Текст книги "Осада. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Сергей Садов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

– Считать приговор уже утвержденным до решения суда… А, кого я обманываю, – в отчаянии махнула рукой Элайна. – Капитан, вы же понимаете, что поэтому именно я и должна это сделать? Иначе мне нужно будет сразу сложить с себя все обязанности председателя комитета обороны, даже формальное, отправиться в «курятник» и сидеть там с остальными леди. Это моя прямая обязанность как главнокомандующего. Решение любого другого назначенного судьи, даже если этот судья вы, будет неправомерно и незаконно.

– Если вы не завизируете его потом…

– А вот это уже будет лицемерием. Типа невинной девочке подсунули бумажку, которая она по недомыслию подписала? Никогда не любила лицемеров, граф. Это мой крест, мне его и нести…

– Крест?

– А, опять из других воспоминаний, не обращайте внимания. Если хотите, это моя судьба. Оказывается, быть командующим – это не только принимать красивые парады, махать рукой и с умным видом вещать о своих гениальных планах на совещаниях.

Марстен Дайрс помолчал.

– Вы не поверите, ваша светлость, как я рад, что вы понимаете это.

– Я хотела бы встретиться с Дорстеном Корстейном.

– Вы уверены?

– Нет. Но нужно. Другого времени ведь не будет уже. Встречаться после суда будет выглядеть как злорадство… да и не уверена, что сумею.

– Хорошо, ваша светлость, я организую встречу.

– Спасибо. Ах да, там на столе лежат бумаги, которые мне передали сегодня утром. Там показания офицеров вернувшегося отряда с подписями, как положено. Полный отчет о прошедшем бое. Почитайте, полагаю, пригодится завтра. Знаете, капитан, что мне сейчас помогает? Вот эти бумаги передали мне с риском для себя. В меня верят… Понимаете? Возможно, я действительно не бесполезна здесь, хотя и ничего не понимаю ни в войне, ни в обороне, ни в организации снабжения. Всё ждала, когда мне скажут уйти и не путаться под ногами у взрослых дядей…

Капитан от таких откровений даже опешил.

– Вы точно не бесполезны, ваша светлость. Граф Ряжский правильно тогда сказал – вы сердце города. Одно известие о том, что вы остаетесь тут, а не уезжаете, успокоило людей.

– Успокоила их уверенность, что герцог не оставит в беде любимую доченьку, а значит, и их выручит.

– Как скажете, ваша светлость, – усмехнулся капитан. – Как скажете.

Встречу капитан организовал прямо в тюрьме, оказалось, что в цитадели есть и такое. Он лично провёл Элайну в полуподвал, где около камеры, которая представляла собой небольшую комнату с решеткой вместо одной стены, уже поставили стул.

– Если что, я за дверью, – сообщил Дайрс и вышел.

Элайна огляделась. Вполне себе нормально, даже не темно. И камера чистая, с кроватью и столом. Хотя, скорее всего, тут камеры для дворян, для обычных смертных камеры этажом ниже… или двумя даже. Правда, проверять эту догадку девочку не тянуло.

Она осторожно прошла к стулу и аккуратно села, рассматривая Дорстена Лерийского, который, при виде гостей, сел на табуретку у стола и теперь смотрел на неё.

– Ваша светлость, – криво улыбнулся он.

– Знаете… я вас ненавижу, Корстейн.

– Так сразу? Не понравился с первого взгляда?

– Как раз нет. С первого взгляда вы произвели очень хорошее впечатление. У вас настоящий талант… До сих пор гадаю, как вы сумели приготовить то платье без единой примерки. Моя сестра за такие таланты своего мастера никаких денег не пожалела бы. Что касается моего отношения… Вы же понимаете, какой завтра будет приговор? Попытка бунта в военное время в осажденном городе…

– Вам меня жалко?

– Нет. Я эгоистка до мозга костей. Мне себя жалко, ибо мне этот приговор утверждать, а я вовсе не мечтала играться жизнями людей.

– Привыкайте, ваша светлость, – снова усмехнулся Дорстен. – Если уж вы объявили себя верховным главнокомандующим, то теперь все солдаты ваши игрушки.

– Я никогда не считала людей игрушками.

– Ну-ну… Можете обманывать себя сколько хотите, маркиза, но вам всё равно не уйти от этого. Мы, дворяне, повелеваем, простой люд подчиняется.

– Да, я поняла ваши взгляды, потому не хотела отпускать вас с Картеном. Выхода не было.

– А-а-а, ваш любимчик.

Элайна поморщилась.

– Из ваших уст это звучит… пошло. Картен талантлив, и это для меня главное. В конце концов, он спас то, что можно было спасти после поражения, и вернулся.

– Да… Такого я не ожидал, признаться.

– Вы вообще его, похоже, недооценили, и сильно. Как раз из-за вашего отношения к простолюдинам. Но мне кажется, я всё равно не сумею вас переубедить, потому оставим. Собственно, я хотела встретиться с вами только из-за одного вопроса. Зачем?

– Что «зачем»? – не понял Дорстен.

– Вот эта попытка замести следы? Арест члена комитета, попытка втянуть офицеров гарнизона в бунт. На что вы надеялись?

– Да ни на что, – Корстейн равнодушно пожал плечами. – Запаниковал, растерялся. Как в том самом злополучном сражении. Вы не можете представить это… Мозг словно отключается… Испугался, что все узнают о моей трусости, и думал только о том, чтобы заставить всех замолчать.

– Знаете… А ведь за побег с поля боя, может, вас и осудили бы, но даже если бы вас приговорили к казни, я бы не утвердила приговор.

– О-о-о… Жалостливая девочка.

– Нет. Ну, то есть да, я жалостливая, но завтра никакая жалость не помешает мне сделать то, что должно. Но дело не в этом. Просто я считаю вас очень талантливым человеком… Просто ваш талант лежит в другой плоскости, не как командир, а как организатор. Тут вам цены нет. Такими людьми не разбрасываются, шевалье. На самом деле хороших командиров даже больше, чем хороших организаторов… А трусость… Не мне вас судить. Я тоже не знаю, как повела бы себя в момент опасности. Может, хуже вас. И никто не знает, чтобы ни утверждал, до тех пор, пока в этой самой опасности не окажется. Конечно, вас бы отстранили от командования, понизили бы, но…

– Ничего вы не понимаете, ваша светлость, – вздохнул Корстейн. – Не мог я признаться. Не мог сказать, что младший сын графа Лерийского оказался трусом. Он меня из могилы проклянёт. А вы привыкайте, маркиза, раз уж решили примерить жезл командующего. Если не передумаете, то я буду не последний, поверьте.

– Возможно и так. Но это не значит, что я должна любить того, кто стал первым. Мне правда, жаль, шевалье. – Элайна поднялась, постояла. – Что-нибудь нужно?

– Стейк хочу.

– Стейк?

– Да. Представляете, маркиза, вот что-то до безумия захотелось. Хотя вроде бы никогда не любил жареное мясо.

– Я распоряжусь, вам принесут.

Похоже, тот удивился. Видимо, не ожидал такого. А Элайна уже вышла, потому так и осталось непонятно, шутил он или в самом деле вдруг захотел стейк.

Ночью Элайна спала плохо, а потому наутро выглядела так, что краше в гроб кладут. Мари совершила почти подвиг, когда сумела-таки за час привести леди в относительный порядок. По крайней мере, если близко не присматриваться, то выглядела она почти нормально. А что глаза вампирские, так бывает…

Суд не принес никаких сюрпризов. Элайна мрачно сидела во главе стола, рядом сидел капитан и граф Ряжский. Распорядитель суда по одному вызывал офицеров, которых капитан расспрашивал о сражении, о том, что видел. Солдатам из гарнизона задавали вопросы про вчерашний день. Какие приказы получали, что делали. Элайна молчала, полностью доверив вести суд графу Дайрсу. Выступила она только один раз, после последнего слова самого шевалье Лерийского, который пытался оправдаться тем, что ему постоянно что-то там говорил Картен, который в силу происхождения вообще не должен был лезть под руку благородным с глупыми советами. Если коротко, то выходило, что если бы Картен постоянно не напоминал, что нужно отступать, то Корстейн бы не полез в сражении, ибо сын рыбака ничего хорошего посоветовать априори не может. И раз этот тип говорит, что нужно отступать, значит, что-то тут не так, стоит сделать наоборот.

Даже присутствующие на суде офицеры возмущенно загомонили. Элайна тогда нашла в зале суда Картена, который тоже подвергся допросу, в том числе и про отступление из окружения. Встала. Все мгновенно замолчали. Элайна секунду разглядывала Лерийского.

– Мне кажется, – тихо и очень спокойно заговорила она в полнейшей тишине, – вы что-то не понимаете, шевалье. Приказ избегать больших сражений исходил не от Картена, который вам только напоминал о нём. Приказ был мой. Вы нарушили мой приказ. Или я для вас тоже недостаточно знатна и меня так же нужно послушать и сделать наоборот?

Возможно, шевалье и мог бы что-нибудь сказать про маленькую девочку, играющую в полководца, но, глядя на недобрые лица присутствующих, не рискнул. Впрочем, Элайна догадалась, о чем он думает.

– И еще напоминаю, не претендуя на звание гениального стратега. Тот приказ, прежде чем был подписан мною, утвердили на общем совете граф Марстен Дайрс и… вы, Лерийский. Послушай себя и сделай наоборот? Вы и себе не верите, так что происхождение ваших советников тут точно не при чем… У кого есть что сказать в пользу шевалье? Нет? Тогда заседание суда объявляю закрытым. Прошу членов суда огласить решение.

– Виновен, – провозгласил капитан Дайрс.

– Виновен, – повторил граф Ряжский.

Элайна прикрыла глаза, постояла, слегка покачиваясь. Наконец снова оглядела зал.

– Виновен, – провозгласила она. – По совокупности доказательств по обвинению в бегстве с поля боя, попытке поднять мятеж в условиях военного времени приговариваю шевалье Лерийского Дорстена Корстейна к смерти через отрубание головы мечом… – Помолчала. – Приговор привести в исполнение сегодня в два часа дня.

Проговорив всё это сухим, слегка монотонным голосом, Элайна развернулась и, не оглядываясь, покинула комнату, в которой проходил суд. Капитан быстро собрал бумаги и бросился следом.

– Ваша светлость, вы забыли подписать, пойдемте я проведу вас в соседнюю комнату, там удобно за столом. – Он почти силой втолкнул девочку в комнату, закрыл дверь и для верности подпёр её стулом. Усадил Элайну в кресло. – Посиди, – буркнул он, с интонацией заботливого отца. – Нечего своим видом всех пугать. Ты всё хорошо сделала. Отлично держалась.

– Я была на суде с отцом, – без эмоций отозвалась она. – Повторяла его слова.

– Я так и понял, – кивнул капитан. – И ещё… Думаю, тебе не стоит присутствовать на казни.

Элайна впервые с суда проявила эмоцию.

– Капитан, я не играю в жизнь и смерть. Если я подписала приговор, то должна видеть последствия своей подписи. Кстати, давайте сюда ваши бумаги, подпишу.

Дайрс вздохнул, поняв, что спорить бесполезно, молча положил на стол протокол суда с приговором. Элайна огляделась, нашла перо с чернильницей и подписала. Слегка оттолкнула листок и встала.

– Спасибо, капитан, пойду к себе.

– Вы уверены? Может, с вами послать кого?

– Спасибо, дойду сама.

Капитан некоторое время стоял, глядя ей вслед. Покачал головой. Очень хотелось немедленно схватить эту девочку в охапку и поскорее вывести её в безопасность, в Лоргс, к семье. Но также он понимал, что граф Ряжский полностью прав – увезти её сейчас – гарантировано снизить обороноспособность города и подорвать дух защитников.

До самой казни Элайна не показывалась из комнаты. Вышла только за десять минут до начала, одетая в одежду темных тонов. Темно-синее платье, полное отсутствие каких-либо украшений. В сопровождении гвардейцев, которым капитан велел сопровождать Элайну везде, кроме её комнаты, прошла по коридору, у конца которого её поджидал капитан.

– Госпожа, может, передумаете? – спросил он без надежды на успех.

Элайна качнула головой. Капитан вздохнул и предложил руку, которую девочка с благодарностью приняла. Так вдвоем они и вышли на площадь перед главным зданием внутри цитадели. Здесь уже стояли солдаты гарнизона и офицеры. Никого постороннего не было, только высшие руководители и военные. Помостом для казни тоже не заморачивались, просто положили несколько досок, которые накрыли тканью.

Капитан провел девочку на выделенное ей место. Встал рядом и ободряюще сжал ей руку. Привели шевалье. Тот был бледен, но старался казаться спокойным. Не очень получалось, но, по крайней мере, не пытался устроить скандал или шуметь. Его поставили в центр своеобразного помоста, позади встал палач с мечом наготове. Глашатай развернул список и принялся зачитывать обвинение. Огласил приговор. И едва прозвучало последнее слово, как палач, не теряя и мига, мгновенно взмахнул мечом. Элайна быстро закрыла глаза, потому только услышала, как отрубленная голова стукнула о помост, а потом рухнуло тело.

Элайна заставила себя открыть глаза и посмотреть на лежащее тело. Заметила голову. Покачнулась, но с помощью капитана устояла.

– Концерт окончен, – тихо буркнула она, развернулась на пятках и стремительно покинула двор.

Капитан обменялся взглядами с графом Ряжским, кивнул ему и быстро отправился следом. Увидел, куда устремилась Элайна, и велел гвардейцам:

– Перекройте коридор и никого туда не пускать.

Гвардеец понятливо кивнул, обменялся парой слов с приятелями, после чего быстро отправились по местам.

Девочку капитан отыскал под лестницей, ведущей наверх. Нашел по звуку – её отчаянно выворачивало. Элайна стояла склонившись, опершись одной рукой о стену, опустив голову. Дайрс быстро подошел к ней, аккуратно придержал. Дождался, когда девочку перестанет рвать, достал фляжку с пояса и быстро отвинтил крышку и поднес фляжку к губам девочки.

– Вот, хлебни быстро. Легче станет.

Девочка, плохо понимая, что происходит, послушно отхлебнула, проглотила и тут же закашлялась. Взгляд прояснился, и она уставилась на фляжку.

– Что это? – хрипло спросила она.

– Перегонка вина. Двойная.

– Вы…

– Да-да, знаю, рано и всё-такое. Но немного тебе точно не повредит. Как, легче стало?

Элайна прислушалась к себе. Неуверенно кивнула.

– Внутри тепло… – Тут она вдруг вцепилась в рубашку капитана, уткнулась ему в грудь и разревелась. Отчаянно, с всхлипыванием.

Капитан осторожно гладил её по спине, прося успокоиться, говоря, что всё будет хорошо и тому подобное. Наконец Элайна успокоилась, всхлипы стали затихать. Капитан выглянул из-под лестницы и подозвал гвардейца.

– Обеспечьте чистый коридор до комнаты леди.

Тот понятливо кивнул и исчез. Капитан осторожно поднял на руки уснувшую девочку.

– Всё-таки крепковато для ребенка, – буркнул он. – Надо было обычное вино налить.

Так на руках он и занес Элайну в комнату, положил ее на кровать и подозвал Мари.

– Госпожу аккуратно разденьте и уложите спать. И не будить, пусть отдохнет.

Мари понятливо закивала, косясь на посапывающую девочку.

– Все сделаем, ваша милость, не беспокойтесь.

Капитан последний раз бросил взгляд на Элайну, кивнул Мари и вышел, по дороге сыпля распоряжениями. Срочно нужно созвать комитет, обсудить текущие дела, которые в свете последних событий ушли из-под контроля. Еще организовать похороны Лерийского… Вот ещё одна головная боль. Чертов шевалье, устроил всем…

Глава 15

Жена герцога Райгонского прибыла через три дня после мужа вместе с основным отрядом гвардии. Сразу прошла к нему в кабинет, где как раз проходило совещание.

– Дорогой, ты узнал про дочь? Когда она уже вернется?

Айрин Райгонский застыл на миг. Потом повернулся к присутствующим.

– Все свободны, соберемся через два часа и продолжим.

Люди поспешно поднимались, раскланивались и выходили. Айрин дождался, когда последний покинет кабинет, и приглашающе указал жене на кресло.

– Что значит «вернётся»? Как ты себе представляешь её возвращение через отряды гарлов?

– Так надо атаковать и прогнать их!

Айрин прикрыл глаза.

– Дорогая, мы как раз обсуждали этот вопрос. Но мы не можем просто пойти и всё решить – у нас не хватит сил.

В этот момент в кабинет вошёл Ларс. Герцог недовольно глянул на него, но промолчал.

– Мама! – Он чуть поклонился.

– А вы куда смотрели? – сразу накинулась на него Лейла. – Почему сразу не велели сестре возвращаться?

– Мама, как мы могли её заставить…

– Ларс! – оборвал его Айрин.

Лейла прищурилась. Глянула на мужа, сына.

– Что вы от меня скрываете⁈ Говорите, что скрываете?

– Папа…

Герцог молча обошел стол и сел в свое кресло, положив локти на столешницу и вперив взгляд в жену.

– Лейла, прекрати истерику. Если ты думаешь, что я не переживаю о дочери, то напрасно. Но бегать и кричать не выход.

– Боже… Это всё из-за тебя! Если бы ты не отправил дочь…

– Надо было запереть её в замке и вообще никуда не выпускать? Хватит, я сказал! Я устал от вашей войны с дочерью. То ты кричишь, что она не твоя дочь и что видеть её не хочешь, то устраиваешь истерику, требуя немедленно её спасать. Я долго терпел это, но сейчас уже прошу – определись. Либо она чужак, которая захватила тело твоей дочери, тогда не надо тут устраивать истерику, либо она всё-таки твоя дочь, тогда прекрати пытаться её переделать в прежнюю Элайну.

Герцогиня, похоже, даже опешила от такой отповеди. Обычно муж терпеливо выслушивал её, пытался в чем-то убедить, а тут…

– Дорогой, мне кажется, сейчас не самое подходящее время для споров…

– Нет, как раз сейчас самое время. Потому что я только недавно понял, насколько тяжело всё воспринимала Элайна и что ей приходилось терпеть, в том числе из-за меня, когда я просил её дать тебе еще один шанс, что ты всё поймешь, что примешь её. Хватит! Доигрались!

– Что ты имеешь в виду? – Лейла испуганно глянула на мужа, сына. Тот мрачно отвернулся.

– Пап, ты уверен? Мы ведь не хотели показывать.

– Уверен. Пора уже вскрыть этот нарыв. Хватит делать вид, что всё нормально. – Айрин вытащил из ящика стола письмо и перебросил его жене. – Читай.

Та неуверенно взяла листок. Внимательно прочитала. Отбросила.

– Вот! Вот! Это всё она! Не могла моя дочь такое написать! Чтобы она осталась там в окружении! Она хочет окончательно её убить! Если Элайну не вытащить срочно, то она окончательно превратится в чудовище!

Айрин прикрыл глаза.

– Ты, кажется, не поняла главного, – проговорил он. – Твоя дочь уже не считает тебя близким человеком. Она даже не упомянула тебя.

– Вот! Это только говорит, что письмо не могла написать моя дочь! Моя дочь любит меня…

– Мама! – рявкнул Ларс. – Я бы сам так написал, если бы ты ко мне относилась так же, как к Элайне! Я много раз пытался тебе это сказать, но ты же не слушаешь! Элайна моя сестра! Не чудовище, не она! ОНА МОЯ СЕСТРА, МАМА!!! Хватит называть её «она»!

Лейла даже отшатнулась от сына, с таким напором он заговорил.

– Она тебя тоже приворожила…

Ларс взревел и выскочил за дверь, не став слушать. На миг в приоткрывшуюся дверь стал виден краешек платья Ларии, но в комнату она заходить не стала.

– Лейла… – Герцог говорил веско, чеканя каждое слово. – Больше я терпеть твоих выходок не буду. Я тоже устал. Если ты считаешь, что твоя дочь мертва, пусть так и будет. Кажется, сама Элайна с этим тоже согласна. Но перестань уже то волноваться за неё, то шарахаться как от дьявола! Тебе все! Все, и маги, и священники говорили, что она твоя дочь, просто… Смешение душ с астральным близнецом, но она всё равно твоя дочь!

– И ты… – Лейла встала и вышла.

Герцог устало потер виски. Посидел. К сожалению, времени привести мысли в порядок не было.

К ужину Лейла спускаться отказалась. Уже потом Лария отправилась к матери. О чём они там говорили, неизвестно, но девушка вышла спокойная, кивнула отцу, брату.

– Она сама всё понимает, но боится… Папа, прошу, пока не затрагивай эту тему, дай ей немного подумать. – Герцог хотел что-то возразить, но Лария остановила его. – Да-да, знаю, много времени было. Но я про письмо сестры. Оно произвело на маму намного большее впечатление, чем вы думаете. Просто дайте ей время…

А на следующий день заявился старший сын Турий. И не один, а с Юрмией Гарстин. Герцог молча поглядел на девушку, на сына, кивнул и приглашающе махнул рукой. Никаких вопросов задавать не стал. Турий, правда, сам попытался обсудить эту тему, но отец его прервал.

– Как я уже говорил, я ничего не имею против Юрмии. Единственная причина, по которой я не согласился сразу на помолвку – твоё мнение. Потому говорю сразу – разбирайся сам. С моей стороны возражений не будет.

– Хорошо, – не стал спорить Турий. – Я просто хотел объяснить, почему я решил взять её с собой.

– Потому что она так захотела. Узнать тебя поближе и познакомиться с семьей, и не в гостях, а у тебя дома.

– Э-э-э… – Турий даже растерялся. – Вообще-то я её уговаривал…

Герцог рассмеялся.

– Ох, какой ты еще молодой. Не питай иллюзии, сын. Не ты предложил, а она заставила тебя позвать себя. Не недооценивай коварства женщин. Это я тебе с высоты своего опыта говорю. Я вот тоже долгое время пребывал в иллюзии, что это я жену себе выбрал. А потом узнал, что она решила на мне жениться, когда увидела на первом балу у короля. А я ведь там её и не помню.

– А? Ты не рассказывал об этом…

– А зачем? Нет, ребята, приобретайте свой опыт. В этом деле чужой вам не помощник. Как твоя младшая и любимая сестра любит говорить – в каждой женщине есть своя загадка, а ключ к ней пусть мужчины ищут.

– Элайна?

– У тебя есть другая любимая сестра?

– Как много я о ней, оказывается, не знаю.

– Ты еще удивишься, сколько ты о ней не знаешь. Идём, нам с тобой нужно серьезно поговорить. Заодно ознакомлю с ситуацией.

В кабинете герцог довольно подробно объяснил всю ситуацию. Показал письмо Элайны. Турий долго сидел с ним в руке, глядя куда-то вдаль. Отец ему не мешал, что-то писал за столом. Вот Турий поднялся, прошел к бару и плеснул себе в бокал вина, хлебнул. Потом вдруг с силой запустил бокал в стену. Осколки брызнули во все стороны.

– Полегчало? – спокойно поинтересовался герцог.

– Нет. Неужели её нельзя никак оттуда вытащить?

– Может быть и можно. Только она не уедет. Ты сам всё читал. А ещё у меня в столе в верхнем ящике, позже сам там все письма почитаешь, для тебя их собирал, в общем, там все отчеты от графа Ряжского и капитана Дайрса. И все они говорят об одном: если Элайна покинет город, то отстоять его будет намного тяжелее. А город мы должны отстоять любой ценой, иначе катастрофа для герцогства неминуема.

– Вот прямо так? – всерьез удивился Турий.

– Сам потом прочитаешь. Но ты ведь и сам сестру знаешь. Она же там всех на уши, скорее всего, поставила, вечно куда-то влезет, везде будет мотаться, со всеми поговорит, со всеми пошутит. И ты знаешь, как быстро она сходится с людьми. О ней там уже весь город судачит. И что, мол, сама дочь герцога решила защищать город чуть ли не лично в одиночку. Сама Элайна Великолепная.

– Кто? – моргнул Турий.

– А, значит, ты еще не слышал о похождениях этой великой магини, – усмехнулся герцог. – С сестрой поговори, она там с бароном одним что-то секретничают с цехом менестрелей.

– Эм… Ладно.

– А теперь о делах. Ситуацию я тебе объяснил, полученные приказы из Тарлоса я тебе дам почитать…

– Приказы из Тарлоса? Кто это там приказы раздает по герцогству?

– Сестра твоя, кто же еще? У кого еще хватит нахальства и полномочий? Она же вроде как меня замещала. Всё как положено же оформлено было.

– И она раздает приказы войскам?

– Ну вряд ли, конечно, она. Из отчета Дайрса я понял, что она там создала какой-то коллективный орган для обороны города с собой во главе, сделав капитана своим первым замом. Вот они там коллективно что-то решают, потом капитан подводит итоги и отправляет приказы, заверенные, замечу, герцогской печатью и с подписью официального моего замещающего. И эти приказы становятся обязательными к исполнению.

– Ого…

– Вот именно.

– Но теперь…

– Нет. Я уже подготовил приказ, по которому все полномочия остаются у Элайны на всё время войны… до моего возвращения. – Герцог пристально уставился на Турия.

Тот растерянно глядел на отца.

– Но ты же…

– Я уже завтра или послезавтра уеду в Парс возглавлять собираемую там армию. И вернусь уже только вместе с ней.

– А…

– Не понимаешь, да? Подумай.

Турий честно задумался. Герцог вздохнул, покачал головой.

– Сын, отвлекись немного. Забудь на миг, что ты наследник, этого звания никто тебя, кстати, лишать не собирается. Где сейчас будут главные события, пока не появится королевская армия?

– В Тарлосе.

– Тогда кто будет лучше всех осведомлен о гарлах?

– Тоже в Тарлосе.

– Турий, это война. А ты… Ты не готов к самостоятельным действиям. Обычно я бы оставил твоим заместителем капитана Дайрса и был бы спокоен, но теперь.

– А-а-а!!! Ты хочешь оставить вместо себя Элайну потому, что рядом с ней капитан Дайрс?

– Наконец-то, сообразил. Он в настоящее время самый опытный после меня командир. Именно ему я бы доверил армию, пока меня тут нет. И тут он мог бы дать тебе совет, подсказать, помешать действовать на эмоциях, свойственных молодости. Но из Тарлоса он не сможет ничего этого. Именно потому я и хочу оставить всё, как есть. Я пока не разобрался, что там дочь наделала, но это работает, и разрушать это в такой момент будет глупостью. Об этом, кстати, и граф Ряжский пишет, рекомендует всё оставить как есть. Позже сам прочтешь. А к рекомендациям графа Ряжского я искренне тебе советую прислушиваться. Он что-либо советует редко, но всегда по делу. Всякий раз, когда я не слушал его советов, я потом очень сильно об этом жалел. Потому спрашиваю, готов ты ради герцогства смирить свою гордыню и признать, пусть даже номинально, главенство сестры над собой?

– Капитана…

– Сестры! Капитан не может командовать наследником герцогства! Я в свое время и Элайне объяснял, почему именно её назначил главой экспедиции, а не графа Ряжского, хотя именно он ею и руководит.

Турий задумался. Потом с некоторым удивлением заметил:

– А знаешь, если это Элайна, то почему-то это не вызывает у меня никакого отторжения. Я, в общем-то, всегда считал её чрезвычайно умной, хотя она и водит за нос учителей, изображая этакую хулиганку, у которой одни проказы на уме.

– Вот. А ты еще удивляешься, почему с её отъездом Тарлос станет труднее оборонять. И не забывай, что с ней уедет и капитан. Кого там вместо него оставить? Напоминаю, на сегодняшний момент Тарлос – ключ к войне. От успеха его обороны зависит и судьба герцогства. И в такой момент выдергивать оттуда самого опытного командира… – Герцог покачал головой.

– А если всё же… – Турий не закончил и замолчал.

Герцог тоже не сразу заговорил. Некоторое время он барабанил пальцами по столу. Потом взял письмо Элайны.

– А если всё же… Тогда ты получишь библиотеку сестры в наследство, – с трудом проговорил он. – По завещанию.

Турий помрачнел.

– Я понял, отец. Что я должен знать?

– Вот! Вот теперь я вижу, что у меня растет достойный наследник, который не гонится за видимостью. Давай ко мне поближе, покажу на карте, где будут собираться войска герцогства, какие приказы получены из Тарлоса и что именно они там замыслили. И да, Турий, надеюсь, ты понимаешь, что если из Тарлоса будут к тебе приходить те или иные просьбы… Всё-таки они наследнику будут писать, то их стоит считать приказами? Если станет легче, моими личными приказами. Даже я не стесняюсь им следовать.

– Я понял, отец.

– Отлично. Смотри сюда…

Когда на следующий день Элайна заявилась на совещание, всем показалось, что из неё словно вытащили душу. Это была Элайна и в то же время нет. Даже волосы её, казалось, поблекли. Она тихо прошла к своему месту, села там и все время, пока шло совещание, молчала. Точнее, не совещание тут шло, а допрос Картена, который со всеми подробностями рассказывал о том, как им удалось вырваться и как его заместитель и друг барон Тангс доказывал всем, что именно он может вывести всех из ловушки.

Под конец рассказа даже Картен стал посматривать в сторону девочки с беспокойством. Раньше она обязательно или прокомментировала бы что-то в его рассказе в своей манере, или задала кучу вопросов. Сейчас она молча сидела, уставившись в одну точку. Армон Торген даже предложил прервать совещание, но нарвался на шипение капитана, который потребовал продолжать. Он вообще был рад, что девочка хотя бы пришла – полагал, что ему придется силком её тащить. Если бы не пришла, так бы и сделал. Он лучше всех понимал, что Элайну сейчас необходимо трясти и ни в коем случае не оставлять в одиночестве.

Заслушав доклад Картена, стали задавать ему вопросы по гарлам.

– Полагаю, они уже сообразили, что мы тянем время, а потому скоро появятся под стенами города.

– Значит, надо ускорить подготовку города. Основные дела мы закончили, даже успели поднять на стены баллисты со складов – будет сюрприз.

– Думаю, гарлы готовы к этому, – вздохнул граф Ряжский. – На вашем месте я бы не рассчитывал на их неумение брать города. Они не дураки, что уже не раз доказали. Ждите сюрпризов.

Капитан кивнул, после чего приступили к намеченным на сегодня делам. Наконец совет подошел к концу, задачи всем поставлены. Элайна даже не шевельнулась. Капитан махнул всем, чтобы уходили.

– Она справится, – заметил граф Ряжский капитану, когда проходил мимо.

Дайрс только вздохнул. Когда за последним закрылась дверь, он подошел к девочке, придвинул стул и сел рядом.

– Если хочешь, можно всё закончить. Отправляйся в… Как ты там называешь тот дом? Курятником? Полагаю, среди высокопоставленных дам ты быстро обо всем забудешь.

Элайна покачала головой.

– Я думала, он мне сегодня сниться будет. Как я слышала, иногда первый убитый снится…

– Не ты его убивала.

Девочка только взглянула на капитана и снова отвернулась. Ну да, мечом не она махала.

– Знаете… Я не знаю, что бы делала, если бы у Корстейна оказались тут еще жена и дети. Не уверена, что смогла бы… Хотя понимаю, что должна была все равно сделать то, что сделала. Понимаю, что правильно, но…

– Думаю, если бы у него тут были жена и дети, он бы такой херней страдать не стал. На такое решаются только от отчаяния, когда нечего терять. Знаешь… Прости уж, буду без этикета…

Элайна слабо улыбнулась и помахала рукой.

– Чего уж тут…

– Так вот, я вот представляю себя на месте этого шевалье… Возможно, я бы так же сделал, как он, если бы со мной произошло то, что с ним.

– Если бы вы струсили в бою и бежали, обрушив фланг?

– Ну… Да. Но вот если бы у меня за спиной было бы те, кого я должен защищать…

Элайна вдруг треснула кулаком по столу.

– Правильно сестра говорит – все мужчины идиоты! Вы кроме своей гордости хоть о чем-то думать можете⁈ Я бы не стала его казнить за трусость!!! Не стала бы! Да, больше он никогда бы не получил назначение в армию, но боже… Он же талантливый организатор! Вспомните, что отец говорил о нем? Да посмотрите хотя бы на город! Он же тут все привел в порядок! Все на своем месте! Вспомните, что говорил граф Ряжский! И все это вот так из-за чертовой гордости! Ненавижу! Ненавижу и его, и вас, и всех гордецов, для которых их гордость важнее всего! А шевалье сейчас здесь ой как пригодился бы! Да я бы ему даже мятеж этот долбанный простила бы, но он же как последний идиот начал во всеуслышанье призывать своих людей к бунту! Куда столько свидетелей деть?