Текст книги "Разлом (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Глава 5

Глава 5

Матвей Леонидович зашел на посадку на новеньком «Байкале», изготовленном в сельскохозяйственном исполнении для обработки посевов. В этот раз он травил огромные поля кукурузы от насекомых. Самолет предоставило агрохолдингу на испытания авиапредприятие, рассчитывающее закрепиться на огромном рынке. У них имелись планы довести аппарат до совершенства, наводнить им страну не только для пассажирских перевозок, но и для сельского хозяйства и затем выйти на внешний рынок. На Матвее Леонидовиче лежала огромная ответственность по выявлению недостатков не столько как пилота-испытателя, а сколько применительно к узкому профессиональному предназначению.

Гравийная «взлетка» с острого угла захода на посадку выглядела волнистой. Участившиеся землетрясения портили ее регулярно.

– Лексей Саныч, у меня шасси оторвется от посадки на такую стиральную доску. – Сообщил он по рации диспетчеру.

– Пока ты летал, снова тряхнуло. Наверное, ее снова покоробило. – Ответил Алексей Александрович.

– С дронами было бы проще. – Вздохнул Матвей и начал снижаться.

Самолет коснулся поверхности взлетной полосы, подняв пыль. На первой волне хрустнуло шасси, и опасно взмахнули крылья. По мере торможенияреакция машины на неровности стала спокойнее. Матвей Леонидович подрулил к диспетчерской вышке. К нему сразу подбежал инженер представитель завода, производившего «Байкалы».

– Как всё прошло? – Спросил он.

– Агронавигатор ваш дерьмо. – Ответил Матвей в сердцах. – Полосы рисует, как попало. Я даже своими глазами вижу, что уже обрабатывал здесь, а он показывает, что нет.

– Это не проблема навигатора. Уже второй день фиксируется аномальная магнитная активность, сбивающая с толку высокоточную технику. А в целом по самолету были замечания?

– Да, по правому крылу форсунки открылись не с первой попытки. Прибор давления показывал, что оно не вышло на рабочее. После нескольких попыток открытия-закрытия, прибор стал показывать нормальное давление и форсунки заработали. Кто врет, не знаю.

– Хорошо, сейчас снимем параметры и разберемся. – Инженер вынул диагностический планшет. – Больше ничего?

– Шасси хрустнуло при посадке, но это не вина самолета. Когда взлетал, полоса была намного ровнее.

– Пока вы были в воздухе, снова случились толчки. Честно говоря, мы не рассчитывали на подобные проблемы. Ровная взлетная полоса это нормальное условие. Проектировать шасси для посадки на гребенку задачи не ставилось. – Инженер забрался в кабину и вставил провода в диагностический разъем.

– А может, все-таки дроны? – Поинтересовался Матвей Леонидович.

– Работы ведутся в этом направлении. – Ответил инженер, поглощенный изучением поступающих данных.

Матвей Леонидович поднялся в диспетчерскую. Внук Тимофей сидел в кресле диспетчера, лупился в телефон и мотал ногами. Сам диспетчер Алексей Александрович сидел на коленях рядом с кулером, заливая кипятком лапшу быстрого приготовления.

– Задницу не отбил? – Поинтересовался он у вошедшего пилота.

– Нет, самолет комфортный, чувствуется, что не «кукурузник». – Матвей заметил на большом окне трещину. – Это что, свежая?

– Да, только что появилась.

– Очень сильно тряхнуло, дед. – Внук, наконец, обратил на него внимание. – Все дребезжало.

– Родителям только не пиши, а то будут волноваться. – Попросил дед.

– Блин, я уже им ролик отправил. – Виновато произнес Тимофей. – Но они еще не просмотрели.

– Удаляй, не порти людям отпуск. – Попросил Матвей Леонидович.

Он направился к шкафу с посудой, вынул бокал, сунул в него пакетик зеленого чая и набрал горячей воды из кулера. Матвей Леонидович жил один. Жена умерла два года назад от тяжелой пневмонии. Дети, чтобы не дать отцу заскучать, отправляли внука на все летние каникулы. Тимофей поначалу скучал, целыми днями сидел в телефоне, пока дед не взял его на работу, полетать на самолете. И тогда мир ребенку открылся с новой стороны, сверху. Тимофей был так впечатлен полетами на небольшом самолете, обработкой посевов, выглядящих сверху, как забавная пестрая мозаика, что забросил игры и ждал с нетерпением, когда дед снова возьмет его с собой.

Тимофей удалил видео. Родители уехали на Валдай с группой туристов, связанных общей темой экотуризма. Условием было минимальное использование гаджетов, освобождение от привязанностей цивилизации, работа на свежем воздухе, натуральные продукты и многие вещи, невозможные в современном обществе. Матвей считал это компенсацией от напряженной работы, пронизанной излучениями приборов, рабочей суетой и вечным авралом, убивающим в человеке умение жить спокойно.

Отдохнуть дети хотели так сильно и глубоко, что не взяли с собой внука, который бы нудел и просил вернуться в город. Матвей Леонидович их понимал. Он был не против провести время с Тимофеем. На выходных они занимались небольшим садом и огородом. Продавали абрикосы и черешню оптовикам, а на вырученные деньги однажды сгоняли в Краснодар. Внук наконец-то наелся бургеров и куриных крылышек досыта.

– Надеюсь, сегодня мне остался еще один облёт. – Матвей Леонидович взял в руки пульт и включил телевизор.

– Два. – Ответил диспетчер. – На пшенице обнаружили головню, сырое лето, сам понимаешь. День пропустим, урожай минус.

– Дед возьмешь меня с собой? – Попросился внук.

– Возьму, но с условием, что ты не будешь лезть мне под руку. – Предупредил дед.

– А что он лезет? – Поинтересовался Алексей Александрович, раскрасневшийся от острой лапши. – За штурвал подержаться?

– Нет, ему надо то пониже летать, прямо над кукурузой, чтобы самолету брюшко пощекотало, то мертвую петлю сделать. – Матвей добродушно усмехнулся. – На свою голову рассказал про летчика Нестерова.

– Я буду молчать, дед. – Пообещал Тимофей.

– Ладно, возьму. – Согласился Матвей Леонидович.

Ему и самому не хотелось летать одному. Он выбрал новостной канал и сел на стул напротив.

– Эпидемия разрушения мостов через Волгу продолжается. В результате вчерашнего землетрясения, поврежденный Волжский мост, соединяющий Энгельс и Саратов, частично введен в эксплуатацию. Службы МЧС контролируют поток автомобилей пересекающих реку, чтобы снизить нагрузку на поврежденные конструкции моста. Сейчас наблюдается скопление машин на въезде с дух сторон. Два парома не справляются с нагрузкой, а понтонная переправа будет запущена не раньше завтрашнего дня. И даже с ней, как считают, специалисты, проблем с пробками будет не избежать. Согласно проведенному опросу среди водителей, они психологически не готовы пересекать реку по зыбкой переправе. – На экране показали мужчину с бородой и в темных очках. – Я не рискну везти семью по шатающемуся мосту. Власти должны скорее восстановить мост и открыть нормальное сообщение.

Матвей Леонидович усмехнулся.

– Должны ему? Он вообще представляет себе, что значит отремонтировать мост такой протяженности?

– Ему не на море, ему в надувных нарукавниках и в детский бассейн. – Солидарно поддержал товарища Алексей Александрович. – Боится он. Менеджер, наверное.

– Или бариста. – Добавил Матвей Леонидович.

Новости переключились на международный блок. Показали Канарские острова с обмелевшим побережьем, мертвую живность, не поспевшую за уходящей водой. Да и стоило ли ей уходить в черную дыру, куда сливалась океаническая вода? Самолет, с которого велся репортаж, сделал над пропастью облет, показав во всех ракурсах. Даже в телевизоре она внушала ужас, от которого потели ладони.

– Если Чёрное море сольется в такую же дыру, юг уже не будет таким привлекательным. – Решил Алексей Александрович.

– По мне, Лексей Саныч, если такие вещи будут происходить везде, то мир в целом уже не будет таким привлекательным. Как жить, не зная, где завтра появится новая дыра в земле или где снова тряхнет так, что одна пыль от домов останется.

– Так и жить, как жили. – Ответил Матвей Леонидович, убавляя звук телевизора, включившего рекламу. – Самый лучший способ не потерять интерес к жизни, это не ныть о том, чего еще не произошло, а когда произошло, то уже и жаловаться не к чему.

Он понимал, о чем говорил, вспомнив себя в тот момент, когда предположил, что супруга не выкарабкается. Осознание этого выбило его из жизненной колеи. Матвей Леонидович даже перестал наведываться к жене в больницу на некоторое время, потому что не мог заставить. Боялся и ждал каждую минуту страшного известия. После звонка дочери он заставил себя сходить и короткий разговор с женой очень помог ему принять неизбежное. Она сказала:

– Мотя, я знаю, что скоро уйду, но ты не горюй, я же теперь буду с тобой всегда. Ты меня не будешь видеть, а я буду тебя видеть, слышать и быть рядом. Раз так произошло, значит богу угодно. Живи спокойно, мы остаемся вместе, как и были. Слушай внутренний голос и поступай, как он просит.

Матвей Леонидович не особо верил в эзотерику и прочие вещи, рассказывающие о том, что будет после смерти физического тела, но слова жены убедили его в том, что она знает это наверняка. Когда она умерла, он буквально чувствовал ее присутствие рядом. Не было ни одиночества, ни скорби, ни глупых мыслей скорее умереть самому или найди другую женщину. Жизнь происходила так, как будто супруга никуда не ушла. Даже дети, взявшие после похорон его на полный контроль, созваниваясь каждый вечер по видеосвязи, вскоре поняли, что отец в норме, не запил, не погрузился в депрессию, не бросил гнать самогон из переспевших слив и абрикосов. Поэтому они безбоязненно оставляли ему на лето Тимофея. А тут еще и работа подвалила ему, как летчику с огромным опытом налета на АН-2 в сельскохозяйственном варианте.

– Так-то, да, чего ныть, только беду кликать. – Согласился с ним диспетчер. – Лапшу будешь, а то мне Ольга натаскала из магазина, я за месяц столько не съем.

– Давай. – Матвей не стал отказываться. – А мы тебе с Тимофеем пастилы отрежем. Будешь?

– Спрашиваешь. – Обрадовался Алексей Александрович. – А из чего?

– Да из всего подряд, яблоки, абрикосы, черешня. Тимохе соки делаю, а мякоть на пастилу.

– Хорошо живете, мужики. – Алексей налил в бокал горячей воды из кулера.

Матвей Леонидович забрал у него лапшу и поделился широкой коляской пастилы, свернутой рулетиком.

– Тимоха, ты ужинал? – Поинтересовался он у внука.

– Дед, а ты можешь заказать сюда пиццу? – Поинтересовался он.

Дед и диспетчер прыснули смехом.

– Пиццу? Сюда курьером только запчасти к технике доставляют. От нас ближайший населенный пункт, где делают пиццу в тридцати километрах. – Пояснил дед.

– Это же недалеко? – Удивился внук.

– Это у вас, в Москве тридцать километров недалеко, а нас не каждый человек выезжает раз в год за этот радиус.

Тимофей показал деду экран телефона.

– Я проверил, доставка сюда стоит триста рублей и пицца пятьсот. Давайте скинемся на троих.

– Вот ушлая молодежь пошла. – Рассмеялся Алексей Александрович. – Мы уже поели, Тимофей, нам-то зачем скидываться.

– Ладно, закажу, съедим с тобой Саныч по кусочку, остальное пусть этот растущий желудок на ножках доедает. – Сдался Матвей Леонидович. – Заказывай с оплатой картой на месте.

– Ура. – Обрадовался внук. – А колу можно?

– Нет. Дыра в желудке появится, не заштопаешь от твоей колы.

– Ладно, пусть будет клюквенный морс.

– Другое дело.

– Итого тыща, дед.

– Там что три литра морса будет? – Недоуменно поинтересовался Матвей Леонидович.

– Нет, ноль-пять.

– За двести рублей поллитра воды с ароматом клюквы? Дурят вас, как хотят, молодежь, а вы ведётесь. Знаешь рецепт супа «Солнечный»? – Поинтересовался дед у внука.

Тот отрицательно закачал головой.

– Это примерно, как твой морс. Рецепт супа простой, налить в тарелку воды, поставить на подоконник и дать настояться на солнце. Всё, солнечный суп готов.

– Ерунда какая-то. – Тимофей не понял шутки.

– Как и кола твоя и морс.

В дверь постучали и сразу открыли. Это был инженер, снимавший параметры с самолета.

– Зайду? – Поинтересовался он.

– Заходи. – Пригласил Матвей. – Чаю будешь?

– Не откажусь.

Мужчины сели втроем друг напротив друга. Пили чай с пастилой и слушали отчет инженера.

– Барахлит датчик давления. Из-за него компьютер не открывает выпускную магистраль. Датчик привезут завтра, заменим, и все будет в норме. По стойке шасси. Все нормально, внешних дефектов не выявил, прибор трещины в металле не нашел. Так что садись пока без страха.

– А мне сегодня еще два раз вылетать. А ну-ка датчик вообще откажет? С врущим агронавигатором это будет вообще бесполезная работа.

– Я тут ничего поделать не могу. Моя задача сделать самолет рабочим продуктом, что вы обработаете, а что нет, это к вашему начальству. – Инженер отпил чай. – Пастила – бомба. Я чувствую, как организм насыщается витаминами. А я ведь не хотел сюда ехать.

– Спасибо. – Поблагодарил Матвей. – Ладно, как обработаю, так обработаю. Раньше вообще без навигаторов работали, только смертники флажки переставляли.

– Какие смертники? – Удивился Тимофей.

– Это я так называл работников, которые бегали ставить флажки после прохода самолета, чтобы видно было край. Летом часто ставили школьников. Раньше, как-то непринято было волноваться по поводу того, что человек может отравиться. Косынку на лицо завяжут и все, противогаз готов.

– Да, народ тогда проще ко всему относился. Сейчас ни один директор до такого не додумается, а додумается, быстро загремит в тюрьму. – Заметил Алексей Александрович. – С одной стороны, вроде правильно, с хрена ли можно травить детей на такой работе, а с другой, дети инфантильные до сорока лет. Ответственности не переносят, в рабочие профессии не загонишь. Борода, самокат, электронные сигареты и мечты, проснуться богатым, потому что очередной идиотский стартап придумал.

– Или не придумал, а думает, что когда-нибудь придумает. – Инженер засмеялся. – Мне вот реально на работе никак смену не подберут. Уровень профессионализма вообще не соответствует требуемому. Знаний по матчасти ноль, но он уже знает, как надо выстроить продажи, чтобы всех обогнать и всё продать. Полгода горит энтузиазмом, потом бац и подает заявление на увольнение. Ваша компания дно, меня не понимают, не слышат, сами виноваты, что теряете такого специалиста. У меня уже есть опасение, что через десять лет мы не то, что самолеты, мы зубные щетки самостоятельно делать не сможем. Никому не интересно вникать, молодежь заточена на быстрый результат, немного усилий, а если нет результата, то всё, сдулся. У нас такой период странный, мы одновременно в каменном и в электронном веке живем. Случись катастрофа, всем технологиям конец, бери камень, палку и вперед.

Матвей Леонидович хотел согласиться, но задумался, ища ответы в трансформации предпочтений современной молодежи.

– Честно говоря, мужики, они не виноваты. Они же впитывают то, что им внушают. А внушают наши ровесники, которым хочется много и беспроблемно торговать. Прицел сбился, искусственно слепленные идолы манят, деньги дарят возможности, успешный – богатый, а не трудяга с завода. Это же уловка капиталистического строя, перед людьми всегда должна маячить успешная по их представлениям фигура. А то, что ей смогут стать не то, что один на миллион, а один на сто миллионов, никого не заботит. Каждый верит, что у него есть шанс. Но математически такого шанса нет. Любой успешный бизнес без связей становится объектом рейдерского захвата. Молодые – глупые, хотя им кажется, что наоборот. Нет опыта, но много энергии, а это дурной коктейль, от которого бывает самое ужасное похмелье.

– А что делать? Как им внушить, что лучше лапша быстрого приготовления в твоей тарелке, а не королевские креветки в чужой? – Спросил Алексей Александрович.

– Не знаю. – Матвей Леонидович пожал плечами. – Я надеюсь, что Тимоха заразится небом, красотой полета и пойдет в пилоты. Или же в инженеры, чтобы создавать самолеты.

– А родители его кем работают? – Поинтересовался инженер.

– Архитектурно-строительная фирма в Москве.

– Своя?

– Нет. – Матвей рассмеялся. – Планктон, как и все. Сейчас где-то на Валдайской возвышенности на отдыхе в экодеревне.

– Не секта случайно? – Предположил Алексей Александрович.

– Нет, но что-то в этом духе. Никому не поклоняются, но современные вещи с собой не берут. Все натуральное, коровы настоящие, сено сами косят и собирают. Полностью отключаются от цивилизации, чтобы потом снова нырнуть в нее, но уже как следует соскучившись. – Матвей Леонидович повернулся к внуку. – Тимош, как называется деревня, в которой родители отдыхают?

– Зарянка. – Ответил внук, не поднимая голову от телефона. – Дед, курьер уже подъезжает, надо спускаться, встретить его.

– Ну, пошли, встретим. Вы тут сидите, сейчас мы вам принесем пиццу. – Пообещал Матвей.

– Ого, вот это я удачно зашел. – Обрадовался инженер.

Дед с внуком спустились из диспетчерской, находящейся в башне на крыше второго этажа здания. «Байкал» стоял напротив входа в полусотне метров. Заправщик заливал в его баки инсектицид для обработки кукурузы. Телефон деда зазвонил.

– Алло. Да, я. Не пускают? Ладно, жди на проходной, сейчас будем. – Он отключился. – Не пускают твоего курьера.

– А почему не пускают? У вас тут что, дети, как в школе? – Поинтересовался Тимофей.

– Не хотят, чтобы проходной двор из предприятия получился.

Курьер ждал у входа в мотоциклетном шлеме и кожаной косухе. В руке держал коробку с пиццей и пакет с бутылкой морса.

– Ты что, Леонидыч, разбогател? – Поинтересовался вахтер.

– Внука балую. – Ответил Матвей, доставая из кармана бумажник.

Курьер протянул кассовый аппарат с набранной суммой заказа. Карточка сработала не сразу.

– Интернет немного барахлит сегодня. – Пояснил курьер. – Приятного аппетита.

– Спасибо. – Поблагодарили Матвей и Тимофей.

Они покинули проходную и направились к диспетчерской. Вдруг, земля под ногами начала дрожать, дрожь перешла в более активные колебания, словно внизу вращался огромный эксцентрик. Тимофей крепко ухватил деда за руку и испуганно посмотрел. Тому нечего было сказать. Он и сам здорово испугался. В диспетчерской посыпались стекла. Упали на крышу и разлетелись искрящими в заходящем солнце осколками.

– Блин, поели пиццу. – Расстроился Матвей Леонидович.

Ему, конечно, было жаль совсем не пиццу, а то, что товарищам будет не до нее. И еще он расстроился, что «взлетка» снова поменяет плоскость поверхности, а ему взлетать с полными баками.

– Дед, давай сядем тут и поедим. – Предложил внук, расставляющий приоритеты иначе.

– Нет, мужиков обидим. Держи кусок, ешь на ходу. – Дед открыл коробку, вынул восьмую часть пиццы и подал внуку.

Тот взял ее и сразу откусил большой кусок.

– Морс забери, не давись всухомятку. – Посоветовал Матвей Леонидович.

Тряска сошла на нет. Из ангаров повыскакивали мужики и громко обсуждали, кому и как она показалась. Внешне, от землетрясения пострадала только диспетчерская вышка. Стекла высыпались только на ней. Окна в здании, на которое она опиралась, остались нетронутыми.

– Ну, как тебе еда? – Спросил дед, глядя с каким аппетитом внук уминает пиццу.

– Класс. – Тимофей поднял вверх большой палец.

– Я тебе могу такую каждый день делать, только твои родители потом тебя не узнают.

– Почему?

– Потому что растолстеешь. Привезли тощего Тимошку, а увезут толстенького. Пойдешь в третий класс, а одноклассники тебя не узнают, подумают, что новенький.

– Тогда не надо, дед, если от твоей пиццы толстеют, то лучше покупать. – Рассудил внук.

– Договорились.

Земля снова начала вибрировать. Каждая вещь поблизости начала издавать звук. Бордюры на дорожке бились друг о друга, Скамейки скакали на плитке, деревья шуршали листвой. Тысячи грачей, горланя наперебой, вылетели из-за ангаров и понеслись в сторону леса. Поведение их в это время показалось Матвею несвойственным. Вибрация нарастала, в воздухе отчетливо раздавался давящий на уши гул.

– Что это, дед? – Спросил напуганный внук.

– Я не знаю. Наверное, сейчас тряхнет. Дай мне морс. – Попросил он.

Сунул бутылку в карман, а внука крепче схватил за руку. На всякий случай отошел подальше от всех зданий, чтобы в случае обрушения не попасть под стекла или кровлю. Гул и вибрация нарастали с каждой секундой. Интуиция отчетливо предупреждала, что сейчас произойдет что-то ужасное и надо не потерять Тимофея. В затылок давило, словно на нем был третий глаз, видящий подступающую опасность. Матвей Леонидович обернулся. Он не мог поверить тому, что видят его глаза. Позади него вздымался горизонт с домами, дорогами, парками, возвышаясь над полукруглыми крышами ангаров, озаренный вспышками молний. Матвей Леонидович огляделся, ища безопасное место. Каким оно должно быть, он не знал, и не представлял. Крепче ухватил Тимофея за руку, чтобы точно не потерять и побежал в сторону от диспетчерской, к которой почти подошел.

Горизонт приближался и в какой-то момент, когда огромный вал был уже рядом, за ангарами и затягивал на себя дома, находящиеся рядом с предприятием, наступила тишина. Мир затих в акустическом плане, словно готовил людей к внезапному удару. И в этой давящей тишине раздался голос жены Матвея:

– Спасайтесь в самолете.

Матвей Леонидович, не помня себя, побежал к самолету и потащил за собой внука, еще не понявшего, что происходит. Он чуть не упал от неожиданности. Дед удержал его и дернул вверх, сам того не заметив. Когда Тимофей догадался, что дела плохи и обернулся, увидев вздыбившийся горизонт, он и сам припустил, чуть ли не обгоняя деда.

Заправщик, увидев ситуацию, бросил работу и пустился на машине прочь от наступающей волны. Тишину нарушил гром десятков молний и грохот рвущейся поверхности. «Байкал» приплясывал на месте, разливая яд из незакрытого люка. Матвей Леонидович буквально закинул в дверной проем внука, как хозяйственную сумку и влетел внутрь.

– Пристегивайся скорее! – Крикнул он ему.

В окне уже ничего не было видно, кроме внезапно возникшей горы и частых вспышек молний. Матвей завел двигатель, выставил максимальные обороты и начал выруливать прочь от надвигающегося вала. Посмотрел на внука. Бледный Тимофей пристегнулся и смотрел в окно, вцепившись в сиденье. Ангары поползли наверх. Земля под ними разошлась, и они в мгновение ока исчезли в провале. Диспетчерская вышка дрогнула, накренилась и плашмя повалилась наземь, как подорванная труба старой кочегарки.

Хвост «Байкала» начало задирать вверх. Самолет еще не набрал требуемой скорости для взлета. Матвей Леонидович понял, что взлететь уже не получится и сконцентрировался на том, чтобы аппарат не повело боком и не замесило в подступающей волне. Самолет затрясло и понесло наверх. Несмотря на невысокую скорость, накатывающийся вал сработал как катапульта. Несколько толчков придали самолету ускорение. Матвей поймал момент, выровнял «Байкал» и попытался сбежать от опасного явления. Не получилось. Вздыбившийся кусок породы сильно ударил в днище, самолет резко накренился и чуть не ударился левым крылом в землю. Матвей Леонидович подсознательно смог купировать угрозу. Вокруг сверкали молнии, дыбилась и рвалась поверхность земли, творилось что-то ужасно невероятное, невозможное. Грохот стоял невыносимый. Корпус самолета дрожал внутри как колокол. Тимофей зажал уши руками.

Самолет дернулся, потухли приборы, и его потянуло вниз. Под шасси по поверхности оставались метры, но это была не ровная поверхность, а изорванная разломами земля, к тому же лесистая. Матвей посмотрел в окно и увидел, что основание подвижного «горба» уже близко и вывернул рули вправо. Вал, оставивший за собой страшные разрушения, ушел дальше. Теперь уже под шасси было не меньше двухсот метров, и оставался шанс спланировать на относительно ровную площадку.

Матвей Леонидович лихорадочно сканировал взглядом поверхность, и ему удалось увидеть желтое поле с неповрежденной землей на большом участке. Он начал планировать в его сторону.

– Держись Тимоха, посадка может оказаться не совсем мягкой. – Предупредил он внука.

Колеса врезались в мягкий грунт. Самолет затрясло на неровном рельефе поля, и он начал останавливаться с удвоенной интенсивностью и вскоре замер, как вкопанный. Матвей вытер пот с лица и откинулся на спинку. Понять, что только что им удалось с внуком пережить, еще предстояло.

– Спасибо. – Поблагодарил он супругу.

– За что? – Поинтересовался Тимофей.

– За пиццу. Если бы не она, мы бы с тобой сейчас были бы в другом месте.

– В каком? – Не понял Тимофей.

– Не важно.

Матвей Леонидович обернулся назад. Мятая коробка из-под пиццы лежала на полу. Кусочки разлетелись по всему салону. Он дотянулся до ближайшего, взял его и жадно откусил большой кусок и протянул остатки внуку.

– Я не хочу. – Завертел он головой.

– А что так? – В шутку удивился Матвей Леонидович.

– Что это было? – Спросил Тимофей, разглядывая в окно сильно изменившийся пейзаж.

– Я про такое не слыхал. Какой-то земной шторм.

– Домой пешком пойдем?

– Самолет заглох. Видать, молнией куда-то попало. Э-эх, инженер наш пиццы не дождался. – Матвей имел ввиду совсем другое, но не хотел травмировать внука. – Домой, конечно, придется идти, у нас там хозяйство. Но мне кажется… – он не договорил.

Когда они были на вершине гребня, а это не меньше двухсот, а то и более метров в высоту от нормы, он видел, что тот простирался от горизонта до горизонта. Его дом, скорее всего, был разрушен, но проверить все равно надо было. Другого места, где они с Тимофеем могли дожидаться помощи, у них не было. Матвей отстегнулся и прошел назад. Поднял сиденье второго ряда и вынул из стопки фирменных пакетов один. Собрал в него куски пиццы.

– Это нам с тобой в дорогу.

– А что, далеко идти?

– Раньше бы за час управились, но сегодня…

– Может, долетим? – Тимофей состроил жалобную мордаху.

– Конечно, у нас ведь возле дома личный аэродром. – Язвительно произнес дед. – Вылезай, прогуляемся перед сном.

Внук нехотя отстегнулся и выбрался из самолета. Они сели на стерню ячменного поля. Мягкая вспушенная земля продавливалась под ногами. Колеса самолета оставили на ней глубокие борозды.

– Дед, а чего так воняет? – Поинтересовался внук.

В воздухе распространился сильный сероводородный запах, причину которого Матвей Леонидович понять не смог. Взял внука за руку и пошел на багровое солнце, опускающееся к искореженному рельефу горизонта.