Текст книги "Падший (СИ)"

Автор книги: С. Шамрай

– Э, не скажи, Арол! Я тоже так подумать, да! А затем ещё раз подумать, и понять: не такой уж и плохой звэр!

– Ага, особенно эта говорящая коза!

– Она не коза! Она – дриада, да!

– Ещё лучше!

– И у ней есть имя, да! Она – Жезнира!

– Понятно!

– Что тебе понятно, Арол?

– Втрескался!

– Да, она меня трескать копытом по морда-лица, а затем… не скажу, что было потом!

– Да я уже и так всё понял, Магомед, что между вами что-то было! Уходим!

– Нет, Жезниру я не брошу! Хоть убей!

– Тут и без меня выстроиться очередь желающих заполучить столь желанный охотничий экземпляр, как ты, Магомед.

– Совсем ты, Арол, озверел, да!

– Ну так, с кем поведёшься, от того и наберёшься! А якшаемся тут с тобой с этим отродьем, и нормальных людей, помимо тебя, я здесь пока не встречал. Так ты со мной или…

– Уже сказал, да!

Действительно – и как сказал. Одно слово – джигит! С ним спорить, всё равно что по малой нужде против ветра ходить – только неприятности себе заработаешь. А у нас тут без них никак. И не мы находили их, а они сами нас – и липло всякое отродье, как мухи… Нет пчелы… на то самое.

Наконец и та, кого искал Крон, выскочила из побоища. И я так понял: нас искать.

– Вот вы где! А я уж думала: сбежали!

– Мы? Да за кого ты держишь нас, отродье! Мы – не вы! – набил я нам с Магомедом цену, чтоб не думала будто мы: чуть что – сразу в кусты, а не в лес по дрова. А без этого тут никак, да и нам без отродья никуда. Вот и им тоже без нас, у них там помнится, имеется приказ от Владыки Лихолесья. И чувствую: скоро познакомлюсь не только, и не столько с ним, сколько со всем отродьем там, если конечно выберемся из этой чащи живыми. А то помимо лопоухих аборигенов с их пнями и корчами водятся ещё и ящеры с голубокожими "петухами". И доказательство у меня в руке, как веский аргумент, что и эти твари тут водятся. А уже побежали без оглядки, уяснив: им с нами не тягаться. Явно повывелись, а выродились эти выродки. Ну, нам только этого и надо – отбились от них, или я в это слишком рано уверовал, так как появились зеленомордые бугаи – иначе ящеров-переростков не обозвать – и все с боевыми топорами. А уж за ними толпой валят, выделяясь своими ярко-красными гребнями, "петухи", и все как один – синие. Хотя нет, голубые они – бросились перво-наперво на нас, а не на то скотство, что отбило нас у них уже раз. Вот и сейчас выручило.

– Скорее! – выдало отродье на полосатой тигре. – Уходим!

Даже и не знаю, что на меня нашло, но лезть на кентавра я больше не желал, поэтому запрыгнул вперёд Магомеда на дриаду.

– Арол, я не понял, да!?

– Садись на говорящего коня, и поскакали, – толкнул я пятками по бокам говорящую лань.

– Чего ты хочешь, падший? – обозлилась она на меня, сверкнув обезоруживающе глазами. – Куда ты уставился? Чего-то не видел раньше, да?

– А… – отвлёкся я от её выпуклостей, оказавшихся при обороте на меня у самого носа. И никогда бы не подумал, что это… "вымя"… окажется у неё там, где у обычной женщины, а не у коровы.

– Быстрее, – подхватил кентавр замешкавшегося Магомеда. – За мной, Жезнира! Всё после! Потом…

– Держись крепче, падший, – взбрыкнула дриада.

– За что? – вскричал я, пропустив момент начала скачки – впереди вновь замелькали кусты, а среди них хвост и копыта кентавра, да перекошенное лицо Магомеда, постоянно оборачивающегося на меня с дриадой.

Я естественно вцепился в зелёную гриву Жезниры – поначалу, а затем понял, что долго так на ней не усижу, и обхватил за… не совсем… талию, но в руках я почувствовал те самые выпуклости, шокировавшие меня. Таким бы и Семенович обзавидовалась.

– Ой, – зажмурился я. И мне плевать, что там кричал Магомед, грозя поговорить со мной после скачек с глазу на глаз в морда-лица, когда тут помимо кустов и прочей растительности свистели дротики-гарпуны и боевые топоры.

А что ж они, звери, хотели – это им не в одиночку и налегке носится по лесу, а с нами, падшими, на спине. Но всё равно у нас четыре копыта, в отличие от преследователей о двух нижних конечностях, хотя я видел, что "петухи" с гребнями опустились на передние, однако по-прежнему не могли нас настичь.

Да и ещё, чуть не забыл: на дриаде куда приятней скакать, чем на кентавре. Нет, причинное место также получало толчки при скачке, просто я не обращал на них внимания, когда в руках такое… такое… бо…гадство.

Жезнира взбрыкнула на ходу ещё ни раз, пока до меня дошло: в моём случае будет лучше обхватить её за талию, а не за то, что держал сейчас. Да и выпускать не хотелось – уже привык. Зато она напротив – и сопротивлялась.

Ну да, чего греха таить – уговорила. А то мне после скачки Магомеда будет выше крыши, чтоб ещё это милое создание наехало на меня с копытами. Оно мне надо? Да и кто знает, вдруг у них с кентавром идеальная пара, а тут я вдруг упал и…

 
Остановились.
 

– Слезай, Арол! Приехали, да! – подскочил ко мне с дриадой Магомед, спрыгнув лихо с кентавра. – Разговор есть! Отойдём ненадолго, да?

 
Поспешив с Жезниры, я не спешил уединяться с ним.
 

– Тише, падшие, – зашипела она на нас, прислушиваясь, как и Крон: не гонятся ли за нами по пятам преследователи.

– Кто это был, что за "петухи"? – искал я помощи у той, кого все называли Линара, а я её раньше – отродьем.

Отпустив полосатую тигру, она взглянула на меня – прямо в глаза, заставив отвести их. Меня словно током ударило. Я побоялся, что она прочитает мои истинные мысли, а не те, какие озвучил я. Тогда Магомед прямо здесь трахнет меня в морда-лица, не взирая на то, что мы пережили с ним и отродьем при нас.

– Зеленомордые твари – степные орки, а синие – лесные тролли, – пояснила она.

– Выходит: они сговорились против нас?

– Ты зубы не заговаривай эта девка! Ты зачем прыгать на моя лань и лапать её за сосцы?

– Ещё б сказал: за вымя! Магомед, – постарался я укорить его, набравшись наглости.

– Я сама способна постоять за себя, – фыркнула зеленоволосая дриада.

 
А полежать?
Хорошо я это вслух не сказал, а только подумал, иначе бы Магомед не удержался, сжимая в руках уже два топора – сунул один мне.
 

– На вот, держи, Арол. А этот прутик "петуха" спрячь или выбрось, да!

– Обязательно выброшу, Магомед, – заверил я его. – Как только эти "петухи" покажутся, так сразу одному из них и удружу по причинному месту, как лук на манер кола!

– Ха, а я думал: ты потерял его, да, – развеселил я Магомеда.

Аж на душе отлегло, но улыбка гиганта не вызывала приступа всеобщей радости. Отродье было на стороже, почуяв кого-то, кого пока не видели, а мы с Магомедом даже понятия не имели о чьём-то ещё присутствии. Пока сам у них не спросил: чем они так озабочены?

– Эльфы… – коротко объяснила Линара.

– Вах, опять этот лопоухий абориген! – вскрикнул Магомед, заставив смутиться Линару.

 
Пришлось мне шепнуть ему на ухо, что он не прав.
 

– Извини, Арол, я не заметил сразу, что и она такой, как они, да.

– Ты не у меня прощения проси, а у неё, – кивнул я на Линару.

– Я не обиделась, – отвлеклась на нас гордая эльфийка, вложив стрелу в тетиву, держа в руках наготове лук. Но пока что не тянула – цель ей ещё не была определена. – Что скажешь, Крон? А ты, Жезнира? Чего вы слышали?

– Топот… – откликнулась дриада вперёд кентавра, замершего с секирой.

– Чей? И кого? – вмешался я, уточняя. – Орков с троллями?

– Нет, копыт, – заржал Крон, как конь.

– Что-то я не заметил у здешних эльфов их? Корчей видел, летающие молнии в том числе, даже одно ходячее древо…

– И пернатый звэр, – подсказал Магомед.

– …а вот с копытами никого – ни одного животного. Разумеется кроме вас.

– Единороги, – выдала Жезнира. – Стражи троп!

– Один, – определил на слух Крон. – Я займусь им, а вы уходите в Лихолесье!

– Нет, – запретила ему вступать с ним в схватку Линара. – Вернёмся к Апогею вместе с падшими!

– К кому? Что за Апо… Кто?!

– Магомед! Опять ты за старое?

– Не нравится мне всё это, Арол, да!

– Можешь что-то лучше предложить?

– Нет, но…

– Вот и не начинай, – ничуть не легче было мне осознавать: у нас теперь одна дорога с ним и… говорящим отродьем. И испытывал я к ним двоякие чувства: с одной стороны звери, а с другой, если приглядеться хорошенько, и не обращать внимания на их животную натуру, вполне адекватные существа. Ну и те ещё экземпляры, а сам с Магомедом для них ничуть не лучше выгляжу. Хотя эльфийка со своей полосатой тигрой ещё ничего, мне стоит приглядеться к ней. Различия у неё с нами, людьми, минимальные – уши торчат, да и глаза жгучие, – а так, во всём остальном, буду надеяться: у неё всё, как у земных женщин. И там где надо, а ни где попало.

Да и попробуй ещё разгляди её даже с близкого расстояния в упор, когда на месте не стоит – мелькает перед глазами, мечась от кентавра до дриады, и снова к своей тигре полосатой.

– Ты куда это смотришь, Арол, да? – закружилась у Магомеда голова.

– Тебе-то что с того? За собой следи и за своей дриадой?

– Да на что там смотреть? Не на хвост, да!

Ну да, повернулась она к нему не тем местом, за которое я держал её во время скачки, а Магомед приревновал ко мне. Так что прав он, как никогда. Вот, наверное, и уяснил: самая нормальная тут пара для нас, мужиков, как раз Линара.

– И всё же, Арол!

– По сторонам я смотрю, чего и тебе советую сделать!

– Да чего бояться, когда говорящий конь сказать: лопоухий абориген один на алень!

– Мало тебе было Крона, да? Ведь сбежал тогда от нас с ним! Не отпирайся!

– Так вернулся, да! И спас тебе, неблагодарный!

– Ладно, убедил: квиты!

– Вах!

– Или не согласен, да?

– Согласен, Арол. Не держи на меня зла, да!

– Забудь, Магомед. Сказал же: квиты.

– Ты про Жезниру, да?

– Про – вообще!

– Между вами что-то было, что я пропустил, да?

– Нет, расслабься, джигит!

 
На нас прикрикнуло "зверьё", и мы притихли, уступив им.
Передышка вышла непродолжительной, и как только топот копыт стража на единороге удалился, нарушители вотчины лопоухих аборигенов зашевелились. Ну и я с Магомедом.
 

– Дальше куда поскачем, Линара? – наконец-то удалось мне унять её прыть и заставить остановиться.

Она снова сверкнула глазками на меня, да так, что у меня вновь заиграла кровь в жилах. Я только сейчас понял: она не просто мне симпатична, а вполне даже ничего – и даст фору нашим девицам, помешанным на фитнесе и сауне, следящими за своими телами с маниакальной навязчивостью, ну и иной раз обращающихся к пластической хирургии, чтобы где-то избавиться от чего-то ненужного, и чтоб потом это самое ненужное в другом же месте прицепить.

Тут, если не трогать уши, то и придраться не к чему. Ах да, ещё к зубкам острым, но не менее симпатичным, пускай и хищным на вид.

 
Да её ответ меня чуть не убил.
 

– К алтарю!

Ого, вот так и сразу? Я вообще-то на подобные отношения не готов. Нет, я не против того, чтобы сблизиться с ней, но не настолько же. Сначала не мешало бы получше узнать друг друга – и всё такое. А тут она меня прямо как Магомед мордой-лица в то самое и макнула.

– Зачем к алтарю? Не надо нам с Магомедом к нему! Рано ещё!

– Вах! Ты что такое говоришь, Арол, да!?

– А что сразу я, когда это она предложила нам! – Магомед естественно неправильно трактовал мои слова, и ему постоянно мерещились, в каждом попутчики, те "петухи", от которых мы отбились с нашим зверьём. И спорить с ним, а утверждать и бить себя кулаком в грудь, что я не такой – бессмысленно. Тут не слова нужны, а доказательства. Но снова облом – со стороны единственной нормальной при нас (относительно) лопоухой девицы. К алтарю она, видите ли, собралась с нами! Хм, ну надо же, а! Подведёт она нас с Магомедом… и не к нему, а под монастырь. Как пить дать!

Кстати, я только сейчас понял: хочу не только есть, но и пить. А журчанья ручья поблизости что-то неслышно. И тут я, кажется, понял Магомеда, почему он уставился дриаде на грудь, обозвав его про себя выменем.

Да ну, нет! Бред! С ума схожу! А, глядя на попутчиков, не удивлюсь, если это окажется правдой.

Я понял Магомеда: на дриаде дальше поскачет он, а я… Эх, опять на говорящий конь, да.

Но нет, спешить мы почему-то не стали – пешком пошли: Крон с секирой впереди, я за ним, за мной Магомед, дриада и, замыкала колонну, Линара на киске.

– Чего ты крутишь головой на меня, Арол? Или не на меня?

– Ну не на Жезниру же, да! – отозвался я в сердцах.

– Вах! А чем она нехороша, да?

– Тем, что сам говорил: у неё копыта!

– Зато ноги стройные, да!

– Ага, все четыре!

– Согласен: четыре – много, но…

– Я понял тебя, Магомед, и ничего не имею против того, если у вас с ней всё получится.

– Что…

– А что, Магомед?

– …ты такое сказать, Арол?!

– Не знаю, тебе видней! А вот мне из-за тебя и твоей длинноногой лани, невидно, что делается у нас в хвосте!

– А, так ты про Линару с её тигр, да?

– Нет, про бабу, загорающую на ходячем матрасе, Магомед!

– Признаюсь честно, что я так и смотрю на Жезниру: выше, как на женщина, да, а ниже, как на… – Магомед проглотил слюнки.

– Везучий ты человек, Магомед, в отличие от меня.

– Это почему, Арол, да?

– Если тебе повезёт с Жезнирой, сразу получишь всё, о чём сейчас мечтаешь, да!

– Совсем ты держать меня за дурак, да? Нет, я не такой дикарь, как лопоухий в этом лесу!

Продолжать общение с Магомедом у меня отпала всякая необходимость, да и зачинать разговор не имело смысла, тогда как с Линарой был не прочь поговорить о её странной и непонятной для меня затее. Вот и предложил Магомеду поменяться со мной местами.

– Что, сам хотеть пристроиться вместо меня к Жезнира, да? А там и сзади зайти?

– Не отказался бы…

– Что?!

– Но не от того, что ты подумал! Меня больше неё волнует Линара!

– Ха, так бы сразу и сказал, Арол, – уступил мне Магомед, чем несказанно удивил. – Эй, Жезнира, пусти Арол в конец хвоста?

– Куда?! – взбрыкнула дриада.

– Вах, совсем дикий-предикий звэр!

– Нет, просто бешеный, Магомед, – вызвал он с Жезнирой у меня улыбку. – Смотри, а то подхватишь ещё "бешенства" от неё – потом хлопот не оберёшься!

– Чего вы там устроили? – спросила Линара у меня, когда я наконец-то добрался до неё.

– Я, – удивился я на вопрос эльфийки. – Да это Магомед с Жезнирой. Не поверишь: он запал на неё. И как мне кажется: у них это взаимно. Вот только не знаю, как на это смотрит Крон?

– А причём тут Крон?!

– Ну как, – озадачила меня Линара. – Он же кентавр, а она – дриада!

– И что с того?

– Разве они – не пара?

– Нет. Они вообще принадлежат к разным видам.

 
О как, значит.
 

– В таком случае, зачем мы идём к алтарю? Кого венчать собрались?

– Чего сделать?! – озадачил я своим вопросом Линару.

– Разве алтарь, в вашем мире, имеет какое-то иное предназначение, чем в нашем?

– А в вашем какое? Ведь как-то же вы попали в наш мир? И без него – вряд ли!

– Стоп, – кажется, я добрался до сути истинного намерения эльфийки, на что у меня и был изначально расчёт, когда затевал с ней разговор. – Вы используете его как портал, переходя из одной части вашего мира в другой? Ну, скажем: переноситесь из этого леса в ваш?

– Так утверждал Апогей, – и не думала брать на себя ответственность за принятое решение Линара, чем изумила меня.

– А если твоя затея не сработает?

– Всякое может случиться. Но у нас нет иного выбора, падший!

– Почему? Что не так, Линара? И чем вас так напугал страж на единороге?

– Тем, что нам не тягаться с ним, а тем более с вами, падшими.

– Боитесь: не уйти от них с нами, если за вами погонится целый отряд, как орков с троллями?

– Мы ничего не боимся! А вот вы нужны Лихолесью живыми! Не скажу, что оба, но… одного обязаны – ценой собственных жизней – доставить в целости и сохранности.

Интересно, и в чью же пользу отродье сделало выбор? – возник у меня меркантильный интерес – и неспроста.

– Ты, думай что хочешь, по поводу того, чего я тебе сейчас скажу, Линара, но… – взял я паузу, набрав в лёгкие побольше воздуху для смелости.

– Что? Чего ты замолчал, Арол?

– Назар я, если на то пошло. И без Магомеда, я никуда и шагу не сделаю! Так и знай! И кентавру с дриадой об этом скажи! Пускай тоже знают: я не брошу его ни при каких обстоятельствах!

– Почему? Что с вами, падшими, не так? И что вас держит вместе? Вы с ним…

– Нет, нет! И ещё раз – нет! Просто товарищи с ним, а не…

 
Небо! Что я такое несу, а как та сорока, что попадётся на глаза.
 

– …по оружию!

 
Вот так, да!
 

– Так ты утверждаешь, что зовёшься – Низар?

– Назар! Не путай!

– Выходит, ты тот, кто нам нужен!

– И Магомед!

– Согласна. Ты без него, как без рук, да?

– Да, – подтвердил я. – Он – мой оруженосец! Удовлетворена?

– Вполне, – кивнула утвердительно Линара. – И это всё, что ты хотел мне сообщить, и заодно узнать от меня?

 
Ага, так я прямо тебе и сказал, чем ты ещё заинтересовала меня.
И ведь сказал – слетело с языка.
 

– У тебя кто-то есть?

– В смысле?

Действительно, что это я, а? Возьми себя в руки, Назар! Не уподобляйся Магомеду! Ну…

 
"На тебе трусы повисли, Линара!"
Блин!!!
Думай, Назар! Думай!!!
 

– В том смысле, что…

– Что-что? Я, кажется, не расслышала? – говорила Линара так, словно издевалась надо мной.

Да я и сам хорош – не с того начал с ней разговор, и заканчивал ничуть не лучше.

– Забудь! Всё уже в прошлом!

– Ты хотел поведать мне про то, как попал сюда, да? Или про свою прошлую жизнь, в ином мире, неведомом мне?

– Как-нибудь в другой раз, Линара. Сейчас у нас на это нет времени.

– Почему же? До алтаря ещё далеко.

Ах так, да! Вот ты, значит, как! Ну и хитрая же мне попалась эльфийка. Да и Магомеду такая же точно дриада – заигрывает с ним, крутя хвостом, как Линара тут со мной. Или нет – я выдаю желаемое за действительное?

Но ведь кентавр сразу отвалил от нас. Или я опять не прав? А и во всём том, как у нас тут обстоят дела! Хотя понятно: хуже некуда. Да и ведут нас с Магомедом эти… звери.

– Правда?

– Зачем мне врать тебе, Низар! Ты ведь падший…

– И? Продолжай, раз начала откровенничать.

– От вас ничего не утаишь. Вы из другого мира, что над нами – оттуда всё должны видеть сами.

Мне не хотелось лгать Линаре, и не по тому, что я испытывал к ней симпатию, просто иной раз эльфийка вела себя как наивный ребёнок, но при этом при всём частенько напоминала: у неё не резинка от трусов на палке, а боевой лук с тетивой и колчан полный стрел с острыми наконечниками – могла и убить не задумываясь. Сам видел, как от неё досталось тем ящерицам и "петухам".

– Видеть, конечно, должны, но не обязаны, – совладал я кое-как с эмоциями при ответе. – Впрочем, и знать, что тут у вас твориться.

– Неужели вам нет дела до нас? Вы считаете нас недостойными своего внимания?

 
Обана! Вот так подстава.
 

– Да нет же, Линара. Что ты! Просто в нашем мире хватает аналогичных забот, как и у вас тут.

– Поэтому вас так редко посылают к нам? Вы забываете про нас, да? Это так? Правда?

– Всё совсем не так…

А как на самом деле – я и сам не знал. Эльфийка запутала меня, сбивая постоянно столку.

– А как? Как, Низар? Говори!

Ладно, пусть я буду Низар для неё, а не Назар. Ведь сделал же для Магомеда исключение, согласившись на прозвище Арол.

– Говорю, – призадумался я на миг. – Нас прислали к вам, чтоб помочь. Но прежде я должен разобраться в устройстве вашего общества. Поможешь мне с этим по дороге до… алтаря?

– Конечно! – просияла лицом Линара, вновь стрельнув в меня лучезарными глазками.

Я чуть не растаял, ощутив внутри тела жар. И кажется – или мне так только показалось – раскраснелся.

– Тебе плохо, Низар? Воздух нашего мира вызывает у тебя жжение кожного покрова лица?!

– Есть немного, – не стал я отпираться, хотя и пришлось соврать, но самую малость, посчитав: это не так уж и страшно. К тому же придавая себе веса, добавил: – Но ничего, справлюсь и с этой проблемой! Да и не проблема больше для меня! – заверил я.

– Я рада, – искренне порадовалась наивная Линара. – А как тебе наш мир? Ты же успел его рассмотреть с высоты полёта?

– Ага, – кивнул я, утаив, что это было падение, и в моём случае ещё ничего – я тогда летел с крылом, а вот Магомед и вовсе падал без парашюта. Просто чудо, что он остался жив. И чтобы я делал без него? – Но не так уж пристально и досконально. И потом, видеть одно, а знать, совсем другое.

– Тут я с тобой согласна. Хотя Апогей утверждал: вы и так всё знаете – и больше нашего, как устроен наш мир, и кто какой доли заслужил. Например, мы, прозванные высшими эльфами – отродьем, не заслужили той суровой доли, которую они отвели нам вместе с Лихолесьем. И как мне кажется: поступили хитро, отгородившись нами от орков с троллями, а дроу в Мраколесье от прочих заклятых врагов. Так ещё и постоянно стравливают нас меж собой. Поэтому мы никак не можем договориться с ними создать союз против Великих.

– Ничего, мы что-нибудь придумаем с Магомедом, – пообещал я. – Так что можешь начинать рассказывать про то, кто ещё живёт в вашем мире, и как, – уяснил я: одними ящерицами да "петухами", нам с Магомедом не отделаться; предпочёл знать своего врага, что называется в морда-лица.

 
>
 

– Я слышал зов, Могучий? – откликнулся на его призыв один из рода дроу.

– Да, я призывал тебя, Эридан, – подтвердил Владыка тёмных эльфов. – Что увидели твои глаза, Смотритель?

– Хорошая шутка, Иллидан, – показал зубы явившийся дроу. Его глаза скрывала тугая повязка из тёмной плотной ткани.

– Прости, я неправильно выразился.

– Это ничего не меняет ровным счётом.

– Так с чем ты явился ко мне, Смотритель? Зрел падшего?

– О да, Могучий, – подтвердил Эридан. – И даже больше скажу: их двое!

– Даже так! У тебя часом не испортилось зрение?

Смотрящий снова выставил зубы напоказ, Могучий потешил его, а не отнюдь стремился задеть самолюбие. Хотя не без этого, конечно, и у дроу не обходился ни один, даже официальный разговор, не говоря уже о беседах по душам.

– Да у меня, наверное, его с рождения не было! Если оно, конечно, было у меня, а не враги выжгли мои очи! Ты не знаешь об этом, Могучий?

– Не томи, Эридан. Повествуй, ну!

– Уже, Могучий. И тебе также понравятся мои слова, как мне – твои, – не упустил возможности прибывший дроу ответить Владыке колкостью. – Эти безмозглые тупицы затевают очередную авантюру против нас с отродьем. Они уступили им падших, и я догадываюсь с какой именно целью, Могучий! Их цель – мы! Белобрысые стремятся столкнуть нас лбами! Ведь всё очевидно – нам, но не отродью!

– Ты это про тех, кто смеет величать себя Высшими эльфами?

– Выродки они! И сами отребье, а не мы! И докажем им это, Могучий! Яви милость, и я такое устрою им с отродьем, что они ещё горько пожалеют о нанесённом нам оскорблении!

– Правда, а я думал: они унизили нас?

– Нет! Мы не станем на колени перед ними, Могучий!.. Никогда и не перед кем! Этому не бывать!

– Твоими бы устами, Эридан, да… То пустое, Смотрящий. Мы поступим мудрее заносчивых выродков, смеющих называть нас меньшими братьями.

– Ты хочешь объединиться с отродьем, Могучий?

– Не уверен, что хочу, но… если это поможет нам поставить на место зарвавшихся обитателей Трилесья, то скорее да, чем нет!

– Но тогда, если мы пойдём войной против них, они подключат к войне с нами жутких степных ящеров из Пустоши, и подобных на них кровожадных порождений тех дебрей, которые они смеют называть лесом!

– То не нам с тобой решать, Эридан, а Совету! Пусть своё веское слово выскажет каждый тёмный лорд, и тогда посмотрим, в какую сторону низринется чаша весов правосудия. Если к войне – так тому и быть, а если и дальше к миру…

– Этому не бывать!

– Вот и расстарайся, Смотрящий! Я верю в тебя, и надеюсь: мы правильно поняли друг друга! Не подведи! Отправляйся, и помни: оставайся и дальше в тени!

– За это не беспокойся, Могучий! Это я запросто! Тут мне и зрения не понадобиться!

– Тогда не наломай дров, дроу!

Сверкнув убийственной улыбкой оскала на очередную колкость Иллидана, Эридан покинул его, скрывшись под пологом сумрака.

– Вот и славно! Дело сделано! Травля начата!.. – порадовался про себя Владыка Мраколесья.

 
Глава 5
"Берегите природу – вашу мать!"
 
 
Вникая в мир Лихолесья, и, окружающие его, вотчины эльфов, я пришёл к аналогичному выводу, что и Линара: зарвавшихся высокородных эльфов с их Высшими следовало поставить на место – то есть спустить с небес на землю. И доказать им: они сильно заблуждались, что такие уж непогрешимые создания в своей правоте и непоколебимые в собственном праве решать чужие судьбы. Ибо существовали Высшие по принципу – разделяй и властвуй, что в переводе на доступный язык: хочешь мира – готовься к войне. Вот с ними и готовились продолжить войну отродья, для чего им понадобился падший. А тут оказалось сразу два, вот и не знали: радоваться им по данному поводу или горевать. Поскольку враги проявили себя во всей красе – и если высокомерные Высшие эльфы отказались от нас, то земноводные ящеры и "петухи" напротив гонялись за нами без зазрения совести по эльфийским владениям, не взирая на неприятности, которые грозили теперь ещё и степным Пустошам с Редколесьем. А были и другие расы, населявшие этот странный и воинствующий мир, но пока что не проявили себя во всей красе. Даже дроу – тёмные эльфы, получившие своё название "отребье" – не торопились выказывать к нам открытого интереса.
Нет, то, что заинтересуются – и обязательно – Линара сразу предупредила: не стоит рассчитывать, и на их апатичность, как лордов Трилесья. И скорее также что-то замышляют против нас, оставаясь в тени. На то и тёмные эльфы – постоянно прячутся, не торопясь выказывать своего присутствия и участия в наших судьбах, так как только падшие испокон веку способны кардинально изменить этот мир. И даже Высшим это оказалось не под силу с их знаниями и могуществом, которого я так пока толком и не видел. Нет, отдельные виды боевых существ – уже, и познакомился на деле, но отродье обещало мне ещё немало сюрпризов. Ведь, по словам Линары, мы направлялись к древнему алтарю, с которого и началось проникновение в их мир первых падших.
Мне, конечно, было интересно узнать, какие мы с Магомедом будем по счёту падшими, и чем обычно заканчивалось пришествие для нашего "брата" здесь.
Я не утерпел и задал Линаре столь животрепещущий для меня вопрос.
 

– Чем заканчивали? – переспросила наивная эльфийка. – Смертью!

 
Вот так, да! А неслабо она меня! Ох, неслабо… и озадачила.
 

– А конкретнее? И если можно, то чуть подробней!

– Кого-то убили орки с троллями, считая, что если покончить с падшим и съесть его сырым, то вся его сила наполнит их – они получать частичку мощи, и станут непобедимы.

Бррр… – поёжился я про себя. – Ужас! Ну и нравы здесь! А уж про манеры поведения и вообще говорить не приходится, если вспомнить: и эти заносчивые лопоухие аборигены, именующие себя Высшими, намеревались превратить нас в дерьмо. И ведь намёк мне нынче очевиден: хотели всем доказать, что с ними в изощрённости никому не тягаться – ни отродью Лихолесья, ни отребью Мраколесья, ни выродкам Пустоши с ублюдками Редколесья. А тут ещё эти вездесущие недомерки, обитающие в подземельях Лютых Гор. И как я выяснил: даже люди существовали, называя свои земли Альянсом. Чему я несказанно обрадовался поначалу, но когда услышал от Линары: тех падших, что попадал к ним в руки, они кремировали живьём, и в отличие от орков с троллями не помышляли делать себе жаркое – тупо жгли, превращая в пепел и прах.

Кошмар! И это наши братья по разуму! Ну и ну! Или отродье намерено сгущает палитру красок, дабы мы с Магомедом не думали убегать от них?

– А что принято у вас, в Лихолесье, делать с падшими? Ведь, как я понял, Линара: нас сюда является довольно много – с твоих слов. Если я всё правильно понял, и тебе не солгал Апогей?

– Нет, ему это ни к чему, – вздёрнулась эльфийка. – И мне! Я исполняю свой долг!

– Ты так и не ответила на мой вопрос: что вы делаете с падшими там, у себя, когда они попадают к вам?

– Вы первые, до кого мы добрались.

– То есть, пытаешься мне намекнуть: до Лихолесья ещё никто из нашего брата не добирался живьём? Все ваши экспедиции в прочие земли, где появлялись такие падшие, как мы с Магомедом, погибали вместе с посыльными?

– Я – охотница!

Ну да, конечно. И как я сразу не догадался, зачем она бегает по дебрям лопоухих сородичей с луком и полным колчаном стрел, да ещё верхом на полосатой тигре. Не говоря уже про скот.

– А я… падший! Так что давай и дальше всё начистоту! Иначе я не пойду к алтарю, и Магомеда туда с вами не отпущу!

Эльфийка посмотрела на меня сейчас так, что я понял её ответ по взгляду: "Как будто я спрашивать тебя стану, что нам с вами делать!"

Ну не хочет она говорить о том, что ждёт нас с Магомедом у них, и не надо – потом этому отродью сюрприз будет. А что-что, уж на это мы с Магомедом способны – нас так просто голыми руками не взять. Вот и орки с троллями это поняли, даже Высшие, послав гоняться за нами стражей троп на единорогах. А что предложат нам дроу – кого они пошлют в этот лес по дрова?

Наш отряд остановился, а я в глубоких раздумьях не заметил этого сразу, пока не уткнулся в Жезниру и… ничего не помню больше – у меня странным образом случился провал памяти.

Нет, вспышку прямо перед глазами помню, и такую яркую, будто в меня попали прямой наводкой из крупнокалиберного орудия, а когда вернулось зрение, я узрел перед собой морду-лица Магомеда, расплывшегося в убийственной улыбке, которой он приветствовал меня. Да и то я не сразу вспомнил: кто он, и что мы попали с ним в другой мир.

– Ты как, Арол?

Я огляделся по сторонам, обнаружив слишком много копыт, когтистые лапы и одни симпатичные ножки, проигнорировав, естественно, принадлежащие Магомеду.

– Жить падший будет, – заявила дриада. – Никуда не денется.

– Ты в следующий раз веди себя прилично с ним, Жезнира, – предупредила эльфийка.

– Да он сам первый начал, – взбрыкнула она – и хорошо ещё, что на словах, отскочив от меня.

– И-и-идти сможешь? – заржал кентавр.

Вспомнив скачку на нём, я понял: мне лучше продолжить путешествовать с отродьем пешком.

– А что произошло? Кто-нибудь объяснит? Магомед!

– Вах! Да ты сам виноват, Арол! Зачем нападать со спина на Жезнира, да?

– Я?! – Провал памяти не давал мне вспомнить, что было… и меж нами в тот момент, когда я ощутил вспышку и жгучую боль одновременно.

– А кто подстроился ко мне, зайдя за хвост!?

– Вах, какой ты прохвост, Арол, да! – обиделся Магомед на меня.

Когда, кто на кого, и должен был – я на это отродье. А все они – зверьё. Теперь, я чётко уяснил: чем заканчивали у них падшие! А то недобирались они до Лихолесья. Естественно, поскольку до них раньше времени добиралось само отродье, вроде здешнего скота подле нас!

Иди дальше к алтарю, мы пока не собирались. Точнее я был намерен продолжить путь, а вот зверьё не торопилось. Они чего-то остерегались.

– И чего или кого? – уточнил я.

– Стражей Древнего Леса.

– А это ещё кто такие? Что за звери? Хотя бы во плоти?

– Хуже, – выдал Крон.

Если уж кентавр выказал своё недовольство по данному поводу, то я себе представляю, точнее не очень, что же могло его насторожить, поскольку испугать при его-то мощи копыт и секиры вряд ли кто прежде, повстречавшийся нам, был способен.