Текст книги "Доктор-хулиган (ЛП)"

Автор книги: Сади Халле

Соавторы: Эйнсли Бут
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Теперь я готов к тому, что должно произойти. Она вытаскивает все, выбирает интересующую ее книгу, плюс бутылочку солнцезащитного крема, затем осторожно возвращает все остальное в сумку.

Она останавливается на предпоследнем предмете и поднимает его, бросая на меня веселый взгляд.

– Зубная нить?

– На всякий случай.

Она почти опускает ее обратно в сумку, но останавливается.

– Там что-то дребезжит.

– Странно.

Она пожимает плечами и вытягивается на шезлонге с книгой.

Я улыбаюсь и устраиваюсь рядом с ней.

Жизнь хороша.

Через некоторое время встаю и направляюсь к морю. Когда я погружаюсь достаточно глубоко, волны разбиваются о мою грудь, и я ныряю в них. Найдя опору, снова встаю, оборачиваюсь, я вижу, что она следует за мной.

Это черное бикини ставит меня на колени.

Она ставит меня на колени. Хотя сегодня по плану встать только на одно колено.

Я встречаю ее посреди накатывающих волн, и мы вместе выплываем обратно, а затем, не торопясь выходим на берег. Снова падаем на шезлонги.

– Надвигается шторм, – лениво говорит она, указывая на горизонт.

– Нам следует вернуться.

– М-м-м, – она тянется за книгой. – Еще одна глава.

Все нормально, мы в пятнадцати футах от веранды. Я закрываю глаза и жду приближение шторма.

Вайолет перекатывается со своей подушки на мою, прижимаясь ближе, и я обнимаю ее.

– Почитай мне, – бормочу я, и ее старательный, четкий, красивый голос рассказывает мне историю судмедэксперта и антрополога-криминалиста, которые десять лет назад были любовниками, а теперь вынуждены работать вместе на федеральное правительство.

История хорошая, но голос лучше. Голос – это все. Надвигается шторм, и я в любую минуту попрошу эту женщину выйти за меня замуж, но сейчас все, чего мне хочется, – слушать, как она читает мне книгу.

Она замолкает, и я чувствую, как ее внимание переключается с книги на меня.

– Ты спишь? – шепчет она.

– Нет. – Я улыбаюсь, но не открываю глаза. – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. – Где-то неподалеку гремит гром, и она вздыхает. – Давай собираться.

Она откатывается от меня, и пока складывает полотенце, я выхватываю из сумки контейнер с зубной нитью. По-видимому, у Интернета есть ответ на все. Внутри катушка подходящего размера, чтобы удержать кольцо, и эта конкретная марка открывается, как коробочка для колец. Я нажимаю по бокам, щелкая фиксатором, и, прежде чем Вайолет замечает, подцепляю платиновый ободок мизинцем.

Бросив пластиковый контейнер обратно в сумку, сжимаю кулак, чтобы спрятать кольцо, и встаю.

Она идет по пляжу первой, я следую за ней.

– Вообще-то, вечно, – говорю я.

Она оборачивается.

– Что, прости?

Как по команде, небо снова раскалывается от грома. Я опускаюсь на одно колено и протягиваю кольцо.

– Я люблю тебя вечно.

– Макс… – Она бросает пляжную сумку на песок и подходит ближе, глаза большие, как блюдца.

Мое сердце сильно бьется о грудную клетку.

– Ты – доброта, ты – свет. Ты делаешь меня счастливым, а это непростая задача. Когда я с тобой, я… улыбаюсь. Все время. Ты умная, забавная, дерзкая и милая. Я хочу провести всю свою… – Еще один раскат грома, теперь ближе, прерывает меня. Я не останавливаюсь надолго. – Всю оставшуюся жизнь я буду делать тебя счастливой, и сохранять эту улыбку на твоем великолепном лице. Я хочу жениться на тебе, Вайолет Робертс. Хочу навсегда стать твоим мужем и твоей любовью. Ты выйдешь за меня замуж?

– Только ты мог сделать предложение в шторм, – шепчет она, опускаясь передо мной на колени. Первые капли дождя падают на нас, когда она берет кольцо и кивает. – Да, я выйду за тебя замуж.

Я беру ее за руку, убеждаюсь, что кольцо именно там, где я хочу, и запускаю руки ей в волосы, удерживая ее губы в долгом, голодном поцелуе.

– В нас сейчас ударит молния, – шепчет она, когда я позволяю ей глотнуть воздуха.

– У нас еще есть минута или две.

Снова ее целую, затем встаю и поднимаю на руки. Она утыкается лицом мне в шею, дождь усиливается, но мне все равно. Несколько длинных шагов и мы возвращаемся на нашу виллу, оставляя шторм позади.

Глава 51

ВАЙОЛЕТ

Когда я возвращаюсь на работу, Ханна – единственная, кто замечает массивный камень на моей левой руке, и я обещаю рассказать ей все о своей помолвке после обеда.

Перед обедом у меня встреча с Уильямом Новаком, одним из старших партнеров фирмы и человеком, который технически владеет счетом Макса.

Гейл приходит на десять минут раньше, из-за чего Деррик дважды проплывает мимо двери моего кабинета в надежде выяснить, почему известный адвокат по трудовым отношениям Оттавы сидит напротив меня и болтает о Карибском бассейне.

– В следующий раз езжайте на Арубу, – говорит она. – Или Британские Виргинские острова.

– Принято к сведению. – Я тренируюсь изображать уверенную, обаятельную улыбку, которая выглядит абсолютным притворством.

Она понижает голос.

– Несмотря ни на что, с тобой все будет в порядке.

Я киваю. Это то, о чем мы с Элли говорили на прошлой неделе на моем первом хоккейном матче. Я надела футболку Макса с эмблемой «Кэнакс» и – неохотно – ужасающую вязаную шапочку с зубами и большими глазами.

– Бобер, – гордо произнесла Элли.

– Ого, – неуверенно сказала я.

– Это моя вторая попытка. А вот эта первая. – Она достала из сумки такую же шапочку и надела на голову.

Она связала нам одинаковые шапочки в виде бобра, чтобы мы носили их, пока наши мужчины играли в хоккей. Потому что мы были неофициальной командой поддержки «Резвых Бобров» (прим.: другой перевод «Frisky Beavers», кроме «Резвых бобров», – «Игривые трудоголики»), а Элли была очаровательной чудачкой.

Я надела шапку.

И мы разговаривали о том, как женщины живут в страхе потерять работу, а мужчины мечтают открыть свой собственный бизнес, и как мы бы все продвинулись немного вперед, если бы могли подключить к этому вопросу государство.

Гейл права. Несмотря ни на что, со мной все будет в порядке.

Если меня уволят из «Катц и Новак», я открою собственную фирму. Ужасающая мысль, но в последнее время я узнала, что чудеса случаются, если перешагнуть страх.

Делаю глубокий вдох. Осталась минута. Я встаю, и Гейл следует за мной до самого кабинета Новака.

Менеджер отдела кадров уже там, и я киваю ей в знак приветствия. Я попросила пригласить ее, когда назначала встречу.

– Уильям, – говорю я, протягивая руку. – Спасибо, что нашли время для формального разговора. Вы же знаете Гейл Бессон.

– Знаю. Рад снова вас видеть, Гейл. – Он пожимает руку мне, потом ей и жестом приглашает нас сесть. – В чем дело, Вайолет?

Я делаю глубокий вдох, затем выдыхаю. Медленно. Я задаю темп, по крайней мере, для начала, спешить нет необходимости. Но и ходить вокруг да около тоже не стоит.

– С этого момента я больше не могу представлять законные интересы Макса Донована. В июле, до того как мистер Донован воспользовался услугами фирмы, мы встречались в социальном качестве. Наша следующая встреча состоялась здесь, в профессиональном качестве. Однако характер наших отношений был установлен на первой встрече, и мы достигли того момента, когда было бы целесообразно обеспечить сохранность коммерческой тайн, относительно работы, которую фирма выполняет за его счет. Кроме того, у моего адвоката есть письмо, которым она сейчас поделится, где излагаются мои опасения по поводу того, насколько трудно было поднять этот вопрос ранее, в частности, отсутствие внутренней политики в отношении ранее появившихся личных отношений.

Я жду, пока Гейл передаст бумагу, а затем продолжаю:

– Я горжусь работой, которую проделала в качестве партнера здесь, в «Катц и Новак». На моем счету… – остальная часть моей запланированной болтовни выливается более легко. Я не из тех, кто хвастается, но я могу уверенно говорить о своих достижениях.

Когда я заканчиваю, Уильям сначала ничего не говорит. Среди двух партнеров, он – рубаха-парень, приветливый человек… и не резкий. Контролируемый. Марек Катц работает по сто часов в неделю и является смертельно опасным переговорщиком, но Уильям Новак – лицо фирмы не просто так.

Он знает, как дестабилизировать человека, сидящего напротив него за столом, не более чем осторожным молчанием.

– Мы серьезно относимся к профессиональному развитию всех наших адвокатов, но особенно наших партнеров, – наконец, говорит он, наклоняясь через стол и барабаня по нему пальцами. – Это серьезное обвинение, что ты, испытывая дискомфорт из-за конфликта интересов, привлекаешь нас к ответственности.

Я напрягаюсь, но прежде чем успеваю что-то сказать, Гейл кладет руку мне на предплечье.

– В настоящее время мой клиент не выдвигает никаких обвинений. Письмо, лежащее перед вами, предназначено только для того, чтобы четко документировать факты, о которых мы сообщаем вам сегодня. Она остается преданным и гордым сотрудником этой фирмы.

– И все же она наняла адвоката по трудовым отношениям, – смеется Уильям. – Бросьте, Гейл. Вы здесь для того, чтобы убедиться, что я не уволю Вайолет, чего я не собираюсь делать, и не только потому, что вы подадите на нас в суд. – Он переводит внимание на меня. – Спасибо, что сообщила нам, что больше не можешь представлять интересы мистера Донована. Сохранность коммерческой тайны будет обеспечена, и я надеюсь, что ты также усердно будешь защищать и ее.

Я выдыхаю.

– Буду.

– Вопрос о нашей внутренней политике должен быть пересмотрен. – Он хмурится. – На личном уровне, и я хотел бы, чтобы твой адвокат отметила это различие… – Его взгляд падает на мой безымянный палец. – Я так понимаю, можно принести поздравления?

Во многих отношениях, но мы оставим новости о ребенке на другой день. Я киваю.

Он отвечает простым жестом.

– Тогда ладно. Вернемся к работе.

Я дрожу, когда мы возвращаемся в мой кабинет.

– Это не обязательно конец, – предупреждает меня Гейл, закрывая за мной дверь.

– Знаю.

– И если ты подвергнешься критике со стороны кого-либо, немедленно сообщи об этом в отдел кадров. Тебе не простят во второй раз то, что ты скрыла проблему, которая должна быть рассмотрена.

Это я тоже знаю.

– Спасибо тебе за все.

Она усмехается.

– Не стоит благодарности. Было весело.

И ее чек будет отправлен по почте. Я смеюсь. Я поняла. Мы пожимаем друг другу руки, затем она уходит, и я с головой ухожу в работу.

Я рассказываю Ханне о помолвке, пока мы едим салаты, которые она принесла из гастронома, и она говорит, что с самого начала подозревала, что между мной и Максом что-то было.

Я тоже.

*****

На следующее утро прихожу в офис рано. Один из моих клиентов любит назначать встречи в восемь, так что я решаю вопрос с ним, а затем приступаю к другим документам, когда Уильям стучит в мою дверь.

Я встаю, в животе все переворачивается.

– Да, сэр?

Он машет мне рукой, чтобы я садилась.

– Прошу, сядь, – он хмурится. – Мне казалось, наш вчерашний разговор все… прояснил. Случилось досадное недоразумение, но я понимаю – дела сердечные, и на самом деле все хорошо, что хорошо кончается.

– Конечно. Да. И я благодарна за понимание. – Ладони потеют, когда я пытаюсь оставаться в пределах того, что Гейл позволила мне говорить. Адвокаты такие властные.

– Я только что разговаривал по телефону с премьер-министром.

Вот дерьмо. Выделывающий кульбиты желудок ныряет вниз. Утренняя тошнота никак не связана с вмешательством жениха.

– Я ничего не… то есть… это… ох. Я…

Он качает головой.

– Предполагаю, ты не имеешь к этому никакого отношения.

Я вздыхаю с облегчением.

– Нет. Вовсе нет, сэр.

– Твой жених очень тебя любит.

– Да.

– Я сказал его лучшему другу, что ты способный адвокат, который может вести собственные битвы.

– Я ценю этот вотум доверия.

– Но просто для ясности, здесь нет битвы. Мы все люди, и я надеюсь, что это последнее, что мы слышим об этом деле.

– Ну… – Дерьмо. Прости, Гейл. – Дело в том, Уильям, что я беременна. Так что в конце лета я возьму небольшой отпуск.

Он смотрит на меня, потом смеется.

– Ладно. Еще одно поздравление. – Он качает головой. – Господи. На этот раз все?

– Да.

– Хорошо. Возвращайся к работе. – Он снова усмехается и встает.

Я задерживаю дыхание, пока он не уходит, затем беру трубку.

Глава 52

МАКС

Звонок Вайолет застает меня в кабинете Гэвина. Я отвечаю, а он надо мной смеется.

– Привет.

– Не надо мне твоих приветов. Что ты сделал?

– Утром сделал обход, потом забежал к Гэвину на чашечку кофе. – И, возможно, попросил его о звонке.

– Он занят управлением страной, Макс! И я не хочу, чтобы он вмешивался в мою работу. Я справилась со всем в нормальной, профессиональной манере.

Я ухмыляюсь.

– Знаю, но я просто мимоходом упомянул о знакомом адвокате по трудовым отношениям… – Гэвин машет мне, чтобы я передал трубку. – Держись, любимая. Гэвин хочет с тобой поговорить.

Я передаю телефон через стол. Он берет его и откашливается.

– Вайолет, рад снова с тобой поговорить.

Он кивает, когда она что-то отвечает. Представляю, как она сейчас заикается, сдерживая гнев, потому что он – премьер-министр, а она ничего не может сделать, кроме как быть вежливой.

– Понимаю, но, как я объяснил Уильяму Новаку, в этой области права у меня изрядный опыт, и когда я услышал об этом деле, то решил проявить интерес. По юридическим причинам.

Слышу в трубке ее бормотание, и Гэвин улыбается.

– Конечно. Я бы с удовольствием обсудил это подробнее. Может, пообедаем вместе? Поговори с Бет и состыкуйся с моим расписанием. Не могу дождаться. Хорошо. Поговорим позже. – Он стукает большим пальцем по экрану и возвращает телефон мне. – Твоя невеста прелестна.

– М-м-м. Ты только что назначил ей свидание? И ничего, если я хотел с ней попрощаться?

Он качает головой.

– Она не хотела с тобой прощаться.

– Ты единственный, кто считает ее боссом.

Он пожимает плечами.

– Да, но я премьер-министр. У меня есть ряд преимуществ. А теперь выметайся из моего кабинета. Через несколько минут я встречаюсь с потенциальным новым членом моей команды безопасности.

– Уберусь через секунду. Но, послушай, я хотел попросить тебя еще кое о чем. – Он поднимает бровь, будто говоря: «ты уже достаточно натворил для одного утра», но я отмахиваюсь от него. – Я хотел бы жениться на Вайолет как можно скорее.

– Как скоро?

– В течение месяца. Простая церемония. Мировой судья или типа того. Но я бы хотел, чтобы ты был моим шафером.

Гэвин выходит из-за стола и протягивает мне руку.

– Без вариантов.

– Знаю, у тебя впереди какая-то поездка, так что, может…

– Давай, пойдем к Бет. Мы сейчас же внесем это в мое расписание. Хочешь, устроим все в Сассекс, 24? Подожди, – он останавливается и хлопает меня по плечу. – Мы должны спросить Вайолет.

– Возможно.

– Спроси. Это могло бы смягчить урон от твоей просьбы вмешаться в ее дела.

Я смеюсь. У меня есть планы заслужить ее прощение языком и шлепками, но, конечно, женитьба в резиденции премьер-министра тоже может помочь.

Я добираюсь до двери раньше Гэвина, поэтому открываю ее. Обычно приемная, где сидит Бет, – тихое место, гудящее от продуктивности и общего чувства официальности.

Однако сейчас что-то… происходит.

Я даже не уверен, что именно, поэтому останавливаюсь в дверях, и Гэвин чуть не налетает на меня. Я тихонько отступаю в сторону, чтобы он мог увидеть все собственными глазами.

Бет сидит за столом, и широко раскрытыми глазами смотрит на Лахлана, который только что с такой силой поднялся со стула, что тот качнулся назад достаточно, чтобы оставить вмятину в стене.

Глава 53

ЛАХЛАН

Я полагал, что приготовился к этому моменту, но увидеть Хью Эванса во плоти снова через десять лет – это удар под дых.

Я через силу протягиваю ему руку.

– Хью, рад тебя видеть.

Это ложь. Мне совсем не приятно его видеть. Это тошнотворно и сбивает с толку. Хотя выглядит он неплохо. Время отнеслось к нему благосклонно, сделав еще сексуальнее. Может, все дело в костюме. Я никогда раньше не видел его в костюме, и…

Не важно.

Он отвечает на мое рукопожатие, и я борюсь с искрой, вспышку которой ясно предвижу. Тело не разочаровывает. Как только его пальцы обхватывают мои, – в сильном, быстром рукопожатии, – каждая клеточка тела просыпается. Я помню все, что делали со мной эти толстые, короткие пальцы. От знакомого прикосновения член начинает увеличиваться. Я стараюсь не обращать на него внимания.

– Лахлан, – голос глубокий и хриплый, и я не могу игнорировать толчок, который чувствую, услышав свое имя, слетевшее с его губ.

Я убираю руку и поворачиваюсь лицом к Бет.

– Не могла бы ты сообщить премьер-министру, что Хью Эванс здесь?

– Он уже знает. – При звуке веселого голоса Гэвина я оборачиваюсь и вижу в открытом дверном проеме его и Макса Донована. После краткого представления Гэвин и Хью исчезают в кабинете Гэвина.

Макс, ублюдок, проходит мимо меня, ухмыляясь, как идиот. Он останавливается перед столом Бет, говорит что-то о том, чтобы втиснуть встречу в расписание Гэвина, и уходит.

Я возвращаюсь на свое место, избегая любопытного взгляда Бет. За исключением того, что у меня это дерьмово получается, потому что я наблюдаю за ней краем глаза. Конечно, не так уж трудно поверить, что я знаю, по крайней мере, одного человека из короткого списка кандидатов, проходящих собеседование на место, открывшееся в команде безопасности.

Гэвин проведет с Хью не больше пяти минут, но эти минуты тянутся вечно.

Нам с Хью нужно поговорить. И это должно быть где-то поблизости и в уединении.

Я достаю телефон и убеждаюсь, что конференц-зал свободен, прежде чем отправить сообщение другому сотруднику службы безопасности, чтобы тот пришел и сменил меня на полчаса, хотя я не ожидаю, что разговор займет столько времени. Нет, то, что я должен сказать Хью, будет кратким и по существу – время, необходимое мне, чтобы восстановить свой печально известный контроль, займет гораздо больше времени.

Дверь в кабинет Гэвина открывается, и, когда Хью выходит, Гэвин тычет в меня пальцем.

– Лахлан, на минутку.

Я киваю.

– Уже иду.

Когда Хью проходит мимо, я говорю ему, чтобы он меня подождал. Желудок сжимается от перспективы предстоящей конфронтации.

Гэвин закрывает за мной дверь.

– Значит, ты знаешь этого парня. Он играет в хоккей?

Конечно, на самом деле вопрос не в этом. «Хоккей» – это кодовое слово для кинка. Для службы безопасности это совсем не обязательное условие, но после того, что Гэвин и Макс видели в приемной, я понимаю его любопытство.

Чертов Хью.

Это уже становится катастрофой.

Я хочу солгать, сказать, что Хью «хоккей» не интересен, но правда в том, что он еще больший «игрок», чем я.

– Да. Даже дольше, чем я.

– Приятно знать, – и с этими словами Гэвин открывает дверь.

Когда я возвращаюсь в приемную, меня встречает Хью, восседающий на углу стола Бет, одна нога на полу, другая свисает со столешницы.

В отличие от Макса, Хью – опасный тип флирта. Много секса, мало обязательств. А Бет заслуживает того, у кого много и того, и другого.

– Каковы шансы? – говорит Хью, протягивая руку через стол, и на тошнотворную секунду мне кажется, что он собирается к ней прикоснуться.

Во мне вспыхивает раскаленная добела ярость, но он лишь берет ручку и крутит ею в воздухе.

– Знаю, верно? – Она откидывается на спинку стула и скрещивает ноги, юбка на дюйм задирается на бедрах. На ней туфли на каблуках, и когда она скрещивает ноги, то одна туфля спадает со ступни и она болтает ею в воздухе.

От вида кремового изгиба бедра, в паху возникает тянущее ощущение.

И от болтающейся туфли.

И самое главное, от ее хриплого, порочного смеха, который я никогда не слышал в свой адрес.

– Довольно распространенное имя, – говорит Хью, понизив голос. – Но я счастлив поделиться с тобой этим.

Гребаный ад.

Я прочищаю горло.

– Извините, что прерываю…

Конечно же, мне не жаль. Бет сердито смотрит на меня, но Хью только ухмыляется.

Черт, даже спустя десять лет он все еще может жать на мои кнопки.

Хватит с меня вежливости.

– Идем со мной.

Как только я закрываю дверь в конференц-зал, Хью хватает меня за воротник и прижимает к стене, его лицо так близко к моему, что наши носы почти соприкасаются.

Мой взгляд падает на его полные губы, и на секунду я забываю обо всем и думаю лишь о поцелуе.

Затем вспоминаю, как дерьмово все закончилось, и сердитым взглядом встречаю тлеющий взгляд его темно-карих глаз.

– Зачем ты здесь?

– Продвижение по карьерной лестнице, – отвечает он, не моргнув и глазом.

– Чушь собачья.

– Тогда из-за симпатичной брюнетки в приемной.

– Оставь ее в покое.

– Она твоя?

Вопрос сложный, и это не его дело. Уже не его. Не то чтобы наши отношения когда-либо носили официальный характер. В груди становится тесно. Это было очень давно.

– Она хорошая женщина.

– Ты всегда питал к таким слабость.

Я стискиваю зубы. Бет не похожа ни на одну другую женщину. Если бы все было по-другому…

История моей жизни.

Его кулак сжимает ткань моей рубашки, затем с грубым выдохом он отпускает меня и отступает назад.

– Я здесь не для того, чтобы мешать тебе.

Я фыркаю.

– Ну, конечно.

– Постараешься, чтобы я не попал в команду?

Я качаю головой. Я бы никогда так не поступил.

– Нет. Но мы не можем…

– Не можем?

– Мы. Это. Не может повториться.

Он бросает на меня тяжелый, мрачный взгляд.

– Все еще скрываешь, кто ты?

Я качаю головой.

– Нет.

Он подходит ближе.

– Все еще скрываешь, чего хочешь на самом деле?

Да.

– Я иду на некоторые уступки из профессиональных соображений.

– Значит, как только я окажусь в твоей команде…

Как ему удалось снова ко мне подобраться?

– Пошел ты, Лахлан, – рычит Хью.

Он обхватывает меня сзади за шею, и прежде чем я осознаю это и протягиваю руку, чтобы его остановить, мой кулак уже сжимает его рубашку, я притягиваю его к себе, прижимая его губы к своим губам.

Десять лет, а я все еще узнаю его вкус.

ЭПИЛОГ

ВАЙОЛЕТ

Пять лет спустя

Я просыпаюсь от доносящегося из коридора шепота.

– Я сам хочу это сделать, – говорит Ной, его слабенький мальчишеский шепоток достаточно отчетлив, чтобы я могла точно представить, что происходит.

У Макса есть какой-то план на День матери, и Ной пытается быть главным.

Я улыбаюсь и закрываю глаза. Это означает, что у меня есть еще несколько минут сна, и, поскольку в эти дни младший братик или сестренка Ноя выбивают из меня дух, я благодарна за тишину и покой.

– Нет, подожди, подожди. Если ты нажмешь на это… – Макс вздыхает.

Ладно, не так уж и тихо.

– Вот. Все верно. Установи таймер. И… скажи «сыр»!

– Сыр!

Десять секунд спустя мой телефон издает сигнал.

М: С Днем матери.

Селфи отца и сына заставляет сердце биться сильнее.

Я отвечаю:

В: Доброе утро двум моим любимым мужчинам.

М: Хочешь позавтракать?

И в тот же самый момент в дверь спальни влетает Ной.

– Мамочка! Мы приготовили тебе завтрак! И мы сфотографировались!

Я показываю ему телефон.

– Я видела.

– Это я, а это папа.

– Вижу.

– С Днем матери.

– Спасибо, детка. Я люблю тебя.

Он забирается ко мне под одеяло и обнимает за шею.

– Я тоже тебя люблю, мамочка.

В дверном проеме появляется Макс и, вытянув руку, цепляется пальцами за верхнюю часть косяка. Белая футболка задирается, обнажая упругие, четко очерченные мышцы, исчезающие в шортах. Я прикусываю губу, прижимая к себе нашего сына и глядя на моего красивого, удивительного мужа. «Тебя я тоже люблю», – говорю я одними губами, и он посылает мне воздушный поцелуй.

– Завтрак в постель?

Я киваю, и в тот же момент просыпается наш второй ребенок и мягко поворачивается у меня в животе.

– Ой! – восклицает Ной. – Я это почувствовал!

Глаза Макса загораются, и он присоединяется к нам на кровати.

– Малыш шевелится?

– Да.

– Завтрак может несколько минут подождать, – говорит он, заползая с другой стороны от меня.

Тут и спорить не о чем.