Текст книги "Хозяйка заброшенной сыроварни (СИ)"

Автор книги: Саша Блик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

5-4

– О сыроварне? – озадачилась я.

– И до неё тоже дойдём, – не стала спорить она. – Но сначала я хотела рассказать тебе про Марика.

Я нахмурилась. Если разговор невозможен в присутствии самого Марика, то вряд ли речь пойдёт о чём-то хорошем. С другой стороны, я и сама хотела узнать об этом излишне любопытном мальчишке. Надо же понимать, кто ко мне спонтанно приблудился.

– Он сирота, да?

– Сирота, – кивнула Берта. – У него никого нет.

– Но он спрашивал у вас… у тебя разрешение пойти играть, – заметила я. – Ты его опекун?

Женщина вздохнула.

– Я ничей не опекун, к сожалению. Так, подкармливаю иногда. Но мальчику приятно спросить. Да и привычка ещё осталась.

– Привычка? Родители… ушли недавно?

– Давно, – возразила Берта. – Но до этой весны Марик жил с дедом. А не так давно – в апреле, где-то – старик не вернулся из леса. Так что теперь…

Она не договорила. Но всё и так было понятно. Марик остался совсем один. И надежды на выживание почти не осталось. Сейчас мальчика подкармливали понемногу. Допустим, лето он ещё переживёт. Но потом – осень, зима. Людям самим будет мало еды. Точно не до того, чтобы кормить беспризорника.

– Ты говорила что-то про приют, – вспомнила я. – Его хотели забрать?

– Хотели, – подтвердила она. – Ещё весной староста запрос отправлял, чтобы беспризорников забрали. Да только Марик сбежал из деревни и ещё неделю прятался в лесу. Вернулся уже когда все уехали. Тощий, бледный – вот как ты сейчас. Я его тогда приютила, две недели ещё выхаживала. Хотя это многим не понравилось.

– Почему?

Берта пожала плечами.

– Как говорит Гельм, нечего бедноту в деревне плодить. Он из тех, кто верит, будто бедные приманивают в деревню беду… да только богатых, как ты видишь, у нас особо и нет.

Я задумчиво кивнула. Деревенька действительно была совсем запущенной. И детей почти не было. Ещё заброшенные дома эти… Что же здесь произошло?

– А это место… – начала я издалека. – Отсюда многие уехали, да?

– Кто-то уехал, – согласилась Берта. – Кто-то погиб. Нечисти тут много, особенно весной и осенью. Не все выживают.

– Нечисти?

Женщина пожала плечами.

– Разной, да. То упырь попадётся, то стрыга. Шептуны, погибельники… говорят, когда-то тут и безликого видели. Но тут уж – сама понимаешь…

Я глубокомысленно кивнула. Хотя, откровенно говоря, не понимала ровным счётом ничего.

– То есть, жить здесь опасно? – спросила я и спохватилась. – Но ты же сказала, что Марик неделю в лесу прятался?

– И многие считают, что он не выжил, – вздохнула она.

– В смысле?.. – По спине пробежал холодок.

– Говорят, что в него, якобы, безликий вселился. Или погибельник метку свою поставил. И теперь Марик у нас нечисть.

– Но ведь… это же можно как-то проверить? – С другой стороны, если бы он хотел меня сожрать, уже бы это сделал. Никто бы и криков не услышал.

Берта насмешливо взглянула на меня.

– Можно, конечно. Например, осенить светлым знамением. Или святой водой облить.

– И?..

– Делали, – вздохнула она. – Оправдали, конечно. Да только всё равно к нему теперь с опаской относятся. Жалко паренька…

– Жалко… – согласилась я и вздохнула.

– А раз жалко, возьми его к себе?

– А?

От неожиданности я глупо хлопнула глазами и уставилась на Берту. Женщина смотрела серьёзно, без тени насмешки.

– Пропадёт парень, – пожала плечами она. – Лето проживёт – и всё. Ты же понимаешь.

Я-то понимала. Но я сама в этом мире без году неделя. Со своей бы жизнью разобраться – куда мне ещё чужой ребёнок? Тем более, ест он ничуть не меньше меня.

– Я… не могу.

– Можешь, – возразила Берта. – Соглашайся. Парень хороший, быстрый, работящий. Помощник вырастет.

– Н-не сомневаюсь, – пробормотала я. – И всё же…

– А то что ест много – так растёт. Зато силу его можно в благое русло направить. Да и защитник в доме нужен.

Да уж, защитник двенадцати лет от роду. Прекрасный выбор против пауков или крыс. С другой стороны, последнее звучало почти заманчиво.

Вообще, меня не покидало ощущение, что мне расхваливают товар на рынке. Подходи, красавица! Гляди, какой арбуз – сладкий, сахарный. Вот только Марик не был арбузом, а я не собиралась ничего покупать.

Не то чтобы я была совсем против – так или иначе, а парню я сочувствовала, очень даже. Прекрасно понимала, что это такое – расти без родителей. И всё же, нельзя такие решения принимать с наскока или на эмоциях. А именно это меня сейчас и пытались заставить сделать.

А ведь стоит согласиться – и никуда я уже не уеду, совершенно точно. Не в город же тащить парня, да и снять комнату на двоих выйдет точно дороже. Придётся восстанавливать старое здание, без вариантов.

А не этого ли пыталась добиться Берта?

– Я… пойду, пожалуй, – выдохнула я. – Солнце уже садится, вечер скоро.

Солнце невозмутимо висело в зените, даже не думая приближаться к горизонту. Но других отговорок у меня не было.

Вскочив со скамейки, я попятилась к двери. Берта вздохнула.

– Ну ты хоть подумай.

– Подумаю, – кивнула я. – Обязательно подумаю. До свидания!

С этими словами я выскользнула на крыльцо… и нос к носу столкнулась с Кассианом Кроу.

Глава 6

– Что вы здесь делаете? – изумился мужчина. А ещё скривился. Да уж, в моём присутствии у него традиционно делалось такое лицо, словно он лимон съел.

– Иду домой, – отрезала я. – Всего хорошего.

Я попыталась обойти мужчину, но он преградил мне дорогу, разглядывая с задумчивым любопытством.

– Отвратительно выглядите, сола Розувуд, – отметил он. – Похоже, жизнь в деревне не идёт вам на пользу.

– А вы и рады, – огрызнулась я.

Кассиан ухмыльнулся.

– Хотел бы сказать, что вы слишком плохого обо мне мнения… Но да, я рад. Считаю, что вы наконец-то получили по заслугам.

Я вздрогнула. Нет, к Мелиссе Розвуд я по-прежнему не испытывала никаких эмоций кроме лёгкого сочувствия. Судя по всему, при жизни она действительно успела неслабо так накосячить. Однако…

– В самом деле? – проговорила я, зачарованно глядя на мужчину. – Вы правда считаете, что кто-то заслуживает потери всех близких? Смерть родителей – это «по заслугам»?

Кассиан дёрнулся. Лицо у него вытянулось, в глазах мелькнуло раскаяние. Ну ясно – сказал, не подумав. Все они, мужчины, одинаковые.

– Я вовсе не это… – начал он, но договорить я не позволила.

– Ничего страшного. Не извиняйтесь. Эти слова гораздо больше говорят о вас, чем обо мне.

Обогнув мага, я бодрой походкой направилась к калитке. Испытывала при этом… что-то вроде брезгливости, пожалуй. Всё-таки задел он меня.

– Сола Розвуд! – донеслось мне в спину. А потом послышались стремительные шаги. – Нам нужно поговорить.

Я обернулась и зыркнула на мага. Одним из тех взглядов, которыми можно остановить цунами. Когда-то давно я этот ледяной взгляд отрабатывала часами перед зеркалом. А после – он мне так и не пригодился ни разу. До сегодняшнего дня. Во всяком случае, Кассиан замедлил шаг, а потом – вовсе остановился в нескольких шагах от меня.

– Не сейчас, – холодно бросила я. – Я тороплюсь.

– Когда вы в следующий раз будете в деревне?

– Понятия не имею. Но если что – вы знаете, где я живу.

На этих словах я развернулась и пошла в сторону дома. По крайней мере, я очень сильно надеялась, что не перепутала направление. Дорога-то через деревню шла всего одна, но вот в какую сторону идти…

Впрочем, я не ошиблась. И через полчаса в самом деле дошла до уже почти родного здания. Остановилась возле сорванных ворот и оглядела владения.

Выглядели они по-прежнему удручающе. Вся территория заросла сорной травой и какими-то кустами. Сколько мне предстояло всё это расчищать – я даже думать боялась.

– Да-а, дела, – подытожила я. – Придётся работать. И много.

Права была Берта: мне бы и в самом деле пригодились дополнительные руки. Может, и правда стоило забрать к себе Марика. Стоило бы узнать, как это правильно оформить. И придумать, чем его кормить.

От мыслей о еде в животе снова заурчало. Я вспомнила ароматную кашу Берты и нехотя побрела на кухню, доедать пригоревшее нечто.

К слову, за время моего отсутствия недоваренная половина каши стала почти съедобной. Хоть и по-прежнему отдавала гарью. Тяжело вздохнув, я присела за стол и понемногу выгребла остатки, параллельно пытаясь составить план действий.

В целом, общий фронт работ был понятен. Прежде всего надо было разобраться с едой. Учитывая, сколько её требовалось Мелиссе, это было действительно важно.

Потом стоило разобрать вещи в сундуках. Найти, что из этого можно продать. Хотя, учитывая состояние деревни, вероятно, для этого придётся ехать в город. Узнать бы, как туда добраться. И, главное, как потом вернуться обратно.

Привести сад хотя бы в относительный порядок. И, пожалуй, посадить картошку – хотя бы половину мешка. Конечно, судя по погоде, уже лето… но и картошка в мешке уже проросшая.

Вспомнить бы ещё, как это делать…

И, самое главное, убраться в доме и разобраться, что тут вообще есть в наличии. Неплохо бы всё-таки спуститься в подвал… Но сама я туда лезть боялась. А после сегодняшнего просить мага о помощи не хотелось. Разве что сам предложит.

Я представила себе эту картину.

– Позвольте, сола Розвуд осмотреть ваш подвал, – пробасила я.

– Ах, даже не знаю, что вам сказать, – ответила себе же томным голосом. – Но раз уж вы настаиваете… Однако, за это вы должны будете…

Я задумалась. А для чего мне ещё мог бы пригодиться мужчина? Например, нарубить дров. Наносить воды. Или вскопать землю под картошку. Кстати, а лопата-то у меня вообще была?

Вскочив, я почти понеслась в сарай, проверять, но вовремя спохватилась. Взяла горшок с пшеном, которое замочила утром. Сменила воду. Покачала головой – воды в лохани осталось всего ничего. Чуть больше половины. Зато она нагрелась под солнцем, и был шанс, что до вечера не остынет.

А вот с пшеном возникали вопросики. Снова разводить огонь в печи, чтобы приготовить кашу? Да так никаких дров не напасёшься. Нет, надо было придумать что-то ещё… Например, развести в саду костёр и запечь всё ту же картошку. Каша, наверное, тоже сварится, если закопать горшок в угли…

Кстати! А почему мне утром не пришло в голову поставить горшок на угли? Зачем сразу в огонь-то засунула?.. Да уж, временное помутнение на фоне голода, не иначе. Что ж, в следующий раз буду умнее.

Решительно поднявшись, я всё-таки вышла на улицу. Самым первым делом нужно было принести воды и наконец-то отмыть кухню. А ближайшая вода, насколько я знала, была в том самом пруду, где я впервые очнулась.

6-2

На пруд я шла лёгкой походкой, неся в каждой руке по ведру. Возвращалась уже куда менее бодро. Поднять два ведра одновременно я ещё смогла. Но сделав несколько шагов, решила, что лучше два раза сходить, чем свалиться на пороге сыроварни.

Зато у пруда меня ждал сюрприз. На берегу, чуть в стороне, аккуратной стопочкой была сложена одежда. Платье из относительно простой ткани (в смысле, без блёсток), удобные туфли, чулки, какой-то кулон… и (невероятно!) связка ключей. Судя по всему, Мелисса всё-таки предпочла не добираться до пруда в одной сорочке. А в темноте я всё это, разумеется, не разглядела. Даже обидно.

Тем более, что после вчерашнего дождя одежда промокла насквозь, и сегодня пусть и высохла, но выглядела ну очень помятой. Ещё и со следами земли.

В общем, платье мне предстояло постирать. Ещё бы понять, чем именно здесь стирают бельё. Я бы, конечно, не отказалась от стирального порошка. А лучше – стиральной машинки. Но её я в сыроварне точно не видела.

Жаль, конечно, что я не узнала этого за время, что ходила в деревню. Вообще, стоило признать, что утренний поход напрочь провалился. С едой я не разобралась, магазин не нашла, с местными не познакомилась… Вернее, познакомилась, но как-то неудачно. Не заладилось общение, в общем. Хоть и правда в город перебирайся. Бривертон или как-его там…

В памяти промелькнула вихрастая голова Марика, мимолётно кольнуло совестью. Я упрямо мотнула головой. Ну уж нет. Думать надо в первую очередь о себе! И уже потом, убедившись, что твёрдо стою на ногах, брать ответственность за кого-то ещё.

– А ведь он совсем один, – вздохнула я.

Пожевала губу. И с досадой скривилась.

– Да уж, зацепила меня Берта. Надо пореже с ней встречаться.

Дотащив до дома второе ведро, я перевела дыхание. С таким раскладом мне тут в лучшем случае месяц прибираться. Нужно будет поискать в саду колодец или что-то в этом роде. Сад огромный – глядишь, где-нибудь да отыщется.

Найденную одежду пока отнесла в комнату. Туда же положила ключи и кулон. Последний невольно притягивал взгляд несмотря на то, что выглядел довольно простым – небольшой голубой кругляшок на серебристой цепочке.

Потом обязательно примерю, решила я… и пошла за водой и шваброй.

На этот раз я управилась с кухней на удивление быстро. Смела мусор и дважды вымыла пол, израсходовав всего одно ведро воды. Сложнее всего оказалось сдвинуть стол: он был на редкость тяжёлым. Зато крепким – несмотря на возраст здания, не было ощущения, что стол готов развалиться на части.

Закончив с полом, я с трудом добрела до крыльца и уселась на ступени, рядом со вторым ведром, которое пока ещё было наполнено чистой водой. Меня мутило, ещё и голова начала болеть. Перед глазами расходились цветные круги, не предвещая ничего хорошего. А в довершение ко всему, на поверхности воды так и плясали блики, заставляя жмуриться от солнца.

– Да что ж такое-то?! – не выдержала я. – Вроде и ветра нет!

Кряхтя как столетний дед, я слезла со ступеней, чтобы переставить ведро. Да так и замерла. Потому что поверхность рябила вовсе не из-за ветра. Нет, в ведре испуганно метался мелкий карасик. А ведь я его даже не заметила, пока несла воду!

– А вот и уха, – задумчиво пробормотала я. – Если ты сейчас же не предложишь мне исполнить три желания, я тебя съем.

Карась ожидаемо остался нем. Облизнувшись, я всё-таки пошла в дом. Доскребла остатки каши (а не так уж она и пригорела, если подумать), сжевала пригоршню сушёных яблок и прихватила из кладовки зажигалку. А заодно несколько картофелин – где глазков поменьше.

Место для костра нашлось здесь же. Недалеко от двери обнаружилась песчаная площадка, почти не заросшая травой. Здесь же нашёлся булыжник, который я положила в центр – например, горшок поставить. Когда-то это место, видимо, было частью оформления клумбы, но у меня нашлось применение получше.

С краю будущего костра я закопала в песок картошку. Потом разложила сухие палки – этого добра во дворе всё ещё было предостаточно. И подожгла.

Костёр я разводить умела – мальчишки в деревне научили. Как и ловить рыбу. Жаль, удочки у меня не было – вряд ли мне ещё хоть раз повезёт поймать рыбу ведром. С другой стороны, возможно, удочку можно было найти у местных? Надо будет у Марика спросить…

Я замерла. С шумом втянула воздух и сердито выдохнула. И продолжила разводить костёр. Стараясь не думать, почему мыслями снова и снова возвращаюсь к едва знакомому мальчишке.

Нет, сейчас надо было поесть.

Выловить рыбу из ведра оказалось тем ещё развлечением. Она выворачивалась, скользила и уходила от преследования. И я бы, может, даже сдалась – но слишком устала и хотела есть. Вообще, в последние пару дней это состояние стало у меня почти привычным. Наверное, всё дело в свежем воздухе.

Наконец, карась сдался. В качестве разделочной доски выступил ещё один плоский булыжник, а в качестве оружия – тот самый тесак, найденный на печи. Чистить рыбёшку я не стала, только с горем пополам удалила внутренности. После чего насадила на прутик и пристроила над костром. Одновременно поставила в сам костёр горшок с пшеном, палочкой проверила закопанный картофель – и принялась ждать.

Похоже, впервые за два дня у меня намечался нормальный ужин.

6-3

Впрочем, просто ждать я не привыкла. И поскольку убираться я была не в состоянии, решила понемногу начать разбирать вещи. Папку с документами отложила на утро. В данный момент мне было необходимо найти хоть какое-то подобие мыла. Ну не яйцом же голову мыть, в самом деле!

Хотя когда-то бабушка настаивала именно на этом способе. Мол, экологично, да и для волос хорошо… Но я так и не прониклась. Упорно продолжала возить с собой в деревню шампунь. Да, химия – но зато кусочки яйца потом в волосах не застревают. А с учётом текущей ситуации те несколько яиц, что лежали в корзине, я бы с гораздо бо́льшим удовольствием съела.

Оставалось надеяться, что Мелисса была не менее предусмотрительна, чем я в своё время.

К счастью, в этом я оказалась права. Шампунь отыскался в том самом сундуке, где я вчера утром нашла зеркало. В это самое зеркало я, к слову, тоже посмотрелась. Изучила себя со всех сторон и пришла к неутешительному выводу. Кассиан Кроу был прав: выглядела я отвратительно. Даже по сравнению с прошлым утром. Кожа побледнела, под глазами залегли круги, губы вообще выглядели так, словно я их замазала пудрой.

– Ничего, – пообещала я своему отражению. – Сейчас мы тебя отмоем – будешь сиять.

Со вздохом отложила зеркало – и полезла внутрь сундука.

Тут нашлось всё! От гребня и вороха заколок (крайне недешёвых, судя по внешнему виду), до целого ящичка с разнообразными пузырьками и бутылочками. Что-то из этого было подписано, на других стояли какие-то непонятные мне обозначения. Наверняка Мелисса в этом разбиралась, но вот я терялась.

С горем пополам отыскав шампунь и кусок мыла, я развернулась и побрела на улицу. Каша активно кипела, с шипением разбрасывая горячие брызги. Вздохнув, я палкой раскидала горящие палки и сбила огонь. Сходила на кухню за ложкой и куском всё той же простыни, вместо прихватки. Перемешала содержимое горшка. Всё той же палкой вырыла ямку, закопала горшок в угли, ещё раз перемешала и прикрыла крышкой. Оставалось ждать, пока дойдёт.

Тяжело вздохнув, я придирчиво оглядела частично обуглившуюся рыбёшку (всё-таки, надо было ставить её подальше от огня). И решила, что еда есть еда.

Рыбу я жевала, сидя на крыльце. Прикусывала полусырой картошкой – всего одной. Остальные решила пока оставить в золе, пусть доготавливаются. Солнце медленно садилось за горизонт, подсвечивая кроны деревьев. В нескольких десятках метров, за покосившимся забором, чернел лес. Наверняка дорога, ведущая к деревне, уже вовсю утопала в тени. Впрочем, тут я могла только догадываться – её от меня закрывала сыроварня.

– Ну ладно, – пробормотала я. – Думаю, сегодня ко мне уже никто не придёт.

Не то чтобы я вообще кого-то ждала, но помыться-то было надо. А всю эту здоровую лохань я бы совершенно точно не смогла втащить в дом – как ни пытайся.

Так что я разложила на траве мыло, шампунь и чистую простынь. Сбросила одежду и с тихим плеском опустилась в тёплую после жаркого дня воду.

Мылась я быстро и с наслаждением. Сложнее всего оказалось промыть волосы. После двух дней откровенно наплевательского отношения они спутались и висели комом. Но и с этим я справилась. Кое-как отжала отмытую копну, замотала в простынь и намылила тело.

После чего откинулась затылком на край лохани и блаженно прикрыла глаза.

Узел на простыни размотался и упал на траву, но я даже внимание не обратила. Просто лежала и не шевелилась, наслаждаясь приятными ощущениями. Как же мне, оказывается, этого не хватало. Просто полежать в тёплой водичке. И никуда не бежать.

В воздухе пахло вечерней зеленью, костром и ещё цветочным шампунем. Ко всему этому великолепию примешивался запах пшённой каши, и я невольно сглотнула слюну. Надо бы встать и проверить, как она там. И, может, картошка наконец допеклась… Но у меня, как ни странно, не было никаких сил. Вот вообще.

Ничего, ещё минутку полежу – и пойду проверять.

Тихонько подул ветер, проходясь касанием по влажной коже. Зашумели заросли кустов за спиной. Где-то неподалёку послышалось чьё-то пение – то ли дрозд, то ли скворец. Потом веско ухнула сова, и всё затихло. Застрекотал кузнечик.

Я улыбнулась, не открывая глаз – хорошо всё-таки. Когда не надо никуда бежать, опаздывать, звонить кому-то. Когда вокруг нет шума города, сигналов машин и беспокойных рингтонов. Только шум ветра. Пение птиц. И чьи-то тихие, но твёрдые шаги.

Минуточку, шаги?..

Дёрнувшись, я попыталась подняться, но не смогла двинуться с места. Тело не слушалось. Я даже пальцем пошевелить на могла. Да что ж такое!

– Ох, прошу прощения! – послышался  из-за спины смутно знакомый голос. Но я совершенно не могла вспомнить, кому же он принадлежал. – Я подожду за углом, сола…

Пауза. И потом, настороженное:

– Сола Розвуд? Вы в порядке?

Дальше снова были шаги. Затем витиеватое ругательство, значения которого я не знала, но на всякий случай запомнила. А потом меня вытащили из воды и куда-то понесли. Прямо так, разбрызгивая по доскам мыльную воду.

«Придётся снова мыть пол,» – с досадой подумала я. А потом вспомнила, что в коридоре я пока его не мыла, и успокоилась.

Вдохнула терпкий запах незнакомца и окончательно расслабилась, проваливаясь в тёмное ничто. Всё-таки, это становилось для меня неприятной традицией.