Текст книги "Исчезновение Грейс (ЛП)"
Автор книги: С. Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
– Но не мы.
– Что ж, мы были исключением, и это было просто крайне неудачное время, а потом еще и эта чертова амнезия. Но теперь пора, Бен. Пришло время простить себя.
– Сначала мне нужно твое прощение. – Слова Бена звучали как мольба.
– Мне нечего прощать. Ты не сделал ничего плохого. Пожалуйста, я скажу, если это что-то изменит, но ты тоже должен простить себя. – Грейс обняла Бена и поцеловала в шею. – Я прощаю тебя. – Поцелуй. – Бен, я прощаю тебя. – Еще один поцелуй. И еще один.
Его руки осторожно коснулись ее талии, скользя вверх, рубашка Грейс задралась под его пальцами. Глядя вниз на женщину, которую, казалось, любил всю свою жизнь, Бен прижал её к себе. Опустив голову ей на плечо, он прошептал:
– Спасибо. – Чувство легкости переполнило его.
– Мне не за что тебя прощать. Ты не сделал ничего плохого. Бен, я тебя прощаю. – Так долго он хотел услышать эти три слова. Я тебя прощаю.
Наконец-то.
Наконец-то он сможет освободиться от чувства вины, боли и сожаления.
Хотя, больше всего на свете Бен хотел, чтобы Грейс вспомнила их совместную жизнь, даже если этого не произойдет, теперь он знал, что с ними всё будет в порядке.
Обвив руками шею Бена, Грейс снова поцеловала его. На этот раз в губы. Чувственно и медленно, поцелуй был прощающим и дающим. Когда она его так целовала, Бен не понимал, была ли это его Грейс, знающая, как много времени они провели целуясь, или это желание руководило ею. Это сбивало с толку. И так затягивало. Вспомнит ли она когда-нибудь нашу любовь? Какой настоящей и всепоглощающей, и неизменной она была?
– Покажи мне наш дом, Бен. Мне нужно, чтобы ты сделал это со мной. – Произнесла Грейс.
Бен кивнул и повел её к книжному шкафу от пола до потолка, расположенному у огромного окна.
– Это была твоя страсть, – сказал он, указывая на большую коллекцию книг, выставленную напоказ. – Ты собирала первые издания и посещала книжные магазины в поисках бесценных сокровищ, когда путешествовала.
Протянув руку, Грейс провела кончиками пальцев по корешкам и наклонила голову на бок, чтобы прочитать названия. Узнаваемых имен не было. Бен всегда хотел купить для нее что-нибудь из классики, но их время было внезапно прервано до того, как у него появился шанс. Прямо здесь и сейчас Бен поклялся, что найдет ей что-нибудь, если у него появится второй шанс.
Бен устроил ей экскурсию по всей квартире, а потом позволил побродить одной, чтобы получше все рассмотреть. Сидя на диване, он наблюдал, как Грейс трогает все вокруг, и наслаждался тем, что она снова здесь. Время от времени Бен заводил разговор о пустяках, просто чтобы услышать ее голос.
– Что скажешь?
Грейс обернулась на кухне и ответила:
– Квартира потрясающая. Уютная, и обжитая, и любимая. Она так отличается от того места, где я сейчас живу. Оно современное, и в нем нет ничего лишнего. Я называю его стерильным, но это вполне ожидаемо, если жить с доктором. – Уловив свой намек на Хантера, Грейс сражу же извинилась. – Прости.
– Все нормально. – Вовсе нет, но Барнс вскоре станет привычкой, от которой Бен с радостью поможет ей избавиться.
– Бен?
– Да?
– Она так отличается от твоей квартиры в Чикаго. – Глядя на него, Грейс добавила, – твоя квартира в Чикаго такая временная. Вообще не отражает тебя. Там нет ничего, принадлежащего тебе, за исключением фотографии на столе.
– Я никогда не стремился сделать ее домом. Не думал, что должен, но время все равно шло. – Это было местом, где он спал и искал Грейс. Бен задавался вопросом, насколько изменится его заведенный порядок теперь, когда он наконец-то нашел ее.
Грейс взяла в руки какую-то безделушку и посмотрела на нее.
– Каждая вещь в этом доме имеет какой-то смысл.
– Какой же?
– Чтобы стать кому-то замечательным воспоминанием о чем-то. Не буду даже говорить о тех фото в рамках, которые висят в коридоре. – Улыбнулась Грейс.
Даже не глядя на них, Бен понял, о чем она говорила. Он любил эти фотографии, и его Грейс обожала каждую из них. Это были снимки их двоих во время различных путешествий и отпусков. Бен вскочил на ноги, взял ее за руку и повел обратно в коридор.
Взглянув на фотографии, Бен вспомнил, сколько времени Грейс потратила, чтобы привести их в порядок прежде чем каждую повесить. Он улыбнулся и коснулся стекла одного из снимков, проведя пальцем по контуру ее фигуры. На фото Грейс сидела под деревом в студенческом городке и читала книгу. Бен сфотографировал ее тайком. Но от простоты и красоты снимка захватывало дух, казалось, дерево покровительственно нависло над нею. Где было то дерево три года назад, когда Грейс действительно нуждалась в защите?
ГРЕЙС СТИВЕНС
Стоя рядом с Беном, Грейс произнесла:
– Мы были такими счастливыми.
Бен обхватил ее за талию и притянул к себе. Грейс с радостью прижалась к нему и закрыла глаза. Другой рукой Бен обнял ее, и она положила голову ему на плечо. Как только Грейс крепко зажмурилась, в ее голове появились образы их двоих, смеющихся. «Она бежала, но смеялась. Грейс увидела спальню и потянулась к кровати, но тут ее схватили и развернули, и они с Беном повалились на матрас.
– Я люблю тебя, Грейс. Всегда любил и всегда буду любить».
Грейс вцепилась в его рубашку, прижимая к себе мужчину, который любил ее больше жизни. Она снова ощутила глубину этой любви, безграничную страсть Бена к ней. Теперь она поняла ту острую боль, которую видела в его глазах в тот первый вечер. Грейс была всей его жизнью.
По щеке скатилась слеза, когда Грейс открыла глаза и встретилась с Беном взглядом. Поднявшись на носочки, она запечатлела на его губах нежный поцелуй, наслаждаясь прикосновением его губ к своим.
Бен растерянно прищурился, когда Грейс прошептала:
– Я знала, что ты любил меня, Бен. И до сих пор знаю. – Только он хотел заговорить, она добавила: – Как бы я хотела тут остаться.
– Грейс, мне нужно с тобой поговорить. – Бен вернулся в гостиную, проведя рукой по волосам и взъерошив их, что придало ему еще большей сексуальности. Он сел на диван и подождал, пока Грейс присоединиться к нему. Когда она села, Бен сказал. – Это место, эта квартира записана на твое имя так же, как и на мое. Мы купили ее вместе. Эмили сказала, что говорила тебе об этом, но я хочу, чтобы ты знала, что можешь приходить сюда в любое время, когда захочешь. У тебя есть дом, твой собственный уголок, если тебе он нужен. Или, если решишь, мы можем продать ее.
Грейс покачала головой.
– Я к этому не готова. – Положив руку ему на бедро, она продолжила, – мне бы хотелось, чтобы все было проще. Я не знаю, что делать. – Оглядевшись вокруг, она не просто видела счастливую жизнь, которая когда-то здесь была, Грейс чувствовала её. Она хотела принять эту жизнь, хотела испытывать те же чувства, которые Бен вызывал в ней сейчас, но только еще больше. Неистово желала остаться и наслаждаться жизнью, которую сейчас узнавала. – Я не уверена, что имею право принимать какие-либо решения по поводу квартиры. Ты все эти годы платил за нее. Хранил это место, как храм нашей любви. Как я могу позволить избавиться от нее?
– Я тоже не хочу избавляться от квартиры. Может быть, я и не был тут много лет, но находясь здесь сейчас, я рад, что вернулся, особенно с тобой.
Грейс улыбнулась милому мужчине рядом с собой. Он был щедр во всех аспектах своей жизни.
– Так, может, мы подождем принимать какие-либо решения по этому поводу, и, может быть, я могу остаться здесь, если ты не возражаешь? – Грейс заговорила быстрее, почему-то нервничая. – Я хочу вернуться в Сиэтл как можно скорее, но у меня не будет ни работы, ни денег. Я знаю, что прошу слишком многого, чтобы ты продолжал платить за нее, но, может, мои родители смогут помочь…
– Грейс, эта квартира твоя. Конечно же ты можешь жить здесь.
– Мне неудобно в плане денег. Ты уже так много потратил.
– Не переживай из-за денег. Я мало рассказывал о себе, потому что мне не терпелось разделить твою жизнь с тобою, но у меня все хорошо… в финансовом плане… Так что тебе не стоит волноваться о деньгах. И никогда не придется.
Ее нервозность исчезла, но чувства продолжали расти. Погладив Бена по ноге, Грейс спросила:
– Чем ты занимаешься?
Он усмехнулся.
– Так странно рассказывать тебе об этом, потому что у меня в голове ты уже знаешь. Я ведь архитектор. Некоторые из моих проектов были представлены в Architectural Digest (Architectural Digest – ежемесячный журнал об архитектуре и дизайне интерьеров, рассчитанный на самых образованных, искушенных и состоятельных читателей. Прим. пер.), получили награды и были построены в Чикаго под руководством экологического подразделения нашей фирмы, которому я помогал развиваться. Признание и успех программы помогли мне стать младшим партнером в фирме. Это крупная фирма с представительствами по всему миру, включая Сиэтл и Чикаго. Я перевелся туда, когда ты пропала. Но могу перевестись обратно. Я вел переговоры о повышении на западном побережье.
– Не Тихоокеанский Северо-Запад, случайно?
– Сиэтл или Сан-Франциско. Могу выбрать любой город.
Настроение между ними изменилось.
Заботится об окружающей среде.
Внимательный.
Страстный.
Его губы были такими же притягательными, как и он сам. Надеясь сохранить несколько мгновений с Беном в окружении их вещей, чувствуя эту близость, словно время повернулось вспять, Грейс поцеловала его и встала.
– Идем со мной. – Бен без вопросов последовал за ней, когда она повела их в спальню. Сев с правой стороны кровати, она спросила. – На какой стороне я спала?
– На той, которую выбрала, – улыбнулся Бен.
– Полежи со мной, Бен. – Он без колебаний лег рядом. Как только Бен устроился, Грейс сказала. – На днях я вспомнила, как ты сделал мне предложение.
Широко раскрыв глаза, Бен повернулся, чтобы посмотреть на нее.
– Правда?
– Ну, это был всего лишь мимолетный образ, но я вспомнила.
– Ты испытала счастье, когда вспомнила об этом, Грейс? Потому что, когда ты сказала «да», этот день стал лучшем в моей жизни.
– Да, Бен. Момент был таким коротким, но я почувствовала радость.
Бен взял Грейс за руку, они лежали, уставившись в потолок. Связь между ними росла и крепла.
– Я тоже тебя любила, – прошептала она. – Ты должен знать, что я никогда бы не оставила тебя, если бы у меня был выбор.
– Теперь я это знаю. В глубине души всегда знал. Поэтому никогда не сдавался. – Он наклонился и поцеловал ее. Лежа вместе, они вернули прошлое в настоящее. В этот момент Грейс была Грейс и снова принадлежала Бену.
Глава 26
БЕН ЭДВАРДС
Бен придвинулся ближе, поворачиваясь на бок. Их губы были на расстоянии нескольких дюймов друг от друга, и с каждым вздохом его грудь касалась ее груди.
Он хотел снова потеряться в Грейс, почувствовать ее в покое их дома, в покое их душ. Он знал, что ему не следует хотеть этого, но ничего не мог с собой поделать. Он хотел ее. После всего, через что прошел, Бен, безусловно, заслуживал побыть немного эгоистом. Он жаждал прикоснуться к ней так же, как раньше, и чтобы она касалась его так же, как в прошлом.
Бен поцеловал Грейс, и она приняла его обратно в свой мир, обнимая его. Когда она взяла контроль на себя, он ощутил себя так, словно дефибриллятор вернул его к жизни. Бен склонился над Грейс, опираясь на колени. Он был рад, что на ней были спортивные штаны, плотно облегающиме ее тело, потому что даже сквозь джинсы он чувствовал ее тепло.
Обхватив руками лицо Грейс, Бен разорвал поцелуй и просто посмотрел на нее. Она была прекрасна, и от этой красоты слова застряли у него в горле, а грудь разрывало от эмоций. Бен не мог больше смотреть на Грейс, не сломавшись. Его разум указывал на то, чего так отчаянно желало его тело, поэтому он опустил голову на изгиб ее шеи и сделал медленный, ровный вдох.
Слова были не нужны. Грудь к груди. Щека к щеке. Они чувствовали, как бьются сердца друг друга, жаждущие снова найти своего законного владельца. Было так приятно вернуться в их общую квартиру, в их постель и в объятия друг друга.
Жить изо дня в день в страданиях было словно находиться в аду. В неведении. Горе. Мучениях. Бену было ненавистно, что его разум снова погрузился во тьму. Всегда зная, что ему нужно, Грейс прошептала:
– В каком-то смысле жизнь для меня была проще. Я не знала, чего мне не хватало. Эта жизнь была неизвестна. Если бы ее отобрали у меня сейчас, я бы, безусловно, оплакивала потерю. Это лучше, чем я могла себе представить. Моя семья. Любовь. Ты. Может быть, я веду себя эгоистично.
– Совсем нет.
– Твои эмоции сказали мне больше, чем открыли бы слова. Мне нужно сделать то же самое. Могу я показать тебе, насколько ты мне не безразличен?
Грейс подвинулась, чтобы оказаться точно под Беном, побуждая его вернуться к ней – к их моменту – и позволить всему остальному, кроме них, исчезнуть. Она поерзала под ним, чтобы он знал, чего она хочет.
Бен посмотрел на Грейс, ища что-то в глубине ее глаз. Найдя то, что ему было нужно, он наконец снова поцеловал ее, крепко и глубоко, а бедрами потерся о ее центр.
– Скажи мне, что тебе нужно, Грейс.
– Ты. Только ты. – Они застонали в унисон, и тут же началось движение ног, рук, коленей.
Бен обнял ее лицо, а Грейс вцепилась в его волосы, их бедра двигались друг против друга, ища облегчение в интенсивности их притяжения. Так было всегда, это притяжение между ними. Они искали убежище в его магнетизме.
Когда руки Бена начали скользить по телу Грейс, она выгнулась, нуждаясь в том, чтобы придвинуться ближе к нему, настолько близко, что произнесла:
– Мне мало быть просто рядом с тобой. – С наклоненной назад головой, она застонала: – Я хочу быть только с тобой, Бен.
Блядь! Эта женщина убьет его своим совершенством. Бен просунул одну руку ей под спину, удерживая ее в таком положении, пока продолжал потираться о нее. Видя, что ее замечательная шея обнажена и открыта для него, он не мог удержаться. Бен наклонился вперед, и, когда попробовал нежную кожу на шее Грейс, испытал чувство собственности. Это была его Грейс. Его. Она принадлежала ему.
Единственное, что продолжало мучить его, пока они пытались потеряться друг в друге, это Барнс.
Им нужно было поговорить. Бен больше всего на свете хотел Грейс, и все же его моральные принципы были на страже. Он замедлился, как и Грейс, и вскоре их губы и тела замерли.
Когда Грейс посмотрела ему в глаза, Бен понял, что она знает. Он понимал, что не может спрятаться за ложью. Не с ней.
– Ты хочешь остановиться? – недоверчиво спросила она. – Сейчас?
– Мне больно останавливаться, но я обещаю, придет наше время. – Бен скатился с нее и плюхнулся на спину. Закрыл глаза руками и зарычал: – Черт!
Вздрогнув, Грейс села и коснулась его руки.
– Все в порядке, Бен. Я понимаю. – О, черт. Она не могла думать, что он ее отвергал.
– Я хочу тебя. Пожалуйста, не думай, что это не так. Просто я не могу быть с тобой вот так. У тебя на пальце нет его кольца, но он здесь, преследует нас. Между вами еще не все решено. – Бен поднял голову и посмотрел на Грейс. – Я люблю тебя, Грейс. И хочу тебя, – повторил он. – Я очень сильно тебя хочу.
– Я знаю. Я знаю, что так и есть, и я тоже хочу тебя. Я возможно, не все помню о нас, но то, что знаю о тебе сейчас, заставляет меня хотеть тебя так же сильно. Мы будем вместе. Я хочу этого, но ты прав. Я сбежала. Ушла, когда он был на работе.
– Ты не сказала ему?
– Он бы попытался остановить меня.
– В этом утверждении так много неправильного, что я даже не знаю, с чего начать. – Бен сжал в кулаках простынь.
– Пожалуйста, не злись на меня.
Бен сел и обнял ее. Моя Грейс. Моя. Было так приятно снова держать ее в объятиях, и он прошептал:
– Я бы никогда не стал злиться на тебя за то, что ты здесь. Ты со мной Я не имею права просить тебя о большем, хоть и хочу.
– Тебе не нужно просить. Как только мы вернемся, все решится. Я могу пообещать тебе это.
Бен обхватил ладонями ее лицо, а затем поцеловал в лоб. Он беспокоился о том, что Грейс будет чувствовать, но ему нужно, чтобы она узнала до того, как они вернутся в Чикаго.
– Мне нужно тебе кое-что рассказать, и надеюсь, это не расстроит тебя, но мне нужно, чтобы ты знала, что я думаю, нет, знаю…. Хантеру было известно, кем ты была, и он скрывал это от тебя. Он лгал, Грейс. Все еще лжет тебе.
За резким вдохом последовал неровный выдох. Прикусив нижнюю губу, Грейс посмотрела на Бена, а затем произнесла:
– Я должна была сказать тебе еще в аэропорту, но я нашла доказательства этого до того, как уехала. Ты прав, он солгал насчет моей личности.
– Ты узнала в пятницу и не сказала мне?
– Я спешила в аэропорт, боялась, что опоздаю на рейс, а потом увидела тебя, стоящего там. Твои объятия не были раскрыты, но я подбежала к тебе, словно они были широко открыты для меня.
– Так и было, даже если не в буквальном смысле.
– Я не хотела разрушить момент.
– Его ложь ничего бы не испортила, но все изменит.
– Просто. Я должна была сказать тебе. Я не верила…
– В нас?
Грейс закрыла глаза, но затем села и посмотрела на него.
– Я верю в нас. Просто не знала, как справиться с тем, что обнаружила. У меня в голове был полный хаос, Бен. Я чувствовала себя преданной и сбитой с толку. Но когда увидела тебя… поняла, что мне нужны твои объятия.
– Теперь ты мне доверяешь?
– Да. Всецело. Ты сделал для меня все, всегда ставя меня на первое место. Спасибо.
– Не стоит благодарить меня, Грейс.
– А я хочу. Мне также нужно кое-что показать тебе. – Грейс слезла с кровати, и Бен последовал за ней в гостиную. – Но пообещай, что ты позволишь мне самой разобраться с Хантером.
Бен скрестил руки на груди и продолжал смотреть на нее. Грейс просила о слишком многом. Он уже спланировал собственную войну. Какими бы ни были доказательства, которыми она могла поделиться, они лишь подлили бы масла в бушующий огонь.
– Не могу пойти на это.
Грейс наклонилась вперед и положила руки ему на грудь.
– Пожалуйста, верь мне. Мне нужно, чтобы ты верил.
Бен коснулся ее рук.
– Я доверяю тебе, Грейс, но Барнс… я не знаю, как он отреагирует, и беспокоюсь о твоей безопасности.
– Я знаю, как с ним справиться. Пожалуйста, не беспокойся обо мне.
– Не беспокоиться о тебе? Именно этим я и занимался последние три года. И тринадцать лет до этого. Я не знаю как это, не беспокоиться о тебе, и теперь ты просишь позволить тебе самой решить все с Барнсом? Он лживый монстр, укравший твою жизнь…
– Я знаю. Просто думаю, что должна справиться с этим самостоятельно. Мне кажется, будет выглядеть не очень красиво, если он подумает, что я порываю с ним, чтобы быть с тобой. Он расстроится, что все кончено, но не думаю, что причинит мне боль.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что думаешь, он не причинит тебе боль. Он делал это с тех самых пор, как встретил тебя, детка.
– Я никогда не видела, чтобы он так злился, но он все равно не тронул меня.
Бен опустил руки.
– Ну так давай вручим ему медаль за то, он не бил тебя, когда злился. Какого хрена, Грейс? Ты правда ожидаешь, что я отпущу тебя одну? Нам стоит вызвать полицию.
– Нет. Пожалуйста, Бен. Я знаю, что прошу слишком о многом. Знаю, мы потеряли все из-за него, но, пожалуйста. Мне нужны ответы и… – Грейс замолчала, ей нужно было набраться сил. – Он единственный, у кого есть ответы на мои вопросы поэтому, пожалуйста. Я дам тебе кое-что, когда мы вернемся в Чикаго. Не хочу, чтобы ты волновался, но хочу, чтобы ты сохранил кое-что для меня. Это важно, и мне нужно поместить это в безопасное место.
– Если мне не о чем беспокоиться, зачем тебе хранить эту вещь где-нибудь в безопасности? Она доказательство того, о чем ты говорила?
– Да, но это расстраивает, – Грейс замолчала, слова словно застряли у нее на языке, когда она смотрела на Бена. Он видел, что она хочет рассказать больше, но не знал, как уговорить ее, поэтому ждал. Наконец она добавила: – Я думаю, будет лучше, если мы подождем, пока не окажемся в Чикаго, чтобы разобраться с этим.
Бен не хотел соглашаться, но чувствовал, что уступает ее просьбе. Он всегда поддавался ей, даже сейчас, когда ему приходилось идти против своей воли.
– Хорошо. – Бен взял Грейс за руку и поцеловал, прежде чем вяло поцеловать в губы.
Его интуиция говорила ему держаться за Грейс, никогда не отпускать. Но он не имел права ее останавливать. Поэтому углубил поцелуй и вложил ключ от квартиры в ее руку.
– У тебя всегда будет безопасное место, которое можно назвать домом. Это буду я. Навсегда.
Глава 27
ГРЕЙС СТИВЕНС
Почти через два часа они поднялись на борт самолета и, взявшись за руки, молча заняли свои места.
Бен, измученный за последние несколько дней, уснул, и Грейс наблюдала за ним. Боже, он был невероятно привлекательным. Этот красивый мужчина был влюблен в неё с тех пор, как ей исполнилось десять лет. Эта мысль согрела ей душу, а любовь переполнила сердце. Бен искал ее три года и никогда не переставал заботиться о ней. Его сердце было таким же прекрасным, как и внешность. Грейс откинулась назад, расслабившись на кожаном сиденье и испытывая успокоение от его неизменной преданности в переплетении их рук. Даже во сне, Бен был заботливым и внимательным. Грейс это нравилось. Возможно даже она любила Бена. Было слишком рано говорить об этом, но это чувство расцветало в ее сердце с каждым мгновением, проведенным с Беном. Грейс не могла сравнивать свои чувства к Бену с теми, что испытывала к Хантеру. Любовь Бена была… искренней. Настоящей.
Остальная часть полета проходила относительно спокойно. Грейс решила размять ноги, поэтому встала, чтобы воспользоваться туалетом в задней части самолета, так как в передней было занято. Когда Грейс мыла руки в крошечном туалете, самолет резко дернулся, и она ударилась о дверь. Самолет снова качнуло, и Грейс вытянула руки, чтобы не удариться, но ее резко отбросило на зеркало, толчок на мгновение ошеломил ее. К счастью, зеркало не разбилось, но от удара у нее разболелась голова.
Держась за ушибленное место, Грейс открыла дверь и увидела Бена, бегущего к ней по узкому проходу. Страх заменил его прежде спокойное, сонное выражение. Самолет снова тряхнуло, и стюардесса попросила Бена вернуться на свое место. Он этого не сделал, а побежал дальше, пока не добрался до Грейс. Схватив ее, он прижался спиной к стене кабины самолета сразу за последним рядом сидений.
– Ты в порядке?
– Да.
– Уверена? Почему ты держишься за голову?
Стюардесса коснулась его руки и сказала:
– Сэр, мне нужно, чтобы вы вернулись на свое место.
– Я вернусь на свое место, когда удостоверюсь, что… – Бен замолчал и посмотрел в глаза Грейс, – моя девушка в порядке. – Может он и не знал, как называть ее, но Грейс была уверена, что он уже заявил права на ее сердце. – Разве вы не видите, что она ударилась головой в туалете?
Стюардесса повернулась к Грейс, и, казалось, совершенно изменила тон.
– Вы в порядке? Вам нужен лед?
Грейс слегка покачала головой и ответила:
– Все нормально. Бен, давай вернемся на свои места. – Ей не нравилось поднимать шум, и она действительно чувствовала себя хорошо, за исключением начинающейся головной боли. В сумочке Грейс лежал ибупрофен, она собиралась принять его, как только закончится турбулентность. Остаток пути прошел гладко, и, к счастью, боль утихла.
Пока они ждали такси, Бен взял Грейс за руку и сказал:
– Мне не нравится, что ты делаешь это в одиночку. – Его тон был таким же решительным, как и хватка.
– Бен, я должна сделать это лично. Он все еще любит меня, так что я многим ему обязана.
– Он украл у тебя твою жизнь.
– Он отвез меня с места аварии в больницу, потому что вызов «скорой» занял бы слишком много времени. Если бы не Хантер, я могла умереть.
– Мне трудно доверять ему, Грейс. Я хочу поддержать тебя, быть рядом с тобой.
– Я понимаю это, Бен. Правда, но мне нужны ответы, которые может дать только он, и я сомневаюсь, что Хантер захочет откровенничать, если ты будешь рядом. – Грейс вспомнила о коробке и листовках и вытащила их из сумочки. – Ты сохранишь это для меня?
– Что это? – Спросил Бен, забирая у Грейс пакет.
– Пожалуйста, не открывай пакет пока не приедешь домой, – попросила Грейс, схватив его за руки. – Пообещай, что не откроешь.
Бен перевел взгляд на пакет, затем снова на Грейс.
– Ты слишком многого от меня хочешь, Грейс.
– Я прошу тебя о помощи, Бен. Она мне нужна.
– Ты ведь не просишь, что бы я ему доверял?
– Нет. Я прошу, чтобы ты верил мне.
– Я верю.
– Отправляйся в свою квартиру и жди меня. – Грейс придвинулась ближе. – Я позвоню тебе позже. Хорошо?
– Где ты собираешься ночевать сегодня?
Грейс посмотрела на Бена, она не знала, к чему приведет встреча с Хантером, поэтому последнее, о чем сейчас переживала, это, где она будет спать. Но Грейс понимала, почему Бен спрашивал об этом. У нее не было денег, и как только их с Хантером отношения закончатся, он заблокирует все ее кредитные карты раньше, чем она успеет добраться до вестибюля.
– У тебя. Мне больше некуда пойти.
– Я всегда буду рядом. Пожалуйста, не уходи.
– Я позвоню тебе, когда выйду из квартиры. Прошу, не волнуйся. Все будет хорошо. – Грейс поднялась на носочки и нежно поцеловала Бена в губы.
Когда они открыли глаза и отстранились друг от друга, Бен взмолился:
– Грейс, всё готово для тебя, для всего, что ты решишь делать. Квартира в Сиэтле, твой банковский счет, семья и друзья, которые любят тебя. Мы все рядом и готовы помочь. Пожалуйста, позвони мне, если я тебе понадоблюсь. Ты не одна, у тебя есть поддержка. – Сердце Грейс разрывалось от его мольбы. Но она знала Хантера. Да, он вел себя агрессивно тем утром в ванной, но его гнев можно было понять, учитывая, что он видел, как его ложь всплывала наружу.
– Словами не выразить, насколько я благодарна тебе за все, что ты сделал и чем пожертвовал ради меня. Возможно я никогда не смогу разделить с тобой воспоминания всей нашей жизни, но то, что ты уже вернул мне, намного больше того, о чем я когда-либо мечтала. Спасибо тебе, Бен.
Грейс начала поворачиваться, но Бен схватил ее за локоть и развернул обратно к себе. Они смотрели друг на друга, напряжение между ними было видно невооруженным глазом.
– Грейс, я… Я люблю тебя. – Бен притянул ее к себе и поцеловал. Этот поцелуй был полон обещаний, ожиданий их совместного будущего.
– Я тоже тебя люблю, Бен, – ответила Грейс и бросилась в ожидавшее её такси, в то время как на лице Бена отразилось страдание. Когда дверь машины закрылась, Бен приложил ладонь к окну снаружи, а Грейс прижала к свою изнутри, только стекло разделяло их.
Бен прошептал:
– Пожалуйста, будь осторожна. – Ряд эмоций отразился в блеске его глаз, печаль заняла их место, и уголки его губ опустились вниз.
– Я позвоню, – одними губами произнесла Грейс, и такси влилось в поток машин. В памяти всплыло видение его руки на стекле и Бена по другую сторону двери. Ее сердце заколотилось от воспоминаний, но Грейс улыбнулась тому, что действовала интуитивно, тем самым сохранив их сложившуюся традицию. Скоро все закончится, и они снова смогут быть вместе.
Открывая дверь квартиры, Грейс не знала, что ее ждет. Она надеялась, что Хантер на работе, но сомневалась в этом. На балконе стоял мужчина, утверждавший, что она была любовью всей его жизни, и пил свой любимый виски, неразбавленный, со льдом. Солнце еще не село, но уже клонилось к закату, когда Хантер поднял стакан, чтобы допить остатки алкоголя. Лед звякнул, когда Хантер повернулся, чтобы поставить стакан на стол. Его глаза нашли Грейс, и Хантер выпрямился, расправив широкие плечи, его челюсть была напряжена. Он, казалось, не удивился и не делал резких движений, но на губах появилась безразличная улыбка. Она была холодной и расчетливой, а не высокомерной, или гордой, или уверенной, какую Грейс привыкла видеть у него. Хантер рассматривал ее, словно изучал какие-то дело, наблюдал, как Грейс опустила свой чемодан на пол, положив сверху сумочку.
Атмосфера изменилась, пылинки, видимые в лучах заходящего солнца, закружились, когда Хантер вошел в комнату. Выражение его лица преобразилось, и казалось, что он хотел поприветствовать ее, как будто между ними ничего не произошло, кроме глупого спора.
– Привет, – сказал Хантер. – Рад тебя видеть. – Грейс наклонила голову и кивнула. Когда она подняла глаза, то поняла, что Хантер знает, что сейчас произойдет. Он не был глупым. – Джейн, мне нужно, чтобы ты выслушала мою версию случившегося…
– Не называй меня Джейн. Меня зовут Грейс, но ты ведь это уже знал?
– Что на тебя нашло?
Грейс не могла позволить ему отвлечься, поэтому возразила.
– Не переворачивай все так, словно я сумасшедшая. Это не так. Ты с самого начала знал, кто я такая. Я знаю, что ты забрал у меня мое прошлое. Я нашла свое обручальное кольцо, Хантер.
Его взгляд опустился на ее руку.
– Где твое обручальное кольцо?
«Конечно же Хантер нашел его там, где я и оставила».
– Я говорю не том кольце, что ты подарил мне. – Ее слова помешали ему ответить, но его взгляд говорил о многом. Между ними осталась лишь тишина и расстояние. Грейс подняла голову и продолжила. – Мне нужно знать, почему. Почему ты это сделал?
– Почему я сделал что, Джейн? – Ее имя скатилось с его губ как кровь с меча. Резко. Коварно. – Где твое кольцо?
– В спальне. На тумбочке. Я думала, ты нашел его, учитывая, как сильно ты любишь осматривать квартиру, словно сержант строевой подготовки.
Хантер посмотрел в сторону спальни, затем повернулся обратно.
– Я дал тебе все…
– И ничего из того, что я хотела. Ты забрал у меня все, что имело для меня значение: мою семью, моих друзей, моего настоящего жениха, всю мою жизнь. Мое будущее. В течение двух лет ты каждый день видел, как я плакала, и знал, что это не только из-за моих ран. Ты назвал меня Джейн Паркер и держал в неведении о том, кем я была на самом деле. Я скажу тебе, кем я была, кем я являюсь. Я – Грейс Стивенс, а ты – эгоистичный ублюдок.
– Прекрати это! Думаешь, я был эгоистом? Ты хотела такую жизнь. Ты хотела быть женой доктора. Ты была открыта к этим отношениям с самого начала, Джейн.
– Это называется эффект Флоренс Найтингейл, Хантер. Ты не хуже меня знаешь, что воспользовался мной. Ты дал мне жилье и деньги, и заботился обо мне, когда у меня ничего не было. Ты создал мою зависимость. Я старалась изо всех сил, потому что ты дал мне так много, но только после того, как отнял еще больше…
– Потому что мы любили друг друга.
В этот момент, глядя на его надменное лицо, она задумалась, как же это произошло. Как она могла полюбить такого мужчину, как Хантер? Он держал ее у себя. Контролировал ее. Это была не любовь. Но почему? Почему он был так решительно настроен жениться на мне?
Слезы гнева жгли ей глаза.
– Ты скрыл от меня мою настоящую личность.
– Ты выслушаешь меня, Джейн, – сказал Хантер, отказываясь называть ее Грейс. – За эти годы мне пришлось вытерпеть кучу дерьма, но я сделал это, потому что люблю тебя. Мне было тяжело видеть и слышать, как ты все время плачешь. И слышать, как ты каждую ночь звала Бена во сне, знаешь ли тоже было невесело.
