Текст книги "Герой (ЛП)"

Автор книги: Саманта Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Позже в тот день, пока Кейн находился на работе, мне позвонил отец. Это был не самый легкий разговор. Не уверена, что наши отношения когда-нибудь станут непринужденными. Отец собирался приехать, когда дело против Мэтью и Холтса попадет в суд, потому что являлся важным свидетелем. Но ни один из нас ничего не мог пообещать на будущее. Честно говоря, это казалось невозможным, ведь между нами стоял Кейн.

Мне следовало подумать, хочу ли я возвращения отца в свою жизнь. Стоит ли попытаться найти в ней место для него? Или предпочесть Кейна? Не уверенная в ответе, я была потрясена и немного сбита с толку, когда тихий голос внутри прошептал, что я всегда выберу Кейна.

А потом я поняла, что это не совсем так.

Думаю, я предпочла бы Кейна любому… но, если у нас появятся дети, они всегда будут в приоритете. И я достаточно знала о мужчине, которого любила, чтобы понять, что он будет чувствовать то же самое. Когда он был ребенком, взрослые не принимали его в расчет. В последние несколько недель Кейн так небрежно упоминал «наших детей», что это вызывало улыбку. Словно теперь, когда он признал, что любит меня, дети подразумевались сами собой.

Он никогда не заставит ребенка пройти через то, что прошел сам. Как и я. Это осознание заставило подумать о маме. О том, что Кейн сказал мне много месяцев назад на пляже «Гуд-Харбор».

Поэтому я села, чтобы в последний раз поговорить с мамой, в надежде освободиться от того, что причиняло боль.

Глава 33

Дорогая мама!

Самый большой урок, который ты мне преподала – действия и выбор родителей отражается на их детях, иногда влияя на них так, как никогда не должен был. Я хотела бы, чтобы самый большой урок от тебя стал более приятным, потому что правда в том, что ты была оптимисткой, теплой, милой женщиной. А еще слабой. И я должна тебя простить за слабость, потому что в конце дня мы все испытываем её. Я хотела сказать, что ты обидела меня, выбрав мужчину вместо дочери. Хотела сказать, что никогда не пойму, как ты могла любить его настолько сильно, в то время как он никого никогда не любил больше себя самого. И еще хотела сказать, что теперь поняла, что мне и не дано это понять.

Мне жаль, что я поставила тебя в положение, когда ты должна была выбрать между ним и мной. Ты не можешь выбирать, кого полюбить.

Больно смотреть было на то, как ты тратишь свое большое сердце на отца. Долгое время я сознательно избегала таких чувств, какие ты испытывала к нему. По этой причине иногда я чувствовала себя так, словно жизнь пролетает мимо меня. Черт возьми, мне даже не приходило в голову остановить ее и попросить подвезти.

Пока не появился Кейн. И для меня не осталось выбора. Точно так, как я сейчас осознаю, что у тебя тоже его не было.

Я прощаю тебя за любовь к отцу. Я даже прощаю тебя за то, что его ты любила больше меня. Но никогда не забуду.

Своим детям я преподам другой урок. И, конечно же, не такой, который преподали Кейну его родители.

Я пока еще не знаю, каким он будет. Лишь понимаю, что для моих детей не будет и дня, пролетающего мимо. Они будут знать, что в этом мире больше всего смогут рассчитывать на меня.

Я не пытаюсь заставить тебя чувствовать вину, мам. Мне просто необходимо высказать свои чувства, чтобы двигаться дальше. Прошлое есть прошлое, и я его отпускаю, а вместе с ним всю злость, идущую с ним бок о бок. Я испытываю то, что называется миром, и надеюсь, что, где бы ты ни была, тоже найдешь этот мир, зная, что я отпускаю уродство прошлого, и, несмотря ни на что, я тебя любила.

И знаю, что ты тоже любила меня.

До свидания, мама.

Твоя Лекси.

Эпилог

– Знаешь, думаю, нам стоит снять запрет на совместный душ, – проворчал Кейн, спускаясь по лестнице на кухню.

Я фыркнула и протянула ему чашку с кофе, прежде чем вернуться к заметкам, разбросанным по всей столешнице.

– Мы же не просто так установили запрет, а по причине опозданий на работу, – рассеянно пробормотала я.

Пока пробегалась взглядом по списку упомянутых Надией бутиков и гадала, каким образом обойду их за один день, у меня забрали из рук чашку.

– Мне все равно.

– Все равно на что? – Я вытащила распечатанную карту Бостона. С помощью компьютера нанесла на нее все бутики, чтобы разработать наиболее быстрый маршрут и посетить все.

– На опоздания.

– Ты босс, – напомнила я. – Ты можешь делать все, что хочешь. А у меня есть босс, который не обрадуется извинениям за опоздание.

– Это потому, что у Бри недотрах.

– Кейн. – Я послала ему предостерегающий взгляд.

Он указал на мое лицо.

– О, вот она.

Я смущенно посмотрела на него.

– Я гадал, оторвешься ли ты когда-нибудь от этой штуковины. – Он похлопал по внушительной папке передо мной. – «Доброе утро» пришлось бы кстати.

– Прости. Просто это на меня давит. – Я поморщилась, склонила голову набок и хитро улыбнулась. – К тому же, неужели мое «доброе утро» в постели было недостаточно приятным? – Я имела в виду, что разбудила его ртом.

Кейн облокотился на стол так, что наши носы практически соприкоснулись.

– Утро выдалось замечательным, но мне очень понравится спускаться к утреннему кофе, если жена будет на меня смотреть. Ну и еще, может, поцелуй или два.

Я улыбнулась и нежно положила ладонь на его щеку, три бриллианта на помолвочном кольце блеснули в свете дня рядом с обручальным.

– Я не собиралась тебя игнорировать. – Я виновато коснулась его губ поцелуем. – И обещаю, когда Надия вернется из страны Невестляндии, ты получишь меня назад.

Кейн прижался ко мне в жарком, настойчивом поцелуе. Я застонала и прильнула к нему, всем сердцем желая, чтобы свадьба Надии поскорее осталась в прошлом.

Она поднялась и теперь работала ведущей самого популярного в Бостоне утреннего шоу. На самом деле, многое изменилось за тридцать месяцев с того момента, когда весь мой мир перевернулся, и Кейн наконец-то признался в любви.

Вскоре после того, как я начала искать работу, ко мне подошла подруга Генри, Бри Стентон – светская львица, которая сделала карьеру, работая не покладая рук, чтобы создать самую элитную компанию по организации мероприятий в Бостоне. Она предложила работу организатора, и я практически мгновенно влюбилась в эту профессию. Мы проводили огромное количество крупнейших событий светской жизни, включая свадьбы. А свадьба Надии Рэй являлась огромным событием, и не только благодаря ее популярности, но и потому, что ей удалось окрутить неукротимого и выжать из Генри предложение. Свадьба Лексингтона крупное дело, а женитьба Лексингтона на лучшей ведущей Бостона – дело первой важности.

Не могу сказать, что удивилась выбору Генри. Я с самого начала замечала, что с ней он ведет себя по-другому. Несмотря на славу, Надия была простой, веселой и настоящей подругой. Я находилась на седьмом небе от счастья за Генри и за себя, потому что это означало, что Надия останется и в моей жизни тоже.

А еще Надия обратилась ко мне, чтобы организовать свадьбу. Бри светилась от восторга и пообещала очень хороший бонус, если я все проведу без сучка и задоринки. Поэтому счастье друзей и прекрасный бонус мотивировали провести свадьбу именно так, как хотела невеста. С тех пор, как Генри сделал ей предложение, она превратилась в едва узнаваемую сумасшедшую женщину, но я могла простить ее безумие. Мой опыт организации свадеб за последние два с половиной года показал, что большинство невест (хотя и не все) превращались в гиперверсии себя. Уверена, Надия вернется к нормальной жизни, как только уедет в медовый месяц.

К счастью, я не имела возможность стать такой, как они, потому что у нас с Кейном не было пышной свадьбы. Мы пригласили близких друзей и родственников: Эффи, Генри, Надию, Рэйчел и Джеффа, чтобы стать свидетелями нашего маленького и очень личного торжества в летнем доме Кейна (теперь нашем) в Нантакете. Я не пригласила дедушку, хотя и хотела, потому что это выглядело бы нечестным по отношению к Кейну. И очень удивилась, обнаружив его на утро свадьбы, готовым проводить меня к алтарю. Муж устроил сюрприз, пригласив его ради меня, и этим поступком влюбил в себя еще в миллион раз сильнее.

Через три месяца после нападения он попросил меня переехать к нему. На самом деле это произошло через несколько недель, но мне потребовалось три месяца, чтобы согласиться. В основном из-за нежелания оставлять свою красивую уютную квартиру. Но мы все равно жили вместе. Если я не ночевала у него, то он ночевал у меня. В конце концов, ему надоело ходить туда-сюда и вся эта неопределенность. Через месяц он сделал мне предложение, а через два мы поженились.

Его квартира теперь стала нашей, и ее трудно узнать. Исчезли белые кожаные стулья на кухне и черные цвета. В нашей квартире появилась удобная гендерно-нейтральная мебель с не очень гендерно-нейтральными подушками, разбросанными повсюду, чтобы частично повторить уют моей старой квартиры.

Кейн ни слова не сказал. Честно говоря, думаю, он едва ли это заметил, привыкнув к моему стилю и не сильно интересуясь мебель.

– Не помню, чтобы ты так сходила с ума во время нашей свадьбы. – Кейн скривился, глядя на громоздкую папку, полную свадебных приготовлений.

– Потому что я и не сходила. К тому же, на свадьбе Генри и Надии будет сто пятьдесят гостей. У нас же было шесть.

– Наша мне понравилась больше, – пробормотал он, отпивая кофе.

– Мне тоже. – Я рассмеялась над его капризностью, но винить не могла.

Казалось, что свадьба Надии и Генри на какое-то время буквально выдернула меня из жизни.

– Если бы они не были нашими друзьями… – Он снова бросил взгляд на папку.

– Ты не можешь ее спалить, – произнесла я.

Кейн ухмыльнулся.

– Убирайся из моей головы.

– Не хочу. – Моя очередь ворчать. – Мне хочется утонуть в твоей голове, затащить тебя в постель и быть плохой девочкой. – Я оттолкнула карту. – Вместо этого я проведу целый день, прыгая из магазина в магазин, пытаясь найти идеальное свадебное платье, потому что Надия стала одержима национальными дизайнами. – Я расстроено округлила глаза. – Она даже не из Бостона.

Его губы дрогнули.

– Поэтому не стоит работать с друзьями.

– Все нормально. Мы с тобой были любовниками. Друзьями никогда не были.

Сделав это замечание, он поднялся, поставил чашку в раковину и, вернувшись ко мне, прижался поцелуем к шее.

Три года прошло, а у меня до сих пор от него мурашки по коже.

– Неправда. Ты мой лучший друг.

В ответ Кейн обнял меня и прижал к груди.

– Ты тоже, малышка. И поэтому я прошу отложить на сегодняшний вечер эту папку смерти, чтобы мы смогли выбраться на приятный ужин и провести время вместе.

Мне самой этого хотелось больше всего на свете.

– Мы не можем. У нас ужин с Надией и Генри.

Муж уронил подбородок мне на плечо и застонал.

– Есть такое понятие, как «тратить слишком много времени на друзей».

Я затряслась от смеха.

– Мы уже сто лет назад это запланировали. Собираемся на открытие ресторана «Смоук».

– Оу, звучит аппетитно, – сухо заметил он, вытаскивая соседний со мной стул и садясь так, что наши колени соприкасались. – Открытие ресторана. Это означает, что там будет пресса.

От одной мысли об этом у него появился усталый вид, и я понимала. С того момента, как мы стали жить вместе, газеты сошли с ума. И становилось только хуже, когда нас видели где-то вдвоем или вместе с друзьями. Стоило нам с Генри и Надией появиться на каком-нибудь мероприятии, как фотографы из кожи вон лезли в попытках сфотографировать нас вместе. Разумеется, история отношений Надии и Лексингтона была очень пикантной. Даже скандальнее, чем история паршивой овечки семьи Голландов (это я), которая обвинила сводного брата в попытке убийства и которая теперь встречалась с одним из самых богатых мужчин Бостона.

О да, какая хорошая пища для таблоидов. Но для моей семьи все это хорошим не было.

К чести сказать, дедушка поддерживал меня на протяжении всех испытаний. Возможно, частично он делал это, чтобы загладить вину за сокрытие смерти матери Кейна, но я знала, что ему трудно, потому что от него ушла бабушка. Их отношения были натянутыми вплоть до слушания по делу Мэтью, когда я решила, что у нас достаточно фактов, чтобы начать судебный процесс. Тогда бабушка все же передумала, и они с дедушкой попробовали наладить со мной отношения.

Хотя она до сих пор отказывалась со мной встречаться, но я и не нуждалась в ней. А если игнорирование с её стороны и задевало, то я напоминала себе, что уже привыкла к этому и научилась впускать в свою жизнь только тех, кто для меня важен, и кому не все равно на меня.

Дело Вернона Хольца и Мэтью было передано в суд семь месяцев назад. Хольц оказался виновен по трем пунктам обвинения в нападении и в покушении на убийство. Шесть недель спустя его приговорили к двадцати восьми годам тюрьмы строгого режима. Адвокат посоветовал Мэтью признать вину, потому что свидетельств против него оказалось более чем достаточно. У нас были не только показания свидетеля, но и драгоценности, заложенные Хольцем. Все украшения вернулись к Голландам и семье жены Мэтью. Будучи очень дорогими, они хранились в сейфе Голландов, доступ и код к которому был только у членов семьи. Имелись показания сотрудников дедушки, которые видели, как Мэтью забирал драгоценности. Но самое обидное, что он по глупости сам признался в преступлении своему тестю, когда Хольц вышел из себя. По каким-то причинам, будь то защита дочери и внука от глупости зятя или чувство справедливости, но он выступил в качестве свидетеля в мою пользу.

Мэтью был признан виновным в сговоре с целью совершения убийства и месяц назад приговорен к двадцати годам тюрьмы.

Я просто радовалась, что это, наконец, закончилось. И, как и обещал, дедушка вычеркнул меня из своего завещания.

Что касается меня и отца, то, как и ожидалось, мы потеряли связь друг с другом, как только закончился суд. Я собиралась каждый год отправлять ему открытки на день рождения и Рождество, чтобы он знал, что я не забыла его... но не смогла наладить наши отношения. Как ни печально, но иногда люди слишком сильно ранят друг друга. Иногда лучше разойтись, чем сохранять отношения.

Отцу, казалось, лучше одному. Мы не в сказке, а в реальности. Поэтому это нормально.

Я заискивающе улыбнулась мужу.

– Давай сделаем это вечером, и, обещаю, завтра я в твоем распоряжении.

– Весь день? – Он приподнял бровь.

Я сделала то же самое.

– Ты будешь целый день свободен?

– Я сам себя освобожу. – Он погладил меня по коленке, и я задрожала от его обжигающего взгляда. – Меня бесит спешка. Я хочу насладиться тобой.

– Что ж, тогда тебе лучше отключить телефон, иначе Рик будет доставать тебя целый день. – Рик – молодой специалист, которого Кейн нанял личным помощником. Да, он лучше какой-нибудь молоденькой помощницы, которая бы работала с моим мужем каждый день, но незначительно. Будучи огромной занозой в заднице, он надменно фыркал каждый раз, когда я удивляла мужа спонтанными ланчами. Очевидно, что я, по его словам, отвлекаю. – Мне не нравится твой помощник.

– Он хороший специалист, – усмехнулся Кейн.

– Он заноза в заднице.

– Это и хорошо для работы.

– Я ему не очень-то нравлюсь.

– Прекрасно, – хрипло произнес он, скользя ладонью мне под юбку. – Если бы ты ему понравилась, мне бы пришлось его уволить.

Я остановила его руку, прежде чем та достигла цели.

– Если начнешь, мы не остановимся, – прошептала я, заводясь.

Он убрал руку и, обхватив ладонями мое лицо, запечатлел на губах нежный поцелуй. А потом внезапно посерьезнел.

– Долгое время именно компания заставляла меня по утрам просыпаться. Она мотивировала каждую секунду моей жизни. Но с тех пор, как ты начала на меня работать, именно ты заставляешь просыпаться каждое утро. Ты мотивируешь каждую секунду моей жизни. Но мне все еще нужно больше. Завтрашний день принадлежит нам, и я хочу поговорить с тобой кое о чем.

У меня ускорился пульс.

– О чем?

Он поцеловал и отпустил меня.

– Завтра расскажу.

– Нет, мистер. – Я схватила его за руку и дернула обратно на стул. – Ты не можешь вот так запросто сказать что-то и думать, что я смогу выдержать целый день, не зная, что ты, черт подери, имеешь в виду.

Он вздохнул.

– Я бы предпочел больше времени для разговора. Нам обоим нужно работать. – Он взглянул на часы и нахмурился. – Еще пять минут назад.

– Кейн, – сердито начала я, – если не скажешь сейчас, я начну думать о худшем.

– Ничего плохого. – Он положил свободную руку на мое колено. – Малышка, это вовсе не плохо. Просто... я отложил этот разговор из-за того, что ты так занята, но потом начал понимать, что занята ты будешь до самой свадьбы, а это еще четыре месяца.

Я улыбнулась, заметив смятение на его лице.

– Так о чем ты?

– Я хочу ребенка. – Я застыла от внезапного заявления. – Нашего ребенка. – Он взял меня за руки, изучая реакцию на лице. – Я хочу попытаться завести ребенка.

Меня накрыло волной эмоций от его признания. Ответ застрял в горле, пока я боролась со слезами.

– Лекси?

Весь последний год я думала о желании иметь от Кейна ребенка, пока оно не стало настойчивым, переросшим в тоску. С нашими графиками я не представляла, каким образом преподнесу ему это. В самом начале отношений Кейн как-то мимоходом говорил о детях, но мы никогда это всерьез не обсуждали, и я не знала, когда настанет подходящий момент. За последние месяцы мы прошли через столько испытаний, что, казалось, время совсем не подходящее.

Поэтому его слова этим утром означали для меня все.

Значит, у нас с Кейном, с божьей помощью, наконец-то появится настоящая семья.

– Неужели это наяву? – Я улыбнулась, по щекам катились слезы.

Кейн поднял меня на ноги и обнял, поцеловал каждую слезинку и сжал еще крепче.

– Малышка, это правда.

Как же замечательно. Наконец-то. Я получила то, что всегда хотела. И Кейн... он получил все, в чем нуждался.