Текст книги "S.T. (авантюрный роман). Собачья жизнь. Рассказы. Заметки на полях бытия (СИ)"

Автор книги: Сергей Марчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 46 страниц)

Гена сразу смекнул, что случилось что-то экстраординарное. Просто так тётка ему не звонила, зная себаритский генкин характер и пофигистское отношение к жизни. Гену сразу насторожили ласковые нотки в её голосе, народная примета гласила, что от Барсучкиной доброты жди гадостей, в лучшем случае какого-то подвоха...

– Геночка, как твои дела маленький? Давненько не виделись, а ведь родственники...

Барсучкин мордарий Генка совершенно не жаждал видеть, последний раз это свидание закончилось затаскиванием по лестнице тяжеленного пианино на 16 этаж её дома, после чего он неделю провалялся с радикулитом.

– Геночка!.. – устав от непривычных реверансов, перешла к делу тётя Валя. – Мы с Толечкой уезжаем на две недели на Бали. Отдохнуть, знаешь ли, надо, а ты, наверное , уже слышал, что мы попугайчика завели. Ну, так вот его надо будет кормить, ну, и за квартирой присматривать, цветы поливать... В общем, мы тут подумали кому ещё это можно доверить кроме родственника? А ты у нас мальчик ответственный...

Генка протестующе замычал что-то  в трубку, но каток под названием тётя Валя уже начал укладку.

– Тебе же весной надо будет насчёт прав договариваться . Так Толя обещал помочь... Да и заплатим тебе ... немного... по-родственному... На мороженное... – и тётя Валя визгливо засмеялась. – В общем так, собирайся и давай к нам. Всё расскажем и покажем...

Гена понял, что это судьба, а с ней, как известно, не спорят – себе дороже. Он вздохнул и начал собираться. Водительские права и вправду были ему нужны в виду будущей покупки мотоцикла. Да и деньги были бы кстати в виду их полного отсутствия. Правда, на значительность этой суммы, зная скаредность этой семейки, рассчитывать особенно не приходилось.

Через час Генка уже стоял перед массивной железной дверью и скалился в глазок видеокамеры . Открыла дверь озабоченная тётя Валя в обтягивающих джинсах на жопе 56 размера. В кричащем в оборочку декольте глумливо подрагивали её два перезрелых арбуза.

– Гена, ну, ты как ракета!.. – она наигранно улыбнулась, – В общем давай я тебе всё объясню, а то нам с Толечкой надо уже по-быстрому собираться. Скоро выезжать в аэропорт, путёвки-то горящие, Толя где-то дешёвые нашёл...

Пройдя в комнату,  Генка остолбенел. Её добрую половину занимала массивная клетка с прутьями толщиной в палец. На жёрдочке из бамбука сидел огромный попугай, чуть ли не в метр длиной.

– Красавец...– прошептал Генка. Да, там и правда было на что посмотреть. Это было нечто неземное сочной кричащей жёлто-зелёно-красной расцветки. Оно , словно Будда, неподвижно сидело на массивной жёрдочке и одним полуоткрытым глазом брезгливо взирало на этот мерзкий мир. При виде Генки попугай как-то устало вздохнул и через секунду у него из-под хвоста что-то звонко шлёпнулось вниз. После чего он гордо вздёрнул клюв вверх и произнёс голосом тёти Вали: – Попа – радость моя!..

-Знакомься! Это большой попугай Ара, – сказала уже сама тётя Валя. – Красный попугай Макао...

И гордо выпятила вперёд свою нехилую грудь, которая на глазах стала на два размера больше.

-Зовём мы его Валерианом. Толя ведь тупой. Назвал её в честь меня Валей. Думал сильно смешно будет, а оказалось, что это мальчик. Так вот и стал из Вали  Валерианом... Но, птица дорогая...

– Обходится, как бэнтли, а то и два ... – послышался голос дяди Толи. – Привет, Ген! Злаки и морковку гад особо не жрёт, ему орехи подавай, мандарины, киви и манго. Да и переживёт сволочь всех нас. Говорят, до ста лет живут...

– В общем , Гена, – перебила его тётя Валя. – Мешок с кормом на кухне, а на фрукты и орехи я тебе денег оставила, будешь покупать по списку на рынке. Вот ключи от квартиры, уходишь, ставишь на сигнализацию, код в прихожей на листочке... И обязательно поливай цветы. Их у меня много... – тётя Валя с гордостью повела плечами, отчего её груди вновь завораживающе заколыхались морским бризом бархатного сезона далёких восьмидесятых.

– Это вот герань, пахнет противно , но очищает и дезинфицирует воздух, это – миртовое дерево из Израиля, тётя Даша спёрла у вифлиемского сада, успокаивает расшатанные нервы и помогает думать о вечном – не лги, не кради, не прелюбодействуй, – и она выразительно посмотрела на сразу засуетившегося дядю Толю.

– Это трёхцветная фиалка – просто тихо радует глаз, а это «денежное дерево» – она, что-то хотела сказать, но трагично замолчала и , вздохнув, добавила тихо в сторонку – Правда,, оно нифига не работает...

Да, ещё Гена....– лицо тёти Вали стало по-детски невинным, а на вспотевшем затылке стал поблескивать нимб, – Мы тут тебе ещё собачку оставим... Маленькую... Утром и вечером надо погулять, покормить, ну, и играть при первой возможности, она это любит... Толя, запускай!..

Дядя Толя осторожно открыл дверь в маленькую комнату, шустро отскочил  в сторону  и к ним в коридор вылетела торпеда. Голова её была коричневого цвета с такими же ушами, тело белое, а на заднице кокетливо сверкали два сердечка. Генка почти сразу был зализан насмерть, опрокинут на кресло и был вынужден с чувством чесать собачонке брюхо...

-Это наша Лапочка! Джек Рассел девочка. Прошу любить и жаловать!

Генка обречённо приготовился уже встречать дикого слона, но , слава Богу, на этом у этой славной семейки животные закончились... Через несколько часов суеты, истошных криков «а вот это забыли», поисков авиабилетов, которые почему-то нашлись у тёти Вали в бюстгальтере, дверь хлопнула и в квартире наступила благословенная тишина....

– Ну, наконец-то уехали! – выдохнул Генка, но не тут-то было. Из комнаты донеслось «Попа – радость моя!», а Джек Рассел надумала поиграть с генкиными кроссовками, решив превратить их в шлёпанцы. Гулять и немедленно, пронеслось в генкиной голове, пока не поздно, но куда-то , как назло, девался поводок с ошейником. Генка даже вышел поискать на балкон, но и там были только одни старые верёвки. На соседском балконе сидела дама в широкой панаме с картонкой у подбородка, а возле её ног сидели два чёрных кота.

-Морду румянит, – сообразил Гена, но вслух радостно закричал, – Какие коты у Вас классные.

Тётка охнула, взвизгнула , словно пила на пилораме, и рванула в балконную дверь. Она оказалась в одном бюстгальтере и кружевных трусах времён Марии Антуанетты, на ногах у неё красовались чёрные сапоги, которые Генка принял за котов... Наконец поводок был найден. Он оказался почему-то в спальне вместе с какими-то плётками и цепями. У Генка внезапно сложилось странное ощущение, что он их где-то уже видел, может, в немецком порно, которое они смотрели с приятелем под пиво с сухариками. Правда, в отличие от сухариков, пива оказалось многовато и за точность увиденного он ручаться не мог. В общем, с грехом пополам после тяжёлых поисков примерно через час они были на улице. Правда, ещё одна засада оказалась в лице охранника-консъержа. Откуда они взяли на работу этого амбала в полтора центнера можно было только догадываться. В ответ на генкино мычание, что он племянник жильцов из 66 квартиры и будет временно здесь проживать, ему было веско заявлено, что без него будут решать, кто здесь жилец, а кто нет, и о нём ничего не докладывали. Они ещё минут пять подискутировали и после обещания Генки принести в следующий раз пузырь за прописку, вопрос был снят с повестки дня... Пока выясняли, кто , где и почему имеет право жить, начало смеркаться. Замечательная вещь фонари! Наверное, их придумали романтики для неспешных прогулок по сумрачным улицам или адепты гопстопа, для лучшей ориентации в желающих показать им содержимое своих карманов. Генка и Лапочка неторопливо дефилировали в этом островке тишины, уверенно переступая через загадочные тени вечерних фонарей. Вдруг за углом появился сияющий плакат нового фильма саги «Звёздных войн». На нём изрядно постаревший Хариссон Форд в роли Хана Соло сосредоточенно крутил яйца всей тёмной стороне силы. Генка даже сглотнул слюну. Он специально не смотрел и не читал об этой новинке, откладывая все приятности на потом, до просмотра фильма целиком в кинотеатре, даже отказался скачивать трейлер, хотя и осознавал, что это уже верх мазохизма... И вот дождался... Возле плаката крутился какой-то маленький пацан в красной куртке с надписью «Real Russian». Увидев восхищённый генкин взгляд пацан шустро выпалил: – Дядя, а Хана Соло убьют!

На Генку жалко было смотреть . Это был удар, удар ниже пояса ... и от кого!.. Генка с ненавистью посмотрел на малолетнего гада:

– А ты знаешь, что Деда Мороза тоже нет? Это тебе папа с мамой каждый Новый Год подарки под ёлки суют!..

У мелкого задрожала нижняя губа, лицо сморщилось , как печёное яблоко, и он в голос зарыдал: – Папа, Дед Мороза нет!.. и побежал куда-то в темноту. Генка с удовлетворением посмотрел в след малолетнему садисту. Ничего, ранее расставание с своими иллюзиями формирует настоящего мужчину не хуже половой зрелости.... Темнота друг молодёжи и всё-таки триста метров через вечернее кладбище не совсем приятное времяпровождение. Все однако шли именно здесь, к парку, так как обходить вокруг было далековато, да и , честно говоря, не совсем удобно. Генка с Лапочкой молча шли по узкой тропинке между крестами навстречу фонарям с той стороны парка. Внезапно собака дёрнулась и Генка выронил ключи от квартиры, которые держал в другой руке. Они упали на одну из могил прямо в снег. Генка выругался , но делать нечего. Без ключей никак нельзя. За три недели от макао останется только обосранное чучело, да и цветы засохнут. Он встал на четвереньки на могиле и начал раскапывать снег. Вдруг позади послышался скрип снега. Лапочка сделала стойку и ринулась на звук.

-Ой, какая хорошенькая собачка,– послышался женский голос. – Ой, а что это Вы..

Стоящий на четвереньках Генка, повернулся на голос, и просипел охрипшим вдруг голосом: – Ключи потерял.. домой попасть не могу!

И в свете дальних фонарей его глаза мелькнули красным огнём. В тот же момент раздался истошный вопль и Генка услышал удаляющийся в даль галоп... Ещё час Генка искал убежавшую Лапочку. Продрогший , злой и мокрый он ввалился в квартиру, приветствуемый криком ары «попа – красавица моя»и только неаккуратно забытая дядей Толей початая бутылка водки смирила его с этой жизнью ...

Дальнейшая жизнь честной компании быстро наладилась. Генка сообразил, что на венец творения, к которому по недоразумению и он относился, не может тратиться меньше, чем на братьев наших меньших. Ара, поголодав пару дней , быстро перешёл на морковку с огурцами, а орешки с пивом осваивал Геннадий. Прогулки с Лапочкой вошли в привычку. Оказалось, что на Джек Расселов хорошо клюёт прекрасная половина человечества, так что его личная жизнь начала налаживаться. Генка по этому поводу часто вспоминал рассказы бабушки о своём деде. Когда мать деда приезжала к своему сыну, после сытного обеда и непременного чаепития, она всегда спрашивала о женитьбе:

– Сынок, ну, надежда-то хоть есть?

На что он неизменно отвечал:

– Мать, у надежды сегодня выходной...

Правда, в один из дней выходного не случилось и дед женился на беременной уже тогда бабушке...

А через пару недель появились загорелые тётя Валя и дядя Толя... Квартира была вычищена до блеска, а цветы политы. Сказались визиты новых генкиных поклонниц. Ара постройнел и боязливо срал только в одном углу клетки. Лапочка освоила цирковую стойку на задних лапах и подозрительно вкусно пахла женскими духами...

А вечером тётя Валя решила сказать «Спокойной ночи!» любимому Аре и в ответ услышала громкий генкин голос «не ссы, дружок, прорвёмся!»... И тётю Валю прорвало...

Lady in Red

Чтобы не говорили, а настороженное отношение разных полов друг к другу –  на уровне генов... Наверное, это пошло ещё с того маленького недоразумения, случившегося много веков назад, и закончившегося  большим скандалом с депортацией участвующих в этом лиц из рая. После этого происшествия любой мужчина периодически нервно поглядывает в сторону женщин, знакомых и не очень. В ответ эти прелестные существа тоже косятся, в ожидании мужских истерик по пустякам... Ну, это так, к слову... Для мужчин до сих пор  остаётся загадкой парковка прекрасной половины человечества. Что ими движет и в чём здесь логика, не всегда понятно... Кто-то скажет, ну, и что здесь непонятного, пмркуются все, как умеют. Тут множество  неизвестных – возраст, стаж, машина, погода,  расположение звёэд, удачен ли был сегодня шопинг,  понравилась ли себе в зеркале заднего вида, вовремя ли пришли месячные,  последний разговор с последним любимым и все остальные слагаемые непростого женского бытия. Здесь нет мелочей, чистый фатум во всей  красе и повезти может не всем, это про окружающих... Вот и вчера, только  пристроил он свою машину на стоянке  и только собрался выходить, глядь  к стоянке подъезжает красная ауди. Как на грех в  ассортименте осталось всего лишь два места для парковки. Одно побольше, вполне можно и хаммер впихнуть, второе,  через машину, впритык да ещё с пустой стеклянной бутылкой из-под пива, которую какой-то добрый самаритянин , видимо, любитель кегельбанов и икебаны , оставил точно посередине. Ауди задумчиво подползла к месту причаливания и замерла. Минуты три ничего не происходило, он даже заволновался, что премьера спектакля откладывается, но зритель это святое и на асфальт десантировалась, правильно, блондинка (как Вы догадались?) в коротком красном пальто вровень с крышей автомобиля, с  длинными от ушей ногами и на таких же каблуках. Существо с любопытством рассмотрело оба предложенных судьбою варианта парковки и почему-то направилось к багажнику своего автомобиля , видимо,  ей показалась нестандартной задница собственного авто, которую предстояло втиснуть между  машинами.  ... После непродолжительных раздумий , что всё вроде одинаково, было принято решение штурмовать более узкое машиноместо, которое  с бутылкой.  Сразу оправдалось главное жизненное кредо  всех блондинок – мы не ищем лёгких путей, это нас  почему-то находят трудные. Машина с натугой , после нескольких неудачных  попыток, наполовину въехала в вожделённый закуток и встала. Lаdy in red то ли услышала бампером,  то ли увидела пустую стеклотару. Обратных ход , хлопанье дверью и вот она в раздражении  грозно  нависла над причиной своего временного поражения. Двумя пальчиками бутылка была оторвана от земли и после болезненных раздумий и вороватых взглядов направо и налево, положена горизонтально под переднее колесо соседнего автомобиля, видимо дед партизанил в великую отечественную.  То-то сосед обрадуется этой нежданной радости!.. После этого машина с горем пополам была припаркована, мотор затих, габариты устало  погасли... It's over and say goog bay? Ничегошеньки подобного!.. Show must go on! Приоткрытая дверь , с характерным звуком, упёрлась в соседскую (с оставленной бутылкой) машину, но  трепетная лань, даже с такой фигурой, вылезти из двери всё же не смогла. Чего хотите, закон воздаяния, часть первая – не рой другому яму ... и дальше по тексту... Но скорее земля остановится, чем сдастся блондинка! Заводится, выезжает, почему-то разворачивается , видимо, не давала покоя мысль  насчёт нестандартных габаритов собственного авто,  и вот парковка, часть вторая, но уже задом... Получилось... Правда,  похоже  многострадальному соседу с бутылкой под колёсами,  придётся влезать  в свою машину через пассажирскую дверь.... Эротичное фото на память. Лежа на капоте , наша леди , с задранным пальто ,  деловито отогнула вверх дворники и это при плюс пяти, что поделать,  врождённый профессионализм или предвидение  , что она может  вернуться зимой, ну, и чтобы не примёрзли... или чтоб рекламу под них не совали... Облегчённый вздох сигнализации и стук удаляющихся каблучков... Не уж-то на этот раз всё?...Не тут то было... Буквально через полминуты состоялось торжественное возвращение блудного сына. Критическое рассмотрение того, что получилось. Снова писк сигнализации, пуск двигателя... В каждой женщине где-то очень глубоко внутри спит врождённый перфекционист. И просыпается этот гад в самые неподходящие моменты. Неподходящие почему-то для окружающих... Видимо гипертрофированное чувство прекрасного у прекрасной половины человечества – дар богов, чтобы вторая половина человечества не спала. Этакая вечно глючащая сигнализация  для поддержания окружающего мира в тонусе. Memento mori, так сказать...

Красная ауди с наглым изяществом неожиданно лихо выпорхнула  из капкана и в два движения встала на более широкое место. Окончательно его добило складывание зеркал и волшебное доставание откуда-то , словно кролика из цилиндра , спящей чихуахуашки , которую либо забыли, или он просто незаметил её  ранее... Партер рукоплескал уходящей актрисе... Слёзы, цветы, занавес...

Он вздохнул и хлебнул из открытой бутылки пива. Тихо играла музыка, домой идти совсем не хотелось. В голове мелькнула мысль, что есть в жизни непонятные вещи, которые понять невозможно, да и не нужно... Потому, что понять этого нельзя. Потому, что только  идиот не согласится, что женщины необыкновенные существа, волшебным образом перенесённые в этот скучный  и занудный мир... Все... Даже блондинки... особенно в красном...))

Последний день пропретора Публия...

Наместник Римской Британии пропретор Публий Осторий Скапула молча смотрел на посланника Рима. Он всегда знал, что эта минута когда-нибудь настанет, но не предполагал что так быстро и к своему удивлению осознал , что не совсем готов к этому . Такова смерть,, все знают, что она когда-нибудь обязательно наступит, мы рождаемся с этой мыслью и знанием о ней, но мало кто оказывается готовым к этой встрече. Вот тебе и скапула, он мысленно усмехнулся. Не знавшие причину его прозвища scapula (лопатка) , всегда связывали его с тяжёлым ранением в левое плечо и огромным рваным шрамом на плече над лопаткой в виде головы медузы Горгоны, странной прихоти стянувших спину рубцов. И только близкие и друзья детства помнили, как его отец дал ему это прозвище, когда нашёл в его вещах обугленную кость лопатки медведя, а потом выяснил, что мальчик всерьёз занимается гаданием со своим дядей, принёсшим эту хитроумную ересь из Британии, где он в составе своего легиона обосновывал право владычества Рима на этих землях... Вчерашнее гадание на лопатке после удачной охоты в британских лесах, куда он попал , вот ирония судьбы, с той же задачей, как и дядя, показало, что впереди его ждёт мало хорошего . Лопатка буквально была испещерена чёрными линиями, да и иные знаки указывали на неблагоприятный ход событий и что выход он найдёт сам...

 Перед ним стоял его старый боевой друг по десятому легиону Марк Овидий Окулюс, всевидящее око кесаря Нерона, исполнитель всех его тайных поручений. Они были похожи. Оба высоченного роста, закованные в броню извитых, мощных мышц, отмеченные шрамами всех великих сражений Римской империи последней четверти нынешнего века. Что-то общее неуловимо присутствовало в этих немолодых, но всё ещё грозных воинах, словно они были братьями, встретившимися после долгой разлуки...

 -Я знаю о решении Нерона...– Публий поднял глаза на Марка, стоящего перед ним, – у меня остались кое-какие люди в Риме... Правда, не много...

 Марк улыбнулся одними глазами и жёстко произнёс:

 – Я тоже знаю... И поэтому не стал убивать твоего гонца, хотя такой приказ был, чтобы он смог донести эти известия до тебя и у тебя было время принять решение... Правильное решение... – Марк промолчал, давая время Публию на размышление.– Решение принято, Публий, и его изменить или отсрочить уже нельзя... Ты должен умереть сам или я должен убить тебя. Таков приказ кесаря. Мы окружили твою резиденцию. Сил примерно поровну , я настоял на малочисленном отряде, и ты , я думаю, можешь вполне уйти,, убив меня, и прорвав окружение... – на этих словах Марк остановился и спокойно посмотрел на Публия. – Но ты и без меня знаешь закон... Все твои родственники будут перебиты, владенья конфискованы, а самому тебе всю оставшуюся жизнь придётся скитаться , укрываясь от убийц Нейрона, а после его смерти и людей его преемника...Решение за тобой...Ты можешь убить меня прямо сейчас, как видишь, я пришёл на разговор с тобой без охраны. Все мои люди снаружи... Убить и прорвав оцепление, уйти в леса...

 Публий внимательно посмотрел на своего друга...

 – Значит выхода нет... Вернее, варианты есть, но выход один... – и он криво усмехнулся. – Поистине божественный жребий, предлагать массу вариантов, зная наперёд , что жертва выберет именно этот... Ладно, не будем ломать комедию. Время это то , чего у нас никогда нет, хотя мы порою считаем иначе. У нас ведь , Марк, есть немного времени, чтобы вдвоём выпить кувшин вина?

 Публий жестом пригласил Марка под альков в углу комнаты, где стоял небольшой столик из чёрного британского дуба , а вокруг были приготовлены два ложа с подушками, обшитыми золотой тесьмой.

 – Располагайся... Мы давно не виделись...

 Марк не стал долго себя упрашивать и скинув перевязь с коротким мечом, блаженно растянулся на ложе, обитом шкурами медведей, головы которых задумчиво глядели в потолок.

 – Как я устал, Публий! Годы всё же берут своё... Как в прочем и груз чужих жизней, отнятых тобою. Чем больше убитых, тем менее мы достойны жить. Чужие жизни укорачивают и наши собственные... Как ты жил всё это время, Публий?

 Публий неторопливо разливал вино по свинцовым кубкам..

 – Вино – как кровь. Того же цвета. Когда закончится оно в кувшине, закончится и моя жизнь...

 Он улыбнулся.

 – Ты знаешь, я за неё никогда не держался и идя в бой не особенно задумывался вернусь ли живым, а вот сейчас понимаю, что не совсем готов. И дело не во мне, а в тех, кого я оставляю здесь. Дурацкое слово ответственность...

 Он помолчал...

 – Ты знаешь, не хуже меня, что Рим любит дураков, извращенцев и пьяниц. Там опасно не то, что быть умным, а просто иметь своё мнение. Складывается впечатление, что в результате этой селекции в Риме не осталось ни одного умного человека... Ты помнишь, как я чудом избежал смерти и был отправлен императором Клавдием вторым губернатором в римскую Британию. Все эти годы я воевал за то, чтобы Британия была нашей. Союзы, сражения, переговоры, что только не использовалось, чтобы принудить кельтов встать под наши знамёна. И вот гражданский венок из Рима и вызов к новому императору Нерону... Приехав в Рим я сразу понял, что стал здесь чужим, чужим и опасным. Помнишь, как испугала Нерона моя боевая гвардия. И я увидел в его глазах страх и свою смерть. Дядя уговаривал меня уехать , как можно быстрее уехать в Британию, пока не поздно. Я сразу понял, что поздно, уж больно много почитателей моего таланта стали нашептывать Нерону о моих подвигах и достоинствах, и слишком многим их доблестным жёнам я отказал. Моя просьба к Нерону отпустить меня обратно, в мои леса, где я себя лучше чувствую , была встречена с облегчением, но взгляд Нерона, когда я уходил был слишком красноречив, чтобы строить какие-либо иллюзии. Покидая Рим, я знал, что вижу его в последний раз...

 – Я прибыл в Рим сразу после твоего отъезда, – Марк , не задумываясь, первым пригубил вино, давая понять, что полностью доверяет хозяину, – Чуть-чуть не успел. Рим только и твердил о тебе, о твоей силе, ловкости и как ты легко раскидал четверых людей Нерона, напавших на тебя в переулках Рима, переодевшись разбойниками. То что ты не убил, а покалечил их, сломав каждому правую руку, было воспринято как дерзость, словно бы ты издевался над самим Нероном...Ну, и твои доброжелатели... Неистребимое племя бескорыстно любящее нас... и с нетерпением ждущее нашей смерти...

 Марк улыбнулся, с явным удовольствием вспоминая произошедшее.

 – И всё же, как жилось тебе в этой глуши?

 – Ты знаешь, как это не покажется странным, но люди везде одинаковы...Состояние народной любви кратковременно, как вспышки сознания коматозника. Он или презирает, или ненавидит. Презирает за слабость и совпадение всех низменных качеств своего вождя со своими собственными. А ненавидит за силу, наличие своего мнения, расходящегося со мнением стада. Они слепы и страшно внушаемы, в упор не видят хорошего, считая это всё само собою разумеющимся, и вечно требуют невозможно, прекрасно понимая, что осуществить это на практике нельзя. Они, как сварливая жена, вечно недовольная при любом раскладе, так что происходящие изменения по большому счёту не имеют для них никакого значения.

 Ещё хуже их лидеры, почти никогда не думающие о своём народе. Они отделены от него глухой стеной. Их сердца и сокровища в Риме, а не здесь. Целью и смыслом всей жизни наших здешних либералов стало пристальное наблюдение за неуспехами их далёкой Родины и бурная радость, когда это происходит. Их вклад в улучшение жизни там, где они живут минимален, их сердца за пределами Родины, а разум вообще давно потерян. Они любят только себя, они всегда и во всём правы, у них нет обязательств по отношению к своему народу, их раздражает всё кроме себя и своих любовниц, это пена, кал, в который вляпываешься на каждом шагу... Думаю, большинство писаний Нерону местного производства. Единственное , что у них хорошо выходит так это письма в Рим, вот уж где написано от души, с любовью и прилежанием...

 Марк расхохотался...

 – Ты, как всегда прав! Твои поклонники радовали Нерона своими посланиями по нескольку раз в день. Последнее время он их даже не читал, видимо, надоело...Ну, а в личном, где твои любимая рабыня, ты не хочешь дать ей сейчас свободу?

 Публий взглянул, на Марка и тот осёкся...

 – Я не хотел тебя обидеть, Публий..

 – Знаю, Марк... После смерти Корнелии у меня давно никого нет. Есть незаменимые женщины. Женщины, которые даются Богами тебе лишь один раз. Это Дар, и если ты его потерял, остаётся лишь горевать об этой потере, её не заменит уже ничто и никогда... Ты знаешь, я даже успокоился, когда понял это... Но Боги периодически добры. Часто они не возвращают утеряное, но дают замену. И тут уж твоё решение принять её или нет. Семь лет назад мы воевали с кланом лигуров, и мне пришлось биться с их вождём. Он оказался серьёзным противником. Бой был практически на равных, но мне повезло больше и я победил. Умирая, он взял с меня слово, что я не убью его единственную дочь. Матери у неё не было, умерла при родах, а другую жену он брать отказался. Я назвал её Корнелией, как покойную жену, Корнелия Минор, и ты знаешь, она стала для меня дочерью. Приехав из Рима, и понимая, что произойдёт дальше, я подписал ей дарственную на свободу,так что теперь она вольноотпущенная. Есть и вторые бумаги, по которым она является моей дочерью, но это уже после смерти Нерона и то, если ничто не будет угрожать её жизни...

 Марк, – центурион увидел, что Публий смущён.– Марк, у меня к тебе большая просьба. Обещай мне, что ты о ней позаботишься. Деньги у неё есть. Будь ей отцом вместо меня.

 На лице Марка на миг отразилось замешательство, но затем он твёрдо произнёс:

 – Я обещаю , Публий, выполнить твою просьбу, чего бы мне это не стоило...

 Марк почувствовал, как Публий обрадовался и расслабился.

 – Ты знаешь, Марк, а ведь она участвует в решении всех моих проблем. Вернее, я принимаю решения, думая в первую очередь о ней. Ешё в Риме мне предложили участие в заговоре против Нерона и , если бы не она, я согласился. Я прекрасно знаю леса Британии и , если бы не она, искали бы Вы меня, как иголку в стоге сена.Она моё всё, весь смысл моей жизни и ради её счастья я принимаю сейчас это решение. И не причём тут Нерон или моя собственная трусость.. Дороже всего в этом мире нам обходится любовь. Да , Марк, только это имеет значение в жизни. Только это...

 Они ещё около часа говорили о разных вещах. Вспоминали боевых товарищей, переделки, в которые попадали и из которых чудом выходили живыми, города и земли, которые оставили позади, те мгновения, которые остались в памяти навсегда. Не собирай вещи, собирай мгновения, говорили древние и были правы. Никому в голову со стороны не могло прийти, что за этим столом незримо присутствует смерть и развязка совсем близко...

 Публий разлил остатки вина по бокалам...За столом стало совсем тихо...

 – Ну, вот и кувшин уговорили...– Публий едва заметно улыбнулся. – Последний тост за друга. А ты знаешь, смерть мне сделала роскошный подарок, пожаловав сюда в твоём обличии. Я только мечтать мог об этом! Спасибо тебе за всё! За тебя друг!..

 Они выпили...

 -Я пойду переоденусь...– Публий улыбнулся.– Умирать надо в приличном виде! Сейчас приду...

 Он вышел. Марк лихорадочно искал выход из создавшегося положения и не мог ничего придумать. Все высказанные за и против казались сейчас абсолютно бессмысленными. Он был растерян и раздавлен...

 Мускулистый слуга внёс тяжёлый, обитый кожей стул. На его лице был написан ужас и недоумение. Затем девочка лет четырнадцати-пятнадцати в белом платье, расшитом золотым шитьем по краям внесла два медных таза и поставила их с боков от стула. В лице девочки не было ни кровинки, зубы крепко сжаты, а по щекам катились слёзы...

 На голове вошедшего Публия красовался начищенный до блеска имперский шлем. Шерстяная туника отсвечивала кроваво– красным цветом, изящно сползая с мускулистых плеч. Красноватый плащ прикрывал мощную спину, развиваясь словно знамя на ветру. Балтеус с серебряными накладками обхватывал мощную талию. На рукавах и талии красовались кожаные птеруги с чернёными серебряными накладками, их сложный мозаичный рисунок говорил о незаурядных способностях мастера. Слева на боку мерно покачивался в металлических ножнах гладиус, справа висел кинжал в ножнах с искусной серебряной инкрустацией. Ноги были обуты в новые калиги, подошва которых была подбита бронзовыми гвоздями, и позвякивала, при каждом соприкосновении с поверхностью мраморного пола. Он был величественен, красив и спокоен. Подойдя к мощному стулу, он снял с плеч плащ и накрыл им стул. Пододвинув ногою к ножкам бронзовые тазы, усмехнулся и , чуть помедлив, сел на стул...

 – Ну, что, Марк, приступим!– на лице Публия отражалось лишь решительная сосредоточенность. Он словно бы хотел побыстрее закончить это неприятное дело и отдохнуть... Раб с девочкой рыдая кинулись к его ногам, но он величественным жестом остановил их...

 – Обо всём уже говорили... И не раз... Всё, успокойтесь и не позорьте меня, отсутствием воспитания....Смерть – не повод вести себя недостойно...

 Все замерли...

 – Марк, я начинаю...– проговорил Публий, доставая из-за пояса кинжал, сверкнувший опасной остротой заточки в солнечных бликах.

 – Подожди, Публий! – Марк достал из-за пояса футляр. – Император Нерон велел передать тебе это...