Текст книги "Барбарелла, или Флорентийская история (СИ)"

Автор книги: Салма Кальк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

03. Тяжёлая работа

Галерея Уффици утомила Октавио уже через час. Ему очень захотелось сбежать, но дело же, дело!

Огромный вытянутый зал, наполненный портретами и статуями, просто подавлял. Все статуи были похожи одна на другую, только подписи разные. И ещё какие-то белые, а какие-то как будто одетые – в мрамор другого цвета.

Люди на картинах были нарисованы как-то не по-человечески, кто вообще так учил рисовать и кто решил, что это шедевры? Точнее, некоторые ничего себе, но таких было меньшинство. В этом плане статуи хотя бы внешне на людей похожи, у них нормальные фигуры, не то, что у этих, нарисованных!

Франческа прилежно скачала кучу материалов про это всё и даже зачитывала ему отдельные фрагменты – кто здесь изображён и чем знаменит, или кто это нарисовал, и чем знаменит. Он честно слушал, но скоро устал.

Кафе показалось ему просто спасением, он уговорил Франческу сесть за столик и выпить кофе с бутербродами и пирожными. Несмотря на то, что выход был уже близко!

Но Октавио жестоко обманулся – их ожидал ещё один этаж в двух огромных зданиях. Ему уже казалось, что портреты и статуи хищно смотрят на него и издеваются – нас ещё много, и все мы – знамениты, приличные люди знают, кто мы такие, и радуются при встрече с нами, а ты просто дурак, если ничего не понимаешь!

Франческа добросовестно ходила от картины к картине, но Октавио видел – она тоже устала.

Последние залы они прошли уже наспех. Просто бросали взгляды по сторонам и даже ничего не фотографировали.

На улице Октавио схватил Франческу за руку и быстрым шагом пошёл к реке. Просто постоять, подышать прохладой, и никаких больше сегодня картин.

– Слушай, а завтра-то всё сначала, только в другом месте! – возопил он, когда понял, что задание выполнено только наполовину.

– Завтра музей сильно меньшего размера. Уффици – это мегамонстр, а вилла Донати – фактически, немного приросшая частная коллекция.

– Слушай, как отец Варфоломей со всем этим работает? Это ж какие мозги нужно иметь?

– Нормальные мозги. Нормальная информация, просто поданная таким вот образом. Не при помощи текста, или математических символов, а зашифрована и сохранена посредством, так сказать, картинки-ребуса. Там ведь почти каждую из картин можно долго читать – что, почему именно так, откуда цвет, что означает такой фон, что за люди, что у них в руках, что за звери вокруг. Просто мы с тобой не знаем этого языка, а отец Варфоломей – знает. Я представления не имею, зачем ему понадобились наши дилетантские мнения. И в чём на самом деле смысл этой командировки. Но на мой взгляд, приобщать людей к искусству нужно иначе, и отцу Варфоломею об этом отлично известно.

– Ну, как знаешь. Но сейчас мы пойдём обедать, а потом просто гулять. Я прямо даже не знаю, что мне нужно съесть и сколько, чтобы прийти в себя после такого испытания!

– Обычная пицца тебя не устроит? – усмехнулась Франческа. – Подумай о Кьяре – она где-то тут с понедельника по музеям ходит.

– Не понимаю. Честно, я лучше просто ногами по городу похожу. А пицца меня устроит. Две пиццы! Нет, три! Разных. Ты съешь, сколько захочешь, а остальное – моё.

* * *

Кьяра расписала себе всю неделю – один музей в день, не более, и ещё два дня на просто погулять по городу и осмотреть церкви. Известное дело, что ни церковь – то тоже музей, только нет очереди и за вход платить надо не везде. Впрочем, она слышала, что отец Варфоломей задал кому-то из парней как раз осмотреть не менее пяти церквей из списка.

Галерея Уффици привела её в восторг. Увидеть своими глазами то, о чём читала и слышала с детства – дорогого стоит. Перед «Весной» Боттичелли она стояла не меньше получаса – просто стояла, смотрела и не хотела уходить.

Многие портреты были очень знакомы – про этих людей она читала в учебниках. И про этих художников она читала в учебниках. А читать в учебнике и видеть своими глазами – это совсем разное, это невозможно сравнивать.

Конечно, она не понимала и половины из того, что можно понять, глядя на каждую отдельную картину. Эх, вот сюда бы Джованнину в компанию – она бы рассказала, что, как и почему! Но у Джованнины, похоже, были свои отдельные планы в связи с этим делом – ей ведь предстоит, как искусствоведу и реставратору, изучать картины виллы Донати!

На следующий день после Уффици Кьяра пошла в палаццо Питти. И там снова встретила, можно сказать, знакомых – репродукции многих картин из этого музея она в деталях рассматривала летом, когда придумывала себе платье на праздник. Донна Эла тогда сказала, что платье будет тем более настоящим, чем больше оно будет похоже на реально существовавшие образцы. И пришлось долго и внимательно изучать те образцы!

А музей костюма! Там были самые настоящие старинные платья! Как у тётушки донны Элы, про которую Кьяре рассказывали. Как здорово оказалось их рассматривать – не фото, а настоящие платья, которые носили настоящие люди!

Кьяра даже не очень замечала, что она в эти дни пила и ела. И какая погода, она тоже не сказала бы. Для посещения музеев – самая подходящая!

04. Вилла Донати

Виллу Донати Октавио и Франческа запланировали на субботу. Точнее, Октавио уже начинал малодушно подумывать – может, забежать в воскресенье утром на часок, быстро глянуть и быстро оттуда обедать и на вокзал? А в субботу проспать до упора и потом проваляться, сколько получится, в постели, и пойти гулять?

Но серьёзная Франческа разбудила его в девять. Ведь в десять они собирались быть в музее! И отправила в душ, сама она уже успела и умыться, и одеться.

Так-то правильно, конечно, послали с заданием – нужно его выполнять.

Искомая вилла показалась небольшой – после Уффици. Ну да, это же был частный дом, вроде палаццо Эпинале, только поменьше.

Когда они показали в кассе с телефона, что уже всё купили, то им выдали не только собственно фирменные билеты, но и путеводитель – где что.

А потом, когда они сдавали куртки в гардероб, откуда-то сверху прибежала девушка, оглядела фойе и увидела их.

– Хотите присоединиться к группе? Через пять минут начинается обзорная экскурсия. Должны были приехать ещё несколько человек, но не приехали, а экскурсию я всё равно провожу.

– Хотим, – согласился Октавио.

Может быть, с рассказом будет не так трудно всё это воспринимать?

– Тогда проходите в атриум, мы дождёмся вас и начинаем.

Группа состояла из троих парней и четырёх девушек, не то ещё школьников, не то студентов, и вид у них был не сказать, чтобы воодушевлённый.

Девушка, которая позвала присоединиться к группе, вихрем прилетела по лестнице откуда-то сверху. Она была миниатюрна, едва ли не мельче Франчески, но неуловимо напоминала Кьяру – живая, лёгкая, воодушевлённая.

– Добрый день ещё раз, меня зовут Мия Альбертини, и я проведу для вас экскурсию по вилле Донати. Когда-то дворец был построен для знаменитого Пьетро Донати, прозванного Сильным, и много поколений его потомков жили в этом доме. Именно Пьетро Сильный положил начало коллекции живописи, которая после его смерти продолжала прирастать благодаря следующим владельцам виллы. К концу девятнадцатого века коллекция Донати была весьма знаменита в итальянских государствах – это при том, что, как вы понимаете, коллекций хватало, и частных, и национализированных. У этой коллекции была особенность: только портреты. Вы не найдёте в наших залах пейзажей, натюрмортов или жанровых картин.

Сначала это были портреты хозяев виллы, их жён, детей, любовников и любовниц, иногда доверенных слуг. Картины заказывали разным знаменитым художникам. Позже стали приобретать и портреты других людей, не членов семьи, авторами которых были известные мастера. И к началу ХХ века вилла фактически превратилась в музей, а хозяева были его первыми хранителями и смотрителями. Разве что посетителей в том музее было немного – только те, кому повезло получить личное приглашение от кого-либо из членов семьи.

Последний представитель семьи – Донателло Донати – погиб на войне, но – ему удалось сохранить коллекцию, и по его завещанию на вилле был создан музей. Два года продолжались работы, прежде чем вилла приняла своих первых посетителей, можете себе вообразить – первым сотрудникам нужно было пересчитать и описать всё, что находилось в этом здании, а это не только картины, уверяю вас!

Я хочу не просто рассказать вам о наших экспонатах, но – познакомить с историей этой семьи, поверьте, оно того стоит. Флорентийские Донати не были, как бы мы сейчас сказали, публичными персонами, они занимались делами своей семьи и своей коллекции, но происходящие вокруг события не могли не отразиться на них. Как именно – мы сейчас увидим. Я приглашаю вас пройти в первый зал, когда вилла была только построена, именно здесь Пьетро Донати принимал своих гостей. Мы подойдём к его портрету, и я расскажу вам историю его жизни….

Когда Октавио опомнился, часы показывали третий час пополудни. Мия Альбертини была молода, но про картины знала ничуть не меньше, чем отец Варфоломей. И рассказывала так, что варианта «не слушать» не существовало. На прямой вопрос рассмеялась и прямо ответила:

– Я люблю свою работу. Мне посчастливилось начинать ещё при господине Казолари, это наш покойный главный хранитель. Я долго слушала его экскурсии, читала его статьи и книги, а после его смерти мне посчастливилось прочесть и его рабочие дневники. Поверьте, это интересно. Скажите, а что привело вас к нам? Остальные-то были по согласованной их колледжем программе, а вы? Вы ведь не местные?

– Нет, мы из Рима. Мы приехали на выходные погулять по Флоренции, а как же без музеев?

– Понимаю. Надеюсь, вам понравилось у нас, буду рада, если вы когда-нибудь придёте к нам ещё.

– Спасибо за очень интересную экскурсию, – поблагодарила молчавшая до того Франческа.

А потом она убежала мыть руки и причёсываться, проще говоря – в туалет, а он разглядывал фотографии с видами парка виллы. В парк, конечно же, нужно летом, сейчас холодно и дождь пробрасывает, какой сейчас может быть парк? Сейчас нужно найти таверну, где покормят!

– Вас интересует парк? – вдруг спросил его стоящий рядом у стойки охраны парень с бейджем.

На бейдже значилось – Паоло Флорари, служба безопасности. Коллега, так сказать.

– Может быть, но там же мокро и холодно?

– Дождь к вечеру закончится, – подмигнул Флорари. – Дорожки и фонтаны будут красиво подсвечены, а больше половины деревьев вечнозелёные и листьев не теряют. Если хотите показать девушке красивое – я готов открыть для вас калитку в одиннадцать вечера.

– А что понадобится от меня?

– Определённая сумма за вход. Не сильно дороже, чем вход в музей днём, зато эксклюзив!

Октавио подумал… и согласился. Опять же, штришок к отчёту – охранник за деньги пускает ночью в парк, а то и вообще в музей неучтённых посетителей.

А Франческу он уговорит.

05. Блуждающие в лабиринте

Франческу не пришлось долго уговаривать. Её почему-то так тронула история семьи Донати, что она была готова вернуться на виллу ещё раз, пусть даже и ночью.

Они плотно поужинали, надели на себя всё тёплое, что было с собой, и отправились на виллу. Дождь в самом деле закончился, и даже холодный ветер утих, в целом было терпимо. Такси остановилось не возле ограды парка, Октавио так уговорился с тем охранником, Флорари. Последние несколько метров они прошли пешком и завернули за угол. Октавио позвонил по заранее выданному номеру, и через несколько минут тот самый Флорари уже с готовностью открывал им калитку.

Октавио отдал обещанные деньги, Флорари пообещал быть на связи, чтобы найти их и вывести, если они вдруг заблудятся в лабиринте. Помахал им и пошёл в сторону бокового входа в здание.

Дорожка вела в глубину парка. Где-то там, впереди, что-то светилось, Октавио взял Франческу за руку, и они пошли в ту сторону.

Парк был больше, чем в палаццо Эпинале, и намного сильнее украшен. Здесь вдоль дорожек в землю была вмонтирована подсветка, некоторые деревья украшены гирляндами и отдельными фонариками, даже струи воды в фонтанах были подсвечены. Иллюминацию Октавио одобрил. Кроме того, в каждом фонтане ещё и звучала своя тихая музыка – не современная, упаси боже, но что-то вроде тех мелодий, под которые они танцевали летом, на празднике у его высокопреосвященства. Октавио прямо захотелось встать с Франческой в пару и пойти вокруг фонтана…

– Франческа, хочешь танцевать? Это же вальс!

– Ой, правда! Я задумалась. Здесь всё так красиво, и не похоже на обычный парк, как будто специально сделали всю эту сказку.

Они встали в пару, но вспомнить шаги удалось не сразу. Ни обувь, ни мелкий цветной гравий не располагали к вальсу, но у них в конце концов получилось. Они обошли круг вокруг чаши фонтана и вернулись в исходную точку.

– Мы помним, ура! Донна Эла гордилась бы нами, и маэстро Фаустино! – Октавио был рад, да и согрелись немного.

– Никогда бы не подумала, что буду танцевать вальс ночью, в чужом музее, на улице, в ноябре! – улыбнулась Франческа. – Здорово, что ты подбил меня на эту авантюру.

– Я рад, что тебе нравится. Идём дальше?

– Конечно.

А дальше, видимо, начался пресловутый лабиринт. В нём было уже далеко не так светло, как в остальном парке, и существующая подсветка как будто запутывала ещё сильнее. Но из-за тучи выглянула почти полная луна. Они шли, сворачивая строго направо, но в какой-то момент Франческа подёргала его за рукав.

– Знаешь, мы уже в третий раз проходим мимо этой вазы.

– А вдруг они здесь просто одинаковые? – не поверил Октавио.

– Нет, у этой трещина, похожая на ящерицу, и в ней мох. Вот, видишь? – Франческа показала пальцем на ту самую трещину.

– Ок, сейчас посмотрим, что можно сделать, – Октавио достал телефон и включил навигатор. – Нужно немного пройти, чтобы он правильно определил наше место.

Они сделали ещё один круг до той же самой вазы.

– И как? Куда нам идти? – Франческа уже держала его за локоть, впрочем, он не возражал.

– Смотрим… Слушай, фигня какая-то. Он уверен, что мы стоим у парадного входа, куда днём заходили, и не двигаемся.

– Но этого не может быть. Мы ходим. Он сломался?

– Да вряд ли, всё было в норме. Давай ещё раз попробуем.

Они сделали ещё один круг, вроде бы такой же, но вышли уже не к вазе, а к фигуре молодого парня в доспехах и с мечом. Прошли немного – и снова увидели знакомую вазу.

Навигатор не работал. И даже схему парка не показывал – парк отображался сплошным зелёным пятном, ни одной дорожки.

– Мы потерялись, да? – прошептала Франческа.

Октавио попытался перезапустить навигатор… и в этот момент телефон выключился совсем. И не включался обратно.

– А нужный номер у меня, конечно же, был забит в телефоне, – хмыкнул Октавио. – Значит, будем обходиться своими силами. Не вешай нос, сейчас выберемся, непременно выберемся!

И тут где-то неподалёку, в темноте, послышались шаги. Лёгкие и уверенные.

– Это ещё кто? – выдохнула Франческа.

– Не знаю, – тихо-тихо ответил Октавио. – Не бойся, у меня, конечно, нет оружия, но меня голыми руками не возьмёшь, ты, главное, если что – прячься мне за спину. Справимся.

Дорожка вела вперед и в темноту, и вдруг как будто впереди её кто-то пересёк. Прошел с одной стороны на другую. Кто-то светлый. Невнятное светлое пятно. По спине пробежал холодок, по позвоночнику, от шеи и вниз.

– Может быть, нужно идти туда? Или наоборот, в другую сторону?

– Пошли, посмотрим.

– А если это не человек? – вдруг прошептала Франческа.

Светлое пятно? Ну да, было же у них в зимнем саду привидение!

– От таких помогает «Отче наш», – уверенно сказал Октавио.

– А ты откуда знаешь?

– Ясное дело – от отца Варфоломея, – рассмеялся Октавио.

Вот ведь, придумала! Не человек. А кто тогда? Да это тот самый охранник их и пугает, наверное. Только вот телефон сел зря. Хотя зарядки в нём оставалось ещё прилично. От холода, что ли? Октавио на всякий случай быстро пробормотал молитву, но ему всё равно было не по себе.

Франческа прижалась к нему всем телом, он обнял её, и таким образом они медленно продвигались вперёд.

– Ой, смотри, оно опять!

Как будто впереди кто-то шёл. Те самые лёгкие шаги – они явно знали, куда надо идти.

Они уже даже не смотрели по сторонам – на очередные вазы и статуи, да и темно было, луна спряталась за очередное облако.

Шаги звучали впереди, звучали… а потом прекратились. Как будто тот, кто шёл, пришёл. Вот только куда?

Через пару минут Октавио и Франческа вышли на круглую площадку, в центре которой стояла хорошо подсвеченная статуя. Ну то есть это не могло быть ничем иным. Белая мраморная статуя. Дама в пышном платье.

Они подошли, и Франческа вполголоса прочитала:

– Гортензия Франческа д‘Омаль, маркиза Донати. Я помню портрет этой дамы, в очень красивом платье. Удивительной сплющенной формы – с одной стороны как будто широкое, а с другой – плоское, не знаю, как так сделать, наверное, там внутри хитрый каркас. Оно было таким розово-лиловым, я ещё подумала, что, на мой взгляд, многовато розового оттенка, с одним лиловым образ был бы более полным. Но так, как есть – тоже красиво. И парик подходящего оттенка, серебристый.

– Парик? – удивился Октавио.

– Ну да. В то время все знатные особы носили парики, такую причёску не сделаешь из собственных волос, сколько бы их не было. Она родилась во Франции, во второй половине восемнадцатого века, вышла замуж за маркиза Донати, и у них родился сын, а потом маркиз простудился и умер от воспаления легких. И она осталась здесь хозяйкой, пока её сын не вырос, она отремонтировала виллу и сделала этот парк таким, как он есть сейчас. Конечно, вся подсветка современная, но лабиринт придумала она.

– Запускала в него гостей и смотрела, скоро ли они выберутся? – нервно усмехнулся Октавио.

– Помнишь, нам рассказывали сегодня? Когда ей надоедали дела и заботы, она уходила в самое сердце лабиринта, где никто не мог её найти, и там сидела на скамейке под деревом и писала книгу.

– О чём книгу-то? – Октавио уже не помнил таких деталей.

– О семейной коллекции, конечно. Об истории Донати и об их картинах. И ещё о воспитании детей.

– Ну даёт! – восхитился Октавио.

– Помнишь, нам даже показывали эти книги?

– Да, было, – вправду, он смог припомнить такую витрину.

Франческа подошла и коснулась подола платья мраморной дамы.

– Госпожа Донати, мы заблудились. И не выберемся отсюда без вашей помощи. Вы придумали и устроили прекрасный парк, нам очень понравилось. А сейчас мы уже замёрзли и хотим домой.

Вот тебе и рассудительная Франческа! Он подумал и решил поддержать забавное безумие.

– Госпожа Донати, ваш дом и ваш парк прекрасны. Мы вернёмся домой, и расскажем о них нашим друзьям, они тоже придут к вам в гости. А сейчас не могли бы вы помочь нам выбраться?

Он уже хотел было посмеяться и над собой, и над Франческой, но она дернула его за рукав. Луна вышла из-за очередного облака, осветила даму, и им обоим показалось, что её правая рука веером указывает в сторону. Там оказалась дорожка, раньше они этой дорожки не заметили.

Пять минут спустя дорожка вывела их из парка к парадному входу виллы.

* * *

Паоло Флорари уже ждал их внутри.

– Ну как? Понравилось?

– Очень, – с серьёзным видом кивнула Франческа. – Спасибо вам за это незабываемое приключение.

– Скажи, а кто у вас там по лабиринту ночью ходит? Это же специально так, да? – Октавио сам не заметил, как перешёл на «ты». – Так-то мы не видели, кто это, но если местности не знать, то и не увидишь ни фига.

– Госпожа Гортензия, наверное, – пожал плечами Флорари, но Октавио заметил легкий оттенок неуверенности в его словах. – Призрак одной из хозяек виллы, создательницы парка. Ходит лунными ночами и пугает случайных посетителей, – хохотнул он. – Но вы не в обиде?

– Нисколько, – Франческа даже улыбнулась.

Незнакомому человеку! Вот дела!

– Ладно, мы бы уже вызвали такси, – Октавио достал телефон, вспомнил, что тот разрядился…

Телефон был в полном порядке и демонстрировал не меньше половины от возможного заряда.

Такси приехало быстро, но выдохнуть Октавио смог только в гостинице, когда они вошли в номер и закрыли за собой дверь.

– И вот что это было? – спросил он.

– Знаешь, больше всего это было похоже на квест из игры, только в реальности, – сообщила Франческа. – Ночь, незнакомый парк, лабиринт, и тебе нужно выбраться из него, и неизвестно, кто там ещё ходит. Поэтому я невольно обратилась к статуе, как сделала бы это в игре. И мне в тот момент показалось, что она ответила нам. Как смогла.

– Ну ты даёшь, – так посмотреть на ситуацию ему бы и в голову не пришло. – И что, тебе не было страшно?

– А кого мне с тобой бояться? Я же не одна туда пошла.

На это уже было решительно нечего ответить, только поцеловать. И засунуть её ледяные ладони себе под футболку – пусть уже греется.

* * *

Гортензия улыбалась.

Дети были так милы и непосредственны! Мальчик трогательно оберегал девочку, а девочка оказалась неглупой и внимательной. И вежливой.

Приятно, когда приходят такие – внимательные и вежливые. Пусть возвращаются, она их запомнила и будет им рада.

Можно дремать дальше.