Текст книги "Сварог (СИ)"

Автор книги: Сана Нарциссова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Глава 40. Никто не виноват. Так получилось.

Глава 40. Никто не виноват. Так получилось.

Когда Сварог пришел к дому Лады, то встретился с Мокошь, которая уже от неё выходила. Он хотел пройти мимо и войти внутрь, но его остановили:

– Мне не нравится, что мы с тобой не ладим Сварог. – кузнец обернулся на неё и не сдержал усмешки:

– Так уж хочешь мне понравиться?

– Чем я тебя обидела? – спросила Мокошь, пропустив мимо ушей его вопрос, – Как загладить мне свою вину?

Сварог подошел к ней ближе, размышляя над её вопросом. Мокошь напряглась, словно его приближение сулило для неё беду, но всем своим видом, пыталась держаться невозмутимой. Она не виновата в том, что ей подарили способность видеть, не виновата в том, что Сварога растили в мучениях и страхах, не виновата, что судьбы переплелись не в самом лучшем свете.

Никто не виноват. Так получилось.

– Никак, Мокошь, смирись, – вынес он свой вердикт.

– Но почему? Я ведь не знала, что ты не хочешь, чтобы я прочитала твою судьбу.

– Почему тебе это важно? Боишься, что я тебе помешаю выполнить задуманное?

– Задуманное?

– Это ты надоумила Белобога отправить меня обратно в Таам. – она не ответила. Сварог понял, что угадал. – Но я сделаю так, как ты хочешь. Я и так хотел вернуться.

Мокошь не впервые удвлялась его внимательности и догадливости. Жизнь закалила его и сделала проворнее, умнее. Именно этим Сварог отличался и выделялся среди доверчивых Ирийцев, чей дух не окреп в испытаниях.

Но незрячая пророчица не могла сказать ничего в свое оправдание. Не могла поделиться мыслями.

– Так нужно, – сказала лишь она, надеясь на понимание. Но Сварог жалеть её не собирался.

– Кому нужно? Тебе?

– Тебе. Ирию. Всем нам нужно вырасти.

Странное чувство. Когда человек слеп, он не отводит глаза, если лжет. Сварог не был уверен в том, что Мокошь говорит нескренне, но было очевидно, что это лишь малая часть всей правды, которую она скрывает. Вспомнив её прошлое, о том как она лишилась своих глаз, кузнец вдруг догадался, что все её действия могут мотивироваться местью тем, кто такое с ней сотворил. Смог бы он, если мог, отказаться от сладкой мести тем, кто подарил ему совсем не сладкую жизнь? Он не знал ответа, не мог поставить себя на её место, а потому и судить было не ему.

– Делай что хочешь, Мокошь, – сказал Сварог, словно без его позволения Мокошь могла отказаться от своих желаний. Не долго думая, он продолжил голосом, что от холода вызвал колючие мурашки по спине, – Но даю слово, что лишу тебя всех остальных чувств, если с моими близкими снова что-то случится.

– А как же обещание никого больше не убивать после тех бедных близнецов?

Сварог дрогнул от вновь всплывшей картины в мыслях, но он взял волю в кулак и не дал пошатнуть ей пошатнуть своё сознание. Негоже взрослому царевичу скорбеть о своих же палачах.

– Кто сказал, что я убью тебя?

Мокошь горько усмехнулась, не захотела и дальше поддерживать этот бессмысленный малоприятный спор, повернулась и зашагала прочь.

– Я не так ужасна, как тебе кажется, Сварог. И очень надеюсь, что вскоре, ты сможешь меня понять, – произнесла она прежде, чем покинуть его.

Может, когда-нибудь и поймет, но не сейчас. Сейчас ему и своих забот хватает – чужие могут и подождать.

Лада услышала голос Сварога за окном и стала свидетельницей их перепалки. Она знала, что подслушивать и подглядывать не хорошо, но он так и не рассказал ей ничего о своем прошлом – Лада настаивать не хотела, видела, как ему неприятно и до сих пор сложно вспоминать о тех днях.

Когда он вошел к ней в комнату, Лада без слов бросилась в его объятия, словно уходить он собирался прямо сейчас и глубоко вдохнула горький запах его волос.

– Слишком часто я тебя переживать заставляю, да? – усмехнулся Сварог, прижав девушку к себе.

– Мужчины, – улыбнулась Лада, сдерживая слезы, – Вечно вас на опасности тянет. – пожаловалась она, вдруг вспомнив, с каким страхом каждый раз она проводила Белобога взглядом издалека, видя, как он прощается с Дивией. Она и подумать никогда не могла о том, что скоро судьба сыграет и с ней такую же шутку.

– Тем мы вам и нравимся.

– Неправда, – возразила она, отстранившись, – Глупости.

– Как скажешь, милая.

– Ты возьмешь меня с собой?

– Нет, – ответил твердо Сварог, даже не соизволив объяснить почему.

– Почему? Ты хочешь, чтобы я здесь сошла с ума от мыслей где ты и что с тобой? Возьми меня с собой. Я не буду тебе мешать, я могу за себя постоять.

– Ты не представляешь, что это за место.

– А они не представляют кто я и что я с ними сделаю, если они к тебе притронутся! – воскликнула Лада не сдержавшись и тут же стихла, удивившись тому, что повысила на него голос. Лада нервно поправила волосы, отвела взгляд, пытаясь успокоить сбившееся от страха дыхание. Что это на неё нашло?

– Грозная, – довольно заметил Сварог. Он обошел её и присел за стол у окна, похлопал по коленям, подозвав к себе Ладу. Она неуверенными мягкими шагами приблизилась к нему, присела, положив руки на его широкие плечи.

– Я люблю тебя, – сказала она, впервые признавшись об этом вслух. Она вдруг засмущалась своих слов и прильнула к его губам, чтобы не смотреть ему в глаза. Он ответил ей сквозь счастливую улыбку, легко поглаживая светлые волосы. Когда Лада насытилась им, она отстранилась и уже смелее посмотрела на него.

– Я тебя тоже люблю, – ответил ей Сварог, – Поэтому хочу, чтобы ты была в безопасности.

– И я хочу того же, Сварог. Я не для того тебя лечила, чтобы ты снова полез дырявить свое тело.

– А я думал тебе просто нравится меня лечить, – рассмеялся кузнец.

– Мне в радость облегчать твоё бремя, когда ты это позволяешь. Позволь и сейчас, возьми меня с собой, разреши быть рядом.

Как отказать, когда она просит? Когда она просит вот так, смотря на него с неподдельной преданностью и любовью. Она принадлежала ему и душой, и телом. Лада вся была в его власти, слаба и беспомощна и Сварог ничего не мог противопоставить этой великой силе.

– Познакомлю я тебя с семьей, хитрая, убедила.

Лада заулыбалась, расцеловала его в обе щеки и обняла.

Бед от неё может прибавиться, не только в Тааме, но прежде всего в Межмирье. Сварог сможет отгородить её от внешних врагов, но как быть с теми, что сидят внутри? Тем более тогда, когда он сам будет не в очень хорошем состоянии. Стоит спросить у Белобога, как он столько лет справляется с давлением этого удивительного места.

Дом Сварогу начали строить через неделю после того как Ахав пришел в Ирий. Узнавшие Сварога поближе, ирийцы с радостью отозвались помочь ему в деле и ворчливый Велес им даже не понадобился. Сварогу было любопытно узнать, как в Ирие строят дома. Он хоть и видел изделия из дерева раньше, но все же подобное было редкостью в его мире, а для целого дома им бы никогда не хватило бы запасов растений. Он был царевичем и мог пользоваться легкой деревянной мебелью, но обычные жители редко могли увидеть что-то подобное за всю жизнь. Он сделал себе инструменты просто повторив все то, что видел на складе у Велеса. О назначении некоторых из них Сварог мог только догадываться и ему уже нетерпелось опробовать все в деле.

Ахав все время находился поодаль от всех жителей, был привычно молчалив, не хотел общения и не предлагал своей помощи. Когда-то давно и в его мире было много жителей, и у него были друзья, они так же веселились и были добры друг к другу. Сейчас же ему казалось, будто бы он попал в глубокий и счастливый сон, где все было как прежде: вот его лучший друг, рубит дерево топором, только волосы у него, почему-то, посветлели. Вот его отец и братья собирают из камней основание для дома. Сестричка суетится вокруг и предлагает всем воды. Он боялся к ним подойти, боялся заговорить, предложить помощь и очень некстати проснуться. Ахав запоминал их такими, какими видел, чтобы вернувшись домой ещё долгое время утешать себя теплыми воспоминаниями об этих людях, об этом прекрасном месте.

Если счастье возможно здесь, в Ирие, то оно обязательно придет и в его дом. Он сможет пересадить Изавель в рыхлую влажную землю, поить её водой, а лучей жаркого солнца в его мире будет так много, что Ахаву придется ограждать свою любимую, чтобы они не навредили её прелестным лепесткам. Изавель окрепнет, вырастит и из её корней появятся новые ростки. Она оживит его дом, он станет таким же прекрасным, как и она сама и, возможно, тогда они смогут выбрать для своего мира новое имя. Ахаву хотелось назвать его в честь Изавель, но она отчего-то была против.

– Не поможешь? – вдруг послышалось за спиной от того человека, которого Ахав только только что в мечтах назвал своим братом. Сварог стоял перед просушенными, вычищенными от коры деревьями и держал в руках крепкий топор.

– С чем? – поинтересовался Ахав подойдя к нему ближе.

– Ахав, ведь, тебя зовут? – спросил Сварог, а когда получил от него кивок, то продолжил, – Подержи дерево вот так, чтобы не скатывалось, пока я буду рубить. – Сварог подвинул один ствол дерева чуть в бок, так, что он выпирал от основной кучи и теперь был удобен для рубки, то от сильных ударов Сварогу приходилось его поправлять после каждого удара, поэтому кузнец все же решился обратиться за помощью к человеку, который уже давно стоит без дела и мозолит глаза трудягам. Ахав без возражений сделал то, что просил Сварог. – Нравится тебе тут? – спросил кузнец, воспользовавшись тем, что Ахав не сможет бросить дело, только чтобы сбежать от разговора, если у него есть хоть доля приличного воспитания, конечно же. Ахав не отвечал, Сварогу даже показалось, что он не расслышал, – Не боись, – продолжил он, в очередной раз замахнувшись топором, – Я сам здесь недавно, пойму, если что не так.

– Здесь очень красиво, – произнес Ахав тут же, чтобы показать, что ничего плохого он об Ирие никогда не думал, – Но это не мой дом. Мой дом – песок и ветер. Мой дом – это Изавель, но не Ирий и не вы.

Его слова, возможно, могли прозвучать грубо, но Сварог был благодарен его откровенности и хотел этим воспользоваться.

– Скучаешь по дому?

– Нет, – ответил Ахав, чем удивил Сварога, – Но я должен вернуться. Изавель осталась одна.

Кузнецу не требовались объяснения того, кто такая Изавель для Ахава, было видно, что он в неё влюблен, и только благодаря этой любви он до сих пор остается жить в том месте, где ему невыносимо больно, раз за разом возращается, где бы он ни был, и ломает голову над тем, как бы облегчить и улучшить жизнь своей возлюбленной. Привязанность и преданность Ахава к своему дому внушали уважение Сварогу, хоть где-то в глубине души и заставляли напрячься. Напрячься от мыслей, на какие поступки эти великие чувства могли бы его толкнуть. Но если бы в Тааме был человек, кому требовалась защита и любовь Сварога, то он, наверное, тоже никогда не решился покинуть свой дом.

И никогда бы не встретился с Ладой.

– И я не шибко по Родине скучаю. – сказал Сварог, отложив отрубленное полено, и, подправив ствол, принялся рубить дальше, – У нас было жарко, темно и почти всегда ночь. Здесь жить намного легче, приятнее. – кусок дерева отлетел в сторону от последнего удара. Сварог, слегка не расчитавший силы, отошел, чтобы поднять его, – И красиво, согласен. Такой природы, как здесь, в Тааме не было. Простые жители рождались и умирали так ни разу и не увидев ни одного настоящего дерева. Мне повезло родиться царевичем: у нас были сады, где самое большое дерево вдвое уступало по размерам здешним диким кустам. – кузнец снова встал на свое место и произнес, беззаботно посмотрев ему в глаза, – Хорошо они здесь устроились, да? Тебе не кажется, что это несправедливо?

Ахав будто бы удивился, нахмурился и отвел от него свой взгляд, словно не хотел, чтобы Сварог прочитал в них ответ. Но ему с самого первого дня их знакомства было понятно, что другом Ахав Ирию не станет, а сейчас лишь ещё раз убедился в этом.

Глава 41. Счастье любит тишину.

Глава 41. Счастье любит тишину.

Дом под чутким руководством Сварога и поддержкой Лады был построен за пару недель. Приготовленных деревьев несколько месяцев назад, хватило только на половину постройки: ни Сварог, ни Велес не ожидали, что дом будет таким большим, но дабы не откладывать стройку на следующий год, ирийцы вызвались поделиться своими запасами и все-таки закончили работу, чему Сварог и Лада были безмерно благодарны.

Дневной солнечный свет падал на крыльцо дома именно так, как Лада себе представляла. Она стояла перед домом и отчего-то боялась войти внутрь. Какое странно чувство внутри не давало ей поверить в то, что это происходит с ней, что она действительно смотрит на свой дом: сруб деревьев уложенные в акккуратную стену, чердак под крышей с небольшим окном, который пропускал достаточно света, чтобы там не было темно, широкое крыльцо дома, куда она скоро сплетет диван, а Сварог сделает стол, чтобы можно было отдыхать в прохладные осенние деньки, любуясь садом, который Ладе ещё предстоит посадить – все снаружи выглядело именно так, как она очень давно мечтала. Как хорошо, что любимый не отказал ни одному её желанию. Ему напротив было только легче оттого, что кто-то за него уже продумал то, каким будет место, в котором он будет жить, самому об этом думать не хотелось.

– Уже хочешь сюда перебраться? – послышался над ушком голос Сварога. Лада придавшись мечтам, даже не заметила, как он подошел. Он обнял девушку сзади за талию и вдохнул аромат её волос. Он видел, что она счастлива смотреть на их дом, но даже близко не представлял, насколько. Что же с ней будет, если она войдет туда? Что будет когда увидит большу кухню, печь, спальню... Комнату для детишек?

– Мне нужен погреб, – вдруг придумала Лада, и подняла к Сварогу глаза, – Я буду хранить там соленья.

– Угомонись, – рассмеялся Сварог.

– Правда нужен! – она вырвалась из его рук и повернулась телом, чтобы как можно нагляднее показать всю важность её задумки, – Их надо хранить в прохладе, иначе испортятся.

– У тебя есть соленья?

– Да, дома.

– Ну вот, пускай дома и побудут.

Лада понимала, что чтобы уговорить его сделать это, нужны веские основания, а не просто её искреннее "хочу", поэтому решила, что лучшим способом его убедить – это сделать своё желание – его желанием.

– Когда придет весна, я посажу в нашем саду виноград, – начала она, приблизившись, и, обхватив его талию руками, – Его сладкие плоды будут кормить нас всю осень, – продолжила она, смотря в его темные глаза, – А из того, что мы не сможем съесть, я сделаю для тебя настойку. – Лада заметила, как его взгляд вдруг заблестел от радости, и прильнула к нему коротким поцелуем и, отстранившись, сказала, – Она ведь тебе так нравится.

– Отлично, – выдохнул он.

– Но её надо хранить в погребе. – заключила Лада. Сварог улыбнулся ей. Она казалась ему сейчас такой милой и пленительной, пытаясь уговорить его, – Можно не сейчас. Можем выкопать, когда вернемся из Таама.

Сварог убедил её построить погреб весной, так как сейчас в нем нет особой необходимости. Лада согласилась, хоть и не очень была довольна. Они вместе поднялись на крыльцо. Оно хоть и было построено недавно, но под тяжестью Сварога, дерево под ногами все равно чуть заскрипело. Лада открыла дверь так неуверенно и медленно, будто бы там её ждал самый страшный кошмар, а не новый дом. Сварог шел следом за ней, не понимая её волнения, но с интересом наблюдал.

– Тебе будто бы не нравится, – сказал он когда они вошли в пустое помещение, которое в скором времени должно было превратиться в кухню. Он расскрыл деревянные окна и в комнату ворвался яркий дневной свет, под которым комната показалась ещё просторнее. Сварог обернулся на Ладу, пытаясь осознать, что она сейчас переживает. Может ей кажется, что она поторопилась в решением, что она не готова к совместной жизни и что на самом деле до сих пор не определилась в том, что именно к нему чувствует. – Хочешь сбежать? – мысли в голове девушки метались самые разные, образуя незнакомый до этого момента вихрь эмоций, которые мешали показать любимому самое важное из них – безмерное, безусловное счастье.

Лада аккуратными шагами подошла к нему ближе, взяла его за руку и повела к окну. Они впервые взглянули на свой двор из своего окна.

– Я не слишком на тебя давлю? – начала она, – Заставила построить большой дом и совместную жизнь тебе навязала, может ты этого и не хочешь... – Сварог опустил к ней удивленный взгляд, нервно усмехнулся, а затем засмеялся от её слов, в который раз за день, – Я не шучу! – воскликнула Лада и посмотрела на него со всей серьезностью, – Сварог, скажи мне: ты правда хочешь быть со мной?

– Что-то рановато ты такие вещи спрашиваешь, Ладушка, – ответил он, улыбаясь, – Надо было задать мне этот вопрос, когда у нас уже первый внук появился, – продолжил он и захохотал, – Даже если не хотел, дом-то построили – куда теперь деваться? Придется заселять женой да детьми.

Лада выдохнула, понимая, что ничего серьезного от него не услышит.

– Правильно, – сказала она, не растерявшись, – Ни я от тебя, ни ты от меня, теперь никуда не денемся.

– Ну, я ещё на Родину вернуться могу, а тебе тяжко, да... – Лада стукнула его по плечу.

– И там не спрячешься. Я следом пойду.

Сварог вдруг порывисто обнял девушку и со всей любовью поцеловал. Лада охнула от неожиданности, а когда пришла в себя ответила, нежно поглаживая его щеки.

– Что мне с тобой делать, напонятливая? – спросил он, отстранившись. Сварог сел на подоконник и Ладу к себе на колени усадил, продолжив говорить, – Меня все время пытались отучить любить, отбирали у меня самых близких, казнили всех на моих же глазах, чтобы я навсегда вычеркнул из головы слова "надежда", "любовь" и "дружба". Но я, упрямый, снова полюбил. – Лада слушала его, казалось, не дыша. Когда ещё он бы стал так откровенничать? – Тебя полюбил, солнышко. – Сварог улыбнулся и поцеловал её в лоб. – И какого моё счастье, любить и понимать, что мне за это ничего не будет. Я сделаю тебя самой счастливой, отдам всю свою нежность, подарю ту часть себя, какую раньше подарить никому не мог. Ты мне веришь? – Лада не сдержала слез и прижалась головой к его груди.

Биение его сердца говорило ей, что это не сон.

***

По широкой тропе, ведущей от дома Марены, шли девушки, каждая со своими гостинцами, чтобы поздравить свою подругу с новосельем.

– Ты же помнишь, что ты должна перед ней извиниться? – спросила Денница, – То, что прошло много времени с тех пор, что ты натворила, ещё не снимает с тебя вины.

– Да помню, я, помню, День, отстань! – возмутилась Вецера, отойдя от своей сестрицы, на всякий случай, подальше, чтобы не получить подзатыльник. Дабы навярняка избавиться от неприятных напоминаний Денницы, девушка решила сменить тему. – Марочка, а расскажи-ка, чем это тебя Радегаст, все-таки, подцепил? – спросила она, взяв Марену под руку. Мара бросила на неё взгляд явно говоривший, что это не должно её касаться, но Вецеру это не испугало, – Знаю я ваш хмурый взгляд! Не отвертитесь. Так ты в него правда влюбилась?

– Не докучай.

– Я за себя спрашиваю, Мара. Все никак не могу понять люблю я Ладона или не люблю. Вроде и хорош собой, силен и внимателен, да будто бы чужой какой-то. Ты к Радегасту то же чувствуешь? Что это вообще такое "любовь"?

– А черт его знает, – ответила Марена искренне.

– Кто знает? – переспросила Вецера, не поняв с первого раза.

– Лада и Сварог знают, вот у них и спроси, – отмахнулась Мара, лишь бы от неё отстали, – По мне, так любовь – это, когда человек раздражает тебя не так сильно, как остальные.

– Или наоборот, сильнее всех, – добавила Денница и рассмеялась. Марена вспомнила с чего у них с Радегастом все начиналось. Он и правда раздражал её сильнее всех, а потом все изменилось. Теперь она успевает по нему скучать, если не увидит хотя бы раз в день.

Вот и гадай теперь, что такое Любовь.

– От Сварога ответа не дождешься, – сказала Вецера, отпустив руку Мары, – А Ладу я, наверное, спросить теперь о чем-нибудь побоюсь.

– Она не злится на тебя уже, – ответила Марена, – Попроси прощения, объяснись и все будет хорошо.

Они подошли к дому и увидела, как Сварог и Лада целовались у окна. Девушки засмущались, опустили взгляд, подумав, что пришли не вовремя, и продолжили идти, но уже медленнее. Марена была очень рада тому, что у них все так хорошо складывается, ведь и она к этому приложила свои силы. Мара чувствовала их счастье рождающееся в сердце и переливающееся по телу теплой волной, заставляющее алеть девичьи щеки, и трепетать перед ними мужское достоинство.

Наверное, любовь – это делать счастливым того, кто делает счастливым тебя.

Марена, с удивлением, кроме всего прочего, что Сварог и Лада сейчас испытывали, почувствовала что-то очень странное, что-то живое, но очень слабое.

Она зашагала чуть быстрее, чтобы скорее посмотреть что же там прячется.

– Вот же ж шустрые они, да, День? – начала вновь Вецера, – Оглянуться не успели, а они тут уже женятся. И нам, главное, ни слова! Подруга ещё называется...

– И правильно, – сказала Денница, – Ты, вон, узнала о них и тут же подлость вытворила. Счастье тишину любит.

– Это тут ни при чем! – вспылила Вецера.

– Ещё как при чем.

– Не ссорьтесь, сестра. Над вами уже смеются, – сказала Марена, и на неё недоуменно обернулись. Оказалось, Сварог услышал их голоса и теперь следил вместе с Ладой как они подходят к их дому. Марена помахала им рукой и улыбнулась, они улыбнулись и помахали в ответ. Дверь была открыта, поэтому они не сдвинулись с места, ожидая, пока девочки сами к ним зайдут. Присутствие Вецеры их ничуть не смутило, случившееся уже давно осталось в прошлом и сейчас у них все было как никогда хорошо. Марена, все это время преполагавшая, что их дом уже обставлен хотя бы какой-нибудь мебелью, удивилась, когда вошла в помещение, которое состояло пока из одних только стен и окон, – Вы из избы Лады ещё ничего не перетащили? – спросила Мара после того, как только сестра поздоровались и передали им свои гостинцы.

– Мы сделаем новые, – ответила Лада, – Спасибо, что пришли.

– Лада, прости меня, – вдруг неожиданно выдала Вецера. Словно хотела, чтобы это поскорее закончилось. Сварог и Лада переменились на лице, став немного серьезнее. Им почему-то казалось, что их общение продолжится как ни в чем не бывало и все забудется, без извинений, но видимо, были не правы, – Сварог, и у тебя я прошу прощения. Мне нет оправданий. Но знайте, я никогда не желала вам зла и не буду.

Они стояли в тишине ещё какое-то время, переглядываясь между собой, не в силах подобрать слова, чтобы передать Вецере, что они не в обиде и все в порядке. Сейчас уже все позабыто, но это ведь не значит, что подобное можно повторять?

– Вецера как и всегда поступила опрометчиво, – сказала Денница, пытаясь помочь своей сестрице, так как ей показалось, что они не сомневаются в том, стоит ли её простить или все же нужно прекратить с ней всякое общение, – Сделала глупость, а потом уже думала над последствиями. Эта балда младшая в семье, не привыкла брать на себя ответственность за свои поступки. Простите её и меня, за то, что не уследила за ней. Впредь, я даю слово, больше никогда такого не повторится.

– Расслабьтесь, – сказал наконец Сварог, – Встряска мне только на пользу пошла.

– Да, Вецера. Я уже и позабыла обиды, – поддержала его Лада, – Забудь и ты.

Вецера потянулась к подруге с объятиями в знак примирения, а когда прижалась к своей дорогой подруге после столь долгого промежутка времени без общения с ней, поняла как сильно по ней скучала и как глупо она боялась её упрека. Лада добрая, кроткая и милостивая и, не смотря на озлобленные мысли, которые порой проявляются в её голове, вредить она не умела. Вецера вспомнила об этом в её теплых и нежных объятиях и ей стало намного легче.

Денница выдохнула, радостная оттого, что все недопонимания наконец-то были сглажены и дружба вновь воцарилась между ними. Она была горда за свою младшую сестричку, ведь, Денница боялась, что глупая гордость не позволит Вецере извиниться перед Ладой. Но все обошлось. Все снова хорошо.

Умиленные сценой примирения удивились, когда Марена, неожиданно потянулась ладонью к животу Лады. Она ожидала, что Сварог и Лада простят Вецеру, посему её произошедшее ни капли не удивило. Марена была сосредочена на своих нитях, не понимая какую жизнь она ещё чувствует, кроме тех, кто стоит рядом с ней, пока не догадалась в чем дело.

– Что такое? – спросила Лада, удивившись жесту своей подруги. Марена постояла какое-то мгновение, несколько раз перепроверив свои предположения, а когда полностью убедилась в том, что она права, подняла радостные глаза к Ладе.

– Ну, и шустрый же ты, Сварог, – улыбнулась она и убрала свою ладонь, взглянув на кузнеца, – Беремена ты, Ладушка.

Они не поверили услышанному. Оглянулись, нервно усмехнулись.

– Как? – пробормотала Лада.

– Это Мне у вас спрашивать надо "как"! – захохотала Мара. Первой радостную новость осознала, видимо, Денница, так как она, издавая радостные визги, начала обнимать Ладу, которая до сих пор стояла как вкопанная.

В ней зародилась новая жизнь. Она станет матерью. Ни в своих мечтах, ни в счастливых снах, а по-настоящему. Её пальцы невольно потянулись к животу, слегка дрожа она погладила себя, чтобы убедиться в том, что это явь. Все происходит в действительности. Она беременна. Она будет мамой.

– Уже беременна? – удивилась Вецера, – А свадьба?

– Устроим, – ответила Марена, – Что здесь сложного-то? Да, кузнец?

А кузнец её не слышал. Кузнец был не здесь.

Как беременна? Уже? Так скоро? Он знал, что это когда-нибудь случится, но чтобы вот так, сейчас. Он ведь совершенно не готов к ребенку. Ребенок? Он будет отцом? Кто такой отец? Как им быть? Пример отца в его жизни был самый неудачный, так что ему делать-то?

Лада обернулась на него, чтобы разделить с ним эту великое счастье, но вдруг испугалась, увидев его растерянность.

– Эй-эй, очнись, Сварог, – смеялась Марена, слегка хлопая его по щекам.

– Что? – спросил он потерянно.

– Приди в себя, дурак, Ладу пугаешь.

Сварог взглянул на свою любимую.

Это прелестное создание подарит ему дитя. Она посвятит всю свою жизнь ему, какому-то неумелому кузнецу, неудачнику, никому не нужному изгою без семьи и без роду. Лада подарит ему все, чего у него до сих пор не было, окутает его заботой, родит ему таких же чудесных и любящих детей. Она подарит ему настоящую семью. А он посвятит свою жизнь для её счастья.

Достоин ли он быть настолько счастливым?

– Скажи что-нибудь, – сказала Лада, слегка дрогнувшим голосом.

Это все неважно. Если не достоин сейчас, то обязательно когда-нибудь станет. Сварог сделает её самой счастливой, чего бы это ему не стоило.

– Выйдешь за меня? – спросил он её, слегка улыбнувшись.

Лада заплакала услышав от него слова, которые она желала услышать всем сердцем, но не позволяла себе признаться в этом, даже в мыслях.

– Ты чего? – спросила Вецера, приобняв подругу за плечи, не понимая, что это слезы истинного счастья. Сварог притянул Ладу к себе, заставив подругу её отпустить, обнял, поглаживая по голове.

– Не так ты себе предложение представляла, да? – спросил он, улыбаясь, – Золотой венец, не бось, хотела, вот и рыдает, – ответил он Вецере.

– Не-ет, – протянула Лада, смеясь сквозь слезы. Услышав её смех засмеялись и девушки.

Конечно выйдет. Это знали все и отвечать Ладе было совсем необязательно.

Добыть руду, спасти сестру, жениться, стать отцом.

Столько дел, столько дел...