Текст книги "Заклинание сорок пятого калибра"

Автор книги: Сергей Ковалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Какая пошлость! – Я почувствовал одновременно разочарование и презрение. – Я еще понимаю, устраивать такие спектакли лет сто – двести назад, тогда это могло произвести впечатление. Но сейчас-то кого можно удивить само-раскрывающимися дверями и подвешенными на проволочках свечами?

– Сам видишь, публика в восхищении…

– Идиоты…

Двери закрылись за последним из гостей.

– Отлично! Теперь можно спокойно заняться поисками Алекса! – сказал я.

– Скорее всего, он в подвале.

– Скорее всего. Только на плане хрен поймешь, где вход в подвал. В чулане никаких люков или дверей я не заметил.

– Попробуем осмотреть все комнаты. Бери на себя правого охранника, а я левого.

– Правого от кого? – Но Игорь уже исчез. Я выругался. – Великолепно, мастер! Будет исполнено, мастер!

Я выбрал правого от себя и угадал. Правда, громила был изрядно выше меня ростом и шире в плечах, но на моей стороне были неожиданность и верный кастет. Игорь разделался со вторым охранником еще быстрее, вызвав у меня приступ черной зависти. К тому же его "клиент", в отличие от моего, сохранил товарный вид. Я удивленно заморгал – охранник просто спал, да еще и сладко похрапывал.

– Неумеренное увлечение бодибилдингом, – проворчал Игорь. – Почему-то считается, что чем больше на охраннике мяса, тем лучше он охраняет. Хотя на самом деле после достижения определенного объема мышцы начинают работать впустую, отбирая у мозга кислород. Вот я и лишил его на несколько секунд притока воздуха. Все остальное его мясо сделало само – погрузило мозг в спячку.

– Мастер…

– Пока нет. Мастер этого не допустил бы… – Он показал прокушенную до крови ладонь.

– Надо перевязать…

– Некогда. Потом продезинфицирую и перевяжу… Надеюсь, уколы от бешенства делать не придется.

– Эй! – Возглас за нашими спинами заставил меня подпрыгнуть. – Вы что тут делаете?!

– Колыбельные исполняем, – кивнул я на охранников. – А вот ты что тут делаешь?

Женька сердито насупилась:

– Должен же кто-то об Алексе позаботиться!

– И много толку было от твоего бегства? Хотя тебе удалось меня удивить! Я ожидал найти тебя в том же подвале, где держат Алекса.

– Я… – Женька смущенно замялась. – Я была осторожной.

– Это хорошо, – примирительным тоном сказал я. Расстелил на полу план особняка. – Может, ты лучше разбираешься в планах? Где тут вход в подвал?..

– Вход – из вот этой комнаты! – Женька уверенно ткнула пальцем в правое крыло особняка. – Там библиотека, а из нее потайной ход в подвал. Если Алекса еще… если… в общем, он должен быть там!

– Ничего с ним не сделали! – Я постарался произнести это максимально уверенно. – Келлер еще не знает, где завещание. Иначе давно бы явился в контору.

– А оно там? – Игорь удивленно посмотрел на меня. – Что же ты не сказал?

– Да… как-то к слову не пришлось, – пожал я плечами. – Да какая разница? Обменивать его на Алекса я буду только в крайнем случае. Келлер переступил все мыслимые рамки, и я хочу надрать его жирную задницу!

– Тогда хватит рассиживаться! – Женька целеустремленно двинулась в сторону библиотеки. – Стоя на месте, ты лишь дождешься, что тебе самому чего-нибудь надерут!

– Слушай, она мне кого-то напоминает! – поскреб в затылке Игорь.

– Нет, она не моя дочь! – Я последовал за девчонкой. – И не моя сестра. И вообще не родственница! И мы совсем не похожи!

– Ладно, ладно, я ж ничего и не сказал!

Библиотека у господина Келлера была шикарная! Собственно говоря, к библиотеке слово "шикарная" мало подходит. Оно как бы из другого мира. Шикарной может быть машина, норковое манто или даже женщина в норковом манто. Тем не менее к библиотеке Анатолия Германовича более всего подходило именно это слово. Толстые тома благородно поблескивали с полок кожаными корешками с золотым тиснением. Судя по их виду, книги не то что не читали – их вообще никогда не брали в руки. Пройдя вдоль полок, я растерялся, не в состоянии понять, по какому принципу расставлялись книги. И лишь выйдя на середину комнаты и охватив взглядом все великолепие одновременно, я понял: их подбирали по гармоничному сочетанию цвета корешков и высоте переплета.

Середину комнаты занимал огромный стол, на одном конце которого тихо урчал компьютер с огромным плоским монитором, а на другом конце лежали какие-то гравюры. Одна из гравюр была распялена под устройством из увеличительного стекла и небольшого станочка. Стену за спинкой кресла занимало что-то вроде алтаря из черного камня, украшенного золотыми узорами. Стена за алтарем, покрытая светлой штукатуркой, была изрисована сложным узором из переплетающихся линий, прямых, овалов и каких-то символов.

"Ну-ка, подойди поближе. Дай мне рассмотреть!"

Я послушно подошел и уставился на каракули.

"Это и есть источник силы Келлера?"

"Да, точнее, часть его, – протянула Хайша. – А я-то уж было подумала… Келлер точно не маг. Он просто где-то раздобыл артефакт, изготовленный теневым магом. Думаю, это что-то небольшое и исполненное в виде амулета или предмета культа. Кулон, крест, возможно – кинжал, жезл или чаша. Что-то, чем можно манипулировать во время ритуала. Неважно, какого. Главное, чтобы при этом присутствовали верующие, внимание которых будет сконцентрировано на артефакте. Их вера и эмоции заряжают артефакт силой. После маг помещает его на этот алтарь, и начинает работать узор, передающий силу от артефакта магу".

"Магу?"

"Ну не обязательно магу. Это заимствованная сила, вроде той, что ты использовал в баре, когда разбрасывал кофейные зерна. Как мы и думали, Келлер не маг. Он может показывать свои фокусы, только пока артефакт обеспечивает его силой".

"Понятно. Обычный фокусник. Что, если я разрушу узор? Келлер лишится силы?"

"Наверняка. Но я бы не советовала делать это сейчас. Он сразу узнает, что в библиотеке кто-то есть. А кроме магии, у него есть еще с десяток вооруженных охранников, если ты не забыл".

– Ты что-нибудь понимаешь? – Игорь показал на разукрашенную стену.

– Нет, – пожал я плечами. – Да и не особо стремлюсь. Вся эта эзотерика-шизотерика – для слабых или глупых. Когда человек не способен добиться успехов в реальных делах, то выдумывает для себя мирок, в котором он – великий колдун, сдвигающий взглядом горы. А в реальности прячет от жены червонцы и боится ходить ночью по улице. Даже удивительно, что Келлер достиг таких успехов в бизнесе.

– Странно слышать такое от тебя.

– Я же сто раз объяснял: маги из Тени не имеют отношения ко всей этой бутафории! Они скорее ученые, просто предмет их науки такой… специфический. Ладно, сейчас это неважно. Надо найти вход в подвал.

Я принялся шарить по столу в поисках потайных рычажков или кнопок. Женька шагнула к компьютеру.

– Ого! Любопытно, – протянул Игорь, заглянув ей через плечо. – Оп-па! Ничего себе!

На экран транслировались картинки из разных комнат особняка – похоже, господин Келлер любил подглядывать за гостями. Но на этот раз мы сами невольно оказались в роли вуайеристов. В одном из окошек отображалось происходящее в той комнате, куда Келлер увел свою "паству". Я несколько секунд смотрел на экран, потом отвернулся, чувствуя, что краснею самым нелепым образом. Гости успели переодеться: мужчины надели черные мантии, как у Келлера, женщины стояли обнаженными. У всех в руках горели свечи. Посреди комнаты, в круге вырезанной на каменных плитах сложной фигуры из множества пересекающихся треугольников и квадратов, Келлер проводил ритуал. В одной руке он держал кинжал, в другой – чашу с какой-то жидкостью, похоже, с вином. Выкрикнув какие-то слова (камера не передавала звук), Келлер погрузил кинжал в чашу, а потом вылил вино на алтарь. Алтарем служил грубо отесанный камень, на котором, бесстыдно расставив ноги, лежала голая девушка. Я не ханжа, но смотреть на последовавшее за этим продолжение, особенно в присутствии Женьки, было дико.

– Довольно банально придумано, – сказал я, пытаясь скрыть смущение. – Как я и предполагал, он завоевывает адептов, играя на их самых примитивных инстинктах. Еда, спиртное, секс. Сейчас они выпьют вина, наверняка с подмешанным галлюциногеном, устроят групповуху, после чего вернутся к семьям, ощущая, что прикоснулись к чему-то необычному. Эффект маскарада.

– Что ты имеешь в виду? – Женька, без намека на стеснение, наблюдала за происходящим. О tempora, о mores, как говаривал старина Цицерон!

– В любом социуме быт людей жестко регламентирован рамками законов и традиций, – лекторским тоном пояснил я, продолжая изучать содержимое стола. – Эти ограничения почти во всех культурах подавляют естественные устремления человека. Природой заложено стремление иметь как можно больше сексуальных контактов – это разнообразит генотип, что повышает у потомков шансы выжить и дать новое потомство. Социум требует моногамии или как минимум ограничивает число партнеров. Человек стремится много есть, много спать и, по возможности, ничем себя не утруждать. Социум заставляет его работать, леность же и обжорство традиционно осуждаются. Как и одурманивание алкоголем или наркотиками – к чему человек также стремится. Ограничений еще много, но это – основные. Зажатый в их рамки, человек подсознательно чувствует себя несчастным, а если ограничений слишком много, в нем подспудно зреет бунт. Необязательно активный – человек может просто впасть в депрессию, потерять вкус к жизни, покончить с собой и так далее. Бунт психики. Поэтому почти во всех социумах проводились своеобразные карнавалы и мистерии – время, когда людям официально разрешалось нарушить социальные запреты и творить любые непотребства. Спускать пар. После чего люди возвращались к своему обычному существованию, которое уже не так сильно давило на них, и – до следующего карнавала.

– Но сейчас-то особых запретов нет, – возразил Игорь.

– Так только кажется. Современная цивилизация на словах объявила человека свободным, и соответственно карнавалы были выхолощены до обычных костюмированных празднеств. Но на самом деле человек сейчас зажат в социальные тиски гораздо сильнее, чем во времена Античности и даже Средневековья. А карнавалов – таких, чтобы с полным отрывом башни, – нет. Вернее, есть, но они не имеют статуса официально дозволенного, поэтому осуждаются общественной моралью, а такая мораль всегда имеет оттенок ханжества. Поэтому все секты, так или иначе, используют карнавальные – исконно карнавальные, я имею в виду – атрибуты для привлечения неофитов.

– Замечательно… – Игорь обнаружил какие-то провода под столом, и мы принялись искать, куда они ведут. – Но ты говорил, что Келлер действительно владеет магией?

– Да. К сожалению, духи – довольно бестолковые свидетели. Но я уже знаю, откуда у Келлера магические силы. Если понадобится, я легко вырву ему клыки. Но сначала надо Алекса найти.

– Вот… – Женька, закончив копаться в памяти компьютера, нажала "Enter". – Вход здесь.

Стена за алтарем легко отъехала в сторону, и за ней открылась лестница, ведущая вниз. Совершенно обычная. Лестница в каком-нибудь подъезде в спальном районе и то выглядит более зловеще. Во всяком случае, освещение здесь было яркое, а стены и ступени – чистые.

Тем не менее спускались мы осторожно, друг за другом. Не верилось мне, что Келлер оставил это место без защиты. Так и оказалось. Почти в самом низу лестницы, видимо, в расчете на то, что незваный гость решит, что все позади, и расслабится, нас поджидала ловушка. Даже теневое зрение мне не помогло бы – ифрит был заточен в притолоку и выглядел, как темное пятно на штукатурке. Выдал его запах раскаленного металла. Почему, ощутив этот запах, я сразу подумал об ифрите? Знаю!

– Стойте на месте! – приказал я спутникам и бросился вверх по ступеням. – Даже не шевелитесь!

Когда мы обыскивали библиотеку, на глаза мне попался огнетушитель. Причем не маленький, типа автомобильного, а солидный баллон, какие обычно висят в государственных учреждениях и заводских цехах. Ну оно и понятно, библиотека же, если загорится, то пожар будет серьезным!

Но именно этот огнетушитель, в сочетании с запахом металла, и подсказал мне о ловушке. А теперь, заодно, поможет ее обезвредить!

Сбежав вниз по лестнице, я снял с огнетушителя пломбу и, перехватив увесистую красную колбу поудобнее, шагнул вперед. Раздался треск, словно рвалась прочная ткань. Из притолоки высунулась круглая лысая башка, увенчанная небольшими изогнутыми рогами и свиными ушами. Ифрит поморгал заспанными глазами, состроил рассерженную физиономию и запыхтел:

– Эй! Ви кто такие, э? Зачем ходил-будил? Хана вам, э!

Втянув воздух, ифрит распахнул пасть, но дохнуть пламенем не успел. Я ударил предохранителем об пол и направил струю пены прямо в глотку джинна.

– Ва!.. Бла!..!!!..!!! – Гневный вопль сменился испуганным бульканьем и кашлем.

– Пошли быстрее! – Я бросил слабо сипящий огнетушитель и, с отмычками наперевес, подступил к двери в подвал. Увы, тут меня ждало серьезное разочарование.

– Проклятье!

– Что? – Игорь оказался рядом, сжимая в руках короткую пружинную дубинку.

– Замок со сканером отпечатков пальцев! Нет, ну кто ставит такие замки на подвал, а? У него там что, личный Форт-Нокс?

– Ты не можешь его открыть?

– Ну… могу, конечно. Всего-то и нужно, что привести сюда Анатолия Германовича и заставить приложить палец к этой пластине. В принципе можно даже обойтись одним пальцем Анатолия Германовича, если тот согласится с ним расстаться.

– Юмор у тебя… Отойдите-ка, братцы.

Игорь достал из кармана один из таинственных свертков, которые я заметил еще в машине.

– Ничего себе! – ахнула Женька и отступила на пару ступенек. Я последовал ее примеру, не отрывая взгляда от желтоватой пластичной "колбаски", которую Игорь щедро налепливал вокруг замка.

– Незаконное проникновение в частное жилище, незаконное хранение и использование взрывчатых веществ, – пробормотала девчонка, как мне показалось, восхищенно.

– Сейчас еще и причинение материального ущерба будет! – с лихой веселостью поддержал ее Игорь, отбегая от двери. – Ну-ка, заткнули уши, открыли рот…

Взрыв прозвучал не так внушительно, как бывает в кино, но ухнуло сильно. В воздух взвилось облако штукатурки, испуганно заверещал ифрит.

– Нашумел я малость, – извинился Игорь. – Сейчас охрана прибежит. Так что освобождай скорее своего напарника и сматываемся.

Дверь оказалась почти не повреждена – только вырвало кусок дубовой облицовки и покорежило металлическую основу возле самого замка. А вот замок полностью расплющило и вырвало из стены. Игорь остался охранять лестницу, а мы с Женькой вбежали в комнату. Алекс сидел на раскладушке у дальней стены. На первый взгляд он был цел, если не считать внушительного синяка под глазом и разбитой губы. Но глаза…

– Алекс! – испуганно вскрикнула Женька. Хотела дотронуться до его плеча, но застыла в нерешительности. – Что с ним?

Я приблизился, заглянул в глаза напарника. Ясно.

– Накачали чем-то, чтобы не буянил. Не бойся, если еще жив, значит, оклемается.

– Если они не ошиблись с дозой и не выжгли ему мозги, – проворчал из коридора Игорь.

Я погрозил ему кулаком и повернулся к девчонке:

– Ничего, Жень, ты не бойся. Мозги у Алекса трудно повредить – они у него крепкие! Прямо гранит!

Мои слова ее почему-то не очень утешили.

– Ладно, хватит болтать! – распорядился Игорь, прислушиваясь к доносящимся сверху звукам. – Похоже, они пытаются вломиться в библиотеку. Двери там добротные, а замок я заклинил на всякий случай. Так что минут пять у нас еще есть, но не стоит тратить их на причитания. Хватай своего друга и пошли!

Он был прав. Я взвалил Апекса на плечо и выбежал из подвала. На лестнице явственно слышались тяжелые удары в комнате над нашими головами.

– Эй! Постояль, э?

Я резко обернулся, пытаясь выхватить левой рукой револьвер и вместе с тем понимая, что против ифрита револьвер бесполезен, даже если заряжен серебряными пулями. На самом деле против ифрита бесполезно практически любое оружие.

"Фокс, ты идиот! Спрячь пистолет и дай мне с ним разобраться!"

"А что ты сделаешь ифриту?"

"Ифриты неуязвимы, но не вечны! Не мешай!"

Огненный джинн покачивался в воздухе рядом с треснувшей притолокой. Взрыв расколол камень, и ифрит освободился. Глаза у него были красные, изо рта шла пена, как у взбесившейся собаки. Увидев в моей руке револьвер, джинн замахал короткопалыми ручками:

– Эй, ни нада стрелят! Чиво нервный такой?

– А чего ты… это… того?

– Чиво? А-а-а… Кха! Кха-а! Тьфу… – Ифрит прокашлялся, выплюнул еще несколько комков пены и обиженно ответил: – Сам пена поил и смиешса? Злые вы, люди!

– Ну извини, – примирительным тоном произнес я. – Ты нас вообще сжечь хотел!

– Это я проснулся, – почесал лысину ифрит. – Я когда проснулся, всегда злой! И работа такой. Келлер-ага в камень посадиль, стеречь приказаль, понимаешь, э? Но теперь твоя камень разбиль, моя освободись, э?

– Ну освободиль… тьфу ты! Освободил. И что?

– Я с вами пошоль, э?

– Ой, да пошоль ты… куда хочешь! Игорь, Женька, некогда! Бежим!

Я первым побежал вверх по ступеням. На шаг позади меня мчалась легкими прыжками Женька, за ней – вооруженный дубинкой Игорь. Замыкал процессию ифрит, предающийся на лету планам на будущее. Краем уха я уловил, что сначала ифрита запечатал в кувшин царь Соломон и выбросил в море. Такое вот у царя Соломона было хобби. Кувшин выловил и распечатал какой-то рыбак, и для него благодарный джинн сотворил дворец, гору золота и гарем. На следующий день огненный джинн собрался развлечься сам, но его поймал странствующий суфий и опять запечатал в кувшин, поскольку считал ифритов порождением дьявола. Кувшин он унес в пустыню и там закопал. Однажды на кувшин наткнулся караванщик, и для него ифрит тоже построил дворец, создал гору золота и набрал огромный гарем. Джинн собирался хорошенько оттянуться, но на следующий день… Тут лестница закончилась, и мы не услышали продолжения истории. Впрочем, учитывая обстоятельства, при которых мы нашли ифрита, дальнейшие его приключения явно не отличались разнообразием. Мне даже стало жалко невезучего джинна.

Мы вбежали в библиотеку, и в тот же момент петли на дверях не выдержали. Створки рухнули внутрь, а вместе с ними – и несколько охранников, похожих на одетых в смокинги горилл. На полу образовалась матерящаяся куча.

– В окно! – рявкнул я, подавая пример сообщникам.

– Ты?! – удивленно вытаращился Келлер, вбежавший следом за охранниками. – Вставайте, идиоты! Взять…

Я сунул руку в карман:

– Эх, хотел приберечь… ну для хорошего человека ничего не жалко!

Я сжал цилиндрик в кулаке, почувствовал, как хрустнул предохранитель, и бросил к ногам Келлера. Тот шарахнулся прочь, но тут же застыл с выражением крайнего ужаса на лице. Тот же ужас, смешанный с недоумением, отразился и на лицах поднимающихся охранников.

– Ух, ты! – восхитилась Женька. – Это какая-то магия?!

– Нет, – буркнул я, – Химия.

В дверной проем заглядывали встревоженные гости. Увидев любимого учителя и вождя застывшим в странной позе, они тоже замерли, явно не решаясь что-либо предпринять.

Игорь шагнул было вперед, но я его удержал.

– Не надо.

– Вечно ты мямлишь! – прошипел Игорь. – Стоило бы проучить этого жирного недоумка!

– Не суйся, – предупредил я, открывая окно, – А то присоединишься к ним.

– Хм… а что с ними? Ты сказал – химия? Значит, газ?

– Угу. – Я вылез через окно на карниз. – Я сейчас спрыгну, а ты скидывай мне Алекса и девчонку.

– Я сама спрыгну! Я уже взрослая!

– Здесь пять метров и асфальтовая дорожка. Если сломаешь ногу, мне придется нести либо Апекса, либо тебя. Я двоих тащить не смогу, а Игорь будет прикрывать отступление. Не ставь меня перед трудным выбором: бросить обдолбанного напарника или раненую девушку! Ты же понимаешь, кого мне придется выбрать!

Не слушая возмущенных воплей девчонки, я спрыгнул. К счастью, вполне удачно. Поймал Женьку, потом Алекса. Потом вниз ртутной каплей по стене соскользнул Игорь.

– Все в порядке? Бежим!

От дверей особняка к нам уже мчались двое охранников, на ходу доставая оружие. Эти парни были явно из внешней охраны – одеты в униформу и сложены гораздо скромнее, чем выставочные экземпляры в доме. И – опаснее. Игорь метнулся им навстречу, подсек первого и, пока тот вспахивал лицом садовую дорожку, стремительно обработал дубинкой второго. Из-за угла появились еще два типа в униформе.

Я могу бесконечно смотреть на три вещи: горящий огонь, текущую воду и как другие дерутся. Но сейчас главная задача операции была выполнена, и следовало отступить без потерь. До забора мы добрались без помех, я протолкнул в дыру Алекса, Женьку, вылез сам, прислушался. От особняка доносились крики и, что уже хуже, собачий лай.

Бегом дотащив Алекса до машины, я запихнул его на заднее сиденье, усадил Женьку на водительское место.

– Машину водить умеешь?

– Ну… да… только с автоматом.

– Придется быстро переучиваться. Ничего сложного нет – просто перед тем как переключить передачу, не забывай надавить на вот эту педаль. А потом плавно ее отпускай. Я пошел на выручку Игорю. От собак даже ему не отбиться. Если через пять минут мы не появимся, уезжай!

– Ни за что!

– Доберешься до конторы, расскажешь все Кате, – игнорируя недовольный взгляд, продолжил я. – Закроетесь – и никого! Абсолютно никого не впускайте! Когда Алекс придет в себя, он скажет, что делать.

Я бросился назад, к дыре в заборе. Успел как раз вовремя – Игорь метался по саду метрах в пятидесяти от меня. Он бегал, подпрыгивал высоко в воздух, неожиданно падал на землю и перекатывался, уходя от собак. Тех было около десятка – здоровенные поджарые доберманы. Метрах в ста от них стояли несколько охранников, не решаясь подойти к взбешенным неуловимой добычей собакам. Я достал излучатель и нажал клавишу. К счастью, на собак он подействовал так же, как раньше на оборотней.

– Черт! – прохрипел Игорь, пошатываясь от усталости, – Ты вовремя! Я совсем выдохся…

– Э! Уходить! – Над полем боя материализовался ифрит. – Совсем уходить! Я их придержаль!

– Уходим!

Мы поспешили к ограде. За нашими спинами раздалось завывание ифрита, полыхнуло сразу несколько взрывов подряд.

Выбравшись из парка, я отпустил рычаг домкрата, и прутья решетки сдвинулись. Не до конца, но достаточно, чтобы не пропустить охранников и собак. Впрочем, судя по тому, как разбушевалось пламя, в ближайшее время нас никто преследовать не будёт.

– Ранен? – спросил я Игоря.

– Так… пару раз куснули. Ничего, им от меня тоже досталось.

Женька встретила нас радостным визгом и с явным облегчением уступила водительское место Игорю. На выезде из поселка я вновь помахал через открытое окно приглашением, и нас выпустили, даже не заглянув в машину.

– Странно. Я думал, будем прорываться с боем.

– Обычная в таких случаях неразбериха, – пояснил я. – Никто не сообразил позвонить.

– А Келлер?

– Думаю, он сейчас слишком деморализован.

– Чем ты его угостил?

– В принципе это называется бинарное отравляющее вещество…

– Ты?! – взвилась на заднем сиденье Женька. – Ты что, рехнулся?!

– Спокойно, сестренка! – ухмыльнулся я. – С ним все будет в порядке! Ну-у, не совсем в порядке, но проблемы будут чисто психологические.

– Ты плохо знаешь Фокса, – поддержал меня Игорь. – Наверняка все отделались легким испугом. Он выглядит грозно, на словах циничен и груб, но в глубине души – мягкий и добрый.

– Гм… – Вообще-то я не ожидал такой характеристики. – Я просто не вижу смысла в жестокости, если без нее можно обойтись. Алекса мы спасли, ушли все живыми и почти здоровыми. Даже ифрита освободили, хотя, судя по его прошлому, это ненадолго. И даже секту Келлера развалили походя.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… этот газ разрабатывался в рамках программы "Гуманное оружие". У меня есть знакомый изобретатель, который работал в сфере военной промышленности. Он занимался разработками оружия нового поколения – его называют гуманным, потому что противника не убивают, а только обезвреживают. Потом их лабораторию прикрыли, и этот парень начал сам такие игрушки мастерить и продавать надежным клиентам. Ну всякие там гранаты, выбрасывающие липкую сеть, усыпляющие газы. Вот в той гранате был похожий газ. Очень сильное слабительное мгновенного действия. Когда у человека жуткое расстройство кишечника, ему совсем не до войны становится.

– Значит, Келлер там… – Лицо Игоря вытянулось. Видимо, он вспомнил, что сам чуть не сунулся в газовое облако.

– Угу. И он, и охранники, и некоторые гости, оказавшиеся в радиусе действия. Поэтому они все и замерли. Не знаю, сколько они смогли зажиматься, но явно не очень долго. Не думаю, что у учеников сохранится уважение к великому магу, обделавшемуся у всех на глазах.

– Жуть, – покачал головой Игорь. – Беру свои слова обратно. Ты можешь быть жесток. Лучше бы ты его убил! Теперь он не успокоится, пока не отомстит!

– Да и хрен с ним! – отмахнулся я. – Келлеру придется встать в длинную очередь. Одним мстителем больше, одним меньше!

Конечно, я немного рисовался. Совсем чуть-чуть. Меня и в самом деле сейчас гораздо больше беспокоили соратники, нежели мстители.

Ретроспектива

1735 год. Усадьба Глинки

Старик за письменным столом дописал последнюю строку и отложил перо, устало прикрыв глаза. Он всегда много работал, иногда не выходил из кабинета по нескольку дней, но в последние годы стало подводить зрение, да и силы уже не те… Неслышной тенью рядом с креслом возник слуга с подносом.

– Опять? – проворчал Брюс, неведомо как с закрытыми глазами ощутив его присутствие. – Только недавно ведь принимал…

Слуга, все так же молча, склонился в глубоком поклоне, но подноса не убрал. Кряхтя, Брюс выпрямился в кресле, взял маленькую серебряную рюмочку, поморщился и залпом выпил густую темную жидкость, а затем немедленно запил ее водой из большого бокала и несколько раз прополоскал рот остатками.

– Господи… ну и отрава!

Слуга принял из дрожащей руки бокал и исчез так же неслышно, как и появился.

Старик прислушался к внутренним ощущениям и удовлетворенно кивнул головой. Еще пару месяцев он протянет, а значит, успеет завершить все дела. Собственно, большая их часть уже завершена: нужные приготовления выполнены, письма подписаны и отправлены. Даже огромная библиотека рассортирована и распределена между разными людьми – те книги, разумеется, кои этим людям не повредят.

События последних лет подорвали веру Брюса в разумность рода человеческого, а потому самоубийственные знания, что ему удалось собрать, никому нельзя было доверить. Особенно – рабочие дневники. Получив в свое полное распоряжение Либерию, Брюс скоро понял, что древние книги, хоть и хранили интересные знания, во многом устарели. Высказывания древних авторов нуждались в переоценке, открытия механиков – в доработке, озарения магов и ученых – в переосмыслении. Нет, они не были бесполезны: так, придуманный еще греческими жрецами механизм, работавший от падающей воды, позволил Брюсу создать прекрасные фонтаны, а из римских дневников он почерпнул идею, как до середины лета сохранить лед на пруду в своей усадьбе, чем немало подивил гостей. Были и более полезные изобретения, но о них Брюс никому не рассказывал, доверяя лишь книге, которую писал все эти годы. Теперь пришло время позаботиться о том, чтобы эта книга не попала в недостойные руки. Брюс позвонил в колокольчик, вызывая слугу…

– Почему бы хозяину просто не уничтожить ее? – Раскосые глаза на желтоватом лице слуги смотрели абсолютно бесстрастно.

– Уничтожить труд всей моей жизни? – Яков Вилимович удивился, но не особо – своего слугу он знал очень давно и привык к его странному образу мыслей.

– Многие великие мужи моей страны так поступали, – пожал плечами слуга. – Это прекрасный завершающий штрих, делающий произведение искусства совершенным.

– Гм… Очень интересная мысль. – Брюс усмехнулся, – Но мне все же хотелось бы сохранить эти записи для потомков. Когда-нибудь люди будут готовы принять мои знания без вреда для себя. Я хочу, чтобы меня помнили… Как видишь, я не свободен от тщеславия.

– Это тоже достойное желание, – сдержанно одобрил слуга. – Я сочту за честь выполнить вашу волю.

– Хорошо. – Брюс протянул ему лист бумаги и небольшую книжку: слуга узнал новый томик, недавно купленный по заказу его сиятельства в Москве. – Вздорная книжка, аббату не следовало так вольно обращаться с Цицероновыми сочинениями! Впрочем, бог ему судья. Главное, что даже если этот экземпляр потеряется, тебе не составит труда раздобыть новый. При помощи его ты всегда сможешь разгадать вот это мое послание. Здесь точно указано, где спрятаны мои рабочие дневники. Для постороннего же человека это будет выглядеть обычным завещанием. Ты еще молод и, я верю, застанешь времена, когда знания сии будут использованы только во благо.