Текст книги "Обитель зла"

Автор книги: Сабина Тислер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

91

– Я его не заберу, не надо торопиться!

Эди чавкал, вытирал лицо рукавом и с наслаждением запихивал в себя густую кашу. Он ел свой «здоровый суп» с такой скоростью, что Романо от одного этого зрелища становилось дурно.

– Что, если мы сегодня съездим к морю? Хочешь?

Эди отрицательно замотал головой. При этом его пухлые обвисшие щеки болтались, как у сенбернара, а вывалившиеся изо рта кусочки каши разлетались по кухне.

– Тогда я поеду без тебя. Хочу немного подышать свежим воздухом.

– Эди один – это прекрасно.

– Здесь останется бабушка. Она приготовит тебе обед, а вечером я вернусь.

– Эди один – будет прекрасно, – довольно пропел Эди.

Романо с легким сердцем приготовил два panini, которые решил взять с собой на случай, если проголодается. В это время года почти все продуктовые киоски и рестораны на пляже были уже закрыты, но зато и отдыхающие не бродили там толпами.

Через четверть часа Романо уехал. Он никуда не торопился и никого не обгонял, поэтому ему понадобилось почти два часа, чтобы добраться до моря.

В Кастильйоне делла Пискайя он оставил машину на стоянке и пошел пешком через городок к морю. У причала качались на волнах в основном рыбачьи барки. Небольшие лодки были уже подготовлены к зиме; с них сняли подвесные моторы и накрыли их брезентом. Канаты и металлические скобы немногочисленных парусников гремели на ветру, создавая типичный для порта шум.

Романо немного побродил по набережной, спустился по улице к пляжу, повернул направо и медленно пошел по берегу. Через десять минут он разулся и, хотя песок уже был холодным, а вода казалась ледяной, почувствовал себя лучше.

Ему навстречу, держась за руки, шла молодая пара. Они были настолько увлечены друг другом, что не обращали ни на кого внимания. Немного погодя мимо Романо широкими энергичными шагами и почти в два раза быстрее него промаршировала пожилая дама.

Романо хотелось, чтобы с ним кто-нибудь заговорил. Пусть даже для того, чтобы спросить, как пройти куда-нибудь или который час. И ему стало страшно при мысли, что вместе они уже никогда не прогуляются по пляжу.

Он остановился и принялся рисовать большим пальцем ноги дом на песке. Дом Сары. Естественно. Другого ему бы и в голову не пришло. Он уберет обгоревшие руины и там, где стоял когда-то дом, поставит скамью. Железную скамью с двумя именами: Сара и Эльза. Вырубленными в металле навечно. Чуть дальше от воды, на песке помягче, который реже заливало водой, сидела женщина. Ему хотелось заговорить с ней, расспросить о книге, которую она читала, но он постеснялся. Пройдя метров пятьсот, он присел на песок, посмотрел на море и ощутил бесконечную пустоту.

«Что я здесь делаю? – спросил он себя. Ответа не было. Он поднялся, стряхнул песок с брюк и чуть не бегом бросился обратно. Он бежал вдоль пляжа, вверх по деревенской улице и наконец, полностью выбившись из сил, завел машину.

92

Воздух здесь был совсем другим, свежее, холоднее и мягче, чем в Крете. Впервые он заметил, как много в Вальдарно лесов. Но слабое чувство родины сразу же исчезло, когда его обогнал пустой грузовик для перевозки скота.

Возле кафе «Del Grillo» [115]115
  Сверчок (итал.).


[Закрыть]грузовик остановился. Прямо посреди дороги. Водитель сначала поговорил по телефону и только потом поставил машину на стоянку. Романо тоже остановился и пошел за водителем в бар. Бесчисленное количество раз он собирался выпить здесь кофе, но этого как-то не случалось.

Бар был залит голубоватым светом. Водитель грузовика выпил кофе и съел два круассана. У Романо аппетита не было. Он стоял, облокотившись на стеклянный холодильник с самыми разными сортами мороженого, и уже второй раз за этот день думал, что он здесь, собственно, делает.

Когда хозяин кафе обратился к нему, он растерянно заказал только кофе, хотя его желудок был пустым и он даже боялся первого обжигающего глотка. Правда, у него в машине было два панини. Но они лежали сзади и настолько засохли, что их края уже начали заворачиваться.

Хозяин придвинул к нему кофе через прилавок. Романо выпил его одним глотком, положил рядом с чашкой деньги и, прежде чем выйти из бара, сказал водителю скотовоза: «Счастливого пути».

Он шел к машине, и ему вдруг стало ясно, что вот таким и будет остаток его жизни. Работа в траттории, раз в неделю покупки в Монтеварки и унылый кофе в баре.

У него не было ни малейшего желания жить этой жизнью.

За огромным, но все еще пустующим рестораном он не свернул на короткую дорогу к Монтефиере, а поехал по главной дальше, по направлению к Амбре. «Il Panificio» [116]116
  Пекарня (итал.).


[Закрыть]была открыта только до обеда, и он купил буханку белого хлеба в продуктовом магазине. Только позже ему пришла в голову мысль что она, собственно, и не нужна. У него аппетита не было а Сара и Эльза мертвы. Тереза и Энцо покупали хлеб прямо с машины пекаря, который дважды в неделю утром приезжал в Монтефиеру.

В Дуддове, прямо за каштаном, ему не уступил дорогу какой-то крестьянин, выскочивший на зеленом «фиате» из боковой улицы. Романо резко затормозил и рванул руль в сторону, а потом, качая головой, поехал дальше. Этот человек все равно никогда не поймет, что такого он сделал неправильно. Потом он увидел, что доктор дома. Его странным образом утешило то, что ее машина стояла перед дверью.

Дорога через лес была грязной, трудной и заняла более получаса. На перекрестке в направлении Солаты он увидел мертвого барсука. Его шерсть отсвечивала в лучах вечернего солнца. Наверно, он умер недавно. И теперь беспомощно валялся здесь в ожидании, пока кто-то его сожрет или выбросит в канаву на съедение червям.

Романо остановился было, чтобы похоронить барсука, но вспомнил, что у него в машине нет ни лопаты, ни каких-нибудь других инструментов, и поехал дальше.

В Монтефиере он поставил машину на стоянку перед тратторией. Сегодня был выходной, и никто из гостей не будет оспаривать свое постоянное место.

Между тем почти стемнело. На террасе над дверью горела одинокая лампа, скудно освещавшая табличку с надписью «Chiuso» [117]117
  Закрыто (итал.).


[Закрыть].

«Вот это и вся моя жизнь, – подумал Романо. – Этот ресторанчик, а не бар в Каппаноле, в Ареццо и тем более не у моря. Если что в жизни еще и будет, то будет здесь».

– Эди, – позвал он, заходя в квартиру. – Я вернулся!

Но никакой реакции не последовало. Ни одна дверь не открылась, Эди не выбежал и не бросился ему на шею.

Романо распахнул дверь в его комнату.

То, что он увидел, было настолько страшным, что он даже не понял, что это реальность, а не кошмар. Эди с огромным ножом сидел перед кроватью и держал в руке голову кролика, которую только что отрезал. Светло-голубой ковер, постель и его пижама были испачканы кровью. Увидев Романо, Эди засмеялся и поднял кролика, с которого стекала кровь.

– Закат заалел – Титр околел, – сказал он и захихикал.

У Романо в голове все смешалось. Он боялся только одного: как бы в комнату кто не зашел. Например, Тереза, которая уже звала их на ужин. И уж ни в коем случае не комиссар Нери, который задал еще далеко не все вопросы и всегда появлялся без предупреждения.

Романо запер дверь изнутри на ключ, смахнул на пол пару вещей, лежавших на табурете, и сел.

– Закат заалел – Тигр околел, – повторил Эди и захлопал окровавленными ладонями.

Романо молча рассматривал сына, огромную забрызганную кровью гору мяса с кроличьей головой в руке, который сиял от радости и раскачивался, выражая таким образом свой восторг.

– Идем, – сказал Романо и тяжело, словно старик, поднялся. – Идем, похороним Тигра.

Эди сначала встал на четвереньки, потом поднялся. Он выпрямился, и Романо показалось, что рядом с ним Кинг-Конг. Только в руке у него не белая женщина, а отрезанная голова кролика.

– Обуйся и надень куртку. Мы пойдем в лес.

– В лесу могила – холодом все скрыла, – обрадовался Эди и улегся на пол, чтобы достать из-под шкафа сапоги.

Романо поспешно, чтобы Эди не заметил и не оказал сопротивления, стащил с кровати окровавленные простыни.

Через несколько минут они уже были в пути. Карманные фонарики, лопата, кролик и нож были у них с собой.

Эди, подпрыгивая, шел впереди. Точно так же, как и год назад, перед рождественской ночью, когда они с Эльзой хоронили другого Тигра.

93

Он шел за Эди. Ему хотелось идти медленнее, но Эди, сунув себе под пуловер кролика и нож, почти бежал впереди.

Романо старался не отставать от Эди больше чем на два-три метра, и фонарик ему не был нужен. Эди отлично ориентировался в темноте. Казалось, он знает в лесу каждый корень дерева, каждый куст, каждую ветку ежевики, которая могла хлестнуть по лицу.

Романо уже совсем выбился из сил, когда они наконец добрались до развалин какой-то лачуги.

– Здесь, – гордо сказал Эди и указал на куст, перед которым лежал огромный камень.

Романо ни за что не смог бы в одиночку сдвинуть с места этот обломок скалы, но Эди положил кролика на землю и легко отодвинул камень в сторону.

Потом он начал копать.

Романо светил фонариком в яму, которая становилась все больше, и молчал. Он чувствовал, что наступил решающий момент, и удивлялся, насколько все оказалось просто. Он стоял ночью в лесу, а его сын копал яму. Вот и все.

Немного погодя он увидел куртку от пижамы Эди. Оранжевую, с голубым мишкой. Спереди куртка была залита кровью, которая оставила на ней темно-коричневые пятна.

– Зачем ты закопал эти вещи, Эди?

– Какой у тебя вид – так в дом не входить! – крикнул Эди.

– Кто так говорит?

– Бабушка. Не будь дураком – переоденься бегом.

– Когда она это сказала? Несколько дней назад?

– Нет, нет, нет – когда Эди мало лет, – развеселился Эди, услышав вопрос.

Синяя футболка, тоже пропитанная кровью, лежала в самом низу ямы. Рядом с ней – два огромных ножа для разделки мяса из траттории и останки не менее четырех кроликов.

Эди бросил в яму пятого.

– Зачем ты это делаешь, Эди?

– Кто в рай попал – счастливым стал.

У Эди была собственная философия. Романо попытался понять его.

– А мама и Эльза? Они тоже в раю?

Эди кивнул.

– На утренней заре – умерли все.

И он от радости захлопал в ладоши.

– Зачем, Эди? Зачем ты это сделал?

– Храбрый Эди – все хорошо.

Эди сиял.

– Ночью – будет сделано.

– Зачем, Эди? Разве тебе не жаль, что мамы и Эльзы больше нет здесь?

Эди снова покачал головой.

– Кто в рай попал – счастливым стал.

Романо постепенно начал понимать, в чем дело. Он помог своей матери, любимой сестре и кроликам попасть в рай.

Эди положил третий нож в яму и начал ее закапывать.

Вот так просто все было. До ужаса просто.

Потом Эди задвинул камень на старое место. Теперь никто не заподозрил бы, что под ним могила.

Эди не хотел ужинать – он хотел купаться.

Романо напустил в ванну горячей воды и добавил туда моющего средства с запахом малины, которое Эди любил больше всего.

Через несколько минут Эди пришел, разделся и с размаху плюхнулся толстым, рыхлым задом в воду, да так, что пена брызнула во все стороны и осталась в виде маленьких блестящих пузырьков на коврике и покрытых кафелем стенах ванной комнаты.

– Воду напустил – задницу помыл! – взвизгнул он и захихикал.

Он закрыл глаза, опустился поглубже, так что над пеной осталась лишь его голова, захрюкал от удовольствия и, не сознавая, что делает, принялся играть со своим членом. На то, что кто-то еще находится здесь, он не обращал никакого внимания.

Романо присел на край ванны, и Эди испуганно открыл глаза.

– У нас есть тайна, у нас двоих… – осторожно начал Романо. – Тайник и могила в лесу.

Эди кивнул и укусил пену.

– Никто и никогда не должен об этом узнать. Ни дедушка» ни бабушка, и уж тем более чужие люди.

Эди кивнул и начал выдувать пену через край ванны.

– Я знаю, что ты сделал, но никому не скажу. Только мы с тобой знаем это, но мы будем вести себя тихо-тихо, и все будет хорошо.

Эди кивнул и принялся играть толстыми пальцами на ногах, пытаясь ухватить пальцами правой ноги пальцы левой.

– Мы с тобой – одно целое, Эди. И я всегда рядом с тобой. Что бы ни случилось. Не забывай об этом.

На глазах у Романо выступили слезы. Он всегда будет оберегать эту беззащитную мясную фрикадельку, никогда не предаст его и не выдаст полиции. Его сын хотел как лучше, в этом он был глубоко убежден.

Оберегать Эди – его задача на весь остаток жизни.

Эди уже забыл, что сказал ему отец. Да он и не слушал его. Он чувствовал только приятную теплую воду и руку, которая нежно чесала его безволосую голову и гладила затылок.

Эди вылез из ванны, и Романо вытер его полотенцем. Особенно тщательно он протер складку под огромном животом, чтобы в ней не осталось влаги и кожа не воспалилась. Потом он принес Эди чистую пижаму.

В постели он укрыл его одеялом, любовно погладил по голове и поцеловал в лоб.

– Приятных снов, мой воробушек, – прошептал Романо.

Эди никак не отреагировал, у него даже не дрогнули веки. И Романо подумал, что он уже заснул.

Но Эди не спал, потому что у него в голове крутилась одна и та же фраза: «Эди любит папу».

Он не сказал этого вслух, он лишь так подумал.

«Эди любит папу».

Эпилог

Две недели спустя Романо с перерезанным горлом нашли в кухне траттории.

Для Нери это оказалось катастрофой. Лучше бы он не устраивал пресс-конференцию. Их с Габриэллой мечты вернуться в Рим развеялись навсегда.

Люди в Вальдамбре теперь живут в постоянном страхе, что в любой момент могут произойти следующие убийства.

Для Эди нашлась приемная семья в Лигурии. Семейная пара с тремя детьми трогательно заботится о ребенке-сироте.

Тереза не выдержала одиночества в Монтефиере. Она переселилась в приют для престарелых в Монтеварки и с наслаждением рассказывает пожилым дамам о своем муже, который был мальчиком из Умбрии, о своей невестке, которая была самой красивой женщиной в Тоскане, и о своей внучке, которая была самой умной головой в Италии.

Траттория выставлена на продажу. Но на нее пока что не нашелся покупатель.

В Монтефиере говорят, что на этом доме лежит проклятие.