Текст книги "Блэквуд (ЛП)"

Автор книги: Селия Аарон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

 Селия Аарон
Блэквуд
Серия: Блэквуд – 1

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Перевод: Светлана Пересичанская

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Таня Медведева

Оформление: Eva_Ber

Глава 1

Величественный дом возвышался над землей, словно рос на этом месте сам по себе, годами взращиваемый солнцем и дождем. Деревья подступали со всех сторон, их ветви склонялись к нему, как будто стремясь получить немного того же самого солнца и воздуха. Несмотря на время и запущенность, здание оставалось прочным, углы острыми, а крыши идеально наклоненными. Кто бы ни построил шедевр Викторианской эпохи в лесу, он сделал это с кропотливой точностью. Должно быть, строили на века.

Поместье Блэквудов было последней остановкой в моем исследовании, и я намеревалась получить разрешение обыскать обширную территорию и провести раскопки в нескольких местах. Акры и акры лесов, неиспользуемые сельскохозяйственные угодья, различные ручьи и ответвления рек могли бы обеспечить месяцы – если не годы – интереса. Но главным предметом моего внимания в тот момент был огромный дом, скрытый в темном лесу.

Я толкнула главные ворота, ржавые петли жалобно заскрипели. Подъездная дорожка была почти пуста, трещины в бетоне сверкали, как темные молнии. Я упрямо ехала вперед, разглядывая пологие холмы и гадая, какие археологические сокровища лежат погребенными под плодородной грязью дельты Миссисипи.

В конце подъездной дорожки я обнаружила выцветший особняк с виноградными лозами по бокам и качающимися на ветру качелями на крыльце. Несмотря на крепкие укрепления, время стерло большую часть внешней красоты дома – серо-белая краска облупилась, темно-зеленые ставни вдоль первого этажа висели косо, а на окнах болталась пленка грязи, так что трудно было сказать, не прячется ли кто-нибудь внутри, наблюдая.

От этой перспективы меня пробрала дрожь. Притормозив, я осмотрела облезлый фасад дома и повернула, чтобы объехать упавшую ветку. Я посмотрела на окна второго этажа, но всё было неподвижно. Дом словно затаил дыхание, чего-то ожидая. Может меня?

Я подъехала к боковой стороне здания, подъездная дорожка продолжалась дальше в темную собственность. Взяв блокнот, я выбралась из машины и приняла на себя всю тяжесть зимнего ветра. Осень пришла и ушла, листья устилали землю и хрустели под моими ногами. За этим последовала удивительно холодная зима, и низкие температуры часто становились первой темой моих разговоров с местными жителями.

Солнце играло с верхушками деревьев слева от меня, отбрасывая пятнистые тени на башенку, которая возвышалась на три этажа вдоль стены дома. Флюгер сидел на нем, хотя он казался замерзшим, направление ничего не означало.

Застегивая на ходу свое красное пальто, я поднялась по ступенькам и постучала в темно-коричневую парадную дверь со всей силой, на какую была способна. Дерево было слишком толстым и, казалось, поглощало все звуки, заглушало стук моих пальцев, так что только тот, кто стоял рядом с дверью, мог его услышать.

– День добрый!? – позвала я и еще раз постучала в дверь, толщиной с мой кулак. Зря только силы потратила, только ударилась сильно о твердое дерево и ничего больше.

Я огляделась в поисках звонка или дверного молотка. Ничего.

Снова поднялся ветер и со свистом пронесся по карнизам дома, как неуправляемый призрак.

Я выругалась себе под нос и постучала снова.

– Есть кто-нибудь дома? Я Элиза Вейл из Университета. У меня только несколько вопросов.

Не повезло. Дом хранил молчание, наблюдая за мной. Повернувшись, я прошла по крыльцу мимо ржавых качелей к пыльным окнам. Я наклонилась, чтобы заглянуть внутрь.

Внутри было так темно, что тот слабый солнечный свет, что просачивался сквозь кроны, всё равно был слишком ярким. Золотистые блики скорее ослепляли, чем освещали. Я бросила блокнот на качели и положила руки на холодное стекло, чтобы заглянуть внутрь.

Когда я увидела чье-то лицо всего в нескольких дюймах от себя, я вскрикнула и отшатнулась назад, с глухим стуком упав на задницу.

Глава 2

Входная дверь со скрипом отворилась, но недостаточно, чтобы я могла войти, а мужчина – выйти. У меня отлегло от сердца. Человек, которого я видела в окно, был не тем, с кем я хотела бы встретиться лицом к лицу, особенно когда я была одна в глуши.

Я вскочила на ноги и схватила блокнот. В документах округа указывалось, что земля все еще принадлежала семье Блэквудов, а теперь ею владел Гаррет Блэквуд, тридцати двух лет от роду. Неужели это тот самый человек?

Не может быть.

– Мистер Блэквуд?

– Чего вам надо? – голос был низким и грубым, скрипучим

, словно от долгого молчания.

– Я Элиза Вейл из Университета, – проговорила я

, отряхивая штаны.

– Я не глухой, Рыжая, —

его голос прогремел сквозь щель в двери. – Я это слышал. Что тебе надо?

Я сделала несколько неуверенных шагов вперед.

– Я работаю над докторской диссертацией по археологии, и

сейчас я сосредоточена на культуре «Чокто», – начала я. Обычно этого было достаточно, чтобы у землевладельцев, с которыми я разговаривала, появились вопросы или возник интерес. Но только не в этот раз. – Леса и поля здесь, в дельте, усеяны артефактами, и за последние несколько лет университет сделал несколько замечательных открытий в нескольких близлежащих районах. Я надеялась, что вы позволите мне осмотреть вашу землю и провести раскопки в нескольких местах – разумеется, с вашего разрешения. Я бы не стала ничего делать или копать, не получив предварительно вашего одобрения.

Прошло несколько минут. Я попыталась заглянуть в полумрак дома, но темнота была всепоглощающей. Только

его голос и кончики пальцев – с грязными и черными ногтями – вдоль края двери доказывали, что внутри стоит человек.

– Уходите, – он толкнул дверь, закрывая узкий проход между нами.

Я протянула руку и придержала дверь, пока

та не закрылась полностью, оставив только небольшую щель.

– Пожалуйста. Я рассчитываю на это, чтобы закончить свою докторскую диссертацию

, большая часть земли вокруг уже была обыскана и изучена. Блэквуд, – я указала на скелетообразный лес, окружавший дом, – единственное нетронутое место в этой части Восточной дельты.

Резкий смех прорезал воздух.

–

Нетронутое? Здесь нет ничего нетронутого. Все испорчено, разрушено. Вы хотите охотиться за останками мертвой цивилизации? Оглянитесь вокруг: вы окружены призраками. Не надо здесь копать, – он захлопнул дверь до упора, и из-за толстого дерева послышался лязг замка. – Проваливай! – его голос едва достиг моих ушей, хотя я подозревала, что он прислонился к двери, когда говорил. Как будто я могла чувствовать его сквозь поверхность, щепки дерева разделялись на микроскопическом уровне, чтобы донести его жестокий голос до моих ушей. – Держись подальше от моей земли, или я позову шерифа.

У меня засосало под ложечкой. Мне необходимо было провести раскопки в этом месте.

И не только для проекта моей докторской.

– Пожалуйста, подумайте ещё раз, мистер Блэквуд. Я оставлю бумаги в почтовом ящике на случай, если вы передумаете, – я открыла ржавый почтовый ящик рядом с дверью, петли сердито заскрипели, затем я сунула внутрь документы. – Мой номер телефона на первой странице, и вы можете позвонить моему научному руководителю, доктору Столлингсу, если у вас возникнут вопросы. Его номер тоже там записан.

– Уходите!

Я подпрыгнула, когда дверь загремела и захлопнулась. Должно быть, он стукнул по ней кулаком.

Солнце скрылось за деревьями, когда снова поднялся холодный ветер. Я повернулась, обескураженная, спустилась по лестнице и вернулась к своей машине. Бросив еще один взгляд на выцветший особняк в лесу, я сделала шаг назад и направилась по подъездной дорожке к главной дороге. Окна оставались пустыми в моем заднем поле зрения, никаких признаков жизни или надежды.

Я крепко вцепилась в руль, слишком крепко, и остановилась на главной дороге. Это был мой шанс, мой единственный шанс узнать правду. Я вглядывалась в лес перед собой, мои фары едва пробивались сквозь его затененную глубину.

Блэквуд отнял у меня возможность узнать правду и не только. Я не сомневалась, что эти

документы сгниют в почтовом ящике, и мне никогда не получить разрешение на раскопки в этом месте.

Я была так близко. Я посмотрела на

свою стопку подписанных разрешительных документов на пассажирском сиденье и закусила губу (

прим. документы, выдаваемые государственными органами и/или уполномоченными государством организациями, наличие которых необходимо для осуществления внешнеэкономической деятельности и совершения отдельных юридически значимых действий

). Нужно было получить согласие каждого землевладельца, прежде чем доктор Столлингс выделит средства на мои раскопки. Я так раскрутила сайт «Блэквуд», что это стало решающим моментом для меня. Доктор Столлингс предупредил меня, что университет не будет платить за то, чтобы я копалась в уже обследованных местах, если только у меня не будет новых данных для исследования.

Либо

Блэквуд, либо ничего. Я хлопнула ладонью по рулю, и боль в руке показала мне, что я всё ещё жива, все ещё в игре и все ещё в состоянии продолжать свои поиски.

Я вытащила из своей стопки бумаг копию разрешительных документов Блэквуда и достала из сумки ручку.

Приложив стержень к бумаге, я легко вывела имя

«Гаррет Блэквуд»

черными чернилами. Его собственность была обширной. Я могла бы копать так, что он бы об этом никогда не узнал, профессор Столлингс получил бы свои документы, а я, наконец, смогла бы узнать правду об исчезновении моего отца.

Глава 3

Доктор Столлингс листал мои разрешительные документы, нахмурив свои светлые брови, пока проверял каждую подпись.

– Там все есть, – заправив волосы за ухо, проговорила я, пытаясь унять нервную дрожь.

– Я понял, – он взглянул на последнюю страницу с подписью Блэквуда, а потом откинулся на спинку стула. – Вижу, ты получила разрешение Блэквуда.

– Да, – подтвердила я и опустила взгляд на свои удобные балетки. – Я думаю, что начну с этого.

– Я годами пытался получить разрешение на раскопки там. Безуспешно, – произнёс он, одарив меня полуулыбкой. – Следовало догадаться, что мне нужно было всего лишь послать туда симпатичную аспирантку, чтобы этого добиться, вот и всё, – сказал он и окинул меня взглядом своих светло-карих глаз. Раньше я думала, что они цвета меда, и мужчина, которому они принадлежали, был таким же милым. Больше нет. – Ты уверена, что не хочешь, чтобы я сопровождал тебя на некоторых этапах экспедиции?

– И заставить Вас прервать занятия? – ответила я, покачав головой. – Нет, что Вы. Я справлюсь сама.

Он прищурился и указал на дверь, молча приказывая мне закрыть её. Я встала и захлопнула её, хотя к горлу подступила тошнота. Подчинилась, несмотря на то, что я знала, что будет дальше.

– Ты в порядке? – спросил он, скрестив руки на груди, от чего пуговицы на его светло-голубой рубашке натянулись.

– Да, – ответила я, опустилась в кожаное кресло перед его столом и молча молилась, чтобы он не попросил меня пересесть к нему на диван, чтобы поболтать. Я слышала слишком много историй об этом диване.

Он посмотрел на меня с притворной озабоченностью, от чего морщинки вокруг его глаз обозначились сильнее.

– Я хотел бы, чтобы ты позволила мне пригласить тебя на ужин, чтобы мы могли бы спокойно поговорить, – он взглянул на дверь. – Более конфиденциально. Я понимаю, тебе трудно открывать свои чувства в такой обстановке.

Это была опасная ига, и мне надо было действовать осторожно. Одно неверное движение, и он подумает, что мне нравятся его заигрывания. Шаг слишком далеко в другом направлении, и он снова будет угрожать перекрыть финансирование моих раскопок. Тонкость не была его сильной стороной.

– Я пока ещё не готова. Мне очень жаль, – скала я и со вздохом опустилась в кресло.

Он встал и обошел свой стол. У мня зашевелились волосы на затылке и побежали мурашки, когда он завис у меня за спиной.

– Твоя мать хотела бы, чтобы ты была счастлива.

«Не смейте говорить о ней», – подумала я, но скала иное:

– Вы правы.

– Я могу сделать тебя счастливой, – проговорил он и провел руками по моим плечам, пальцы впились в моё тело, как крючки.

– Профессор...

– Зови меня Фрэнк. Ты же знаешь, что можешь говорить со мной откровенно.

Я не забыла, когда он в последний раз хотел «поговорить». Воспоминание о его горячем дыхании на моей шее заставило меня вздрогнуть.

– Фрэнк...

– Иди, присядь со мной.

Я прикусила щеку с внутренней стороны, чтобы острая боль не давала мне потерять сознание.

– Мне и здесь хорошо.

Он сильно сжал мои плечи, слишком сильно.

– Давай же. Ты почувствуешь себя лучше.

Я прикусила губу и поднялась, когда он отпустил меня. Он опустился на диван, закинув одну руку на спинку. Он был красив, его волосы пшеничного цвета и четко очерченные черты лица просто кричали, что он «лучший представитель американской нации». Я никогда не видела у него даже намека на щетину на подбородке. Ни один волосок не выбивался у него из прически, а одежда всегда была идеально выглажена. Он был одет в униформу, костюм, предназначенный для того, чтобы усыпить мое внимание, внушить ложное чувство безопасности. Он даже не пытался скрыть тот факт, что ему было за сорок, он был женат и был известным любителем студенток.

Это был не первый раз, когда он пытался сблизиться со мной. Но я слышала много историй о его победах и совсем не горела желанием быть следующей. И все равно мне нужно было сделать вид, что согласна. Для папы. Последняя уступка, прежде чем я смогу расследовать его исчезновение.

Я опустилась рядом с ним, но не настолько близко, чтобы дотронуться.

– На это потребуется время. Я все еще много думаю о ней.

– Я понимаю, – он схватил меня за плечо и притянул к себе. – Шшш, – он поцеловал мои волосы. – Я знаю, что это тяжело.

Я уставилась на дверь, желая, чтобы кто-нибудь постучал.

– Думаю, что мне надо выбраться отсюда и провести исследование, наука поможет мне. Может быть, потом, когда я вернусь... – сказала я и замолчала, пожав плечами. Я практически поманила его морковкой, которая как обещание повисла в воздухе.

Он провел рукой по моим волосам, затем вниз, к талии, и спросил:

– Ты думаешь, что тогда ты будешь готова вернуться к этой теме?

Его большой палец погладил обнаженный участок кожи между моими брюками и рубашкой. Я с трудом сглотнула.

– Я думаю, да. Окунусь в работу, буду все время на ногах. Физический труд поможет мне прояснить голову.

– Но на это уйдут месяцы. – Он вздохнул и скользнул пальцами мне под рубашку.

Я замерла и ответила:

– Я знаю.

– Я просто подумал, что у меня будет шанс помочь тебе пережить смерть твоей матери, пока боль потери еще свежа. Прошло всего несколько месяцев. Ты уверена, что хочешь этого? Может для тебя лучше всего сейчас не быть одной?

Он медленно провел пальцами по моей коже, скользя вверх к животу. И тогда я вытащила свою последнюю карту. Разрыдавшись, я уткнулась лицом ему в грудь.

– Я просто не могу перестать думать о ней. Время, проведенное в одиночестве, помогло бы мне отпустить её, понимаете?

– Тшшш, – он погладил меня по спине, и я почти почувствовала, как он улыбается.

– Я с тобой.

Не-а. Даже не близко. Я притворно заплакала, всхлипывая, когда он обнял меня другой рукой.

– Я понимаю, – он снова поцеловал мои волосы. – Я могу подождать. Сколько времени займут твои исследования? Через месяц закончишь?

– Мне понадобится по крайней мере три, – ответила я. Можно было бы уложиться и в один, но ему не нужно было этого знать.

– Три? – уточнил он, и от мрачных нот в его голосе у меня заледенело всё внутри.

– Я хочу провести доскональный анализ темы, тем более что моя докторская степень зависит от этого. Надеюсь, с этим проблем не будет? – проговорила я, стараясь, чтобы мой голос звучал кротко.

– Ну, полагаю, это должно подействовать. Три месяца – долгий срок, но если это то, что тебе нужно, чтобы навести порядок в мыслях, чтобы я мог тебе помочь, то я переживу это.

Я кивнула и сильно моргнула, чтобы слезы потекли по щекам, затем посмотрела ему в глаза и проговорила:

– Спасибо.

Его взгляд скользнул по моим губам.

– Как только исследование будет завершено...

– Я вернусь.

Он наклонился вперед, и я позволила ему коснуться своими губами моих. Чтобы поцелуй не углубился, я снова уткнулась лицом в его рубашку. Я понадеялась, что из моего носа потекут сопли и размажутся по всей его накрахмаленной рубашке.

– Хорошо, – он прижал меня к себе. – Я хочу помочь тебе, насколько это в моих силах. Я так сильно беспокоюсь о тебе.

Я шмыгнула носом.

– Я знаю. Вы так добры ко мне, Фрэнк.

– Это моя работа, – ответил он. Его грудь вздулась. – Забота об учащихся и их личном благополучии как раз входит в мои обязанности.

– Спасибо, – ещё раз сказала я и положила голову ему на плечо. – Вы так много сделали для меня.

– Мне только в радость, – ответил он. При этом его эрекция выпирала из брюк цвета хаки. Казалось, он не испытывал никаких угрызений совести по этому поводу.

– Я распоряжусь обо всех формальностях, чтобы перевести средства сегодня днем. Чем скорее ты закончишь это дело, тем лучше. Как только всё будет готово, ты сможешь вернуться. Мы сможем... поговорить об этом позже, когда ты почувствуешь себя лучше. Потом мы вдвоем поедем и понаблюдаем за старшекурсниками на раскопках.

Представив, как он хрюкает и со стонами трется об меня в палатке рядом с подростками, я встревожилась не на шутку – мысленный образ был особенно ярким.

Я выдавила слабую улыбку.

– Прекрасно. Не могу дождаться.

– Хорошо, – он встал и потянул меня за собой. – Мне нужно подготовиться к занятиям, – с этими словами он схватил коробку с салфетками, стоявшую на журнальном столике. Кто бы сомневался, что он держал салфетки рядом с диванчиком.

– Конечно, без проблем, – ответила я, схватила свою сумку и направилась к двери.

Прежде чем я успела повернуть ручку, он оказался позади меня, его эрекция прижалась к моей попе.

– Не могу дождаться, когда ты вернешься, – сказал он и поцеловал меня в плечо.

– Я тоже, – прошептала я с тихим вздохом, когда он отступил.

Я распахнула дверь и зашагала по коридору. Завернув за угол, я прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Студенты проходили мимо, совершенно не подозревая о сеансе самоудовлетворения, которым, я была уверена, занимался сейчас доктор Столлингс прямо по коридору. Несмотря на то, что по моей коже все еще бегали мурашки, а в мозгу била только одна мысль о том, как мне хочется поскорее принять душ, чтобы избавиться от запаха его одеколона, я улыбнулась. У меня было финансирование и разрешение начать свои поиски.

Мне предстояло раскрыть секреты Блэквуда, и я раскрою их все ещё до того, как истекут мои три месяца.

Глава 4

Я снова устроилась за стойкой небольшой придорожной кафешки в маленьком городке. Броуэртон был ближайшим к поместью Блэквуд, более-менее приближенным к цивилизации местом. Жителей в нем было меньше, чем студентов в моем университете, но он был достаточно большим, чтобы быть центром округа Миллвуд.

Я провела неделю на кафедре, завершая все необходимые приготовления и стараясь избегать новых встреч с доктором Столлингсом. Я была готова провести все три месяца в поместье Блэквуд, находясь все это время под наблюдением Гаррета Блэквуда.

– Как обычно? – поинтересовалась Бонни, подходя бочком и наливая мне чашку кофе.

– Да, пожалуйста.

Она повернулась и крикнула через окно на кухню:

– Тай, яичница-глазунья из двух яиц, бекон с хрустящей корочкой и кукурузная каша с сыром.

– Слышу, – отозвался мужской голос, хотя я никогда на самом деле не видела этого Тая, а ведь была в этой закусочной три раза.

Я повернула голову влево и стала изучать пробковую доску с объявлениями в конце стойки. Скот на продажу, работа на лесопилке и несколько выцветших плакатов о пропавших без вести. Мой отец мог быть там, наверху, c особыми приметами в его описании и нулевыми шансами быть найденным.

– Ну так, где ты пропадала? – поинтересовалась Бонни, которая облокотилась на стойку и смотрела на окружную дорогу снаружи через широкие окна. Фермерские грузовики подпрыгивали на ухабах под её любопытным взглядом.

На вид ей было около сорока, она была приветлива и вела себя дружелюбно. Я подозревала, что они с Таем муж и жена. Ее южный акцент звучал более резко, чем я привыкла, но мне её речь всё равно показалась как будто знакомой и приятной. Иногда я задавалась вопросом, знала ли она моего отца. Я никогда не спрашивала. Слишком рано ворошить прошлое, это привело бы к катастрофе.

– Мне пришлось вернуться на кафедру, чтобы оформить все свои документы и получить финансирование, – ответила я и отхлебнула свой кофе, обжигая язык и поглощая кофеин.

– Ты думаешь, что найдешь что-нибудь там, в лесу?

Шипение бекона и запах масла витали в воздухе. Я согрела свои озябшие руки, обнимая чашку с кофе и посмотрев в её задумчивые карие глаза, ответила.

– Я надеюсь на это.

– Тебе не страшно ходить туда совсем одной? Что, если на тебя нападет какой-нибудь зверь? Ты знаешь, был у нас один парень в средней школе, что в округе графства, так вот он клянется, что видел следы снежного человека в лесу. Он делал даже гипсовые слепки...

Дверь позади меня открылась, и Бонни выпрямилась, расправив плечи, чтобы максимально подчеркнуть изгибы своей фигуры, и поприветствовала:

– Шериф Кроу.

– Доброе утро, Бонни, – поздоровался шериф, неторопливо входя и бросая свою шляпу на стойку рядом со мной, прежде чем сесть на табурет слева от меня. – Доброе утро, мисс.

– Здрассьте, – ответила я и заглянула в его светло-голубые глаза. В них сверкал интеллект, и я отругала себя за такие чувства, от которых мои щёки залило ярким румянцем.

Он одарил меня дружелюбной улыбкой.

– Я собираюсь пойти дальше и рискну предположить, что ты та самая девушка, я имею в виду женщина... – он покачал головой сам себе, чувствуя неловкость. – Мне иногда не хватает чувства такта, не было практики, уж извините за это… Из университета, которая ищет артефакты Чокто?

– Это я, – подтвердила я, заправляя прядь каштановых волос за ухо. – Как Вы узнали?

Он разложил салфетку на коленях, пока Бонни наливала ему кофе.

– Слухи. Все только об этом и говорят в таком маленьком городке, как этот. Комар не может чихнуть на одном конце города без того, чтобы я не услышал, как ему говорят «будь здоров» на другом.

– Я понимаю, – ответила я. У меня появился иррациональный страх, что он попросит посмотреть мои разрешения и каким-то образом узнает, что я подделала подпись Гаррета Блэквуда. У меня свело живот, который вдруг взбунтовался против кофе, выпитого на пустой желудок, чтобы обмануть голод.

– Откуда ты родом? – спросил он и поднял руку, чтобы остановить Бонни, которая постоянно подсыпала сахар в его чашку. – Достаточно, спасибо.

– Стюартвилл.

– Недалеко от Тьюпело?

– Так и есть, – ответила я и так сильно сжала руками чашку, что испугалась, как бы её не раздавить. Рассказывать слишком много о себе я не хотела, но и лгать шерифу с первых минут тоже был не вариант.

– И получила уже степень в чем-нибудь?

– Кандидат наук и сейчас пишу докторскую по археологии, – кивнула я.

– А я теперь по-настоящему жалею, что не пошел учиться дальше, – проговорил он, бросив на меня задумчивый взгляд.

– И оставил бы нас здесь со старым шерифом Пеннингтоном? – Бонни скрестила руки на груди. – Боже упаси.

– Он был не так уж плох, – пожал плечами Шериф.

– Да, когда он был моложе, с ним все было в порядке. Но когда у него стали случаться припадки в последние несколько лет… – проговорила она и вздрогнула. – Это была уж совсем беда. Нам повезло, что Вы были здесь, чтобы выполнять его обязанности, хотя были тогда всего лишь заместителем.

Он ухмыльнулся.

– Ты просто пытаешься польстить мне, чтобы получить побольше чаевых.

Она боролась с улыбкой и проиграла.

– Ну если Вы так говорите.

Он снова повернулся ко мне.

– Будь осторожна в лесу. Змеи начинают впадать в спячку, но там есть и другие гады. Во-первых, сейчас сезон охоты на индейку. Так что охотники будут повсюду. А ещё дикие кабаны, которые могут проткнуть тебя насквозь. Я слышал даже о пумах от охотников то тут, то там. Хотя никогда их не видел. И не надевай белое. Мы не хотим, чтобы кто-то принял тебя за белохвостого оленя и выстрелил. У тебя ведь есть сотовый телефон, правда? – спросил он и сделал глоток, когда Бонни выдала ему готовый заказ.

– Да, – подтвердила я, рассматривая его, пока он говорил, четкую линию его челюсти, легкий налет соли, смешанной с темным перцем в его волосах. Он был красив, и я не могла не поддаться обаянию мужчин в форме. Ему было чуть за сорок, но он всё ещё был достаточно молод и подтянут, в его глазах был тот же огонек и легкая улыбка. Я знала из газет, что он стал шерифом два года назад, после того, как умер тогдашний шериф.

– Хорошая связь? – он взглянул на сотовый телефон, который я вытащила из кармана.

– Пока что да, но я не часто съезжала с главной дороги.

– Это может стать опасным, если ты углубишься в лес. Вот, – он схватил салфетку и записал номер телефона. – Это моя прямая линия. Если ты столкнешься с чем-то, с чем не сможешь справиться, позвони мне. Если потеряешься и не будет связи, я советую просто вернуться тем же путем, которым пришла. Не надо рисковать.

– Ты собираешься в Блэквуд? – Бонни подвинула мою тарелку ближе ко мне, от чего желтые яичные желтки задрожали, когда тарелка остановилась.

– Да, – я не хотела слишком много рассказывать о своих планах. Было абсолютно невозможно узнать заранее, кому можно доверять. – Туда и в несколько окрестных усадеб.

– Какие-нибудь особые места? – Бонни заняла свое обычное место у стойки, устремив взгляд на дорогу. – В этих лесах водятся привидения, ты знаешь?

– Бонни, – шериф Кроу покачал головой и слегка рассмеялся. – Здесь нет никаких привидений. Не пытайся её напугать.

Бонни свела свои красиво изогнутые брови и положила руки на бедра:

– Тогда как ты объяснишь эти крики? Люди повсюду говорят, что слышат крики в тех лесах по ночам. Если ты встретишь этого Гаррета Блэквуда, беги. Поняла?

– Почему?

Она перекрестилась, её неоново-розовый ноготь царапнул по накрахмаленному топу.

– Бонни, ты же не верующая, – сказал Шериф, насмешливо скривив губы.

– Не имеет значения. Этот человек – плохая компания. Держись от него подальше. Он и этот лес, и поместье Блэквуд прокляты, если хочешь знать моё мнение.

Я вызвала в своем воображении образ Гаррета Бэквуда, который удалось увидеть – дикие, безумные глаза в окне и пальцы с грязными ногтями на двери. Если не считать нашей короткой стычки, я ничего о нем не знала, кроме того, что выяснила в ходе своих исследований, и этого было достаточно, чтобы окутать его пеленой подозрений.

Он учился в моем университете, окончив его с высшими оценками по истории и древним культурам. Я нашла его фотографию в нашем ежегодном альбоме выпускников Темно-синие глаза и темно-каштановые волосы – он улыбнулся кому-то за кадром, когда была сделана фотография. У меня в голове не укладывалось это улыбающееся лицо с видом человека, которого я увидела в поместье Блэквуд.

После окончания университета он несколько лет преподавал в университете Алабамы на постоянной должности. Однако после шести лет преподавания что-то случилось, и он внезапно бросил всё и уволился. Ходили слухи, что он был замешан в скандале с замужней профессоршей, но, кроме туманных слухов, мне не удалось узнать ничего конкретного. Что меня действительно заинтересовало, так это то, что он вернулся в Блэквуд примерно в то же время, когда исчез мой отец.

– Что заставляет Вас думать, что Блэквуд проклят? – я наклонилась вперед, отчаянно желая узнать больше городских легенд, которые могли бы пролить свет на судьбу моего отца. Бонни была не первым человеком, который упомянул о криках в лесу недалеко от поместья Блэквуд.

Шериф Кроу тяжело вздохнул:

– Суеверный вздор. Ветер в деревьях или какое-то животное. Здесь нет никаких призраков, Бонни. А Гаррет – просто тихий, замкнутый парень, который любит свое поместье и защищает территорию. Вот и всё.

Она пристально посмотрела на меня:

– Я бы не стала ошиваться в Блэквуде после наступления темноты, и тебе тоже не советую.

– Это хороший совет, – он выгнул бровь, глядя на Бонни. – Даже если мы даем его по разным причинам. Разговоры о привидениях нелепы, а Гаррет неплохой парень. Ты должна выйти из леса до заката, если не хочешь заблудиться или остаться на улице, потому что ночью холодает. Всегда помни, где дорога. У тебя есть компас?

Я вытащила один из кармана и показала:

– Конечно. Вот.

В рюкзаке у меня лежало еще два.

– Вот и хорошо. Всегда сверяйся с ним, когда выходишь из машины.

Я хотела сказать ему, что могла бы выжить в лесу в течение нескольких дней, что я была готова справиться со всем, что может попасться мне на пути, что мой отец научил меня стрелять, свежевать кроликов, читать по компасу и разводить костер к тому времени, когда мне исполнилось двенадцать. Что у меня были нож и пистолет, и я знала, как пользоваться и тем, и другим. Вместо этого я кивнула и улыбнулась ему, как будто он давал мне ключи от королевства.

– Откуда ты вообще знаешь, где искать? – спросила Бонни, которой, похоже, по-прежнему не слишком нравилась мысль, что я шла на свои раскопки в одиночку.

– Чокто обычно предпочитали ровные места вблизи сильных источников воды, поэтому я сначала осмотрю их.

– Значит, вдоль рек и тому подобного? – Бонни сморщила нос.

– Верно.

Я собираюсь начать обследование этих районов, посмотреть, что смогу увидеть.

– Все исторические сведения, которые мне удалось раскопать, указывают на возможное существование деревни Чокто на юго-западной окраине Блэквуда, где деревья выходят на травянистое поле.

Шериф Кроу почесал подбородок.

– Мне кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. Это более или менее ровная равнина. Там плодородный чернозем, пригодный для выращивания, но я никогда по-настоящему не копал там. Гаррет разрешил тебе копать?

У меня пересохло во рту, и я сделала глоток кофе, прежде чем ответить.

– Ну да, он дал мне разрешение на исследование. Я не начну копать до весны, когда мне дадут в помощь студентов-практикантов. Но, конечно, сначала надо хоть что-то найти. Какую-то подсказку, которая укажет мне верное направление. Если я смогу найти наконечники стрел или керамику – на самом деле любые артефакты – в нескольких местах, тогда я смогу начать копать, – проговорила я и с трудом сглотнула. – С разрешения мистера Блэквуда, естественно.

– Правильно, – сказал он и кивком поблагодарил Бонни, когда она поставила перед ним тарелку кукурузной каши с маслом. – Как я уже сказал, если что-нибудь понадобится или возникнут какие-либо проблемы, звони, не стесняйся обращаться ко мне.