Текст книги "Сварог (СИ)"

Автор книги: Сана Нарциссова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

Глава 44. Я вернусь, потому что люблю.

Глава 44. Вернется, потому что любит.

Их вечер охлаждал легкий ветер, которому хватало сил, чтобы мирно качать березы у дома Белобога, щекотя своим поглаживанием их ветви и листья. Шелест деревьев словно подражал звукам быстрого ручья, под него всегда спалось крепко и сладко.

– Ахав уже просится обратно, не рано ли мне его отпускать? И месяца ведь не прошло, – спросил Белобог у Мокошь.

Тем вечером, когда происходило обручение, они сидели за столом на крыльце его дома и беседовали при чудесном свете Белобога, что левитировал над серединой стола и был создан благодаря его магии. Мокошь свет был ни к чему, а он не привык беседовать с кем-то, не видя его лица. Непривычно, некомфортно.

– Раз просится – не держи, я ведь уже говорила.

– За все время, ты побеседовала с ним только во время первой встречи?

– Да.

– Этого тебе хватило узнать его всего? Ведь, даже я порой не понимаю, что у него в голове творится!

– Мне не нужно знать его всего – лишь ту его часть, которая сыграет нам на руку. Остальное лишь помутнит мою и твою решимость.

Белобог не задавал других вопросов, понимая, что всего ему знать нельзя. Мокошь была мудрее всех, кого он знал он верил ей больше, чем, казалось, самому себе. Когда-нибудь, она приведет Ирий к светлому будущему, где им никогда больше ничего не будет угрожать.

Их первая ночь в супружестве в их новом доме прошла волшебно. Было бы все ещё лучше, если бы с утра Сварогу не пришлось покидать Ирий, оставляя свою женушку одну. Лада не без слез собрала для него узел с едой, положила ему все необходимое и села, стала его ожидать. Он ушел ненадолго в свою кузню, взять оружие, которое успел для себя сделать.

Он уходит. Завтра она снова встретит солнце без него. Он исчезнет словно сладкий сон, она проснется в своей, ставшей без него такой скучной, реальной жизни. И снова будет одна. Она не сможет обнимать его как этой ночью, не сможет почувствовать его дыхание, не услышит, как бьется его сердце. От этих мыслей Ладе стало холодно, она обхватила свои плечи руками и не заметила, как по щеке покатились безвкусные слезы. Соль в них от частых горьких слез уже давно пропала.

За что ей это испытание? Боги хотят проверить её любовь на прочность? Лада ни за что не предаст Сварога. Она уже давно отдала ему своё сердце и душу, живя лишь его дыханием, заботой и любовью рядом. Ей другого для счастья было и не нужно, но Боги послали ей ещё одно великую радость – стать матерью. Матерью ребенка любимого мужчины.

Зачем ему уходить? Неужели без этого их семье не быть счастливой? Неужели ей обязательно переживать это ужасную разлуку?

Но так решил сам Сварог, а не Род или кто-либо ещё. Лада знала, что с мыслями о том, что он оставил свою сестру умирать в том жестоком мире, он бы не смог жить, не зная горестей. Именно это её и пугало больше всего...

– Эй, – позвал её тихо Сварог. Лада ушла в свои мысли и даже не заметила, как он зашел и сел перед ней, – Слышишь? Я вернусь, я же обещал.

– Конечно, вернешься, – сказала она и вытерла лицо.

Вернется. По-другому быть не может.

– Прекрати. Не будь такой, когда я рядом.

– Какой?

– Сильной.

– А как мне тогда быть без тебя?! – не выдержала Лада. Её губы задрожали, слезы прыснули новой волной.

– Я буду рядом, – он прикоснулся к её животу теплыми ладонями, – Частичкой своего тела и всей своей душой. Не забывай о ней, пожалуйста.

– О ней?

– Хочу, чтобы это была девочка, – улыбнулся Сварог, – Чтобы была такой же заботливой и умницей, как ты.

Лада прильнула к нему горьким поцелуем и хотела его запомнить, и чувствовать каждый раз, когда вдруг начнет по нему скучать. Обняла очень крепко, словно только от этого зависело то, как быстро он к ней вернется. Нет, словно так его можно было уговорить не идти туда. Не уходить, не бросать её, остаться.

– Побудьте умницами без меня. Я мигом вернусь, соскучиться не успеешь.

– Я уже скучаю.

– Тогда наша новая встреча будет особенно сладкой. Я золото тебе оттуда принесу, – Лада засмеялась, – И тут же заулыбалась, вы посмотрите на неё! Забыла, что муж её в горнило врагов отправляется, главное, чтоб с золотом вернулся!

– Не правда! – Лада расмеялась громче. Сварогу стало немного легче от того, что она улыбается. Ему было больно видеть её в таком состоянии, но он не мог остаться. Он прижал её к себе крепче, вдохнул аромат её волос. От вчерашней церемонии они до сих пор пахли свежей ромашкой.

– Я люблю тебя. Я вернусь, потому что люблю. Вернусь, потому что ты будешь меня ждать. Не теряй надежды.

Не потеряет. Сколько бы времени не прошло, год или десять, она не перестанет ждать и смотреть за горизонт с великой надеждой, что вот-вот она увидит его светлый лик. Если он не успеет прибыть к рождению ребенка, то Лада научит и ребенка ждать отца так же, как она сама.

Кузнец взял в рукку приготовленный в дорогу узел и они вышли из дома. Сварог в последний раз обернулся, чтобы посмотреть на то, что яснее всего показывало, как сильно он изменился в этом мире, как много он обрел здесь, как многого добился: их с Ладой новый дом, построенный кузнецом, его собственными инструментами и верными товарищами. Рядом стояла беременная жена, в глазах которой отражались безграничная любовь, преданность и вера.

Он снова семью, друзей и дом. Он смог, хоть и не верил, до последнего думал, что его отсюда выгонят, но ирийцы оказались полными любви и милосердия. Они его полюбили, даже не зная, кто он. Значит, он действительно этого достоин? Ахава, ведь, ирийцы приняли не так тепло, как его.

Крепко держа его за руку, Лада стала провожать его до двери Ирия. Сварога до сих пор удивляла простота входа в этот дивный мир. В Ирие не было никакой удивительной архитектуры, если не учитывать того, что все здания здесь были деревянные, чего в Тааме встретить было практически невозможно. Действительно удивительным было то, что не смотря на силу, данную Верховными Богами, ирийцы не решались пользоваться ею на своё усмотрение, они жили прислушиваясь к природе и уважали её законы. Невероятно, что никому из них до сих пор так и не захотелось чего-то большего. И даже то, что Белобог колдовал в своем саду никого не толкнуло на мысль, сделать также, в отличие от Сварога.

У двери из мира собрались жители Ирия, которые за это время успели с ним сдружиться. Вышли, чтобы вновь попрощаться и пожелать ему удачи и хорошей дороги. Была среди них и Мокошь, только стояла поодаль от всех, дабы не мозолить ему глаза. Сварог пожал руку и обнял каждого, поблагодарил за теплые слова, пообещал, что вернется, как можно скорее. Стало так грустно и одновременно хорошо на душе от мысли что ещё вчера у него не осталось никого родного, а сегодня уже столько друзей, которые успели стать для него дорогими.

Грустный взгляд кузнеца оглядел каждого и остановился на Мокошь. Он старался её не замечать, но все решил, что уходить вот так не сказав ей ни слова не хорошо. Сварог подошел к ней чуть ближе, взял её ладонь в свои руки и произнес:

– Прощай, Мокошь.

Мокошь, положила поверх его рук вторую свою ладонь и несильно сжала их своими тоненькими пальцами.

– Не прощай, Сварог, а до скорой встречи. Знай, из всех здесь стоящих твоего возвращения больше всего ждать буду я. – Мокошь тепло улыбнулась, надеясь на то, что кузнец поверит в её искренность, – После Ладушки, конечно же.

Сварог улыбнулся её словам, Мокошь это почуяла. Хлад между ними немного развеялся, им обоим стало намного легче.

– Ты вернешься быстрее, чем тебе кажется, Сварог. Будь уверен, – сказал Белобог, обняв своего друга, и, подбадривающе похлопав его по плечам.

– Не обнадеживай его, – проворчал Велес, – Он будет там один, пусть лучше будет настороже.

– Не пугай Ладу, – вступилась Марена, – Она и так еле держится, бедная.

Сварог вернулся к своей жене, поцеловал её в лоб, прижал к груди.

– Береги себя, пожалуйста, – прошептала она, боясь, что голос выдаст дрожь.

– Не грусти. В тебе наше дитя, не забывай.

Лада закивала и, не хотя, с трудом отстранилась.

Ирийцам было больно видеть Ладу в таком состоянии. Они удивлялись тому, какую сильную любовь кузнец смог вызвать в ней за столь короткое время. Радегаст бросил взгляд на Марену, вдруг поняв, что она никогда не смотрела на него так, как смотрит на Сварога сейчас Лада. И подобные мысли невольно проскользнули в мыслях многих пришедших мужчин, что наблюдали за картиной прощания двух влюбленных. А может оно и хорошо: они бы не хотели, чтобы их жены так много плакали. И как только Сварог с этим до сих пор справляется?

– Вот, отчего я ненавижу долгие прощания! – возмутился Велес, – Сварог, поди вон! Пуще мучаешь только бедную.

Кузнец отошел от Лады, переборов желание вытереть её вновь блеснувшие слезы, повернулся к дверце Ирия лицом, а к друзьям спиной, в последний раз вдохнул чистый ирийский воздух и прикоснулся ладонью к старому деревянному входу в Межмирье. Этого было достаточно, чтобы покинуть Ирий. Дверь никогда не открывалась и не закрывалась – она просто исчезала, когда чувствовала кого-то, кому можно доверять. И сейчас, когда она пропала из-под его руки, пейзаж вокруг стал терять свой обрис, тая на глазах, меняя всю краску в бело-серые оттенки, и, полностью погружая Сварога в удушающе тихое и пустое Межмирье.

Его взгляд покрылся пеленой, он проморгался, думая, что в них что-то попало, потер глаза, но ничего не помогло, пока он с замешательством не осознал, что с его зрением все в порядке – это туман вокруг лишил его способности видеть дорогу.

Межмирье само решало, что нужно показывать путникам, а что нет. И показывало оно только самые болезненные и превратные тайны души, дабы сломить вступивших на его территорию существ изнутри.

Сварог был ещё недостаточно опытен в выживании в дебрях собственного разума, а потому очень легко попался в ловушку.

Когда его силуэт исчез, вышедщие его проводить ирийцы ещё немного постояли, глядя в дверцу и только потом стали расходиться, на последок кидая Ладе утешительные слова, и, хваля Сварога за его сильный дух, но многое из этих слов девушка пропускала мимо ушей. Марена приобняла подругу за плечи одной рукой, а другой прикоснулась к её животу, прислушалась. Лада только сейчас смогла оторвать глаза от того места, где мгновение назада ещё стоял Сварог, и опустила взгляд к рукам Мары.

– Переживает дитя за тебя, Лада, – сказала Марена. К ним подошли и Вецера с Денницей, желая поддержать её, – Не понимает почему ты так печальна, не видит ведь, что происходит. Оно ещё такое крошечное, но уже тебя любит. Я чувствую, что любит. И ты его люби.

Любит. Её дитя в утробе как никто другой чувствовал её боль, переживал её вместе с ней. Лада не хотела, чтобы и он испытывал это. Она хотела, чтобы он был счастлив, но для этого и ей нужно было взять себя в руки и перестать грустить.

Чтобы действительно уметь любить кого-то, надо как следует полюбить себя.

– Да, при чем и за себя люби, и за Сварога, пока его здесь нет,– добавила Вецера, а затем, недолго подумав, громко воскликнула, – Ей богу, от одного гуляки ушла да другого тут же нашла!

– Тише, глупая! – шикнула Денница. Белобог вместе с братьями-конюхами и старшими Богами, которые собирались уже уходить, недоуменно обернулись, услышав слова Вецеры. Девушки нервно улыбнулись ему, помахали рукой, хоть сегодня и здоровались, под косые взгляды других мужчин. Белобог все равно помахал им в ответ и, отвернувшись, продолжил идти, за ним последовали и остальные, не до конца поняв, что только что произошло.

Марена засмеялась от глупости своих подруг, смех подхватила и Лада, которая вдруг почувствовала, что ей очень срочно нужно скушать соленые огурцы из своего погреба, куда она уже давно не заглядывала. Что-то ей подсказывало, что скоро она оттуда вылести не сможет...

– Ему действительно будет так легко, как ты говоришь или ты просто хотел его поддержать? – спросил Ладон у Белобога.

– В Тааме сложно быть не должно, – ответил он, – А вот Межмирье его знатно потреплет.

– Тем лучше, – заметил Перун, – Он упрямый – справится – крепче будет.

– Согласен, – кивнул Хорс.

Мокошь слушала их разговор неспеша топая следом. Они были правы. Испытания, которые Сварогу придется преодолеть в Межмирье, сделают его дух сильным, а сознание чистым. И ничто внешнее более не будет способно покалебить его душу. Сила его станет настолько велика, что даже вдалеке от родных он сможет защить их от всех невзгод и опасностей. Семь миров будут трепещать перед его мощью и это станет началом нового мира, который необратимо и уверено близится к ним.

Конец первой книги.