась… почти не начавшись. Сейчас вновь наступила мирная жизнь, а в ней отношения между людьми складываются совсем не такие, которые бывают в экстремальных обстоятельствах.

А средства, я повторюсь, у меня имелись. Здесь ведь в уплату принимали не раскрашенные бумажки, как на Земле, а исключительно золото, серебро, ну и, в крайнем случае, медь. И все эти металлы ничуть не изнашивались при расчётах и переходе из рук в руки, как в земных условиях, поскольку были магически надёжно защищены от истирания. А вот на Земле известен случай, когда в 19 веке один работник какого-то европейского банка вёл подсчёт золотых монет исключительно на куске бархотки, каждую неделю меняя его. И сжигая бархотку на сковороде, получал маленький слиточек золота… Так вот на Магии подобные штучки невозможны в принципе!

И ещё здесь в качестве уплаты за товары и услуги порой принимались и драгоценные камни. А у меня как раз имелось некоторое количество подобных камней, честно завоёванных в ходе боя. Дело в том, что у здешних воинов принято в обычаях украшать оружие различными драгоценными камнями – щиты, навершия мечей и кинжалов, рога луков и всё такое прочее. Отдельные камни служили магическими амулетами, были соответствующим образом «заряжены». Несколько подобных камушков совершенно случайно застряли между траками моей танковой ипостаси, а затем, после трансформации, бережно перенеслись в салон. И таковых отчего-то оказалось едва ли не половина салона. Но я-то тут при чём? Это всё магия Магии!

И я поднялся и полетел в Лестингорию, на нефтеперерабатывающий завод. «Нет, надо поскорее осваивать внепространственное перемещение, оно же перемещение через порталы», – мелькнула мысль. Драконы, кажется, умеют таковым пользоваться? И я, находясь прямо в полёте, рискнул воспользоваться драконьим даром. Что-то же мне передалось от старейшины драконов, когда тот накрывал меня своими крыльями? Я ведь смог полететь после предыдущей инициации!

И у меня получилось! Пролетая над столицей Империи, любуясь ею и высматривая знакомые места, я колданул… или кастанул, как принято выражаться в среде особо продвинутых фэнтезийников. И вмиг передо мной расстелились знакомые до последней капли «незамерзайки» – хотя она мне в этом климате вовсе и не нужна – пейзажи Лестингории. Непосредственно – пейзаж нефтеперерабатывающего завода, потому что, по правде говоря, больше я нигде в Лестингории не был, а поэтому и не смог бы очутиться в никаком ином месте. Да мне иные места пока и без надобности. Разве что из чистого любопытства и неуёмного интереса.

И, как оказалось, очутился я здесь весьма вовремя. Потому что, потерпев сокрушительное поражение в Империи, «серые человечки» устремились в соседние государства – заниматься диверсиями. А ближайшим оказалась именно Лестингория. Так что зря маг-профессор праздновал победу. И прав был не он, а я, когда утверждал, что «серые человечки» не успокоятся.

Словом, не успел я приземлиться, как заметил шныряющих по территории нефтебазы недружественных нам агентов, явно замышляющих что-то недоброе.

Подсчитывать их количество у меня не имелось ни времени, ни желания. Да и не смог бы я задержать более чем одного. Разве что пришибить парочку насмерть, а уж следующего взять в плен обязательно живым.

Так и получилось: двоих я придавил с лёта, размазав по щебёнке и превратив если не в высококачественный асфальт, то, по крайней мере, в нечто к нему приближающееся по свойствам. А третьего, слегка приплюснув сначала своим весом, а затем и магией, сумел захватить в плен. И допросить. Остальные, похоже, попрятались кто куда.

– Как тебя зовут-то, сопля? – прорычал я на низких оборотах.

– У меня нет своего имени! – гордо произнёс он. Ты смотри, за пять минут до смерти, а как себя ведёт!

– А чьё же у тебя есть? Соседское?

– Я – Один из Пятидесятой Девятки! – столь же горделиво заявил он.

– И все одинаково серые? – удивился я. – Как же вы друг друга не путаете?

– А какая разница, кто есть кто? Миром в конце концов будет править серость!

– Это почему же? – опешил я.

– Да потому, что люди в своей массе не хотят выделяться. Им проще оставаться серостью. Мы – выразители интересов большинства народа! И большинства народов! И с этой идеей покорили уже несчётное количество миров. Не станет исключением и этот!

– А вот фиг тебе! – спокойно ответил я.

– Это почему же? – удивился «серый человечек».

– Очень просто: в глубине души каждый представитель вашей «серой массы» надеется, что, если бы ему предоставилась возможность, то… – я сделал паузу и мечтательно закатил фары. Подфарники и всё остальное, как положено, продолжали наблюдение за противником.

– То – что? – заинтригованно спросил «серый человечек».

– То он бы смог стать «первым среди равных», а потом «первым над равными», а там и «первым над первыми»! К сожалению, не каждому даётся такая возможность. Но некоторым, – и я слегка пошевелил его шевелюру своим левым передним колесом, – может предоставиться. Главное – не упустить её.

– А как не упустить? – с жадностью спросил он. И я понял: клюнуло!

– Слушай, что я тебе скажу. Слушай и запоминай. В этом мире вам ничего не светит. И потому, что здесь есть я, – я «скромно» поставил свою персону на первое место, – и потому что на этой планете много магии. А есть миры, в которых магии нет вообще. И тот, кто имеет хотя бы минимальные магические способности, сможет занять очень высокое положение…

– Понятно… – протянул «серый человечек» и о чём-то задумался.

А я решил «доковывать железо» и заговорил вкрадчивым шёпотом:

– Он сможет стать самым главным! Правителем мира! Чуть ли не богом! А почему «чуть ли не»? Реально – богом!

Я замолчал. Молчал и ошарашенный «серый человечек». Потом, запинаясь, произнёс:

– Послушай… не знаю, как тебя зовут. Но за тобой чувствуется сила. Но почему ты всё это нам рассказываешь?

– Что же тут непонятного? – удивился я. И сразу спохватился: – А почему – вам?

– То, что узнаёт один из нас, узнают все, – признался «серый человечек». Да, под воздействием «магии правды» врать нельзя. Действует получше пентотала натрия.

– Ах, так… Признаюсь и я: хочу взять этот мир себе!

– Понятно… – прошептал «серый человечек». – Ну, что же… Мы примем твоё предложение, покинем этот мир. Отправимся на поиски миров немагических.

– Слово даёшь? – сразу прицепился я. – Или зуб?

– Зачем зуб? – испугался он.

– Да есть у нас такой обычай… – процедил я сквозь сетку карбюратора. Получилось глуховато и зловеще. Пленный дёрнулся.

– Даю, – твёрдо ответил он. – Слово даю. Зуб… жалко! За всю свою Девятку даю слово. И расскажу всем остальным Девяткам о твоём предложении. И остальные Девятки тоже покинут ваш мир!

И тогда я приподнял колесо и выпустил его.

А потом пошёл искать барона-технолога. По всей территории нефтебазы. Ну, или, что правильней, по всей территории нефтеперерабатывающего завода.

И обнаружил его связанным в каптёрке. Лежащим прямо на полу.

– Кто это тебя так? – поинтересовался я, осторожно пережигая верёвки огнём из выхлопной трубы.

– Да эти серые дьяволы! – ругаясь и отплёвываясь от ошмётков кляпа, который затем вынул сам, процедил он, сбрасывая с себя остатки верёвок и затаптывая их дымящиеся концы. – Кстати, где они?

– Я полагаю, больше они вас беспокоить не должны, – заметил я, помогая ему в борьбе с зачатками пожара.

– Ты их прогнал? – остановился он, замерев в позе танцора твиста.

– Ну-у, скажем так, я предложил им несколько иные альтернативы, – туманно выговорив эту фразу, я спохватился: а не сглупил ли я, перенаправив агрессию «серых человечков» на немагические миры? Ведь среди этих миров неизбежно окажется и Земля! Это что же получается: я, своими собственными колёсами, организовал оккупацию родной планеты инопланетными захватчиками?

Сначала я чуть ли не впал в панику и не кинулся разыскивать и уничтожать всех «серых человечков» до единого. Но потом немножко успокоился, потому что подумал: совсем не обязательно, что «серый человечек» станет Властителем Земли. Или хотя бы Президентом одной из стран на планете. Хватит ли ему того количества магии, что у него имеется?

А если удастся – что тогда? Ну, прибавится на Земле серости, что с того? Не она же управляет народами? Или она? Я не знаю: я не специалист по государственному строительству и управлению. Более того: депутатом никакой, даже местной Думы, ни разу не избирался!

Нужно спросить у мага-профессора: могут ли «серые человечки», обладая минимумом магии, захватить немагическую планету?

Я ведь тоже не имею магии, на Земле её нет, а здесь почему-то развернулся. И ещё неизвестно, что станет со мной, воротись я на Землю – может, разом потеряю всё, что здесь приобрёл. Поэтому если «серые человечки» попадут к нам, то… Лучше всего спросить знающих людей.

Ну, а если что – то я на что? То есть вдруг «серые человечки» захватят Землю – я обязательно помчусь туда и наведу должный порядок. Обязательно!

Подумав так, я успокоился. Мысли пронеслись во мне в одно мгновение, барон-технолог даже не успел внимательно посмотреть на меня. А тем более спросить, почему я так глубоко задумался. Глубокие мысли не всегда бывают медленными. Другое дело, что осознавать их порой приходится очень долго.

– Спасибо за освобождение! – поклонился барон-технолог. – И за спасение всего моего производства.

– Да чего там, – засмущался я. – Просто решил вас проведать…

– А я думал, что вас тоже химеры предупредили…

– Да что вы? – удивился я. – Химеры?

– Вы не поверите! – барон-технолог присел за стол и потёр лоб рукой. – Но вчера ко мне прилетела химера и предупредила о предстоящем нашествии со стороны «серых человечков». Она сказала, что химеры служили слепым орудием в руках «этих подлых тварей», как она выразилась, которые обманули даже их, и не заплатили в полной мере за все те услуги, которые они, химеры, им ранее оказывали. . Я успел оповестить своих, но не смог оборонить своё производство. Да от порталов и не защитишься, вот эти гады и схватили меня!

– Вот оно как! – вырвалось у меня.

На этот раз «Петрович» я не произнёс. А то вдруг и он захочет Петровичем стать, и что? Будут два одинаковых «Петровича»? То есть, не одинаковых, но… Как я заметил, здешние имена более разнообразны, чем на Земле. Здесь почти не встречалось тёзок – каждый стремился иметь уникальное имя. И, что характерно, авторы фэнтезей тоже подметили такую закономерность, а это значит, что они ничего не придумывали, а просто путешествовали по магическим, фантастическим и фэнтезийным мирам, а затем описали их. Так проще: описывай всё, что видел. А фантазию напрягать не всякому дано.

– Да, именно так! – наклонил голову барон-технолог. – И, что ещё более удивительно, химера ничего не взяла за предупреждение! Он сказала, что единственное её желание – отомстить «серым человечкам»!

– Впечатляюще, – проговорил я, покрутив зеркалами.

– Действительно, – согласился барон-технолог. – Поэтому вся моя благодарность достанется вам!

– Ну… всю мне не надо. А вот от полного бака бензина я не отказался бы! – мечтательно произнёс я.

глава 36. коники-антиконики

Ну, что говорить? Барон-технолог заправил меня, что называется, «под завязку», и ещё налил с собой полную канистру. Он набивался дать ещё, но я поскромничал. Бензин ведь для меня теперь просто так: поностальгировать, посмаковать, вспомнить молодость… подумать о будущем.

Обратно в столицу Империи я полетел старой дорогой, телепортироваться на этот раз не стал. Оно, может, и быстрее, да как-то… суматошнее, что ли? Не замечаешь красот окружающей природы. Я и то ограничил себя: мне очень хотелось посмотреть Лестингорию, но… не давала покоя мысль о возможном захвате Земли, и других миров, «серыми человечками». Что, если я ошибаюсь? А в итоге везде и всегда побеждает серость? Сократа-то, выдающегося мыслителя древности, кто отравил? Те, о ком в истории не осталось ни малейшего упоминания – настолько незначительны они были. Несмотря на то, что находились при власти. И, тем не менее, убили величайшего философа Древней Эллады. «Демократически», по решению всеобщего собрания. Ну, и кто они после этого?

Завидев внизу зелёную лужайку, где прошлый раз выпускал «пегасиков» погулять, я вновь спланировал книзу. Надо бы дать моим малышам возможность отдохнуть… после великой битвы. Пусть они и стали дракончиками, но от отдыха, надо полагать, не откажутся. Драконы тоже умеют и любят отдыхать! Судя хотя бы по моим проводам из Драконии.

Трава здесь, кажется, нисколечко не изменилась. Ну разве что стала чуть погуще да повыше. Да и количество кузнечиков, пчёл и мошек с мушками прибавилось. Неужели тут никто никого и никогда не пасёт? Ну, типа коров или коз с овцами? Выпасы-то какие! Травы – бушуют!

Или мне мерещится, что травы выросли? Или магические растения растут по каким-то своим, только им понятным законам?

И я заметил ещё вот что: я как-то перестал следить за сменой времени суток. Как будто время для меня потеряло прежнее значение: жестокая битва уложилась разве что в полчаса, последующий разговор с драконами – в пять минут. А беседа с бароном-технологом так и вовсе повела обратный отсчёт времени: сражался я примерно около полудня, а сейчас солнышко едва-едва поднималось над горизонтом.

«Не лечу ли я вспять во времени? – подумалось мне. И не попаду ли снова на ту же битву, которую только что вроде как бы доблестно завершил? Значит, нужно подольше побыть на лужайке, чтобы река времени успела вернуться в свои берега…».

Или солнце уже садилось, а я просто перепутал стороны горизонта?

Откинув капот и крышку багажника – последнюю для того, чтобы как следует проветриться – я принялся дожидаться разноцветной метели из дракончиков, а заодно и немного взгрустнул о своих давних пассажирах – Метле и Домкрате. Как-то им сейчас трудится на новом поприще у гномов? Надеюсь, они не посрамят меня, как своего рекомендодателя.

Из-под капота, однако, никто не вылетал. И это показалось мне странным. Неужели все дракончики погибли в той схватке, дав мне самому возможность выжить? Какой кошмар!

Истомившись в неведении, я почему-то рискнул позвать вожака, панически опасаясь, что ответа так и не услышу:

– Бодрый! Бодрый! Ты где? Отзовись, я тебя не вижу.

– Да я и сам себя не вижу, хозяин! – неожиданно отозвалась пустота передо мной знакомым голосом. Хотя и несколько возмужавшим, на мой слух.

– Ох! – вырвалось у меня. – Ты живой? Ну, слава богу!

– Живой-то живой… – проворчал Бодрый. – Да вот непонятно только, кем я теперь живой…

– Поясни, пожалуйста, я ничего не понимаю! – взмолился я.

– Да я и сам ничего не понимаю, – отозвался Бодрый. – Вроде бы я есть – и в то же время меня нет. Траву я вижу, могу её есть… – Неслабый пучок перед радиатором исчез, будто сорванный невидимой лошадиной пастью. Ну, или драконьей. – Ощущаю её прекрасный вкус… Но не вижу себя! И не вижу никого из наших! Хотя прекрасно знаю, что они здесь! И слышу их!

– Мы здесь, мы здесь, вожак! Мы здесь, мы здесь, хозяин! – отозвалось отовсюду сразу множество голосов.

– Вот видите? То есть слышите? – обратился ко мне Бодрый.

– Да-а… – протянул я. – Ну, а… ну, а как вам внутри меня нынче?

– Да всё так же, – мне показалось, что Бодрый пытается пожать плечами, коих у него заведомо быть не могло. – Как и раньше. То есть замечательно и великолепно! Другого и желать нельзя!

– Да! Да! – отозвались голоса отовсюду. – Нам хорошо! Спасибо, хозяин!

– А там, во мне, вы друг друга видите? – попытался уточнить я.

– Да, как ни странно, видим!

– И… в каком же виде видите?

– А в каком угодно! Кто-то предстаёт как раньше, маленькой лошадью. Но не пони! – подчеркнул он. – Кто-то – пегасом, а кто-то и согласно новым веяниям, драконом…

– А невидимые там среди вас тоже есть? – уточнил я. – Или как?

– И невидимые есть, – согласился Бодрый. – То-то и оно! А тут – никого и никак не видно!

– Значит, там у вас полная свобода, – резюмировал я.

– Выходит, так, – кивнул Бодрый. – А вот тут, снаружи, мы все почему-то полностью невидимы.

– Ну, это не страшно, – успокоил я его. – Главное, что вы есть. А это главное!

– Это точно! – радостно согласился он и, сорвавшись с места, улетел куда-то вдаль, успев лишь крикнуть «Я вернусь!».

Травка, однако, понемногу исчезала из поля зрения – невидимые мои… кем бы они ни были, питаться продолжали исправно. А порой до меня доносилось и тихое ржание и иные звуки. А пару раз мне показалось, что я вижу вылетающие из драконьих пастей языки пламени. При этом самих пастей в натуре не наблюдалось. И всё же это радовало: значит, жизнь продолжается!

«Кем же стану в дальнейшем я сам?» – подумалось мне. Если сначала я мог считать свою мощность исключительно в лошадиных силах, и это вроде бы как звучало логично, то затем появились пегасики. А уж они-то больше относятся к поэзии, чем к технике. Однако на мне это будто бы никак не отразилось: я как напевал порой строчки из чужих песен, так и продолжал делать то же самое, время от времени. Сам же сочинять стихи и не пытался. Скорее наоборот… но разве можно считать переиначенную строчку из «Чижика-пыжика» про тюнинг серьёзной поэзией? Ясно же, что ни за что! И тем более что давно это было, ещё до пегасиков.

Так может, пегасики и человеческим поэтам не слишком-то помогают? А просто имеется такое мнение, что помогают?

А потом у меня (или во мне) появились дракончики… Но и тогда я не обнаружил в себе никаких новых сил и способностей. Разве что чисто символически стал считать свою мощность в единицах драконовских сил – это льстило моему самолюбию. Ну и, может быть, косвенным результатом подобных трансформаций стала моя способность летать? Ну, разве что. Но я ведь летал и до появления дракончиков! Значит, и эта мысль неверная…

Вдалеке послышался богатырский посвист. Я насторожился. Но вслед за тем раздался и знакомый голос Бодрого:

– Братцы-кролики! А ну-ка, быстро по местам! Нам пора двигаться дальше!

Кролики? Я надеюсь, это сказано не серьёзно, а в шутку? А лишь потому, что все они траву едят? А то придётся мне теперь считать свою мощность в кроликах! А какая там у них мощность…

По лёгкому дрожанию капота я определил, что в меня вливается огромная масса невидимой силы. Но и внутренне я почувствовал, что «становлюсь я сильнее и выше, будто падает бремя годов!», хотя никакой барабанной дроби и тем более боевого призыва «Будь готов!» я ниоткуда ничуть не услышал. А вот эти воспоминания песен и стихов, и прочие ассоциации – точно последствия от «пегасиков»!

Да, кстати! Мощность же вроде бы определятся и измеряется ещё и в киловаттах! Так может, это они и есть, мои невидимки-киловаттики? А ведь никто и никогда ещё не видел в глаза ни единого киловатта! Может быть, я стал первым, кому довелось их хотя бы почувствовать?

– Всё, хозяин! – услышал я знакомый голос Бодрого. – Закрывай ворота! Все на месте! Командуй отправление!

Пришлось послушаться. И сразу взять старт… на внепространственное перемещение. Нет, мне так не нравится! Современная цивилизация даёт слишком большое ускорение времени. Все хотят сделать как можно больше… А зачем? Быть может, стоит повнимательней присмотреться к этому миру – и мы сможем понять, что же именно ему нужно? Ему, а не нам. А иначе: ну, прилетели, ну, сделали… Ну, и что? Одно действие тянет за собой другое, за ним – третье… А жить-то когда? Когда наблюдать, следить, любоваться этой самой жизнью? Всё откладывать на потом? А ведь «потом» может и не наступить! Хорошо по этому поводу сказано в мультипликационном фильме «Паровозик из Ромашково»: «А иначе вы опоздаете на целую жизнь!». И кто знает, что в решающем счёте окажется важнее – дежурная молитва, автоматически пробормоченная перед сном или перед принятием пищи, или такое вот длительное созерцание заходящего солнца – от первого касания горизонта до полного исчезновения за ним.

Что? Заходящего солнца? Так это я, похоже, весь день проторчал на лужайке? Надо торопиться!

Ну, вот, и я о том же… Куда мне спешить? Сегодняшний день и так вместил в себя слишком уж многое: кровавую битву с чужемирным войском, поимку «серого человечка», разговор с ним и возможная перевербовка, выпас своих собственных «неведомых зверушек»…

Оправдывает ли спешка мою обеспокоенность? Действительно ли немагическим мирам грозит опасность со стороны тех же «серых человечков»?

Хотелось бы верить, что маги, как они говаривали, держат ситуацию под контролем. Наверное, только это и заставляло меня не слишком торопиться в столицу.