Текст книги "Герой (ЛП)"

Автор книги: Саманта Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Я понимала, что так и будет, но ничто не могло подготовить меня к потере, которую я почувствовала. Колени подогнулись, и в поисках опоры я схватилась рукой за спинку кресла.

Моя реакция вызвала вспышку эмоций на лице Кейна впервые с ужина у Делейни.

– Это была не просто интрижка, – прошептала я.

– Конечно, так и было. – И снова монотонно.

Звук был такой, словно кто-то прикасается к пенопласту. Я сжала зубы.

– Почему вернулся мистер Холодный Каррауэй? – подумала я вслух, вздрагивая от горечи в собственном голосе. – Какие секреты ты скрываешь? Должно быть, важные, раз этот парень вернулся. Я-то думала, что избавилась от него еще несколько недель назад.

– Не знаю, о чем ты. Я и есть тот мужчина.

– Нет, ты не прав. – Я неуверенно покачала головой и сделала шаг к нему. – Я влюбилась не в того мужчину, которого встретила на фотосессии. Или того, который в течение нескольких недель был моим боссом.

– Алекса...

– Я влюбилась в Кейна Каррауэя. В мужчину, который поддразнивает меня, смеется со мной, прислушивается ко мне и уважает меня. В человека, который каждое утро будит, занимаясь со мной любовью. А каждый вечер, после того как оттрахает меня, словно никогда не сможет насытиться, целует и желает спокойной ночи. Ни один мужчина никогда не был во мне так глубоко, во всех смыслах. И то, как он смотрит на меня… Он видит меня такой, какой никто никогда раньше не видел. Первый мужчина осуждал меня, унижал. Кейн Каррауэй – нет. Впервые за всю жизнь он заставил меня почувствовать себя в безопасности. Я хочу, чтобы он вернулся. Я люблю его. И хочу заполучить его назад, – умоляла я.

Он не смотрел на меня. Я видела лишь профиль, пока он смотрел в сторону моей кухни.

– Кейн?

Когда он наконец посмотрел на меня, глаза пылали от эмоций, и я поняла, что он запутался. Он зол и смущен, зашел в тупик и чувствует себя виноватым. И все в равной степени.

– Ты не любишь меня, – покачал он головой. Его голос походил на скрип наждачной бумаги по камню. – Ты не можешь меня любить, потому что не знаешь, кто я. На самом деле, я никогда и не позволял тебе увидеть настоящего меня.

Мы смотрели друг на друга, и напряженность с каждой секундой становилась все сильнее. Еще один рывок и...

– Лжец, – наконец выплюнула я, ощущая тошноту.

– Нет необходимости предупреждать меня за две недели. Дай мне пару дней, чтобы я нашел замену, и я освобожу тебя от обязательств по контракту.

– Трус.

Выражение его лица снова стало бесстрастным.

– Не собираюсь оставаться здесь ради этого.

Аромат его одеколона, когда он прошел мимо, и тепло его тела напомнили мне о времени, которое мы провели вместе. Никогда за всю свою жизнь я не испытывала такой боли.

– Точно, – сказала я так же безразлично, как и Кейн. – Не выбирай меня. Другого я и не ожидала.

Ссутулив плечи, он колебался несколько мгновений.

Я осторожно шагнула к нему и прошептала:

– Надеюсь, твои секреты согреют тебя по ночам.

И вот так просто, всего лишь пожав плечами, он словно избавился от всех испытываемых эмоций и в последний раз вышел из моей квартиры.

Оцепенев от боли, я в полной темноте упала на диван.

Услышала, как его автомобиль отъехал от моей улицы и унесся вдаль. И только тогда разрыдалась.

Глава 24

«У вас четыре новых сообщения».

Я равнодушно уставилась на автоответчик. Если бы это зависело от меня, проигнорировала бы мелкого ублюдка, но мигающий красный огонек на нем светился в темноте спальни. Если я хотела притвориться, что собираюсь сегодня немного поспать, требовалось прослушать сообщения или удалить их, чтобы мерцание прекратилось.

Плохой день. Лицо опухло и отекло. Я не съела ни крошки. Выпила два бокала вина, которыми потом меня и вырвало, а от того, что ничего не ела, из меня выходила лишь красная жидкость, и от этого тошнило снова.

Звонил мобильник, припев из «You Oughta Know» Аланис Моррисетт заполнял квартиру по меньшей мере дюжину раз, так что я отключила звук. Это не сработало, потому что мне просто стали звонить на домашний телефон и оставлять сообщения на автоответчике. Если бы я прослушала сообщения, то без сомнений, почувствовала бы себя еще хуже.

И еще я обнаружила, что хуже боли от расставания с любимым мужчиной была жестокая, цепкая, надоедливая боль от некой отвратительной маленькой вещи, называемой надеждой. Она цеплялась за меня. Шептала на ухо: «Еще есть время. Он может передумать. Когда ты завтра пойдешь на работу, он лишь раз взглянет на тебя и захочет вернуть».

Я ненавидела эту надежду. Ненавидела, что она заставляет меня чувствовать себя такой слабой и сломленной. Словно без него, без этой надежды я никогда не стану прежней. Ненавидела, что он имел надо мной такую власть. И ненавидела, что эта глупая надежда заставляла меня думать, будто одно из четырех сообщений могло быть от Кейна.

«Он мог позвонить, чтобы сказать, что передумал».

Нетерпеливо вздохнув, я нажала пальцем на кнопку, чтобы прослушать сообщения.

«Вы получили сегодня сообщение в девять часов семь минут…»

– Лекси, это я, – глубокий голос дедушки громыхал в комнате. – Милая, я сожалею, что мы так расстались прошлой ночью. Позвони. Нам нужно поговорить…

В раздражении прослушав варианты действий от сервисной леди, удалила сообщение, желая впасть в оцепенение и от боли, что он мне причинил.

«Вы получили сегодня сообщение в десять часов сорок четыре минуты…»

– Лекси, это Эффи. Что случилось? Сегодня утром Кейн не пустил меня к себе в квартиру. Вел себя как грубый маленький засранец, а со мной он никогда таким не был. Сказал, что меняет замки. Что происходит? Сразу же перезвони мне.

Боль в груди усилилась от паники в голосе Эффи. Кейн отгородился и от нее тоже. Я зажмурилась, почувствовав пульсирующую боль. Во что же я все-таки влезла прошлой ночью? Какую тайну он скрывает, что заставила его так отстраниться?

Я вздохнула и снова нажала на кнопку.

«Сегодня вы получили сообщение в два часа двадцать минут…»

– Привет, это я, – поприветствовала Рэйчел. – Просто звоню, чтобы узнать, как прошел бал прошлой ночью. Я все еще не могу поверить, что ты посещаешь балы. Подожди. Это был бал? Или торжество? Или ты просто назвала это вечеринкой? Хотя какая разница, если любому, чья голова растет не из задницы, на это просто плевать. Ты была в платье от Дженни Пэкхем, удачливая сучка? Пожалуйста, скажи мне, что этот горячий неандерталец не сорвал его с твоего тела и не испортил наряд за три тысячи долларов. Хотя подожди, ничего мне не говори. Если моя зависть возрастет до определенного уровня, придется покончить с нашей дружбой. В любом случае, красавица, позвони мне. Я хочу пикантных деталей…

Почувствовав, как слезы забили горло, я упрямо их сглотнула. Сегодня я выплакала достаточно, чтобы наполнить очень глубокий колодец.

Хватит. Мне необходимо собраться, чтобы завтра суметь взглянуть в лицо Кейна хоть с каким-то подобием достоинства.

Собираясь с духом, я снова нажала кнопку и, задержав дыхание…

«Вы получили сегодня сообщение в три часа две минуты…»

– Лекси, – голос Эффи разбил надежду услышать Кейна. – Я просто хотела, чтобы ты знала, что Кейн остыл и снизошел до того, чтобы со мной увидеться… Он рассказал мне, что случилось, милая. Мне так жаль. Не могу выразить, как я сожалею. Я пыталась с ним поговорить, но… думаю, он что-то скрывает. Просто… не отказывайся от него. Когда он разыгрывает передо мной Мистера Холодность, я знаю, что его чувства сильнее, чем обычно. Это его способ выдержать. Я… пожалуйста, не сдавайся…

Знакомое покалывание в носу подсказало о приближении слез прежде, чем я смогла их остановить.

Голос Эффи, умоляющей помочь тому, кого мы обе любим, меня убил. Потому что я хотела… Боже, хотела, если это означало, что Кейн мог ко мне вернуться…

Но… он не оставил сообщения. Значительная часть меня была просто непоправимо сломана… та часть, что просто устала быть на последнем месте для людей, которых я любила. Та часть, которую просто тошнило от того, что приходится всех спасать.

И я поняла, что в первую очередь сейчас мне нужно позаботиться о себе. Вся моя жизнь находилась в подвешенном состоянии… из-за него.

Мне нужно вылечить сердце и построить карьеру.

Я не знала, хватит ли мне сил еще и на то, чтобы бороться за Кейна.

Глава 25

Выражение лица Кейна, когда он подошел к моему столу на следующее утро, разорвало все остатки надежды, за которую я держалась. Хоть он и не был холоден, но вел себя исключительно вежливо.

Я встала за своим столом, когда он подошел и остановился, и часть меня получала удовольствие от созерцания темных кругов у него под глазами. Черты его лица были напряжены от усталости. Он все еще оставался красивым, но теперь, будучи в неопрятном виде, я не хотела, чтобы он оставался таким привлекательным.

Приятно было осознавать, что на нем отразился наш разрыв. Хотя это ничего не меняло, что только подтверждал его вежливый кивок в качестве приветствия.

– Я контактировал с агентством. Они пришлют временного работника в среду.

Меня охватила паника. Нам осталось пробыть вместе только сегодня и завтра.

Это вызвало необдуманную реакцию, я сделала последнее усилие.

– Что бы ты ни скрывал, это не изменит моих чувств к тебе.

Он смотрел мне прямо в глаза.

– Сожалею, что обидел тебя. Но теперь все кончено. – Он сделал шаг назад. – Конечно, я позабочусь о том, чтобы ты получила месячную зарплату и могла использовать меня для рекомендаций.

– Скажи, что не любишь меня, – тихо произнесла я, когда он отступал.

Кейн застыл в дверном проеме и несколько секунд спустя посмотрел на меня через плечо.

– Не люблю.

Я откинулась на кресло, когда он проскользнул в свой кабинет. Надежда разрушилась, разрезая меня на куски. Так вот как это ощущается.

– Ваше расписание на моем компьютере, как и все ваши контакты и заметки по текущим вопросам с недавних встреч. – Я положила флешку на его стол. – Я все перенесла сюда, потому что для вас будет лучше, если новый помощник начнет со свежей информации. Я сохранила записные книжки с моими ежедневными обязанностями, инструкциями и вашими личными предпочтениями. Там есть все: от стандартных электронных писем до вашей любимой химчистки.

Я подняла глаза от блокнота и встретилась с задумчивым взглядом Кейна.

– Спасибо, Алекса. Это невероятная помощь.

Исключительная вежливость между нами будила желание закричать, но я каким-то образом подавила этот инстинкт вместе со склонностью к остроумию. Мне хотелось покончить со всем между нами с достоинством. Без саркастичного ворчания.

– Пожалуйста.

Он посмотрел вниз на бумаги на столе.

– Есть перспективы на работу? Могу свести тебя с агентством по трудоустройству, с которым работаю.

– Спасибо, не нужно, – тихо ответила я. – Думаю, возьму некоторое время на переосмысление карьеры.

– Звучит как план.

Я остановила себя от закатывания глаз. Как мы могли заниматься сексом с этим мужчиной на его столе (более одного раза), а теперь вести себя как абсолютные чужаки? Эта ужасная боль, казалось, поселилась в каждом уголке моего тела и грозила поглотить. Я мысленно стряхнула ее и вернулась к рабочему режиму.

– У нас встреча с Джереми Ругером через сорок минут, – напомнила я.

Взгляд Кейна ожесточился.

– Ругер отвратителен. Ты не должна через это проходить.

Я знала, что он мерзок. А еще он финансовый директор «Уинтон инвестментс», компании, прошедшей путь от мелкой сошки до крупного игрока фондового рынка за последние два года, когда Ругер взял финансы компании под контроль.

Как только Линда, финансовый директор Кейна, удивила его новостью о своей беременности и тем, что они с мужем решили, что тому стоит вернуться к работе, а ей – взять некоторое время и побыть с детьми, босс начал поиск нового финансового директора.

Мы встретили Ругера в субботу на вечеринке. Хоть он и финансовый гений, но также грязный маленький слизняк, который провел большую часть вечера, преследуя привлекательный обслуживающий персонал.

Я не должна была идти на встречу. Правда состояла в том, что я даже не обязана была присутствовать на более чем половине обедов и встреч, назначенных Кейном. Но предположила, что он, как и его партнеры, всегда приходящие с сопровождением, приводил меня с целью разрядить обстановку. Он всегда говорил, что расслабленные люди более подвержены убеждению.

– Я всегда хожу с тобой, – напомнила я. – И, откровенно говоря, хотела бы поучаствовать в этом. Я должна понять, что такого особенного ты увидел в этом парне, что готов мириться с его грубыми шутками.

Я думала, Кейн будет противиться моему присутствию, потому что это означало провести больше времени вместе, но он не стал.

Мы покинули здание в обеденное время в час пик и, поскольку ресторан располагался на Конгресс-стрит, пошли пешком. В такой толпе легче было притвориться, что не разговаривать друг с другом для нас нормально.

Все началось не очень хорошо. Мы приветствовали коллег, собирающихся на обед, и перекинулись с некоторыми парой фраз, пока направлялись к лифту. Когда Кейн неловко провел меня в переполненную кабину, я вздрогнула от ощущения его руки на нижней части спины. Он, должно быть, почувствовал мое напряжение, потому что так молниеносно убрал руку, будто окунул ее в невидимое пламя.

Мы стояли рядом, наши тела соприкасались, потому что избежать этого было невозможно, и я сжала зубы от напряжения, скользящего между нами. Мы практически выпрыгнули оттуда, отказываясь смотреть друг на друга, когда открылись двери лифта.

Дойдя до главного выхода, Кейн придержал для меня двери, и я пробормотала благодарность, выходя в хмурый день. Пошла по переполненной улице вдоль нашего здания и не сразу поняла, что оказалась одна. Кейн застрял у дверей, разговаривая с кем-то незнакомым мне. В большой компании невозможно знать абсолютно всех.

Кто-то врезался мне в плечо, и я споткнулась, пытаясь отойти от встречного движения пешеходов. Посмотрев в сторону Кейна, увидела, что он возвращается ко мне, и снова вышла на тротуар.

Тень в черном костюме задела меня. Острый мучительный ожог пронзил мой живот, и боль прошлась по каждой клеточке тела. Ошеломленная, я не могла осознавать ничего, кроме боли.

– Алекса?

В сознание прорвался голос, и я моргнула – передо мной появилось размытое обеспокоенное лицо Кейна. Вместе с болью я внезапно поняла, что на животе появилось влажное тепло, и посмотрела вниз. Руки дрожали, пока искали причину этого тепла.

Я почувствовала кровь еще до того, как увидела ее.

– Лекс, что за... – услышала я голос Кейна.

Ноги подкосились, в глазах начало мерцать.

– Лекси!

Его перекошенные паникой черты лица исчезали в темноте и снова появлялись.

– Вызовите скорую! Позвоните девять-один-один!

Вокруг меня сгущалась темнота.

– Лекси, детка, держись. Блядь, держись.

«За что?» – подумала я, уплывая от болезненной агонии в безопасное место.

Глава 26

Что-то давило на ноги, и я не могла свободно двигать ими. Казалось, что я задыхаюсь: слишком жарко, нужно больше воздуха.

Я попыталась скинуть одеяла.

– Эй, эй, – раздался над ухом глубокий, успокаивающий голос, – осторожно.

Кейн?

Пищащий звук в стороне внезапно стал громче. Медленно заставила глаза открыться и заморгала от яркого света в незнакомой комнате. Я лежала в кровати. Гораздо меньшей моей собственной.

В ногах стоял дед.

– Дедушка? – прохрипела я. Во рту так пересохло, что язык прилипал к небу.

Дедушка погладил меня по ноге. Он выглядел уставшим, взлохмаченным и совсем на себя не похожим.

– Ты поправишься, милая.

– Лекси.

Я повернула голову и увидела сидевшего на краю кровати Кейна. Он держал в руках мою ладонь и наклонился так низко, что наши лица почти соприкасались. Он тоже выглядел изможденным.

– Что происходит? – смутилась я.

Он нахмурился.

– Ты не помнишь? Ты в больнице.

В больнице?

Придя в замешательство, я оглянулась на пищащий звук, увидела монитор и катетер в руке и, наконец, осознала, что лежу в больничной кровати.

– Больница? – повторила я.

Воспоминания накрыли меня словно лавиной. Все расплывалось. Боль. Кровь. Я очнулась на каталке, когда меня везли на машине скорой помощи. Встревоженное лицо Кейна. Моя кровь на его рубашке. Как он отказывался отпускать мою руку, пока врачи пытались успокоить меня.

Последнее, что помню: ко мне спешил врач скорой помощи.

Аппарат пищал в такт ударов сердца.

– Думаю, стоит сообщить доктору, что она очнулась, – произнес дедушка и вышел из одиночной палаты.

Когда он открыл дверь, я заметила крупного парня в обтягивающей футболке и джинсах, наблюдавшего за окружением, скрестив руки за спиной. На плече висела кобура. Он вооружен?

Понимая лишь частично, что произошло, я почувствовала усиливающуюся панику. Снова посмотрела на Кейна, его хватка на моей руке усилилась.

– Кто-то напал на меня.

Я помнила тень человека, прежде чем живот пронзила боль.

Зачем? Зачем кому-то нападать на меня?

В глазах Кейна полыхнула ярость, когда он сдавленно ответил:

– Да. Я не видел, как это произошло. Когда подошел, ты смотрела на меня со странным, полным боли выражением лица. Глаза расфокусированы. Вся бледная. А потом я увидел кровь на кофте. Ты отключилась. Мы привезли тебя сюда, ты на минуту очнулась в отделении скорой помощи, но потом опять потеряла сознание. Пришел врач и сказал, что вряд ли задеты важные органы. Тебя отвезли в операционную, чтобы осмотреть, но, к счастью, врач оказался прав. Нож не задел жизненно важные органы или артерии. Рану зашили, и теперь ты в одиночной палате. Сказали, что тебе нужно пару дней полежать в больнице.

Все это, конечно, прекрасно, но учитывая, что кто-то всадил мне нож в живот... больше интересовало то, о чем Кейн не рассказал.

– Зачем кому-то это делать? – попыталась сесть, но живот отозвался острой болью, и я вскрикнула.

– Господи, Лекси, – выругался Кейн, – тебя только что порезали. Постарайся не двигаться.

– Я забыла про рану, ладно? – сказала, бросив на него сердитый взгляд, и поморщилась от отголосков боли. – Больше не буду.

– Алекса, ты очнулась, – я подняла взгляд на густой приятный голос и обнаружила, что он принадлежит симпатичному молодому человеку. – Я твой лечащий врач, доктор Фредерикс. – Слишком юный вид доктора заставил меня понервничать, что тот копался в моей ране.

– Привет.

Он улыбнулся на мое слабое приветствие и подошел ближе, за ним следовал дедушка.

– Когда тебя привезли в отделение скорой помощи, я в операционной обследовал твою рану и удостоверился, что важные органы...

Я прослушала, как он повторил все то же, что сказал Кейн.

– Значит, все в порядке? – спросила я, когда он закончил.

– Да. Ты поправишься. Я рекомендую полежать под наблюдением пару дней, чтобы удостовериться, что нет угрозы заражения, а после выпишу домой. Период восстановления составит от четырех до шести недель. Скоро придет медсестра, чтобы обсудить антибиотики, обезболивающие и обработку раны. – Он посмотрел на нас с Кейном и, очевидно, сделав выводы, произнес: – Рад, что есть, кому тебе помочь. Как бы мне ни хотелось, чтобы ты осторожно двигалась, пока выздоравливаешь, первую неделю или около того будет тяжело. Тебе понадобится кто-то, кто поможет со всем управиться.

Я опустила взгляд в ответ на ошибочное мнение врача и задумалась, как, черт побери, буду сама справляться следующие полтора месяца.

– Спасибо, доктор.

– Пожалуйста. Мы дадим тебе что-нибудь обезболивающее, но, если что-то еще понадобится, просто нажми на кнопку вызова. Анджела, твоя медсестра, скоро появится.

Дверь закрылась за ним, и я вытащила ладонь из рук Кейна.

– Может быть, теперь мне кто-нибудь расскажет, почему мою палату охраняет громила? Думаю, это связано с нападением, но в прошлом я в подобных ситуациях уже ошибалась. Ох, подожди. Я никогда не была в подобной ситуации раньше.

– Лекси, – предупреждающий тон Кейна лишь взбесил меня еще больше.

– Нет.

– Я прошу тебя сохранять спокойствие, иначе его потеряю я, мать твою, – рявкнул он, вскакивая на ноги.

– Пожалуйста, Алекса, – мягко произнес дедушка. – Непросто было успокоить его, пока ты лежала без сознания.

Почувствовав укол вины, я искоса взглянула на Кейна. Он тоже переживал за меня.

– Прости. Просто я... мне и хочется знать, что бы там ни было, и нет.

Кейн переглянулся с дедушкой, а потом снова сел рядом со мной.

– Мы просмотрели записи с наружных камер наблюдения, и у меня есть друзья в полиции, так что поиски быстро продвигаются. Они также проверили дорожные камеры в округе. На всех записях видно, что к тебе подошел мужчина в черной худи и джинсах. Он прошел мимо, на мгновение остановился, а потом поспешил прочь, словно просто натолкнулся на тебя. Он все время был в капюшоне. Мы отследили его по дорожным камерам, но потеряли в Фанел-Холле. Полиция разыскивает его, но пока никаких зацепок.

– Мы проверим, не затаил ли кто обиду на Кейна, – добавил дедушка. – Но нам также нужно знать, не мог ли кто-нибудь из прошлого желать тебе зла.

Меня ошеломило такое предположение.

– Нет. Я не думаю. Никто... Кто бы... Ты думаешь, это кто-то спланировал? – Я была возмущена и сильно задета. – Зачем...

Кейн посмотрел на меня смягчившимся взглядом и снова взял за руку.

– Не знаю. Но обещаю, что сделаю все, чтобы выяснить. Сейчас у твоей палаты стоит личная охрана, а после выписки я отвезу тебя в свою квартиру, где ты будешь в безопасности.

Меня поглотил ужас.

– Ты хочешь сказать... что этот человек может снова попытаться добраться до меня?

Их молчание служило красноречивым ответом.

Внезапно меня начал душить такой страх, которого я еще никогда в жизни не испытывала. От осознания, что кто-то ждет следующей возможности напасть на меня, чувствовала себя загнанной в угол, пойманной в ловушку. Раньше я никогда не боялась выйти на улицу, но теперь от одной мысли остаться на открытом пространстве у меня от ужаса кровь стыла в жилах.

В груди захрипело, когда я попыталась сделать вдох. Я не могла вдохнуть, Не могла дышать. Перед глазами заплясали черные точки, а кожа внезапно стала липкой.

– Лекси. – Кейн сжал мою руку и отвел волосы от моего лица. – Глубокий вдох, Лекс. – Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

Сосредоточившись на его лице, повторила за ним. Паника постепенно ослабила свою смертельную хватку.

Тело обмякло, и я почувствовала себя более истощенной, чем когда-либо.

– Почему это произошло? – прошептала я, закрывая глаза.

Несколько секунд спустя моего лба коснулись теплые губы.

– Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Я еще больше расслабилась от хриплой клятвы Кейна и ощутила, как меня окутывает сонная темнота.

– Мне нужно все рассказать Адели, – услышала я вдалеке голос дедушки. – Я буду рад помочь любым способом. Не хочу оставлять Лекси в одиночестве справляться с этим.

– Она не одна. У нее есть я, – проговорил Кейн. Его голос теперь звучал намного холоднее.

– Да, но как долго?

– Ты не посмеешь... У тебя нет права даже быть здесь. Я позабочусь о Лекси. А ты отправляйся домой успокаивать свою семью, Эдвард. Лекси знает о твоих приоритетах. Лицемерно изменять свое мнение теперь.

– И это ты мне говоришь? Я наблюдал за тобой в субботу вечером и видел, как она держится с тобой. Ты бросил ее.

– Я никогда не перестану быть ее другом. И к тому же наш спор – последнее, что ей сейчас нужно. По правде говоря, в этой комнате только одна Голланд, которую я смогу вынести, поэтому почему бы тебе не сделать то, в чем ты хорош: уйти и позволить мне о ней заботиться.

– Она моя родня. Я иду к Адель, чтобы рассказать о Лекси, а потом привезти ее в больницу, чтобы увидеть свою внучку. Упаси бог кому-то, включая тебя и твою охрану, встать на моем пути.

Я пыталась оставаться в сознании, чтобы услышать ответ Кейна, но тьма стала такой гостеприимной и уютной...

Глава 27

Кейна выгнали из больницы. У них была строгая политика относительно часов посещения, и, хотя каким-то образом ему удалось договориться с персоналом больницы и полицией насчет двух больших, крепких телохранителей, охранявших вход в мою палату, ему остаться не позволили. Я временно забыла о том, что мы расстались, и совершенно не хотела, чтобы он уходил. Когда проснулась, дедушка ушел, зато полиция ожидала возможности поговорить со мной. Во время разговора, пока я рассказывала все, что помню, Кейн сидел рядом. Я не сообщила никакой полезной информации, ведь не видела лицо того парня.

– От него немного пахло, – вспомнила я. – Застарелым потом.

Полицейские ушли, а Кейн так крепко держал меня за руку, что я вынуждена была попросить его ослабить хватку. Я понимала: его потрясло нападение на меня и, надо признать, от этого мне стало немного больно. Он не любил меня, но, по крайней мере, заботился обо, и этого оказалось достаточно. Потому что прямо сейчас я была напугана и только благодаря ему чувствовала себя в безопасности.

Я не хотела, чтобы он уходил. И понимала: он тоже не хотел оставлять меня. Поэтому послала ему успокаивающую улыбку и сказала, что со мной все будет в порядке.

– Я все равно устала и просто буду спать. К тому же у меня за дверью стоят Сталлоне со Шварценеггером.

– Вернусь утром. – Он неохотно натянул пиджак и наклонился, словно собирался поцеловать меня в лоб. Но остановился и, вместо того чтобы прижаться губами к моему виску, наклонившись ниже, коснулся губ. – Отдохни.

Потрясённая этим жестом, я кивнула и наблюдала, как он уходит, недоумевая, что это сейчас было.

На следующее утро я проснулась от боли еще до начала часов посещения. Анжела, моя медсестра, дала «Перкосет» и велела перестать дергаться и ерзать. Но я не могла. Я спала приблизительно три часа, просыпалась от малейшего шума, а потом ощутила удушье, когда машинально затаила дыхание, пытаясь прислушаться к звукам за дверью.

Я напомнила себе, что на страже стоят настоящие коммандос и снова задремала. Но вскоре проснулась от острой жгучей боли в животе. Ножевое ранение шло вкупе с беспокойным сном.

Кейн появился утром и принёс с собой кофе и выпечку. Он пронёс их тайком, и, клянусь, если бы он только согласился, тут же вышла бы за него.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась ему.

– Хорошо спала?

– Отлично. А ты?

– Тоже.

Мы оба лгали. Он выглядел очень уставшим, да и я уж точно находилась не в лучшей форме.

– Мне надо решить пару вопросов, но Эффи сказала, что зайдёт днём. Я позвонил Рэйчел и сообщил о случившемся. Она обещала, что скоро приедет. Я заскочу вечером.

– Спасибо, – повторила я. – Знаешь, не стоит так возиться со мной.

На это Кейн разозлился.

– Нет, я тебе очень благодарна, – поспешила я заверить его.

– Существует вероятность, что тот, кто сделал это, хотел добраться до меня. – Он резко поднялся и стал надевать пиджак. – Я собираюсь разобраться с этим.

Я постоянно думала о кандидатуре возможного преступника. Я понимала, что мой отец способен на кое-какие довольно дерьмовые поступки, да и наши отношения в последние семь лет оставляли желать лучшего. К тому же я не знала, как повлияла на него смерть мамы... но это полная нелепица. Я сразу же отбросила эту мысль, обеспокоенная тем, что даже подумала о таком, поэтому отчаянно пыталась понять, кто это еще мог быть. И, хотя мне ненавистно было думать, что Кейн прав, кое-что пришло мне на ум.

– Как насчет той женщины, с которой ты разговаривал в субботу вечером? Похоже, она угрожала тебе.

Кейн нахмурился.

– Почти уверен, она здесь ни при чём. Но я рассматриваю и такую вероятность.

– Мы должны рассказать об этом полиции.

– Нет, – отрезал он.

Я побледнела, ощущая знакомый неприятный осадок, который почувствовала в субботний вечер.

– Почему нет?

– Просто доверься мне. Пожалуйста. – Он пристально смотрел на меня и ждал, пока я не кивнула, соглашаясь. – Я делаю все, что в моих силах, пытаясь узнать, что скрывалось за нападением на тебя. Была ли это случайность или это имело какое-то отношение ко мне. Я не успокоюсь, пока не выясню правду. Можешь мне поверить.

– Так ты заботишься обо мне из чувства вины?

– Я забочусь о тебе, потому что так правильно.

Я прищурилась. Он снова вёл себя так, как до нападения.

– Вау, теперь я чувствую себя такой особенной.

– Язва вернулась, – пробормотал он со вздохом. – Кому-то становится лучше.

– Ага, какой-то тайный «доброжелатель» пырнул меня ножом в живот, и мне теперь безумно весело.

Он мрачно посмотрел на меня, и я фыркнула.

– Знаешь, можешь переживать за меня. Не волнуйся, я не приму это за клятву вечной любви.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а затем Кейн немного успокоился.

– Прости. Я придурок. Конечно, я беспокоюсь. Я забочусь о тебе, потому что переживаю, нет никакой другой причины.

Благодарная за его признание, попыталась успокоить его, хотя и больно было говорить такое.

– Как твой друг, и ничего больше, я ценю это и понимаю твое поведение. Я не ожидаю каких-то изменений из-за того, что меня пырнули ножом в живот.

– Можешь перестать говорить об этом? – Он сжал зубы. – Каждый раз, когда ты упоминаешь о произошедшем, я снова вижу эту картину.

– Прости.

Он снова вздохнул, но по тому, как приподнялись уголки его губ, я поняла: он больше не злится.

– Я вернусь вечером.

Как только он вышел, я упала на подушки и почувствовала, как слезы жгут глаза. Ненавистно признаваться в этом самой себе, но, если честно, после его вчерашнего поведения я позволила надежде вернуться. Я надеялась, что его нежность, привязанность, его сердитая реакция на то, что произошло со мной, означали, будто он наконец понял, что чувствует ко мне.

Боже, я была такой дурой.

***

– Когда Кейн позвонил, я так разволновалась. – Рэйчел плюхнулась на кровать рядом со мной. – А затем увидела это у своей двери. – Она бросила газету мне на колени.

Наша с Кейном фотография заняла нижнюю половину первой страницы с заголовком: «НА АССИСТЕНТА КАРРАУЭЯ НАПАЛИ ЗА ПРЕДЕЛАМИ «КАРРАУЭЙ ФАЙНЭНШЛ ХОЛДИНГЗ».

– Боже мой.

– О да, все ещё хуже.

Я подвинула газету ближе и стала читать вслух:

– Вчера днем работники финансового района нашего города пришли в ужас, увидев, как обеденный час ассистента Кейна Каррауэя, Алексу Голланд, погрузили в машину скорой помощи. Несмотря на отсутствие каких-либо доказательств произошедшего, есть информация, что мисс Голланд, изображенная на фотографии выше вместе с мистером Каррауэем на благотворительном вечере, посвященном борьбе с болезнью Альцгеймера в субботу вечером, была жестоко ранена за пределами небоскреба Two International Place. В данный момент мисс Голланд находится в больнице, полиция ищет преступника.

Непонятно, была ли мисс Голланд жертвой целенаправленной атаки или просто оказалась в неподходящем месте в неподходящее время, но ясно, что мистер Каррауэй из «Каррауэй Файнэншл Холдингз» прикладывает все усилия, чтобы добиться справедливости в отношении своей сотрудницы. Инсайдер сообщает, что он нанял частную охрану для обеспечения безопасности мисс Голланд, пока та находится в больнице. Кроме того, он активно работает с полицией, чтобы найти нападавшего. Все больше вопросов вызывает не только характер отношений между красавицей-ассистентом и богатым генеральным директором, но и туман таинственности, окружающий семью Голланд. Наш источник сообщает, что мисс Голланд на самом деле является дочерью Алистера Голла... – я замолчала, затаив дыхание.