Текст книги "Заклинание сорок пятого калибра"
Автор книги: Сергей Ковалев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
– А ты… а че, ты не хочешь?! – Парадоксально, но мои слова ее, кажется, обидели.
– Да нужны мне твои кости! И вообще, я никогда не пользуюсь тем, что женщина зависит от меня, чтобы затащить ее в постель. Делать так – себя не уважать. Слушай… Мы с тобой случайно вляпались в одно… гм… случайно оказались в одной лодке. Тебе нужна моя помощь, мне может пригодиться твоя. Но для этого мне нужно доверять тебе. И чтобы ты доверяла мне.
– Дове… да о чем ты вообще?! С чего это я буду доверять первому встречному?! Да еще с такой рожей, как у тебя?! Не обижайся, но человеку с такой странной физиономией я доверюсь в последнюю очередь, если че!
Я мысленно застонал и посмотрел в ночное небо.
"Ну вот, и что мне делать? Ты, мудрая богиня, живущая тысячи лет и повидавшая неизмеримо больше меня, что скажешь?"
"А вот намекать женщине на ее возраст вообще неприлично!"
"Ну хватит, Хайша. Дело-то серьезное. Эта упрямая глупая девчонка может стоить мне шкуры. И тебе за компанию".
"Можно подумать, ты и впрямь спрашиваешь у меня совета! Когда я тебе даю умный совет, ты всегда делаешь все с точностью до наоборот!"
"Нет, ну я серьезно! Что мне делать?"
"Дай ей денег на метро, поезжай домой и забудь об этой встрече!"
"Отлично!"
Я обернулся и посмотрел девчонке в глаза:
– Слушай, мелкая! Я постараюсь тебе помочь. Я сделаю все, что в моих силах, но при одном условии – ты будешь говорить мне только правду. Если я хоть раз поймаю тебя на вранье, будешь дальше выкручиваться сама. Если че.
Ретроспектива
Шестой год правления Аменхотепа IV, Уасет
– Учитель! Учитель!
Жрец храма Амона невольно вздрогнул, бережно положил глиняную табличку на стол. Долгие прожитые годы уподобили руки жреца рукам мумии. Увы, вместе с мускулами из тела изошла и сила. А табличку эту писцы еще не успели переписать, она – единственная. Не допусти Амон, выскользнет из немощных пальцев – и разлетятся мудрые слова по полу глиняной пылью! Лишь удостоверившись, что бесценные записи в безопасности, жрец обернулся к тяжело дышащему за спиной ученику.
– Сын раба и блудницы! – взревел он, давая выход злости и на глупого мальчишку, и на собственную слабость и испуг, – Ты обезумел совсем, вот так врываться в храм?!
Мальчишка растянулся на полу, запоздало бормоча положенные слова. Жрец махнул рукой:
– Встань. И объясни, из-за чего ты прибежал и ревел, как больной осел?
– Вода, учитель!
– Что "вода"? Говори толковее!
– Вода стала кровью! – захлебываясь новостью, затараторил мальчишка. – Тот пророк! То есть не пророк! Тот… из племени рабов! Все, как он говорил! Вода стала кровью!
Жрец поднял руку, останавливая поток бессвязных воплей мальчишки. Медленно вышел на балкон. Теперь он осознал, что уже некоторое время извне доносится отдаленный шум толпы. Вот оно что. Начали сбываться пророчества. Впрочем, какие, к Анубису под хвост, пророчества?! Жрец и сам мог бы заранее предсказать и отравленные воды, и тучи, заслонившие солнце на многие дни. Еще когда храмовый служка передал ему рассказы прибывших из-за моря купцов. Те, пьяные от счастья, что уцелели, рассказывали об извергающей огонь скале, которую видели по пути в Кемт. Уже тогда старый жрец знал, чего ожидать. И ничего не мог изменить.
Знать о грядущей беде и не иметь возможности ее предотвратить – печальная участь.
Прекрасный Уасет был охвачен паникой. Со стены храма старик видел, как мечутся по улицам фигурки людей, сталкиваются, падают. Кто-то уже тащит тележки со скарбом – бегут из города.
Только куда им бежать? В леса континента, где у диких племен всегда наготове острые копья для незваных гостей? В пустыню?
Когда взорвется вулкан, многие погибнут. Вода, еда, сам воздух будет отравлен. Гигантские волны захлестнут побережье, обрушатся старые дома. Больше всего людей умрет просто от страха – как всегда.
Но если покинуть города, погибнет куда больше людей: старики, дети, больные – все те, кто не смогут долго выносить жизнь бездомных изгнанников. Потому и молчит старый жрец. Хотя его, несмотря на дряхлость, одного из немногих спасло бы бегство из окутанного дымом Кемта. Светильники в храме давали достаточно теней, чтобы поддерживать существование мага, но только тень от живого Солнца могла вернуть ему силы.
Увы, теперь на многие дни небо над Кемтом будет затянуто тучами вулканического пепла… Юный фараон, давно мечтающий свергнуть старых богов, не упустит такой шанс. Люди боятся больше никогда не увидеть Солнце? Они гадают, чем прогневили его? Аменхотеп возведет на фундаменте этого страха величественный храм для своего божка – Атона, образ которого – солнце с множеством рук – будет понятен и близок даже крестьянину. "Молитесь Солнцу и надейтесь, что вновь увидите его" – так скажет фараон и примет новое имя, "Эхнатон". Он назовет Атона единственным истинным богом и обречет жрецов других храмов на изгнание или смерть.
Жрец храма Амона отчетливо видел будущее Кемта в тенях храмовых светильников. Не мог увидеть лишь собственной судьбы. А значит, нужно спешить перенести на камень знания о магии Тени, чтобы не пропала мудрость, накопленная за долгую жизнь.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Человеку свойственно надеяться на лучшее. Пусть суровая реальность раз за разом обрушивает возведенные на песке замки, надежда продолжает теплиться даже в самой пессимистичной душе.
В моей вполне пессимистичной душе, например, теплилась надежда отвезти спасенную девчонку в контору и в спокойной обстановке выяснить, кому я перебежал дорожку. Алекс в эту идиллию никак не вписывался – в силу безалаберного характера и болтливого языка.
Увы, мои надежды в очередной раз оказались разбиты – судя по горящему в окнах свету, Алекс успел вернуться в контору раньше нас. И можно было с уверенностью предположить, что заночевать он собирается на рабочем месте. В последнее время вялотекущая конфронтация между Алексом и Марго, его супругой, опять перешла в стадию обострения и вот-вот грозила перерасти в локальную термоядерную войну. Если отбросить в сторону корпоративную солидарность и мужскую дружбу, приходилось признать, что Алекс – болван и сам полностью виноват в своих проблемах. Любящая женщина способна простить мужу невнимательность, хроническое безденежье и даже перманентный кобелизм. Но не все же сразу!
Постоянно общаясь с Алексом уже много лет, я искренне считал Марго святой. Ее терпение меня неизменно поражало, но в последнее время, видимо, даже оно иссякло – мой напарник все чаще оставался ночевать в конторе, благо у нас целых три комнаты. Одна – проходная – служит приемной, во второй из соображений экономии живу я, а третья используется для разных целей: в качестве склада, лаборатории или, например, временного укрытия для важного свидетеля. Вот уже несколько недель подряд, с перерывами в два-три дня максимум, в ней укрывался от жены Алекс. Даже домашние тапочки завел.
– Извини, я надеялся ввести тебя в курс дела до того, как ты познакомишься с Алексом. – Я развел руками. – Видимо, не судьба. Запомни главное: как только он тебя увидит, сразу распушит перья. Хвост у него хоть и потрепанный, но вполне еще павлиний. Не вздумай принять его заигрывания всерьез, этот Дон Жуан влюбчив, как мартовский кот, и уровень морали у него примерно такой же. Но в остальном он неплохой мужик, ты его не бойся…
– Я никого не боюсь! – немедленно вздернула нос девчонка.
– Угу, – буркнул я, не желая втягиваться в бессмысленный спор, открыл входную дверь и посторонился, пропуская гостью вперед.
– И-и-и! – завизжала девчонка и мгновенно оказалась у меня на руках..
Ми-ми, вышедший нас поприветствовать, от неожиданности выпустил струю горячего пара и попытался спрятаться под вешалку, не поместился, свалил хлипкое сооружение и, окончательно обезумев от страха, повизгивая, скрылся в глубине квартиры. На смену ему – а как же, ведь прозвучал женский голос! – выскочил Алекс, на миг остолбенел, после чего стал судорожно кутаться в трогательный халат, расшитый мишками. Забытый одной из бесконечного множества пассий Алекса, халатик доставал напарнику лишь до середины бедер. На лестничной клетке за моей спиной послышался скрежет и лязг многочисленных затворов, и я успел лишь тоскливо пробормотать:
– Только не сейчас!
– Гражданин Фокс!
Я обреченно повернулся к соседке лицом:
– Да, Едвига Константовна?
– Вы… Вы… Потрудитесь объясниться!
– В чем?! – Я бы развел руками, но они были заняты. – Поверьте, я не хотел шуметь! Вешалка рухнула совершенно случайно.
– Ваше поведение! Что за бесчинство вы собираетесь учинить с этим ребенком?!
– Я?! Как вы могли такое подумать обо мне?! – вполне искренне возмутился я. – Ладно бы еще про Алекса! Но я-то никогда не давал малейшего повода усомниться в моем полнейшем благочестии!
– Тем не менее девочку на руках держите вы, гражданин Фокс! – непримиримо нахмурилась Едвига Константовна. – Да и гражданин Рейнард, как я вижу, присутствует, причем в виде, не допускающем разночтений!
– Но… – Когда соседка начинает обращаться ко мне "гражданин Фокс", мне в ее голосе чудится лязг ружейных затворов, и я невольно теряюсь. Даже боюсь представить, где и кем она работала до пенсии.
– Папа хочет сказать, что вы совершенно неправильно поняли ситуацию! – неожиданно подала голос девчонка.
– Папа? – Соседка подозрительно на нее уставилась, – Не знала, что у… Виктора Олеговича есть дети.
– Э-э-э… о-о-о… – Я заткнулся, не в силах вот так сразу осознать стремительное изменение своего семейного положения. Впрочем, девчонка прекрасно справлялась сама.
– А я с мамой живу в Питере! Родители давно развелись, и когда папа хотел меня увидеть, он всегда сам приезжал. А сейчас я к нему на каникулы приехала – очень хотелось Москву посмотреть! Мы гуляли, папа показывал мне город. И вот, как назло, я ногу подвернула… Папе пришлось меня на руках нести. А тут вешалка упала, я так испугалась!
Она произнесла свой монолог так искренне, с такими наивно-убедительными интонациями, что даже я засомневался, а нет ли у меня и в самом деле бывшей жены в Питере? Но я – это я, а закаленная регулярными боями с разносчиками рекламы Едвига Константовна – совсем другое дело. Тем не менее дальнейших гневных изобличений моего распутного облика не последовало. Соседка смерила подозрительным взглядом меня, потом Алекса и захлопнула дверь. Слушая, как гремят в обратной последовательности замки, я перевел дух и наконец вошел в квартиру.
– Какие неожиданные вещи приходится узнавать о старом друге! – воскликнул Алекс, когда я протиснулся мимо погибшей вешалки, опустил на пол девушку и запер за собою дверь. – Ты никогда не говорил, что у тебя есть взрослая дочь! Да еще такая… гм… оригинальная.
– Что это был за крокодил? – поинтересовалась "моя дочь".
– Что? Эй! Нехорошо так говорить про пожилую женщину!
– Да я не про соседку! – отмахнулась девчонка, подозрительно оглядывая квартиру. – Я про чудовище, которое вешалку повалило! Оно еще паром плевалось! Что это было?
– Это… будет трудно объяснить, – вздохнул я. – Вообще-то его тут не должно было быть. Алекс, я же просил…
– А я тут при чем? Я уходил всего на полчаса, оставил в двери записку с просьбой подождать. Записку никто не трогал… ну, кроме Едвиги, конечно, – сообщил Алекс. – Хозяин Ми-ми так и не явился. Да и новый клиент тоже. Я был вынужден весь вечер провести в компании этой твари!
– Значит, придет завтра, – развел я руками. – Он клиент, он может себе это позволить. И вообще иди оденься, выглядишь, как звезда шоу трансвеститов.
– Я бы с радостью! – взвился Алекс. – Но когда я вернулся домой, этот урод опять набросился на меня и повалил. Тебя не было, оттащить его было некому, и он не успокоился, пока не обслюнявил всю одежду. Пришлось стирать. Вот жду, пока высохнет.
– Похоже, это любовь! – хмыкнул я. – Не думал, что когда-нибудь скажу это, но… можешь взять мои джинсы. Твои коленки не настолько сексуальны, чтобы выставлять их напоказ.
– Твои джинсы он сожрал! – невесело сообщил Алекс. – И кеды!
Мне только показалось, или в его тоне явно звучали мстительные нотки?
– Черт…
– Да что это такое было?! Вы мне собираетесь хоть что-то объяснить?! – встряла в наш разговор девчонка.
– Это кто такая, кстати? И что у нее с головой?! Малышка, твой бойфренд увлекается граффити, а тебя использует в качестве кисточки? Бедная девочка! Сочувствую!
– А что у тебя с ногами?! – презрительно сощурилась девчонка. – Тебе их в детстве сломали, и они так криво срослись? Бедненький! Сочувствую!
– Виктор?! Кого ты к нам привел?! Ей не нравятся мои ноги! Всем женщинам нравятся, а ей…
"А она права! Вообще-то у Алекса ужасно кривые ноги!"
"Хайша… ты меня убиваешь!"
"Нет, я к тому, что обычная девушка этого заметить не может. Но это не теневое зрение".
"Обычная, не обычная… Впрочем, наверное, ты права. Мою рожу она тоже назвала странной".
Боги! Как же я устал! Я проковылял к своему любимому креслу и шлепнулся в него, задрав на стол ноги, обутые в классические туфли. До чего же уродливая обувь! Но кеды с костюмом не наденешь…
Проклятье! Мне же теперь ходить в костюме, пока не доберусь до ближайшего секонд-хенда! Ненавижу костюмы!
Я поднял глаза на девчонку, кивнул в сторону дивана:
– Садись.
– А вдруг это чудище под ним прячется?
– Оно тебя не тронет, – попытался взять реванш Алекс. – С такой встроенной сиреной ты можешь вообще ничего не бояться.
– Сиреной?! Ах ты, надутый индюк!
– Наглая мартышка!
– Все! – Я стукнул кулаком по подлокотнику кресла. – Заткнулись оба! Значит, так…
Но продолжить не успел – девчонка увидела Паштета, все это время с буддистским безразличием наблюдавшего за шумными людьми.
– Ой! Неко! – Кот попытался спастись бегством, но слишком поздно осознал грозящую ему опасность. – Какой няшечка! Какой толстопузечный! А-а-а! Кто это у нас такой толстопузечный?!
Паштет обреченно обвис в ее руках.
– Как его зовут?
– Паштет.
– Почему?! Какое ужасное имя!
– Почему ужасное? – Алекс пожал плечами. – Имя как имя.
– Вы ничего не понимаете! Неужели вы правда не понимаете?! Ну как же так?! Почему вы не понимаете?! Это ужасное имя для кота!
– А он больше ни на какие имена не реагирует, – хмыкнул я. – Мы его по-всякому звать пытались – никаких эмоций. А стоит даже шепотом позвать: "Паштет", как он сразу примчится хоть с другого конца квартиры. Уж очень паштет любит… Да оставь ты его. Нам серьезно поговорить надо.
– Он мне не мешает. Ну?
Девчонка уселась на диван, не выпуская кота из рук. Впрочем, Паштет и не пытался вырваться, видимо, решив философски воспринимать происходящее.
– Меня зовут Виктор Фокс. Знакомые обычно зовут Виком или Фоксом. Мне плевать, зови, как тебе удобней. Я – частный детектив. Этот красавчик, неудачно косящий под шотландца, мой напарник. Его зовут Алексей Рейнард.
– Для друзей – Алекс!
– Не советую заводить с ним дружбу. В понимании Алекса дружба мужчины и женщины проверяется в постели.
– Спасибо, папочка!
– Эй, а ты ей не отец случайно на самом деле? – осторожно поинтересовался Алекс. – А то я замечаю некоторое сходство.
– Нет. Просто не хочу дополнительных проблем… Итак, твоя очередь.
– Ну… меня зовут Женя. Евгения Мелихан. Но зовите меня просто Женя.
Я выждал с минуту, но продолжения не последовало.
– Восхитительная лаконичность! Обстоятельства нашего знакомства подсказывают мне, что ты не "просто Женя". Давай-ка более подробно. Начни с того, почему тебя похитили?
– Ладно. Думаю, дело в том, что я – гений.
– Мило. Скромно и со вкусом! – прокомментировал Алекс.
Я укоризненно посмотрел на напарника:
– Заткнись! Тебя разве не учили, что с психами не спорят!
– Я серьезно! – обиделась Женя. – Я… Ладно, только это секрет! Я – Призрак!
Алекс вопросительно посмотрел на меня. Я ответил таким же недоуменным взглядом.
– Вы че? Хотите сказать, не слышали о Призраке? Блин, вот повезло же нарваться на реднеков! Что такое Интернет, вы хоть знаете?
– Ну ты уж нас совсем за деревенщин не держи! – возмутился Алекс. – Конечно, знаем!
– Угу, – подтвердил я, – Эта такая кнопочка на экране моего ноутбука, нажав на которую я бесплатно загружаю на свой компьютер блюз, а мой коллега – порнофильмы… Да шучу я, шучу! Не делай такое страшное лицо. Нам довольно активно приходиться пользоваться Интернетом.
– Ну слава Ктулху! – Девчонка театральным жестом утерла воображаемый пот со лба? – Про хакеров, значит, тоже слышали?
– Доводилось. Ты – хакер?
– Ну-у… вроде того, – протянула Женька, рассеянно почесывая Паштета между ушами. – Вообще, терпеть не могу это слово! Сейчас все стали "хакерами". Любой скрипт-кидци, взломавший хомяка на халявном акке, называет себя хакером. Новости читать просто смешно: там хакеры положили сайт знакомств, здесь хакеры взломали банкомат. Скоро будут писать, что колбасу в магазинах тоже хакеры воруют!
– Значит, ты не ломаешь сайты? – поспешил я прервать распалившуюся праведным гневом девчонку.
– Нет, ну… раньше случалось, – слегка покраснела Женька. – По малолетству тянет хулиганить. Да и тренироваться надо как-то. Но я давно такой ерундой не занимаюсь, если че.
– А какой?
– Что?
– Чем ты сейчас занимаешься? Ведь это из-за твоих талантов тебя похитили, да?
– Ну… наверное, да. Я могу взломать любую базу данных, – не без гордости ответила Женя. – Если к информации в принципе есть доступ, я до нее смогу добраться. Но просто взлом – это ерунда, топорная работа! Я умею собирать крупицы информации, рассеянные по всей Сети, и анализировать их. Иногда мне даже взламывать ничего не нужно – все данные для анализа удается собрать в открытом доступе, просто они не очевидны. А я умею это… ну, чувствовать, что ли. Это не хакерская работа, поэтому я хакером себя и не называю. Я – веб-хантер. И я – лучшая! В Сети все, кому надо, в курсе: если собрался найти "то, непонятно что", обращайся к Призраку. То есть ко мне. Я, конечно, не за все берусь. Есть информация, которую лучше не трогать. Измажешься так, что не отмоешься.
– И все-таки ты сунулась куда не следует?
– Нет… не знаю. – Девчонка пожала плечами. – На самом деле я не понимаю, почему меня похитили. Разве что из-за какого-то давнего дела, чтобы отомстить.
– Вообще-то бессмысленная месть не в привычках серьезных людей…
– Я в курсе. Но это не может быть из-за недавних дел – у меня их просто не было. У меня вообще не было никаких заказов за последние два месяца. Сессия ведь, некогда! А потом каникулы начались, неохота было работать. Как Призрак я вообще в Интернете давно не появлялась. Но меня как-то вычислили… Даже не представляю, как они докопались.
– Это нас приводит к следующему насущному вопросу: кто эти "они"?
– Я не знаю.
– Понятно, – вздохнул я, подумав в этот момент, что доставать при ребенке бутылку и поправлять свои растрепанные чувства хорошей порцией джина будет непедагогично. – Значит, это первое, что нам предстоит выяснить.
– Нам? – Алекс уставился на меня, уперев руки в бока. – Подожди-ка! С какой стати нам в это лезть?
– Ты – настоящий мужик! Халатик тебе как раз впору!
– Пока не знаю, – игнорируя ехидный комментарий Женьки, ответил я, – Если судить по машине и по месту, где мы встретились, наши противники – люди с деньгами и наверняка со связями. Может быть, проще будет отдать ее самим…
– Даже не надейтесь! Я скажу, что все вам рассказала, и вас уберут как свидетелей!
– Это не так просто, как тебе кажется, но ход твоих мыслей мне нравится, – усмехнулся я. – Хорошо, Алекс, не беспокойся, я разберусь с этим делом сам.
– И не в ущерб основным делам!
– Ладно, ладно… А вот и наше "чудовище". Ну иди сюда, не бойся!
Послышалось цоканье копытец, и в комнату опасливо заглянул чжуполун. Убедившись, что охотиться на него никто не собирается, Ми-ми облегченно хрюкнул и заковылял к миске с водой. Женька смотрела на него во все глаза.
– Но это… это… что это?!
– Вик, ты в нее заглядывал? – прошептал Алекс.
Я почесал в затылке:
– Конечно. Теневой крови в ней вообще нет, ни капли. Но на нее не действует твоя магия. А еще раньше она сказала, что у меня странная рожа.
– Вик, не обижайся, но рожа у тебя и впрямь странная, без всякой Тени. А вот то, что она чжуполуна видит, – это факт. И я тоже не чувствую теневой крови. Но у нее теневое зрение…
– Так не бывает. Либо она закрывается, либо… А! – сообразил я. – Женя, тебе сколько лет?
– Что? – Все внимание девушки было поглощено чжуполуном. – Восемнадцать… ну, девятнадцать скоро будет. Я только первый курс закончила… Нет, ну правда, что это? Мутант? Вы занимаетесь генетическими экспериментами?
– Значит, восемнадцать? – Алекс покачал головой, – Но это очень много! Обычно в тринадцать-четырнадцать об этом уже и не помнят.
– Случаются отклонения. У меня других вариантов нет.
– Эй! Мне кто-нибудь собирается ответить? – Девчонка требовательно уставилась почему-то именно на меня, – И вообще, о чем вы там шепчетесь?
– Мм… ну как бы тебе объяснить?.. – предпринял попытку Алекс. – Вот ты веришь в чудеса?
– С тех пор как научилась пользоваться фотошопом, нет.
– Тяжелый случай.
– Видишь ли, это действительно трудно объяснить… – Я все-таки сдался, сходил к холодильнику за льдом и тоником, нацедил полстакана джина. Жизнь начала налаживаться после первого же глотка. – Мне придется рассказать тебе про многие невероятные вещи, а тебе придется просто в них верить. Ну или не верить – решать тебе, доказательств у меня нет. Впрочем, одно есть – вот эту тварь ты видеть не должна.
– То есть?
– Это чжуполун – существо, которое большинство людей считает вымышленным. Точнее, вру – большинство людей про такое существо даже не слышали. Сейчас мало кто интересуется историей, тем более историей так называемых суеверий. Раньше про дракона-свинью знали только в Китае, там вокруг него накрутили много всяких мифов. А у нас они появились недавно – любители экзотики привезли буквально пару экземпляров. Так вот, из тех, кто хотя бы слышал про чжуполунов, большинство считают их вымыслом. И, окажись они в этой комнате, увидели бы вместо Ми-ми большую уродливую собаку, или крокодила, или еще что-то, но только не свинью, покрытую панцирем и с драконьим хвостом. Сработали бы защитные механизмы психики, и обычные люди просто не смогли бы увидеть его. Даже если бы я совал им чжуполуна под нос, заставил погладить и почувствовать под рукой чешую, они бы были уверены, что их каким-то образом обманывают. Чтобы увидеть чжуполуна таким, какой он есть, человеку необходимо обладать теневым зрением.
– И я обладаю таким зрением? Bay! – Женя обвела комнату напряженным взглядом, видимо, ожидая увидеть толпу других странных существ. – А больше у вас никого нет?
– Только Паштет. Но он – самый настоящий кот, – Я сделал себе еще джин-тоник и вспомнил о правилах гостеприимства. – Хочешь чаю или молока? Извини, еды не предлагаю – чего нет, того нет.
– Я не голодная, – отмахнулась Женя. – Так, значит, я обладаю теневым зрением?
– Нет. Иначе ты увидела бы… мм… впрочем, неважно. Я думаю, у тебя сохранилось истинное зрение.
– Истинное? Это круче, чем теневое?
– Хм… Никогда не сравнивал, – признался я. – Дело в том, что истинным зрением обладают только дети. Становясь взрослее, человек утрачивает эту способность.
– Почему?
– Как бы это объяснить… – Я отпил глоток и стал разглядывать бокал на просвет. – Представь себе, что ты смотришь на мир из окна. Через стекло. В раннем детстве стекло твоего восприятия чистое, и ты видишь мир таким, какой он есть, без искажений и оценок. В этом мире удивительные краски, странные существа, непонятные события, которые замечаешь только ты. С каждым годом это стекло покрывается все новыми слоями пыли – это те представления о мире, которые тебе внушают родители, воспитатели, учителя, друзья, прочитанные книги и просмотренные фильмы. Ну вот, представь себе, маленький ребенок видит некое существо на четырех ногах, покрытое шерстью. С хвостом. Он понятия не имеет, что это за существо. Родители говорят ему: "Это собачка! Видишь? Собачка говорит гав-гав!" Понятное дело, что слово "собачка" – просто набор звуков. И уж тем более ни одна собака на свете не говорит "гав-гав". Но после многократных повторений в голове ребенка навсегда совмещаются образ четвероногого существа, которое он видел, слово "собака" и то, что она лает. В дальнейшем эта матрица неосознанно накладывается на все, что более-менее похоже на ту первую собаку. Постепенно скапливается набор матриц – "собака", "кошка", "лошадь" и так далее, – обозначающих реальных существ. И набор матриц – "дракон", "чудовище", "леший" и тому подобное – существ нереальных. Когда человек видит существо нереальное, разум в целях самозащиты подменяет эту матрицу другой – матрицей существа реального. "Ох, что это?! Дракон?! Этого не может быть! Драконы не существуют! Это просто странной формы облако!" Это грубый пример, но в целом система действует именно так. Каждое навязанное описание или оценка – одна из пылинок, искажающих представление о мире. Постепенно стекло становится таким мутным, что ты видишь не сам мир, а его искаженную карикатуру. Краски потускнели, а феи и гномы перекочевали на страницы книг. Поскольку эта "пыль" – сумма общих усредненных представлений о мире, она примерно совпадает с тем, что видят остальные. Более того, если тебе каким-то образом удастся стереть эту "пыль", окружающие перестанут тебя понимать и сочтут сумасшедшей. Впрочем, это редко кому удается.
– Но я… я ведь не стирала никакую "пыль"!
– Просто тебе удалось каким-то чудом сохранить свое "стекло" относительно чистым, – развел я руками. – Могу предположить, что в детстве родители не особо занимались твоим воспитанием, большую часть времени ты была предоставлена сама себе. Ты одиночка, друзей у тебя нет…
– Не надо предполагать! – вспыхнула Женя. – Тоже мне, доктор Фрейд! Я тебя поняла, достаточно!
– Ого! – усмехнулся Алекс, – Нет, правда вы точно не родственники?
– Заткнись! – Я сделал вид, что собираюсь метнуть в Апекса стакан. – В общем, на твоем "стекле" явно меньше "пыли", чем должно быть у нормального подростка. Потому ты и увидела истинный вид Ми-ми. А также – мой и Алекса. Наверняка тебе и раньше случалось видеть такое, чего вроде бы не бывает?
– Ну допустим, – кивнула Женя. – А чем это отличается от теневого зрения?
– Чтобы объяснить, нужно сначала ввести понятие Тени, – сообщил я, вновь доставая из тумбочки бутылку джина, – Ты не будешь так любезна принести из кухни тоник и лед?
– Я пошел спать, – зевнул Алекс. – Если Виктор начал вворачивать светские выраженьица, значит, разговор затянется. А всю эту философскую дребедень я слышал уже тысячу раз и ни разу не осилил дослушать до конца. Вик, не забудь, у нас завтра вечером важное дело. Спокойной ночи!
– Проваливай! – без особого сожаления напутствовал я напарника. Пояснил для Женьки: – Алексу повезло. В нем есть теневая кровь и ему плевать на теорию, все, что нужно, он ощущает спинным мозгом.
– Теневая кровь? – подалась вперед Женька. – Что это значит?
– То, что он не человек.
– Хочешь сказать, линуксойд?
– Кто?
– Ладно, проехали. Так что это за теневая кровь?
– О… Ну я же говорю, сначала надо пояснить, что такое Тень. Слушай, ты точно не хочешь чаю?
– Нет, а вот от коктейля не откажусь.
– Маленькая еще!
– Не настолько, – отрезала наглая девчонка, завладев моими припасами и делая себе джин-тоник. – Если нам дальше работать вместе, относись ко мне как к равной.
– Ну твои проблемы, – вздохнул я. – Не мне кидать в тебя камень… Так о чем мы? А! Как ты знаешь, при малейшем освещении у всех видимых предметов появляется тень. Но далеко не все знают, что эта физическая тень порождает тень, так сказать, метафизическую, или Тень с большой буквы. Тень – полноценный мир, но зависящий от нашего. Впрочем, тот мир, который мы привыкли считать единственным реальным, тоже зависит от Тени. Если спилить дерево в нашем мире, то исчезнет его тень. Если в мире Тени воздействовать на тень этого дерева… впрочем, вот это как раз сложно и доступно только сильным магам. Наши миры взаимно проникают и влияют друг на друга. У всего существующего в этом мире есть свое воплощение в мире Тени. Теневое зрение позволяет видеть это воплощение.
– Я своим зрением не могу видеть Тень? Да?
– Не можешь, – кивнул я. – Зато ты можешь видеть истинный облик существ и явлений. Исходный, свободный от примесей. Но теневые облики от тебя скрыты. Ты увидела, извини, кривые ноги Алекса, но не увидела его теневой облик. И мое лицо показалось тебе только лишь странным. Теневой облик… мм… как бы это объяснить? Он еще сильнее искажен но сравнению с истинным. Как тень выглядит сильно искаженным отражением предмета. Но это искажение не произвольное – оно раскрывает внутреннюю суть. Хотя, понять, что именно видишь, бывает довольно сложно.
– Но ведь жопо… чжупа… свинодракона-то вашего я вижу!
– Потому что это его истинный вид. В Тени он, впрочем, выглядит почти так же. Животные имеют тот же вид в Тени, что и в нашем мире. Они ведь не умеют скрывать свою истинную суть.
– Значит, теневое зрение все-таки круче! – заключила Женька и закручинилась. Паштет ободряюще мявкнул и начал тереться мордой о ее щеку. – Это несправедливо!
– Вот, блин! – расстроился и я. – А ты представь, сколько на свете людей не имеют ни теневого, ни истинного зрения! Им-то каково?!
– Да уж! – согласилась Женька, делая еще по коктейлю. – Кошмар!
– Нет, ты не представляешь! – погрозил я ей пальцем, – Вот я это знаю точно. А еще хуже, когда обретаешь теневое зрение неожиданно! Сначала мозг вообще заклинивает. На своей шкуре испытал. И вот что я думаю: хорошо, что у большинства людей "стекло" "пыльное". Не так уж и здорово видеть этот мир таким, какой он есть на самом деле.
– Погоди, погоди, – уцепилась за мои слова девчонка. – Так теневому зрению можно научиться?
– Научиться можно, конечно, но при очень сильном везении. Почти невероятном. А вообще, маги давно придумали амулеты, позволяющие людям без теневой крови видеть Тень.
– Серьезно? – У девчонки загорелись глаза. – А мне можно достать такой амулет?
– Надо поговорить с Ивором. Это быстро не делается… Слушай, давай-ка спать, а? Уже два часа ночи, а нам завтра предстоит тяжелый день!
– Почему?
– Потому, сестренка, что мы на двоих выпили почти литр джина.
Я знал это обманчиво легкое состояние, когда тело кажется невесомым и очень ловким, но почему-то за все цепляется и опрокидывает окружающие предметы. Будь я один, еще пара стаканчиков джин-тоника последовала бы обязательно, гарантированно отправив меня в нокаут без сновидений. Однако при Женьке мне было неловко напиваться.
"Ну хоть какая-то польза от нее есть!" – услышал я ворчание Хайши, перед тем как заснуть.
