Текст книги "Мария-Эстелла, или Призраки из прошлого (СИ)"

Автор книги: Салма Кальк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

5.1 Когда заканчиваются слова

История пятая. Винченцо Анджерри, или От судьбы не уйдёшь

Кому повешену быть, тот не утонет

Народная мудрость из уст Доменики Примы

* 1 *

День был расслабленный и ленивый. До обеда Элоиза еще работала, а после уже просто закрыла все рабочие файлы и села в интернет читать новости – просто так, чтобы переключить мозги. Пятница, вроде бы ничего особо срочного нет, так что можно почитать, что в мире происходит. Конечно, хотелось спать и вообще как-нибудь отдыхать, но это уже завтра. На выходные она планировала в первую очередь шопинг и только потом спать. Спать хотелось всегда, но нужно было купить некоторое количество летних вещей – например, пару костюмов для работы и пару платьев для просто так.

В последние две недели жизнь вновь текла неспешно и осмысленно. Доменика Прима всё ещё не пускала её в библиотеку, а только ворчала, что странные нынче люди пошли – сначала годами сидят, сложа ручки, а потом хотят, чтобы у них за месяц откуда-то взялись силы и умения. Сарабанда оттачивалась и становилась ощутимо лучше с каждым занятием. Юная Анна сдавала годовые экзамены, и даже целый один раз обратилась за помощью по спецпредмету. Из школы Доменика её не выпустила, поэтому Элоиза приехала туда сама, вызвала Анну, они гуляли по старому кладбищу, тому самому, на которое перестал приходить рыцарь Дамиан, и обсуждали возможности и их границы. В процессе обсуждения нечаянно сломали фрагмент забора, но часть тут же восстановили сами, остальное на следующий день отреставрировали специально обученные люди.

Также Элоиза усердно ждала, пока у нее в голове каким-то неведомым ей образом уложится всё то, что она хаотически и беспорядочно читала в библиотеке. Однако или ещё не прошло положенного времени, или не сошлись светила, или не наступил роковой день… в общем, ничего не происходило. Даже с предсказаниями больше не ладилось – после того раза с Себастьеном снова как отрезало.

Она отремонтировала машину и привела в порядок свою особу, чтобы больше не шокировать обитателей дворца. На следующий день после того памятного ужина Себастьен забежал на минуту к ней в кабинет, убедился, что с ней все в порядке, и убежал дальше. Потом еще заглянул Лодовико, тоже убедился, что она выглядит и ведет себя обычным образом, но сказал, что всегда будет хранить в памяти образ девушки с окраины на разбитой машине, так она его впечатлила. И с тех пор всё стало, как всегда.

Где-то раз в три-четыре дня они встречались с Марни и разговаривали обо всем на свете. Нет, она не рассказывала ему про тонкости применения способностей, но поговорить о поисках себя с ним было очень даже можно. Он внимательно слушал, утешал, иногда смешил и тормошил, иногда давал очень серьезные и точные советы. Нет, это не были свидания в нормальном смысле слова, но это было очень здорово. Надо будет написать ему и предложить поужинать и поговорить, например, в понедельник.

Она просматривала каталоги летних коллекций, чтобы представлять, что ее завтра ждет в магазинах. И сама при этом никого не ждала. И услышала только возмущенный возглас брата Франциска:

– Без доклада! Немыслимо! Святой отец!

Дверь без стука отворилась и в кабинете возник Винченцо Анджерри собственной толстой и самоуверенной персоной.

– Добрый день, госпожа де Шатийон. Как поживаете?

Начало разговора уже не предвещало ничего хорошего. Те, кто приходил к ней в кабинет по делу, и начинали обычно с дела.

– Добрый день, слушаю вас, – она даже не подняла глаз от монитора, изо всех сил делала вид, что страшно, очень страшно занята.

– Мне необходимо обсудить с вами один очень важный вопрос.

– Слушаю вас, – она по-прежнему не глядела на него и очень внимательно рассматривала картинку на мониторе.

– Это очень важно и очень лично, вы не могли бы подойти ко мне? Я не хочу, чтобы мои слова слышали люди в вашей приемной.

– Я не говорю и не делаю вещей, которые мне нужно было бы скрывать от людей в моей приемной, уж извините. Это аналитическая служба, здесь работают с информацией, если вы забыли.

– С вами все так, но со мной-то нет! Выслушайте меня, будьте добры.

Элоиза подняла глаза от монитора, и если бы святой отец был чуть сообразительнее, то понял бы, что еще шаг – и эти глаза начнут метать молнии. В прямом смысле этого слова.

– Давайте договоримся о времени встречи. Вся следующая неделя у меня уже расписана, так что… – она изо всех сил старалась говорить вежливо.

Но он не был сообразителен, только настойчив.

– Нет, госпожа де Шатийон. Вы не понимаете. Все очень, очень серьезно.

– В самом деле? – обо всех действительно серьезных вещах, происходящих в палаццо д’Эпиналь, она знала если не из поступающих к ней сведений, то от кардинала, от Марни или от юристов.

– Да-да, все серьезно и важно.

Она встала и пошла к двери, собиралась открыть ее и громко сказать «Брат Франциск, проводите отца Анджерри, он уже уходит», но он с невероятной для таких габаритов ловкостью возник у нее на пути и схватил за обе руки.

– Госпожа де Шатийон, вы такая неотразимая женщина, что я даже просто смотреть на вас не могу, у меня дух захватывает!

Элоиза слышала о проблемной теме «Анджерри и женщины». Анна рассказывала, что ее в свое время защитил от домогательств не то прямой и очень недвусмысленный запрет кардинала родственнику, не то угрозы, которые столь же прямо и недвусмысленно высказал Лодовико. Еще рассказывали, что пару раз Анджерри били безопасники, били в кровь и в синяки, и их потом никто за это не наказывал, хотя Анджерри и жаловался кардиналу. Кардинал никогда его не поощрял и не покрывал, но Анджерри по-прежнему был уверен в своей безнаказанности. Тем более что жаловались на него далеко не все женщины из служащих в штате кардинала, многие предпочитали молчать.

– Господин Анджерри, – проговорила она едва слышно, но очень внятно, – если вы сейчас уберете руки и уйдете, я обещаю, что не буду вас преследовать. И если вы больше ни разу не переступите порог этого кабинета, то ничего вам и не будет. Вы поняли?

– И что же вы мне сделаете? – хмыкнул он. – Вы мне давно понравились, вы красивая, ни с кем не спите, как говорят, значит, будете спать со мной. Возражать не советую, дядюшка все равно мне ни слова не скажет. Аналитиков у него целый отдел, а я – один.

Если бы она не была так зла, то, наверное, рассмеялась бы очень громко. Но она была именно что очень зла, и наружу сквозь зубы вырвалось разве что шипение.

* 2 *

Анджерри не успел ничего понять. Его неведомо как отнесло в противоположный угол кабинета и впечатало в стену. На секунду давление ослабло, и он кучей рухнул на пол. И начал задыхаться.

* 3 *

Брат Франциск насторожился, когда Анджерри отправился в кабинет госпожи де Шатийон без доклада. Он был уверен – дел никаких у того к ней нет и быть не может, значит ничего хорошего из его незапланированного визита не выйдет. Он выждал несколько минут, а потом позвонил Марни. У того телефон не отвечал. Тогда он позвонил Лодовико.

– Господин Сан-Пьетро, тут отец Анджерри пришел к госпоже де Шатийон, ворвался без доклада, как бы чего не вышло, ну вы же меня понимаете? А монсеньор не отвечает, я не дозвонился пока!

– Понимаю, – сразу же отреагировал Лодовико. – Сейчас будем.

Лодовико появился минут через пять. Брат Франциск облегченно выдохнул.

– Слава богу! Дверь не заперта, я ее только плотно прикрыл. С минуту назад оттуда слышался какой-то грохот…

– О, я надеюсь, дорогой отче жив, – хмыкнул Лодовико.

И тут появился улыбающийся Марни.

– Что случилось?

– Похоже, донна Элоиза там сейчас убивает Анджерри, – хмыкнул Лодовико. – Ты как знаешь, а я ей мешать не буду.

– Что?! Кто его туда пустил?!

– Это вы, монсеньор, обладаете если не властью, то силой кого-нибудь куда-нибудь не пустить. А я, увы, нет, – печально сказал брат Франциск, поднял глаза к небу и зашептал слова молитвы.

* 4 *

Лодовико на секунду опередил Марни и рывком распахнул дверь. Мужчины увидели следующую картину – в углу кабинета на полу у стены лежал Анджерри с выпученными глазами и багровым лицом, он держался руками за шею и хрипел. Элоиза стояла в паре шагов от него, не сводя с него глаз, правая рука вытянута в его направлении, пальцы хитро сложены. Оба они не заметили, что дверь открылась, и даже сам воздух в кабинете как будто дрожал от напряжения.

– Нет, я туда не полезу. Она же не будет всю оставшуюся жизнь так стоять, правда? – хмыкнул Лодовико.

– И потом будет отвечать за убийство этого упыря? Зачем? Проучила и достаточно, – пробормотал Марни и бросился в кабинет.

Он подскочил к ней, рывком опустил ее вытянутую руку и заглянул в ее лицо. Она выдохнула, прикрыла глаза и села прямо на пол. За его спиной застонал Анджерри.

– Я звоню Бруно, пусть посмотрит этого, – вошедший в кабинет Лодовико дотронулся до лежащего священника носком туфли и набрал номер.

Марни только кивнул, взял Элоизу за плечи, поднял с пола и усадил в кресло для посетителей.

– Брат Франциск, дайте воды, – дождался, взял стакан, поднес к губам Элоизы. – Пейте, Элоиза. Пейте, я сказал, – повторил жестче и строже.

Она сделала пару глотков, молчала и смотрела в одну точку.

– Ну, что тут у нас? – в кабинет зашел Бруно, следом за ним – пара его помощников. – Ого! Ничего себе! Кого он так достал?

– А ты как думаешь? – мрачно усмехнулся Марни.

– Донна Эла? Ну, не удивлен. Она у нас способная, – хмыкнул Бруно, опустился на корточки и принялся обследовать Анджерри. Потом кивнул одному из помощников: – Стефано, каталку. Грузите. Успели вовремя, жить будет.

Анджерри погрузили на каталку и увезли в медицинское крыло дворца.

– Элоиза, вы слышите меня? – Марни поставил стакан на стол и внимательно взглянул ей в глаза. Она не отзывалась, тогда он ее легонько встряхнул. Результата вновь не было никакого, но его это не остановило. Он гладил ее по голове, второй рукой держал ее холодные пальцы. – Элоиза, отзовитесь. Все позади, теперь все хорошо.

– Зачем вы его спасли? – прошептала она. – Его никто бы не оплакивал!

– Мне не хочется потом спасать еще и вас. Ваш дядя очень бы огорчился, если бы вас судили за убийство. Все-таки эта гадина – публичный человек.

Элоиза молчала. Молчала она и через четверть часа, когда в кабинет вновь зашел Бруно. Стал считать у нее пульс, но она выдернула руку.

– Со мной все в порядке, – тихо и твердо сказала она.

– Допустим, вы так считаете, но объективно-то не так? Монсеньор, мое мнение – донну Элу необходимо доставить в процедурный кабинет и поставить ей пару препаратов, которые улучшат ее состояние. А затем – постельный режим до завтра.

– Нет, – так же тихо и так же твердо ответила она. – Все в порядке.

– Ну, что будем делать? – Бруно посмотрел на Марни.

– Я разберусь, – сказал тот. – Как там жертва?

– Жертву душили очень качественно и не додушили совсем немного. Синяки будут очень красивые. Но угрозы для жизни уже нет, вовремя успели.

– Может быть, потише станет, – заметил Марни. – Бруно, я прошу очень подробно зафиксировать все данные о его текущем состоянии. Мало ли что? Я позвоню позже, – и кивнул, отпуская врача. – Элоиза, пойдемте в ваши комнаты. Я думаю, что ваша работа на сегодня закончилась.

– Его высокопреосвященство уволит меня?

– Сомневаюсь. Даже если не касаться разных других аспектов ситуации, ваша ценность как сотрудника намного выше, чем у господина Анджерри.

– Тогда… почему вы тут принимаете решения, в том числе и за меня?

– Как только к вам вернется способность рассуждать здраво, я тотчас же прекращу это делать. Пойдемте к вам. А по дороге я расскажу вам, что будет дальше.

– В смысле? – она встрепенулась и попробовала вывернуться из его рук, но он не выпустил.

– Не вырывайтесь, хорошо? Я не так самоуверен, как Анджерри, но я сильнее и подготовлен лучше, и я вас не выпущу, – улыбнулся он. – Сейчас еще Анну позовем, пусть помогает, – левой рукой он достал телефон и попросил Анну прийти в апартаменты Элоизы.

Когда они дошли до ее комнат, он пропустил ее внутрь. Она прошла и села на диван, не глядя на него.

– Что случилось? – в гостиную влетела встревоженная Анна. – По дворцу такие слухи гуляют, что якобы кто-то чуть не задушил Анджерри!

– Ну да, его ж везли из офисов к медикам, половина наших обитателей успела узнать, – усмехнулся Марни. – Ничего, не помрет. Будет в другой раз думать, к кому приставать.

– Оооо, Эла, так это ты? Ты просто супер! – Анна подпрыгнула и захлопала в ладоши. – Вот что я всегда хотела сделать – это врезать по бессовестной жирной морде!

– В общем, так, – сказал Марни, – Дамы, слушайте внимательно. Элоиза, вам сейчас не нужно здесь оставаться. Никому не нужны лишние слова, слухи, сплетни, взгляды. Вы поедете с нами до вечера воскресенья. К тому моменту, как мы вернемся, я полагаю, ваша жертва окончательно придет в себя. Ну, может, как Бруно говорит, синяки останутся, но так ему и надо. А у нас запланировано небольшое дело, но вы нам никак не помешаете. Сейчас я пойду и расскажу все Шарлю. Если хотите, могу привести его сюда, сами с ним поговорите.

– Я и сама способна до него дойти и отвечать за свои поступки, – сверкнула глазами Элоиза.

– Не сомневаюсь. Но сейчас чем меньше сплетен – тем лучше, поэтому посидите пока здесь. Считайте, что вас задержала служба безопасности до выяснения обстоятельств, – он очаровательно улыбнулся. – Анна, сделай милость, собери госпоже де Шатийон вещей на три дня, с учетом того, что мы поедем на море, будем там отдыхать и купаться. А выглядеть ей при этом хорошо бы как обычной, нормальной девушке в выходной день, а не как аристократке на скачках в Аскоте, понимаешь, о чем я?

– Я-то понимаю, а вы правда думаете, что у нее такая одежда есть? – хмыкнула Анна.

– Ты уж посмотри, что хоть как-то подойдёт. А я пока к Шарлю. И не обижайтесь, но я замкну дверь на ключ.

Элоиза криво усмехнулась, но он вышел и этой усмешки уже не увидел.

5.2 О стрессе и реакции на него

* 5 *

Часом позже неприметная синяя машина летела по дороге на юг. Традиционно Карло был за рулем, Лодовико рядом, Себастьен и Элоиза на заднем сиденье. Элоиза с того момента, как они сели и поехали, не произнесла ни слова. Не возражала, не бунтовала, ничего не говорила. Смотрела в одну точку и молчала.

Еще через пару часов остановились на заправке. Карло и Себастьен унеслись куда-то, Лодовико остался решать вопросы собственно заправки, Элоиза стояла, прислонившись к дереву, и смотрела в одну точку. Наверное, ноги нужно было бы размять, но ей вообще не хотелось двигаться. Она кляла себя за то, что просто не вытолкала Анджерри за дверь. Или за то, что не застрелила сразу, как в первый раз увидела.

– Донна Элоиза? Вы вообще как? – видимо, Лодовико решил все заправочные вопросы.

– В порядке, – ответила она, не глядя на него.

– Закурите или выпьете?

– Курить – нет, а вот выпить – может быть.

Лодовико достал из кармана плоскую фляжку и протянул ей.

– Пожалуйста. Коньяк вас устроит?

– Благодарю вас, – кивнула она и взяла фляжку. Отвинтила крышечку, сделала глоток. – А вы же все поголовно не курите, с чего вдруг?

– Мало ли с кем придется работать и что для этого понадобится, – усмехнулся он. – Ну как, стало легче?

– Не знаю, не уверена.

– Да ладно, вы теперь герой. Знаете, сколько человек мечтает приложить кулак к этой жирной роже?

– Догадываюсь, – ответила она.

– Вот, но всех что-то сдерживает, наверное, воспитание, или законопочитание, или еще что, не знаю, а вы молодец.

– Только я почему-то себя так не чувствую.

– Ничего, привыкнете. А он трус, он больше к вам близко не подойдет.

– Как же, а Шарль ведь, наверное, будет его защищать?

– Нет, Шарль не будет его защищать. У него какое-то соглашение с родственниками – он, Шарль, не выгоняет его и позволяет проводить два или три месяца у себя, но не защищает от проблем, которые тот сам себе находит. Честно говоря, я не удивлюсь, если Шарль попробует его вообще выставить. Расспросите Себастьяно, он больше знает. Вы пейте, пейте, нам ехать еще часа три, приедем поздно.

– Ну и ладно, – она на самом деле сделала еще глоток.

– О, а вот и закуска идет, если я что-то в этой жизни понимаю!

Появились Карло и Себастьен, один нес большие коробки с пиццей, а второй – стаканы с кофе. Элоиза только успела отдать Лодовико фляжку, как ей в руку вложили горячий стакан. Она приоткрыла крышку, увидела пену.

– Вы же всему прочему предпочитаете капуччино, – пожал плечами Марни.

– Благодарю вас.

– Пошли в машину, там перекусим, и сразу дальше, – Карло сунул коробки Лодовико, открыл дверь, сел и забрал одну из них обратно. Распаковал, понюхал. – Вроде съедобно. Лодовико, глянь, ты же спец?

– Убью, – пробормотал Лодовико, вгрызаясь в кусок. – Короче, разбирайте пиццу и поехали.

* 6 *

На место, то есть в маленький приморский городок, приехали поздним вечером. Карло отправился в отель, где уже были забронированы три номера, запросить еще один, для Элоизы. Вернулся мрачный.

– Эти земноводные утверждают, что у них нет свободного номера. Поедем еще куда-нибудь?

– Встреча-то завтра именно здесь, – заметил Лодовико.

– Перенесем, передоговоримся, – ответил Карло. – Если что, я сам могу позвонить.

– А вдруг сорвется? Клиент у нас нервный и недоверчивый, – возразил Лодовико.

– Тихо вы, – вмешался Себастьен. – Мой номер должен быть побольше ваших, поэтому госпожа де Шатийон располагается там. Мы же не съедим друг друга? – он строго посмотрел на Элоизу.

– Да мне всё равно на самом деле, – сказала она.

– Вот и отлично, – Карло умчался решать организационные вопросы, а остальные тем временем доставали вещи из багажника.

Номер оказался не то, чтобы очень просторным, но разложить вещи удалось.

– Сейчас ужинать, все остальное потом, – скомандовал Марни, подхватил ее под руку и потащил вниз, в ресторан.

Мужчины набросились на мясо, Элоизе же кусок не лез в горло совершенно. Она чуть-чуть поковыряла в тарелке, съела маленький кусочек мяса и лист салата, и решительно отодвинула от себя приборы.

– Прошу прощения, но я отправляюсь спать. Желаю приятно провести вечер, – встала и ушла наверх.

* 7 *

– А ты не боишься ночевать в небольшом ограниченном пространстве с этой выдающейся дамой? – хмыкнул Лодовико, доедая с тарелки последнюю креветку.

– Как сказать… ты же понимаешь, всегда есть определенный процент риска. И что, теперь не пробовать, что ли? – Себастьяно улыбался, глядя на люстру сквозь бокал вина. – И еще кто знает, кому из нас больше повезет сегодня, мне или вам? – он кивнул на Карло, который вел оживленную переписку в интернете.

– Конечно, нам, я договорился о свидании, ура! – Карло оторвался от телефона. – Поехали? – кивнул он Лодовико.

– Поехали, – пожал он плечами и поднялся со стула.

Они мгновенно исчезли, а Себастьяно взял со стола вино, сок и фрукты и пошел в номер.

* 8 *

Элоиза стояла под душем и делала его то горячее, то наоборот, холоднее, но это не помогало. Голова была как в тисках, тело ломило. И если от того момента, как Себастьен встал между ней и Анджерри и до этого вот душа вся она была как замороженная, даже коньяк не особенно помог, то сейчас – наоборот – хотелось что-нибудь сломать, кого-нибудь побить, поругаться, заорать, поплакать, в конце концов. Слезы как будто только и ждали, полились градом.

Поревела немного, умылась, благо воды достаточно, затем отключила душ и повесила его на стенку. Думала расплести волосы и помыть голову, уже было взялась за шпильки. И услышала, как открывается дверь душевой кабины. Обернулась, думая, чем из ее богатого арсенала она сможет ударить, то есть на что сил хватит. Даже почувствовала знакомое покалывание в кончиках пальцев. Увидела Себастьена. Опустила руки.

– Что вам? – силы резко кончились.

– Я слышал, здесь остановилась прекраснейшая женщина нашего города. И еще я слышал, у нее был тяжелый день. Могу потереть спинку, помять плечи, налить вина… потом могу уйти, если попросите об этом.

– Прямо так вот взять и уйти? – это получился такой вот смех сквозь слезы.

– Если вы так захотите.

– И… не боитесь? Вы же там были сегодня и все видели?

– Мне кажется, что в такой ситуации необходимо рискнуть.

А может быть… это то самое, что было нужно? Может быть, нужно поступать не как должно, а как хочется? Не реветь в одиночестве, не душить уродов, а ответить на предложение мужчины, который занимает все ее мысли? Который чувствует её так, как она себя не чувствует? Который видит в ней, по словам некоторых, луч солнца в ненастную погоду? И которого её кристаллы не считают посторонним? Да, она запретила себе отвечать ему, но сейчас, кажется, нет никаких сил держать себя в руках. Мозг отключился еще днем, тело вопило «хочу-хочу-хочу, дайте немедленно», душа отстраненно наблюдала за происходящим. Впрочем, нет, не отстранённо, ни разу. Душа тоже за него. Как так получилось, что вся её сущность давно уже за него? А он вот тут, рядом, только руку протянуть… а потом будь, что будет. Шарль все равно ее уволит, так что…

Она хмуро взглянула на него и посторонилась. Он все понял верно, сбросил белый махровый халат, вошел к ней и прикрыл за собой дверь.

Взял ее за плечи, хотел было повернуть к себе спиной.

– Мне почудилось или так и есть?

– Что вы имеете в виду? – дернулась она.

– Я не верю своим глазам – неужели Стальная Принцесса из Хрустальной Башни, неужели наша Фея-из-под-холма плакала?

– Стальная Принцесса? Что это еще за наименование? – она нахмурилась, но сквозь хмурый взгляд уже прорезывалась кривоватая улыбка.

– Ну… это некоторое неформальное наименование.

– И кто им пользуется?

– Мы, – улыбнулся Себастьен. – Мне лично очень нравится, мне кажется – это как раз про вас.

– А почему… принцесса?

– Мне кажется, что вам подходит. Царственная вежливость, королевская осанка, аристократические манеры – это все вроде про вас. Сели в башню и охраняете подступы – к вам же просто так не приблизиться, – улыбался он.

– Не вам говорить про не приблизиться, – сверкнула глазами она.

– Еще раз уточняю – просто так не приблизиться, а я же не просто так, – продолжал улыбаться он. – Сейчас вот я готов разминать вам спину, мне кажется, что это пойдет только на пользу, – он развернул ее спиной к себе, положил ладони на плечи.

– Эй, осторожнее! – взвыла Элоиза через минуту, когда его пальцы добрались до какого-то очень уж запущенного места. – Я не кот, у меня нет соответствующего рефлекса, я не повисну безмолвно, если меня зубами взять за шкирку и приподнять!

– Хорошо, я скажу Бруно, что вам необходим массаж плечевого пояса и шейного отдела позвоночника. Пусть его специалисты с вами работают, раз вы подпрыгиваете и ругаетесь, – он перестал мять и только ласково гладил шею и плечи. – Справедливости ради скажу, что зубами я вас не трогал…

– Вам, видимо, и не обязательно, – бросила она.

Повернулась к нему, хотела сказать очередную колкость, но встретилась с ним взглядом и уже не смогла оторваться. Руки сами собой взлетели ему на шею, и она поцеловала его так, как давно уже хотела – чтобы у обоих пробрало все нервные окончания.

* 9 *

Мозг первым ощутил наличие окружающей действительности и начал инвентаризацию. Ноги есть, две. Тянутся. Руки тоже есть, столько же, пальцы шевелятся. Тело на месте, всё. Глаза открываются. И закрываются. Можно даже зажмуриться. Голова… кажется, на месте. Только мокрая. А почему мокрая? Так черт же возьми, монсеньор герцог впечатался спиной в кран и облил её, хорошо ещё, что не горячей водой. Лицо-то вытерли, а вот волосы…

И главное – никаких кошмаров. Она здесь и сейчас. Никакие ужасы из прошлого на этот раз к ней не возвращались.

Элоиза улыбнулась и осторожно повернула голову. Мужчина мечты спал, видимо, ему тоже сегодня несладко пришлось. А она попыталась задремать, но мысли всё время возвращались к его рукам, его губам, и вообще… Он, помнится, посмеялся, что они, видимо, долго голодали, раз набросились друг на друга прямо в душе. А ей сначала было всё равно – где, как, только дайте. А потом уже можно было и до постели дойти.

Но спать не хотелось совсем, даже лежать и не шевелиться под его рукой не хотелось, а будить уставшего человека не стоит. Поэтому она осторожно вылезла из-под той руки, подобрала с полу сорочку, которую хотела надеть, да дело не дошло, и вернулась в ванную. Спать с мокрой головой она терпеть не могла, поэтому распустила уже и так растрепавшийся узел, вымыла волосы, посушила их немного полотенцем и принялась расчесывать.

* 10 *

Себастьяно открыл глаза, прогоняя остатки сна. Сон был просто волшебный, про него и про Элоизу, и про них обоих вместе. Стоп, или это был не сон?

За действительность говорило то, что постель вся смята, часть простыней вообще валяется на полу. За сон то, что Элоизы не видно. Глянул на часы – спал он с полчаса, да и только. Видимо, расслабился и отключился. На столике фрукты и вино, он сам их принес. Но где Элоиза? Неужели опять сбежала? Черт, где ее теперь искать среди ночи?

Прислушался – из ванной доносились какие-то звуки. Что-то там происходило. Он встал, прокрался к дверям, приоткрыл. Да, Элоиза была там, и в отличие от него, она оделась. То есть, надела на себя кружевную черную сорочку, которая доходила до середины бедра и могла рассматриваться скорее как украшение, нежели как одежда. А теперь она расчесывала перед зеркалом волосы. Тоже черные и кружевные, то есть, тьфу, длинные. Необыкновенно длинные. Концы блестящих тяжелых прядей спускались до талии и там слегка вились. У него захватило дух от увиденного, и видимо, он вздохнул, или охнул, или издал еще какой-то звук…

Она отложила костяной гребень и повернулась к нему. Спросила строго:

– Почему не спите?

– Проснулся. Не обнаружил вас, подумал сразу же плохое, честно говоря. Вы же у нас талантливая на разные непредсказуемые вещи. Потом услышал, что вы здесь. А вы почему не спите?

– Потому что кому-то непонятно зачем понадобилось мне голову из душа облить. Вот вы не знаете, кому и зачем? А мне теперь приходится сушить.

– А феном?

– Не люблю феном. Завтра утром все равно рано не вставать, я надеюсь.

– Правильно надеетесь. Никогда бы не подумал, что это всё скрывается в вашей обычной прическе. Скажите, почему вы прячете от людей такую красоту? – он подошел, встал за ее спиной и осторожно коснулся шелковистого водопада ладонью.

Элоиза рассмеялась.

– Да-да, я уже представила картину: сижу я в своем рабочем кабинете с такой вот прической. И вместо того, чтобы работать, волосы отцепляю от мебели. И от других предметов тоже. Они электрилизуются и липнут то к большому монитору, то к ноутбуку. А еще расчесываю через каждые четверть часа, чтобы не запутались. Нет уж, люди обойдутся, – и принялась было снова заплетать косу, но Себастьяно перехватил ее руку.

– Ладно, люди пусть обходятся, но я сейчас обходиться не хочу. Пойдемте в комнату, сушите ваши косы, а я посмотрю, очень уж завораживает, – он пропускал пряди сквозь пальцы, одну за другой, доходил до кончиков и начинал сначала.

Она повернулась к нему.

– Пожалуй, я подумаю о вашем предложении… – сказала она, не глядя, и самым серьезным тоном, на который в тот момент была способна, а потом подняла на него глаза: – Только если вы собираетесь предлагать мне ложиться в постель в таком виде, то и думать забудьте! Сами замучаетесь и меня замучаете.

– Хорошо, уговорили, ложиться в постель не будем, придумаем что-нибудь ещё, – одной рукой он продолжал перебирать ее волосы, а второй обнимал ее. – Расческу не дадите? Тоже хочу попробовать посушить ваши косы, вдруг у меня получится?

– Возьмите, вот она, – кивнула Элоиза на гребень. Потом, видимо, решилась, запустила пальцы в его волосы и ответила на поцелуй.