Текст книги "Мария-Эстелла, или Призраки из прошлого (СИ)"

Автор книги: Салма Кальк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

4.16 О подслушивании, о способностях и о тех, кто не посторонний

* 38 *

Наутро Анна проснулась уже к десяти часам, повертелась с полчаса и пошла тормошить Элоизу. Элоиза совершенно не привыкла к тому, что её тормошат, и подскочила, как укушенная.

– Анна! Ты чего? Совсем с ума сошла?

– Я думаю, мне уже пора идти за завтрак и к отцу Варфоломею. И еще ты обещала вчера, что мы пойдем посмотреть собак, они классные. Я уже умылась, оделась и готова идти, только я забыла, куда.

– Анна, ты пробуждаешь во мне худшие стороны моей натуры, – пробурчала Элоиза, но всё-таки встала.

Умылась, оделась, оценила вид Анны.

– Слушай, а может быть, я тебя заплету? Что за удовольствие ходить лохматой? Можно подумать, твоя мать или Полина так ходят!

– Ну, когда у меня вырастут волосы такой длины, как у мамы, я тоже буду их честно заплетать. А бабушка, положим, ходит. В своих комнатах. Когда к ней приезжает дед. Он говорил, что ему безумно нравятся её распущенные волосы.

– Прямо вот так тебе и говорил? – Элоиза усадила Анну на стул и принялась расчесывать ее косу.

– Нет, не мне, ей, но я подслушала. Интересно же, о чем они говорят, когда думают, что их никто не слышит!

– И как же ты послушала? – мозг начинал понемногу просыпаться. – Ухом к двери?

– Нет, я настроила свой внутренний регулятор громкости, – рассмеялась Анна. – Ты же тоже можешь слышать то, о чем говорят в соседней комнате.

– Могу, – согласилась Элоиза. – А видеть можешь?

– Нет, – расстроено вздохнула Анна. – Прима говорит, способности ещё не раскрылись до конца.

– И я надеюсь, что к тому моменту, как раскроются, ты уже перестанешь подслушивать без серьезного к тому основания. Тебе не говорили, что лезть к людям в слова, мысли и чувства не стоит без веской причины? И что любопытство такой причиной не является?

– Говорили, – уныло вздохнула Анна.

– А Полина тебя еще ни разу не ловила?

– Было однажды. Ой, как она мне всыпала-то! Пригвоздила взглядом к стулу и заставила такое выслушать…

– И как? Помогло? – с интересом спросила Элоиза.

– В доме бабушки я больше не подслушиваю. А в школе… сама понимаешь, всякое бывает. Иногда просто необходимо знать, что о тебе говорят, чтобы правильно отреагировать. И учителя, и девчонки в классе.

– А ничего, что девчонки в классе не могут ответить тебе тем же?

– А ничего. Они дерутся, подкладывают друг другу булавки и кнопки и всякую грязь в сумки и в обувь, а я не хочу драться и ввязываться в их склоки, мне не интересно нисколечко. Но нужно же как-то ставить их на место!

– У тебя нет ни одной подруги, которая бы так не делала?

– Почему, есть. Но обычно это я их защищаю, а не они меня. Ой, как ты классно сделала! – Анна вскочила со стула и стала вертеться перед зеркалом.

Элоиза заплела ей пушистую и объемную косу вокруг головы, а концы свила в жгут и уложила в узел.

– Устраивает? Я рада.

– Может, ты будешь приезжать по утрам и меня заплетать? А то просто коса меня уже достала, а ничего другого нельзя!

Ничего другого – это, видимо, хвост и распущенные волосы.

– Учись сама. В жизни пригодится. И знаешь, я бы еще вот эти стразы отпорола, что-то мне кажется, что они не на месте, – Элоиза показала на парочку самых крупных.

– Ну ладно, давай отпорем, – согласилась Анна. – Меня они тоже смущают на самом деле. У тебя есть ножницы с тонкими лезвиями? – она сняла джинсы и мгновенно отпорола два указанных страза.

– Честное слово, так лучше, – облегченно выдохнула Элоиза.

– Тогда пойдем и посмотрим, что можно попросить у вас тут на завтрак!

– Да практически всё, что захочешь, – пожала плечами Элоиза.

* 39 *

После завтрака Элоиза отвела Анну к отцу Варфоломею, а сама вернулась в комнату и легла спать дальше, оставив телефон включенным. Ей снилось, будто она снова учится в школе и должна сдать экзамен Доменике Приме. Это всегда было нетривиально, даже если всё-всё знаешь и умеешь. Она ответила на все вопросы и выполнила все практические задания, оставалось только узнать результат, и тут зазвонил телефон.

– Эла, мы пошли в зимний сад кормить Максимилиана, присоединяйся, – сообщила Анна.

Элоиза посмотрела на часы – да уж, два часа дня, третий. Не так и много у них осталось времени, если в пять Анну необходимо доставить в обитель. Пришлось плеснуть в лицо воды, подправить макияж, одеться и спуститься в зимний сад. Там она застала милую сцену – Анна пытается сделать на телефон селфи с павлином, павлин все время кудахчет и убегает из кадра, отец Варфоломей забавляется.

– Рассказывайте, – она села на мраморную скамейку.

– Представляешь, Максимилиана кто-то сильно напугал, и ему снились дурные сны! Никогда бы не подумала, что павлинам что-то снится!

– Да-да, к нему даже специалиста вызывали, зоопсихолога. И он чем-то Максимилиана поил. А по делу что скажешь?

– Я все сделала, – с готовностью ответила Анна. – Отец Варфоломей мне очень помог, и анализ картины готов! – она взяла с пола и продемонстрировала папку, в которой лежало распечатанное изображение картины и текст описания. – Правда, если бы вы преподавали в нашей школе, то мы бы знали предмет намного лучше! – она повернулась к Варфоломею и улыбнулась фирменной семейной улыбкой.

– Дитя моё, у меня и так много разных обязанностей, боюсь, что преподавание уже окажется мне не по силам. Но если у тебя возникнут вопросы – ты всегда можешь ко мне обратиться, – улыбнулся Варфоломей. – И мне кажется, что нам всем пора обедать.

– Я – с огромным удовольствием! – воскликнула Анна.

– Ты уже не хочешь чипсов, газировки и конфет? – усмехнулась Элоиза.

– Нет, у вас вкуснее, – и Анна первой направилась к выходу. – Максимилиан, пока! – пропела она, помахав павлину рукой.

Элоиза и отец Варфоломей шли следом и посмеивались.

Они уже почти добрались до обеденной залы, когда их окликнули.

– Какая удачная встреча! Элоиза, Варфоломей, и?

Элоиза повернулась и увидела подошедшего с противоположного конца коридора Себастьена Марни.

– Добрый день, монсеньор, – она слегка улыбнулась. – Это моя племянница Анна, дочь известной вам Лианны и внучка кажется тоже известной вам Полины. Анна, не ковыряй пол носком, это бесполезно, он мраморный. Подними глаза и поприветствуй монсеньора герцога Савелли.

– Добрый день, монсеньор, – очаровательно улыбнулась Анна. – Я очень рада с вами познакомиться. Бабушка Полина в самом деле говорит о вас много и хорошо.

– Очень приятно, сударыня, – Марни в ответ тепло улыбнулся Анне, а потом перевел взгляд на Элоизу. – Госпожа де Шатийон, вы заняты до самого вечера?

– Боюсь, что да, мне еще нужно отвезти Анну обратно в школу.

– А вечером?

Она задумалась.

– Наверное, пока у меня нет особых планов.

– Отлично. Дайте знать, как освободитесь, хорошо?

– Договорились, – Элоиза кивнула, и они продолжили путь на обед.

В столовой отец Варфоломей откланялся и пошел поговорить с кем-то из юристов, а Элоиза с Анной уселись за стол.

– Эла, это он, да? – зашептала Анна, делая большие и загадочные глаза.

– Кто такой он? – Элоиза решила прикинуться ничего не понимающей.

– Ну как же! Тот самый мужчина, про которого вся родня уверена, что у тебя здесь с ним роман.

– Так уж и вся!

– Ну ладно, не вся, но бабушка, Секунда и мама уверены.

Вот не было печали! Ещё только пристального внимания семейства к её жизни Элоизе и не хватало для полного счастья!

– И что они про это говорят?

– Да почти ничего, на самом деле, – нахмурилась Анна. – Значительно так смотрят и улыбаются. Бабушка его вправду очень хвалит, она, кажется, знает его семью.

– И пусть улыбаются, сколько им захочется.

– Правда, а даже если и роман – что в этом особенного? – хитро прищурилась Анна.

– Нет никакого романа, – отмахнулась Элоиза.

– Ага, кому другому расскажи, может быть поверит. Видела я, как он на тебя смотрел. Знаешь, как будто… как бы это сказать… ты для него как луч солнца посреди отвратительной погоды.

– Скажешь тоже, – хмыкнула Элоиза, но больше для порядка, потому как она сама там была и всё видела. – Вообще, даже если тебе кажется, что в отношениях каких-то людей всё просто и однозначно, не забывай, что ты можешь о чем-то просто не знать.

– Ладно, не хочешь говорить – не говори, – пожала плечами Анна. – Скажи, а вчерашнее желе можно попросить?

– Не факт, что есть именно оно, но какие-то десерты есть обязательно.

Им принесли корзиночек с кремом и фруктов со взбитыми сливками.

– Я хочу остаться тут жить! Когда в следующий раз ко мне поедешь, привези пожалуйста что-нибудь вкусное, хорошо?

– Хорошо, это несложно.

После обеда они сходили к собачьим вольерам, Анне разрешили погладить взрослых псов и рассмотреть щенков, она очень сожалела, что в Санта-Магдалена нельзя держать личных животных, а то бы она попросила если не щенка, то хотя бы рыбок. Конечно, у монастыря было обширное хозяйство, там хватало и собак, и кошек, и другой живности, и во время изучения ряда дисциплин за ними приходилось ухаживать, но это же не то, совсем не то!

Очарованная всем увиденным Анна очень не хотела уезжать, но отлично понимала, что спорить с грозной директрисой – себе дороже и если она опоздает хоть на минуту, то не видать ей до конца семестра никаких родственников и никаких поездок в город. Поэтому она безропотно переоделась в школьную форму, собрала сумку и села в машину.

По дороге Элоиза вспомнила еще об одном моменте.

– А как у тебя с Терцией? Сработались?

– Да, она сказала, что если я ей прилично сдам анатомию и спецкурс, то в осеннем семестре она возьмет меня волонтером к себе в больницу.

Ага, прилично – это, скорее всего, «наилучшим из возможных образом». Была такая оценка в Санта-Магдалена. Помимо традиционных «отлично», «хорошо» и прочего.

– И каковы твои шансы?

– Да выучу и сдам, что ли сложно?

– А спецкурс? – хитро прищурилась Элоиза. – Это же не подслушивать, о чем в соседней комнате говорят?

Под спецкурсом в случае Анны подразумевались как раз некоторые знания о собственных способностях и умение их использовать.

– Ну… – потупилась Анна. – Потренируюсь. Там не очень много и надо, на самом-то деле.

– И… ты всё умеешь, и у тебя всё получается?

– Нет, – замотала она головой.

– Кто тебя консультирует?

– В смысле?

– Ну, задания ставит Доменика Терция, исходя из дальнейших надобностей вашей с ней работы, она же разъясняет и тренирует, а кто-нибудь ещё консультирует?

Анна скуксилась.

– Кто? Бабушка сразу сказала, что она в этом полный ноль и в такие дебри не лезет. Мама – сама знаешь. Ну, у нас там еще Грета есть, но она может меньше меня, ей не дают таких заданий.

Гретой, а официально Маргаретой звали дочь кузины Джины, барышню четырнадцати лет, которая училась на два класса старше Анны.

– Хорошо, я поняла. В общем, если возникнут вопросы, звони, – подмигнула Элоиза.

– Эла! Правда? – Анна вытаращила глаза.

– Конечно.

– Ооо, спасибо! Я не уверена, что мне понадобится, я на самом деле еще потренируюсь, но если не смогу что-нибудь сделать – то позвоню, конечно!

– Вот и договорились, – подытожила Элоиза. – А музыку ты ещё не бросила?

– Ага, бросишь тут! А если вдруг понадобится подпеть или подыграть родимой матушке, а я не смогу? Вот неприкольно-то будет! Я и так оставила только фортепиано, гитару, вокал и теорию.

Да-да, раньше была ещё и скрипка.

– А вдруг в жизни пригодится?

– Не верю. Я оперу петь не собираюсь, а для чего еще – не знаю. Вот ты же тоже училась, и много это тебе пригождалось?

– В студенчестве – много. Мы и пели, и танцевали, и играли, чего только не делали.

– Ну ладно, уговорила, – проворчала Анна.

И тут машина остановилась перед воротами обители.

* 40 *

Ровно в пять часов Элоиза и Анна зашли в привратницкую Санта-Магдалена. «На воротах» сегодня была пожилая монахиня сестра Альберта, которая во времена оны училась в школе в одном классе с Розамундой, матерью Элоизы.

– Молодцы девочки, вовремя приехали, – одобрила сестра Альберта. – Эла, тебя ждет матушка Доменика.

– Спасибо, сестра Альберта, я иду прямо к ней. Анна, я надеюсь, что твоя работа была не напрасна, и если что – звони.

– Конечно! Спасибо, Эла, это были незабываемые выходные! – Анна поцеловала Элоизу и умчалась.

Элоиза отправилась наверх. Доменика в самом деле ее ждала, и снова за кофейным столиком.

– Добрый день, Доменика. Я привезла Анну точно в срок.

– Здравствуй, Эла, садись. Я не сомневалась, что ты не станешь нарушать правила. Хотя признайся, хотелось?

– Мне же больше не двенадцать лет, – пожала плечами Элоиза. – Теперь я уже принимаю окружающий мир как данность, даже если мне и хочется, чтобы он был иным. Не знаю, правда, хорошо ли это.

– Может быть и хорошо, – кивнула Доменика и налила ей кофе. – Рассказывай.

Элоиза рассказала о встрече рыцаря Дамиана и Марии-Эстеллы Массари.

– Ей, похоже, и вправду была нужна компания.

– Я знаешь, что выяснила? В ночь с пятницы на субботу призрак Дамиана на кладбище не появлялся. И вчерашней ночью тоже.

– Интересно, куда он мог деться? Он сказал ей, что ему есть, куда ее привести, – хмыкнула Элоиза.

– Уж наверное, за столько-то лет, – проворчала Доменика. – Предположим, твоя задача решена. Хотя нужно понаблюдать, конечно. Скажи, но это же не всё, о чём ты хотела говорить сегодня?

– Да, – согласилась Элоиза. – Скажи, ведь о наших семейных способностях что-то когда-то писали?

– Конечно, писали, – подтвердила Доменика. – Разных дневников и мемуаров целый шкаф в библиотеке. Смотря, что тебя интересует.

– Боюсь, я сейчас не смогу узко обозначить область моих интересов. Я просто время от времени сталкиваюсь с тем, что, наверное, могла бы сделать… но не могу. И не знаю, в чем причина – в том, что это в принципе невозможно, не дано лично мне или возможно и дано, но я не умею.

– Да, возможны как раз эти три варианта, всё верно. Пример не приведешь?

Элоиза задумалась.

– Например, я хочу просканировать помещение в поисках предмета и не упасть при этом в обморок. Или здание в поисках человека.

– Это как раз не слишком сложно, просто ты мало практиковалась и не можешь правильно сконцентрироваться, чтобы сделать именно то, что тебе нужно. Ты разбрасываешься и делаешь много лишнего, в школе у тебя была ровно та же проблема, помнишь? Вот, смотри, – Доменика взяла ее за руку и сосредоточилась. – Видишь? Комната под нами, вот справа, слева, дальше… поняла принцип?

– Да, но сейчас-то ты меня вела, – усмехнулась Элоиза.

– А ты видела, как я это делала.

– Да, но я так не могу, – Элоиза замотала головой.

– Можешь, но пока еще этого не знаешь, – усмехнулась Доменика. – Очень рекомендую перстень, он всё-таки не просто так, а ощутимая помощь при концентрации.

– Да знаю я, просто не всегда утром известно, что понадобится вечером, – возразила Элоиза.

– А что тебе мешает быть во всеоружии всегда?

– Просто не хочу таскать постоянно такое приметное украшение.

– Может быть, ты не хочешь примириться с этой частью себя?

– Наоборот, хочу, и в последнее время как-то само собой получается, что я за два месяца практиковала столько, сколько не пробовала за всю предыдущую жизнь, наверное. Исключая школу, конечно.

– Знаешь, меня это только радует. Что на роду написано – тому и быть, рано или поздно. Лучше бы лет десять назад, конечно, но и сейчас тоже хорошо.

Элоиза насторожилась

– А что ты знаешь о том, что мне на роду написано?

– Я знаю о твоих способностях, и знаю, что кому повешену быть, тот не утонет, – рассмеялась Доменика. – Если ты такая родилась, то не тебе жить жизнь обычного человека. Кстати, что там у тебя с жизнью-то? В твоем возрасте уже люди не по одному разу замужем перебывали и выводком детей обзавелись, подружки-то твои, которые обычные люди, все так и живут, правда? Что Марта, что Мария? Даже Маргарита, сестрица твоя бестолковая, и то замуж сходила. А у тебя что?

– А у меня работа, – пожала плечами Элоиза. – Неплохая такая работа. И насыщенная жизнь, о которой я ни капли не жалею. Невозможно так, чтобы всё и сразу, у меня – вот так, у других – иначе.

– Для женщины из нашей семьи это абсолютно нормально, – кивнула Доменика.

– Если ты думаешь, что я поднакачаюсь и приду работать к тебе, то ты очень зря это думаешь, не приду, – Элоиза решила сразу же прояснить позиции.

– Я знаю, – улыбнулась Доменика. – Я не такой хороший предсказатель, как твоя бабка Илария, но такое-то вижу.

– То есть, ты знаешь, кого сделаешь наследницей?

– Конечно. Не тебя.

– Но кого?

– Не скажу, сама со временем увидишь. Так или иначе.

– То есть? Что значит – так или иначе?

– Когда ты натренируешь свои способности к предсказанию до приемлемого уровня – увидишь сама. Это, конечно, посложнее, чем событие из жизни обычного человека, но тоже не бог весть какой сложный момент. Тренируйся. У тебя должно хорошо пойти.

– Но я же могу еще и рассчитать вероятности?

– Попробуй, – хмыкнула Доменика. – Если вдруг получится – расскажешь, я сильно удивлюсь и добавлю новое знание в свою копилку.

– То есть у меня ничего не получится?

– По крайней мере, не должно.

– Я озадачилась.

– Не всё в мире подвластно железной логике, – пожала плечами Доменика.

– Скажи, я могу приезжать в библиотеку? – Элоиза устрашилась, подумав, до чего они ещё могут договориться таким образом.

– Конечно. Когда приедешь в первый раз – позови меня, я покажу тебе заветный шкаф и скажу, как в нём ориентироваться.

– Например, если я приеду в среду к половине восьмого или к восьми?

– Нормально. Буду ждать.

Элоиза уже поднялась и хотела идти, как вдруг вспомнила еще один вопрос, который несколько дней не давал ей покоя.

– Доменика, скажи… а если вдруг посторонний человек случайно взялся за мой медальон с камнем, и ему ничего не было, это что? Медальон испортился?

Доменика посмотрела на нее с ощутимым интересом, Элоиза прямо кожей чувствовала этот интерес.

– Медальон не при чем, дело в человеке. Что это был за человек?

– Ну как… просто человек, мой коллега. Не совсем посторонний, конечно, но всё равно. А что, могут быть варианты?

– Да не особенно, – усмехнулась Доменика. – Тот единственный вариант, что этот человек совсем не посторонний, ты, конечно, не рассматривала?

Элоиза зависла на пороге, не отводя взгляда от Доменики и приоткрыв рот. Через минуту опомнилась, перевела дух, попрощалась вежливо и закрыла за собой дверь.

4.17 С тем, кто не посторонний

* 41 *

Элоиза добралась до палаццо д’Эпиналь уже в одиннадцатом часу. В городе она попала в пробку, тащилась еле-еле и была на это до сих пор зла. В гараже перевела дух, достала телефон и набрала номер не постороннего человека.

– Добрый вечер, монсеньор. Вы просили сообщить, когда я освобожусь. Вот, я в гараже.

– Добрый вечер, госпожа де Шатийон. Вы ужинали?

– Признаться, нет.

– Отлично, то есть прискорбно, конечно, но это дело поправимое. Я тоже пока ещё не собрался, поэтому предлагаю совершить налет на кухню, запастись едой и поужинать за приятной беседой. Встретимся на кухне?

– Хорошо, я подойду, – согласилась она и отключилась.

Зашла к себе, положила сумку, сменила обувь на помягче. И отправилась в сторону кухни.

Конечно, на кухне никакой жизни уже не наблюдалось, зато холодильник в заветной комнате был полон. Видимо, Марни как раз занимался отбором еды для их ужина, когда она вошла, потому что он увидел её, закрыл дверцу холодильника и подошел к ней.

– Рад вас видеть, Элоиза.

– Взаимно, монсеньор, – кивнула она.

– Взгляните, я тут достал некоторую еду, вас устраивает?

– Да меня всё устраивает, – махнула она рукой. – Вы несъедобным не питаетесь.

– Спасибо за доверие, – рассмеялся он. – А вы почему такая взъерошенная? Вам тоже не угодили родственники?

– Нет, с моими родственниками всё в порядке. В пробку попала на обратном пути, да и только.

– Вас может вывести из обычного состояния неколебимого спокойствия пробка? Что ж, пополним коллекцию фактов о вас.

Элоиза нахмурилась.

– Пойдемте уже?

– Всё-всё, молчу. Куда идем, кстати? Ко мне, к вам, в «сигму»?

Она хотела было уже позвать его к себе, но потом вспомнила, что в гостиной разгром после визита Анны.

– В «сигму».

– На волшебный диван? С удовольствием!

Он сложил в корзинку еду, блюдо с десертом и бутылку вина, и они отправились наверх. Там вместо большого стола Себастьен подкатил к дивану низкий маленький столик, на нем расставили тарелки и бокалы, разложили приборы, расположились на диване и уставились друг на друга. И разом рассмеялись.

Потом Себастьен передал ей бокал.

– У нас есть какой-то повод? – подняла бровь она.

– Конечно! Мы ставим точку в истории о привидении из семьи Массари. Марко спокойно выздоравливает, Бруно доволен тем, как идет процесс.

– Это хорошо. Кстати, мне сегодня рассказали, что рыцарь Дамиан не приходил на могилу жены после того, как мы его познакомили с Марией-Эстеллой.

– И да будет им хорошо вместе, – заключил Себастьен. – А вы говорите – повода нет! Вы снова оказались лучше всех.

– Вы слишком хорошего мнения обо мне, – пожала она плечами.

– Ничего подобного, – возразил он. – Вот скажите, как бы нам пришлось действовать, если бы вы не разглядели эту самую Марию-Эстеллу? Когда бы мы обнаружили в зимнем саду Марко, который метался и крушил всё подряд?

Элоиза задумалась. А ведь и правда, если не знать, в чем на самом деле причина такого странного поведения приличного в целом молодого человека, то можно причинить ему ещё больший вред. И вариантов исхода целых три, но все неприятные – несчастный случай, самоубийство, психиатрическая лечебница. Может быть, ей и вправду нужно совершенствовать способности и именно здесь она оказалась вовремя и на месте?

– Вы задумались? – он смотрел на нее… так, как никто никогда не смотрел, что уж там.

Наверное, как-то так Валентин смотрит на Полину, когда она ходит с распущенными волосами.

А дядюшка Жан – на тетушку Женевьев.

– Я думаю, от чего зависит наша судьба. От того, что нам, как говорят некоторые, на роду написано, или от того, что мы делаем сами?

– А вам, конечно, ближе второй вариант?

– Честно признаться, да. Мне приятнее думать, что я сама приняла решение поехать на собеседование к Шарлю, когда мне предложили эту вакансию, чем если бы меня вела какая-то слепая судьба. Но с другой стороны… – она запнулась.

– Вы уверены, что судьба существует?

– Да. Я просто не применяла это к себе. И у меня не было никаких предчувствий. Даже коленки не чесались, – хмыкнула она.

– Я наслышан про ваши коленки, – кивнул он.

– У господина Каэтани язык совсем за зубами не держится?

– Что вы, с тех пор, как он сменил род занятий, он и не стремится его там удерживать. Вероятно, компенсация за серьезные и молчаливые детство и юность, – усмехнулся Себастьен. – Впрочем, я помню, что вы сами разрешили ему рассказать мне эту историю, если он захочет.

– Точно, было такое, – согласилась она.

– Ну так что там с судьбой? – он налил в бокалы еще вина.

– Не знаю, мало данных. И еще меня пытаются уверить, что эти материи не поддаются логическому анализу.

– Давайте анализировать вместе? Говорят, что две головы лучше одной, – хитро подмигнул он.

– Не знаю, я не очень понимаю, какие данные я могу предложить вам для анализа, а какие – не могу, – пожала она плечами. – Давайте договоримся так – я подумаю, и мы вернемся к этому разговору.

– Как скоро вам можно будет напомнить? – мгновенно отреагировал он.

– Скажем, после среды.

– Отлично, договорились. Хотите сыра?

– Сыра? – удивилась она.

– Да. Сыра. Или вон тех сладких шариков – они же вам нравятся? – он кивнул на меренги в сливочном креме. – Я вам передам.

– Спасибо, но уже достаточно, наверное, – покачала она головой.

– Эх. И никакой, даже самой завалящей засады, в которую вас можно было бы позвать. Привидение мы изгнали, Лилло уволили, новых драгоценностей у нас с чердака не крали, насколько мне известно. А мне будет очень грустно, если вы весь следующий месяц, или пока не нарисуется очередная непонятная ерунда, опять будете только здороваться со мной и еще писать мне вежливые слова личными сообщениями. У меня язык не поворачивается позвать вас просто пройтись по городу, или съездить куда-нибудь, или еще что, ведь я знаю, что вы вежливо откажете и пойдете дальше. Поэтому я и спрашиваю вас – не хотите ли сыра? Или сладкого?

Она внимательно на него посмотрела.

– Давайте сделаем одну вещь… но сначала я схожу к себе и сразу же вернусь, хорошо?

– Идемте вместе, – с готовностью ответил он.

– Нет, лучше не надо. У меня там хаос на порядок страшнее обычного.

– У вас? Хаос? – еще бы, он же видел главным образом её рабочий кабинет, гостиную, в ней обычно прибрано, и разок спальню, а сейчас после Анны там везде примерно одинаково, то есть как в гардеробной!

– Еще какой, – подтвердила она. – После визита племянницы.

– Я могу подождать вас в прихожей с закрытыми глазами, – усмехнулся он.

– Ну хорошо, только я вас предупреждала.

Они вышли в коридор, там почему-то было темно, и он взял ее за руку. Шли осторожно, практически крались, посветить телефоном под ноги никто не догадался. Однако дошли без приключений, Элоиза отперла дверь и пригласила его войти.

На самом деле все было не так уж и страшно, просто по всем поверхностям валялась постель. Элоиза сгребла ее в кучу и затолкала в кресло.

– Располагайтесь, я сейчас принесу то, о чем хотела поразмыслить.

– Элоиза, вы необыкновенно интригуете, – он не спешил садиться, смотрел на нее.

Она же отправилась в спальню и закрыла за собой дверь. Там было еще более неубрано, на видных местах лежали некоторые предметы, которым бы лежать в корзине для нуждающегося в стирке или в комоде… в общем, нечего сюда гостям ходить. Зашла в гардеробную, извлекла из сейфа полированную шкатулку черного дерева и с ней вернулась в гостиную.

Села рядом с ним и подняла крышку.

На черном бархате внутри лежали её перстень и медальон, а также два креста, принадлежавшие её покойным родителям. Каждый предмет нес в себе голубой кристалл. Самый крупный, овальный и отполированный, был в медальоне, в перстне – поменьше и ограненный, и свет искрился в гранях, а в перекрестье ажурных крестов – совсем небольшие и тоже отполированные. Казалось, что в них есть некий внутренний свет.

– Я узнаю эти предметы, – кивнул Себастьен, – они должны были помочь нам увидеть Марию-Эстеллу и господина Дамиана в ночь решительной битвы.

– Да, это именно они, – подтвердила Элоиза. – Тогда я очень удивилась вашей способности держать в руках мой медальон, потому что он генетически настроен на меня и некоторых моих родственников, и только. Вы не могли бы взять его в руки еще раз? Если он обожжет вас, я вылечу.

– Легко, – он улыбнулся ей и взял из шкатулки медальон.

И снова ничего не произошло. Себастьен рассмотрел кружевную оправу камня, подцепил ногтем крышечку, открыл.

– А почему он пуст?

Она пожала плечами.

– Как-то так.

– А что в нем должно быть?

– Там могут быть портреты. Мой и… не мой. По обе стороны, то есть в закрытом состоянии они будут смотреть друг на друга. Если бы я когда-нибудь выходила замуж, то с большой вероятностью поместила бы туда портрет мужа, например, – она кисло усмехнулась.

Потому что всегда считала себя слишком рациональной для всех этих семейных сказок.

– И что бы было?

– Точно не скажу, не пробовала. Просто знаю, что так делают и считается, что это правильно и хорошо.

Он хитро взглянул на неё.

– А что нужно делать претендентам на попадание в этот медальон?

Так, приехали. Спокойно, не раздражаться. Подпустить скепсиса.

– Вы уверены, что вам это нужно?

– Почему нет? Вы ведь говорите, что правильно и хорошо, – а взгляд хитрющий, цепкий.

– Я уже рассказала вам, что не пробовала. И в безусловной пользе не уверена, – не сдержалась, улыбнулась. – Могу разве что подумать о вас в первую очередь, если мне понадобится провести подобный эксперимент.

– И на том спасибо, – улыбнулся в ответ он. – Скажите, что это за камень? – он закрыл крышку.

– Я не знаю этого. Какой-то кристалл, – Элоиза и вправду не знала.

В школьном курсе по управлению спецспособностями этого не рассказывали.

– Можно посмотреть остальные предметы? – спросил он.

– Попробуйте, – она пододвинула к нему шкатулку.

– Благодарю вас, – он вернул ей медальон и достал из шкатулки сначала один крест, осмотрел его, затем взял другой.

Ничего не происходило.

Тогда он осторожно достал перстень. Рассмотрел, подержал на ладони, посмотрел сквозь кристалл на свет.

– Вы что-нибудь чувствуете? – с любопытством спросила Элоиза.

– Ничего, – покачал он головой. – А должен был бы?

– Так вот я как раз и не знаю. Стандартная реакция – это та, которую выдал при соприкосновении господин Лодовико.

– А каковы свойства этих предметов для вас?

– Помощь в сосредоточении в первую очередь, – пожала она плечами. – И ещё немного защита.

– А без них вы обычный человек? – прищурился он.

– Конечно, – улыбнулась она. Потом подумала, что врать нехорошо. – Ну, почти обычный. Впрочем, я вам рассказывала, что вижу и что слышу. – Подняла глаза, посмотрела пристально: – Вы всё ещё хотите со мной общаться?

– Да, – улыбнулся он в ответ. – Меня тоже считают ненормальным, хоть я и не обладаю вашими полезными качествами. Лодовико говорит, что мы с вами – два сапога пара, – он положил перстень в шкатулку, закрыл и поставил на колени Элоизе. – И мне кажется, что у феи как раз должны быть какие-то такие специальные штуки. Которые помогают ей творить чудеса.

– Вот тоже, придумали, – проворчала она.

– Немножко чуда в нашей до боли обычной жизни – это очень хорошо. Вы не согласны?

Элоиза решила не развивать дальше тему о чудесах и унесла шкатулку обратно в сейф.

– И как, никакого дискомфорта? – спросила она.

– Нет, – покачал головой он. – А должен был быть? Кстати, а в чем заключался эксперимент?

– Я хотела посмотреть, что с вами будет. Оказалось – ничего. Я должна осмыслить эту информацию, понимаете?

– Что это значит? Со мной что-то не так?

– Нет-нет, с вами всё хорошо. Я пытаюсь понять про себя, и прямо сейчас понять не могу.

– Может быть, подумаем вместе?

– Ой нет, вместе не получится. Я должна сделать это сама.

– Заинтриговали необыкновенно.

– У меня тоже больше вопросов, чем ответов, – хмыкнула она. – Я собираюсь поискать ответы и… могу рассказать вам о результатах, если хотите.

– Конечно, хочу! Сколько времени вам нужно?

– Не знаю пока. Но я вам расскажу, обязательно расскажу. И знаете…

– Что такое?

– Уже поздно.

– Вы меня выпроваживаете? – улыбнулся он.

– Можно сказать и так, – улыбнулась она в ответ.

– Когда расскажете о результатах ваших изысканий?

– Как только смогу, – пожала она плечами. – Доброй вам ночи, ступайте.

– Хорошо, будь по-вашему, – он легко поцеловал её и ушел.

А она ещё с полчаса сидела в гостиной и мечтала о том, чего ей очень хотелось и к чему её самые разные силы толкали с разных сторон, но что она сама считала неправильным и оттого невозможным.