Текст книги "Каменный пояс, 1986"

Автор книги: Сергей Журавлев

Соавторы: Юрий Зыков,Владимир Курбатов,Николай Верзаков,Александр Куницын,Лев Леонов,Рамазан Шагалеев,Николай Егоров,Виктор Петров,Михаил Шанбатуев,Лидия Гальцева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

В чем суть подобного явления, Вы можете понять из прилагаемой газетной вырезки, поясняющей вопрос Бермудского треугольника.

Думаю, что этого достаточно для присуждения мне научной степени, согласен даже на простого кандидата, если без защиты диссертации (признаться, не люблю писанины!). Тут один малый остепенился даже на тыквенных семечках, а первооткрытие отечественного Бермудского треугольника, по-моему, куда важнее! Для начала пока пришлите хотя бы нагрудный значок с Вашими инициалами.

С дружеским приветом

Д о л б а к о в Альфред Егорович.

Неоконченное письмо

Здравствуй, Верочка, с приветом к тебе Альфред! Решил черкануть пару слов, чтоб поздравить с законным браком и заодно сообщить, что мы здесь тоже не лаптем щи хлебаем, а совместно с Академией нахожусь сейчас на пороге величайшего научного открытия века, какого – пока секрет, а вот как защитю диссертацию да прикачу в наши места на своем личном «Жигуле», ты горячо пожалеешь о неудачно сделанном выборе пресловутого Валеры и тогда увидишь, который из нас все ж таки дурее...

ТЕЛЕГРАММА-МОЛНИЯ

В АКАДЕМИЮ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАУК ВЫСЫЛКУ ЧЛЕНА КОРРЕСПОНДЕНТА РАЙОН СУХОПУТНОГО БЕРМУДСКОГО ТРЕУГОЛЬНИКА ПРОШУ СРОЧНО ОТМЕНИТЬ ТЧК ПРОПАВШИЕ МАШИНЫ ВКЛЮЧАЯ РОЗЫСКНИКА ГЕТМАНЦА НАЙДЕНЫ БЛИЗ НОВОГО АВТОКЕМПИНГА РУССКОМ СТИЛЕ ВЫВЕСКОЙ ИЗБА ЕРМАКА ГДЕ ДЛЯ ПЛАНА ТОРГУЮТ РАЗЛИВ МЕСТНЫМ НАПИТКОМ ОСОБОЙ ДЕШЕВИЗНЫ КРЕПОСТИ НАРОДНОЕ НАЗВАНИЕ ГАМЫРА ТЧК ВСЕ ЖИВЫ ХОТЯ СИЛЬНО ПОБИТЫ ДРУЖЕСКОЙ ОБОЮДНОЙ ПОТАСОВКЕ ТЕХНИКА НЕ ПОСТРАДАЛА ДОЛБАКОВ.

Черновик письма

В Академию медицинских наук.

Прошу срочно командировать члена-корреспондента для расследования вопиющего факта медленного отравления людей неочищенным от вредных примесей напитком «Гамыра» выработки местного райпромкомбината. Произведя научный эксперимент на себе, я обнаружил, что напиток, выпитый в количестве более 1,5 литра, производит действие, схожее с болезнью «Шизофрения»: невроз, агрессию, пропажу памяти. При дальнейшем питье...

Приказ, § 13

Калькулятора Долбакова А. Е. за систематическое неисполнение служебных обязанностей – безобразное пьянство в автокемпинге «Изба Ермака» и рассылку за государственный счет личных телеграмм уволить по собственному желанию.

А НУ-КА, МОЛОДЫЕ!

Свадебный обряд подходил к концу.

– А теперь припомним народные традиции! – провозгласил штатный загсовский распорядитель. – Ну-ка, женишок, ясен сокол, добрый молодец, покажь силушку богатырскую да удаль молодецкую!

Он приволок толстое суковатое полено и топор.

«Добрый молодец», залившись девичьим румянцем, тряхнул длинными лондотоновыми локонами, оправил на груди бижутерию, подтянул браслетку, тюкнул. Топор отпрыгнул, а полено осталось невредимым.

– Слаб в коленках! – констатировала невеста, широкоплечая, со значком первого разряда по самбо и в импортном вельветовом костюме, в который чудом влезла ее могучая боксерская фигура.

– Эх, молодежь! – воскликнул женихов отец, выхватил у сына топор и, молодецки размахнувшись, ахнул полено так, что оно вмиг разлетелось на две половинки.

– Где им уметь, – оправдывался он, возвращая топор распорядителю. – Все физики пошли да лирики. Опять же кругом благоустройство. Батарею топить не надо.

Женихова мать добавила:

– А чего ему руки уродовать? Хватит, мы помучались. Он ведь у нас в музыкальной школе восемь групп закончил по классу пианины.

Тем временем распорядитель выложил на стол пеленку и большую куклу-голыша:

– А ну-ка, невестушка, белая лебедушка, запеленай ребеночка!

Невеста, едва не выскочив из вельвета, подошла к столу и, схватив одной рукой куклу поперек живота, другой начала резко передвигать ей ноги взад-вперед, будто пробуя заевший рычаг переключателя скоростей.

Невестина мать отняла куклу и стала умело пеленать, приговаривая:

– Откуда ей знать? Мы ее так не воспитывали! Она у нас и слова-то не знает такого – «ребенок». Она все больше по этому, как его, спорту. А пеленки что? Сейчас, почитай, с пеленок в чемпионки.

Невеста подмигнула друзьям и раскатисто засмеялась. Те дружно поддержали. Особенно развеселилась лучшая невестина подружка – сухопарая девица в потрясном импортном свитере с изображением цирковой клоунады. От восторга она чуть не подавилась куском жевательной резинки.

Последним номером распорядитель выставил длинную бутылку с продавленной внутрь пробкой:

– А ну-ка извлеки!

Бутылку взял женихов отец и с помощью перочинного ножика пытался, поворачивая его так и этак, зацепить пробку лезвием.

Тут жених решительно выступил вперед, отобрал у отца бутылку и начал оглядываться по сторонам.

– Вот, годится, – сказала невеста, вынимая из кармана штанов обрезок провода.

– А не короток? – усомнился жених.

– В самый раз! Тупой! – заверила невеста.

Сноровисто свернув провод петлей, жених запустил его в горлышко и взглянул сквозь бутылку на свет, как химик, наблюдающий в колбе привычную реакцию.

– А ее и доставать нечего, – сказал кто-то из зрителей. – Такие длинные бутылки все равно нигде не берут!

Друзья заволновались. Раздались оживленные голоса:

– На Вокзальной берут!

– Там – только отечественные, а импортные – шиш!

– Васька в «Стеклотаре» берет!

– Ваську выгнали, сейчас там закрыто!

Жених ловко подцепил пробку петлей, дернул, и пробка с поцелуйным чмоканьем выскочила из бутылки.

Он победоносно вернулся на свое место и сообщил:.

– Плебеи! Во дворе гастронома новый ларек открыли, там теть Маша всякие берет: гривенник – тебе, остальные – ей на лапу.

– А клевый у тебя старик, – сказала жениху невеста.

– Старик – моща! – согласился жених.

– Значит, так, – решила невеста. – Будем жить у твоего старика, а когда родится Катька, отдадим моей маме.

– Когда родится Максим, – застенчиво поправил жених. – Его можно и моей.

– Но! Без лажи! – сурово одернула его невеста, и жених, робко взмахнув длинными ресницами, умолк.

Подружка в клоунском свитере толкнула его в спину:

– А импортные теть Маша берет?

– Когда под газами – берет.

Динамик захрипел марш Мендельсона в переложении для балалаек, невеста дернула жениха за руку и повела к выходу – к новой самостоятельной жизни.

ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ

Из серии юмористических рассказов о Гвоздикове

Вася Гвоздиков по натуре человек стеснительный и робкий, зато новый начальник цеха с первого же дня успел показать себя руководителем суровым, непреклонным и даже, по мнению некоторых, невоспитанным. Поэтому Вася, прежде чем идти к начальнику с заявлением об отпуске на один день «по семейным обстоятельствам» (нести к ветеринару кошку для укола, чтоб котов не смущала), тоскливо слонялся между столами и вздыхал.

– Да не робей, Вася, – утешал его нормировщик Кондрашин. – Не съест же он тебя! У нас, между прочим, каждый человек имеет право взять за свой счет отпуск по семейным обстоятельствам! Почитай законодательство!

– Читал я, – вздохнул Гвоздиков. – Только вот не умею я с начальством разговаривать, столько лет работаю, а не научился. С детства эта боязнь. Бывало, взглянет на меня учитель – сразу душа в пятки. Через это в школе страдал и высшего образования не имею...

– Будь развязней! – советовал Кондрашин. – Что тут такого! Постучи: стук-стук! Войди... Скажи: здравствуйте... Так, мол, и так. Главное, жми на законодательство!

– Очень он считается с трудовым законодательством! – тряхнула малиновыми волосами табельщица Валентина Дмитриевна, с величайшим вниманием следившая за беседой. – Он просто невоспитанный человек, хам, больше ничего! Представьте, вчера я выхожу на минутку покурить в коридоре – имею я на это право по тому же законодательству! Встречаю там Зойку, она, бедняжка, стала мне рассказывать жуткую историю про своего муженька, как он пытается скрыть от нее свою премию. Видим, идет мимо наш пресловутый начальник, потом второй раз проходит, а в третий раз подходит и говорит со своей хамской ухмылочкой: «Простите, вы в этом цехе работаете? Сколько же продолжается перерыв в этом цехе?» Можете себе представить подобное хамство! Да культурный человек вообще постыдится делать замечания дамам!

– Волевое руководство! – поддакнул политически грамотный Кондрашин. – Метод, уходящий в прошлое! Пора бы ему это знать да быть повежливее!

Наконец, выслушав массу полезных советов, Гвоздиков набрался храбрости и выскочил из табельной с видом человека, который долго не решался, но решился-таки нырнуть в холодную воду.

Ему повезло: начальник не восседал неприступно за письменным столом, а стоял в коридоре – время было обеденное – и, как обыкновенный смертный, о чем-то оживленно разговаривал с молодым практикантом.

– Подите-ка сюда! – помахал он рукой Гвоздикову. – Рассудите нас! Вы футбол по телевизору смотрели?

– Как я... давно... болею... – забормотал, жалко улыбаясь, Гвоздиков, – то, конечно, не мог... пропустить... но не в ущерб... не в рабочее время...

– Как, по-вашему, – перебил его начальник, – кто станет чемпионом мира? Вот он говорит: бразильцы!

– Не-ет! – застенчиво покачал головой Вася. – Что вы! Нынешние бразильцы не игроки, а шахер-махеры! Судью купили!.. Дураку было видно, что мяч пересек линию ворот... То есть... я хотел сказать... умному...

Начальник не обратил на это внимания:

– Я думаю, что бразильцы скажут свое веское слово... Могут, конечно, выиграть и англичане...

Гвоздиков замотал головой более категорично:

– Англичане научились не играть, а хулиганить. И на поле, и... Надо же: прямо на трибуне разделись, чтобы, значит, выразить судье протест, недоверие. А потом добавили изрядно и тоже в чем мать родила купались в фонтане в центре Мехико... Нет-нет, насчет футбола вы со мной не спорьте, я-то разбираюсь, не то, что некоторые...

– А мексиканцы! – еле успел вставить начальник.

– Хе... – презрительно усмехнулся Гвоздиков. – Их Уго Санчес пенальти не забил! На последней минуте. Да какой значимый! Решал судьбу встречи и, может быть, всей команды. Умеет разве что коку по телеку пить, рекламу делать. Вы ко мне с этим Уго не суйтесь, ему мяча вовек не забить по правилам, грубиян он и симулянт, а не игрок..

– А аргентинцы! Один Марадона чего стоит! Бьет и с левой, и с правой! А прыгучесть!

– Хо-хо! Прыгучесть!.. – захохотал Вася. – На одной прыгучести далеко не уедешь! У зайца тоже прыгучесть. А что толку? Ох, не люблю я этих людей, которые заладят: «Прыгучесть! Дриблинг!», а сами разбираются в этом, как свинья в апельсинах...

Через некоторое время, выйдя, по обыкновению, с папиросой в коридор, чтобы немного развлечься от скучных утомительных табелей и нарядов, Валентина Дмитриевна была поражена, увидев, что Гвоздиков размахивает рукой перед самым носом начальника и кричит на него, будто не он – начальник, а начальник – Гвоздиков:

– А не видишь, то очки надень! Тоже мне – знатоки! Этот вечный бородач Альтобелли – пижон и балерина! Шумахер, Румменигге, Пфафф, Робсони, Папен, Платини, Зико, Сократес... – тоже... Только круглые остолопы...

– Позволь, но... – пыжился и подпрыгивал начальник, но Вася ему и рта раскрыть не давал.

Будучи женщиной культурной, Валентина Дмитриевна сделала вид, что не заметила этой неприличной сцены.

Не успела она со всеми подробностями рассказать страшно заинтригованному Кондрашину о внезапном буйном помешательстве их тихого сослуживца, как тот ворвался, хлопнув дверью, с маху усевшись на стул и бурча:

– Знатоки! Бегемоты непроходимые... Чтоб вас!

– Ну, как вам понравился начальник? – вкрадчиво спросила Валентина Дмитриевна.

– Дуб он, а не начальник! – закричал Гвоздиков. – Я с ним и говорить не хочу! Иностранцам фору дает! От своих он меня отказаться не заставит! Я за это и в школе терпел! Правильно Валентина Дмитриевна говорила...

– Извините, Василий Николаевич! – сухо поджала губы Валентина Дмитриевна. – Я так никогда не говорила, вот – свидетель... Я, правда, указала на некоторую нетактичность в его поведении, а в ваши дела меня, пожалуйста, не впутывайте!

– Я и не впутываю! Я знаю, что вы в футболе ни бум-бум! Кто не разбирается, тот пусть и рассуждать не лезет, а помалкивает!.. А вы знаете, что он говорит? Он говорит, будто бразильцы сплошь и рядом телевизоры в окна повыкидывают, если их команда не станет чемпионом. Будто Анри Мишель, Энцо Беарзот, Эмилио Бутрагеньо, Мигель Муньос, Бора Милутинович, Пеле...

Зазвонил телефон, Валентина Дмитриевна взяла трубку и с ледяным лицом кивнула Гвоздикову:

– Вас... начальник...

Вернулся Вася Гвоздиков только через полчаса.

– Не-ет! – сказал он, потирая ладони. – Ошибся я в нем сначала, а он парень, оказывается, ничего... Разбирающийся. Мы сейчас с ним по душам поговорили, вижу – свой парень, с головой! По основному вопросу мы с ним прямо-таки единомышленники: чемпионы, конечно, наши! А по частным вопросам напишем предложения в Совет Министров. Во-первых, дни матчей с участием нашей команды объявить праздничными днями. Во-вторых, за счет профсоюза авиалайнерами доставлять заслуженных болельщиков на встречи наших ребят. В-третьих, цены на билеты сделать такими же высокими, как в Мексике, а часть дохода перечислять в фонд сборной. Еще...

– Ну, а как насчет кошки? – поинтересовался Кондрашин.

Вася махнул рукой:

– Про нее я и забыл! Да ладно, не к спеху... Главное, он совершенно правильного мнения, что чемпионом станет наша команда.

...После поражения от бельгийцев Вася Гвоздиков был бодр, как прежде:

– Это потому, что бельгийский тренер Ги Тис применил неспортивный прием – притащил на чемпионат не только футболистов, но и их жен. Сказал: до тех пор будете в Мексике с подружками, пока побеждаете. Ну, жены, сами понимаете... В общем, не футбол победил, а матриархат... Да и разве это Ватерлоо! Напротив! За битого семерых небитых дают!.. Уж в следующем чемпионате наши футболисты непременно, обязательно и безоговорочно станут действительно самыми лучшими в мире. Мы тут с их женами уж поговорим!