Текст книги "Наследница дракона"

Автор книги: Сандра Ренье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Ли помрачнел. Королева что-то прошептала ему на ухо. Он снова поглядел на меня, и я мысленно бросила ему:

– Ответь ей, и давай уже исчезнем отсюда. Ты же знаешь, как это сделать.

Ли дьявольски ухмыльнулся.

Как далеко он готов пойти ради благополучия своего королевства? Тьфу! Пойду я лучше на кухню. Не желаю этого видеть.

В свою комнату я вернулась уже на рассвете, мертвая от усталости. В полусне я увидела на табурете розу.

– Надеюсь, ты любишь розы, – послышался голос Ли.

Он стоял за дверью, облокотившись о стену. Я в изнеможении опустилась на край кровати. Роза. Надо же. Как трогательно. Ли подарил мне розу. Впрочем, у меня даже нет сил порадоваться.

– Фей, прости, пожалуйста.

В каком смысле?

Он отошел от стены и медленно приблизился ко мне. Какой он высокий. Мне пришлось запрокинуть голову назад, чтобы посмотреть ему в лицо. Ли заметил это и опустился на колени. И мы оказались одного роста.

– Фей, если я тебе скажу, что все это лицедейство и игра, ты мне поверишь? – Его синие глаза смотрели на меня почти умоляюще. – Королева была со мной откровенна. Не позднее чем завтра я выясню, где находится регалия Пана.

Ни секунды не сомневаюсь.

– Ты сама сказала, я должен сделать все необходимое. Цель оправдывает средства, Фей.

Мне кажется или он действительно нервничает?

– Немного, – ответил он на мои мысли. – Королева сделала мне недвусмысленное предложение.

Меня передернуло.

– Да ведь она тебе в матери годится! А все равно какая красавица! – прошелестел у меня в голове голос, подозрительно похожий на мой собственный.

Ли схватил меня за руки.

– Фей, я отказался! Слышишь, я не принял ее предложения. Об этом и речи быть не может. Все изменилось с тех пор, как ты со мной. Для меня все теперь по-другому. Я вижу каждое твое движение и чувствую перемены твоего настроения. Весь мой мир вращается вокруг тебя.

Он взял мою ладонь и прижал к груди. Я с удивлением ощутила, как бьется его сердце. Он сам мне как-то объяснял, что у эльфов из-за низкой температуры почти невозможно уловить ни сердцебиения, ни пульса. Но сейчас его сердце билось, стучало быстро и четко. Почти так же быстро, как…

– Оно бьется в ритме твоего сердца, – объяснил Ли, – наши сердца бьются теперь вместе. Когда сбоит твое, сбоит и мое. Когда болит у тебя, болит и у меня. Два сердца слились в одно.

Я в этот момент готова была его поцеловать, уже почти безо всякого сомнения. Но тут дверь с грохотом распахнулась, загремев о стену. Ли вскочил, я в ужасе вздрогнула. На пороге шатался совершенно пьяный Уильям Фицджеральд.

– Ой! – икнул он, переводя взгляд с меня на Ли. – Ну, теперь понятно, почему ты не пошла со мной мыться. Знает ли об этом королева-мать? Она уже положила на него глаз!

С какой стати королеве ревновать Фитцмора? Разве только он ее уже успел поцеловать и тем привязал к себе навечно!

– Что вам угодно, милорд? – пробормотала я.

Внезапно с сэра Уильяма слетел всякий хмель.

– Милорд желает убедиться, – совершенно четко и трезво произнес он, входя в мою комнату, – что ты не спуталась с эльфами. Мы узнали, что ты как раз с одним из них тут и странствуешь.

И я узнала голос! Мой похититель! Это он отнес меня к драконам!

– Эльфы хотя бы не выламывают руки, как вы! – упрекнула я.

– Разве это повод бросаться на шею эльфу?

– А разве это повод лезть в чужую жизнь? – вступился Ли, заслоняя меня собой.

У меня помутилось в голове. Я устала и измучилась. Ни одной четкой мысли. Туман!

– Оставьте меня в покое, вы оба! И не смейте вторгаться в мою комнату без приглашения! Вон отсюда! Немедленно!

Эти два героя даже не обратили внимания на меня и продолжали стоять друг напротив друга в боевой стойке, как два ковбоя в вестерне.

– Извини, Фей, но на этот раз я не могу выполнить твою просьбу! – отвечал Ли.

Мои измученные глаза уловили несколько молниеносных движений, после чего оба исчезли из комнаты.

Не успела я закрыть за ними дверь, как Ли снова возник на пороге.

– Бежим, у нас мало времени!

Он подхватил меня под руку и через коридоры замка вывел в маленький сад, залитый лунным светом. Ли остановился около узенького готического стрельчатого окошка.

– Регалия где-то здесь.

– Почему здесь? С чего ты взял?

– Я это чувствую. Она вибрирует. Стой здесь. Жди меня. Сейчас вернусь.

– А где сэр Уильям? Ты не слишком далеко…

– В туннеле под городом, – был ответ, после чего Ли спрятал меня за куст роз.

Вот откуда у него роза! Запах волшебный!

– В Ноттингеме под землей – целый подземный город из пещер и туннелей. Я его связал, заткнул рот кляпом. В образе дракона он не выйдет оттуда, туннели слишком узки. С голоду тоже не помрет. Драконы могут долго обходиться без еды. Обещай мне не двигаться с места. Я скоро вернусь, и если мне повезет, то мы сразу же вернемся в двадцать первый век. Поняла?

Так бы сразу и сказал. Я прирасту к этому месту, пока он не вернется. У меня все равно нет сил двигаться. Я еле жива от усталости. Вернемся в Лондон – пять суток буду отсыпаться. Хотя какое там, у меня послезавтра смена в Галерее.

– Давай скорей, Ли. Жду тебя. Считай, что я – одна из роз, что растет на этом кусте.

– Храбрая крошка, Предсказанная пророчеством! – засмеялся Ли. И, как паук, полез по стене замка.

Звезды падают. Одна, вторая, третья, четвертая. Мое единственное желание – хочу домой! Эти четыре дня здесь были самые длинные в моей жизни.

Пяти минут не прошло, Ли уже спускался по стене вниз.

– Есть! Нашел!

– Что нашел? Покажи!

Никакой вибрации я не почувствовала. Видимо, я еще не доросла до этой высокой эзотерики. Вот у Руби бы точно получилось.

Ли посадил меня на спину, перелез через стену замка и дал деру. И еще до заката луны мы снова оказались в нашем, современном Лондоне.

МАТЕРИНСКИЕ ТРЕВОГИ

А наутро пришлось вылезать из кровати и тащиться в колледж. Главным образом для того, чтобы спрятать в шкаф очередную регалию Пана, а именно – корону, филигранной работы золотой венец, украшенный кельтским орнаментом и грубой огранки драгоценными камнями. Теперь это сокровище хранилось в моем шкафчике, завернутое в футболку, вместе с янтарем и яичной скорлупой.

Когда я вернулась из школы, мать, вопреки обыкновению, была дома, а не в пабе. Как будто ждала меня. На столе стоял обед, и мать не спешила уходить. Я бы с радостью просто легла спать, но мать решительно налила нам по тарелке супа и вдруг спросила, где я пропадала последние четыре дня. Я ответила, что ночевала у Ли.

– У вас серьезные отношения? – осведомилась мать.

Я молча жевала лапшу. Было очень вкусно, но сил хвалить не было совсем.

– Ты часто не ночуешь дома с тех пор, как он появился. Я просто хочу знать, насколько у вас серьезно.

Серьезно ли? Что там об этом говорит пророчество?

– Мам, вот честно, не знаю.

– С Ричардом Косгроувом тоже поначалу было серьезно, а теперь? Он звонил в воскресенье, хотел с тобой поговорить.

В воскресенье меня похитил дракон.

– Фелисити, ты меня слышишь?

– Что?

– Ты отвратительно выглядишь. Меня мало заботит, где вас с этим Ли носит. Дай мне слово, что ты не принимаешь наркотики!

– Да что ты, мам, ну какие наркотики! Ты же меня хорошо знаешь!

– Не уверена, что я вообще хорошо знаю хотя бы одного из моих детей, – покачала головой мать. – Я в последнее время все думаю: может, я зря переехала в Лондон? Не было ли это огромной ошибкой?

В жизни не слышала от матери ничего подобного. Что это вдруг на нее накатило?

Она заметила мой недоуменный взгляд и болезненно улыбнулась.

– В Корнуолле у меня совсем не было будущего. Моей вдовьей пенсии и ренты моей матери ни на что не хватало.

– Мам, ты не переживай. Про Корнуолл все уже все знают. Я рада, что мы переехали в Лондон.

У меня здесь друзья, которых я ни на что не променяю.

– И тем не менее. В Корнуолле вы ладили, ты и твои брат и сестра. Вы держались вместе. А здесь ваши пути разошлись. Вы почти враждуете. Разве это правильно?

Она вздохнула и вдруг схватила меня за руку.

– Ты знаешь, Фели, когда ты неделями не ночуешь дома, я начинаю сходить с ума. Я бы тебе позвонила, но мне отключили телефон. И я не хочу, чтобы Майк, Эд и Стенли знали, что ты бог знаешь где пропадаешь. Я хотела было тебя искать, но пришлось бы обращаться в полицию, а это ни к чему, потому что ты ведь у кого-то из друзей. Мне чудовищно стыдно. И стыдно смотреть тебе в глаза.

У матери был совершенно потерянный, виноватый вид. Она просила у меня прощения и, очевидно, мучилась от чувства вины и от всей этой ситуации.

– Фели, обещай мне, что не будешь больше исчезать из дома на ночь! Мне тревожно и страшно за всех моих детей. У Анны тоже творится что-то неладное.

– А что у Анны? У нее же есть все, чего она хотела.

– У меня дурное предчувствие, – ответила мать. – У Джейкоба день рождения на следующей неделе. Я знаю, Рождество обернулось катастрофой, но давай пойдем поздравим малыша, а?

– Конечно! – тут же пообещала я.

Мать кивнула.

– А твой друг пойдет с нами? Мне нужно предупредить Анну.

Это было бы официальным объявлением наших отношений с Ли. Ну и что? При воспоминании о вчерашнем вечере в Ноттингеме, подаренной розе и почти поцелуе мне стало тепло и сердце забилось чаще. Интересно, у Ли тоже участилось сердцебиение? Тогда он должен знать, что я сейчас о нем думаю.

Мать посмотрела на меня и улыбнулась.

– Тогда я скажу Анне, что он придет с нами. Ну, теперь мне пора в паб.

Она вышла, оставив меня на кухне с пылающими щеками.

БЕСПОРЯДКИ В ХОРТОН-КОЛЛЕДЖЕ

Горячая ванна с пеной и спокойная ночь вернули меня к жизни. Наутро я с радостью отправилась в школу. Вчера мои друзья устроили мне допрос с пристрастием, инквизиторы! Сегодня страсти улеглись, день прошел тихо. Ли не отходил от меня и наврал Филлис, Кори, Николь, Джейдену и Руби, что возил меня на семейное торжество в Ноттингем. Никто особенно не удивился.

Кайран вернулся в колледж на прежнюю должность, и директриса миссис Хейли-Вуд светилась от счастья. Впрочем, не она одна.

– Я так рада, что вернулся мистер Дункан!

Руби скакала, как маленькая, и порхала вокруг.

– Руби! – изумилась Николь, – а мы уверены, что ты вся в своих мечтах и никого вокруг не замечаешь, особенно на уроках.

– Как будто на такого, как он, можно не обратить внимание! – хихикнула Руби.

Кажется, наша воздушная Руби в первый раз влюбилась!

– А эти что тут забыли? – вдруг подал голос Джейден.

Пол, Джек Робертс и еще один парень, который ходил с нами на информатику, почему-то тусовались возле моего школьного шкафчика. Я в тревоге поглядела на Ли. Тот сделал невинное лицо и большими шагами подошел к троице.

– И что это мы тут делаем? – сахарно пропел он.

– Фелисити ждем, – мрачно ответил Джек.

– А зачем она вам?

– Не твое дело, – огрызнулся Джек, – или ты ее друг?

– Именно так, – спокойно парировал Ли, – и поэтому уверен, что это мое дело.

– Ты всего лишь один из ее друзей. Один из компании лузеров. Я не обязан объяснять каким-то лузерам, зачем мне нужно поговорить с Фелисити.

Никто не успел ахнуть, как Кори схватил Джека за воротник и со всей яростью двинул его о дверцы шкафа.

– Мы не лузеры! – заорал Кори, брызжа слюной в лицо Джеку.

Сзади Робертса уже держал Джейден, так что защищаться Джек не мог.

– Мне надо поговорить с Фелисити, придурки! – заверещал Джек.

Кори и Джейден вцепились в него еще крепче, и Джек стал синеть.

– Да убейте вы его просто, и дело с концом. Тогда нас останется только двое, – предложил добрый парень с информатики. При этом он угрожающе ухмыльнулся Полу. Пол эту ухмылку проигнорировал, а на меня посмотрел своими преданными собачьими глазами.

– Фелисити, что с тобой такое, что парни из-за тебя уже дерутся? – фыркнула Николь.

– Хватит! – крикнула я, бросаясь разнимать мальчишек.

Кори выдавил у Джека придушенный хрип и выпустил его на волю.

– Что это значит? – набросилась я на парней.

Мой взгляд остановился на парне с информатики.

– А тебя я вообще не знаю. Мы даже не знакомы!

– Это легко исправить, – ухмыльнулся нахал, – я как раз собирался пригласить тебя в кино, но эти двое влезли без очереди.

– Я тоже хотел спросить, пойдешь ли ты со мной на свидание, – прокашлял Джек.

На Пола я даже не решилась взглянуть.

– Что здесь происходит?

Кайран протиснулся через толпу вокруг нас.

– Отвалите, без вас разберемся, – вякнул информатик.

Кайран недоуменно поднял одну бровь.

– Сам такой же! – злобно прошипел Робертс. – А еще учитель.

Джек встрял рядом с информатиком, как будто оба они пытались меня защитить. От кого? От Кайрана? И что мне теперь делать? Ведь это все из-за меня и вокруг меня!

– Эти трое, – заговорил Ли, – ждали Фей.

– И что? – не понял Кайран.

– Они тут дерутся из-за Фелисити, – пояснила Николь, – все четверо.

– Четверо? – удивилась Филлис.

– Ли тоже.

Кайран обвел всех взглядом, особенно пристально посмотрел на меня и жестко отчеканил в адрес моих горе-кавалеров:

– Не подходите к Фелисити меньше чем на десять метров. Увижу, что подошли, пеняйте на себя!

Все трое моих горе-поклонников воззрились на Кайрана с ненавистью.

– А Ли? – не выдержал Джек. – С чего это у него особые права?

Кайран не обратил на него никакого внимания. Он снова пристально смотрел на меня, как будто я была запутанной математической формулой, которую он силился разгадать.

– А Ли пойдет со мной. Поговорим, – отрезал Кайран.

Ли совсем не обрадовался.

– Иди! – мысленно приказала я. – Кайран здесь учитель. Здесь ты вынужден ему подчиняться.

Ли колебался и явно что-то пытался мне в мыслях передать. Но я его мыслей не слышала. Видимо, он был недостаточно взволнован в этот момент. Поэтому он просто кивнул и последовал за кузеном.

– Ну ты даешь, Фели, – выдохнул Джейден, – да ты просто сирена!

– А можешь вместо пожарной сирены завыть, Фели? – сострил Кори. – Так чтобы пожарная команда примчалась.

– Ой, да, пожалуйста! – заверещала Руби. – У мая сегодня дневная смена!

Чего?! Руби, ты о чем?

– Ой, ну что вы так тупите?! – возмутилась Руби, уперев руки в боки. – Тот тип из пожарного календаря, который представляет месяц май. У которого брюшной пресс кубиками и пожарные кусачки. Я случайно узнала, что он сегодня днем дежурит тут рядом в пожарной части. Давайте кошку на дерево загоним? Я упаду в обморок, и мне поможет только искусственное дыхание рот в рот!

– Деточка, – подал голос Кори, подражая манере и ухмылке Фитцмора, – если ты мечтаешь о поцелуе, так прямо и скажи.

И он с видом прожженного ловеласа прислонился к шкафу рядом с Руби.

– Кори, сладкий, – хихикнула Руби, – прежде чем лезть целоваться, перестань есть чеснок.

И скользнула прочь.

Толпа разошлась. Я ждала Ли у его шкафа, но он не появлялся. В итоге я опоздала на математику.

– Мисс Морган, вы единственная ученица, которая так часто опаздывает на мои уроки, – учитель сердился и был прав.

Хотя в последние месяцы, что я не работаю у матери в пабе, я всегда приходила на его уроки вовремя. Но частенько просто пропускала их из-за «командировок» в прошлое или в Иной мир.

– Простите, мистер Селфридж, – промямлила я и пошла к своей парте.

– Пожалуйста, останьтесь у доски, мисс Морган. Решите нам вот это уравнение с квадратным корнем.

Я пропала. Математика вообще мое слабое место, а корни и уравнения – полный крах.

– Разрешите мне помочь мисс Морган? – подал голос Джек Робертс.

– Зачем это? – мрачно поинтересовался математик.

– Ей нужна помощь, это очевидно. – И Робертс встал с места.

– И вы полагаете, что поможете ей лучше, чем я? – приторно пропел Селфридж.

Класс захихикал. Робертс сел обратно.

– Фелисити нужно просто… – заговорил вдруг обычно безмолвный Пол.

– А вас кто спрашивал? – оборвал его Селфридж.

– Простите, что-то мне нехорошо, – прошелестела я.

– Пойдемте, я отведу вас в медпункт. – И математик заботливо обнял меня за плечи.

Я отшатнулась от него и опрометью бросилась бежать из класса.

Да что за чертовщина творится сегодня вокруг меня?!

– Где Ли? – Я ворвалась в кабинет к Кайрану так, что от испуга он даже выронил красную ручку.

Ли в кабинете не было.

– Где он?

– Что происходит, Фелисити?

– Не знаю! Но что-то точно происходит!

Я рухнула в кресло.

– Почему-то все парни в колледже сегодня свихнулись!

Кайран слегка покачивался на стуле.

– У Ли есть одно задание. Он отбыл на два дня в Пруссию восемнадцатого века. У меня был ордер на его командирование.

– А почему он мне ничего не сказал? И почему ты его командируешь? А карбункул что, сломался?

– Он пренебрег указаниями своего телемедиума, мне пришлось ему напомнить о его долге, – сумрачно сообщил Кайран.

Ого! Ли пренебрег своими обязанностями агента? Что-то новенькое!

– Возвращайся на урок, Фелисити. Два дня проживешь без Ли. Не в первый раз.

– А ты уверен, что он вернется?

Что-то здесь не так!

– Вернется, не переживай. При прусском дворе нет драконов, – улыбнулся Кайран.

Мне страшно не хватало Ли. Чудовищно! Еще больше, чем в те месяцы, что он томился в плену у дракона Реджи. Я сходила с ума от тревоги. Хотя Пруссия восемнадцатого века – место спокойное, дисциплинированное. Где он в этой Пруссии? При дворе, как всегда? Опят флиртует с фрейлинами? Точно флиртует. Он без этого не может. Хотя его уверения в любви звучали искренне. Черт, мог бы хоть как-то дать о себе знать!

Я отвратительно спала всю следующую ночь. Мне снились драконы, горящие глаза, раздвоенные свистящие языки, запах серы, Ли, прикованный цепями к скале, и дама с бесстыже глубоким декольте и пышными юбками, которая кормила его виноградом.

Наутро я выглядела почти так же, как во времена моего батрачества в пабе. Пришлось срочно наводить красоту. Как только Ли вернется, надо будет попросить, чтобы он выхлопотал для меня в Королевском совете такой же телемедиум, как у него. Тогда я всегда смогу быть с ним на связи.

День тянулся без конца. На каждом уроке, сидя рядом с пустым местом, я мучилась мыслью: что будет, если Ли не вернется? И что делать мне, если он не вернется? Снова отправляться его искать? Да, что же еще.

Мать была в пабе, когда я пришла из колледжа. Она оставила мне порцию готовых макарон, салата на этот раз не было. Есть не хотелось. Я лениво полистала телевизионные программы и пошла на вечерний французский.

Джек Робертс не сводил с меня пламенного взгляда. Я его игнорировала. Я вернулась домой и улеглась в постель. Еще две ночи, и он вернется. На моем ночном столике поблескивал розовый сталагмит из грота Фей. Любуясь его мерцанием, я и заснула. И увидела сон.

КОРНУОЛЛ

Сон был такой настоящий и ощутимый, что я подумала было, будто снова просто перенеслась во времени и пространстве.

Я стояла на кладбище. И оно казалось мне знакомым. Только находилось оно не в Лондоне. В Корнуолле. Между могил шла женщина. Мама? Да, она. Моложе и стройнее, чем сейчас, идет прямо, держит осанку. И плачет. Я знаю, куда она идет. На могилу к моему отцу. Никогда не видела, чтобы она так горько его оплакивала. Поодаль – какие-то люди. Отвернулись, смущенные и тронутые ее горем. Мне всегда было интересно, отчего после смерти моего родителя мать больше не подпустила к себе ни одного мужчину. Она еще не старая женщина, недурна собой, стройная брюнетка с большими карими глазами, как у серны. Могла бы себе найти кого-нибудь, точно могла бы. Но она все еще помнит моего отца. Она до сих пор иногда произносит его имя. Даже жутко становится!

Прошло некоторое время, прежде чем мать перестала рыдать, собралась, встала, перекрестила могилу и пошла. Я следовала за ней на расстоянии. Она возвращалась в дом своих родителей. Оттуда слышался детский плачь и ворчанье моей бабки.

– Нет, не приму, – гундит бабуля, – это существо противоестественно, ему не место в нашей семье!

– Уймись, Салли! – возражает голос моего деда. – Прогневаешь фей – не миновать еще большей беды! Мало тебе того, что случилось с Томом?

Мать приостановилась на пороге и вошла в дом. На улице никого. В этой глуши так часто бывает.

Я вслед за матерью скользнула в дом, мимо маленького сарая, где дед держал свою мастерскую и хранил инструменты.

– Дай сюда ребенка, – раздается голос матери.

– Говорю тебе, от него надо избавиться! – не унимается бабка.

Это она обо мне. Она всегда называла меня «оно» и обращалась со мной так, будто я какое-то сатанинское отродье.

Детский плач умолк. Я вижу мать через открытое окно. Она печально улыбается, склонившись над кем-то, видимо, качает на руках младенца. Меня. Слезы высохли, глаза матери лучисто светятся. Почти счастьем.

Мать меня любила. И любит. Это уж несомненно.

– Наконец-то это отродье перестало орать, – ворчит бабка.

Однако ненадолго. Как только мать кладет меня в кроватку, крик опять возобновляется.

– День его куда-нибудь! – вопит бабка, перекрикивая детский плач.

Мать спешит обратно в комнату. Плач замолкает, как будто его просто выключили. Мать снова с улыбкой склоняется над колыбелью.

– Отправляйся за прилавок! – требует бабка.

В этот момент я проснулась.

Мать, бедная мать, сколько ей пришлось пережить, а что она получила в награду? Как скудна и убога ее жизнь!

Мне захотелось пожалеть мать и поддержать ее.