Текст книги "Греховная погибель (ЛП)"

Автор книги: Сайрита Дженнингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

После спора с Кайро о более практичном гардеробе и встречи с сестрой, я направляюсь в спортзал, чтобы встретиться с Крисизом. Я нервничаю, стараясь не думать какими способностями обладаю. А поскольку я практически ничего не знаю об Уриэле, кроме того, что он – социопат и кусок дерьма, не уверена, к чему генетически предрасположена. Проклятье, если способность подчинять волю людей какой-то признак, тогда на что ещё я способна? И сдерживать ли эту силу или направить на мир? Самоконтроль – моя слабая сторона. Может, лучше не узнавать о своих способностях?

Я не должна так думать, если хочу вернуть маму и выжить самой, какой бы новый ад ни ждал меня впереди. Так что я, притворяясь, что ни хрена не боюсь использовать дремлющие нефилимские способности, стою на ринге, а в наушниках гремит «HUMBLE» Кендрика Ламара. Крисиз выходит на пустое пространство и улыбается мне. Его улыбка должна быть ободряющей, но в ней слишком много хитрости.

– Я думал, ты не придёшь.

– Я же говорила, что приду, – отвечаю я, немного смущённая скептицизмом. Вытащив наушники, я откладываю одолженный плеер – очередная просьба к Кайро.

– Значит, ты приняла? – спрашивает он, ставя бутылку с водой на скамейку, затем снимает с шеи бинт, который поддерживает сломанную руку и поднимается на ринг.

– Приняла что?

– Нефелимскую сторону себя. У тебя огромная склонность к обречённости и драматизму.

Я закатываю глаза.

– Это не изменилось.

– Правда?

Я и слова не успеваю ответить, как он ударяет меня правым хуком в челюсть. Во мне срабатывает какой-то внутренний инстинкт, и я ловлю его кулак ладонью, едва замечая скрытую силу. Я настолько ошеломлена быстрой реакцией тела, что не замечаю, как Крисиз замахивается левой рукой мне в живот. Я падаю на пол, но успеваю подставить руки.

– Какого, – я закашливаюсь, – чёрта?

– У тебя хорошие рефлексы, – замечает Крисиз. – Но не достаточно хорошие. Поднимайся.

– Да иди ты, – выплёвываю я.

– Обязательно пойду, но позже. А сейчас, вставай, твою мать, Иден.

Дрожащими руками я отталкиваюсь от пола. Во рту скапливается слюна – верный признак, что меня может вырвать. Я делаю глубокий вдох и смаргиваю слёзы обиды, отказываясь признать слабость.

– Умничка, – замечает Крисиз, когда я вновь встаю.

– Я не твоя собачонка. – Я стискиваю зубы, позволяя его снисходительности разжечь гнев. – Не говори со мной так.

– Думаешь, противник будет говорить, как и куда нанесёт удар? Иден, это не кино. Никто не произносит длинных монологов, прежде чем убить. Ты должна быть готовой.

– Я охеренно это понимаю, – огрызаюсь я хриплым голосом. И я готова к бою. Не к той драке, когда сходятся за воротами школы. Я потенциально должна сразиться с архангелом… с древним существом на миллиарды лет старше и бесконечно сильнее меня.

Чёрт.

Я стараюсь стоять ровно… не прямо вот ровнее столба, но ноги хотя бы не трясутся, и поднимаю кулаки в защитную позу. Крисиз смеётся, и этим напоминает психа… Хотя он такой и есть.

– И этим ты подразумевала что?..

Я поднимаю кулаки выше, закрывая лицо.

– Я не дам тебе побить меня.

Он опускает руки, абсолютно уверенный в том, что я не смогу ему навредить.

– Крошка, будь я полнокровным ангелом, не говоря уже о серафиме, побил бы тебя пять минут назад. Думаешь, они используют грубую силу?

– Тогда, какого ляда ты меня ударил? – кричу я со всей силой, на какую способен мой хриплый голос.

– Потому что быстрые рефлексы так же важны, как и другие способности. Но раз уж ты хочешь играть так…

Он бросается ко мне быстрее, чем человек может заметить, но каким-то образом я уклоняюсь за несколько секунд до того, как его кулак мог прилететь мне в лицо. Твою же мать. Крисиз одержим желанием меня побить. Мне хватает ума не терять бдительности, и быстро разворачиваюсь, оказываясь за спиной Крисиза, и толкаю его ногой в поясницу с намерением лишить равновесия. К несчастью для меня, он предвидит этот шаг и ловит меня за ногу.

– Хорошо, – замечает он, прежде чем толкнуть меня так, что я приземляюсь задницей на пол. – А теперь встань и повтори.

Я встаю, хотя тело протестует, и в этот момент Крисиз вновь нападает справа, но я готова и блокирую удар, после чего толкаю Крисиза и ударяю его в челюсть.

– Хорошо, – хвалит он, потирая подбородок. – Но я знаю, что ты планируешь обманный манёвр слева, нанести удар правым локтем в висок, и пока я буду дезориентирован, ты попытаешься сделать мне подсечку и уложить на пол. Ты можешь блокировать мои удары, но мысли не скроешь. А в этом случае, Иден, ты проиграешь.

Дерьмо. Он прав. Я медленно опускаю кулаки, и он тоже так делает.

– Хочешь сказать, – произношу я, тяжело дыша, – что я веду заранее проигранный бой?

– Я хочу сказать, что ты должна быть на два… нет, на пять шагов впереди. Твои физическая и умственная силы должны быть равны. Ты не можешь сравниться с полноценным ангелом, но у тебя должен быть элемент неожиданности. Они не должны знать, что ты собираешься сделать.

Чёрт, да я сама не знаю, что собираюсь делать, но опять-таки Крисиз прав. Уриэль бросил маму, когда посадил в неё смертельное семя, и не знает, как проявились во мне способности.

Я киваю Крисизу, уперев руки в бока и переводя дыхание. Я не в форме, и это заметно. Когда нужно я могу отбить удары – и мне приходилось это делать уже много раз – но в полноценном бою? Меня убили бы в первые пять минут.

Крисиз тоже это понимает и говорит:

– Я хочу, чтобы каждое утро ты приходила в этот спортзал и занималась кардиотренировками. Потом пойдут силовые и отработка боевых навыков. После этого мы покопаемся в твоих ментальных способностях. Остальное же время, ты должна проводит в библиотеке, ища всю информацию об Уриэле.

– Да, понятно. – Я понимаю, что мне нужно работать над собой, но ни за что не буду готова к нужному моменту. Мы не можем тут вечно прятаться. Серафим начнёт вынюхивать.

– Будет сложно, обещаю, – продолжает Крисиз, заметив уныние в моих чертах. – Но мы сделаем всё, что в наших силах, поняла? Я лишь хочу знать, что ты пойдёшь до конца.

Кивнув, я поднимаю сжатые кулаки.

– Поехали.

Мы спаррингуемся, пока – уже далеко за полдень – Крисиз не настаивает, чтобы мы отдохнули и поработали над другими мышцами. Я благодарна за это, потому как едва могу стоять, и меня били больше, чем удалось самой нанести ударов. Крисиз даже не вспотел, а я вся мокрая, запыхавшаяся, побитая и в синяках, которые начали багроветь. Но жаловаться я отказываюсь… и ненавижу себя за то, что, хромая и держась за бок, иду к ближайшей скамье.

Крисиз утверждает, что я сильнее, чем он ожидал от новичка, ещё один дар от дражайшего папаши, но я не понимаю, как, ведь он буквально надрал мне задницу.

– Пей, – требует он, протягивая мне бутылку с водой. Я проглатываю всё содержимое и бесцеремонно провожу тыльной стороной ладони по мокрым губам, после чего швыряю пустую бутылку к ногам.

– И что теперь?

– Теперь… заберись мне в голову.

– Ты же знаешь, не могу.

– Тогда твои способности были скрыты. Давай… залезь мне в голову и подчини волю.

Я делаю глубокий вдох и моргаю, призывая на помощь всю имеющуюся концентрацию. А когда отпускаю ментальную катушку, протягивая невидимую руку к сознанию Крисиза, на мгновение поражаюсь, как это приятно и легко. Будто растягиваешь больную мышцу после интенсивной тренировки.

– Хорошо, – замечает Крисиз, пока я давлю на его волю. – Продолжай.

Я продвигаюсь глубже, но встречаю сопротивление. Будто Крисиз меня отталкивает. Тогда я давлю сильнее, и невидимая рука сжимается в кулак. У меня на висках выступают бисеринки пота, и я стискиваю зубы. Я пробиваю барьер, преграждающий путь, но ощущение сродни тому, как врезаешься головой в кирпичную стену. У меня звенит в ушах, а во рту чувствуется вкус крови.

– Иден, это то же самое, что и физическая драка. Ты не можешь просто так войти. Сражайся со мной.

Кряхтя от разочарования, я сосредотачиваюсь на том, чтобы превратить невидимую руку во что-то более угрожающее. Веретенообразный коготь с четырёхдюймовыми когтями? Нет. Крисиз – это сталь и камень. Кувалда. Разрушительный шар. Но каждое орудие сталкивается с твёрдым, более прочным барьером, едва ли создающим трещину в щите. И каждый раз, когда я наношу удар, пульсация в голове становится интенсивнее, а привкус крови во рту сильнее.

– Думай, Иден! – рычит он сквозь стиснутые зубы. – Перестань пытаться быть не самой собой. Думай.

– Я и думаю! – Я задыхаюсь, смаргивая слёзы злости.

– Нет. Ты не победишь в их игре. Ты не сильнее и не быстрее. Кто ты такая?

Проклятье.

Я не знаю, кто я. И никогда не знала. Как, чёрт подери, я могу понять это сейчас, когда у меня едва ли не разрывается голова, а глаза, словно вываливаются из орбит. Я едва ли держусь, но отказываюсь отступать. Не могу позволить неудаче погубить себя. У меня получится. Я выживу.

Я выжившая.

Мне приходилось крутиться, плести интриги и пробивать себе дорогу в жизни. Я бывала в самых мрачных местах в себе, уверяясь, что не стала такой же, как остальные. Я – продукт своего окружения, и в нём живут самые грязные, самые хищные существа на Земле. Я напрягаюсь, до боли в пальцах стискиваю скамью и превращаюсь в змею. Длинную черную змею с красными глазами-бусинками, настолько тонкую, что она может проскользнуть сквозь трещины в щите Крисиза. И в этот момент я начинаю действовать, чтобы не дать раскрыть план до того, как начну его воплощать. Я чувствую присутствие Крисиза на себе, и как раз перед тем, как он успевает поставить блок, я проскальзываю в щель. Я у него в голове. Не в той постановочной области, в которую он позволил проникнуть, когда притворялся Кристианом, с которым я ходила на свидание вслепую. А к настоящему Крисизу, Нефилиму – члену Альянса, которого чуть не убили за то, что он осмелился бороться против тирании. Там темно, но тепло, почти уютно. Мирно. Такое чувство возникало у меня лишь раз – когда Адриэль прикасалась ко мне, но сейчас всё по-другому. Я чувствую вкус Крисиза на языке – сладкий и освежающий, как цитрус, заменяющий металлический оттенок крови. Его резкий запах наводняет обоняние, вызывая воспоминания о пляже в июне. Моего бока что-то касается – мягкие, чувственные завитки бархата, оставляющие после себя сущность солнечного света.

А потом меня вытолкнули. Не просто толкнули, а катапультировали. Крисиз выбросил меня из головы.

– Что это было? – выдыхаю я, отшатываясь.

Крисиз встаёт.

– На сегодня достаточно.

– Подожди… там… ты меня коснулся. Как это?

– Я сказал, достаточно, – отрезает он, направляясь к выходу. – Встретимся вновь завтра.

Я встаю, намереваясь пойти за ним.

– Крисиз, а мы не можем просто поговорить об этом?..

И тут я замечаю… Легиона.

Он стоит в дверях спортзала, лицо скрыто тенью, а глаза горят расплавленным серебряным пламенем. Он следит за каждым шагом Крисиза, пока тот не проходит мимо него. Затем переводит взгляд на меня. Какое-то время мы просто смотрим друг на друга. Просто дышим. Просто существуем.

– Ты ранена? – тихо спрашивает он, но в его словах есть скрытая нотка беспокойства.

Я медленно, словно боюсь его спугнуть, качаю головой.

– Нет, всё хорошо.

Он входит размеренными шагами, будто тоже боится меня напугать.

– Я ходил к тебе и не нашёл тебя там.

Я делаю неуверенный шаг к нему.

– Да, я была в библиотеке… проводила исследования. – Я нервно улыбаюсь, не понимая, почему мне так неловко рядом с ним. Несколько дней назад, он входил в меня так глубоко, пока я извивалась под ним и молила о большем. Теперь же боюсь сказать что-то не то.

– И ты тренируешься.

– Мне нужно научиться драться и использовать все странные способности. Раз я… ну, ты понимаешь…

– Нефилим, – продолжает он за меня. В его голосе нет злобы, но одно слово от него звучит, как ругательство.

– Да, он самый. – Я пожимаю плечами. – Крисиз думает, что я какой-то супер нефилим, так как мой отец… – я сглатываю после этого слова. – Поскольку Уриэль Серафим. Я ничего о нём не знаю, да и не хочу знать. Но если могу хотя бы научиться драться, стану полезной… в спасении мамы. И верну Искупителя.

Я бормочу и буквально съёживаюсь от того, что не могу закрыть чёртов рот. Или сменить тему. Легион едва ли обмолвился со мной парой слов с момента, как я очнулась. В голову приходят тысячи идей, о чём можно поговорить.

– И ты хочешь сражаться с нами? – спрашивает он, делая ещё несколько шагов вперёд.

– Да. – Я киваю. – Если так мы все будем в безопасности, конечно, я буду драться. – Я тоже двигаюсь вперёд, пока между нами не остаётся всего пара футов, ближе, чем я была к нему, кажется, целую вечность. – Я буду сражаться за тебя.

Он качает головой, но в серебристых глазах светится знакомое чувство – первый признак того, что часть его – та часть, которая демонстрировала мне нежность и страсть – осталась, даже с его возрождением. Что мужчина, которого я полюбила так сильно, что лишь при звуке его имени у меня перехватывало дыхание, ещё там. Он здесь, со мной. Может, он и не исчез, несмотря на все мои страхи.

– Я бы не попросил тебя об этом, – говорит он. – Но если хочешь…

– Да, хочу. Вы все рисковали ради меня, и, наконец, я не могу постоянно быть беспомощной. Чёрт возьми, я не хочу быть принцесской, которую необходимо каждый раз спасать. Из-за меня вы вляпались во всё это.

– Нет. – Он качает головой и опускает глаза. – Это я виноват. Я своей неосторожностью довёл Уриэля до безумия. Не обмани я его, он никогда не спустился бы в ваш мир. Он никогда бы не стал ухаживать за твоей матерью, ища мести.

– Тогда бы и я не родилась, – добавляю я.

Я – плод гнева и боли Уриэля. Постоянное напоминание о слабости и предательстве. Как, должно быть, тяжело ему смотреть на меня и заново переживать ту часть своего существования. Легион никак не оспаривает моё утверждение, ведь оно – правда, и он это знает. Меня ни за что бы не зачали, если бы не похоть Легиона. Нет, не похоть. Любовь. Каким-то извращённым окольным путём я – результат любви Легиона. Любви к Адриэль.

Я знаю, что он чувствует, куда заводят меня мысли, потому что проводит рукой по своим тёмным волосам и говорит:

– Я просто хотел посмотреть, как ты приспосабливаешься.

– Всё хорошо, – вру я, ведь ничего не может быть хорошим. Особенно сейчас, когда межу нами такая пропасть.

– Хорошо. – Он словно хочет сказать что-то ещё, и я внутренне умоляю его об этом, но просто кивает и разворачивается на пятках, чтобы уйти. Я смотрю ему в спину, тоскуя по тому, как она гладкая, горячая и твёрдая, как камень, ощущалась под пальцами.

Я беру айпод и то, что осталось от моей гордости, и направляюсь в свою комнату. Когда заворачиваю за угол, я мельком вижу ту же самую точеную спину, такую мускулистую даже под облегающей футболкой.

Я должна перестать быть такой робкой. Этот мужчина… всего несколько дней назад, я могла назвать его своим. Почему всё должно быть иначе? Если его чувства ко мне изменились, пусть скажет мне об этом. Я ускоряюсь, желая догнать Ли, но замираю, как вкопанная. Он не один.

Я, с горящим лицом и потными ладонями – ныряю в ближайший дверной проём и прислушиваюсь к их приглушенному разговору.

– Выглядишь усталым, – тихо говорит Адриэль, она так же разговаривала со мной.

– Я в порядке.

– Спишь нормально? Хорошо питаешься? Знаешь… если я тебе нужна, я рядом…

– Я же сказал, всё в порядке.

Разлилась тишина, а затем послышался шорох ткани.

– Я скучала по тебе. Каждый день на протяжении тысяч лет тосковала.

– Адриэль…

– Я не могу изменить произошедшего, но знаю, что ничего не изменилось. По крайней мере, для меня.

Снова напряжённое молчание.

– Я изменился, – тихо, чуть громче шёпота говорит он.

– Не для меня…

– Не надо.

– Сам… Легион, разве ты не чувствуешь это?

– Я сказал, не надо, – тяжело выдыхает он. – Слушай, мне надо идти.

– Встретимся позже? – В её голосе слышна надежда.

– Да, конечно.

Я не дышу, пока звук его тяжёлых шагов не стихает в коридоре. После я позволяю кроваво-красной ярости хлынуть внутрь. Я же сказала, что буду за него сражаться. И я ни хера не шутила.

Глава 7

Я, одетая в джинсы, армейские ботинки и свитер, будто готовая к бою, прихожу в гостиную Айрин. Я не могла сосредоточиться ни на чём, слишком поглощённая сомнениями и гневом после того, как на моих глазах Адриэль пыталась соблазнить Легиона. И я повелась на её фальшивые заверения. Я злюсь не только на её коварное двуличное поведение, но и на саму себя за потерю бдительности.

– Ты в порядке, Иден? – спрашивает Нико, поцеловав меня в щеку.

– Ага.

Я направляюсь в дальний конец секции и бесцеремонно плюхаюсь на пол. Крисиз уже здесь, успешно избегает зрительного контакта после нашего неловкого эпизода в спортзале, вместе с Айрин, чьё присутствие непонятно для чего, учитывая, что она нейтральна. Она приказывает подчинённым подать бокалы с вином и спиртными напитками. Хорошо. Алкоголь, безусловно, гарантирует, что я не развалюсь.

Нико понимающе выгибает бровь и садится рядом.

– Ой-ой.

– Что? – протягиваю я.

– Ты выглядишь так, будто желаешь свести счёты.

Я начинаю лгать, чтобы заверить его в неправоте, но тут входит Адриэль, идеальная картина добродетели и элегантности в очередном шёлковом платье в пол. Ткань переливчато-белая, а волосы забраны наверх, открывая стройную шею. Я провалила все попытки скрыть презрение.

Нико фыркает от смеха над убийственным выражением, которое, без сомнения, запечатлелось у меня на лице.

– Да. Кажется, ты в полном порядке.

Когда через мгновение, входит Сем7ёрка с Легионом во главе, я так и не выпустила ярость. Но огонь, который сейчас прожигает дыру у меня в груди, расплавляется, и гнев превращается во что-то иное. Боль. И ревность.

Ли мог бы поставить её на место, но не стал. Мог бы сказать, что не её собачье дело, с кем он спит, но нет. В любой момент того мучительного разговора мог бы сказать, на хер отвалить, потому что он не хочет её, но и тут нет. Никаких упоминаний обо мне, или о том, что у нас было до того, как дерьмо пошло ко дну. Вместо этого он пообещал «позже». Он оставил ей дверь открытой.

Даже не знаю, как это воспринять.

Его прежние действия показывали, что он не заинтересован в продолжение каких-то отношений со мной, но потом, в момент, когда мы вместе находились в спортзале… я увидела, хоть и мельком, того прежнего мужчину, которого знаю, и который ещё глубоко внутри. По крайней мере, мне хотелось в это верить. Теперь я не уверена, знала ли его вообще.

В этот момент к нам подходит Кайро с бокалами вина и подмигивает, когда я беру свой, а затем дефилирует в скрытую зону, пока другая служанка Айрин – стройная, длинноногая брюнетка, одетая только в бикини и короткий саронг – направляется к Сем7ёрке. Я не упускаю того, как Адриэль следит за ней, как и я.

– Давайте начнём, – объявляет Легион, и гулкий бас его голоса немедленно привлекает всеобщее внимание. – У нас есть данные, что преступность в городе достигла небывалого уровня. Беспорядки, грабежи, насилие. Словно ангелы распространили влияние и пригласили всё разрушать.

– Что это значит? – хмурюсь я.

Когда Адриэль поворачивается, чтобы улыбнуться мне, я сопротивляюсь с желанием плеснуть вино ей в лицо.

– Аналогия, в которой говорят, что на плечах у людей сидят ангел и дьявол. Посланцы добра и зла – света и тьмы, – которые влияют на решения человека. Ангелы и демоны не могут отнять свободу воли, но в состоянии ими управлять. Однако намерения человека – исключительно его намерения. Если они хотят причинить вред, так оно и будет. Если они хотят идти путём добра, то побеждает праведник.

– И если Серафим решил отказаться от руководства ангела, Чикаго и его жители сгорят дотла, – мрачно добавляет Крисиз.

– Чтобы выманить нас, – вмешивается Лилит, с отвращением поджимая розовые губы. – Мелочно, даже для них.

– Но умно, – возразил Феникс, потупив взор медовых глаз. – Боюсь, у нас мало времени. Если не остановим – если они не получат то, что хотят – приговорят миллионы невинных людей к смерти.

– Хорошо… – Я смотрю на каждого из Сем7ёрки. – И чего они хотят?

– Меня, – выдыхает Адриэль. – Они хотят меня.

Я не сдерживаюсь и выпаливаю:

– И в чём же проблема?

– Это слишком опасно, – замечает Легион, защищая драгоценную Адриэль. Слёзы злости жгут мне глаза. – Уриэль не в себе. Неизвестно, что он с ней сделает.

– И ещё есть проблема с твоей мамой и Искупителем, – добавляет Тойол.

– Погоди. Возможно, Иден дело говорит, – неожиданно выпаливает Кейн. И вскидывает ладони в защитном жесте, когда все к нему поворачиваются. – Выслушайте. А если использовать Адриэль в качестве приманки? Пообещать обмен, установить ловушку, забрать дерьмо и убраться.

Легион качает головой.

– Слишком опасно.

– Серьёзно… сколько лет этим ублюдкам? На нашей стороне технологии.

Легион стискивает зубы, и, судя по голосу, обдумывает рискованный план.

– Их сила, их способности – не имеют себе равных. Откуда нам знать, что они не заманивают нас в ловушку?

Кейн раздражённо фыркает.

– Понимаю, но…

– Я согласна, – заявляет Адриэль, вздёрнув подбородок.

– Что? – На лице Легиона отражается шок, вспышка гнева, потрясение и… боль.

– Я согласна, – повторяет Адриэль. – Если это означает обеспечение безопасности всех присутствующих, я сделаю это.

– Я не позволю. – Легион качает головой. – Они никогда на это не пойдут. Кроме того, мы ни за что не выберемся живыми, если даже знаем, с кем имеем дело.

– А может, стоит это выяснить, – предлагаю я, закатывая глаза. Это чертовски раздражает, но я стараюсь не выдавать скрытое раздражение в голосе и вести себя объективно. – А что, если мы приведём их к нам? Прикинем, с чем столкнулись. По крайней мере, после этого сможем составить план, основанный на том, что известно.

– Ты же не всерьёз, – фыркнул Крисиз.

– Слушай. – Я поворачиваюсь к Айрин, которую, похоже, забавляет весь этот разговор. – Это же священная земля, так? Здесь нельзя проливать кровь.

– Не из презрения. – Она многозначительно улыбается, и я даже не хочу знать, что это значит.

– Вот почему это место считается убежищем для созданий как добрых, так и злых, которые ищут избавления от присущих им обязательств. А что, если мы их пригласим? Что, если Айрин устроит вечеринку? Никто не заподозрит, что за всем этим стоим мы. Без сомнения, они придут, хотя бы для того, чтобы пронюхать про нас.

Легион скрещивает руки на груди, растягивая чёрную футболку почти до предела.

– И они узнают, что мы здесь, как только ступят на территорию. А потом что?

– Не обязательно, – возражает Нико. – Маскирующее заклинание, которое использовали на Иден… думаю, я знаю, кто помог Уриэлю его наложить. – Драматическая пауза. – Мой отец.

– Ставрос? – спрашиваю я, вспоминая учтивого темноволосого мужчину, чей взгляд кристально-голубых глаз вызывал у меня беспокойство, и не в хорошем смысле. Он – сучка Люцифера в аду, но точно жаждет власти, и от него несло отчаянием.

– Да, – отвечает Нико. – Я могу управлять этой магией и использовать её, чтобы скрыть нас всех. Так как нас довольно много, времени уйдёт больше, но уверен, что справлюсь.

Легион щиплет переносицу в раздумьях и ничего не говорит.

– Может сработать. – Тойол кивает в знак согласия, и я практически вижу, как у технического гуру Сем7ёрки в голове вращаются шестерёнки. – Может, мне удастся подложить одному жучок, который, надеюсь, приведёт прямо к их логову. – Он смотрит на Айрин. – Что насчёт камер?

Древняя красотка улыбается.

– У меня есть свои, но дополнительные, думаю, не помешают. И когда мы собираемся устроить этот небольшой званый вечер?

– Чем скорее, тем лучше, – отвечает Феникс и добавляет, – естественно, с твоего позволения.

– Оно у вас есть. Если, конечно, ваш лидер согласен.

Легион ещё не одобрил план, но могу сказать, он обдумывает его. Иначе, уже давно бы сказал твёрдое «нет», и всё дальнейшее обсуждение было бы остановлено.

– Ты уверен, что сможешь создать заклинание, способное скрыть нас всех? – спрашивает он Нико с неприкрытым скептицизмом в серебристых глазах.

– Да. – Нико кивает. – Оно будет действовать несколько часов, но я смогу. Мне нужно подготовиться, но это довольно просто.

– Всё, что понадобиться, – сказал Легион. – Мы ценим твою помощь.

Нико пожимает плечами.

– Благодари своего брата. Кроме того, я уже давно не выпендривался. – Он поворачивается ко мне и кокетливо подмигивает. Мы оба знаем, что Легион отслеживает каждое его движение. В какую игру он играет?

– Если решено, – ворчит Легион, – Лилит и Андрас, вы будете отвечать за приготовления к вечеринке. Тойол на технике. Феникс и Джинн вы – мои глаза и уши на земле. Кейн… мне нужно, чтобы этот момент ты пересидел.

– С какого хера-то? – кричит демон.

– С которого я хочу, чтобы ты был с сестрой Иден. Не отходи от неё. Она – уязвимый и ещё выздоравливающий человек. Если что-то случиться, нужно, чтобы ты вытащил её отсюда.

– Уверяю, – замечает Айрин, – в этой предосторожности нет необходимости.

– Это не подлежит пересмотру. – Судя по тону Легиона, это непреложный закон. Кейн сдержанно кивает. Я точно знаю, что ему сложно сидеть на скамейке запасных, но он понимает, что это к лучшему. – А пока работай с Иден, когда она не будет тренироваться с Крисизом. – Это привлекает наше внимание, и мы с Кейном хмуримся на Легиона. – Ты лучший оружейник, а она должна знать, как обращаться с оружием.

– А мне это вообще понадобится? Учитывая мои способности?

– Серафимы – самые древние и сильные бессмертные в истории. Они неуничтожимы, их сила неизмерима. Ты же новоиспечённый Нефилим – не более чем блоха для них, и тебе понадобится любая помощь.

Я понимаю, что он прав, но всё равно это больно слышать. Я всегда знала, что слаба по сравнению со всеми сверхъестественными существами, но, чёрт возьми… блоха?

– Это всё? – интересуется Крисиз, вставая, но в этот момент заговорил Легион.

– Да. Сегодня отправлю разведчиков. Надеюсь, утром у нас будет больше информации.

Крисиз натянуто кивает и выходит из комнаты, словно ему не терпится скорее убраться как можно дальше от нас. Он кажется особенно раздражённым, особенно по сравнению с тем, каким был раньше. И я виню в этом себя.

– Ты ела? – спрашивает Нико, когда мы все встаём, чтобы разойтись. Я смотрю через комнату на Легиона. К моему удивлению, он встречается со мной взглядом и не отводит глаз.

– К-хм, ещё нет. Встретимся за обедом? Я кое-что по-быстрому сделаю.

Нико следит за моим взглядом и озорно улыбается.

– Кое-что или кое с кем?

Я качаю головой и хихикаю, прежде чем мягко чмокнуть его в щеку.

– Дай мне пять минут.

Я знаю, что должна злиться, но ничего не могу с собой поделать. Мне нужно услышать… нужно знать, есть ли у него ещё чувства к Адриэль. Я знаю, что у неё есть, но как насчёт него? И способен ли Легион теперь вообще любить?

– Мы можем поговорить? – тихо спрашиваю я. Остальная Сем7ёрка замолкает и смотрит на своего лидера. Чувство того, что я лишняя среди них лишь растёт.

Легион отступает и кивает.

– Конечно.

– Я просто хочу… – Дерьмо. О чём я хочу поговорить? Мне так много нужно сказать, но сейчас не время и не место. Особенно когда Адриэль стоит всего в нескольких шагах и делает вид, что увлечена разговором с Айрин. – Я надеялась… если у тебя есть время… мы могли бы поговорить. Ну, тет-а-тет. Всё… изменилось. И я просто хочу точно знать, насколько изменилось, понимаешь? – Я говорю, как неуверенная дурочка, но именно такой себя и чувствую. Я как щенок, который надеется – молится – чтобы Легион время от времени бросал ему кусочек еды.

Легион молчит дольше, чем я ожидаю. Проклятье. Это ошибка.

– Это была ошибка, – говорю я вслух и пытаюсь отвернуться, чтобы спасти то, что осталось от моей уязвленной гордости, но Легион хватает меня за локоть. Его кожа горячая… горячее, чем я помню. Он весь горит.

– Не… – В его голосе звучит необходимость, которую я так давно не слышала. Я поднимаю взгляд и вижу, как его серебристые глаза наполняются невысказанными эмоциями. Он ещё чувствует. Я знаю, что любит. – Не уходи. Пожалуйста. Да, я хочу поговорить. Могу я прийти к тебе? Сегодня вечером?

Судя по тому, как Легион это говорит, он не уверен, что я соглашусь… Не понимаю. Он и не подозревает, что я готова сказать – сделать – что угодно, лишь бы он снова был со мной. Просто обнять его под сиянием лунного света и позволить его сердцебиению усыпить меня. Я скучаю по нему больше, чем позволяю себе признаться. Открытие личности отца, моей родословной и трансформации Легиона были желанным отвлечением. Но даже это не может унять постоянную боль в груди.

– Да, вечером. – Мой голос – всего лишь хриплый шёпот, но Легион слышит меня – всегда слышит – и кивает.

– Так-так, и кто это вернул толику бодрости в походку, – комментирует Нико, ждущий меня за дверью кухни, с подносом в руках.

– Заткнись, – огрызаюсь я, но не могу сдержать улыбки. Вечером. Легион придёт ко мне сегодня вечером, а не так, как обещал Адриэль – отстранённое «потом».

– Всё хорошо?

– Да… думаю, да.

Он ведёт меня по коридору в свою комнату, которая находится в противоположном от моей направлении, но оформлена, как моя, хотя более мужественная с тёмными цветами и тяжелой деревянной мебелью. Даже гигантская кровать с балдахином кричит о сексуальности и силе.

– Господи, Нико, если хотел привести меня к себе в комнату, мог и не подкупать едой. – Я плюхаюсь на край кровати и сбрасываю обувь.

– Ну, я решил покормить тебя. Обычно, когда девушки проводят со мной ночь, падают в обморок от непреодолимого удовольствия, а не от голода.

Нико ставит поднос, и тут же, едва взмахнув рукой, рядом с ним появляется бутылка красного вина и два бокала без ножек.

– Проклятье. Я постоянно забываю про эту твою магическую ерунду, – ехидничаю я.

– Не позволяй красивой внешности одурачить себя, детка. – Он подмигивает, откупоривая бутылку. После того, как наливает нам по стакану и подходит к кровати, вручая мне мой, продолжает: – Я вроде как заманил тебя сюда под ложным предлогом.

– А?

– Да. – Он делает глоток. Думаю, даже колдунам время от времени требуется немного подпитать мужество алкоголем. – Что мне нужно для заклинания вуали? Мне нужно… перезарядить магию, быть в полной силе, чтобы наложить его.

– Ок…

– Нужно кем-то дышать.

– И под дыханием ты что подразумеваешь?

Он тяжело вздыхает.

– Мне нужно выкачать эссенцию из чьего-то тела… Человека не убью.

Я делаю глоток вина.

– О.

– Да. И даже будь мне комфортно с ангелом или демоном, который не желает меня убить, а это, собственно, далеко не вы, единственный вариант – Крисиз. Или ты.

– О, – вновь, словно заезженная пластинка, говорю я. – Естественно я. Всё, что пожелаете. И когда?