Текст книги "Греховная погибель (ЛП)"
Автор книги: Сайрита Дженнингс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
– Ну, Эди, вот здесь я тебя и оставляю. Время работать. – Нико допивает шампанское, прежде чем нежно поцеловать меня в волосы. – Постарайся держаться подальше от неприятностей.
– Тогда какое развлечение? – Раздаётся ровный баритон.
Я даже не замечаю, что он стоит рядом со мной, прислонившись к стойке бара.
– Чего тебе надо? – Я огрызаюсь на Люцифера, который почему-то хорошо выглядит даже в маске с рогами. Проклятье.
– Просто наслаждаюсь вечеринкой.
Мимо проходит сотрудница Айрин с подносом закусок. Люцифер хватает два куска чего-то, завёрнутого в бекон. Это выглядит и пахнет восхитительно, но я качаю головой, когда он предлагает кусочек из своих рук.
– Как хочешь, – говорит он, запихивая в рот оба куска. – Знаешь, тебе действительно следует есть больше, особенно учитывая тренировки. На мой вкус, ты сильно похудела.
– Честно говоря, мне плевать на твои вкусы, – парирую я.
– И ты не честна, – огрызается он в ответ. – Если я правильно помню, мы были в этом самом доме, когда ты очень заботился о моих вкусах. Не вернуться ли нам в ту злополучную дамскую комнату?
– Пошёл ты.
– Я буду считать это согласием.
Не в силах больше терпеть его вульгарное подшучивание и насмешливую улыбку, я быстро проглатываю то, что осталось в бокале, и ставлю его на стойку. Теперь я сожалею, что не дождалась Легиона. Несмотря на бушующее насилие в городе, это место заполняется танцорами и любовниками с отяжелевшими веками. Я не уверена, что смогу найти Легиона, но начинаю уходить.
– Подожди, – кричит Люцифер, прежде чем я успеваю сделать больше двух шагов. – Стой на месте.
– Почему? – огрызаюсь я, разворачиваясь и упирая руку в бедро.
– Потому что только что прибыли наши почётные гости.
От ужаса все краски отливают с моего лица. Пузырьки от шампанского бунтуют в животе. Я чувствую, как по коже ползают пауки.
Серафимы здесь. Уриэль здесь.
О, чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт.
– Успокойся, – наставляет Люцифер низким голосом. – Иди ко мне.
Я делаю то, что он говорит, отчаянно пытаясь вести себя непринуждённо. Я сомневаюсь, что получится.
– С тобой всё в порядке, – уверяет он, его голос странно успокаивает. – Его здесь нет. Он послал своих дружков.
– Кого?
– Трёх слабых ангелов. Один Серафим: Рафаэль.
– Ты можешь их чувствовать?
Люцифер кивает, эти небесные глаза сканируют толпу. Даже когда он в полной боевой готовности, кажется таким спокойным и беззаботным.
– Если я уйду, ты останешься здесь?
– Что? Куда ты? – Я даже не пытаюсь скрыть панику. Какой бы храбростью я ни обладала раньше, очевидно, она пропала.
Люцифер подмигивает, явно забавляясь моим дискомфортом.
– Хочешь, чтобы я остался?
Я качаю головой. Конечно, я хочу, чтобы он остался, ни за что бы не сказала ему об этом.
Люцифер делает шаг ближе, пока мы почти не соприкасаемся. Пьянящий запах смертоносной белладонны и секса наполняет ноздри.
– Ты можешь сказать это, – шепчет он. – Скажи, что хочешь, чтобы я остался.
Я собираю остатки своей угасающей решимости и поворачиваюсь, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Нет.
– Скажи.
– Нет, – упрямо повторяю я, сдерживая дрожь в голосе.
Люцифер фыркает от смеха и делает шаг назад.
– Наслаждайся вечеринкой, Иден.
Затем он растворяется в толпе, оставляя меня на растерзание волкам. Однако на этот раз я боюсь не волков. А овец.
Глава 19
Я не знаю, как долго я стояла у бара, но там было шампанское.
Много.
Я так нервничала, и через некоторое время ожидание стало невыносимее, чем настоящая тревога. Поэтому я выпила.
И пила до тех пор, пока не перестал чувствовать, что мне хочется заползти под барный стул и спрятаться. Я пила, пока не перестала думать о том, что Люцифер проникает мне под кожу. Я пила, пока не перестала оглядывать толпу в поисках Легиона, которого не видела с тех пор, как мы расстались в покоях Айрин.
И когда Imagine Dragons выходит на сцену, я решаю танцевать, несмотря на мучительное чувство, что мне следует оставаться на месте.
Но мы здесь для того, чтобы слиться с толпой, верно?
Что ж, я сливаюсь с толпой.
Все такие дружелюбные. Вам знакомо то, как пьяные девушки в клубах становятся лучшими подругами в туалете? Это то же самое, но на танцполе, и вскоре я почти втянута в круг красивых жизнерадостных молодых женщин в ярких масках и великолепных платьях. Мы смеёмся абсолютно ни над чем, наши бёдра покачиваются в такт и мы подпеваем. Я не знаю, кто они – демоны, вампиры, ведьмы, оборотни, и мне на самом деле всё равно. Они выглядят нормально и они милые, и это долгожданная передышка от того, чтобы всё время ходить по яичной скорлупе. Кроме того, это отличный способ для меня оценить, если что-то не так. По крайней мере, так я себе говорю.
Улыбающийся официант останавливается возле нашей группы с подносом сверкающих бокалов. Девушки весело начинают раздавать их, однако у меня хватает ума отказаться от предложения.
– Нет, спасибо, – говорю я с вежливой улыбкой. – Я пью только шампанское.
– Ну, ладно, – отвечает одна из них, пышная красавица с кожей цвета мокко, одетая в шокирующее жёлтое платье с подходящей маской из перьев. Она напоминает канарейку, и цвет ошеломляет на фоне её гладкой кожи. – Тогда давайте принесём девушке бокал шампанского!
Кажется, проходит всего минута, прежде чем мы произносим тосты за то, чтобы трахаться, иметь отличные волосы и за что-то ещё, за что хихикают типы из женского общества после нескольких бокалов. Одно можно сказать наверняка – эти девушки определённо не люди. Не с тем, как они поглощают пунш с золотыми крапинками. Но кто я такая, чтобы судить? Я тоже не совсем человек.
– О, черт! Ты видела, как этот парень смотрел сюда? – восклицает одна, одетая во всё красное, и маска также подходит к платью. Смешно. Она напоминает мне кардинала.
Я следую за её взглядом, гадая, заметила ли она Легиона, но не могу разобрать только пару сотен извивающихся тел. Я пожимаю плечами и возвращаюсь к танцам.
– Вот он снова! – кричит Кардинал.
Блондинка рядом с ней сияет и крутит головой.
– Я вижу его! Он чертовски сексуален! – На ней платье с оборками до пола, затенённое синим с головы до ног, как… синяя птица?
– Я тоже! – вмешивается Канарейка.
Тем временем я не вижу, чтобы кто-нибудь смотрел в нашу сторону. По крайней мере, я так думаю. Может, у них зрение острее, как у… ястреба. Если они могут видеть то, чего не вижу я, то мне, вероятно, не следует быть в центре группы девушек в ярких цветных платьях, поющих во всю глотку. Я пытаюсь сформулировать правдоподобную, но вежливую стратегию выхода.
– Эй, мне нужно…
– Вот он идёт! – напевает Кардинал, хватая меня за руку. – Он смотрит прямо на тебя!
Я высвобождаюсь из её хватки, внезапно почувствовав себя трезвой. И в ужасе. Потому что человек, который маневрирует в толпе с непроницаемым выражением лица, на самом деле смотрит прямо на меня. И это не Легион, как я надеялся.
– Мне нужно идти, – настаиваю я с натянутой улыбкой. Я стараюсь отступить, не устраивая сцен, наступая на пятки и сталкиваясь с несколькими посетителями вечеринок.
Девушки, нахмурившись, пытаются уговорить меня вернуться.
– в чём дело? Хочешь ещё выпить?
– Вернись! Отличная песня.
– О-о-о-о, держу пари, он хочет потанцевать с тобой. – Нет, визгливая дурёха, он, проклятье, не хочет танцевать со мной.
– Мне нужно идти, – повторяю я, делая ещё шаг назад, смотря на мужчину, быстро прокладывающему путь через море тусовщиков.
Почему он смотрит на меня так, словно знает, кто – и что – я? Я в маске и под вуалью. Он никак не может знать, если только…
Если только он не сильнее колдовской магии. И на Земле мало существ, которые могли бы быть.
Серафим.
Я, спотыкаясь, отступаю ещё на несколько шагов; мои ноги отяжелели от страха. Мне нужно убираться отсюда. Нужно бежать. Но куда? И бегство было бы явным признаком того, что именно меня ищет – и надеется убить – этот серафим. Бар в нескольких ярдах отсюда – чёрт, как у меня получилось забрести так далеко? И я не вижу ни Сем7ёрку, ни Николая. Проклятье, в этот момент я бы согласилась увидеть Адриэль.
«Думай, Иден. Что делать?»
Я прохожу мимо двух парней, страстно целующихся и танцующих, их движения почти порнографичны, и использую их тела в качестве щита. Затем протискиваюсь сквозь стену скудно одетых танцоров со сверкающими красными глазами. Вампиры. К счастью, их внимание приковано к стаканам, наполненным густой малиновой жидкостью, они поглощены жаждой крови, чтобы беспокоиться о моем вторжении. Я срезала вправо, затем влево, стараясь, чтобы между мной и древним архангелом было как можно больше тел. Но, похоже, чем дальше я убегаю, тем ближе он.
Я добираюсь до бара, только чтобы понять, что бежать больше некуда. Я зажата между скользкими от пота телами с обеих сторон, будто какой-то мистический магнетизм притягивает их ко мне, удерживая на месте. У меня нет времени размышлять о причине; мне просто нужно убраться отсюда к чёрту.
И тогда меня поражает мысль.
Я не должна уходить. Знаю, что это совершенно самоубийственная миссия, но отчаянные времена требуют отчаянных мер. И если завеса каким-то образом соскользнула, открыв мою личность, я всё равно уже мертва.
Прищурившись, стиснув зубы и сжав кулаки, я бросаю сознание навстречу приближающемуся ангелу, хотя он всё ещё на приличном расстоянии. Я никогда раньше не пыталась проникнуть в разум с такого расстояния, и мне требуется вся воля, чтобы протянуть к нему невидимую руку, пробираясь сквозь извивающиеся тела, отделяющие меня от надвигающейся судьбы. Я чувствую, как мой разум напрягается от усилий, отчего маленькие капельки пота выступают у меня на лбу и затылке. Но я продвигаюсь дальше, превращая невидимую руку в стрелу, летящую прямо в человека. Я понятия не имею, что произойдёт, когда я пробью плоть и кости и проникну в его лобную долю, или даже смогу ли проникнуть, но должна попытаться. Всё, что угодно, лишь бы он убрался от меня подальше.
Я так поглощена стоящей передо мной задачей, что даже не вижу его, двигающегося ко мне, как змея. Но в момент, когда он обнимает моё лицо руками и накрывает своими губами мои, связь разума прерывается и рассеивается на танцполе. И я не могу сосредоточиться ни на чём, кроме тёплых губ, скользящих по моим, уговаривающих открыться и встретить его язык. У него такой же вкус, как у солнца на коже в июле. Я помню редкие летние поездки на Военно-морской пирс в его поцелуе, сладкий вкус сахарной ваты, когда он смеялся на самой вершине колеса обозрения. Я вижу фейерверк за закрытыми веками – сверкающие красные, зелёные и синие полосы по небу. И я чувствую безопасность и близость, отчего отчаянно желаю ещё немного побыть в этом уюте.
Мой взгляд затуманен, когда Люцифер отстраняется, но я замечаю, что его глаза светятся точно так же, как те фейерверки в воспоминаниях, которые он мне подарил. У меня перехватывает дыхание, щёки горят, я прикасаюсь кончиками пальцев к губам и просто с благоговением смотрю на ослепительное создание передо мной. Как? А важнее, почему? Вопросы вертятся на языке, но я не могу говорить. Я боюсь, что если открою рот, барабанный бой сердца заглушит музыку, которая уже кажется приглушенной в этом маленьком коконе для двоих.
Люцифер поцеловал меня. И в его поцелуе я чувствовала себя одновременно человеком и бессмертной. Я чувствовала добро и зло. И я чувствовала его… его и только его.
Я начинаю трясти головой, прогоняя эту мысль, когда вижу его, застывшего среди моря раскачивающихся тел, ловлю яркий и ослепительный, как бриллианты, взгляд ртутного цвета глаз.
Легион.
Я смотрю на Люцифера, который, как ни странно, не натягивает обычную дерзкую ухмылку. Во всяком случае, он выглядит таким же потрясённым и взволнованным, как и я. И если его удивление так очевидно, как должно выглядеть моё выражение лица для человека, которого я люблю?
Дерьмо. Этого не должно было случиться. Он не должен был этого видеть.
Мне нужно подойти к Легиону. Я должна дать ему понять, что понятия не имею, почему Люцифер поцеловал меня. Должна сказать, что я этого не хотела. И должна заставить его поверить, что мне не понравилось.
Потому что так и было.
И даже сейчас, когда я стою, охваченная чувством вины и стыда, чувствую ожог от поцелуя Люцифера, оставляющий глубокий след на коже. Потому что в этих я вспомнила время, когда была просто девочкой. Безнадёжно, но всё же так непримечательно по-человечески. И я вспомнила, каково это – хотеть и мечтать.
И разве это не самая печальная вещь в мире?
Я пытаюсь обойти Люцифера, но он быстро хватает меня за руку.
– Отпусти меня, – стискиваю я зубы.
Он качает головой.
– Ещё нет. Рафаэль здесь, но он не может видеть тебя за моей вуалью.
– Что?
– Твоя соскользнула. Я понял это и двинулся так быстро, как только мог.
– И тебе пришлось поцеловать меня, чтобы защитит?
Люцифер пожимает плечами, крошечная улыбка растягивает уголки сочных губ.
– Всё должно было выглядеть правдоподобно.
Я закатываю глаза и оглядываюсь на Легиона, надеясь выразить раздражение от близости Люцифера. Но я лишь мельком вижу его удаляющуюся спину, пробирающуюся сквозь толпу.
– Чёрт, – выплёвываю я.
Люцифер следует за моим взором, и хотя Легион давно ушёл, успешно угадывает источник моего беспокойства.
– Он поймёт.
– Ты этого не знаешь. – В моём голосе слышна паника.
– Знаю, что он сделает всё, чтобы защитить тебя. Я просто был ближе. Он должен благодарить меня.
Я прищуриваюсь на самодовольное лицо Люцифера.
– Тебе это нравится, да?
– Если ты имеешь в виду расстроить брата, на самом деле, нет. Я не получаю удовольствия от его ярости. Есть достаточно катализаторов, которые потенциально могли бы привести его в действие. Мне не нужно, чтобы он слетел с катушек из-за поцелуя.
– Тогда зачем вообще это делать? Если не для того, чтобы залезть ему под кожу?
Люцифер наклоняется. Когда он говорит, его взгляд вспыхивает неистовой страстью.
– Потому что я этого хотел.
Я не знаю, как реагировать на его признание, и должна ли вообще, поэтому просто отвожу взгляд. Толпа всё так же оживлена, но Рафаэля нигде не видно. Я предполагаю, что маленькая уловка Люцифера сработала, хотя могла бы обойтись и без его особых методов. Он совсем не стремится к близости с женщинами и мужчинами, которые каждые десять минут толпятся у его ног. Так что же это даёт? Он подстроил так, что Легион убил меня ещё до того, как я родилась. Поцелуй со мной был для него просто игрой, просто способом ещё раз доказать, что он эгоцентричный придурок, которому всё равно, кому причинить боль.
– Мне нужно найти Легиона, – говорю я, отмахиваясь от прикосновения Люцифера.
– Я пойду с тобой.
– Зачем? – срываюсь я. – Чтобы позлорадствовать? Ты уже знаешь, что он всё видел.
Я пробираюсь сквозь толпу, отчаянно пытаясь хоть немного отдалиться, но каким-то образом Люцифер держится рядом, как будто орда танцоров расступается только ради него. Конечно, так и есть.
– Знаю, Иден, – тихо говорит он. Я слышу его громко и отчётливо, даже сквозь музыку. – Но не этого я хотел.
Я закатываю глаза и продолжаю двигаться вперёд.
– Неважно.
После того, как я, чёрт возьми, почти пробилась сквозь полуобнажённую толпу, некоторые из людей трахались, дошла до покоев Айрин, только чтобы найти её, наблюдающей за оргией посреди зала.
– Останься, – настаивает она, смотря на меня из-под полуопущенных ресниц.
Я смотрю на Люцифера, который, кажется, сначала обдумывает её предложение.
– Мы бы… – начинает он, – Мы кое-кого ищем.
Айрин поворачивается ко мне, складывая кусочки в единую картину.
– Его здесь нет. Разве вы не должны присматривать за нашими гостями?
Я пытаюсь сосредоточиться на ней, а не на обнажённой женщине в нескольких футах от меня, кричащей от удовольствия и боли от двойного проникновения.
– Мы были, но…
– Вышла… заминка, – вмешивается Люцифер. Что-то должно вспыхнуть в его глазах, потому что Айрин понимающе кивает.
– Ясно. – Она поворачивает голову, и один из послушных слуг бросается к ней. – Вечеринка окончена.
Молодой человек кивает, прежде чем броситься через двойные двери. Айрин дважды хлопает в ладоши, и сцена перед нами останавливается.
– Это и к вам относится.
Не говоря ни слова, четвёрка встаёт и собирает разбросанную одежду, на их лицах не отразилось ни капли стыда или застенчивости. Я только что стала свидетелем того, как двое парней трахал женщину, которая делала кунилингус другой женщине, но именно я покраснела от смущения.
– Извини, Айрин, – протягивает Люцифер.
Айрин пожимает плечами.
– Мне всё равно стало скучно. Выпьешь?
Как по сигналу, подходит официант с бокалами шампанского. Я смотрю на Люцифера, на лице которого хитрая ухмылка. Ему бы понравилось, если бы я поддалась иррациональным, примитивным желаниям после того, как выпила эликсир Айрин.
– Нет, спасибо, – говорю я, качая головой.
– Что-то другое? – спрашивает Айрин и поднимает брови, словно бросая мне вызов отказаться.
– Шампанское?
Прежде чем Айрин успевает что-то сказать, официант убегает, чтобы принести мне свежий, полный стакан.
Мы не опускаем маски, пока сексуальная команда не уйдёт. Затем просто потягиваем наши напитки в тишине. В тот момент, когда Айрин прогоняет персонал, Люцифер сразу же вступает в игру.
– Рафаэль был здесь. Он видел Иден.
– Даже сквозь завесу? – Если бы не лёгкая морщинка между тонкими чёрными бровями Айрин, я бы подумала, что она нашла этот лакомый кусочек забавным.
– Он, должно быть, смог разрушить её. Если только они не работают с Тёмной магией, что более чем удивительно, если не сказать тревожно.
– Они узнал кого-нибудь ещё?
Люцифер качает головой.
– Сем7ёрка, очевидно, отрезали остальную часть партии. Я не сводил глаз с Рафа, но он ускользнул, как будто знал, что мы будем его ждать. Значит, он знал, что мы здесь. Раф всегда был бесхребетным последователем, поэтому я не удивлён его участием. Мне любопытно посмотреть, кто ещё присоединился к делу Уриэля, как только поступит информация.
Так что неудивительно, что я не замечала Сем7ёрку весь вечер. Тем не менее, мне не лучше из-за того, что Легион практически отсутствует после заверения, что я должна быть с ним. Может, то, что у него было с Адриэль, важнее.
В течение следующего часа члены Сем7ёрки – за вычетом Легиона, конечно, – приходят в покои Айрин с различными оттенками решимости на лицах. Даже Адриэль выглядит менее величественно, когда входит, её зимняя белизна всё ещё нетронута. Когда Нико входит, бросается прямо ко мне.
– Эди, что случилось? – Он обхватывает ладонями мои щеки, выискивая любые признаки беспокойства.
– Я в порядке. Правда.
– Заклинание… должно…
Прежде чем он успевает закончить объяснение, его отрывают от меня и чуть не швыряют через всю комнату. Николай приземляется на ноги, но Легион уже прямо перед ним, грудь вздымается от ярости. Клянусь, он вот-вот прожжёт костюм насквозь, таким горячим казался.
– Ты сказал, что это сработает! – рычит он.
Даже перед лицом насилия Нико выпрямляется во весь рост
– Так и было. Стоило рассказать, что Серафим может снимать заклинания.
– Серафим не может. – Легион делает шаг назад и в отчаянии грубо проводит рукой по волосам. – Ещё плохо, что она подружилась со стаей Гарпий, и её практически невозможно было отследить. О чём, чёрт возьми, ты думала, Иден?
Внезапно все взгляды устремляются на меня. Гарпии? Думаю, это объясняет тему птиц. Тем не менее, это не объясняет, почему Легион не смог меня выследить.
– Что? Я не знала, кто они и что со мной делают.
– Гарпии – коварные засранки, – комментирует Лилит. – В большинстве случаев они безвредны, но им нельзя доверять, Иден. Никогда.
– Как я уже сказала, я не знала, что это Гарпии. И они казались милыми. – Я пожимаю плечами. Не, я знала, что они что-то, но когда ты буквально окружена сверхъестественным, нет никакого способа провести инвентаризацию каждого не человека. И они совсем не походили на гарпий, изображённых в книгах и Википедии.
– Должно быть, именно так Рафаэль мог почувствовать тебя, – протягивает Люцифер.
Легион, к счастью, забывает про противостояние с Нико и подходит ко мне, опускаясь на колени, чтобы встретиться со мной взглядом.
– Тебе ранили? Он тебе что-нибудь сказал?
Я качаю головой.
– Нет. Я даже не думаю, что он знал, кто я. Он просто казался… заинтересованным. Как будто что-то тянуло его ко мне.
Он изучает моё лицо серебристыми глазами, в которых нет убеждённости. Но это длится всего секунду, а потом он отстраняется. Я вижу, как это запечатлелось в его чертах – ничего не забыто и не прощено. Поцелуй, свидетелем которого он стал между Люцифером и мной, тяжело давит на его мозг.
– Хорошая новость в том, – начинает Тойол, – что мы смогли установить слежку за одним из меньших ангелов. Теперь нам остаётся лишь ждать и позволить ему привести нас в их логово.
– И что потом? – Вопрос от Люцифера, который небрежно откидывается на спинку дивана, будто даже не замечает яростного взгляда Легиона. – Вы штурмуете замок и надеетесь, что они позволят вам уйти с головами на плечах? Помните, что даже с парой падших серафимов, ангелом, принцем-колдуном и горсткой демонов вы всё равно в меньшинстве. У Уриэля Раф, а значит, есть хороший шанс, что он привлёк других к своему делу.
– А как насчёт меня? – Я замолкаю. – Адриэль может владеть светом, и я тоже. Я могу быть полезной. Используйте меня.
Легион качает головой.
– Это слишком опасно, и ты плохо обучена. Когда я нашёл тебя в церкви, обнаружил трёх Серафимов. Добавь сюда меньших ангелов, и это больше, чем любой из нас может выдержать.
– Он прав, – продолжает Люцифер. – Трёх Серафимов невозможно убить. Но я не согласен с тем, чтобы посадить новичка на скамейку. – Он переключает внимание на меня, затем на Легиона. – Никто не знает, на что она способна. Не позволяй своим мелочным эмоциям ослеплять суждение. Будь на её месте кто-то другой, ты бы так уберёг того от этой драки?
– Она не кто-то другой, – мрачно отвечает Легион, в его тоне слышится намёк на предупреждение.
– Тогда используй её. Сейчас мяч на нашей площадке. На нашей стороне элемент неожиданности, и у нас есть пара Уриэля.
– А у них Искупитель и мама Иден, – парирует Легион, стискивая зубы. – Отлично. Если Иден хочет драться, я не буду её останавливать. Просто убедись, что помнишь своё место.
– О, и где оно? – Люцифер подначивает.
– Подальше от меня.
С этими словами Легион выходит из комнаты, и двойные двери захлопываются за его спиной. Полагаю, заседание закрыто.
Я собираю шлейф своего платья, беру изысканную маску и иду к Нико, желая узнать, где он был весь вечер.
– Мне так жаль, – говорит он.
Я качаю головой.
– Тебе не о чем сожалеть.
– Это ещё предстоит выяснить.
Мы оба поворачиваемся к Люциферу, стоящему всего в нескольких футах от нас. Выражение его лица такое же самодовольное и незаинтересованное, как всегда, но в его взгляде мерцает пурпурный огонь.
– Ты слышал Лилит, – говорю я. – Гарпии могли иметь к этому какое-то отношение.
– Могли. – Он пожимает плечами. – А может, и нет. Но позволь напомнить нашему маленькому колдуну об условиях его свободы. Потерпишь неудачу – и ты мой на всю оставшуюся вечность. И я, как известно, не умею хорошо вести себя с другими.
– Я всё понял.
Нико начинает протискиваться мимо него, но Люцифер останавливает его, прижимая руку к груди, его глаза сияют ярче со злобным восторгом.
– Нет. Я не думаю, что ты понимаешь, приятель.
Я пытаюсь встать между ними, но их тела похожи на мрамор поверх стали.
– Отстань от него.
– Видишь ли, если что-нибудь случится с Иден, я буду считать ответственным лично тебя. А потом, может быть, нанесу твоему брату небольшой визит… Посмотрю, как поживает великолепная невестка и их драгоценный малыш. Кстати, где они? Конечно, они хотели бы знать о твоём недавнем воскрешении…
С почти непроницаемым взглядом, Нико скрипит зубами:
– Оставь их в покое.
Температура падает на двадцать градусов, и моё дыхание вырывается облаком пара. Я дрожу, когда воздух между нами потрескивает, заряжённый ледяной яростью.
Люцифер в замешательстве.
– Нет. Думаю, я так не поступлю.
– Тогда, может, я поговорю с Айрин. Знаешь, я не замечал фамильного сходства, пока ты не отправил меня обратно. Её невысокий рост, чёрные глаза, даже волосы такие же. И тогда я подумал… Забавно, как Саския похожа на маленькую Айрин. Ты ведь помнишь Саскию, верно? Озорная девчонка, которую ты держишь в плену? Та самая девушка, которой ты поручил прислуживать Иден во время её пребывания в Аду? Ты становишься небрежным, Люк.
Я округляю глаза от осознания. Саския. Тихая темноволосая девушка, которая говорила так, словно её душили изнутри. Она спасала мне жизнь, наверное, больше, чем пару раз. Я была так занята своим дерьмом, что не сложила два и два. Саския могла бы быть младшей сестрой Айрин. Или… её дочерью.
Несмотря на болтающийся рычаг над головой, который мог бы сразить Люка гневом Айрин в течение нескольких секунд, Люцифер просто… смеётся.
– Ты глупый мальчик. – Люцифер встречает взгляд Нико, и стоит так близко, что их лица разделяют всего несколько дюймов. – Как ты думаешь, кто послал её ко мне?
– Чушь собачья.
– Правда? Может, нам стоит спросить Айрин?
Нико не отвечает, но я вижу, что это предложение его пугает. Даже если он не хочет в это верить, вымысел менее вероятен, чем факт. Иначе, зачем бы он поручил Саскии сопровождать меня? Если бы он хотел скрыть её существование, мог бы спрятать её где-нибудь в подземелье, корчащуюся в адском огне. Вместо этого он фактически размахивал ею перед нами, будто хотел, чтобы мы знали правду.
– Давай просто пойдём.
Я хватаю Нико за предплечье и пытаюсь оторвать от безжалостного взгляда Люцифера. Сначала он сопротивляется, но потом поворачивается ко мне, и выражение его лица немного смягчается.
– Оставь мою семью в покое, – шипит он, толкая Люцифера в плечо, проходя мимо.
– Ты не можешь прятать их вечно, – кричит ему вслед Люцифер. – Не только мне не терпится их найти.
Кипящая ярость изливается из тела Нико, когда мы выходим из комнаты и направляемся по коридору. Я не осмеливаюсь сказать ни слова. Когда мы сворачиваем за угол, он целует меня в лоб, его губы как лёд, прежде чем повернуться и пойти в противоположном направлении. Угроза Люцифера его семье не только потрясла его до глубины души, но и пробудила демонов, которые дремали в нём десятилетиями. Я видела лишь малую толику силы Тьмы. У меня нет сомнений в том, что Нико способен на гораздо большее, чем показывает.
Я так поглощена собственными размышлениями, что даже не улавливаю запаха, когда подхожу к двери своей спальни. И к моменту, когда мои нефилимские инстинкты срабатывают, уже слишком поздно. Потому что в течение одного удара сердца я лежу лицом вниз, солёный вкус слёз на моем языке, и я кричу, в то время как моё тело корчится в агонии.
И он уже берёт именно то, за чем пришёл.
Меня.
