Текст книги "Анахорет (СИ)"

Автор книги: Самат Сейтимбетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

Глава 36

День 147

– Да, не помешала бы нормальная кузница, – сообщил очевидное Олег. – А может даже сразу кузнечный цех.

– Цех?

– Здание на берегу Тобалги, с колесами, вращаемыми водой, и приводящими в движение молоты, огромные молоты, какие не поднять одному человеку.

– Даже при помощи крана? – изумился обычно молчаливый Марбух.

Как быстро привыкли к хорошему, хмыкнул мысленно Олег.

– Кран не даст равномерности, так как двигают его люди, а не вода, – объяснил Олег. – Когда работу делает кузнец, каждый раз выходит немного по-разному, потому что он – человек. Это нормально, все люди разные.

– Такими нас сотворили боги! – торжественно провозгласил Кассах, вскидывая руку с растопыренными пальцами.

– Но, когда делает машина, она каждый раз делает одинаково – если это правильная машина. Только успевай подкладывать заготовки и забирать уже готовое оружие и доспехи.

Все это требовало подготовки, создания, отливки, обработки – вручную. Требовалось найти каменный уголь, на пережженном древесном далеко не уедешь, возни много, толку мало. Может, даже потребовалось бы домны, для отлива металла и прессы, не молоты даже, а сразу прессы.

Олег мысленно откашлялся, сообразив, что его опять унесло мечтаниями.

– В любом случае, до этого далеко, – сказал он. – Там нужно будет особое топливо и здание лучше строить огнеупорным, из особой глины.

– Огнеупорным? – заинтересовался кто-то из собравшихся.

Обычная тренировка по отработке строя и стены щитов и копий вдруг превратилась в импровизированную лекцию, и это не нравилось Олегу. В то же время, глаза людей горели, руки крепче сжимали деревянные муляжи оружия (вдвое, а то и втрое тяжелее обычного, чтобы привыкали), и расспрашивали они не из желания увильнуть от занятий, а из любопытства и желания сделать лучше.

Да, любопытство и желание сделать лучше, с ними местные набегали на Олега, раздражая его.

– Особая глина, не поддающаяся высоким температурам, – объяснил Олег. – Из нее лепят кирпичи и обжигают их... не на обычном огне, как просто кирпичи из глины.

Глины, вдруг подумал он, ощущая желание застонать. Да, у них не было соломы, чтобы возводить саманные дома, но глина! Отличный же теплоизолятор и налепить из нее кирпичей – раз плюнуть. Чуть подсушить и вот он дом, непрочный, но дом, до весны хватило бы. По сравнению с глиной рубля деревьев и ручная распилка требовали излишне много усилий.

В то же время, они были знакомы людям, а сколько времени потребовали бы лепка и сушка кирпичей? Не то, чтобы дерево было сильно лучше, его тоже не помешало бы просушить несколько лет, но бревна, хоть и "текли", но точно продержались бы до весны.

Все же каменные пещеры были и оставались идеальны, но увы, эти предрассудки местных все испортили.

– На особом угле, дающем мощный жар и который не помешал бы также в кузнечных цехах.

Для обычной работы с железом хватало и древесного угля, но и выходило соответственно, не слишком прочно, масса примесей, оружие часто ломалось и его "сваривали", но общая прочность не становилась лучше. Мало кто мог себе позволить многократную проковку в течение длительного времени, выдерживание в болотах и снова проковку, чтобы железо стало действительно сталью.

Собственно, все эти мысли о кузнечном цехе опять начались с поломки оружия, наконечника копья. Деревянные муляжи, без железных частей, были полезны и в этом вопросе, если они ломались, выстругать новый можно было очень быстро.

– Оружие, это ваша жизнь, – заговорил хмуро Олег, – вы должны быть уверены в нем и в том, что оно не подведет.

Он обвел взглядом бойцов и в их глазах видел совсем иное. "Колдовское оружие тара Стилета" не ломалось, и каждый из них мечтал получить такое. Хотя по уму следовало бы именно что налаживать кузнечное дело, работать с железом, превращая его в сталь.

– Следует искать каменный уголь и железную руду, и затем делать оружие.

"Не оглядывайтесь на мое оружие, я не смогу сделать его много", хотел добавить Олег, но не стал, выходило слишком уж похоже на оправдания. Жалкий провинциальный лепет, как он неоднократно слышал за спиной в свой адрес, когда только сбежал в Мерисату. Можно было объяснить все, как "магической силы не хватит", и даже не соврал бы, если продолжать считать магию одной из форм энергии. Разрядится синтезатор и все, закончилась "магическая сила".

Но говорить об этом означало бы оправдываться, и Олег решил промолчать.

– Оружие, которое не подведет в бою, – добавил он. – На исходную!

Бойцы сбились в кучу, выставили муляжи копий, прикрылись бревнами щитов. Среди них высился Марбух, который, кажется, пережил кризис "не стать мне храмовником". При всей своей мощи, одержимости местью, желанием научиться сражаться, ему не хватало внутренней магии.

Олег вскинул руку и активировал "генератор страха", прикрепив его на муляж зомби. Бойцы стояли, не бежали, но и не двигались вперед, укрывались за деревяшками. Сжимали муляжи, потели, стояли и сжимали зубы. Марбух готов был сражаться, но он стоял вместе со всеми, держал стенку и подбадривал товарищей.

Олег отошел в сторону, в тысячный раз думая, что один отряд воинов их не спасет. Даже десять отрядов не спасли бы, мертвяки били армии живых за счет численности, страха, магии мертвого и неожиданности. Более того, бойцы из тех, кто бежал прочь от нежити, по умолчанию вышли бы хуже, чем из тех, кто остался и сразу бился с мертвяками до последнего.

Но в то же время требовался кто-то, способный стоять стеной в чистом поле или посреди чистого камня. Бесплодный Кряж, хоть и лишился нескольких самых легкопроходимых путей, все равно оставался открыт для вторжений. Олег в какой-то момент осознал, что ему просто не хватит взрывчатки и самодельного бетона (который существовал пока что только в теории, в виде рецепта из прошлого Земли), дабы перекрыть все и не хватит людей, чтобы устроить цепь укреплений. В сущности все попытки перекрыть Кряж описывались словами "не хватит", так как Олег прибыл сюда выживать в одиночку, а не переворачивать и завоевывать мир, имея за плечами бесконечный склад всего.

– Что скажешь? – спросил он у Кассаха.

– Молодцы, быстро осваивают науку, – ответил тот.

Олег уже даже не изумлялся этому "быстро", которое было на самом деле медленно. Возможно, следовало съехать из своих пещер, влиться в местный ритм жизни... но зачем тогда было бежать с Земли? С таким же успехом он мог бы сидеть там, посреди ненавистного мегаполиса, но хотя бы с благами цивилизации.

– Воистину, нужда и стыд за свои деяния, желание исправить ошибки – лучшие учителя, как говорил наставник Фарцуаф.

Генератор все еще работал, будущие воины все еще стояли, затем все же качнулись и сделали шаг вперед. Слитно, толпой, утаскивая за собой колеблющихся, но все же шагнули. Олег выключил генератор и ряд чуть не упал.

– Молодцы! – громко закричал Кассах. – Запомните это чувство, когда вы смогли! Сумели! Побороли свой страх и продолжили сражаться! Да, может вы и не станете храмовниками или не захотите ими становиться, но умение преодолевать себя и страх, вот что даст вам возможность сражаться! За себя и за товарища, который оказался не так храбр, как вы, и вы прикроете его, а затем он вас!

Олег уже не слушал эту мотивирующую речь (бойцы внимали, утирая пот с лиц), прошел и забрал "генератор" с муляжа зомби. Дальше должно было последовать тренировочное сражение, затем упражнения и еще одна отработка на умение сбивать стену щитов и выставлять копья. А затем еще и еще одно, до полного автоматизма, отсутствия мыслей и рассуждений.

Здесь пригодился бы хороший сержант, чтобы новобранцы боялись его больше, чем Короля Мертвых, больше, чем всего остального. Приказал и послушались, не думая. В то же время, это не отменяло необходимости хорошего и массового оружия, наконечников и лезвий, в которых было бы примешано серебро, дабы нежить слабела от ран и не так активно разыскивала утерянные части своих дохлых тел.

Серебряные накладки на кастеновое оружие?

– Тар Стилет, – раздалось сбоку.

Тащили огромный чан дымящегося жирного бульона с кусками мяса и шариками "хлебной" биомассы. На морозце бульон уже начал подергиваться пленкой, но все равно, самое оно, для поддержания сил после таких тренировок. Олег кивнул тащившим, бойцы уже оживились, доставали деревянные ложки, так как стопку мисок тащили вместе с чаном.

После такого прибавлялось сил и энергии, но и двигаться было тяжелее, чем пользовался Кассах, а следом за ним и Марбух. Утяжелить тренировку, приблизить к полю боя, чтобы каждый понял, каково оно: когда ты побил врага и руки уже не держат меч, а тут прибежала новая волна. Олег вспомнил ту охоту на варгахов и невольно дернул щекой, все же промахнулся, не рассчитал тогда силы.

– Угощайтесь, тар, – поднесли ему с поклоном миску.

Деревянную чашку, тот еще ужас в отмывании и в плане заноз, и мысли Олега с прошлых ошибок скакнули на вопросы керамики и нормальной посуды. Обжиг не только кирпичей, но и посуды, почему бы и нет? Выжили, выстояли, не умерли, можно было идти дальше, расширяться, улучшаться во всех вопросах.

Быт, строительство, еда, помощь, процветание, всем этим Олег охотно и радостно занимался и продолжил бы заниматься, если вычеркнуть из уравнения людей. Но вычеркнуть их не выходило, ведь ради них все и затевалось, самому Олегу хватило бы и пещер, с цивилизацией внутри. Он зримо представлял, как выходил бы иногда на охоту, пугал варгахов, бродил по скалам Кряжа и любовался конусом вулкана, надеясь, что тот не проснется.

Бегал бы по утрам к Тобалге и купался в ней для закалки, ловил рыбу и бродил по берегам, не думая о людях вокруг, так как их просто не было бы. Свободная, привольная, беззаботная, одинокая жизнь. Олег видел ее, словно наяву, даже не закрывая глаз и смаковал мечту, словно бульон, понимая, что в жизни вместо сладкого торта ему досталось мясо: вкусное, жирное, придающее сил, но все же не торт.

Мысли о том, что надо бросить и уйти, все громче звучали в его голове, подталкивали действовать. Он не хотел бросать синтезатор и хотел помогать людям, не знал, как везти синтезатор с собой, но в то же время Олег знал себя.

В один прекрасный день желание уйти могло взять верх, вопреки всему.

– Что-то не так, Хельги? – подсел Кассах. – Ты словно расстроен тренировкой?

– Нет.

– Желаешь сразиться и взять реванш?

– Нет, – снова покачал головой Олег. – И если уж кому и брать реванш, то тебе.

Кассах улыбнулся слегка.

– Тебя беспокоят люди, – заявил он.

– Да, – согласился Олег.

Главное было не уточнять, как именно они его беспокоят. Кассах, разумеется, понял все по-своему, мол, тар Стилет переживает за людей вокруг.

– Здесь я могу только согласиться, – вздохнул Кассах. – Слишком близко к нежити, Кряж нас не защитит, не спасет, если пришлют сразу несколько армий. Зато мы успеваем спасать людей.

– Да? – вяло удивился Олег.

Затем вспомнил, что Дарун Цот о том толковал, удалось перебить несколько патрулей нежити и спасти с десяток людей. Помогало то, что через Кряж не вели дороги, не ходили караваны, не было особо поселений рядом. С первой армией повезло, о следующих должны были предупредить, но не дураки же там были, не безмозглые мертвяки-рядовые во главе нежити?

– Да, – кивнул он. – Успеваем.

Одна армия пропала, не послала вестей, уже повод насторожиться. Да, могли истребить варгахи, но тогда почему исчезали отряды и патрули? Почему командование не направило еще отряд для расследования и оценки сил варгахов?

– Возможно, сопротивление в Вольных городах и у соседей сильнее, чем могло показаться.

– В смысле? – нахмурился Кассах.

Он был отлично подготовлен и образован для этого времени, но все же иногда и этого не хватало.

– То, как мы воспринимаем нашествие нежити и реальное положение дел могут отличаться. Хлынуло половодье мертвых, Редонион пал, мы услышали о Короле Мертвых, изредка к нам выходят оборванные и изможденные живые, – начал объяснять Олег, с легким отвращением допивая бульон.

Все же новый мир избаловал его и в то же время, ему не хватало земных специй, консервантов, всяких ароматизаторов и заменителей вкуса "идентичных натуральным".

– Выглядит так, словно все Вольные города пали, как и их соседи, все леса забиты нежитью под завязку и надежды на спасение нет, – пояснил Олег.

– Есть! Храмовники! – вскричал Кассах.

– Это как раз вторая часть – реальное положение дел. Возможно, города еще борются и там Хамдан, допустим, держит оборону, как мы на Кряже. Храмовники идут целой армией.

– Даже не сомневайтесь, тар! Идут! – еще громче вскричал Кассах.

Не убеждая себя, просто от избытка чувств, ведь он сам это верил всей душой.

– И вот получается, что с одной стороны нежить будто завоевала все вокруг, – Олег приподнял одну руку, будто чашку весов, – а с другой, возможно, идет отчаянная война и все не так плохо, и к нам не пришла новая армия нежити, так как другие люди борются.

Он поднял вторую руку и Кассах уставился на нее, осмысливая услышанное.

– Вот эта неопределенность меня и беспокоит, – сказал Олег, чтобы уже как-то закрыть тему.

– Надо, – Кассах задумался.

– Да, надо идти дальше, выяснять, что там за Кряжем и в Вендории, отправлять гонцов в Данталию, но мы не можем. Уже отправляли Даруна и все закончилось печально.

Грудь Кассаха вздулась, сам он вскинулся, но затем словно увял, задумался. Олег только кивнул и пошел дальше заниматься делами, оставив Кассаха размышлять и гонять бойцов толпой и Марбуха персонально.

Глава 37

День 150

– Завурот пройдет, – вдруг заявил Кассах.

– Куда?

– В Данталию.

Завурот, присутствовавший при разговоре, не прекратил отработку приема, но прямо физически ощущалось, как его внимание обратилось на Кассаха и Олега, а уши и глаза пытаются переползти на затылок.

– Тебе не жалко своего единственного ученика?

– Я не гожусь в учителя, – с присущей ему прямотой признался Кассах. – В Данталии есть храм Сотара, там Завурота обучат намного лучше.

– Поэтому ты готов отправить его на гибель?

– Он справится и пройдет, – уверенно заявил Кассах.

Олег не стал ему напоминать, что Кассах точно так же был уверен насчет армии нежити, мол, все умрут, так не посрамим же предков и наставников в последнем бою.

– Особенно, если вы, тар, дадите ему своего особого оружия, – чуть сдал назад Кассах.

Олег и тут не стал отвечать, смотрел на Увара, словно никогда его не видел. Ириния годилась ему в дочери, а Кассах в сыновья, но, разумеется, Олег не воспринимал их своими детьми. В то же время, только здесь, в этом новом мире, он испытал новое чувство: не просто обучение тупой молодежи, не желающей учиться, но еще и ответственность за них. Пожалуй, это было близко к родительским чувствам, самое близкое из того, что Олег испытывал в своей жизни.

Поэтому Олег хотел дать им своего особого оружия, он бы охотно вооружил всех вокруг автоматами и гранатами, повел в атаку за Кряж, хотя бы затем, чтобы не думать о возможной атаке нежити. Но хотеть не значит мочь, о, эту нехитрую истину Олег за свою жизнь усвоил прекрасно, и он знал, что не может вооружить всех вокруг современным земным оружием.

Более того, та часть Олега, что вечно вспоминала прошлое и тут же начинала придумывать наихудшие исходы, не хотела давать такое оружие тем, кто не находился рядом. Даже будущим егерям, ибо они не клялись на верность и могли удрать в любой момент, в отличие от Кассаха, воспринимавшего свой обет храмовника предельно серьезно.

– Особое оружие еще надо заслужить, – серьезно ответил Олег.

– Я не хочу в Данталию! – вдруг заявил Завурот.

Он продолжал исполнять прием, старался изо всех сил не показывать вида, но все же не сдержался.

– Вот, я не гожусь в наставники, – указал рукой Кассах. – Так и не внушил ему, что послушание наставнику, это добродетель.

– Если вы отправите меня в Данталию, то перестанете быть моим наставником, а значит, я не обязан буду вас слушаться! – еще выпалил Завурот.

– Меня нет, а вот тара Стилета – да, – вздохнул Кассах и пробормотал под нос что-то об упрямых, как скала, хамданцах.

Олегу не хотелось влезать в этот конфликт и уж точно не хотелось посылать Завурота – явно не желавшего идти в Данталию, просто готовый рецепт для провала! Посылать и давать ему оружия – вдвойне. Но мысли его вдруг переключились и ушли в сторону. Послушание наставнику, вбиваемое в юных будущих храмовников, чем оно отличалось от крика сержантов, обучавших новобранцев в армии? Да по сути своей ничем, внушить, вдолбить, запугать, так, чтобы выполняли и делали, как скажут, а не так, как хочется.

Зачем это делалось? Чтобы будущий храмовник усвоил науку в полной мере, потому что тут явно обучали по устной традиции: делай, как наставник говорит. Нет, поправил сам себя Олег, это частный случай Кассаха и Фарцуафа, но в храме? В храме наверняка имелись наставления, уставы даже, проверенные жизнью и жизнями храмовников, и там указывалось, чему учить и как, чтобы брать верх над всякой нечистью и теми, кто взял силу у бадрасов.

Разумеется, для такого обучения требовалось послушание, и поиски новых учеников, обладающих сильной пассивной магией. Но разве не мог он, Олег Спицын и тар Хельги Стилет, улучшить процесс, как изменил массу всего вокруг, опираясь на земные знания? Мог. Не факт, что обязан, но точно мог и даже сделал первый шаг в этом направлении: еда с добавками магических грибов и растений, каменные бани и усвоение пара из магической воды через кожу и прочие вещи, находившиеся в ведении Иринии.

У него имелись цифровые очки, сканер и Имма, умение и понимание энергий и энергетики тела, медицины, анатомии, что вело к выводу: нельзя было ждать милостей храмовников, следовало создать могучих бойцов самому. Огромный, затратный проект, требующий постоянного личного участия, конечно, но в то же время потенциально сулящий массу выгод.

– Если мне предстоит отправиться туда и остаться в храме, то тар Стилет тоже мне будет не указ, – упрямо гнул свою линию Завурот.

– Да ты! – вспылил Кассах.

Олег перехватил его вскинутую руку, в которой была зажата палка, и покачал головой. Указал глазами, мол, отойдем в сторонку, и они отошли, благо все вокруг было утоптано и вмято чуть ли не до земли и корней. После массовой охоты угроза вархагов резко ослабела, зверье тоже исчезло, либо было забито, либо разбежалось в страхе, и люди даже слегка утратили бдительность, свободно ходили вокруг, куда хотели.

Радовала мысль, что все это благодаря Олегу, изначально сумевшему выбить варгахов прочь.

– Извините, тар, мою дерзость, – заговорил Кассах, сверкая глазами, – но вы слишком мягки и добры!

Олег не удержал короткого смешка. Услышать кто такое из знавших его на Земле, так вообще животик бы надорвал от смеха. Олег Спицын добр к людям! Надо же такое сказануть! В то же время, Олег вдруг подумал, что Хельги Стилет вполне мог быть и добр к людям, по крайней мере, пока те не садились ему на шею.

– Извиняю, ведь я мягок и добр, – улыбнулся Олег.

– Так учили всегда, – словно оправдываясь (на самом деле лишь говоря правду), сообщил Кассах.

– И эти храмовники служили Сотару.

– Иначе храмовник мог струсить в бою, подвести остальных... да, они служили Сотару.

– А ты поклялся мне, – напомнил ему Олег.

Кассах склонил голову.

– И так как я не бог, то и методы можно изменить, да?

– Я верю, что вы сможете, тар, – глухо ответил Кассах, глядя в снег и землю.

Прямой, как меч, Кассах, в то же время поклявшийся следовать его любым решениям и убить себя, если усомнится в "таре Стилете, уничтожителе нежити". Олег смотрел сверху вниз на склонившего голову Увара, казалось, готового встать на колени. Где-то фоном в голове Олега бродило изумление, как он вообще дошел до жизни такой.

Но основное направление мыслей опять перескочило дальше. Прямой и честный Кассах, но в то же время, принесший клятву Олегу, что он сказал бы о мысли готовить своих храмовников? Даже не храмовников, а тех, кто овладел их приемами, получил развитие внутренней магии и освоил хитрости лесовиков, получил земное оружие и подготовку диверсантов, по земным же методикам?

Запредельное умение сражаться, удерживаемое уздой воспитания и принципов храмовников, направленное против нечисти и нежити, это было понятно. Но убери узду, и что тогда? Понял бы такое Кассах или покончил с собой? Олег, конечно, все равно смог бы обучить – нет, не смог бы, признал он. Обучение других никогда не было его коньком, в сущности, выходило ровно наоборот, чем больше учил, тем хуже делал.

Но изначальная мысль, идея сделать себе группу храмовников – диверсантов, оставалась все такой же привлекательной. С подобной группой из четырех-пяти человек, знающих местные условия, можно было и рискнуть, пройти лесами или Тобалгой, вломиться к Королю Мертвых и укоротить его на голову и магию, и потом тихо уйти.

Но что потом или до того? Сила, скорость, умения и никакой морали? Личная верность и клятвы Стилету?

– Я рад, что ты веришь в меня, Кассах, – сказал Олег. – Поднимись.

– Я поклялся, тар! – просто ответил Увар, поднимаясь.

Хорошо быть молодым, подумал Олег, прямым, честным, знающим свой путь и не испытывающим сомнений. Иногда он настолько люто завидовал Кассаху, что зубы сводило и хотелось бросить все, самому отправиться в храм Сотара на берегу Телассова моря. Стать учеником, получать палкой по плечам, спине и заднице, не думать, не переживать, слушаться и быть одним из коллектива, частью его.

– Отлично, – кивнул Олег. – Тогда у тебя прибавится учеников.

– Как скажете, тар, – отозвался Кассах. – Могу ли я высказать свое замечание?

– Можешь, но оно бессмысленно, – хмыкнул Олег, – так как я верю, что ты сделал все, что мог и даже больше. Теперь нам предстоит еще один визит к мо Иринии.

Постоянно приходилось ходить к ней или вызывать к себе, по разным служебным делам, как говорится. Ириния не пыталась наброситься и изнасиловать, не раздвигала ног, не предлагала себя, как тогда, но все равно смотрела жадным, голодным взором. Теперь она желала не только тела "Хельги Стилета", но и его знаний, во всех областях, примыкающих к медицине.

И Олег сейчас собирался подпитать этого голодного зверя внутри Иринии. Словно сам прыгал на грабли, да не просто так, а чтобы рукояткой заехало точно под дых или между ног. Или вообще вонзилось прямо в задницу сразу, чего уж там. Создать самому себе проблемы сейчас во имя возможного лучшего будущего.

– Как пожелаете, тар, – ответил Кассах.

Даже не стал спрашивать, зачем им Ириния, перебирать причины или высказывать предположения. Вот такое поведение Олегу нравилось, меньше лишних слов, больше дела, если не забывать о том, что слепая вера в него тоже могла привести к проблемам. Нет, просто обязана была привести к проблемам, ведь вся жизнь Олега строилась по этому принципу: что ни делай, будут проблемы, даже когда ты делаешь что-то, чтобы избежать этих проблем.

Ярчайшим доказательством служило само бегство в другой мир, прочь от проблем жизни на Земле.

– Завурот! Бегом до Тобалги и обратно три раза, затем переплыть ее туда и обратно и на этом занятие будет закончено!

– Слушаюсь, наставник! – взревел Завурот так, что с деревьев полетел снег.

Рванул к реке, а Олег и Кассах зашагали обратно к домам и лазарету Иринии. Переплыть реку, думал Олег на ходу, наверное, это практический прием, плыви и мобилизуй резервы, грей себя изнутри концентрацией, иначе замерзнешь и утонешь. Еще один пример жестокого и отчасти бессмысленного, но в то же время действенного приема, если результаты требовались как можно скорее.

– А ты плавал через реки?

– Рядом с домой наставника был огромный пруд, устроенный для развода уток и гусей, – без промедления ответил Кассах так, словно репетировал целую неделю. – Я нырял там круглый год, учился плавать и задерживать дыхание, доставал камни со дна и пытался ловить рыб и птиц голыми руками.

Олег моргнул, не зная, что и сказать. Люди по дороге кланялись, желали им доброго дня, а Олег вдруг заметил, что окружающие стали выглядеть чуть иначе. Не как забитые голодные замерзающие беженцы, а как люди, которые поели, отогрелись, уверились, что есть крыша над головой. Да, уверенность и отсутствие внутренней дрожи, во всех смыслах, словно забыли, что нежить там за Кряжем никуда не делась.

Или они так верили в Хельги Стилета? Приятно, но Олег знал, что может подвести их веру в любой момент, и это раздражало. Вроде как подталкивало соответствовать их ожиданиям, но в то же время, это опять были попытки толпы изменить его в свою сторону, забить в стенку выпирающий гвоздь. Такое злило, хотелось объяснить им, напомнить о настоящем положении дел – вот только люди опять поняли бы все неправильно, услышали что-то свое, а не то, что им попытался бы донести Олег.

Поэтому он даже не пытался, наоборот, слегка помрачнел.

– Да, опасность для живых никуда не делась, – поддержал его Кассах. – Но вы, тар, слишком добры и мягки, слишком переживаете за людей вокруг.

– А ты нет? – изумился Олег. – Ты же храмовник!

– Я готов жизнь отдать за людей, – просто и прямо, как всегда, ответил Кассах. – Но я знаю, что я не бог и не могу помочь всем, и переживания за то, что где-то прямо сейчас гибнут люди, приведут лишь к слабости и сомнениям. Переживать за всех – удел богов и настоятелей храмов, меня, как бойца, они лишь ослабят и приведут к гибели, из-за которой я не смогу помочь людям.

– Что-то в этом есть, – покрутил на ходу головой Олег.

Не переживать за окружающих, а делать свое дело, ну умер кто-то и плевать, зато ты помог всем людям. Простая бесхитростная философия, помогающая храмовникам не впадать в депрессии и биться изо всех сил, везде и всегда, не давая нечисти спуска. Да, такой подход мог пригодиться и самому Олегу, следовало только обдумать все отдельно, поразмыслить, взвесить, адаптировать, применить, исправить, еще раз применить и через несколько повторений добиться рабочего результата.

– Но сейчас речь пойдет о другом, о безжалостных опытах над людьми, под радостный хохот.

– Хохот? – озадачился Кассах, переобуваясь внутри лазарета.

– Конечно, мо Ириния будет хохотать и потирать руки в предвкушении опытов!

Ириния, которой уже доложили об их прибытии, выбежала навстречу, услышала слова Олега и замерла в недоумении.

– Мы будем искать людей, у которых сродство магии развито лучше, чем у других, а потом, через ряд воздействий на тело и разум, раскроем и повысим их потенциал, и они смогут стать храмовниками, магами, кем угодно. Разумеется, я буду пояснять все этапы и учить вас, мо Ириния, чтобы вы смогли потом сделать все самостоятельно.

Ириния захохотала, потирая руки и стены вокруг дрожали в такт ее смеху. Кассах смотрел, глупо приоткрыв рот и округлив глаза, затем упал на колени, словно опять собирался принести клятву или покаяться в том, что усомнился в мудрости "тара Стилета".

– Встань и откройся новым знаниям! – пафосно провозгласил Олег и затем добавил буднично. – Нет, правда, раздевайся, мо Иринии нужно будет детально изучить твое тело.