Текст книги "Заклинание сорок пятого калибра"

Автор книги: Сергей Ковалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Вот как… По-моему, эта задачка – как раз для частного сыщика. Ты же любишь головоломки.

– Кто тебе такую глупость сказал?! – возмутился я. – Да я терпеть не могу головоломки и загадки! Честно! Знал бы ты, как мне надоело это вечное "поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что"! Хоть бы раз кто-нибудь пришел с простым и понятным делом!

– Угу. А еще лучше – просто так дал денег! – рассмеялся Игорь.

– О-о-о! Это был бы вообще идеальный заказчик! Но такие заказчики бывают исключительно сферическими и в вакууме…

– Я слышал, ты прищемил хвост Отбою?

Я чуть не захлебнулся чаем.

– Ну… ты, блин, последователен! У тебя явно не два полушария, а четыре. И все четыре – независимые!

– И все-таки?

– Прищемил, ага, – сознался я. – Но ты-то откуда узнал?

– Сам знаешь, Москва – большая деревня. В Люблино чихнешь, а в Сокольниках желают здравствовать. Впрочем, про это трудно было не узнать. "Оборотни" шумят по всем тусовкам, что ты – не жилец. Я ваши теневые дела не очень понимаю, но тут кто угодно догадается, что ты крепко Отбоя достал. Особо болтливым наши парни обещали языки отрезать и засунуть туда, где им самое место, но "Оборотни" волну продолжают гнать.

– Скажи нашим, чтобы не связывались, – нахмурился я. – Мы ведь уже говорили об этом. У Отбоя в клубе настоящие оборотни, обычным людям с ними не справиться. Я сам разберусь.

– С ними и так никто не рискует связываться, – с отвращением проворчал Игорь. – Подмяли под себя все. Лезут в дела других клубов. Скоро будут решать, кому носить "цвета", а кому нет. Мне это не нравится, да и парни не в восторге от такого кино.

– Мне это нравится еще меньше, – возразил я. – Шкура-то под прицелом моя. Но пока у "Раздолбаев" всего пятеро людей Тени. И только двое из них чего-то стоят против оборотней. Ну и ты со своим кэмпо, может быть. Извини, Хафиз, но придется ждать.

– Я понимаю. Но ты все равно держи меня в курсе.

– Если я пойму, что мне нужна помощь, скажу.

Мы церемонно чокнулись чашками с чаем, еще с полчаса поговорили о клубных делах, и я поехал домой.

Признаться, покидать уютный гараж совсем не хотелось. Наверняка Алекс уже вернулся и будет опять весь вечер нудить из-за того, что я ничего не узнал. И не дай-то боги, ему удалось раскопать хоть какую-то мелочь, тогда мне придется еще И любоваться его лучащейся самодовольством физиономией. Кроме того, в конторе теперь обитает малолетняя беспризорница с уголовными наклонностями и скверным характером. А еще моя интуиция подсказывает, что у хозяина Ми-ми нашлась какая-то очередная уважительная причина не забирать своего питомца. Если подумать, надпись на коврике у дверей "Home, sweet home!" в свете всего этого выглядит сущим издевательством!

Засиделся я у Игоря чуть не до самой ночи. Московские дороги к этому часу более-менее разгрузились, и у меня даже получилось хорошенько разогнать мотоцикл и протестировать новые тормоза. В итоге до офиса я добрался всего минут за пятнадцать, даже мелькнула мысль покататься по городу просто так, для удовольствия. Но я нашел в себе силы противостоять соблазну. Расследование еще не закончено, завтра мне понадобится свежая голова.

"Ты все еще хочешь продолжать это дело? Орлов тебя точно обманывает, его можно послать подальше. Считай, у тебя нет клиента, и ты не обязан…"

"Я не могу бросить это расследование. Теперь – тем более!"

"Тебя так задели слова этого ангела? Обязательно хочешь доказать…"

"Ты же понимаешь, что нет! Если я брошу дело сейчас, то никогда не узнаю наверняка, что произошло. Это все равно, что заметить симптомы болезни и отказаться узнать точно, болен ты или нет. Я не смогу так…"

"Не боишься, что потом пожалеешь?"

"Не боюсь. Точно пожалею. Но выбора нет".

Вопреки опасениям занудство Алекса мне терпеть не пришлось. Он еще не вернулся.

Зато чжуполун, как я и предвидел, никуда не делся. Он кружил у стола, отчаянно виляя хвостом и пуская от возбуждения пар из пасти. На столе в своей любимой позе восседала Женька с ноутбуком на коленях. Но, что гораздо удивительнее, Паштет покинул свое любимое место на спинке дивана и также перебрался к столу. В отличие от Ми-ми, он не утратил природное достоинство и сидел неподвижно, но тоже не спускал глаз с Женьки.

– Э-э-э… Что это вы затеяли?

– Привет, Фокс! Смотри, какой прикол!

Девчонка взяла со стола лист бумаги, скомкала и подбросила в воздух.

– Ми-ми, огонь!

Паштет свечкой взвился за бумажным комом, но Ми-ми опередил его. Понятно дело – чжуполуну ведь не нужно было прыгать. Я впервые видел, как дракон плюется огнем. Надо признать, делал он это со снайперской точностью. Паштету достались только клочки пепла. Кот обиженно взвыл, жалуясь на неспортивное поведение соперника, и направился к Ми-ми с явным намерением получить сатисфакцию. Чжуполун испуганно хрюкнул и предусмотрительно втянул в панцирь голову и лапы. Паштет обнюхал панцирь со всех сторон, потрогал лапой и, разочарованно мявкнув, удалился на свое излюбленное лежбище на спинке дивана.

– Чумовые ващще, правда? Надо будет завтра камеру заказать. Хочу их снять и ролик на YouTube выложить. Вот народ угорать будет!

– Народ скажет, что это монтаж, – безжалостно разбил я девичьи фантазии. – Я же тебе объяснял про инертность мышления.

– Ты прав, наверное, – пожала плечами Женька. – Ну и неважно. Я и не буду утверждать, что это реальные съемки. Просто забавный ролик. Никого не интересует его достоверность.

Я откровенно зевнул.

– Делай, как хочешь. Алекс не забегал?

– Не-а.

Время, по меркам Алекса, было еще "детским"… точнее, если мои предположения верны, "взрослым". С минуту я колебался. Но ведь мой напарник сам постоянно нудит, что нам необходима координация действий? Я мстительно ухмыльнулся и набрал его номер. Увы, изощренная месть не случилась – девичий голос холодно сообщил, что абонент временно недоступен.

– У Алекса неприятности? – полюбопытствовала Женька.

Вот уж не думал, что она замечает что-то вокруг себя!

– Угу. Серьезные неприятности – он забыл зарядит! телефон. Или отключил, чтобы я не мешал всяким приятностям.

– Ты думаешь, он… не один? – Уши у девчонки просто заполыхали.

– Та-ак, – протянул я. – Замечательно!

Я сходил на кухню за тоником. Обошел стол. Уселся в свое кресло и достал из тумбочки бутылку джина. Женька не соизволила повернуться. Я сделал себе коктейль. Укоризненно произнес в худенькую спину с выступающими сквозь футболку бусинами позвонков:

– Я же предупреждал.

Женька сердито фыркнула.

– Жень, я серьезно. Алекс женат, в конце концов!

– Я не собираюсь за него замуж!

– Замечательно! – повторил я, залпом выпив коктейль и вновь наполняя стакан. – Я думал, мода на хиппизм и свободную любовь прошла еще до моего рождения!

– Не твое дело! – огрызнулась девчонка, не оборачиваясь.

– Когда разберемся с Келлером, делай что хочешь. А пока мы все здесь тремся бок о бок, я не желаю прятать от тебя столовые ножи и регулярно вытаскивать твою шею из петли.

– Че?!

– Сестренка, ты что же, думаешь, ты первая такая? Ошибаешься. У нас тут одно время было настоящее па ломничество брошенных и обманутых девиц. Бывшие подружки Алекса, да. Дежурили в подъезде, а когда их стала гонять Едвига – под окнами. Иногда по две-три. Рекорд – восемь девушек одновременно. Они там, на скамейке у подъезда, плакали, ссорились, даже дрались. Напоказ резали вены и глотали таблетки. А я здесь, между прочим, живу! Пришлось ставить Алексу ультиматум: либо он перестает водить сюда своих пассий, либо мы разбегаемся. У него хватило ума сделать правильный выбор. И я не хочу, чтобы этот ад начался вновь.

– Ты гонишь! – Женька обернулась, недоверчиво глядя на меня через плечо. – Так не бывает!

– Бывает. Знаешь, откуда у Алекса теневая кровь? Его отец был инкубом.

– Кем?

– Инкубом. С латыни переводится как "лежать на". Так называют демонов-соблазнителей мужского пола. В отличие от демониц этой специализации, которых называют суккубами, "лежащими под". Во время секса с людьми они поглощают их энергию – тем и живут. Могут выкачать человека до смерти. Иногда, если инкуб не доводит свою жертву до смерти, от таких отношений рождаются полукровки. Алекс – сын инкуба и унаследовал от отца его способности. Прямо скажем, не бог весть какие полезные. Теневая кровь и все, что к ней прилагается: теневое зрение, способность входить в Тень, крепкое здоровье, сила и выносливость. Небольшие способности к магии. А главное, ни одна женщина не в состоянии перед ним устоять, это, можно сказать, визитная карточка крови инкуба. А сам Алекс не может не соблазнять – это в его природе. Он просто умрет с голоду, если не будет делить постель с женщиной хотя бы через день. Вот он и меняет подружек – чтобы никого из них не доводить до истощения. И любит свою жену. И больше всего боится убить ее. А Марго любит Алекса и вроде бы понимает, но она нормальная женщина! Представляешь, каково ей?

Женька промолчала.

– Прости, мне следовало рассказать тебе сразу. Я надеялся, что истинное зрение защитит тебя от магии Алекса, ты же заметила его кривые ноги и вообще вела себя с ним довольно жестко… Дьявол! Пойми, то, что тебе кажется любовью, – всего лишь воздействие его силы на тебя.

– А что такое любовь? – хмыкнула Женька. – Это всегда воздействие чьей-то силы. Без всякой магии.

– Жень…

– Давай больше не будем об этом, – Женька соскочила со стола и выхватила у меня стакан с только что приготовленным коктейлем. – Обещаю, что истерик не будет. Кстати, посмотри в верхнем ящике – там для тебя кое-что есть.

Я открыл ящик и вытащил небольшой сверток. Внутри оказалась пластиковая коробочка, напоминающая половинку мыльницы. Одну из стенок полностью занимал динамик.

– Это то, что я думаю?

– Откуда я знаю, что ты там думаешь? – пожала плечами девчонка. – Глупости наверняка какие-нибудь.

– Сестренка, не дерзи, отшлепаю!

– О! Мсье понимает толк в извращениях!

– И как это работает? – Я нажал кнопку. Мне показалось, что ничего не происходит. В следующее мгновение Ми-ми, все это время спокойно лежавший у стола, сорвался с места и бросился в другую комнату. Паштет выгнулся дугой, зашипел, заметался по комнате и нырнул под комод. Даже меня самого слегка замутило непонятно отчего. Я поспешно выключил аппарат.

– Неплохо, а? – Женька так и лучилась от гордости. – Их давно сняли с производства, но я все рассчитала, заказала нужные детали, кое-что поменяла в схеме и – результат налицо. На оборотней это вообще должно действовать как удар по ушам.

– Должно?

– А где я тебе оборотня возьму, чтобы проверить? Я – не ты, с подозрительными типами не общаюсь. Нет чтобы спасибо сказать!

– Спасибо, – буркнул я. Надеюсь, девчонка не ошиблась в расчетах. Проверять-то игрушку придется не в лабораторных условиях. Если что пойдет не так, претензии предъявлять, возможно, будет уже некому.

– На здоровье, – в тон мне ответила Женька, устраиваясь на диване. Паштет, подозрительно оглядываясь, выбрался из-под комода. – Неко… Иди сюда, неко! Иди сюда, мой толстопузик! Фокс тебя напугал? Напугал моего толстопузика? Злой противный Фокс!

Паштет одарил меня презрительным взглядом и, устроившись у Женьки в ногах, стал прилизывать стоящую дыбом шерсть. Ми-ми тоже вернулся в комнату и уселся перед диваном, преданно глядя на девчонку. Предатели!

Я с независимым видом ретировался в свою комнату. Не хватало еще, чтобы меня осуждал мой собственный кот!

Ретроспектива

1702 год, село Преображенское

Аудиенция завершилась.

Придворные с любопытством разглядывали чужака, казалось, нарочно забившегося в самый дальний угол залы. Если таким манером он старался привлечь к себе как можно меньше внимания, то замысел его потерпел неудачу – сегодня ему выпало быть "предивным кунштюком". Хотя сам чужак выглядел вполне заурядно. Ростом был мал, телом скуден, черными волосами и смуглой кожей походил на греков, но греком не был. Не был он и "индейцем Узакинского царства", как именовал его атаман казачьей полусотни Атласов Владимир Васильевич. Суровый казак, собиравший ясак с камчадалов, так и остался в убеждении, что освободил из плена индейца, каким-то образом перебравшегося из Аляски на Камчатку. Не зная, верить или нет рассказам пленника, Атласов все же составил с его слов "скаски" об удивительном Нифонском царстве, путь к которому лежал через Камчатские острова. Донесения эти он привез с собой в столицу, прихватив и пленника в качестве живого подтверждения.

Японцам уже случалось попадать в Россию, как правило, в результате кораблекрушений, но Дэнбэй Татэкава стал первым японцем, представшим перед царем.

Дэнбэй с тоской разглядывал мысы непривычных европейских ботинок. О гэта, разумеется, в этом холодном царстве не приходилось и мечтать, но даже вонючие торбы из звериных шкур, которые приходилось носить в плену, и то были удобнее. По крайней мере, они не натирали ног. Дэнбэй раздраженно думал о тесной обуви и неуклюжем европейском костюме, в который его нарядили перед аудиенцией. Отвлекал себя на эти телесные неудобства, чтобы не допустить в душу недостойное мужчины отчаяние.

Когда его освободили казаки, японец едва не расплакался, загоревшись мечтой вернуться к цивилизации. Однако "Врадимир Васирьевич" хоть и расспрашивал подробно о пути в Японию, в результате увез его совсем в другом направлении. Теперь все надежды на возвращение в родную Осаку японец возлагал на встречу с повелителем этих земель. Повелитель его надежд не оправдал. Дэнбэй не очень хорошо понимал русский, но даже его скудных познаний хватило, чтобы понять – ему приказывают остаться здесь. Возможно, навсегда.

Такая перспектива привела Дэнбэя в ужас, но спорить с императором для японца было немыслимо. Тем более, с таким императором. Петр, даже сидя в кресле, горой возвышался над смущенным Татэкавой. Смотрел вытаращенными, кажущимися гневными, глазами, топорщил усы, как сердитый кот, и вообще напоминал Дэнбэю гравюры с великими самураями древности. Того и гляди выхватит меч и разрубит от макушки до пят!

– Поручаю этого индея тебе, Яшка, – не подозревая о страданиях Дэнбэя, говорил между тем царь Брюсу. – Ты, знаю, до всяких диковин охотник. Вот тебе диковина из диковин. Ни у кого такой нет!

– Благодарю, государь. – Яков бросил взгляд на стушевавшегося японца. – Да что же мне с ним делать-то? Сами знаете, мне сейчас артиллерию поднимать нужно. Этот Виниус мне хуже шведа поперек горла стоит…

– С дьяком я решу, что делать, – нахмурился Петр. – А Дэнбэя пристрой в Артиллерийской слободе и пусть учится русской грамоте. А как постигнет, дай ему с полдюжины ребят посообразительнее, да пусть он их своей грамоте обучает. Скоро, даст бог, шведа придавим, и можно будет о восточных наших землях подумать.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Ой! Здравствуйте!

Похоже, я был прав – Катя все фразы начинает с этого сакраментального "ой!". Впрочем, сейчас ее удивление было оправдано: идешь себе мирно на обед, никого не трогаешь, думаешь о высоком… ну или о вкусном. И вдруг рядом со скрипом тормозов останавливается черно-серебристый байк. Тут кто угодно растеряется. И даже испугается.

Испугаться толком Кате я не позволил, сразу же сняв шлем и изобразив на лице виноватую улыбку. Не то чтобы моя внешность могла успокоить, на этот счет у меня не было иллюзий, но улыбка у меня располагающая. Я ее специально тренировал перед зеркалом.

– Здравствуйте, Катенька! – Я заглушил двигатель и шагнул к девушке, – Извините, не хотел вас напугать. Ехал по делам и вдруг вижу – знакомое лицо.

Я прикусил язык, но девушка, видать, еще не совсем оправилась от неожиданности и не сообразила, что, подъехав со спины, я, если что и мог узнать, то явно не лицо. Вот так у меня всегда – тщательно планирую, рассчитываю, а потом прокалываюсь на какой-нибудь мелочи. Да, "случайная" встреча с красоткой из келлеровской фирмы была спланирована мною заранее. Девушка показалась мне наивнее и разговорчивее своих коллег. Мне пришлось потратить часа два, дожидаясь, пока Катя отправится перекусить. Я уже начал беспокоиться, не относится ли она к тем трудоголикам, что обедают прямо на рабочем месте.

– Ой, а куда вы вчера пропали? Мы с девочками думали, вы у нас работать будете!

– Пока не знаю, Катенька, – развел я руками, – Вроде бы место у вас хорошее, но… не знаю. Сомнения меня одолевают.

– Ой, ну что вы! Да это же всегда так! Всегда кажется – а вдруг мне здесь не понравится, а вдруг тут что-то не так?

– Думаете? – Я снова улыбнулся, – Нет, видите ли, дело в том… Но, подождите, вы ведь куда-то шли, а я вас задерживаю своей болтовней!

– Ой! Да ничего не задерживаете! – всплеснула руками девушка. – Я в Макдоналдс шла.

– Не делайте этого! Вы так молоды и жизнь так прекрасна! Зачем же рисковать?

Девушка рассмеялась:

– Вообще, я на диете, но иногда очень хочется чего-нибудь такого…

– Ох, девушки, любите вы себя мучить понапрасну, – проворковал я, копируя интонации и тембр голоса Алекса. – Зачем вам, Катенька, диеты? У вас прекрасная фигура.

– Ой! – Катя покраснела и потупилась.

– А знаете, что мне пришло в голову? Я сегодня с самого утра все никак не успеваю позавтракать. Если позволите, я приглашу вас куда-нибудь и заодно мы спокойно поговорим. Только Мак действительно не лучшее место для этого. Если позволите, я вас приглашу… да вот хотя бы сюда! Вы любите суши?

– Обожаю! – пискнула Катя. Судя по враз поглупевшему выражению ее лица, она бы ответила то же самое, даже если бы я предложил закусить хот-догами у уличного киоска. Иногда мне кажется, что секрет Алекса не в инкубской крови, а в его повадках и интонациях. Вспомнив про Алекса, я вспомнил и о том, что мне так и не удалось до него дозвониться. Где, интересно, его носит? Пропадать он и раньше пропадал, иногда по нескольку дней. Но такого никогда не происходило, если мы вели какое-то дело.

Впрочем, сейчас нужно было сосредоточиться на своем выступлении. Я не так уж часто ухаживаю за девушками, нужно следить, как бы не ляпнуть чего лишнего.

Заведение, куда я пригласил Катю, оказалось довольно приятным местом. Несмотря на оформление в традиционном для московских "сушилок" псевдоориентальном стиле, в деталях обстановки проглядывала самоирония. В дверях нас встретила статуя то ли Будды, то ли Хотея, уплетающего рис из огромной чаши. Сломанные палочки для еды лежали у толстых пяток гипсового просветленного, что не мешало ему черпать рис прямо ладонью. Над статуей висело знамя со стилизованным под иероглифы лозунгом: "Будь проще, попроси вилку с ложкой!" На стенах висели имитации японских гравюр, но содержание их было вполне современным и комичным – сценки из офисной жизни, уличные зарисовки, карикатуры на "звезд" и политиков. Официантка в неизбежном кимоно принесла меню. Открыв книжечку, Катя тихонько захихикала. Надпись на первой странице гласила: "Уважаемые гости! Убедительно просим не обращаться к персоналу на японском языке! У нас в школах его не изучают".

Названия блюд тоже подверглись творческому переосмыслению. Себе я взял гречневую лапшу с уткой под названием "Харакири Дональд Дак", а Катя выбрала рис с рыбой под названием "Масариса с караси".

К счастью, при всем несерьезном антураже, повар заведения оказался человеком без чувства юмора – блюда нам принесли съедобные и даже вкусные. Я не гурман, скорее даже наоборот, обычно к еде у меня два требования: чтобы она была и чтобы ее было много. Но если еда к тому же хорошо приготовлена, это только плюс.

Надо будет показать это место Игорю – он оценит.

Пока мы ожидали заказ, я ненавязчиво вернул разговор к интересующей меня теме.

– Значит, вы говорите, я напрасно сомневаюсь?

– Ой! Ну конечно же! У нас очень хороший коллектив! И фирма большая, надежная. Хорошая зарплата. Знаете, историку не так-то просто сейчас найти работу по специальности. А уж чтобы за нее еще и хорошо платили – это вообще фантастическое везение.

– Все это, разумеется, здорово, но… меня смущает некоторое… гм… несоответствие истине документов, которые готовит фирма. Не обижайтесь, но ведь это самый обычный обман.

– Ну… да, – погрустнела Катя. – Я тоже раньше переживала из-за этого. Но я вот что скажу: эти люди, которые покупают у нас родословные, они ведь сами обманщики. Знаете, никто не приходит, чтобы выяснить, что его предки были крестьянами или рабочими. Попробуй я оформить честное заключение – и клиент уйдет, да еще скандал устроит! Все хотят получить в предки не меньше, чем боярина. Им все равно, так ли это на самом деле, главное, чтобы была грамота с печатью. Ну и… не последние же деньги они за это отдают? Это не что-то жизненно необходимое. Просто способ потешить тщеславие. Помните, раньше в Крыму и Сочи на пляже были такие фотографы с фанерными силуэтами, на которые были наклеены фотографии известных артистов? Можно было сфотографироваться с ними в обнимку. Все знали, что это подделка и что те, кому покажут эти фото, будут знать про подделку, а все равно фотографировались. Вот и с родословными та же история. Я не оправдываюсь, но… честно говоря, совесть меня не мучает.

– Извини, я не хотел тебя обидеть. И мораль читать не собирался.

– Да я и не обиделась. Просто жаль будет, если ты откажешься. У нас ведь не только такая тупая работа. Анатолий Германович продажу родословных организовал, когда открыл фирму – чтобы начальный капитал создать. А сейчас от этого идет лишь незначительная часть доходов. У фирмы много других направлений. А родословные… Анатолий Германович говорит, что, раз богатым бездельникам хочется выбросить деньги на ветер, пусть эти средства пойдут на развитие исторической науки.

– Да он просто Робин Гуд какой-то.

– Нет, конечно, – не обращая внимания на мою иронию, возразила Катя, – Он деловой человек. Но мы действительно занимаемся и серьезными научными исследованиями.

– Серьезными? И чем, например?

– Ну во всех отделах – по-разному. Это зависит от эпохи, на которой отдел специализируется. Наш отдел, скажем, сейчас работает над биографией Якова Брюса. Он как раз в конце семнадцатого века родился. Правда, расцвет его карьеры пришелся на восемнадцатый век, но у нас, к счастью, нет жесткого разделения. И потом корни его величия все равно в детстве. Ой, что это был за человек! Если бы он жил сейчас, я бы в него точно влюбилась!

Я с любопытством и даже некоторым восхищением смотрел на Катю. Похоже, она относилась к тем счастливцам, работа которых совпала с их увлечением. Заговорив о Брюсе, Катя преобразилась. Застенчивость и наивность исчезли, она даже будто чуть выше ростом стала, глаза блестели…

"Ох, Фокс, ты слишком долго один!" – прокомментировала Хайша.

"Перестань! Ты прекрасно знаешь, что это все ради дела!" – отмахнулся я от ехидно хихикающей богини.

Однако, вспомнив о деле, я был вынужден признать, что встреча с Катей, с деловой точки зрения, была напрасной. Все, что говорила девушка, было интересно, но никак не объясняло, зачем все-таки Келлеру понадобилась Женька? Пусть даже ему нужна была какая-то информация. Но Женька ведь не историк, а у него под рукой целый штат профессионалов, готовых копать информацию не за страх, а за совесть. Да и что такого могло скрываться в прошлом, чтобы сейчас идти ради этого на преступление?

"Не факт, – уже серьезно возразила Хайша. – В прошлом может быть много чего. Уж поверь мне!"

"Ты же мне совсем недавно мозг выносила, мол, похищение Женьки никак не связано с историей!"

"Я и сейчас так считаю. А ты не забыл, что еще и книги должен искать? Старинные книги, между прочим! И вот это дело вполне может быть связано с историческими поисками Келлера!"

"Хайша, я понимаю, что для тебя Петр Первый – хороший знакомый, правивший в России буквально на прошлой неделе. Но книги украли совсем недавно! При чем тут Брюс?"

"А ты спроси эту милую девушку, – провокаторским тоном посоветовала Хайша. – Ты ведь все равно не находишь в себе сил с ней распрощаться".

– Но что можно найти о Брюсе сейчас? – Я сформулировал вслух заинтересовавший меня вопрос, – Он же изучен вдоль и поперек…

– Не скажи! – покачала головой Катя. – Всегда есть надежда откопать какие-нибудь новые факты, косвенные упоминания, построить новые теории. Тем более когда речь о таком таинственном человеке! Даже просто собрать воедино всю информацию о нем – уже безумно интересный труд!

– А Келлер не против, что ты рабочее время на это тратишь?

– Так я же говорю – это его задание! Меня ведь на самом деле взяли специально Брюсом заниматься! Келлер сам нашел меня в институте. Я диплом писала по Петровской эпохе, а потом хотела поступать в аспирантуру. Но Анатолий Германович отговорил оставаться в институте. Сразу после защиты пригласил работать к себе, я согласилась и ни разу об этом не пожалела.

Приходилось признать, что Хайша права. Что-то тут есть.

– Любопытно… Значит, Келлера интересует Яков Брюс?

– Ну не только он, – пожала плечами девушка. – Конкретно Яковом Вилимовичем занимаюсь только я. У остальных девочек из нашего отдела другие задачи. Наташа, например, вообще изучает торговлю с северными территориями Российской империи. А Рита, которой вчера не было, – деятельность Кромвеля. А одна моя подруга в пятнадцатом отделе занимается Софьей Палеолог. А еще одна девочка, мы с ней в институте еще дружили, – архитектурой советского времени. У нас тут настоящий исторический институт в миниатюре.

– Интересно…

В действительности же я чувствовал недоумение. Смутно представляю, как должна "делаться наука", но даже мне казалось, что интересы у господина Келлера какие-то хаотичные для настоящего ученого. Разве что в этом хаосе скрывалась система, которой я пока не видел.

– Очень интересно! Так я тебя убедила?

– Почти, – улыбнулся я. – Я все равно собирался завтра заехать, поговорить непосредственно с Келлером. Может, он еще не захочет меня брать на работу.

– Ой! Это да, – загрустила Катя. – Вообще-то он тяжелый человек. Если хочет – может быть очень обаятельным. Но чаще всего не хочет. Мы же не клиенты, чего нас стесняться? Но его можно понять – он работает в безумно напряженном графике. Ну и… все-таки он академик. Потому очень авторитарен. Жаль будет, если ты ему не понравишься!

Мысль об этом, похоже, здорово расстроила Катю, и обед мы завершили, обмениваясь ничего не значащими фразами. Я проводил девушку до входа в офис и, неожиданно даже для самого себя, спросил:

– Катя, а у тебя есть планы на сегодняшний вечер?

– Ой! – Девушка растерялась, словно ее раньше никто никуда не приглашал. – Я хотела пости… Ой! Нет, никаких планов!

– Как ты относишься к походу в театр?

– Ой!

– Есть такой очень хороший театр, называется "Лунный блюз". Он не так известен, как другие театры вроде МХАТа или на Таганке, но там ставят совершенно фантастические спектакли.

– Ой! Но как я пойду в таком виде?! – Девушка в отчаянии всплеснула руками. – Я не могу!

– Ты во сколько заканчиваешь?

– В шесть… Могу отпроситься пораньше, в половине шестого.

– Вот и отлично! Спектакли у них начинаются в половине восьмого.

– Два часа? Но мне ехать в Марьино! Я не успею!

– Марьино? Так это совсем рядом! – Меня охватило знакомое ощущение уверенной беспечности. – Я буду ждать тебя в половине шестого на этом же месте. Договорились?

– Ой!.. Да!

Я рванул к ближайшему киоску с театральными билетами, ругая себя на чем свет стоит за самоуверенность. А вдруг билетов на сегодня уже нет? "Извини, Катенька, все отменяется!" Вот это будет позор!

К моему счастью, билеты были, и даже на вполне приличные местах. Про спектакль "Тень матадора" я раньше не слышал, но это и не удивительно – не такой уж я завзятый театрал. При моем образе жизни как-то не особо есть время ходить по театрам. Да и денег, чаше всего, на это нет. Хорошо, что подвернулись эти два дела – в Липовом Цвете и заказ Ивора. А то максимум, что я мог бы предложить Кате, – посмотреть кино на ноутбуке у нас в конторе. Сейчас у нас там, конечно, натуральный цирк, но мне кажется – это не лучший способ организовать первое свидание.

"Ты сошел с ума, – сообщила мне Хайша. – Нашел время!"

"У меня никогда нет времени, – возразил я ей. – Всегда есть какие-то срочные дела. И, что самое паскудное, сколько я их ни делаю, меньше их не становится. В конце концов, рассматривай это как попытку заполучить информатора в стане врага".

"Фокс, кого ты пытаешься обмануть?!"

"Ты же хотела в театр!"

"Но не в компании какой-то девки!"

"Хайша, да ты никак ревнуешь?!"

"Я тебя ненавижу, Фокс! Если бы я только знала, что свяжусь с таким наглым, тупым, самоуверенным смертным! Да я бы лучше растворилась в Хаосе!"

"Я так и думал, что ты меня ревнуешь!"

Мысленно показав богине язык, я поехал в сторону Арбата. Неожиданно у меня оказалось несколько свободных часов, которые совершенно некуда было потратить. Женька еще не собрала каких-либо существенных данных ни о Келлере, ни об Орлове. Без этой информации было непонятно, в какую сторону копать. Можно, конечно, последить за одним из них, но в таких делах слежка – занятие практически бессмысленное. Это не тролль, нацелившийся ночью вломиться в магазин, и не вампир, выслеживающий добычу. Такие люди, как Келлер и Орлов, обделывают грязные дела, не покидая своих уютных кабинетов.

В кармане куртки завибрировал телефон. Я остановился у тротуара и посмотрел на определитель номера.

Оп-па! Легок на помине!

– Фокс слушает.

– Господин Фокс? – донесся до меня знакомый голос. – Это Орлов.

– Доброго дня!

– Чего в нем доброго? – сварливо поинтересовался Альберт Виленович. – Вы вообще моим делом занимаетесь?

– Разумеется! – почти не соврал я. – Расследование движется. Просто пока рано говорить о результатах – и двух дней не прошло! Я вчера беседовал с господином Ессе, Алекс параллельно ведет работу с антикварами…

– Кстати, где сейчас господин Рейнард? – неожиданно спросил Орлов. – Я не могу до него дозвониться.

– Он отключил телефон. Это в интересах расследования.

– А он вам ничего не рассказывал…

– О чем? – поторопил я замявшегося клиента.

– Ну… он ведь ваш напарник! Он ведь делится с вами информацией? Ну… хотя бы, как продвигаются его поиски?

От того, как неуверенно Альберт Виленович подбирал слова, у меня сложилось стойкое убеждение, что его подмывает спросить о чем-то другом. Или рассказать мне нечто важное. Но по каким-то причинам он удержался и принялся нести какую-то вялую ахинею. Что ж, Альбер! Виленович полностью оправдывал свой теневой облик. Я уже не сомневался, что главная скрипка здесь Келлер. Возможно, Орлов случайно оказался втянутым в делишки "академика" и только теперь почуял, что запахло жареным. Вот и заметался. Хочет и шкуру свою спасти, и босса боится.

Я попытался подтолкнуть его к решению.