Текст книги "Живые пешки (СИ)"

Автор книги: Саша Мирра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

4. Когда источник исчерпан

Лора Бенуа ускоряется, двигая бёдрами. Лежащий под ней капитан Интерпола Стенли Фергюсон запрокидывает голову, его руки у неё на талии напрягаются. Она скачет всё быстрее, подгоняя его к пику, и через несколько секунд гримаса блаженства сводит его потное лицо, и он разряжается в неё. Бенуа стонет в унисон с ним, мастерски изображая оргазм.

– О да, мой капитан, – сладко тянет она, упав ему на грудь.

– У тебя настоящий талант, – произносит он. – Не знаю, какова ты в журналистике, но в постели тебе нет равных.

– У меня много талантов, – говорит она.

Стенли мерно дышит, закрыв глаза. Убедившись, что он спит, Бенуа тихонько берёт его телефон и уходит в ванную, прихватив с собой сумочку.

В ванной она взламывает его телефон с помощью устройства, слишком сложного и дорогого для журналистки. Таким пользуются только лучшие спецслужбы в мире.

В телефоне она быстро находит способ влезть в его рабочую почту и долго читает отчёты по делу Синдиката. А ещё там обнаруживаются стенограммы всех допросов Абрафо.

Скопировав всё в свой телефон, она возвращается к постели и бесшумно одевается. С сумочкой в руках осматривается, проверяя, не оставила ли чего-нибудь. Задерживает взгляд на спящем мужчине. Мягкая постель, сонная нега, тёплое мужское тело – всё так манит, что на секунду Бенуа хочется просто нырнуть под одеяло, обнять спящего и тоже уснуть. Было бы здорово, если бы она могла себе это позволить.

Поджав губы, Бенуа отворачивается и тихо выходит из номера.

На улице она садится в свою машину и отъезжает от отеля туда, где её уже не увидеть из окон номера капитана Фергюсона. Взяв телефон, она быстро находит съёмную квартиру через местный сервис бронирования. Когда экранная форма требует ввести имя и фамилию, Бенуа достаёт из саквояжа несколько паспортов, выбирает один и, развернув его на приборной панели, вводит со страницы: «Лидия Маккарт».

Подумав, она пишет капитану Фергюсону:

«Прости, Стен, но у нас ничего не получится. Я не такая, какой ты меня видишь. Не ищи меня. Так будет лучше для нас обоих».

Потом выбирает его имя в списке контактов. Палец замирает над кнопкой «удалить», но лишь на секунду. Одно нажатие – и от номера любовника не остаётся и следа.

Сделав над собой привычное усилие, Бенуа избавляется от мыслей о нём.

Несколько минут она тратит на то, чтобы внимательно оглядеть окна окрестных домов, пустые поутру улочки, стоящие вдоль тротуара машины. Убедившись, что за ней никто не наблюдает, она звонит по номеру, который знают всего несколько человек в мире.

Сейчас пять утра, но тот, кому она звонит, рано встаёт и поздно ложится. И даже при таком графике остроте его ума можно только позавидовать.

Именно поэтому ему удаётся так долго оставаться на должности Куратора специальных операций Агентства.

– Он кое-что рассказал, – говорит Бенуа. – Сложилась общая картина.

– Сведём воедино всё, что знаем, – произносит Куратор. – Излагай, я скорректирую, если нужно.

Бенуа закрывает глаза, собирается с мыслями и начинает говорить.

– Синдикат – действительно крупнейшая в Ревалии криминальная структура. Условно его можно разделить на три части, каждая занимается определённым видом деятельности. Каждой руководит свой босс. Теперь мне известны имена всех троих.

Не прерывая разговора, Бенуа открывает в телефоне досье с фотографиями и краткой справкой на каждого из фигурантов. Оно явно собрано наскоро, но при этом довольно обширно – в Интерполе поработали профессионалы.

Бенуа переслала досье Куратору сразу после того, как выпотрошила телефон Фергюсона. Она не сомневается, что Куратор уже успел ознакомиться со всеми материалами. И что сейчас он смотрит на то же досье, что и она.

Первым на экране телефона появляется фото чернокожего мужчины с мясистыми губами. Бенуа собирает в уме всё, что знает о нём.

– Джебхуз Надиви курирует проституцию и клубы – через них Синдикат торгует контрабандным алкоголем и наркотиками. Также Надиви держит несколько порностудий. Родился в Ревалии. Спонсирует местную художественную школу.

Бенуа открывает новый документ. На экране возникает угольно-чёрное угловатое лицо с жидкой бородкой. Голова обрита наголо, от левого глаза к уху тянется тонкий шрам.

– Анехави Мабуши занимается работорговлей. Он нём известно меньше, чем обо всех остальных. Родился предположительно в Кении, но учился и жил в Европе, в Штатах, в Японии, в Индии – данные разнятся. Даже его возраст неизвестен – ему то ли сорок-сорок пять, то ли за пятьдесят. Очевидно, он скрывает свою биографию. Ему приписывают несколько гениальных сделок, изобретение новых способов контрабанды и ещё много удивительного и даже мистического. В Синдикате его считают кем-то вроде колдуна и гипнотизёра.

Новый документ, последний в этой папке. На фото белый мужчина с жёстким, но привлекательным лицом. Бледная кожа, аккуратно уложенные волосы, идеально подстриженные усы и борода.

– Габриэль Асаб. Европеец, предположительно итальянец – хотя я думаю, что и имя, и страна происхождения не настоящие. Приехал в Ревалию примерно десять лет назад. Занимается торговлей оружием, рэкетом, грабежами. Мускулы Синдиката. Известен своей патологической жестокостью. Его боятся даже те, кто с ним работает.

– Прекрасно, – произносит Куратор. – Продолжай.

– Это всё, что Интерпол сумел выжать из Абрафо Банези. Они будут раскручивать его и дальше, но я считаю, что всё самое важное он уже рассказал. Когда они начинают говорить, то самую ценную информацию выкладывают сразу.

– Каков твой следующий шаг?

– Я начну с Надиви. О нём известно больше всего, и у него много социальных контактов, к нему легче подобраться. Считаю, что нужно действовать через художественную школу. Я собираюсь внедриться туда.

– Я не согласен. Ты засветилась. Отправь в школу агента. Сама заляг на дно и не высовывайся. Ты нужна мне, и пока тебе не стоит работать в поле. Ты будешь координировать работу агентов и оперативников на месте.

– Оперативников?

– Пора действовать. Мы знаем, кого нужно брать, и оперативники определённо понадобятся. Я отправил в Ревалию нескольких опытных людей. Они будут ждать нужного момента. С ними Агентство сможет работать в Ревалии самостоятельно, не привлекая Интерпол.

– Полностью согласна. Интерпол нас только тормозит. Без бюрократии и юридических согласований мы станем намного быстрее. И не будем ограничены в методах.

– Ты всегда схватывала на лету, Лора. – по голосу Куратора слышно, что он улыбается. – Жди дальнейших указаний. Я позвоню. И, Лора, – он делает паузу, – ты отлично поработала.

Он вешает трубку. Полминуты Бенуа позволяет себя наслаждаться триумфом, а потом забивает в навигатор свой новый адрес, кладёт в сумочку новый паспорт и отправляется в путь по сонным улицам. На отель она не оглядывается.

***

Куратор вытягивается в кресле, задумчиво глядя перед собой. Кабинет вокруг безмолвен, тихое гудение компьютеров не мешает мыслям. Света ровно столько, сколько нужно. Широкий стол, старомодный, но эргономичный, несколько мониторов, большой телевизор на стене. В своё время Куратор потратил немало времени, организовывая в своей парижской квартире рабочее пространство, и сейчас оно идеально подходит для умственной деятельности.

По телевизору Ревалийский новостной канал. Куратор смотрит на экран, время от времени поглядывая на рабочий телефон.

Директор Агентства получил добытые Бенуа материалы уже полтора часа назад. Он всегда был нетороплив. Но даже с возрастом не стал медлительным.

Куратор ждёт. Директор непременно позвонит. Звонок раздаётся именно в тот момент, когда и предполагал Куратор.

– Очень хороший результат, – сухо произносит Директор, но Куратор по голосу понимает, что тот доволен. – Ваша протеже, эта Бенуа, отлично справилась. Проявила инициативу, обозначила ключевые цели. Благодаря её работе можно начинать активные действия.

– Я всегда стараюсь воспитывать инициативу в подчинённых.

– Возможно, именно она сменит вас.

– Ей ещё многому нужно научиться.

Куратор постарался, чтобы эта реплика прозвучала ровно и бесстрастно, но Директор заметил тщательно скрываемые эмоции даже по телефону.

– Вы уже очень давно на должности Куратора, Питер, – говорит Директор. – Понимаю, вам нравится ваше положение, но вы не молодеете. Как и я, впрочем. Я вижу вас на месте аналитика. Я очень доволен вами, но…

– Так зачем что-то менять? – вырывается у Куратора.

Повисает пауза. Куратор чувствует, как у него дёргается щека.

– Вам пора оставить эту работу, Питер. После операции в Ревалии я поставлю вопрос о вашем переводе на должность аналитика. Независимо от итогов операции. На сегодня это всё.

Директор вешает трубку. Куратор ещё долго сидит, уставившись в пространство.

«Независимо от итогов операции» – набирает он на пустой странице сам для себя и хмурится. Потом добавляет ещё несколько слов.

«Только если не окажется так, что именно я спас операцию от провала. Что я незаменим».

Он перечитывает текст, кивает сам себе и стирает написанное.

5. Дебют

Сколько же здесь солнца!

Эта мысль не покидает Наташу с того самого момента, как она вышла из самолёта. Солнце всегда и везде светит прямо на неё, даже когда такси везло её в отель. Невозможно представить, что здесь бывает ночь. Жарко, непривычно жарко, но жара не мучит – наоборот, она приятна.

Сейчас всё ещё утро. Лёгкий ветер с моря освежает, играет яркой зеленью ветвей. Гравий хрустит под Наташиными босоножками. Идти особенно приятно после девяти часов в самолёте. Многоэтажный отель, формой напоминающий подкову, прямо перед ней.

Сверкает вода в бассейне. Улыбчивые люди, все как на подбор белозубые, в одинаковых кремовых рубашках и свободных брюках – видимо, персонал гостиницы. Постояльцев не видно, ещё очень рано. Отдыхающие в такой час не выходят.

Жаль, что она приехала сюда не отдыхать.

На ресепшене кроме персонала ещё несколько человек – все белокожие, и в их лицах что-то особенное. Если бы Наташу попросили описать, чем именно они отличаются, она не нашла бы слов, только сказала бы, что каждый из них точно иностранец.

У необычайно мускулистой женщины с суровым взглядом громоздкий чемодан на колёсиках. Молодой человек с короткой армейской стрижкой небрежно держит на плече сумку. У одной девушки кожа цвета кофе с молоком, кудрявые волосы выкрашены в белый цвет, из-под свободной блузки выглядывает татуированное плечо.

– Ваш номер триста четвёртый, я вас провожу, – говорит работница отеля, протягивая ключи ещё одному иностранцу.

Он сухощавый, подтянутый. Лицо скуластое, туго обтянутое кожей, на шее выделяются жилы. Он единственный здесь не улыбается.

Они не смотрят друг на друга. Они профессионалы. Наверняка они в Агентстве куда дольше Наташи, и знают, как себя вести на задании. Наташа тоже отводит взгляд.

– Идёмте, я покажу вам ваш номер, – говорит ей девушка с тёплой улыбкой.

Следуя за ней, Наташа оглядывается на хмурого сухощавого мужчину. Он старший оперативник, Джеймс Хаггарт. Получать приказы она будет от него.

Оставшись одна в номере, Наташа распаковывает чемодан. Много времени это не занимает – она взяла с собой лишь самое необходимое.

Теперь остаётся только ждать.

Наташа проверяет сообщения, но новых нет. Работа начнётся, когда телефон зазвонит, и хмурый Хаггарт из триста четвёртого номера скажет, куда и когда приехать. Там она получит оружие и экипировку. И дальше будет то, что она уже делала не один раз – захват и контроль, устранение противника. За свои двадцать пять лет Наташа Николаева успела поучаствовать в четырёх боевых операциях ещё в спецназе, и ещё в одной – уже в статусе оперативника Агентства. Ей понятно, как выполнять боевые задачи. Но сейчас, под прикрытием, она чувствует себя не в своей тарелке.

Наверное, нужно представить, будто она и вправду туристка в отпуске. И вести себя соответственно.

Наташа прохаживается по номеру, осматриваясь. Проводит руками по мягкому кремовому покрывалу на кровати, по гладким углам шкафчика. Идёт в ванную, трогает сверкающие вентили смесителей, несколько раз открывает и закрывает воду – плотная струя вырывается из кранов с приятным шипением.

Номер небольшой, но он кажется Наташе едва ли не роскошным. Здесь куда лучше, чем в съёмных комнатушках в Крыму, куда Наташу в детстве возили родители. Там они готовили себе еду сами, из экономии. Всё там было неустроенное, чужое, будто не предусмотренное для человека. И всё словно было подёрнуто тонким слоем грязи, невидимым, но ощутимым, так что ни к чему не хотелось прикасаться.

Здесь хорошо. Наташа глядит в окно – там большой, современный мир, полный радости, света, жизни. И гостиница – часть этого большого мира.

Она снова проверяет телефон и тихо радуется, не обнаружив ни звонков, ни сообщений. Может, ей дадут время попробовать такую жизнь на вкус.

Интересно, чем тут можно заняться?

Глянув в окно, Наташа достаёт из чемодана бинокль – не армейский, обычный, какой можно купить в любом спортивном магазине – и выходит на балкон.

С высоты открывается прекрасный вид на территорию отеля. Наташа оглядывает бассейн, бар под навесом, ряды пустых ещё высоких стульев, уютные столики под зонтиками, стулья с плетёными спинками. Вода под утренним солнцем переливается всеми оттенками синего. Блестят стёкла в гостиничном корпусе напротив. Сейчас там все просыпаются, или распаковывают вещи…

…Или делают что-то более интересное.

Наташа приглядывается к одному из балконов, и у неё на миг перехватывает дыхание. Там парочка занимается сексом.

Наташа отводит взгляд, но потом, чуть отступив, снова приникает к биноклю.

В конце концов, почему бы и нет?

Чернокожий мужчина стоит позади девушки и ритмично двигается. Она упирается ладонями в край балкона, опустив рыжеволосую голову. Мужчина крепко держит её за бёдра, она вздрагивает всем телом от его толчков. Не останавливаясь, он откидывается назад, растянув губы в довольной улыбке. Его лицо попадает в полоску света, и его можно хорошо разглядеть.

Он заметно старше своей партнёрши, ему лет под пятьдесят. Лицо морщинистое, с жидкой козлиной бородкой и без усов. Голова тоже обрита наголо. Он левого глаза к уху тянется примечательный шрам.

Ахнув, Наташа пятится вглубь номера. Бросив бинокль на диван, она хватает телефон и открывает особую скрытую папку, защищённую паролем, и находит там нужную фотографию.

Это он. Человек на балконе напротив – Анехави Мабуши. Себя он предпочитает называть доктором.

Доктор Мабуши. Один из тех, кто обозначен как цель операции Агентства в Ревалии. Прямо здесь, в гостиничном корпусе напротив.

Наташа снова поднимает бинокль и смотрит на парочку.

Теперь девица стоит на коленях у ног мужчины, а её голова размеренно двигается у его паха. Мужчина, заведя руки за голову, с блаженной улыбкой водит взглядом вокруг. Он смотрит вниз, а потом вдруг поднимает глаза и глядит прямо на Наташу.

Она не может отвести взгляд. Умом она понимает, что он её не видит, что расстояние слишком велико, но Наташе кажется, будто он заглядывает ей прямо в глаза.

Оцепенение длится всего пару секунд. Наташа задёргивает шторы, садится на кровать, берёт телефон и звонит Хаггарту, старшему оперативнику, в триста четвёртый номер.

– Я только что видела Мабуши. Он здесь, в отеле, в крыле напротив. Я заметила его в окно.

– Ты уверена? – голос у него такой же сухой, как и лицо.

– Уверена.

– Оставайся в номере. Я перезвоню.

Он вешает трубку. Через долгие четыре минуты телефон действительно звонит.

– С тобой свяжется руководитель из Агентства, – говорит старший оперативник.

– Как его зовут? – спрашивает Наташа.

– Куратор, – отвечает он и отключается.

Наташа собирается положить телефон на кровать, но он звонит прямо у неё в руке. Номер не определяется. Вместо цифр на дисплее пустое место. Наташа никогда раньше не видела, чтобы её телефон так отображал звонок от неизвестного абонента.

– Алло, – говорит она, готовясь услышать что угодно.

– Добрый день, Наташа, – произносит приятный мужской баритон. – Мне сообщили, что вы встретили доктора Мабуши. Это так?

– Я видела его из окна, – говорит Наташа и добавляет: – Мне кажется, он меня тоже заметил.

Безымянный собеседник несколько секунд молчит, что-то обдумывая.

– Вот как мы с вами поступим, – говорит он. – Ведите себя как обычно. Не пытайтесь следить за ним. Если вдруг случайно встретите его, не подавайте вида, что узнали. Если он сам попытается пойти на контакт – соглашайтесь. Будьте дружелюбны, улыбайтесь, проявите к нему сдержанный интерес. И сразу же сообщите мне. Мой номер сейчас появится у вас в списке контактов.

Наташа набирается смелости и произносит:

– При всём уважении, моя работа состоит в другом. Я в составе штурмовой оперативной группы… я не подготовлена для того, о чём вы просите.

– Перевожу вас на специальное задание, – говорит он. – Как куратор операции я имею на это право. И Наташа, запомните: с этой минуты вы отчитываетесь лично мне. Не вашему старшему оперативнику – мне. Вы поняли? Подтвердите.

Наташа, не успев даже подумать, обнаруживает, что стоит навытяжку, будто в строю перед командиром.

– Вас поняла, – отчеканивает она.

– Отлично. Выполняйте. Жду вашего звонка.

Сигнал завершения вызова ещё некоторое время звенит у Наташи в ушах. Она стоит, разглядывая погасший дисплей.

Определённо, работа в Агентстве совсем не похожа на службу в спецназе.

Наташа ходит по номеру взад-вперёд. Через открытое окно доносится весёлый визг детей и плеск воды. Видимо, отдыхающие проснулись и радуются жизни на всю катушку.

Вести себя естественно. Как ни в чём не бывало. Такова задача.

Встряхнувшись, Наташа меняет нижнее бельё на купальник и спускается к бассейну.

Утро проходит спокойно. Наташа плавает, недолго загорает, обедает тут же, в гостинице. Под солнцем тревога понемногу испаряется, от неё остаётся только мутный осадок. В мыслях всё время стоит лицо чернокожего мужчины с бородкой. И его пронзительные глаза.

После обеда она возвращается к себе в номер, принимает душ – здесь всё же непривычно жарко, постоянно хочется освежиться. Думает выйти из номера в полотенце, но потом, повинуясь внезапному порыву, оставляет полотенце на блестящем держателе и выходит в комнату нагишом.

В самом деле, ей всего двадцать пять, она хороша собой, отлично сложена, спортивна. Стоит ли стесняться своего тела?

Едва она берёт в руки трусики, как в её дверь кто-то стучит.

Наташа, торопясь, надевает майку на влажное тело и натягивает шорты.

– Секундочку! – кричит она, застёгивая непослушную пуговицу.

Шлёпая пятками, она бежит к двери, и, открыв, видит на пороге рыжеволосую девушку.

– Здравствуйте, – говорит незнакомка, приветливо улыбаясь. – Я не очень помешала?

Наташа сразу узнаёт её. Это та самая девица, партнёрша доктора Мабуши. Наташе становится неловко от того, что совсем недавно она видела эту девушку голой и в очень интимной ситуации.

– Ничего страшного, – отвечает Наташа.

– Можно с вами поговорить? – спрашивает девушка.

Наташа, помявшись, отступает в номер и делает приглашающий жест.

– Пожалуйста, входите.

На миг ей кажется, что незнакомка видела её с биноклем и сейчас упрекнёт за вмешательство в личную жизнь. Может, даже устроит скандал. Наташа про себя решает не спорить и извиниться – хоть и можно возразить, что не стоит заниматься сексом на балконе, если не хочешь, чтобы тебя увидели.

– У меня к вам предложение, – девушка смотрит Наташе в глаза. – Точнее, я и доктор Мабуши предлагаем вам провести эту ночь с нами.

На лице девицы ни тени смущения. Наташа так ошарашена, что не сразу понимает, что уже несколько секунд глуповато открывает и закрывает рот как рыба.

– Простите, наверное, не стоило так сразу… – девушка смеётся. – Извините меня за бестактность.

Наташа думает, что незнакомка сейчас уйдёт, но та осматривается.

– Меня зовут Кэти, – говорит она. – Разрешите мне сесть?

– Натали, – говорит Наташа. – Конечно, садитесь.

Девушка усаживается в кресло, закинув ногу на ногу. Наташе ничего не остаётся, кроме как сесть на кровать.

– Доктор заметил, что вы наблюдали за нами. Нет-нет, тут не за что извиняться. По-моему, это вполне нормально.

Она игриво улыбается.

– Вам понравилось то, что вы увидели?

– Вы очень красивая пара, – говорит Наташа, не зная, что сказать.

Несмотря на раскованность незнакомки, Наташа всё ещё чувствует себя так, будто её поймали на воровстве.

– У нас не совсем такие отношения, какие обычно бывают у пар. Я не то чтобы девушка доктора. Скорее, я его спутница.

Наташа мнётся.

– Расскажите мне о нём, – говорит она. – Он врач?

– Нет, что вы, – Кэти звонко смеётся, будто Наташа удачно пошутила. – Он доктор… в широком смысле. Как доктор философии, наверно. Или, ну… доктор наук. Он многое знает. Когда он говорит, забываешь обо всём. И он отлично понимает людей. Понимает, что ты чувствуешь, чего ты хочешь. Как сделать тебе приятно.

– Мне кажется, я в ваших отношениях буду лишней.

– Совсем нет. В эту игру можно играть и втроём.

Кэти смотрит на Наташу в упор, и та теряется. Ещё никто и никогда так откровенно не предлагал ей секс.

Наташа уже собирается отказаться, но в памяти возникаю указания Куратора – ничего не предпринимать.

– Я… Я не знаю, что сказать. Это очень… необычно.

– Вы не пожалеете, – говорит Кэти. – Доктор – лучший из всех, кто у меня был. Он… он невероятный. Ничего подобного вы никогда не испытывали. С ним… это лучше, чем спорт, чем казино, чем ночной клуб, чем путешествие. Лучше, чем кокаин. Лучше, чем просто секс.

– Я пока не знаю, – говорит Наташа.

– Вы не против, если я зайду вечером? Часов в семь?

– Да, я буду здесь.

Наташа встаёт, и Кэти тоже поднимается и идёт к двери.

– До вечера, – говорит она на пороге, слегка коснувшись Наташиной руки.

Наташа украдкой глядит ей вслед, пока она не скрывается за углом. Потом она сразу звонит Куратору.

– Мабуши и его… спутница предложили мне… заняться с ними сексом, – запинаясь, произносит она.

Она чувствует себя школьницей, рассказывающей у доски о репродуктивной функции. Так не должно быть. У неё уже были мужчины. Ей двадцать пять, чёрт возьми.

– Ты согласишься.

У Наташи перехватывает дыхание. До этого мгновения она и не думала, что Куратор может ответить и так. Но чтобы ей так запросто велели отправиться в постель к незнакомцам – такого она всё же не ожидала.

– Я… я не могу. Я не проститутка.

– Ты работаешь в Агентстве. Это означает…

– Послушайте, вам для этой задачи нужна специальная сотрудница – агент или вроде того, а я оперативница, и я никогда не…

– Не перебивай меня, – голос Куратора становится жёстким. – Ты работаешь в Агентстве. Наши сотрудники идут на всё, чтобы добиться цели. Тебе выпал уникальный случай. Доктора Мабуши ещё не удавалось подцепить, к нему невозможно подобраться. Если он предложил тебе сам – нам крупно повезло. Нельзя упускать шанс его взять. Сейчас у нас есть только вариант силового захвата Мабуши – а это боевая операция, а значит, риск для оперативников. Сколько человек ты поставишь под угрозу из-за своих принципов?

– Я не агент, – повторяет Наташа.

– Значит, считай, что на время этой операции я перевожу тебя в статус специального агента внедрения.

– Вы не можете… Я не согласна!

– Наташа, я могу. В чрезвычайной ситуации я могу так поступить и без твоего согласия. В интересах международной безопасности.

– Послушайте, я понимаю, что… – начинает она.

Он произносит резко и отрывисто:

– Наташа, это приказ. Ты давала присягу. Ты сделаешь, как я сказал.

У Наташи отнимается язык. На секунду она услышала в трубке голос отца – он всегда говорил именно так, по-военному, когда Наташа упрямилась.

Дисциплина. Если старший говорит, нужно подчиниться.

– Есть, – губы и язык двигаются сами, помимо её воли.

– Отлично. Ломаться нет времени. Ты согласишься на предложение Мабуши, сделаешь всё, чтобы остаться при нём, чтобы он не захотел с тобой расставаться. И будешь сообщать мне о его действиях.

Наташа молчит. Куратор отключается, а она ещё несколько минут стоит с телефоном в руке.

Наташа говорит себе, что поступить иначе невозможно. Что солдат выполняет приказ командира, что дети подчиняются родителям. Но она никак не может отделаться от чувства, что её прямо сейчас используют.

***

Куратор кладёт телефон на стол и откидывается в кресле. Ещё раз смотрит на выведенное на экран досье Натальи Николаевой. Привлекательная блондинка с простым и честным лицом глядит на него с фотографии. Ниже идёт её биография, которую Куратор запомнил в подробностях, едва пробежав взглядом.

Отец – прапорщик российской армии, мать – военный психолог там же. Естественно, дочку они воспитали в армейских традициях – неизбежное следствие профессиональной деформации обоих. И профессию они ей выбрали военную, а дочь так старалась угодить им, что даже записалась в спецназ, и очень неплохо себя там показала.

Дисциплина, беспрекословное подчинение приказам. Куратор предположил, что это всё воспитано в девочке с пелёнок, и не ошибся. Мысленно поблагодарив прямолинейность и жёсткость военной системы, он идёт на кухню и с удовольствием выпивает чашку кофе.