Текст книги "Разлом (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

– Тут есть предохранитель. Чтобы выстрелить, его надо передвинуть.

– Я уже стреляла из такого оружия. – Смущенно призналась Даша.

– Надо же, я узнаю об этом только сейчас. – Удивился Илья.

Отряд снова поднял носилки и двинулся в путь. Николай, хоть и получил по лицу, но только воспрянул духом. Его немного смутило, что ружье отдали Даше, а не ему и постарался взять себя в руки, чтобы скорее доказать свою полезность. Гуля шла впереди, проверяя дорогу шестом. Через четверть часа отряд нагнала гроза, превратившая обочины и прилегающие к дорогеземли в русла мощных рек.

Глава 23

Глава 23

Указательный щит с направлениями и расстояниями до ближайших значимых объектов наклонился в сторону потока, разрезавшего трассу. Если присмотреться, то можно было различить названия городов, указанных на нем. До центра города Краснодара оставалось двенадцать километров, но ожидаемых изменений, о которых говорили люди, заметить так и не удалось. Кругом полнейшие разрушения, следы термического воздействия, разломы и много-много воды.

Уставший отряд, питаемый надеждой скорее добраться до безопасной зоны, остановился на краю обрыва, по дну которого шумно несся грязный поток. Неожиданное препятствие сработало как курок, выстреливший психологической разрядкой Ольги. Она упала на мокрую землю и начала выть, Дочь Катя, напуганная поведением матери, разревелась и бросилась ей на шею. Никакого успокоительного эффекта на мать это не произвело. Ольга даже не заметила её.

Зоя и Юля не стали успокаивать несчастную, посчитав, что женщине лучше выплеснуть эмоции, но Даша пожалела Катюшку. Ребенок искренне переживал за мать и был напуган ее неадекватным поведением.

– Оля, успокойся. – Она присела рядом с бывшей продавщицей и положила ей руку на плечо. – Нам всем тяжело. Если каждый начнет впадать в истерики, мы никуда не доберемся. Нам наоборот надо показывать пример детям, чтобы они крепились.

Всем показалось, что ее слова произвели на Ольгу впечатление. Она постепенно успокоилась, вытерла лицо и подняла глаза на Дашу, красные и злые.

– Пример? Кто покажете? Вы? Они уже убили несколько человек. – Она кивнула в сторону Ильи и Максима. – На глазах детей. Это хороший пример? Дура я, дура, связалась с вами. Знала бы заранее, кто вы такие, сбежала бы с Катькой по-тихому в деревню. А теперь бежим, бежим без остановки, сами не зная куда. Вот он ваш Краснодар. Где тут лагеря для пострадавших? Где МЧС, палатки, горячая еда и медицина? Мы же за этим сюда шли. Нет, ничего нету, везде одна разруха. Куда теперь бежать собираетесь? В Москву, в Волгоград? А может, в Оренбург легким бегом. Сволочи. Ненавижу вас. – Ольга говорила зловеще спокойной интонацией.

Ее трясло от переполнявших эмоций. Взгляд метал молнии. Катюшка снова полезла к матери, но та грубо оттолкнула дочь.

– Я забираю свою долю продуктов и возвращаюсь домой. Я уверена, нас примут. А вы бегите, бегите, пока вас не догонят. Натворили дел, а отвечать все равно придется. Давайте воды и продуктов, мы уходим. – Ольга резко откинула с лица прядь волос и поднялась на ноги.

– Куда вы пойдете, Оль? – Изумленно поинтересовалась Зоя. – Пропадете же. Продукты отберут первые встречные. А у тебя нога болит.

– Не отберут. Это вы такие, а люди кругом обыкновенные. – Произнесла Ольга. – И не надо строить из себя заботливых, я все равно вижу, что это не по-настоящему.

– Оля, вы не сможете вернуться домой. Мы ведь уже восемь дней в пути. – Напомнила Даша. – Вы не унесете продуктов на такой срок на себе.

– Тебя забыла спросить. – Фыркнула Ольга. – Мы прибьемся к нашим, которые идут за вами.

– Ах, вот даже как. – Возмутился Николай. – Мы тебе настолько неприятны, что ты пойдешь вместе с теми, кто собирается нас убить.

– Вы сами напросились.

– Это говорит человек, которого мы защищали, рискуя своей жизнью? – Николай покраснел от возмущения.

– Коль, Коль, успокойся. – Зоя взяла мужа за руку. – Ты же видишь, она не в себе, несет, что попало.

– Я полностью в себе. – Холодно заступилась за себя Ольга. – Это у вас с головой проблемы. Это вы поверили кому попало и идете, сами не зная куда.

– А что, без надежды идти легче? – Спросила Даша.

– Идите в жопу. – Зло огрызнулась бывшая продавщица. – Гоните нашу долю и разойдемся.

Народ в отряде переглянулся. Ольга явно не понимала, на что шла. Шансов выжить у нее почти не было. Одинокие путники лакомая добыча придорожных преступников.

– Ладно, прости если дали повод рассердиться на нас. – Примирительно произнес Николай. – Забудем этот инцидент и идем дальше.

– Нет, не могу идти с вами больше. Нам это не нужно. Вы не местные, идите, куда хотите, а мне надо вернуться домой. – Ответила Ольга, никому не глядя в глаза. – Мы уходим, это уже решено.

– Вас убьют или свои или чужие. – Попыталась вразумить ее Юля. – Закона больше нет, бандитам раздолье.

– Таким, как вы.

– Да чтоб тебя. – Николай в сердцах хлопнул себя по ногам. – Мы ее поили, кормили, защищали и вдруг сделались врагами. Не могу понять, у вас здесь на юге так принято что ли, кусать руку, которая кормит?

– Вы – убийцы. – Ольга была непреклонна в своем решении уйти.

– Ладно, пока ты не успела сделать нам хуже, уходи. – Махнул рукой Николай. – Катьку жалко, она не виновата, что мать у нее дура.

– Себя пожалейте.

Ольге оставили продуктов и воды столько, сколько она могла унести на себе. Расставание получилось тяжелым. Никто не держал на нее обиду. Понимали, что она потеряла контроль над собой и не придумала ничего лучше, как обвинить других в собственной слабости. Катюшка, несмотря на возраст, не хотела идти с матерью, но ее никто не спрашивал. Даша отдала ей два батончика, припрятанных на черный день и шепнула на ушко:

– Скажи маме, что хорошие люди всегда будут с детьми, остальных надо опасаться.

Катя закивала головой. Оставалось надеяться, что она правильно поняла ее слова. Отряд проводил взглядом Ольгу с дочерью, спустился с дороги и направился вдоль разлившегося по местности потока в поисках брода. Они привели к разрушенному пригороду Краснодара. Богатые дома лежали в обгоревших руинах. На улицах стояли многочисленные скелеты ржавеющих дорогих автомобилей. От садов и деревьев, растущих вдоль улиц, остались только черные пеньки. Бегущий с дороги поток воды журчал по улицам и растворялся в решетках водоотводов и многочисленных трещинах.

Илья больше смотрел не на руины, а на следы, опасаясь нападения. Шансы выжить в поселке у жителей точно были не нулевыми. Каждый уважающий себя зажиточный горожанин обязан был иметь винный погребок. Вот только вина сейчас совсем не хотелось.

– Неспокойно здесь. – Признался Максим, вертя головой. – Скорее бы на дорогу вернуться.

Он держал ружье стволом в сторону развалин. Из каждого темного проема ему мерещился недобрый голодный взгляд. Палец постоянно гладил спусковой крючок ружья.

– Макс, расслабься. – Илья заметил напряженное состояние друга. – У меня такое чувство, что если я чихну, ты в меня выстрелишь.

– Запросто. – Максим убрал правую руку с крючка и помахал ею, чтобы снять мышечное напряжение. – Никогда не думал, что общество других людей будет меня так сильно напрягать.

– Ну, да, мы все вдруг стали интровертами поневоле. – Усмехнулась Гуля.

Отряд поравнялся с развалинами дома, у которого хорошо сохранился первый этаж. В темном оконном проеме, почерневшем от бушевавшего внутри дома пожара, показалось движение. Максим вскинул ружье, чтобы заранее предупредить возможного агрессора о том, что они его увидели и готовы дать отпор.

– Эй, оренбургские! – Раздался из дома знакомый голос. – Живые-то?

– Это тот мужик на синем джипе. – Вспомнил Илья. – Мы по дороге с ним общались. Он из Кировской области, из города, как его…

– Уржума. – Напомнила Даша.

– Точно. – Максим опустил ружье. – Это вы, уржумские?

– Они самые-то. Идите к нам, тут безопасно. – Позвал мужчина.

– А вы уверены в нем? – Поинтересовался встревоженный Николай.

– Был нормальным. – Ответил Илья.

– Так мы все были нормальными раньше. – Николай поправил ружье, которое отдала Даша, как только ему стало легче.

Мужчина показался из окна почти в полный рост.

– Быстрее заходите. У нас тут непростые отношения с соседями. Все друг друга в чем-то подозревают, все на нервах. – Поторопил он.

Гости прибавили шаг. В доме их ждали две семьи, четверо родителей и пятеро детей. Мужчина из Уржума был вооружен казацкой шашкой, второй – бейсбольной битой. Огнестрельный арсенал в руках гостей сразу вызвал у них откровенный интерес.

– А нам очень не хватает оружия. Приходится блефовать, прикидываться, что мы опаснее, чем есть на самом деле. – Признался второй мужчина. – Иначе давно бы нас вскрыли. Где добыли-то?

– В честном бою. – Ответил Николай. – Затрофеили.

– И что, прям так и отдали?

– Не прям. У меня дыра в животе осталась. – Николай задрал майку и показал повязку.

– Ого, огнестрельное?

– Ножевое. – Не без гордости признался Николай.

– Отчаянные. – Второй мужчина покачал головой. – Я даже не буду спрашивать, что стало с теми, у кого вы забрали оружие. Меньше знаешь, лучше спишь.

– Хороший принцип. – Поддержал его Николай.

Гости и обитатели развалин перезнакомились. Мужчину, которому принадлежал дом, звали Игнатом. Жителя Уржума – Дмитрием. Сейсмическая волна застала семью Дмитрия неподалеку от этих мест. Вода из Черного моря не дошла сюда, поэтому машина не пострадала. На ней удалось доехать почти до дома старого знакомого Игната. На очередной яме разлетелась подвеска, и машина встала. Пока вокруг все суетились, помогали выжившим выбираться из развалин, Дмитрий отыскал дом товарища и перенес в него все вещи из машины. Пекло обе семьи пересидели в подвале, вместе с кошками, собакой, генератором и припасами со своего небольшого огорода. О приближающемся раскаленном воздухе узнали заранее по автомобильному радио и потому имели небольшую фору для того, чтобы перенести продукты в подвал.

После установления нормальной температуры все дальнейшие попытки забраться в магазины встречали жестокий отпор. Они принадлежали тем, у кого имелось огнестрельное оружие или тем, кто соображал быстрее. Чудом не нарвавшись на пулю, Игнат и Дмитрий решили затаиться, экономно подъедая собственные припасы. Вся жизнь в развалинах дома была подчинена необходимости оставаться неприметными, чтобы не вызвать нездоровый интерес мародеров.

– А вы, значит, решили не прятаться? – Подытожил Дмитрий краткий рассказ Ильи о собственных приключениях, в которых не было ни слова про убийства. – Как дорога-то?

– Всякая. К вам попали, потому что после очередного дождя ее перегородило водой, идущей с полей.

– Воды-то много стало. Дожди каждый день льют и не по разу. У нас тут два потопа уже было, ладно кто ниже по улице живет, сообразили разобрать хлам, чтобы вода скорее уходила. – Дмитрий задумался. – А вы серьезно думаете, что где-то тут есть гуманитарные пункты? Мы ничего не слышали про них.

– Так вы из дома нос не кажете. – Ухмыльнулся Николай.

– Не кажем, но если бы услышали шум вертолета или шум автомобильных двигателей, обязательно бы поинтересовались. Ведь народ-то если поймет, что власть рядом беспредельничать не станет. Испугаются, что сдадут их. Мне кажется, что разгуливать на виду у всех плохая идея. – Дмитрий переложил шашку из одной руки в другую. – Куда идти, если везде одинаково-то?

– А вы представьте, что ваши дети остались в другом городе? – Спросила у него Даша. – Вы бы так же рассуждали?

Дмитрий задумался.

– Верк, ты пошла бы к детям через полстраны-то?

– Конечно. Ерунду спрашиваешь.

– А убили бы по дороге-то?

– Убили, не убили, неизвестно, но жить с мыслью, что они там умирают, а мы ничем им помочь не можем, меня бы точно прикончила. – Заявила супруга. – А ты не хотел их брать с собой на море.

– Это я их так воспитывал. – Дмитрий посмотрел на Дашу. – У тебя дети остались в Оренбурге-то?

– Нет, у меня там родители остались. Это я ребенок, которого они ждут. – Ответила Маша.

– Мы вчетвером готовы идти домой. – Пояснил Илья. – Первоначальный план для нашей компании заключался в желании добраться до гуманитарного пункта в окрестностях Краснодара. Если его нет, то для Николая, его семьи и семьи Юлии планы могут поменяться.

Получалось, что им теперь не было необходимости идти дальше. Пункты оказались вымыслом, до Перми с детьми не дойти, самое время задуматься о том, чтобы начать «гнездоваться». Николай как будто только сейчас подумал об этом всерьез.

– А что, Зой, пора остановиться. Дети валятся с ног, вы с Юлей тоже хромать начали. Интересно, здесь есть незанятые дома? – Поинтересовался он у местных.

– С припасами уже вряд ли. Те, кто понаглее, уже обчистили все окрестности. – Признался Игнат.

– А военные не появляются здесь? – Николай еще питал надежду прибиться к ним.

– Вживую не видели, но два дня назад слышали автоматическую стрельбу в той стороне. – Игнат указал рукой. – И там явно были калибры не то только ручного оружия. Кого валили, не могу представить. С час бабахало, потом успокоилось. Военных частей в городе и вокруг города полно, но я не представляю, почему им должно повезти больше остальных.

– Непременно должно. – Уверенно заявил Николай. – Во-первых, собственное оповещение, спутники, радары и все такое. У них было время подготовиться. Во-вторых, бомбоубежища. Правда, когда я служил в армии, у нас в них офицеры картошку хранили, но сейчас в армии порядка больше. А с другой стороны, с картошкой даже надежнее.

– Не знаю, в армии всегда бардак был и разгильдяйство. – Игнат пожал плечами.

– А ты служил? – Прямо спросил Николай.

– Нет, не видел в этом необходимости.

– Откуда тогда про армию знаешь?

– Из общедоступных источников. – Не моргнув глазом ответил Игнат.

– Ни один гражданский даже близко не поймет, что такое армия. Там порядка намного больше, чем в любой гражданской структуре, а в сложное время эта разница еще сильнее. – Николая разозлило мнение человека, рассуждающего об армии негативно, не имея на то достаточных оснований.

– Тогда не ищите подходящие развалины, а идите туда, где стреляют. – Посоветовал Игнат. – И попробуйте объяснить им, что вы хорошие и в вас стрелять не надо.

– Мы так и сделаем. – Ответил Николай. – Ну, банда, засиделись мы в гостях, пора и честь знать.

– Да оставайтесь с ночевкой. – Дмитрию стало неловко за недопонимание. – Через три часа стемнеет.

– Ничего, темнота друг молодежи. – Николай поднялся и взялся рукой за раненый бок. – Мы ведь и не планировали к вам заходить, выбились теперь из графика.

Супруга Игната выбежала из комнаты, затопала по ступеням в подвал и вскоре вернулась с банкой соленых огурцов.

– В дорогу. – Она протянула ее Зое.

– Нет, спасибо. У вас, наверное, у самих продуктов осталось мало. Все в стекле побилось. – Зоя не захотела брать.

– Я как знала, все старые соленья на пол спустила за день до этого. Хотела освободить банки под новый урожай, не получилось. С пола они уже никуда не упали. Берите, не переживайте за нас. Надоело, поди, гречку на воде лопать, а тут хоть с огурчиком.

– Спасибо, но мы на обмен. – Зоя сняла с носилок пачку гречки. – У вас тоже дети.

– Идет. – Супруга Игната забрала гостинец. – Мужики, покажите им дорогу, чтобы они не зашли, куда не надо. У нас тут через две улицы обосновалась шумная компания, к ним на глаза лучше не попадаться.

– Спасибо, будем благодарны. – Произнес Николай.

Дорогу показывать отправился Дмитрий. Игнат остался на охране дома. Многим показалось, что он просто обиделся на Николая и придумал предлог. Уржумский проводник повел их тайными тропами через разрушенные дворы. Потоки воды иссякли, поэтому отряд оставлял за собой четкие следы.

– А не страшно ходить одному? – Поинтересовалась Зоя у Дмитрия.

– Страшно, а куда деваться-то. Но с другой стороны, чего с меня взять-то, у меня ни ружья, ни продуктов. Доберусь как-нибудь.

– Слушай, Дим, этот Игнат мне показался не совсем доброжелательным типом. Он кем был до этого? – Поинтересовался Николай.

– Я точно не знаю. Чужие деньги вкладывал в разные проекты, отдавал с процентами. Как это называется?

– Жулик? – Усмехнулся Николай.

– Не, как-то по-другому. Инвестор. Мы с их семьей в Карелии познакомились. Они застряли на машине у озера, а я их вытащил. Так и начали общаться. Они тоже любили кататься по стране, даже в Европу ездили своим ходом. Он нормальный мужик, хваткий, но немного себе на уме. Уверен, что из любой передряги выберется сам, а другим не доверяет.

– Ясно, поэтому на военных не надеется.

– А мы им нужны? – Спросил Дмитрий. – У них запасы продовольствия тоже не бесконечные. Чего ради кормить нахлебников-то. Я бы на их месте всех выкосил в километре от части, создал бы санитарную зону, чтобы ни одна живая душа не приближалась.

– Это Игнат, наверное, внушил тебе такие мысли. – Заметил Николай. – Это он бы так сделал, если бы был военным.

Дмитрий остановился.

– Так, пришли. – Он указал шашкой в сторону дороги. – Смотрите, прямо по курсу есть топкие места, не вляпайтесь. Держитесь правее, там остался ориентир, железный заборчик, идите вдоль него.

– А в каком месте были слышны выстрелы, про которые вы говорили? – Поинтересовался Николай.

– Там. – Дмитрий показал правее. – Не советую искать контакта. Они же не в небо палили целый час. Кто мог перед ними так провиниться, чтобы ковырять их крупным калибром-то?

– Мы с такими, кого надо валить именно скорострельной пушкой, встречались. Ладно, спасибо вам за гостеприимство, за то, что показал дорогу. Удачи, здоровья и везения. – Николай пожал Дмитрию руку.

Следом попрощались Илья и Максим.

– Не зря мы тогда столкнулись, мир тесен. – Произнес Илья. – Глядишь, еще встретимся.

– Это вряд ли. Мы точно никуда уходить не собираемся. Будем осваиваться здесь. Зимы здесь теплые, хотя бы не умрем от холода. Счастливого пути. Как доберетесь до Оренбурга, пишите. – В голосе Дмитрия сквозила ирония.

– Непременно. – Пообещал Илья. – Счастливо оставаться.

– А если в Уржуме ничего не поменялось? – Максим решил занести Дмитрию зерно сомнения.

– Если так, то рано или поздно сюда доберутся и сообщат. – Ответил Дмитрий.

Он развернулся и пошел обратно. Илья проводил его взглядом, потом посмотрел на Дашу.

– А если он прав? – Зерно сомнения насчет целесообразности возвращения в город зародилось и в нем. – Если мы до зимы не доберемся? А тут тепло.

Даша посмотрела на него, как на предателя.

– Если ты передумаешь, я уйду одна. – Произнесла она с вызовом.

– Рано вы собираетесь, молодежь. Мы не прошли и ста километров, чтобы понять, по силам такое путешествие или нет. Даже запасы не проели и почти ничего съедобного по дороге не добыли. Подумайте сами, чем питаться будете. – Николай дал информацию к размышлению. – Самое лучшее решение, найти военных и узнать от них достоверно о масштабах разрушений. Если будет шанс, что ваш Оренбург сохранился, попутного в задницу. Если нет, то к чему тогда такие риски.

– Николай прав. – Неуверенно произнес Илья.

Даша поджала губы, метнула глазами молнии, но промолчала. Она словно поставила себе блок, не дающий отказаться от выбранного решения. В их условиях оно казалось совершенно иррациональным, глупым и опасным. Даша понимала это, но не находила в себе сил отказаться. В ней крепко засело чувство вины, вызванное не очень хорошим расставанием. Родители как будто приняли ее решение, но она знала, что это произошло под давлением обстоятельств, в которые она их поставила. Даше очень хотелось верить, что они живы и у нее есть шанс попросить у них прощения.

Отряд вернулся на дорогу. Бурный поток, уже иссякший к этому времени, остался позади в полукилометре. У его края на той стороне столпилось два десятка человек.

– Людно сегодня. – Заметила Гуля. – Наверное, тоже идут в гуманитарный лагерь.

– Есть у любой брехни особенность, быстро разлетаться по людям. – Усмехнулся Николай. – Ничего, вместе им ничего не грозит.

До наступления темноты осталось не больше двух часов. Плотные серые облака чуть более светлые на западе, с трудом пропускали свет закатного солнца. Постоянное ненастье, дождь, туман гармонично соответствовали окружающему пейзажу. Солнечный свет и не дай бог, птичьи трели, разрушили бы тоскливое уныние разрушенного мира.

– Смотрите, на дороге кто-то стоит. – Старший сын Николая разглядел неподвижную фигуру.

Илья с Максимом сняли с плеч оружие. Человек вызывал подозрение. Он был либо в сильном отчаянии, либо не в себе, чтобы осмелиться в одиночестве поджидать группу незнакомых людей.

– Это женщина. – Заметила Гуля. – Мне кажется… это же Ольга.

– Вот дура. – Выругался Николай. – Истеричка. Теперь будет реветь, чтобы ее назад взяли и простили.

– К чему она закатывала этот концерт? – Максим убрал ружье на плечо. – У нее, что, критические дни?

– Ладно, не ёрничайте. – Попросила Юля. – У любого из нас нервы могут сдать.

Ольга стояла боком и не поворачивалась. Катя держала мать за ногу, вжавшись в нее лицом. Их поведение Илье показалось странным. Они вели себя так, словно с ними что-то произошло.

– Оля, что случилось? – Зоя прибавила шаг.

– Стоять. – Негромко осадил ее Николай. – Не иди впереди меня.

– Да ладно тебе, женщину испугался? – Она и не подумала слушаться мужа

Илья тоже прибавил шаг, интуитивно почувствовав опасность. Ольга стояла неподвижно. Она не должна была вести себя так. Правильнее было броситься навстречу и начать просить прощения.

– Оля, мы на тебя зла не держим. – Произнесла Зоя громко. – Мы даже рады, что вы с дочерью вернулись.

Ольга повернулась в ее сторону. Скрытая до этого сторона лица чернела огромной гематомой, скрывшей глаз. Зоя замерла на месте.

– Кто это тебя? – Спросила она, прикрыв рот ладонью.

Ольга ничего не ответила, но ее взгляд откровенно просил о прощении.

– Руки в гору. – Раздался грубый окрик со спины.

Илья инстинктивно вскинул карабин на звук, но в этот момент раздался выстрел, сверкнувший в темноте. Рядом с ногой подлетел фонтан каменных осколков. Он задел не только Илью, но и детей, стоявших рядом. Они заголосили со страху и от боли.

Отряд окружили четыре вооруженных человека, прятавшиеся до этого на обочине. Шансов применить оружие, не подставив женщин и детей, у мужчин из пойманного в ловушку отряда, не было. К Илье подошел крепкий парень, лет тридцати и выдернул из рук карабин.

– Знакомый ствол. – Произнес он. – У его погибшего хозяина осталась жена и двое детей. Ты убил его?

– Это была самооборона. – Ответил Илья спокойно.

– А сейчас будет справедливый суд и исполнение приговора. – Парень полез проверять карманы Ильи и вынул из них все патроны. – Да, долго мы за вами гнались. Хорошо, хоть добрая женщина помогла. Без нее мы бы проскочили мимо.

Ольга стояла неподвижно, вперив взгляд под ноги. Оружие забрали у Николая и Максима. Мужчин грубо отделили от остального отряда. Многие поняли для чего это сделано. Преследователи решили больше не церемониться и просто расстрелять мужскую половину отряда.

– С женщинами и детьми как поступите? – Угрюмо поинтересовался Николай.

Его вопрос вызвал истерику супруги раньше, чем успели ответить. До нее только дошло, что сейчас должно произойти. Один из преследователей грубо ударил ее кулаком в спину.

– Заткнись, корова. – Пригрозил он. – А то и тебя сейчас в расход пустим.

– Зоя не надо. Не зли их. – Попросил Николай.

Даша и Гуля смотрели на своих парней большими глазами и не могли ничего произнести. В их понимании такого произойти не могло. Это было что-то не из человеческой природы, невозможное, дикое до безумия.

– Мужики, давайте не на глазах детей. – Попросил Николай. – Пусть они идут дальше.

– Старые кошелки пусть идут со своими выводками, а эти две останутся. – Парень забравший у Ильи оружие кивнул в сторону Даши и Гули. – Это компенсация. Будут восстанавливать уничтоженное вами население.

– Зой, Юль, идите туда, куда мы собирались. – Попросил Николай, сохраняя спокойный тон.

Супруга опять попыталась устроить истерику, но в этот раз ее ударили прикладом в грудь. Она упала на колени и с трудом раздышалась.

– Вы чего, как звери себя ведете? – Возмутился Николай.

– А вы первые начали. Это ответка пришла. – Один из преследователей упер ствол ружья Николаю в подбородок. – Пух, и мозги в разные стороны. Мы в качестве трофеев отнесем домой только ваши уши. Три пары.

Даша никак не могла прийти в себя и понять, что видит Илью последние мгновения. Она пребывала в полном оцепенении и не могла даже пошевелиться. Гуля плакала в кулаки, но боялась возмутиться. Юля пыталась поставить Зою на ноги, но у той пропали силы. Сыновья обняли мать и пытались сказать ей что-нибудь ободряющее. Николай произносил побелевшими губами проклятья, не зная, как иначе повлиять на ситуацию. Илья ждал момент, выхватить оружие из рук бандита и обратить ситуацию в свою пользу. Максим почувствовал его настрой и тихо шепнул:

– Не вздумай, убьют всех.

Фраза друга охладила его пыл. Он не мог допустить гибели Даши, Гули или детей. Жить хотелось очень сильно, но он сам убил двух человек, которым жить хотелось не меньше.

– Подъем, корова. – Один из бандитов пнул ногой Зою. – Прошли вон отсюда. Считаю до десяти, кто не уйдет, того пристрелю.

– Да вставай же ты. – Юля не осиливала поднять Зою.

– Можно я помогу. – Попросил Николай.

– Без фокусов. – Разрешили ему.

Николай зашел жене со спины, продел руку под грудью, сцепил замком и поднял ее на ноги.

– Уходите. – Произнес он сурово. – Пацаны, проследите, чтобы мамка не чудила. – Обратился он к сыновьям.

Юля поддерживала Зою с одной стороны, а мальчишки с другой. Они удалились и исчезли в наступившей темноте. Ольга стояла, как пришибленная, не двигаясь. Катя держалась за нее и молчала. Главный среди преследователей, тот, который забрал оружие у Ильи повернулся к девчатам.

– Вы как, хотите посмотреть на последние мгновения жизни своих мужчин? – Обратился он.

– Не надо, не убивайте их. – Попросила Гуля, глотая слезы. – Мы все сделаем, как попросите.

– Думаете, мы звери? Нет, мы хорошие, но за справедливость. Они убили наших людей, мы убьем их, и таким образом восстановится справедливость. Отвернитесь, это не лучшее зрелище для девичьих глаз. – Главный поднял оружие.

Даша, не помня себя, бросилась к нему, но ее грубо оттолкнули. Она упала на землю и разревелась.

– Дашуль, не мешай. Береги себя. – Попросил Илья.

– Ладно, затянулся наш спектакль. Пора кончать их и возвращаться домой. Становитесь в шеренгу, чтобы все было по уставу. – Попросил своих напарников главный.

Они встали рядом с ним на удалении трех метров от приговоренных, выстроившись в одну линию. Даша с Гулей заголосили. У Ильи тряслись поджилки. Страх парализовал часть нервов. Он словно окаменел, даже мысли перестали продуцироваться. Осталась одна единственная: «как Дашка без меня дойдет» и она повторялась по несколько раз в секунду.

– Я беру старого на прицел, вы разбирайте остальных. По команде стреляем. Готовы? – Спросил главный.

Даша попыталась ухватить его за ногу, но он грубо оттолкнул ее.

– Приготовились.

Неожиданно три фонаря загорелись в нескольких шагах от них.

– Что, черти, самосуд решили устроить. Бросили оружие на землю. Считаю до трех. Любое неадекватное движение будет считаться попыткой сопротивления. – Раздался суровый голос скрытого светом человека. – Раз… два…

– Шеф, это убийцы. Они людей убили в нашем селе и убегают. – Нашелся главный.

– Разберемся. Оружие на землю.

– Бросайте. – Приказал главный своим.

Преследователи бросили оружие на влажную дорогу. Из темноты на свет вышел мужчина в камуфляже, разгрузке, бронежилете и с автоматом в руках. Внимательно рассмотрел лица преследователей, затем тех, кого они хотели расстрелять.

– Я не специалист по лицам, но чувствую история тут не совсем однозначная. – Заявил военный. – Что скажете в свое оправдание? – Обратился он к Николаю. – Приговор был справедливым?

– Мы туристы, оказались в разрушенном магазине возле их поселка. Они дважды пытались напасть на нас, но мы отбились. Двух убили и поняли, что они нам этого не простят, решили уходить. Потом по дороге нас догнал их передовой дозор, и мы еще одного хлопнули. А вот эти отстали, потому что грабили всех, кого встречали.

– Чё ты брешешь, тварь. – Выкрикнул главный.

– Мы слышали это от их дозорных. – Произнес Илья.

– Мы следили за вами с того момента, как вы свернули в город, чтобы обойти поток. – Признался военный, обращаясь к Илье. – Вы показались нам обыкновенными. А вот вас мы тоже пасли и вы нам сразу не понравились. – Он встал напротив главного. – Этих в наручники. – Приказал он. – Дернуться, стреляйте.

– Вы военные? – Спросил Николай.

– Военные, а что?

– А мы к вам шли. – Николай сглотнул слезы. – Там наши женщины впереди, догнать бы.

– Далеко не уйдут, у нас там блокпост. – Военный широко улыбнулся. – Ну, каково это родиться второй раз?

– Это уже четвертый или пятый раз. – Произнес Максим. – Начинаем привыкать.

За светом фонарей раздался дружный смех.