Текст книги "Кристиан Фэй (СИ)"

Автор книги: Саша Вайсс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

День клонился к вечеру, улицы Золотой Долины постепенно тонули в теплой тени, а к железнодорожной станции неторопливо шагали два молодых человека. Они рассматривали витрины магазинов, каждый со своей стороны тротуара, широко зевали и следили за голубями, бродившими по мостовой. Когда ветер принес тоскливое эхо паровозного гудка, они, не сговариваясь, одновременно перешли на бег и вскоре скрылись в рыжем мареве заката.

Вкусный сок жизни

Отношения стали вас разочаровывать?

Чувствуете неуверенность в партнере?

Не отчаивайтесь. Меня, Кристиана Фэя, хватит на всех.

Семь лет он посвятил этой садистке. В документах она официально именовалась его супругой, госпожой Класпер Э., но на деле то была гигантская ошибка, испортившая Оливеру жизнь. Наглая и самодовольная, эта женщина не упускала момента, чтобы продемонстрировать всю свою нелюбовь: частенько забывала приготовить ужин, переписывалась с дюжиной мужчин из других городов, делая из этого такой плохо замаскированный секрет, словно заранее хотела быть раскрытой. Кричала и всячески унижала его в присутствии незнакомых и знакомых людей. Забирала все деньги, причем ее зарплату с работы, на которой она пропадала ежедневно, Оливер не видел несколько лет. В общем, госпожа Класпер была настоящей кровопийцей.

Вся эта жизнь на военном положении подтачивала Оливера, медленно и верно выводя его на линию нервного истощения.

Почему он не бросил Эбби давным-давно, забыв как страшный сон? Быть может, потому, что каждый раз она исправлялась и становилась шелковой до следующего унизительного происшествия. Или потому, что ему так хотелось цепляться за это подобие счастливой обеспеченной семьи, красивой обертке которой завидовали многие. Временами в нее начинал верить и сам Оливер, слишком легко и быстро прощавший обиды.

Но нервы истощались, донимавший его тик со временем усилился, а сны стали беспокойными и больше походили на краткие кошмары. Казалось, ничто не прервет эту череду уныния и неудач.

Каково же было удивление Оливера, когда в один прекрасный день его любезная супруга, такая жесткая и самоуверенная, выпрыгнула в закрытое окно. А в следующую секунду входная дверь слетела с петель и внутрь ворвались двое запыхавшихся молодых людей.

– Упустили! – выкрикнул один из них, невысокого роста юноша в старомодном костюме. Тонкие черты его лица были искажены гневом. – Вот же тварь!

Второй парень быстро прошествовал к окну, не обращая никакого внимания на замершего в ужасе Оливера, и свесился наружу.

– Ушла,– наконец изрек он и с усталым вздохом сел на усеянный стеклом подоконник.

– Кто вы? – растерянно спросил Оливер.

Лишь после этого гости обратили на него свои взгляды с выражением искреннего удивления на лицах, словно мужчина был мебелью, которая неожиданно заговорила.

– Кто вы и что делаете в моем доме? – уже более уверенно повторил он, вспомнив, что до сих пор сжимает кухонный нож. Высокий парень заскочил в его дом в огромных грязных сапогах, и Оливер строго уставился именно на него. Но, к его удивлению, парень приблизился и протянул широкую ладонь для рукопожатия.

– Лис, очень приятно. А это, – он указал на прогуливавшегося вдоль шкафов друга, – Кристиан Фэй.

– Самая лучшая крестная фея, которая могла вам достаться,– отозвался Кристиан Фэй и склонился в учтивом поклоне. – Простите за беспорядок и доставленные неудобства, господин Класпер, но это было необходимо. Существо, за которым мы охотимся, можно поймать, только застав врасплох.

– Существо? – повторил Оливер. В его мозгу забрезжила смутная догадка, но разум все еще стоял стеной и не впускал подобные глупости в поле сознания.

– Мы все объясним.

Под его колени услужливо ткнулся стул, и Оливер сел, все еще держа нож на виду. С кухни доносился запах гари и громкое шипение масла на сковороде – то были забытые на плите блинчики. Но рассказ парней оказался гораздо интереснее.

На этого мужчину нельзя было смотреть без жалости. С фигурой, обрюзгшей и потерявшей всяческую форму, и стянутым хвостиком сальных волос, он скрестил руки на старой, покрытой пятнами рубашке и устремил на незваных гостей ничего не выражавший взгляд водянисто-голубых глаз. Кристиан вспомнил фото в досье, на котором, беззастенчиво улыбаясь, позировал поджарый и широкоплечий красавец с ружьем наперевес. В сидевшем перед ним сейчас оригинале не осталось и намека на былую личность.

Лис тем временем продолжал разъяснительную лекцию, сидя среди раскиданных осколков.

– Такие существа питаются отрицательными эмоциями других людей.– Его тихий хрипловатый голос напомнил Кристиану пошлые песни, которые Лис распевал накануне вечером. Строка «и плесни мне рома, красотка в красных колготках» всю ночь преследовала Фэя, пока тот со злостью ерзал на гостиничных простынях.– Выбирают себе жертву и специально доводят до белого каления. Поэтому их называют пиявками...

– Гирудинео Мистикус, так их называют,– Кристиан в очередной раз не упустил возможность продемонстрировать собственные знания, стараясь задеть охотника за живое.

Но Лис лишь широко улыбнулся в ответ.

– Слишком гордое название для такой твари. Пиявка есть пиявка,– он принюхался и указал на дверь кухни, откуда уже валил черный дым. – Кажется, у вас что-то горит.

Выругавшись, Оливер скрылся за стеной, на которой ровными линиями тянулись полки, усеянные статуэтками, фарфоровыми сервизами и другими служившими для сбора пыли милыми безделушками. Дом этого человека находился в идеальном состоянии – выдержанный в классическом стиле, с большими окнами, белыми оштукатуренными стенами и коричневой черепичной крышей, на вершине которой красовался флюгер в виде петуха. Состояние же самого мистера Класпера оставляло желать лучшего. Пиявки разрушали людей медленно, и физически, и духовно, превращая их в неприглядно серую и безвольную массу, которой было легко и просто управлять.

Жена Оливера вызывала подозрения с самого начала, поэтому они решили сперва проследить за семейством Класпер издалека. Но ни Фэй, ни Лис не ожидали, что за круглым лицом милой хохотушки, за веселыми глазами и простоватой манерой общения скрывался монстр, менявший личину, словно хамелеон.

Ровно в семь утра она выходила из дома в своем аккуратном платье землистого цвета и с небольшой сумочкой в руках. Проходила пару кварталов вниз по улице, приветливо здороваясь с соседями и знакомыми лавочниками. Заворачивала в темный проулок после магазинчика с ритуальными принадлежностями. Прыгала на стену и с ловкостью обезьяны взбиралась на крышу, а ее юбки флагом развевались на ветру. Дальше след терялся.

Как Кристиан и Лис узнали позже, это здание принадлежало городскому моргу. Миссис Класпер пробиралась внутрь и в морозной тьме с аппетитом поедала окоченевшую плоть, сидя на железных каталках. Тогда-то все и встало на свои места.

– Дела еще хуже, чем мы думали,– мрачно проговорил Кристиан вечером, сидя перед камином своего тесного номера гостиницы «Сон грядущий».– Что если она вернется ночью и сожрет Оливера?

Стены крохотной комнатки переходили в низкий сумрачный потолок, по которому сновали тени. Казалось, еще немного, и у Кристиана разовьется клаустрофобия. Но его собеседник чувствовал себя вполне удобно, несмотря на мрачную обстановку и тему разговора. Закинув ноги на журнальный столик у камина, Лис поглощал старые сухари, найденные в закромах у миссис Класпер.

– Сегодня не вернется.– Сухарь с треском разломился надвое, усыпав грудь охотника крошками.– Сейчас она думает, что за ней следят, и высовываться не будет. Может, завтра или послезавтра.

Лис был родом из королевства Листен. Земля эта славилась своим зерном, вкусной едой, солнцем и потомственными охотниками. Благодаря им волки и нечисть думали трижды, прежде чем пересекать границу королевства и нападать на мирных граждан.

– О, великий охотник заговорил,– протянул Кристиан Фэй, рожденный в Брюхвальде, царстве и рассаднике волков и всяческой нечисти.– А я все-таки схожу проверю. Вдруг наша пиявка не знает, что по учебникам ей полагается сидеть дома.

Оливера разбудил скрип открытого окна. Он тихо пронзил ночную тьму, и мужчина распахнул глаза, уставившись в расчерченный полосами фонарного света потолок.

Мысль о возвращении жены его пугала, но не слишком. Он не знал, как объяснить присутствие двух молодых парней в квартире и выбитую дверь, которая теперь висела на одной петле и угрожающе скрипела при каждой попытке ее открыть. И сгоревшая плита... Эбби всегда ругала его за такие вещи, естественно, когда они оставались наедине. Называла ни к чему не годным тупым боровом. Конечно, он мог ответить, что деньги, которые она тратила, приносил домой именно ни к чему не годный тупой боров, но отчего-то предпочитал молчать. Так было проще.

Тихо приближаясь к кухонной двери, Оливер перебрал всех, кто мог очутиться в его доме ночью. Но он совсем не ожидал увидеть на своей кухне юношу, того самого, который представился крестной феей. В кромешной тьме тот что-то искал на полках буфета, изредка звякая и стуча склянками с приправами.

Оливер отложил фарфорового коня в сторону и включил свет.

– Я могу вам помочь, Кристиан?

– Нет, спасибо,– юноша не глядя махнул ему рукой.– Спите дальше, я вас не побеспокою.

– Я уже проснулся,– настойчиво повторил Оливер, и Кристиан наконец повернулся к нему, удивленно скосив глаза на фарфорового коня.

– Простите, я всего лишь хотел проверить, как вы. Увидел, что вы спите, решил налить себе чаю, раз уж оказался здесь, но не смог найти заварку...

– У Эбби аллергия на чай,– ответил мистер Класпер, устало присев на табурет.

– А вы не пьете?

– У нее аллергия даже на запах, поэтому мы дома чай не держим. Может, кофе?

– Кофе на ночь пить вредно. Может, у вас есть виски?

Неожиданно он замер, подняв тонкий палец, и настороженно прислушался. Его ноздри раздулись, втягивая воздух. В доме воцарилась тишина, лишь тиканье часов мерно отсчитывало секунды.

– Мистер Класпер, следуйте за мной.

Пальцы Кристиана впились в руку Оливера, и тот не успел опомниться, как оказался на улице в одних трусах. Босые ноги скользили по камням мостовой, мгновенно покрывшись толстым слоем грязи. Но крестная фея безжалостно тащила его дальше.

На мгновение позади послышался отголосок крика, похожего скорее на клекот хищной птицы, чем на человеческий. Заслышав его, юноша прибавил шаг. Они мчались вниз по улице мимо закрытых лавчонок, по лужам и желтым кругам фонарного света. Фэй намеренно выбирал самые освещенные места, обходя стороной темные проулки и лишенные фонарей улицы.

– Но она же не опасна, Кристиан... – промямлил Оливер, позволяя увлекать себя все дальше. – Она моя жена...

Неожиданно юноша остановился, схватил его за плечи и сильно встряхнул. Он был чем-то сильно встревожен, и Оливеру захотелось по-дружески потрепать его по плечу и успокоить.

– Она – не человек! – отчетливо произнес Кристиан. – Она питается человеческой болью и плотью. Она сожрет и вас, когда поймает, понимаете?!

Мистер Класпер промолчал, продолжая смотреть в его сузившиеся карие глаза. Мальчик был слишком возбужден, чтобы что-то понять. Нужно объяснить ему позже, решил он. Эбби была не чудовищем. Хитрой стервой, но не монстром, каким ее расписывали эти двое.

В гостинице «Сон грядущий» царила тишина. Убранные столики на первом этаже щетинились ножками перевернутых стульев, где-то капала вода и раздавался храп.

А по лестнице взбирались встревоженный молодой человек и мужчина средних лет в поношенных семейных трусах, из которых торчали босые, черные от грязи ноги. Добравшись до одного из номеров, юноша постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, тут же зашел.

Их встретил Лис, каким-то образом уместившийся на подоконнике у распахнутого окна.

– Это мой номер, но добро пожаловать,– он приветственно махнул рукой.– Чем могу помочь в три часа ночи?

Ничего не ответив, Фэй выглянул в коридор. Убедившись, что за ними никто не следил, он запер дверь и водрузил на стол внушительный чайник, из носика которого поднималась струйка пара.

– Чай? – недоуменно вскинул брови Лис.

– Захватил у хозяина гостиницы. А заодно позаимствовал это,– он бросил на кровать махровый халат необъятного размера. – Оливер, накиньте, вы же не можете разгуливать в таком виде по улице!

– Очень заботливо с твоей стороны, Кристиан,– ответил за растерявшегося мистера Класпера Лис.– В халате он будет привлекать гораздо меньше внимания.

Кипяток из чайника бурлящей волной пронесся в сантиметре от уха блондина, и жгучие брызги покрыли его шею.

– Вам с сахаром или без? – как ни в чем не бывало продолжил Кристиан, наполняя чашки.

Оливер, к тому времени зябко укутавшийся в халат, что-то растерянно пробормотал. Расценив это как согласие, Кристиан принялся накладывать щедрые ложки с горкой.

– Вы, наверное, хотите отдохнуть,– сказал он, продолжая опускать в чашку сахар, хотя тот давно перестал растворяться и толстым слоем оседал на дно.– Можете остаться в этой комнате, а господин Лис подежурит снаружи. Я говорил вам, что он – потомственный охотник?..

Его прервал тихий скрип. Феи и мистер Класпер зачарованно уставились на ручку двери, которая несколько раз опустилась и поднялась. Не отрывая от нее взгляда, Лис медленно сполз с подоконника и потянулся за ружьем. Кристиан же остался на месте, закрыв собой на удивление спокойного подопечного.

Дверь сотряс удар, и ее петли угрожающе щелкнули. После второго, более сильного удара Фэй не выдержал. С невнятным возгласом он выхватил чашку из рук мистера Класпера и плеснул ее содержимое под дверь. Тотчас из коридора донеслось яростное шипение и свист. Удары прекратились, но Лис не опускал ружье.

– Дорогой? – вкрадчиво и осторожно спросил женский голос за дверью.– Ты зачем это сделал? Ты же знаешь, у меня аллергия.

– Извини, милая, это не я, это... – радостно начал Оливер, но Кристиан быстро зажал ему рот.

– Дорогой, – продолжил вкрадчивый голос за дверью, – открой. Я пришла домой, но тебя не было. Ужина нет, холодильник пуст...

С каждым словом Фэй мрачнел все больше, сжав зубы так сильно, что под скулами заходили желваки. А пиявка не унималась, взывая к совести взволнованного Оливера.

– Я очень недовольна, просто разочарована. Разве так можно обращаться со своей женой?

– Можно, если жена того заслуживает! – не выдержав, рявкнул Кристиан в праведном гневе. Ухватив поудобнее чайник с горячим чаем, он кинулся к двери и распахнул ее так, что та отлетела к стене.

Но коридор оказался пуст. Ступив в коричневую лужу чая на пороге, Фэй осторожно выглянул из номера и огляделся. Миссис Класпер испарилась, словно ее никогда и не было.

– Ушла? – Над ухом раздался хрипловатый голос Лиса, и Кристиан чуть расслабился.

– Конечно ушла,– отозвался Кристиан.– Даже такая дрянь знает, что связываться с Кристианом Фэем, лучшей крестной феей на свете, – он гордо расправил плечи и обернулся, – опасно.

На подоконнике, между створок распахнутого окна сидела миссис Класпер с вежливой улыбкой на лице. Белые юбки ее платья хлопали на ветру, рука элегантно лежала на створке окна, а когти уже прочертили в краске кривые полосы.

Между ней и Оливером оставалась пара метров.

А Лис и его ружье продолжали смотреть в безлюдный коридор.

Кристиан не терял ни секунды. Прыгнув вперед, он запустил чайником в голову пиявки. На лету тот открылся, и содержимое волной оросило все вокруг, заставив ее зашипеть. Когда же рядом с ухом просвистел выстрел, монстр легко оттолкнулся и нырнул в чернильную тьму за окном.

Подбежав к Оливеру, Кристиан закрыл его своим телом. Лис тем временем аккуратно выглянул наружу, держа ружье наготове. Затем со вздохом выпрямился и покачал головой.

– Ее не видно. Не знаю, попал или нет.

– Мазила.

Лис со свистом выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Его пронзительные голубые глаза гневно впились в Кристиана. Фэй подбоченился, с вызовом уставившись на охотника в ответ.

– Парни, а у нас еще есть чай? Очень пить хочется.

Крестные феи обернулись и с недоумением уставились на Оливера, невозмутимо сидевшего на кровати. Этот мужчина вел себя так, словно минуту назад в комнату влетела не его жена, а назойливый шмель.

– Думаю, чай мы попьем в другом месте,– пробормотал Кристиан, переглянувшись со  сбитым с толку охотником. Им предстояло собрать вещи и быстро исчезнуть, пока на звук выстрелов не сбежалась вся округа. И пока не вернулась миссис Класпер, оказавшаяся весьма опасной и мстительной сволочью.

В морге стоял адский мороз. Не то чтобы Лис не знал, как устроен этот склад с телами, когда направлялся туда утром, но такого холода он не ожидал. Он даже убрал палец с курка, боясь, что случайно выстрелит себе в ногу в очередном приступе дрожи.

Страха юноша не испытывал совсем. Пиявки питались эмоциями, делались от них сильнее, а кормить эту тварь дополнительно в планы Лиса не входило. Тем более у него уже имелась определенная сноровка. Еще до работы крестной феей он много раз участвовал в охоте. То были разные создания: упыри, оборотни, призраки... Однажды ему даже попалось существо, подобное Кристиану. И в сравнении с той охотой менявшая облик пиявка казалась незначительной козявкой.

Трупы лежали на каталках, укрытые простынями. Дыхание белым паром курилось в воздухе. Лис чихнул, вытер мокрый нос рукавом и закинул ружье на плечо. Похоже, этим утром миссис Класпер решила обойтись без завтрака.

Новая гостиница находилась на противоположном конце города, вблизи заводского района, пронзавшего небо серыми трубами всевозможных форм и размеров. Густой дым лениво валил из них, смешиваясь со столь же серыми облаками, затянувшими город. Пейзаж был не очень живописным, но лучшего укрытия, чем эта дыра, было не найти.

В одном из номеров на третьем этаже сидели двое: среднего возраста мужчина в одежде, которая была ему не по размеру, и юноша с сизыми мешками под глазами. Ему не удавалось выспаться уже несколько ночей подряд, голова трещала, и смрад фабрик вползал в комнату из распахнутого окна... В общем, Кристиан едва не лопался от раздражения.

– Как вы можете позволять этой женщине так с собой обращаться?! – гневно спросил он, с треском захлопнув окно номера. – Вы – самостоятельная личность! Собрали бы вещи и ушли от нее! Послали бы в ответ теми же словами! Что с вами, в конце концов?!

Оливер молчал, с вялым видом крутя обручальное кольцо, тускло поблескивавшее на его безымянном пальце.

– Дайте его сюда,– вдруг сказал Кристиан.

– Кольцо? – удивленно переспросил мистер Класпер, но все же протянул украшение.

Оно оказалось довольно тяжелым и странно холодным, словно его и не снимали с пальца несколько мгновений назад, а по внутренней стороне вилась гравировка, почти стертая от времени и частого ношения.

– Семейная реликвия Эбби. Его носил ее отец, а перед ним ее дед... – с гордостью пояснил мужчина.

Кристиан сощурился, всматриваясь в гравировку.

– Конечно, – прошептал он, – как я раньше не догадался?..

Некоторые слова на внутренней стороне кольца казались смутно знакомыми, и он подошел к окну, силясь разобрать написанное. Но в тусклом свете, сочившемся сквозь грязное стекло, было невозможно прочесть даже газетный заголовок. Сжав кольцо в кулаке, Фэй направился в туалет, где взобрался на унитаз и поднес кольцо прямо к висевшей на стене лампе.

Спустя пару минут в дверном проеме возникла зализанная голова Оливера.

– Кто-то стучит в дверь,– тихо проговорил он.

– Что говорят? – бросил Фэй, не отрываясь от своего занятия.

«Властью сковать», гласила пара слов. Еще одно было похоже на «око», но могло оказаться и «очком»...

– Говорят, что обслуживание номеров.

– Скажите, что нам ничего не нужно,– махнул рукой Кристиан.

Оливер исчез, и он вновь мог сконцентрироваться на кольце. «Око», решил он. Что «очко» могло делать на старинной надписи? Это кольцо казалось опасным, очень опасным, и подавленная воля Оливера служила тому наглядным примером.

– А сколько лет вы носили его? – крикнул он, слезая на пол, и брезгливо стряхнул белый след пыли, оставшийся на штанах. – Мистер Класпер, вы слышите меня? Мистер Класпер?

Полный дурных предчувствий, он выскочил из туалета. Но было уже поздно.

Дверь номера оказалась распахнута настежь, а зиявший за ней темный коридор был пуст. Пиявка побывала здесь и утащила Оливера, пока самая лучшая фея на свете стояла на унитазе в паре метров от них.

Кристиан смачно выругался.

– Око,– прошипел он.

Пиявка выследила их, и виной тому было обручальное кольцо. Швырнув его на пол, Фэй подскочил к окну и высунулся по пояс. Различив две фигуры, бежавшие в сторону заводских ворот, Кристиан забрался на подоконник, сделал глубокий вдох и прыгнул. Мгновение, – и его руки заскользили по шершавой поверхности уличного фонаря. Откуда-то справа донесся испуганный женский вопль, но юноша не обратил на него внимания. Едва его ноги коснулись мостовой, он пустился следом за сбежавшей парой.

Кристиану повезло – стены, ограждавшие территории многочисленных фабрик, были высоки и тянулись на многие кварталы. Пиявке и ее жертве ничего не оставалось, как бежать по узкому и безлюдному лабиринту, где их было видно как на ладони. Миссис Класпер хотела остаться с мужем наедине, чтобы быстро и без свидетелей прикончить его, одним махом избавившись от массы проблем. Ей требовалось тихое место, и огромная территория какого-нибудь старого завода прекрасно для этого подходила.

Нырнув за очередной поворот, Фэй уткнулся в тупик, в конце которого темнела распахнутая калитка ворот, грязно-коричневых от возраста, с редкими зелеными пятнами облупившейся краски. За ней начиналось мрачное нутро заводского ангара, который, судя по выбитым стеклам высоко наверху, у самой прохудившейся крыши, был давно заброшен.

Кровь застучала в висках, и Фэй сделал глубокий вдох. Сейчас ему было нужно контролировать себя полностью. Впадая в ярость, он наносил слишком большой ущерб репутации Общества.

– Оливер! – позвал он, осторожно ступив в сумрак ангара, слабо освещенный парой качавшихся под крышей ламп. Различив сдавленный всхлип в глубине, он двинулся вдоль расставленных станков. Тьма за их покрытыми ржавчиной боками казалась непроницаемо густой, и Кристиан инстинктивно старался держаться от нее подальше.

«Главное в охоте на пиявку – отключить эмоции, которыми она может питаться. Гнев, ярость, страх...» – сказал ему Лис перед тем, как отправиться взламывать морг. Но Кристиан лишь со смехом махнул рукой. «Я не знаю, что такое страх,– ответил он. – Оливеру не о чем волноваться».

Лампы бешено замерцали и погасли. Ангар погрузился в мрак, разбавленный пятнами света, сочившегося сквозь дырявую крышу. Кристиан замер, слыша лишь собственное тяжелое дыхание.

– Оливер? – тихо спросил он, и испуганный всхлип раздался совсем рядом, в нескольких шагах. Похоже, без кольца к мужчине вернулись способность чувствовать, и истинная сущность жены его сильно впечатлила.

– Не бойтесь, со мной вы в безопасности,– сказал Кристиан, внимательно ощупывая взглядом металлические скелеты машин.

Всхлип повторился, и у распахнутой двери, где-то на границе света и тени мелькнул неясный силуэт.

Кристиан осторожно приблизился к сидевшему на полу мужчине и вздрогнул, когда комнату огласил хищный клекот.

Неожиданно он почувствовал страх. Его холодные щупальца заползли в голову и опутали сердце, заставив покрыться испариной. Впервые в жизни Кристиан Фэй ощутил ужас, безжалостный и всепоглощающий, который нарастал и накатывал волнами. Мистер Класпер тихо заплакал. Фэй открыл рот, желая сказать что-то ободряющее, но голос покинул его.

Из тьмы донеслось довольное урчание, и тень показалась снова. Миссис Класпер была очень довольна сегодняшним ужином. Она подбиралась медленно и бесшумно, Кристиан чуял ее запах, сладковатый, словно вонь разлагающегося тела.

Лис вырос позади пиявки внезапно, в пятне солнечного света блеснули его глаза, неотрывно следившие за монстром. В воздухе ухнул топор, и срубленная голова женщины отлетела к стене, приземлившись у ног дрожавшего Оливера. Почувствовав теплую каплю на губе, Фэй слизнул ее. Соленый вкус крови наполнил рот.

– Уснул что ли?! – рявкнул Лис и указал на фигуру мужчины, сжавшегося у стены. – А если бы она начала с него?!

Он склонился над обезглавленным телом, и Кристиан заметил капли пота, влажной пеленой покрывшие высокий лоб напарника.

– С-спасибо... – промямлил Фэй непослушным языком. Держась за стены и ржавые остовы станков, он выскочил на улицу, где его шумно и обильно вырвало. Еще никогда он не был так близко к гибели, которая к тому же оказалась бы самой глупой смертью в истории рода Ла-Морт.

В то утро на клен, росший напротив окна кабинета директора Общества Крестных Фей, прилетели соловьи с веточками и травинками в клювах. Но, бросив строительство гнезда на полпути, они решили подыскать себе другое место для кладки яиц. Непрекращавшиеся шум и ругань могли дурно повлиять на самочувствие птенцов.

– Вашим заданием было избавление человека от депрессии, а не кровавая битва с каким-то сверхъестественным монстром! Вы феи, а не инквизиция! Изгнанием бесов и прочей ерундой занимается другая инстанция!

Скептический взгляд маленьких глазок директора скользнул по сидевшим перед ним подчиненным.

– Хотя какие из вас феи, о чем я вообще говорю... – Он покачал головой, спугнув сидевшую на ней черную муху.

Муха описала круг, вернулась на блестящее пятно его лысины, и напарники уставились на нее, что ввергло директора в еще большую ярость.

– Задание вы провалили,– беспощадно отрезал он.

– Но Оливер избавился от депрессии... – возразил Кристиан, подавшись вперед.

– Да! После всего, что видел, он теперь улыбается. Всегда!

– Он придет в норму... – расслабленно протянул Лис, но шквал гнева пригвоздил его к креслу.

– Если выберется из психиатрической клиники, идиот! Господин Фэй, сотрите эту вашу ухмылочку с лица! То же относится и к вам!

Лис резко повернулся и метнул в Кристиана печенье, отчего тот подпрыгнул, словно ужаленный. Директор же продолжал говорить, уткнувшись взглядом в разложенные на столе бумаги. Муха на его голове начала заходить на второй круг по краю лысины.

– Вы могли отправить жену в командировку, представить все так, словно она его бросила или попросту пропала без вести. Но нет! Вы оторвали ей голову и бросили ее мужу в лицо! Это полный провал! Для вас обоих.

Не отрываясь от бумаг, он махнул рукой в направлении выхода.

– Свободны!

То был далеко не первый, но самый обидный раз, когда Кристиана Фэя выгнали с позором из кабинета. Оказавшись по другую сторону двери, он скосил глаза на стоявшего рядом напарника.

– И кто тебя просил отрубать ей голову, а? – выдавил он с неприкрытой злостью.

– Я тебя спас,– спокойно ответил Лис.

– Не стоило. Я и сам бы справился,– Кристиан с удовольствием отметил, как голубые глаза охотника вспыхнули яростью.– Ты не представляешь, на что я способен.

– Да что ты говоришь,– протянул Лис.

Они уже стояли нос к носу, сверля друг друга взглядами.

– А я думал, что ты всего лишь раздутый самовлюбленный хмырь.

– Хотя бы не грубый неотесанный мужлан,– процедил Фэй.

Час спустя они уже сидели в разных углах лазарета. Угрюмый Кристиан в разодранных штанах с остервенением отряхивал пиджак. Лис же насвистывал какую-то песенку, разглядывая в неясном отражении стекла синяк под глазом. И оба они получили отстранение от работы на две недели. Директор не терпел драк в здании Общества, особенно когда из-за них разлеталась на куски дверь его собственного кабинета.

Кристиан отложил пиджак в сторону. Ощупав взглядом белые стены, он ухватил с железного поддона и покрутил в руках какое-то приспособление с резиновой грушей на конце. Затем встал и подошел к окну.

– Спасибо.

Обернувшись, Лис смерил протянутую ладонь взглядом.

– Пожалуйста.– Немного поколебавшись, он с чувством пожал руку Кристиана, и привычная кривая ухмылка прочертила его лицо. – Признай, я – незаменим. Без меня твою задницу давно бы обглодали.

Доктор Рефлюкс неспешно брел по коридору по направлению к лазарету. Случаи, требующие врачебного вмешательства, происходили в Обществе крайне редко, и работа доктора сводилась к консультированию дам при месячных болях. Сейчас же осмотра ожидали два великовозрастных парня, которые, как он слыхал, подрались у кабинета директора. Доктор не понимал, как таких вообще могли взять в Общество. Работа крестной феи была, по его мнению, призванием для сердобольных дам с невероятно развитым материнским инстинктом, а не для сопляков с чувствительным эго.

На подходах к лазарету до его ушей долетел шум и звон разбитого стекла. Доктор Рефлюкс принял самый строгий вид, на который только был способен. Мысленно он уже составлял жалобу в адрес директора, с особым удовольствием выводя слова «не подобает» и «возмутительно».

Но сказать или написать эти самые слова он так и не успел. Первым, что он увидел, когда распахнул дверь, была странная штука с резиновой грушей на конце, летящая прямо в его лицо. Она же оказалась и последней, с одного удара приведя доктора в горизонтальное положение. Впоследствии он охарактеризовал произошедшее как «умышленное нанесение телесных повреждений», вписав в жалобу крупными красными буквами.

Больше, чем ты желаешь

Я помогу вам. Даже если вы не особенно этого хотите.

Кристиан Фэй

Когда миссис Стронгхолд подкосила болезнь, оставив ее наедине с семью троглодитами, она думала, что хуже быть не может. С каждым днем денег оставалось все меньше, работать на двух работах, как раньше, она уже не была способна, помощников не предвиделось, а дети носились вокруг ее кровати и орали, пищали, свистели, топали и ревели...

Но эти парни сумели ее переубедить.

– Меня зовут Кристиан Фэй, – представился один из них, ухоженный юный аристократ, и вальяжно закинул ногу на ногу. Он, со своим старомодным сюртуком и дорогой рубашкой, никак не вписывался в окружавшую его простую деревенскую обстановку. – Я могу помочь вам в сложившейся ситуации.

Миссис Стронгхолд нахмурилась. Как научила ее жизнь, бесплатный сыр бывал только в мышеловках.

– Не нужна мне помощь,– отрезала она.

Однако сидевшего напротив юношу было не так-то просто смутить.

– Почему? – поинтересовался он. – Позвольте вам помочь. В вашем положении...

– Не вам судить о моем положении,– миссис Стронгхолд поднялась с кровати и выпрямилась во весь двухметровый рост, нимало не стесняясь своей ночной рубашки в желтый горох.– И с чего вы взяли, что справитесь?

– Вы нам расскажете, что нужно, и мы сделаем,– предложил второй юноша. Он появился в комнате с подносом, на котором покачивались чашки, чайник, из носика которого струился дым, и вазочка с печеньем. При виде них Кристиан заметно помрачнел и еще долго крутил свою чашку в руках, словно силясь что-то вспомнить.