Текст книги "Нико (ЛП)"
Автор книги: Сара Кастиль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
– Подожди, – Данте вышел из-за спины Рева. – Не так-то просто отказаться от вендетты, которая длится уже десять лет, особенно если она направлена против моего отца, – он посмотрел на Мию. – Этот брак-настоящий?
– У меня есть свидетельство о браке, – она достала из сумочки официальный документ и протянула ему, чтобы он мог его увидеть. – И еще кольцо. Я никогда не лгала тебе, Данте, и ты знаешь, что я никогда не подвергну тебя опасности.
Данте подошел к Нико и протянул ему руку. Это не была обычная итальянская форма поздравления или приветствия, особенно когда они приветствовал кого-то в семье, но учитывая обстоятельства, она согласилась, что это было лучшее, что он мог сделать.
У Мии сжалось сердце, когда Нико пожал руку убийце своего отца. Если бы существовал какой-то способ обойти этот момент, она бы воспользовалась им. Она чувствовала тошноту внутри оттого, что обманула Нико, который пришел в ее семейный дом по доброй воле. Но он жил ради своей вендетты уже десять долгих лет. Как она могла пойти на такой риск? Как она могла рисковать жизнью своего брата?
После рукопожатия они быстро удалились. По дороге Мия извинилась перед матерью за то, что не осталась поесть, и пообещала попросить Кэт позвонить.
– Все прошло лучше, чем я ожидал, – сказал Нико, когда они благополучно вернулись в машину.
– Ты что, шутишь? – Мия ошеломленно уставилась на него. – Я думала, что будет плохо, но не настолько же. Не думаю, что он на это купился.
Нико наклонился и прошептал ей на ухо:
– Тогда он пропустил тот момент, когда ты призналась, что не безразличен тебе.
Ее щеки вспыхнули, и она взглянула на Луку и Фрэнки, занятых своим собственным разговором на переднем сиденье. Черт. Он все схватывал на лету.
– Это было единственным, что ты услышал, в эту роковую встречу после побега и знакомство со семьей?
– Верно, все, что я запомнил это то, что моя девочка заботится обо мне, – он выпятил грудь и одарил ее самодовольной, очень самодовольной, мужественной улыбкой.
– Уверенна так и есть, – она повернулась и потерлась щекой о его подбородок.
– Очень жаль, что ее придется наказать сегодня вечером, – прошептал он, медленно задирая ей юбку.
– Что? – она шлепнула его по руке. – Но почему же?
– Ты пыталась защитить меня. Ты рисковала своей жизнью. Тебе нужно научиться никогда больше так не поступать.
– Большинство мужчин сказали бы мне спасибо, – Мия фыркнула и попыталась вырваться.
– Я не такой, как большинство мужчин, – он отстегнул ее ремень безопасности и прижал к себе, так что щекой она впилась в его грудь.
– Конечно, не такой.
– Я твой мужчина и это моя работа – защищать тебя. А не наоборот.
Мия подняла голову и рассмеялась.
– В таком случае тебе лучше пристегнуть меня ремнем безопасности, если ты хочешь, чтобы я осталась в живых для повторного исполнения «встречи с семьей» в доме твоей Нонны завтра.
Нико вздохнул и пристегнул ремень безопасности. Мия прислонилась к нему, наслаждаясь моментом тишины, когда они вместе мчались по городу.
– Красавица?
– Да?
– Спасибо, – Нико нежно поцеловал ее в лоб.
* * *
Нико открыл дверцу машины для Мии и внимательно осмотрел другие машины на улице. Он попросил разрешения встретится с Тони в доме их бабушки, потому что это была нейтральная территория. Даже Тони не стал бы проявлять неуважение к Нонне Марии, доставая оружие.
– Похоже, у нас тут Тони, Чарли Нейлс, пара высокопоставленных капо и несколько телохранителей, – сказал Лука. – Полный аншлаг.
– Как ты думаешь, Нонна Мария нас накормит? – Фрэнки протянул руку, удерживая их, пока осматривал дорогу.
– Она будет в своей стихии, – Нико фыркнул от смеха. – Дом, полный голодных мужчин? Это мечта Нонны, ставшая явью.
– Ну, по крайней мере, есть одна общая черта между нашими семьями, – Мия вышла на улицу и сцепила их руки.
– Она полюбит тебя, – Нико ободряюще улыбнулся Мии, когда они шли по тротуару. Она надела простое черное платье – без черепов и цепей, без слез, лент и кружев, в черных туфлях на каблуках, чтобы выглядеть респектабельно на встрече с его семьей. Он не возражал против платья, хотя это была не она, но он планировал трахнуть ее, обутой только в туфли, когда они вернутся в отель. Просто было что-то такое в Мии на каблуках, что заставляло его кровь циркулировать быстрее.
Не то чтобы он нуждался в любой помощи. Они провели прошлую ночь, приходя в себя после встречи с Данте, проверяя прочность различных предметов мебели в номере Нико, включая, всего один раз, кровать. Он трахал ее жестко, любил нежно и всю ночь держал в объятиях, гадая, возможно ли иметь все это – женщину, которую он уважал и восхищался, но хотел с такой силой, что у него перехватывало дыхание, жену мафиози и любовницу в одном лице.
– Э, нет. У меня было две Нонны. Я знаю, на что они способны. Она, вероятно, проигнорирует меня, потому что ни одна женщина не будет достаточно хороша для ее мальчика, – Мия протянула руку и легонько ущипнула Нико за щеку в стиле Нонны.
– Тогда она ошибается, – Нико поймал ее руку и поднес к губам.
Нонна Мария подошла к входной двери, чтобы поприветствовать их. Она была одета в свой обычный красный фартук, ее седые волосы были аккуратно зачесаны назад в пучок. Нико, как обычно, поцеловал ее и представил Мию.
– Это моя новая жена, Мия Кордано.
Нонна Мария оглядела Мию с ног до головы, затем повернулась к ней спиной и пошла прочь.
– Она сама прелесть, – прошептала Мия. – Я уже чувствую себя желанным гостем.
Нико почувствовал прилив защитного гнева и обнял Мию за плечи. Независимо от того, длился ли этот брак один день или один год, Мия была его женой, и любое неуважение к ней было неуважением к нему, исходило ли оно от кузины, которую он ненавидел, или от Нонны, которую любил.
Разговор прекратился, когда Нико привел Мию в столовую, где сидели Тони и Чарли Нейлс с четырьмя другими капо семьи.
– Permette che mi presenti mia moglie (итал. – позвольте представить вам мою жену), Мия Кордано.
– Господи Иисусе, – наконец пробормотал Тони после минутного ошеломленного молчания. – Когда я впервые услышал об этом, то подумал, что это просто дурацкая шутка. Да у тебя действительно есть яйца.
– Размер моих яиц никогда не подвергался сомнению, – Нико бросил копию свидетельства о браке на обеденный стол.
– Эта бумажка ничего не значит, – отрезал Тони, даже не взглянув на нее. – У нас было соглашение с Кордано. Неужели ты опозоришь нашу семью, заставив нарушить данное слово?
– Соглашение было заключено о браке между Кордано и Тоскани. И это соглашение было выполнено, – он взглянул на Нонну Марию, стоявшую в дверях кухни. Никаких слов. Никакого выражения лица. Никаких жестов. Он не ожидал поддержки от остальных членов семьи, но его Нонна была словно второй матерью, и он надеялся, что она примет Мию как часть его жизни.
– Не так, как бы одобрили нью-йоркские боссы, – Тони взял свой стакан хайбола и осушил его содержимое.
Кожу Нико предупреждающе покалывало, и он жестом велел Луке встать поближе к Мии. Он ожидал от Тони вспышку гнева, выражения удивления от его людей, но холодное спокойствие, которое установилось в комнате, заставило его сгорать от желания выхватить оружие.
– Она моя во всех смыслах этого слова, – грубовато, конечно, но это нужно было сказать, хотя он подозревал, что никто не поверит, как он завершил этот брак над раковиной в грязном туалете одной забегаловки.
– Ты действительно собираешься бросить мне вызов? – Тони встал так быстро, что его стул опрокинулся. – Ты собираешься втянуть эту семью в междоусобицу? Неужели ты действительно думаешь, что бастард может стать главой семьи и возглавить ее, когда есть тосканец чистой крови, который был подготовлен к тому, чтобы возглавить ее? Я был младшим боссом, черт возьми. Никто лучше меня не знает, как устроена эта семья.
Мия сжала руку Нико, но он еще не собирался уходить. У Тони явно была козырная карта, и Нико захотелось ее посмотреть. Тони был высокомерен и импульсивен, ему не хватало дальновидности, ума и политической осведомленности, необходимых для того, чтобы быть эффективным лидером. Нико достаточно было нажать несколько кнопок, чтобы понять, что же происходит на самом деле.
– Лучше быть ублюдком, чем человеком, который разрушит семью своей жадностью, – парировал Нико. – На меня работают девять банд, в каждой по десять солдат, и ни одна из них не занимается торговлей наркотиками, как и их сообщники, потому что наркотики – это самый быстрый способ уничтожить семью, – он повторил то, что Тони уже знал, но поскольку оба они объявили себя исполняющими обязанности босса, решение будет приниматься пятью капо, которые входили в семью, и он хотел, чтобы они знали, насколько могущественным он стал. В случае ничьей решающий голос будет принадлежать Чарли Нейлзу, и Нико знал, в какую сторону склоняется предательский ублюдок.
– Наркотики – это то, что принесет деньги. В них и заключается современность мафии. Нам не нужно полагаться на поддержку рэкетирства, ростовщичество, мелкие сделки и мошенничество с недвижимостью, – Тони ухмыльнулся и посмотрел на своих людей, ища поддержки. – Нам не нужно создавать вид законности для поддержки семьи, потому что традиционные способы больше не работают. За одну неделю наркотиками я зарабатываю денег больше, чем ты за один месяц со всеми вашими рэкетирами вместе взятыми. А ведь именно для этого и существует весь этот бизнес. Получать деньги, оставлять их себе, тратить, а потом зарабатывать их еще больше, блядь.
Закончил он размашисто, издевательски поклонившись. Нико заметил, какие капо засмеялись, а какие сидели в каменном молчании, уже обдумывая, как заявить свою кандидатуру на лидерство.
Лука бросил на Нико насмешливый взгляд, и тот едва заметно покачал головой. Тони понятия не имел, сколько он на самом деле зарабатывает. Нико тщательно следил за тем, чтобы большая часть его высокоэффективных рэкетиров не попадала в протокол, и каждую неделю платил Санто ровно столько, чтобы тот не стал подозрительным.
– И знаешь, кто со мной согласен? – непревзойденный актер, Тони сделал эффектную паузу. – Дон Кордано. Я встречался с ним сегодня утром, когда он прилетел из Нью-Йорка. Мы согласились, что было слишком много кровопролития, и война между Кордано и Тоскани должна закончиться. И единственный способ сделать это – соблюдать старые соглашения, которые были заключены еще до смерти моего отца. После того как ваш брак будет расторгнут, я возьму твою невесту.
– Ты сошел с ума, – Мия перевела взгляд с Тони на Нико и обратно. – Он не может быть аннулирован без моего согласия, и я его не дам.
– Это может произойти, если одна из сторон согласится на аннулирование брака, и я думаю, что этой стороной будет Нико, – Тони хитро улыбнулся им, и Нико приготовился к большому разоблачению.
– В конце концов, – продолжал Тони. – Кто захочет жениться на женщине, которая привела тебя к человеку, убившему твоего отца, к человеку, которого ты ждал десять лет, чтобы уничтожить, к цели вендетты, которую ты должен был выполнить с честью, и стояла там, смотрела, как ты пожимаешь ему руку?
Данте.
Нико почувствовал себя так, словно пол только что ушел у него из-под ног. Все эти годы он плел интриги и строил планы, терпел неудачи, потому что его просьбы отомстить за отца снова и снова отклонялись, а он просто охотился не за тем человеком. Неудивительно, что нью-йоркские боссы ему отказали. Они знали правду.
Так же, как и Мия.
Один взгляд на ее виноватое лицо было единственным ответом, в котором он нуждался, но ее предательство ранило больше, чем осознание того, что месть была близка.
– Я не думаю, что нью-йоркские боссы откажут тебе в просьбе убить настоящего убийцу твоего отца, – сказал Тони Нико. – В конце концов, он не был настоящим мужчиной, выстрелив твоему отцу в спину, а ты ждал этого очень долго.
Нико заставил себя сдержать эмоции, которые нахлынули на него, и расслабил лицо, превратив его в бесстрастную маску. Он не доставит Тони удовольствия узнать, как глубоко вошло его лезвие. Он не проявит никакой слабости. Никакого гнева. Никакого страха. Даже если эта шарада с Мией будет закончена, никто не увидит его боли. Он оставит у них впечатление, что знает о Данте и что ничто не может оторвать Мию от него. Он заставит их поверить, что у него есть гениальный план, даже если он сам разбился вдребезги.
– Пойдем, красавица. Мы здесь закончили, – в самый последний раз Нико сжал руку женщины, которая была его женой в течение нескольких коротких, славных дней. Женщины, которая открыла ему сердце.
И которая предала.
Глава 22
– Где же он, черт возьми? – Нико стукнул кулаком по капоту своего внедорожника. Он взял большую машину, чтобы вместить всех людей и оружие, которые он мог взять, услышав, что гребаный Данте был тем человеком, который был ему нужен. Подписав чертовы бумаги о расторжении брака с Мией, он ездил по городу с Фрэнки и Майки Мускулс в поисках Данте. Но пока они не нашли этого человека.
Человека, который был ему нужен. Чтобы наступил конец его мести. Чертов ублюдок, пожал ему руку.
Что-то шевельнулось в глубине сознания Нико. Как, черт возьми, Тони узнал, что он пожимал руку Данте? Это было не совсем традиционное приветствие, которое мужчина должен был бы произнести новому шурину. Возможно, Данте передал детали встречи Дону Кордано, а тот передал их Тони. Может быть, у Тони был шпион в доме Кордано. А может быть, предательство Мии зашло еще глубже, чем он думал.
– Какого хрена Лука так долго возится? – они уже десять минут ждали на стоянке возле бара, который Данте, по слухам, часто посещал играя на высокие ставки, но до сих пор Данте не появлялся.
– А вот и он, – Майки Мускулс указал на черный крайслер 300С Лука.
Лука остановился рядом с ними, и Нико пришел в ярость, как только он открыл дверь.
– Боже. Ты водишь машину, как Нонна. Иди с Майки Мускулс и посмотри, там ли он, – это была шестая подсказка, которую они получили о любимых убежищах Данте, и до сих пор они пять раз промахнулись.
– Уже в пути, – Лука показал ему большой палец, прежде чем присоединиться к Майки Мускулс в пробежке по гравию.
Нико достал телефон и проверил сообщения, пока Фрэнки закуривал сигарету.
– А где же Большой Джо? Почему он не приезжает? Весь этот гребаный мир полетит к чертям собачьим. Единственный человек, который всегда приходит вовремя, никогда не пропускает ни одного гребаного звонка, сейчас нет рядом, когда он мне нужен.
– Он охраняет Кэт, – напомнил ему Фрэнки. – Он не может быть в двух местах одновременно.
– Скажи ему, чтобы он отвез ее домой, или к Мии, или куда она захочет. Мы покончили с этими гребаными Кордано. И скажи ему, чтобы он тащил свою задницу в клуб, когда закончит. Мы встретимся с ним там.
У него больше не было ответственности перед Кэт. Как только Мия подпишет свои бумаги, расторжение брака состоится через один-три дня, и у него не будет ни одной сестры, нуждающейся в защите. И жены у него тоже не будет.
Нико с глухим стуком пнул ногой деревянный забор, окаймлявший парковку. Он не разговаривал с Мией с тех пор, как покинул дом своей Нонны, только сказал ей, что намерен расторгнуть брак, прежде чем отправить ее домой с Лукой. Он не просил объяснений, и она не предлагала их ему. Было ясно, почему она молчала о Данте. Она хотела защитить его от гнева Нико. Но она сделала неправильный гребаный выбор, потому что Данте был падшим мужчиной с того момента, как он нажал на курок. И теперь, когда Нико знал правду, Данте некуда было бежать, некуда было спрятаться. Нико собирался выследить этого ублюдка и всадить ему пулю в лоб.
Часть его понимала, что он вышел из-под контроля, но единственный способ справиться с этой гребаной неразберихой – выпустить зверя на волю, иначе он, черт возьми, взорвется. И единственный человек, который мог успокоить его боль, предал его.
– Блядь, – он снова пнул ногой забор. – Данте не может просто исчезнуть с лица земли. Какой смысл иметь сотни помощников и солдат, когда они не могут найти одного человека?
– Я все время говорил тебе, следи за телохранителем, – Фрэнки затянулся сигаретой. – Он более заметен, более узнаваем. И он не из тех людей, который собирается прятаться. Он приведет тебя к Данте, и тогда мы сможем его убить. Рев – это как живой щит. Без него Данте будет уязвим, – он проверил деревянную ограду и отодвинул доску, которую Нико сдвинул назад, прежде чем выпустить струю дыма.
– Мы не убийцы, Фрэнки. Есть только один человек, которого я хочу убить, и тогда я закончу эту гребаную войну. Если мы опустим револьвер, то они придут за нашими парнями, а мы пойдем за их парнями. Он не остановится, пока улицы не станут красными от крови.
– При всем моем уважении…
– Я не хочу этого слышать, – Нико поднял руку. – Теперь все залягут на дно. Мы должны сосредоточить наши усилия на поиске Данте до того, как он исчезнет, если он еще не исчез, – он знал, что Фрэнки хочет, чтобы он залег на дно тоже. Но Нико не станет прятаться. Не убежит. И уж точно не прекратит искать человека, который лишил жизни его отца.
– Я пытаюсь защитить тебя, – сказал Фрэнки. – Меньше шансов, что тебя подрежут, если телохранители уберутся с дороги.
– Я не нуждаюсь в защите, – отрезал он. – Мне нужна месть. Мы покончили с этой темой.
– А как насчет той девушки, о которой ты, блядь, весь день думал? Почему бы тебе просто не позвонить ей? – Фрэнки выпустила колечко дыма и смотрел, как оно исчезает.
– Какого хрена?
– Позвони своей девушке. Оставь в покое забор.
Нико с такой силой ударил кулаком по забору, что у него онемела рука.
– Она не моя девушка, она была моей женой. Хотя, оказывается, я ее совсем не знал.
– Она пыталась спасти своего дерьмового братца. Мне кажется, что это довольно последовательное поведение для нее, – Фрэнки всегда казался таким спокойным, и все же, когда Нико заглянул ему в глаза, он не увидел ничего, кроме темноты, гнева и ярости.
– Она предала меня.
– А теперь ты собираешься убить ее брата, хотя еще вчера был готов отложить свои поиски мести, чтобы заполучить ее, – Фрэнки снова затянулся сигаретой.
Раздраженный, с натянутыми нервами, Нико выбил сигарету изо рта Фрэнки.
– Мне чертовски надоело смотреть, как ты пытаешься покончить с собой. Мой дядя Этторе умер от рака легких. Такой смерти я не пожелал бы никому, и уж тем более тебе, – он потерял всех, кто был ему дорог – своих родителей, Мию, друзей и семью во время войны, а перспектива потерять еще одного из двух своих самых близких друзей была невыносима.
– А мне чертовски надоело смотреть, как ты теряешь себя в воспоминаниях об отце, которого нет уже десять лет, – парировал Фрэнки. – Да, это вопрос чести. Но ты должен жить ради чего-то большего, чем месть, и Мия была этим чем-то. А теперь ты возвращаешься назад, вместо того чтобы двигаться дальше. Когда же это кончится?
– Все закончится смертью Данте, отмщением за моего отца и восстановлением семейной чести, – он сжал кулак и с глухим стуком ударил себя в сердце в безмолвном обещании.
– И ты останешься наедине со своей местью, своей честью, войной с Тони и Кордано, а также с незнакомкой в твоей постели, которую ты не любишь.
– Любовь не стоит такой боли, – сердце Нико протестующе забилось под своей рукой. – Мне следовало бы прислушаться к тому уроку, который я получил давным-давно. Даже ты... – он указал на сигарету, направляя свой гнев на друга, который никогда не отходил от него. – Каждый день ты заставляешь меня смотреть, как ты умираешь.
– Кажется, последние две недели у тебя ничего не болело, – Фрэнки выронил сигарету и ткнул ее носком ботинка.
– Забудь об этом, – он отмахнулся от Фрэнки, хотя и знал, что тот прав. Ему было хорошо с Мией. Он был счастлив. Так чертовски счастлив, что решил отказаться от вендетты, чтобы быть с ней, хотя они были знакомы всего несколько недель. Как глупо. Смерть Данте, возможно, и не вернет его отца, но око за око всегда было традиционным способом мафии. Его отец был прав. Старые способы были лучше всего. Мия всю свою жизнь боролась с традициями, и куда это ее привело? Вернуло к гребаному началу. Совсем как его.
* * *
– Так что у нас сегодня в меню? – Джулс протянула Мие чашку кофе и села по другую сторону ее стола. – Проникнуть в казино мафии? Сделано. Сбежать из клуба мафии? Сделано. Возбудить и заполучить босса мафии? Двойное да. Разрушить офис после того, как босс мафии сойдет с ума от защиты? Есть. Переодеться в притворную жену мафиози? Сделано с жалкими результатами. Сбежать от банды? Свадьба в Вегасе? Произошло что-то такое, чем ты не поделишься с лучшей подругой? Есть, есть, есть, есть. А теперь ты разводишься. Это был очень волнующий месяц. Мне не терпится узнать, что будет дальше.
– Это аннулирование брака, а не развод, – Мия подтолкнула через стол бланк аннулирования брака. – Если я буду оспаривать его, то это может занять от четырех до шести недель. Если я подпишу бумаги, все закончится через один-три дня.
Джулс уставилась на бланк аннулирования брака и покачала головой.
– Я ничего не понимаю. Я думала, он тебе нравится. Я думала, что он тот единственный.
– Я никогда не хотела выходить замуж за мафиози. Это был просто способ защитить Кэт и уйти от Тони, – Мия пожала плечами. – Это был глупый план.
– Я никогда не думала, что ты придумаешь такой дурацкий план, – Джулс взяла ручку из держателя на столе Мии. – Я также никогда не видела тебя такой счастливой рядом с ним, – она нарисовала на бланке счастливый смайл. – Ой. Посмотри, что я сделала. Теперь ты не можешь аннулировать брак. Какая же я глупая.
Мия застонала.
– Джулс ... это ничего не изменит. Я просто распечатаю новый. Я уверена, что он уже подал свои документы. Он ничего не сказал мне после того, как мы покинули дом его Нонны, кроме того, что наш брак аннулирован. Он даже не хотел садиться со мной в машину. Он отослал меня домой вместе с Лукой, а сам вместе с Фрэнки пошел вниз по улице.
– А что случилось в доме его Нонны? – Джулс продолжила рисовать каракули. – Я почти уверена, что ты не оскорбила ее стряпню. Я знаю, что есть много мафиозных вещей, которые ты не хочешь мне рассказывать, но это не значит, что я плохо понимаю, что такое подземный мир. Я шесть лет прожила на улице в полной нищете. Есть очень мало такого, чего я не видела. И если ты пытаешься защитить меня, то не делай этого.
– Я кое-что знала, – Мия проглотила комок в горле. – Я знала, как на самом деле умер его отец. Я смотрела, как он пожимает руку убийце своего отца, и ничего не сказала. Месть – это единственное, что он хотел последние десять лет, и я не сказал ему, что это было прямо перед ним.
– Я уверена, что у тебя была на то веская причина, – Джулс изобразила еще один счастливый смайлик и добавила сверху бантик.
– Да, так и есть.
– Тогда дай ему немного времени, чтобы понять это. Может быть, от четырех до шести недель, – она нарисовала на бумаге гигантское «Л. Ю. Б. Л. Ю.», а потом смяла его в комок. – Не подписывай это и не облегчай ему задачу.
– Мой отец собирается заставить меня выйти замуж за Тони, как только мы расторгнем брак, – Мия вздохнула и положила подбородок на руки. – Зачем же тянуть время? Мне нужно защитить Кэт, и я устала от всего этого. Надоело бороться с институтом, который я не могу изменить. Устала бороться с неизбежным. Я устала смотреть, как люди, которые мне небезразличны, страдают. Женщины не имеют никакой власти в мафии. Мы ничего не можем сделать, кроме как принять это.
– Ерунда, – Джулс швырнула бумаги в Мию. – Прекрати себя жалеть. Никто не может принудить тебя к браку. Ты ведь и раньше убегала с Кэт. Сделать это снова.
– Я буду подвергать людей риску, – Мия поймала бумаги и разгладила их. – Мой отец только сейчас понял, что лучший способ причинить мне боль – через людей, которые мне не безразличны, а я не могу защитить всех.
– Ты права, – сказала Джулс. – Но тебе не нужно продолжать защищать людей, которым ты помогла на этом пути. В какой-то момент ты должна отпустить их и сосредоточиться на заботе о себе. Я сама могу о себе позаботиться. Твоя мама сама о себе позаботится. Я уверена, что и твой брат тоже. А твоя сестра казалась очень возбужденной, когда вылезла из окна своей спальни, чтобы вы, ребята, могли убежать. Она уже не маленькая девочка, Мия. Я видела в ней тот же огонь, что и в тебе. Если ты хочешь расширить возможности женщин, дай нам толчок и позволь летать, точно так же, как ты делаешь это с девочками в своем классе по написанию кодов. Ты даешь им инструменты и оставляешь их искать свой путь к хакерскому величию.
– Это не одно и то же.
– Нет, как раз одно и то же, – сказала Джулс. – Если ты хочешь быть там, чтобы поймать нас, когда мы упадем, покажи нам, что у тебя тоже есть кто-то, кто поймает тебя. Нет ничего плохого в том, чтобы нуждаться в небольшой помощи. Я бы не сидела здесь и не работала с тобой, занимаясь любимым делом, если бы оттолкнула тебя. Это не делает тебя меньше, а наоборот больше. Это означает, что ты можешь видеть свои ограничения, и будешь делать то, что должно быть сделано, преодолевая их. Ты живешь в сумасшедшем мире, где обычные правила не действуют. Это джунгли, Мия, и ты не ходишь одна по джунглям с палкой, когда рядом тебе нужен лев.
– Он ненавидит меня, и я его в этом не виню, – она выбросила бумаги в мусорное ведро.
– У него колючка в лапе, – сказал Джулс. – И ему нужно, чтобы ты ее вытащила.
Глава 23
– Эй, Большой Джо! – Майки Мускулс махнул с другой стороны клуба. – У тебя найдется минутка?
Бен положил свой бильярдный кий и направился к двери. Получив сообщение от Фрэнки вчера вечером, он высадил Кэт у дома Мии. Хотя Фрэнки сказал ему, что Нико больше не защищает ее, он на всякий случай обменялся с ней телефонными номерами. Он не мог просто бросить эту милую девушку на съедение волкам, и у него было чувство, что Нико согласится с этим, когда успокоится. Эта ситуация была плохая для всех. Он мог видеть обе стороны, и ему просто хотелось не высовываться и уехать на следующие две недели, пока он не найдет способ вытащить свою маленькую Дейзи из этого дома.
– Френки не любит ждать, – Майки Мускулс положил руку на плечо Бена жестом, который был бы вполне дружелюбным, если бы не крепкая хватка Майки Мускулс и то, как он повел Бена к двери. – Мы собираемся прокатиться.
Вот и все.
Бен постарался не напрягаться, когда они вышли за дверь. «Прокатиться» всегда означало только одно. Кого-то замочить. И у него было очень плохое предчувствие, что этот кто-то будет он.
– Мне надо отлить, – ему нужно было послать сообщение Джеку. Команда всегда была наготове, чтобы следить за Беном и вытаскивать его в случае чрезвычайной ситуации, и после его встречи с Гейбом в общественном центре он не хотел рисковать.
– Нет времени, – Майки Мускулс мягко подтолкнул его к потрепанной машине, припаркованной на улице. Один взгляд и Бен понял, что она крадена. А это означало, что все происходящее должно было быть скрыто после этого события.
– Ну конечно же, – его сердце колотилось так громко, что он едва расслышал Фрэнки, когда тот указал на переднее сиденье.
– Ты поведешь машину.
Черт. Черт. Черт. Бен сел на переднее сиденье. Он попытался сглотнуть, но во рту у него пересохло. Это определенно был он. Гангстеры были главной группой. Единственный раз, когда они попросили кого-то другого сесть за руль, был тогда, когда везли его на собственные похороны. Они собирались сказать ему, чтобы он поехал, припарковал машину, а потом Фрэнки собирался выстрелить в него сзади.
Если ему повезет.
Если нет, то на нем будет точно такой же галстук, какой они нашли на Вулфе.
– Так что же все это значит? – он выехал от обочины, а в голове у него крутились разные варианты. Он мог разбить машину и молиться, чтобы выбраться оттуда живым. Он мог надеяться, что за клубом Джека кто-то наблюдает, хотя за последний год его группу наблюдения сократили. Он мог бы разогнать машину или проехать на красный свет, и, возможно, их остановили бы копы, но не было никакой гарантии, что они просто не нажмут на курок, или что полицейский, который их остановит, не будет на зарплате у Нико.
– Забудь об этом, – сказал Фрэнки, устраиваясь на заднем сиденье рядом с Майки Мускулс. – Просто веди машину.
Желудок Бена скрутило узлом, когда Фрэнки направил его через весь город на восток. Каким-то безумным образом он почувствовал почти облегчение. Он ждал этого момента последние десять лет, всегда оглядываясь через плечо, всегда спал с пистолетом под подушкой, зная, что этот день настанет. Если бы не маленькая Дейзи и не его сожаление о предательстве Нико, человека, которого он любил и которым восхищался, он почти смирился бы со своей судьбой.
И Кэт. Жизнь была так чертовски несправедлива. Наконец-то он встретил девушку, которая поставила его на колени, и на следующий день должен был умереть.
– Остановись здесь, – Фрэнки направил его в бар неподалеку от Чарльстона в Нейкед Сити, одном из худших районов Лас-Вегаса, и единственное место, куда не ездят такси после наступления темноты. Это было место, где можно было застрелить человека на улице, и никто бы не вызвал полицию, потому что никто в Нейкед Сити ничего не видел.
Бен припарковал машину на гравийной стоянке перед отдельно стоящим бетонным зданием, которое было выкрашено черной краской из баллончика и многократно помечено. На лбу у него выступили капельки пота. Может ли он попросить их сделать что-нибудь для Дейзи? Фрэнки был холодным, жестким сукиным сыном, но Майки Мускулс был хорошим парнем, с парой спасенных собак дома…
– Выходи, – Фрэнки махнул своим семидюймовым охотничьим ножом в сторону двери.
Боже. Они не собирались давать ему такую милость, как пуля в голову. Это будет гребаный галстук, как у Вулфа. Он боялся не боли, а того, что однажды Дейзи прочитает газеты и узнает, как умер ее отец.
Заставив себя успокоиться, он вышел из машины. Он не станет убегать. Он не станет умолять. Он знал, чем рискует, когда соглашался на это задание. Он умрет с честью и гордостью, зная, что будет наказан за свое предательство.
– Вот. Возьми это, – Фрэнки протянул ему пару кожаных перчаток.
Ошеломленный Бен просто смотрел на него
– Так ты не оставишь отпечатков пальцев на пистолете.
Бен взял перчатки и надел, а голова вращалась от разных мыслей. Неужели это была какая-то шутка? Подстава? Неужели они заставят его самого нажать на курок? Чтобы это выглядело как самоубийство?
Или есть какая-то надежда?
Фрэнки протянул ему девятимиллиметровую Беретту (прим.пер. – одна из главных итальянских компаний по производству оружия и старейшая оружейная компания в мире).
