Текст книги "Похищение"
Автор книги: Семен Малков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
Глава 18
Успех наполовину
Как всегда, перед важной операцией в субботу Василий Коновалов собрал на сходку своих ближайших подельников в маленькой сауне, расположенной в глубине Сокольнического лесопарка. Дело предстояло нешуточное. Им нужно было не только успеть в считанные часы получить из банковского сейфа очень крупную сумму валюты, но перед этим захватить живым сильного противника и заставить его отдать ключ. А в том, что запросто это не получится и предстоит смертельная схватка, никто из них не сомневался.
В охотку попарившись, как говорил Проня, «для прочищения мозгов» и, после этого изрядно выпив и закусив, Седой с Костылем и Цыганом неторопливо обсуждали нюансы предстоящей встречи с Юсуповым на кольцевой автодороге, стараясь предугадать все возможные осложнения…
– Этот фрайер силен и опасен. Испытал на собственной шкуре, – предупредил подельников Костыль. – Но кто опаснее вдвойне – его батя!
– Чем же это? Его пуля, что ли, не берет? – презрительно скривил губы Седой.
– Представь себе, в точку попал, – без тени юмора подтвердил Костыль. – Он, прежде чем стал частным детективом, разделался с самим Козырем! Разве не слыхал о таком? Большой был авторитет! А еще раньше Юсупов как диверсант в Афгане отличился. Пуля его не берет – он будто заговоренный!
– А ты откуда все о нем знаешь? – насмешливо бросил Проня, но в его узких глазах читался живой интерес. – И чем, думаешь, будет опасен, если на стрелку приедет не он, а его пацан?
– Я же сказал: это тот еще диверсант! Чего-нибудь нам подстроит, – сердито взглянув, резко ответил ему Костыль. – А знаю о нем не понаслышке. Это из-за него нас тогда повязали, и в тюряге братва Козыря о нем многое порассказала. Он им здорово досадил!
– Хватит нас стращать! Ну, чего он может подстроить? – грубо прервал его Седой. – Говори, раз так хорошо знаешь его повадки!
Башун с неприкрытой ненавистью посмотрел на своего главаря.
– Нечего на меня цыкать – не из трусливых! Не стращаю, а говорю для пользы дела, – вспылил он. – Старший Юсупов многое чего может, – все же ответил, взяв себя в руки, – и прежде всего не даст нам уйти, если нападем на сына! Это же дураку ясно, – вызывающе взглянул на Седого. – Но может, твой хитрован Проня что-то против этого придумал?
– А как, по-твоему, папаша Юсупов нам помешает смыться? – миролюбивым тоном спросил более благоразумный «начальник штаба». – Неужто нападет и устроит бой, – добавил со скрытым ехидством, – прямо на людной дороге?
– И у тебя, умника, котелок хуже стал варить, – прорвало Башуна. – Да ты же сам указал им точное место встречи! И времени дал достаточно, чтобы к ней подготовиться.
– Ну и что с того? – с деланным спокойствием поднял брови Проня, но в его голосе послышалась тревога, так как уже понял, чего опасается Костыль.
– Да непременно засаду устроит и заминирует пути отхода! – не выдержав, вмешался догадливый Цыган. Он решил, что настало время выступить против этой авантюры, чего требовал и план, составленный им с Настей.
– И ты, я вижу, струхнул? – с насмешкой посмотрел на него главарь. – Можно ведь изменить место встречи. Еще не поздно!
– Ты за кого нас держишь, Седой! – намеренно вспылил Цыган, посчитав его насмешку хорошим предлогом для ссоры. – То Костыля позорил, а теперь меня? Перед кем задаешься?
Словно в бешенстве, он вскочил и грохнул по столу кулаком.
– Все! На меня не рассчитывай! Я и раньше был за то, чтобы отдать девок и получить обещанный лимон. Но ты послушал этого жадюгу, который как курва, – с презрением посмотрел на вжавшего голову в плечи Проню, – хочет и пышку съесть, и на х… сесть. Теперь сам полезай за руль, – гневно бросил он главарю, – а то всегда за наши спины прячешься!
– Ты что сказал, падла? А ну повтори! – Седой мгновенно выскочил из-за стола и, сжав пудовые кулаки, подступил вплотную к Цыгану, красный как рак от злости. – Я тебя проучу!
Всего несколько секунд эти верзилы молча стояли друг против друга, дрожа от ярости, а затем, не дождавшись ответа, Седой с плеча нанес Цыгану такой сокрушительный удар, что тот, отлетев в угол, упал на пол, ударившись головой об лавку. Другой на его месте так и остался бы лежать без чувств, но тренированный бандит быстро очухался и вскочил на ноги. В два прыжка подбежав к вешалке с одеждой, он непонятно откуда достал выкидной нож и вновь бросился на противника.
Оба рослые, с мощной мускулатурой, в одних плавках после бассейна, они внешне казались равными по силе. Но Коновалов не был бы главарем банды, если бы не мог доказать превосходства в драке. Ловким приемом он обезоружил Цыгана. В одно мгновение подобрав нож, он замахнулся, чтобы его прикончить, но и тому ловкости было не занимать. Он умело уклонился от удара, да так, что Седой потерял равновесие и грохнулся на пол.
Цыган хотел было продолжить схватку, но, увидев, что очнувшиеся от шока Проня и Костыль бросились на помощь своему главарю, верно оценил обстановку и, схватив одежду, босиком выпрыгнул в открытое окно.
Когда к ней ночью прибежал полуодетый Цыган со здоровенным фингалом под глазом и рассказал о том, что произошло в сауне, Настя Линева даже не стала изображать жалость, а с откровенной радостью сказала:
– Ну теперь, Сашок, начнем действовать! Правильно сделал, что сбег! Они тебя там бы втроем укокошили. Давай сделаю примочку, чтобы кровоподтек рассосался. А то, – пошутила, – всю красоту твою портит.
Проворно сбегав на кухню и добыв лед из холодильника, она завернула его в полотенце и, усадив любовника в кресло, наложила повязку ему на лицо. Цыган позволил ей все это над собой проделать и, придерживая полотенце рукой, мрачно произнес:
– Теперь мне лучше с нашей братвой не встречаться! Не простят мне этого!
– Ну и что? Мы ведь знали, на что идем! – успокоила его Настя. – Спрячься пока где-нибудь и веди переговоры с Калитой. А я и сама разберусь с Седым. Упеку их с Костылем в тюрягу надолго! – заверила она его, азартно блестя глазами. – И «зелененьких» у Юсуповых подгребу!
Однако Цыгана в угрожавшей его жизни критической ситуации не слишком волновали вопросы наживы.
– Ты напрасно так спокойна, Настенька, – озабоченно наморщив лоб, охладил он ее пыл. – Думаешь, Седой и братва оставят тебя в покое? Будут следить в оба, чтобы поймать меня здесь. Могут и силу применить!
– Неужто я похожа на дуру, Сашок? – небрежно бросила Настя. – Как влезут, так и слезут! Пальцем не тронут!
– Это почему же? – недоверчиво посмотрел на подругу одним глазом Цыган, так как второй был закрыт повязкой.
– Да потому, что у меня в надежном месте их погибель хранится, – злорадно усмехнулась Настя. – В почтовом пакете, готовым к отправке в ментовку. Как узнают, сразу от меня отцепятся!
– Пожалуй, так и будет, – успокоенно произнес Цыган и, полушутя, добавил: – А ты опасный человек, Настенька!
– Обычная самозащита, – самодовольно улыбнулась ему Настя. – Действует безотказно! Я об этом позаботилась сразу, как порвала с Седым.
– Но меня запросто замочат. Поэтому, не теряя времени, мне надо рвать когти! – отнимая от лица полотенце, сказал Цыган. – Забегу домой за вещами и нырну в одно укромное местечко. И тебе лучше о нем не знать.
Он встал и без нежных прощаний, как был в домашних кожаных тапочках, пошел к двери.
– Когда дашь о себе знать? – бросила ему вслед Настя.
– Связь будем держать по телефону. Первый раз не отзовусь. Во второй раз буду говорить, если скажешь: «Все в порядке», – обернувшись и прикрывая рукой подбитый глаз, ответил Цыган. Даже сейчас ему не хотелось представать перед любовницей в неприглядном виде. – «Алло» или любой другой отзыв будет означать, что у тебя засада.
Лишь только за ним закрылась дверь, Настя схватила трубку и набрала номер домашнего телефона Петра Юсупова. Несмотря на позднее время, он еще не ложился, так как недавно вернулся от родителей.
– Зина, это ты? – встревоженно воскликнул он, узнав ее голос. – Говори скорее, что с Оленькой и Надей? – голос его прервался. – Они еще… живы?
– Пока живы, – Настя заранее решила не щадить нервы Юсуповых. – Но эти сволочи Олю уже продали кому-то за бугор, а жизнь Наденьки в опасности, так как отдают ее медикам для какой-то чудной операции, – запнулась она, делая вид, будто плохо осведомлена, – трансплантацией называется, что ли?
– Да что ты говоришь? – пришел в ужас Петр, не желавший верить в то, что услышанное, – это правда. – Они же договаривались встретиться через два дня и за полмиллиона отдать Надю. А потом вернуть и Олю!
– Прости, Петя, но я никогда не думала, что ты такой лопух! – почти искренне укорила его Настя. – Вот подлецы этим и пользуются! Сначала сто штук баксов хапнули за здорово живешь, теперь пытаются и лимон обманом выманить. Да они и не собирались отдавать, – фальшиво всхлипнула, – наших девочек. Почти сразу их продали!
Она сделала паузу, изображая, что плачет.
– И меня обману-ули, – лживо пожаловалась ему, горестно растягивая слова. – Костыль заверя-ал, что их обеих вернут вам за деньги. Нет, не могу говорить – совесть заеда-ает!
– Прошу тебя, не вешай трубку! – отчаянно взмолился Петр. – Обещаю, Зина, что будешь нами прощена и получишь деньги, предназначенные бандитам, если поможешь вернуть наших девочек!
– А чем я могу помочь? – с деланной грустью произнесла Настя, мысленно радуясь тому, как успешно осуществляется ее план. – Да я на все готова, только скажи!
– Первым делом помоги спасти Наденьку! – не задумываясь, выпалил Петр. – И постарайся узнать, кому продали Олю. Ты поняла?
– Насчет Оленьки пока ничего не знаю, но постараюсь, Петя! Может, смогу, – осторожно пообещала Настя. – А вот для спасения Нади даю точный адрес. О ней все известно проклятому мокрушнику Костылю. Знаю наверняка, что она – в его руках. Но, чтобы спасти, вам надо поспешить! Могу дать его адрес.
– Этого не требуется, так как мы о нем все знаем, – торопливо «закруглился» Петр, понимая, что ему нужно, не медля, связаться с родителями. – А пока будем заниматься с Костылем, ты действуй, Зина! В накладе не останешься!
«Уж само собой, придется тебе раскошелиться, дружок, – положив трубку, очень довольная, как все хорошо у нее получилось, подумала хитрая мошенница. – И Наденьку ты получишь, и Костыля вместе с Седым в тюрягу засадишь! Потому что коротышка его ненавидит и выдаст».
– Ай да Настенька, ай да умница! Правильно сделала, что ничего не сказала про Олю, – вслух похвалила она себя. – Ведь они сразу бы взялись за Василия, а так я первая у него выведаю, кому ее запродали!
Решив, что за успех обязательно надо выпить, Настя, фальшиво напевая модный шлягер, открыла бар и, налив полный бокал выдержанного коньяка, осушила его до дна.
Михаил Юрьевич и Светлана Ивановна уже засыпали, когда позвонил сын и, волнуясь, рассказал о том, что сообщила Настя. Понимая, что уснуть после этого ему уже не удастся, отец мягко предложил:
– Знаешь, Петя, садись в машину и приезжай! Думаю, ты тоже, как и мы с мамой, спать сейчас не сможешь. Сообщение Зины вынуждает пересмотреть планы и ускорить захват Башуна, – по его тяжелому дыханию чувствовалось, как он взбудоражен. – Вот и обсудим втроем, чем прямо с утра займемся.
Уговаривать Петра не требовалось. Он быстро спустился вниз, бегом устремился к припаркованному поблизости джипу и на большой скорости погнал его по опустевшим ночным улицам. Ехать было недалеко, и не прошло получаса, как машина затормозила у подъезда родного ему с детства дома. Родители, оба в ночных пижамах, его уже ждали, сидя в гостиной.
– Значит, эта мерзавка не сказала, кому отдали Оленьку? – спросила мать, едва он вошел. – Не верю ей ни на грош! Она знает, но почему-то не хочет говорить.
– Я ей пообещал достаточно, мама! У любого бы развязался язык, – заверил Петр. – И она постарается выведать это у бандитов!
– Как ни тяжело сознавать, что Оленька у чужих людей, но все же, – в свою очередь постарался успокоить жену Михаил Юрьевич, – ее жизни не угрожает опасность. И мы сделаем все, чтобы вернуть нашу дочь домой! Сейчас, дорогая, – нахмурил он брови, – нам нужно решить, что предпримем завтра для спасения Наденьки.
Минуту все молча раздумывали. Потом Михаил Юрьевич сказал:
– Нет сомнений, что завтра утром мы должны захватить проклятого Башуна в его квартире. Для этого почти все готово. Негодяй ни о чем не подозревает, его караулит там мой человек. Лишь одна недоработка, – мрачно признался он. – Не нашли способа проникнуть в квартиру, чтобы захватить бандита врасплох!
– Но Виктор Степанович такой артист, папа! Неужто не сможет сыграть кого-нибудь, например сантехника? – удивленно посмотрел на него Петр. – И Башун с ним нигде не встречался!
– Мы с Виктором такой вариант наметили сразу, но он, к сожалению, теперь отпал, – отрицательно покачал головой Михаил Юрьевич. – Костыль и правда его не видел, зато знает супруга – мадам Воронцова. А ждать, когда ее не будет дома, у нас времени нет!
Снова возникла томительная пауза, но тут у Светланы Ивановны возникла дельная мысль.
– Если я правильно поняла, вам, чтобы легче проникнуть в квартиру, нужен способный артист? – решительно заявила она, сверкнув зажегшимися огнем синими глазами. – И у меня есть подходящий человек, который не подведет!
– Ты кого это имеешь в виду? – в один голос спросили муж и сын, перебирая в уме ее близких друзей и коллег, которых хорошо знали.
– Ну разумеется, себя! Разве я плохая актриса? – с укоризной ответила Светлана Ивановна и на протестующий жест мужа горячо добавила: – Погоди, Миша! Я не собираюсь ни с кем драться! Выслушайте, что предлагаю!
Но Михаил Юрьевич был категорически против. Взглянув на сына и поймав его одобрительный взгляд, он твердо сказал:
– Нет, Светочка, мы не позволим тебе лезть в это пекло! Нет сомнения, ты прекрасно сыграешь свою роль, но подвергнешь себя слишком большой опасности! Бандит, которого мы должны взять, – именно тот, кто хладнокровно убил ни в чем не повинную Киру.
Он сделал паузу, подыскивая убедительные слова, и решительно добавил:
– Ты не имеешь права так рисковать! И мы не можем этого допустить! Что станется с нами, если произойдет несчастье? Что мы все – без тебя?
Однако, при всей доброте и нежности своей души, Светлана Ивановна имела отважный и решительный характер. И она не уступила доводам мужа.
– Разве я такая безрассудная, Миша, и не понимаю, что опасно, а что нет? – ее синие глаза смотрели с укором. – То, что пришло мне в голову, можно проделать вполне безопасно, и это поможет решить вашу задачу. Сначала выслушайте, а потом уж возражайте.
Муж и сын, недовольно ворча, подчинились, и Светлана Ивановна открыла свой замысел.
– Самое разумное – это прийти к ним под видом новой соседки. Всякие там «представители» администрации или общественности могут их насторожить и вызвать подозрение, – убедительно начала она. – Буду говорить с хозяйкой квартиры и уверена, что бандит ко мне даже не выйдет.
– Ну пожалуй, что так, – удивленно, но в то же время одобрительно хмыкнул Михаил Юрьевич. – А что дальше, Светочка?
– Не мудрствуя, под обычным предлогом «протечки», предъявлю претензии, что они меня заливают, и уведу посмотреть, где текут краны, – продолжала она, дав волю фантазии. – Постараюсь сразу заговорить ее так, чтобы входная дверь осталась незапертой.
Придуманное Светланой Ивановной было вполне подходящим, и мужчины растерянно молчали, не зная, как им на это реагировать. Воодушевленная своим успехом, она привела решающий довод:
– Когда вы ворветесь в квартиру, я сразу изображу обморок от испуга и уверена, что Воронцова, забыв обо мне думать, побежит узнать, в чем дело. Тут вы ее и задержите как соучастницу преступника.
Муж и сын переглянулись – это был выход, а Светлана Ивановна, победно взглянув, добавила:
– Ну скажите, какая грозит мне опасность, если сделать все так, как я предлагаю? Какие могут быть осложнения?
Но муж и сын молчали и, похоже, не знали, что ей ответить.
Однако Светлана Ивановна ошибалась, решив, что все уже решено. Михаил Юрьевич выдержал паузу, чтобы обосновать свои возражения.
– Ну ладно, разберем твой вариант, – мягко предложил Михаил Юрьевич. – Он очень неплох, но построен «на трех китах», а это, как давно доказала наука, – иронически улыбнулся, – неверный фундамент!
– Говори, Миша, по делу, – не приняла его иронии жена. – Какие «три кита»?
Улыбка сошла с лица Михаила Юрьевича, и он нахмурился.
– Самый первый – то, что тебя могут узнать оба, так как, если даже никогда не видели, наверняка изучили внешность родителей заложниц по фотографиям.
– Даю опровержение! – тут же отвела его довод супруга. – Грим все исправит. Вот увидишь: даже ты меня не узнаешь! Петя будет свидетелем.
– Допустим, хотя и сомнительно, – неохотно согласился Михаил Юрьевич и продолжал: – Второй кит: ты считаешь, что Воронцова не знакома с нижними соседями. Но она живет в доме более двух лет. А что, если ты ошибаешься?
Но и этот веский аргумент не смутил Светлану Ивановну.
– Я ухватилась за «протечку» как за самую естественную причину внезапных визитов соседей. Кроме того, ты ведь сам рассказал, что всех опрашивал, и как оказалось, за исключением одной, ее никто не знает! – объяснила она.
– Ладно, пожалуй, это не будет препятствием, – задумчиво произнес Михаил Юрьевич. – Я вспомнил, что, на наше счастье, соседи в квартире под Воронцовой недавно сменились и сделали ремонт. Это нам на руку! А все жильцы подъезда сняты скрытой камерой, и фото новой соседки имеется.
– В чем же тогда состоит третья опасность для мамы? – не выдержал Петр. – Никак не пойму, что ты имеешь в виду.
– Все построено на встрече с хозяйкой квартиры, а не с бандитом Костылем, – отрезал отец. – Утром же она вполне вероятна, так как Воронцова может выйти в магазин.
– В этом случае, мы не пустим туда маму, пока не вернется хозяйка! Чего проще? – возразил ему Петр. – И тогда она, как задумала, будет иметь дело только с ней. Ведь не станет же Костыль «светиться» из-за таких пустяков?
Михаил Юрьевич недовольно посмотрел на сына.
– Ты не понимаешь главного: мы не можем тянуть с операцией, сознавая, что с каждой минутой возрастает нависшая над Наденькой опасность, – хмуро объяснил он. – Если Воронцовой долго не будет, придется пойти на штурм!
Какое-то мгновение все молчали, понимая, чем грозит этот крайне опасный вариант, и, не выдержав, Светлана Ивановна вскочила с места и подсела к мужу.
– Придется мне все же рискнуть, Мишенька, – сказала она, просительно заглядывая ему в глаза. – Неужели думаешь, что я не сумею разыграть даже бандита, если это надо? Тогда грош мне цена, как актрисе! Ведь Костыль, хоть он и преступник, но все же мужчина.
– Тем более! – непримиримо отрезал Михаил Юрьевич. – На это не согласен!
Было похоже, что они зашли в тупик, но обстановку разрядил, как всегда, находчивый Петр, предложив приемлемый компромисс.
– Так как у нас времени остается мало, давайте поступим так, – мягко обратился он к отцу с матерью. – Примем за основу вариант, предложенный мамой, ибо он наиболее надежен. Но если Воронцовой не будет, тогда нам с папой остается одно: рискнуть всем и захватить Костыля, не дав ему опомниться!
Петр встал, разминая затекшее тело, и, подойдя к родителям, протянул руки, помогая подняться.
– Пойдемте отдыхать! Хорошо бы на пару часиков вздремнуть, – настойчиво позвал он. – Завтра нам предстоит неимоверно тяжелый день.
Операция по захвату Костыля началась с того, что в половине девятого утра в дверь квартиры соседей, проживающих под Воронцовыми, позвонил гражданин средних лет, приятной наружности. Вежливо извинившись за беспокойство, он показал подлинное удостоверение ФСБ, в котором предписывалось оказывать предъявителю всяческое содействие, и, когда его впустили, объяснил:
– Мне поручено предупредить вас о небольшой нашей акции, которая будет проведена в квартире, расположенной над вами. Предстоит обезвредить опасного преступника, бежавшего из тюрьмы и по подложным документам ставшего мужем гражданки Воронцовой.
Сделав небольшую паузу, Сальников (а это был он) для убедительности достал газовый пистолет и добавил:
– Пока его не обезопасим, мне придется побыть с вами. Это вооруженный бандит-рецидивист, и он, вероятно, попытается бежать через окно.
– Но у них же седьмой этаж, а ниже пятого нет балконов, – не на шутку испугавшись, усомнился хозяин – маленький толстячок в очках и с бородкой, в дорогом махровом халате. – Неужели решится на такой смертельный номер?
– А чего ему терять? – небрежно ответил Сальников. – Но скорее всего бандит попытается спрыгнуть со своего балкона на ваш и бежать через эту квартиру, – чтобы нагнать страху, он демонстративно поставил пистолет на предохранитель. – Есть еще вопросы? – холодно взглянул он на интеллигентного толстячка.
– Можно мы вас на врэмя оставим? – вместо мужа робко спросила до смерти перепуганная хозяйка – миловидная брюнетка, по акценту, похоже, «кавказской национальности». – Мы вам здэсь будем только мешать!
Разумеется, Сальников дал согласие, и обрадованные хозяева поспешили укрыться в спальне, а Сальников остался в гостиной наблюдать за дверью и окнами, выходившими на просторный балкон. Это была прелюдия, за которой сразу же последовало первое действие, где основная роль была отведена Светлане Ивановне.
Как она и обещала мужу и сыну, в миловидной черноволосой даме, которая вышла из машины неподалеку от дома Воронцовой, не было ничего, чтобы хоть немного напоминало хорошо известную широкой публике внешность солистки музыкально-драматического театра. Маленькую и сутулую женщину (была Светлана Ивановна без каблуков и шла, сгорбившись, подгибая колени под длинной юбкой), черноокую, благодаря контактным линзам, как цыганка, никто не признал бы в ней величественную, белокурую и синеглазую примадонну, даже если бы она предъявила паспорт!
Войдя в подъезд, где ее уже поджидал сотрудник агентства мужа, Светлана Ивановна поднялась вместе с ним в лифте на седьмой этаж. Скинув с себя ему на руки длинную накидку, под которой оказался домашний халат, она вышла на лестничную площадку и профессиональным жестом растрепав черные кудри, резко позвонила в дверь квартиры Воронцовых.
Константин Башун еще валялся в постели, но Катерина по привычке была уже на ногах и на кухне готовила завтрак. Разозлившись на незваный ранний визит, она выскочила в прихожую и, открыв глазок, грубо спросила:
– Это кто там названивает? Мы никого не ждем!
– Откройте немедленно! Я ваша соседка с шестого этажа, – взмолилась, утирая слезы, всклокоченная брюнетка в халате нараспашку, действительно очень похожая на проживающую под ними женщину, которую Воронцова пару раз мельком видела. – Вы нас заливаете, а мы только сделали ремонт!
– Да не может этого быть! У нас новая сантехника, – растерянно возразила Катерина, но, открыв замки, впустила соседку. – Могу показать, чтобы своими глазами убедились, – сгоряча предложила она брюнетке и тут же пожалела об этом, испуганно подумав: «А не забыла я закрыть кран, приняв ванну?»
От этого она растерялась еще больше, начисто забыв о незапертой двери, а «соседка» уже тащила ее за руку осматривать санузел и кухню. Пока все шло по сценарию, и вот-вот можно было начинать второй акт.
Михаил Юрьевич, Петр, и еще два таких же мощных детектива из агентства Юсупова были наготове и, убедившись, что путь им открыт, бесшумно проникли в квартиру. Захват Костыля напоминал традиционные сюжеты криминальной хроники лишь на завершающем этапе. Скользя вдоль стен, как тени, четверка мужчин стремительно осмотрела квартиру и нашла бандита безмятежно валяющимся в постели.
– Ты чего там топчешься, Катюша? – крикнул Костыль, увидев, что приоткрылась дверь. – Я жрать еще не хочу!
«Пора! В атаку!» – сделал условную отмашку Михаил Юрьевич, и все четверо с дикими криками, чтобы ошеломить бандита, ворвались в спальню и одновременно на него навалились. Башун так обалдел от неожиданности, что не смог оказать сопротивления и когда стал соображать, то уже был крепко связан и сидел на полу, прикованный наручниками к батарее отопления.
На шум в открытую дверь спальни влетела с перекошенным от страха лицом Воронцова, но, увидев ужасную картину и сразу все поняв, к общему изумлению, не растерялась, а попыталась сбежать. За ней никто сразу не погнался, так как четверка была занята усмирением бандита, который пришел в себя и в бешенстве дергался как припадочный. Она была уже в прихожей, когда ей путь преградил вошедший Сальников.
– Это… вы?! – мгновенно его узнав, только и сказала пораженная как громом Катерина и огромным бесформенным кулем бессильно опустилась на пол.
С помощью одного из сотрудников Виктор Степанович привел ее в чувство. В холле он встретился со своим шефом, провожавшим домой упиравшуюся жену.
– Но я хочу сама в глаза посмотреть этому подонку. Плюнуть ему в лицо! – умоляла Светлана Ивановна мужа, охваченная противоречивыми чувствами. – Он мне все скажет! Ведь человек все же. И его мать родила, – тут же сменила она тон. – Если надо, на колени перед ним встану!
– Ни к чему это, Светочка, – мягко уговаривал ее Михаил Юрьевич. – Мы с ним лучше тебя поговорим. Поезжай домой! – потребовал он более жестко. – Тебе нельзя здесь оставаться. Представь себе, какой будет скандал, если сюда явится милиция? Плакала твоя безупречная репутация! Ты отлично сделала свое дело, но теперь мешаешь!
– Мне не до репутации, когда на карту поставлена жизнь дочери, но раз мешаю – уеду! – обиженно бросила Светлана Ивановна и вышла на лестничную площадку, где ее уже ждал провожатый.
– Пока все идет путем, Витек, – облегченно вздохнул Михаил Юрьевич. – Теперь займемся подлецами! Я не я буду, если подонок у меня не заговорит. Есть одна плодотворная идейка, – с надеждой подмигнул другу. – А ты займись мадам Воронцовой. Ну, кто из нас раньше их расколет?
Михаил Юрьевич был уверен, что добьется успеха раньше своего хитроумного друга. Для этого у него было основание – домашняя заготовка, которую он обдумывал все последние дни и разработал в деталях. Но подходить к ней надо было не сразу, а предварительно обработав бандита.
– Ну что, Башун, неужто не узнаешь? Выходит, позабыл, чем кончилось для тебя подлянка, которую тогда против нас устроил? – с трудом сдерживая ярость, презрительно спросил он бандита. – Соскучился по нарам?
Ответом ему был поток матерной брани. Костыль снова отчаянно задергался, и на губах у него выступила пена. Не обращая внимания, Михаил Юрьевич спокойно пододвинул стул и уселся напротив бандита.
– Думаю все же, что в тюрьму тебе неохота, – тяжело глядя на Костыля, как бы рассуждая, произнес он. – Ведь с учетом побега тебе закатают пожизненно! Наверное, стоит с нами договориться? Мы не менты и ловить тебя не обязаны!
Заготовленная приманка подействовала. Башун перестал дергаться и вперил горящие ненавистью глазки в своего старого врага. «Сейчас будет сулить мне золотые горы за своих девок, – сразу разгадав тактику Юсупова, злобно подумал он. – Пообещает отпустить, но обманет, сука. Сдаст мусорам!»
Михаил Юрьевич сделал паузу и все так же неспешно продолжал:
– Сам понимаешь, что о жалости к тебе не может быть и речи. Попадись мне при других обстоятельствах, то я, – непроизвольно сжал кулаки, – сам бы оставил от тебя мокрое место. Но дело касается моих дочерей, и это дает тебе шанс. Используй его! – с напором сказал он бандиту. – Если дорога свобода.
– Значит, отпустишь меня, если получишь своих девок? – злобно прохрипел Костыль, всем своим видом показывая Юсупову, что и не думает ему верить. – Я не фрайер, чтобы клюнуть на такую дешевку!
– А что ты теряешь, если клюнешь? – привел заготовленный контраргумент Михаил Юрьевич. – Не договоримся, то сдам тебя ментам, но перед этим, – он так свирепо взглянул на бандита, что тот поежился, – посчитаюсь с тобой за все! Сам понимаешь: им тогда мало от тебя достанется!
Костыль молча сопел, отлично сознавая, что так и будет, а Юсупов, смягчив тон, продолжал внушать ему задуманное.
– Но если допустить, что, получив назад своих дочек, я сдержу слово, то всего этого ты можешь избежать! Да еще получить от нас денег! – повысил он голос. – Ты об этом подумал? Только круглый идиот не воспользуется такой прекрасной возможностью!
– Но ведь врешь, не простишь ты мне этого, – прохрипел Костыль, отрицательно мотая головой. – Получишь девок и сдашь мусорам!
– А ты что, ребенок малый? – почувствовав, что бандит заколебался, усилил натиск Михаил Юрьевич. – Продумай безопасные условия их передачи и то, как смоешься, получив деньги. Это уж от тебя зависит!
– Сладко поешь! Другому, может, и поверил бы, – пробормотал Башун, но было видно, что он колеблется. – Добреньким прикидываешься. Будто не распознаю волка в овечьей шкуре!
– Ты прав, я не добренький и на компромиссы с бандитами не иду. Но и не прикидываюсь, – пустил в ход свой последний аргумент Михаил Юрьевич. – Ну как не понимаешь – тут особый случай! – горячо и искренне заверил он Башуна. – Какой ты ни есть, но если бы у тебя были дочки, то в этом не сомневался!
Казалось, что успех близок. На потном лице Костыля появилось задумчивое выражение. «А что, и правда, я теряю? – лихорадочно размышлял бандит. – Не соглашусь, меня отдадут мусорам. Это уж точно! Соглашусь или сделаю вид, что согласен, – все-таки что-то мне светит». Но отказаться от сладкой мести, вернув Юсупову похищенных дочерей, было выше его сил, и это решило дело.
– Врешь, падла, кинуть меня задумал, – с бесстрашной наглостью бросил он своему врагу. – Да и не повернуть все вспять: обе дочки твои приказали долго жить, – хрипло рассмеялся, наслаждаясь отчаянием, исказившим лицо Михаила Юрьевича, и не думая о расправе, которая неизбежно за этим последует.
– Нет! Это ты мне все врешь, мразь, – потеряв над собой контроль, громовым голосом крикнул Юсупов так, что в комнату ему на подмогу вбежали Петр с одним из агентов. – Я вобью тебе в глотку твою подлую ложь!
Вскочив в ярости с места, он схватил за грудки и так дернул к себе негодяя, что у Костыля затрещали суставы вывернутых рук, которые были прикованы к батарее, и он отчаянно завопил. Опомнившись, Юсупов его отпустил, и бандит плюхнулся на пол, потеряв сознание от боли.
– Ничего-то у меня не вышло, Петя! – обескураженно признался он сыну. – Теперь придется вышибать признание силой. Ты не смотри, что у него такой дохлый вид, – добавил он, заметив, что сын косился на бесчувственного бандита. – Уже через несколько минут оклемается!
Михаил Юрьевич глубоко вздохнул, словно набираясь духа перед новым тяжелым этапом работы, и наказал сыну:
