Текст книги "Исчезновение Грейс (ЛП)"
Автор книги: С. Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
– Ты меня поцеловала. Тебе понравилось, что я сделал это для тебя. Иногда ты звонила мне и просила встретиться у этого дерева. Это вроде как было наше место.
– Вроде как было?
– Было.
– Я стояла под деревом и смотрела на надпись. Провела пальцами по буквам и сердцу. Как мне хотелось, чтобы ты был рядом.
– Почему ты не позвонила мне?
– Потому что ты был со своей семьей. Почему ты не приезжал к ним?
– Я уже говорил тебе, почему.
– Но так не должно быть. Это твой мир, даже если меня в нем нет.
– Нет, Грейс. Я не мог. Я не хотел находиться в этом мире без тебя.
Грейс взяла его за руку, и они облокотились о барную стойку. Затем переплели пальцы, и она поцеловала его руку.
– Живи, просто чтобы доказать, что можешь. Не трать свою жизнь впустую.
– Я не трачу жизнь впустую. Это называется, жить по правильным причинам.
Грейс тяжело вздохнула. Выдохнув, она спросила:
– Это я правильная причина?
– Ты единственная причина.
– Бен, я не только о дереве переживала. Ты мне тоже не безразличен. У нас так много общего. – На этот раз Бен поцеловал ее руку. Ее сердце затрепетало, как и всегда, когда она находилась рядом с Беном. Грейс чувствовала, как влюбляется в него. Она не знала, как это было в первый раз: медленно и постепенно, но сейчас все происходило быстро и решительно, не оставляя места для сомнений. С Беном Грейс чувствовала себя в безопасности. Она чувствовала себя достойной. Бен был таким красивым, и то, как он смотрел на нее – любовь, которую он показывал ей, была бесконечной и красивой.
– У нас могло быть будущее, если бы…
Как только Бен заговорил, зазвонил телефон Грейс. Она посмотрела на Бена так, словно хотела что-то сказать, но промолчала, звонок нарушил момент.
– Извини, – пробормотала она, вытащив телефон из сумочки и ответив на звонок. – Алло?
– Почему ты находишься в Сиэтле с этим мужчиной? – прорычал Хантер на другом конце.
– Хантер, я пыталась сказать тебе… – Грейс вышла из бара в вестибюль гостиницы, чтобы уединиться.
– Ты сказала мне, что хочешь разобраться в этом, а не то, что уезжаешь с ним из Чикаго и возвращаешься в Ливенворт. Ты по-тихому смылась, сделав это за моей спиной. Платишь за номер в отеле, который вы делите на двоих. Компания по обслуживанию кредитных карт позвонила мне, чтобы согласовать эти расходы. Ты вообще соображаешь, что творишь? Он использует тебя и морочит тебе голову. – Даже через телефон она слышала тяжелое дыхание Хантера. – Я пахал тридцать шесть часов подряд; мне не терпелось вернуться домой, особенно когда мне позвонили и сказали, что ты уехала из города. Какого хрена ты творишь, Джейн?
– Не надо со мной так разговаривать. Хантер. Я имею полное право узнать о своей семье… Подожди, как ты узнал, что я из Ливенворта?
Грейс почувствовала, как кровь закипела в жилах, а ее мысли затуманились. Коробка. Кольцо. Объявление. Коробка. Кольцо. Объявление. Эти слова безостановочно повторялись у нее в голове.
– Кредитная компания сказала, что отель находится в Сиэтле.
– Я спросила тебя, как ты узнал про Ливенворт. – Я сама никогда не знала, откуда я родом.
– Ты говорила мне, Джейн. – Тон Хартера оставался обиженным, но твердым.
– Неправда. Я никогда не произносила «Ливенворт».
Грейс говорила очень тихо, но внутри нее клокотала ярость. Она отняла телефон от уха и уставилась на него.
– Джейн?
Хантер несколько раз окликнул ее по имени, прежде чем она снова поднесла трубку к уху и заговорила, убедившись, что он ее точно понял:
– Хантер, я вешаю трубку.
– Джейн, пожалуйста, не делай этого. Поговори со мной, милая. – К этому моменту его тон был почти умоляющем. Почти. Он старался удержать тот контроль. который имел над ней. Чего Хантер не понимал, он уже потерял ее. Грейс нашла свою силу воли.
– Меня зовут Грейс, но ты ведь это знал, не так ли?
– Что? Я…
– Я вешаю трубку.
Он знал. Обо всем. Знал, кто такая Грейс. Знал, что она из Ливенворта. Ничего из этого не отменяло того факта, что он помогал ей с того момента, как появился на месте аварии. Грейс постаралась говорить ровным тоном и придерживаться фактов.
– Если мы сейчас будем это обсуждать, тебе не понравится результат. Поговорим, когда я вернусь. – Она повесила трубку прежде, чем Барнс успел произнести хоть слово, а тем более возразить ей, и выключила телефон. Оставь она его включенным, он не дал бы ей покоя. Единственное, что она точно знала о Хантере Барнсе – он не отступит, пока не получит то, что хочет.
У нее разболелась голова, и Грейс чувствовала себя так, словно ее пырнули ножом в сердце. Хантер все знал. Все это время он знал. Коробка. Кольцо. Объявление. Ливенворт. Хантер знал обо всем с самого начала. Грейс опустилась на оранжевый кожаный диван и обняла себя руками, пытаясь остановить охватившую ее боль, а затем наклонилась вперед, когда боль стала невыносимой. Она не знала, чего хотела больше: плакать, кричать, блевать или напиться и забыть о воспоминаниях о Хантере и Джейн. Но последний вариант звучал чертовски хорошо прямо сейчас. Грейс чувствовала себя такой преданной. Зачем Хантер так поступил?
– Эй, все хорошо? – Бен присел рядом с ней и погладил по спине.
Грейс выпрямилась. Посмотрев на Бена, она вдруг снова почувствовала себя сильной.
– Закажи в номер бутылку водки «Grey Goose», и давай выпьем наверху.
Они обменялись долгим взглядом, после чего Бен ответил:
– Хорошо, сейчас вернусь. – Он протянул Грейс ее сумочку и направился обратно в бар.
– Встретимся наверху, – крикнула Грейс ему вслед.
Раздался стук в дверь. Затем еще пару раз.
Грейс подошла к двери и машинально постучала: один раз, потом три раза подряд. И тут поняла, что сейчас сделала. Она отстукивала ритм по памяти. Грейс быстро открыла дверь и увидела улыбающегося Бена.
– Ты знал.
– Знал.
Зажав бутылку водки под мышкой, Бен в одной руке держал чашку, полную оливок, лимонов, а в другой – два бокала для мартини. Грейс уже переоделась для сна – в майку и трусики в стиле «Чудо-женщины», только это было не детское белье. Оно было создано для женщины и только по одной причине, чтобы воплотить мужскую фантазию в жизнь. Вздох Бена, когда он увидел ее перед собой, был классикой жанра, и Грейс мысленно вскинула вверх кулаки в победном жесте. Желая подтолкнуть его немного дальше, она повернулась и, покачивая бедрами, направилась к окну.
– Сделать коктейль?
– С удовольствием выпью, – ответила Грейс, бросив взгляд через плечо.
Бен поставил все на комод и принялся за работу. Он не спросил, чего она хотела, а сделал мартини – сухой с тремя оливками – и принес его Грейс.
Сделав довольно большой глоток, Грейс не сводила глаз с Бена. Когда алкоголь обжёг горло, она закрыла глаза. Затем Грейс сделала ещё пару глотков, чтобы расслабиться умом и телом и избавиться от переживаний о прошлом и настоящем.
Взгляд Грейс скользнул вниз по телу Бена, и она заметила:
– Думаю, на тебе слишком много одежды для пижамной вечеринки, Бен. Ты ведь составишь мне компанию?
Прислонившись к комоду, Бен, казалось, решил ей подыграть.
– Только если пообещаешь, что после будет битва подушками.
Грейс фыркнула и захихикала, закатив глаза.
– Типично мужская фантазия. Но ты особенный. Скажи мне, о чем ты на самом деле мечтаешь? – Она села в кресло и закинула ноги на столик, чтобы как следует насладиться видом Бена.
– О чем я мечтаю? – переспросил Бен. Он потянулся к своим джинсам и расстегнул первую пуговицу. – Что-то мне подсказывает, что ночь будет очень интересной.
– Помнишь, что я говорила о пустой трате времени?
– Да.
– Скажи мне это.
– Не теряй ни минуты.
– Не теряй ни минуты зря, Бен.
Глава 24
БЕН ЭДВАРДС
Потягивая мартини, Грейс наблюдала, как Бен ловко расстегнул джинсы. Ему нравилось, как она смотрела на него. Нравилось, что она была перед ним практически голой и полна уверенности в себе. Бен ничего не сказал, когда показались темно-синие боксеры, пока стягивал джинсы вниз по ногам.
Грейс сделала глоток мартини и сунула в рот одну из маслин, взглядом бросая Бену вызов. Он принял этот вызов и поднял ставку, расстегнув рубашку. Затем снял ее и бросил на кровать. Это было соревнование силы воли, и действия побеждали слова.
Покер на раздевание или блэкджек, любая игра на раздевание… что угодно – это было так свойственно Грейс. Когда-то, когда дело доходило до сексуальных игр, она была ненасытной. Она никогда не стеснялась рядом с Беном, что крайне заводило его. Ей было комфортно с собственным телом, потому что он относился к ней так, как она того заслуживала. Грейс была чувственной женщиной, воплощенной в жизнь фантазией, родственной душой, которая могла обнажиться и никогда не увидела бы ничего, кроме любви и желания в его глазах.
Грейс не понимала, что делает, инстинкты управляли женщиной, которую он когда-то знал, сердце руководило головой. Чертовски возбуждающее.
Устроившись в кресле, Грейс поджала ноги под себя и вытянула руки вверх, возможно, даже немного кокетливо. Бен смотрел, на ее крепкую грудь и твердые соски, и ему нравилось, как он на нее влиял. Он скучал по полноте и весу ее груди в руках, по мягкости, когда касался и ласкал их. Теперь Бен стянул с себя майку и стоял перед ней лишь в одних боксерах.
Грейс допила мартини, съела две оставшиеся оливки и оглядела его тело. Ее взгляд опустился на боксеры. Хитрая ухмылка дрогнула, когда она уставилась на натянутое нижнее белье, чувство гордости, отражаясь в свете лампы, мерцало в ее глазах.
– Ты сказал, что хочешь меня.
– Да. А ты ответила тем же. – Бен потер глаза, желая погрузиться в submission и попытаться расшифровать миллион мыслей, кружащих у него в голове.
– Я имела в виду то, что сказала.
Он проигрывал эту игру и знал это.
– Черт, Грейс, я фантазирую о том, как ты будешь подо мной и на мне. Мечтаю о том, чтобы заняться с тобой любовью, а затем трахнуть. – Он указал на предательскую часть тела, у которой, казалось, был собственный разум.
– Я думаю, это довольно очевидно, но…
– Я хочу тебя, но ты прав, нам не стоит…
Бен был сбит с толку, и у него не было выбора, кроме как согласиться с тем, чего хотела Грейс.
– Это было бы неправильно. – Хотя наоборот, было бы так правильно. – Я не хочу использовать тебя, когда ты уже занята.
– Между мной и Хантером все кончено. – Грейс подняла свой пустой стакан и помахала им в воздухе, словно трофеем.
Он только что проиграл.
Игру.
Сет.
Состязание.
Испытание. Грейс была хороша. Очень хороша. Его признание пришло с уважением к ней и ее обязательствам. Бен отлично справился, иначе она не наградила бы его этим последним признанием. Грейс рассталась с врачом. Бен победил, и победа никогда не будет слаще, чем сейчас.
Бен посмотрел на свою цель. Затем медленно подошел к Грейс, все еще ошеломленный тем, что она только что сказала. Он не был уверен, что ответить и вообще стоит ли. Может следует сказать «Мне жаль» или «Как ты себя чувствуешь?». Ни одна из этих фраз не казалась подходящей, и он не знал, как следует вести себя с женщиной, разрывающей отношения с тем, с кем она вообще никогда не должна была быть. С тем, кто украл, а затем в течение трех лет скрывал от него любовь всей его жизни. Бен взял стакан Грейс и сделал еще один коктейль. Положив оливки в бокал, он заметил, что возбуждение спало. Упоминание о женихах и невестах обладало подобным волшебством.
Бен сел в другом кресле у окна, и Грейс положила ноги ему на колени. Он автоматически коснулся одной из ее ног и провел по ней пальцами.
– Хочешь поговорить об этом? – Потому что я, конечно, хочу. Я более чем счастлив смешать мудака с грязью, чтобы Грейс действительно поняла, с кем живет.
– Не сегодня. Сегодня я хочу пить.
– Грейс, я знаю, что телефонный звонок расстроил тебя, и держу пари, что ты разговаривала с Хантером. Ты не обязана обсуждать это со мной, но, если хочешь, могла бы поговорить с Эмили или одной из наших матерей… то есть, если в Чикаго у тебя нет никого, с кем можно поговорить.
Откинув голову назад, Грейс закрыла глаза. Снова открыв их, она произнесла:
– Я часто думала о том, что никогда не видела то такси. – Сделав паузу, она покрутила оливки по стакану. – Должно быть, в тот день моя голова была занята чем-то другим, раз я не заметила его, так?
Обычно Бен не пил чистую водку и спустя несколько глотков понял, почему. Напиток обжигал, но также помогал расслабиться, что было хорошо. Бен поудобнее устроился в кресле и потягивал выпивку. Он ненавидел думать о том дне и обычно перенаправлял свои мысли, чтобы сосредоточиться на решениях и поисках Грейс. Но теперь она была перед ним почти обнаженная – выглядя безумно сексуально – возвращая его в тот день, который он ненавидел, о котором сожалел и который опустошил много жизней. Он держал рот на замке, надеясь, что вопрос был риторическим.
Грейс продолжила:
– Знание, что я была в месяце от нашей свадьбы, теперь многое проясняет. Планирование свадьбы – это настоящее сумасшествие. Необходимо продумать кучу деталей, чтобы сделать этот день «особенным». Оглядываясь назад, можно сказать, что меньший размах больше пришелся бы мне по душе.
Бен не был уверен, говорила ли она об их свадьбе или о свадьбе с Барнсом. Он предположил, что речь идет о свадьбе с Барнсом, так как Грейс не помнила деталей того, что планировали они с Беном. Она сползла в кресле чуть ниже и положила голову на спинку, повернувшись лицом к городу, а затем добавила:
– Они говорят, что Хантер спас меня в тот день, но с тех пор, как встретила тебя, я поняла, что вместо этого он приговорил меня к смерти. – Бен увидел слезу, катящуюся по ее щеке. – Он выбрал имя Джейн. Я знаю, знаю Джейн Доу и все такое, но ему просто очень понравилось имя Джейн, и я хотела сделать его счастливым. Это было похоже на благодарственный подарок, так как мне больше нечего было дать ему.
– Ты можешь подарить многое, и он взял больше, чем следовало. Он похитил тебя, Грейс. Забрал твою жизнь и превратил ее в то, что хотел. – Бен замолчал, но это было нелегко. Он был очень зол. Его отец предупреждал его, все происходит слишком быстро, слишком рано, но слова и эмоции бушевали в нем. Контроль Бена ослабевал, и в голове все еще возникала мучительная мысль, мысль, которую он презирал и в которую отказывался верить. Что, если ей предназначено быть с Барнсом? Может быть, она была его судьбой, а не моей. Бену было ненавистно даже рассматривать этот вариант. Барнс не стал бы так делать. Ему не было дела до жизни, которую она невольно оставила позади, жизни, которой Барнс полностью завладел.
Бен не хотел говорить больше, не желая расстраивать Грейс. Он хотел утешить ее, чтобы слезы больше не падали, но не был уверен, что именно надо делать. Поэтому поставил ее ноги на пол и встал.
– Я устал. И иду спать, – произнес он ровным, полным поражения тоном. У него не было энергии или желания продолжать вести себя так, как будто все было в порядке, когда это было не так. Трудно оставаться уверенным, когда дорога впереди была полна препятствий.
Что делать с той информацией, которую он обнаружил? Стоит ли сказать ей? Станет ли от этого все лучше или хуже? Вестник всегда платит цену. Был ли он готов пожертвовать тем, чего хотел, чтобы сообщить новости, которые могли опустошить ее? Ему нужны были веские доказательства, и их не будет, пока он не наведет справки в Чикаго. Грейс уже закрыла за Хантером дверь, хотя не знала почему. Но Бену нужны были убедительные доказательства, способные оставить его там навсегда.
– Как насчет боя подушками? – Грейс подалась вперед, потянувшись к нему рукой.
– В другой раз, хорошо? – Он оставил водку на столе, сходил в ванную, а затем проскользнул под одеяло в своей кровати, ругаясь себе под нос, что у них раздельные кровати. Он хотел переспать с Грейс снова после всех этих лет. Ночь на диване была такой прекрасной. Ночь в отеле – еще лучше, но он хотел большего, того, чего у него не было.
– Спокойной ночи, Грейс.
В комнате было тихо, так как она осталась у окна, а затем подошла и выключила лампу между двумя кроватями. Шелест простыней был первым признаком. Грейс ждала, положив руку ему на плечо. Бен подвинулся, и она забралась в кровать, безмолвно прижимаясь спиной к его груди.
– Спокойной ночи, Бен. – Я люблю тебя, Грейс. И никогда не переставал любить.
Он обнял ее, прижимая ближе, и они заснули.
С первыми лучами солнца Бен открыл глаза и прищурился. Черт! 5:23 утра. Шторы были широко открыты. Он вылез из-под руки и ноги Грейс и закрыл шторы. Затем отправился в ванную, прежде чем вернуться в постель. Грейс пошевелилась, но продолжала спать. Стоило Бену устроиться в кровати, как Грейс переместилась, быстро вернув ногу на его бедро, а колено опустила между его ног. После подняла руку и коснулась его боксеров, разбудив его член, а затем продолжила подниматься по животу и остановилась на груди. Все еще крепко спя, она повернула голову, ее дыхание согревало плечо Бена. Именно так они спали в прошлом, и он отчаянно хотел повторения таких ночей.
Бену нравилось, что ее тело так легко приняло его обратно. Он не удивился, что рядом с ним она чувствовала себя как дома. И ему нравилось, что ее дыхание оставалось глубоким и спокойным, знак того, насколько она расслаблена. Грейс доверяла ему.
Бен так сильно хотел вернуть ее, что иногда ему было трудно уважать границы, быть терпеливым и не торопить события. Он должен был помнить, что мозг Грейс защищал ее в день аварии и запер воспоминания. Он надеялся, что его любовь станет ключом к их открытию.
ГРЕЙС СТИВЕНС
Страсть.
Любовь.
Грейс проснулась, испытывая эти два чувства. Она сняла с себя тяжелую руку Бена и выскользнула из-под одеяла, отправившись в ванную. Вернувшись, она увидела время. 7:45.
У нее был лишь один день, прежде чем она должна вернуться, чтобы противостоять Хантеру, поэтому она собиралась максимально использовать имеющееся в распоряжении время. Грейс забралась обратно в постель, стараясь не беспокоить Бена. Он был быстр, даже во сне. Его рука снова оказалась на ее груди, потирая ее, пока он наконец не опустил ее на живот.
8:57 утра Бен открыл глаза и обнаружил, что Грейс смотрит на него. Она улыбнулась, когда он протянул руку и коснулся ее щеки.
– Привет. – Его голос был низким, слегка хриплым, совершенно сексуальным. – Ты прекраснее с каждым днем.
– Обольститель.
– Если я начну очаровывать тебя, ты об этом узнаешь.
Боже, ей нравилась эта его сторона. Как будто он сдерживался, а теперь обрел свободу быть тем, кем был на самом деле. Она одобряла это. Очень одобряла. Настолько, что если не будет осторожна, все быстро может стать непристойным. И учитывая сдержанность, которую Бен проявил после ее вчерашнего наступления, она была совершенно уверена, что он хотел дождаться прояснения этой запутанной ситуации. Она решила сменить тему.
– Хорошо спал?
– Да. А ты?
– Тоже.
– Давно не спишь?
Она немного приподнялась, опустив голову на подушку, и перекатилась на бок лицом к нему, повторяя его позу.
– Час. Я проснулась и не могла заснуть.
– А долго наблюдала, как я спал?
– Час, – ответила она с небольшой улыбкой, кладя на него руку, желая дотронуться до него, почувствовать близость с ним.
Соблазнительная улыбка, из-за которой Грейс ощутила слабость в коленях, проникала как первые лучи солнца. Она вспомнила прошлую ночь. Что это было? Чего она на самом деле хотела? Его? В сексуальном плане? Ведь его чувствами она уже владела. К нему было легко привязаться, особенно когда он смотрел на нее так, как сейчас. Он, казалось, и сам не замечал своего магнетизма. К счастью, Грейс лежала. Потянувшись вперед, она провела кончиками пальцев по его взъерошенному затылку.
– О вчерашнем…
– Все нормально. Нет необходимости объяснять. Существует привлекательность, которая…
– Несомненно.
– У нас получилось
Грейс сделала глубокий вдох.
– Я не знаю, надолго ли.
– Будем идти медленно, день за днем.
– Ты сильнее меня.
Бен усмехнулся.
– Как бы мне ни нравилось твое откровение, не значит, что я не заслуживаю медали за то, что остановился, когда мы это сделали. Тебе нелегко отказать.
– Тогда не надо, – ответила она, готовая подтвердить свои слова. И увидела убийственную улыбку. Боже мой, мужчина был великолепен.
– Тогда не буду.
– Хорошо. Теперь мы прояснили наши нужды. Мне кое-что надо.
– Ты не просто нужна мне. Ты мое все.
– Боже, с тобой трудно быть хорошей, Бен. – Он снова усмехнулся.
– Будь собой, детка. Я буду собой, и вместе мы будем сами собой.
– Ты всегда был так хорош в словах?
– С тобой мне никогда не нужны были слова.
– Да, я и так поняла. Ты только что показал мне себя настоящего. В тебя так легко влюбиться.
– И все же, кажется, все еще тяжело сделать это.
– Я здесь с тобой. Мы будем двигаться день за днем, как ты и сказал. Но, пожалуйста, знай, я чувствую это. Чувствую нас. Медленно, но сильно, – она прошептала: – Мне нужна услуга.
– Конечно. Все что угодно.
– Сегодня я хочу пойти в квартиру.
Бен взглянул ей в глаза и какое-то время пытался понять, что стоит за этой просьбой, прежде чем спросил:
– Нашу квартиру? – На его лице появились растерянность и боль.
– Да, в нашу квартиру. Эмили думала, что ты уже сказал мне.
– Я не возвращался туда с тех пор, как уехал.
Она видела борьбу в его глазах.
– Пожалуйста, – мягко попросила Грейс. – Мне нужно увидеть ее. Побывать там. Побыть среди своих и наших вещей. Я готова.
– Я не уверен. – Так честно. Из того, что Эмили рассказала ей о Бене, она была крайне удивлена тем, что, учитывая его страстную любовь к ней, он не вернулся в их квартиру без нее.
Грейс осторожно коснулась его руки, надеясь ослабить темные эмоции, которые видела в его глазах.
– Я думала об этом еще в Чикаго, и мне нужно туда. Если ты не готов, я могу попросить Эмили взять меня с собой. Я слышала, она вернулась в…
– Нет, – защищаясь, произнес Бен. – Я сам должен отвезти тебя туда. – Грейс крепче обняла его, подвинувшись, пока не оказалась к нему впритык. Затем закрыла глаза и поцеловала Бена в шею, желая от него гораздо большего. Она вдыхала его запах, когда чувствовала, как он прижимает ее голову к себе. – Мы пойдем сегодня, – добавил он. Затем последовал вздох. Вздох, который сказал о многом, в нем была боль и желание, любовь и жертва.
Жест, когда Бен гладил ее волосы, проводя по ним пальцами, казался знакомым. Милым. Она поцеловала его в грудь и произнесла:
– Спасибо, Бен. – Хотя в тот момент не была точно уверена, что этих двух слов было достаточно.
Глава 25
БЕН ЭДВАРДС
Бен припарковал арендованную машину на отведенном ему месте их многоквартирного дома. Эмили продала его машину два года назад, так что это место некоторое время пустовало. Странно было находиться здесь, но все же место казалось таким знакомым. Он знал, что поклялся никогда не возвращаться сюда без Грейс, но рассчитывал, что вернутся они сюда при других обстоятельствах. Бен искоса взглянул на Грейс, когда она вышла из машины. Ему следовало бы открыть ей дверь, но Бен испытывал отчаяние. Эмоционально. Психически. Как он может быть сильным ради нее, когда наверняка распадется на части от боли?
Все было совсем не так, как должно было быть. Его план состоял в том, чтобы вернуться со своей невестой после того, как он встретит ее из деловой поездки, а не знакомить ее с забытой жизнью и родителями как с незнакомыми людьми, впервые встретившими ее. Грейс с нетерпением ждала этого события. Эта квартира могла стать катализатором, который вскроет его раны, которые, как Бен думал, наконец-то начали заживать. Чувство вины грызло его уже столько лет, что, едва оказавшись в гараже, он ощутил волну изнуряющей ответственности и сожаления. Именно здесь его жизнь и закончилась. Дверь с его стороны открылась, и Грейс наклонилась к Бену.
– Ты идешь?
Глубоко вздохнув, Бен кивнул. Может это его шанс начать всё сначала? Возможно Грейс вспомнит. С возродившейся надеждой Бен вылез из машины и в три широких шага догнал Грейс, услышав звук закрывающейся позади двери машины.
Грейс нажала кнопку вызова лифта, на ее лице отразилось радостное волнение, смешанное с чувством приключения. Бен удивился, ощутив эти волны, исходившие от неё.
– Я думал, ты будешь нервничать больше.
– Я нервничаю. Очень даже, – быстро ответила Грейс, её слова прозвучали резко.
– А еще мне не терпится увидеть, или почувствовать, или вроде того. Может, что-нибудь встряхнет мою память.
Они зашли в лифт, и Бен нажал кнопку восемнадцатого этажа. Он наблюдал за Грейс, которая пристально смотрела на эту кнопку, словно в ней надеялась найти ответы. может, так и будет. Бен надеялся на это. Когда двери открылись, Грейс вышла первой. Она оглядела обе двери, но, похоже, испытала разочарование. Сообразив, что она делала, Бен сказал:
– За углом еще две двери. Проверь их. Дай знать, что думаешь.
Бен шагнул в сторону и последовал за Грейс, держась на расстоянии, чтобы не помешать её инстинктам и направить их в каком-то определенном направлении. Грейс прошла в дальний конец коридора и, закрыв глаза, положила руки на дверь. Бен видел, что возбуждение улетучилось, но ждал. Когда Грейс повернулась к нему, на ее глазах навернулись слезы, и разочарование взяло верх.
– Я не знаю. У меня нет инстинктивной реакции ни на одну из них. Ты думаешь, это сработает?
Бен нежно вытер слёзы со щёк большими пальцами. Обхватив руками её лицо, он произнёс:
– Давай надеяться, но просто, чтобы ты знала, ты выбрала правильную дверь. – Бен надеялся, что его улыбка уменьшит её беспокойство. – Не спеши. Мы никуда не торопимся. – Бену, как и Грейс, хотелось верить, что их квартира может стать её спасением, поэтому напряжение росло.
Бен открыл дверь, мельком взглянув на ее соблазнительную губу, которую она закусила. Дверь была широко распахнута, и Грейс вошла в квартиру, как будто по-прежнему жила там. В ожидании они оба затаили дыхание. Стоя посреди гостиной, Грейс глубоко вдохнула и выдохнула, затем улыбнулась. Она прикрыла рот рукой, пытаясь сдержать все эмоции, которые сейчас испытывала.
– Идеально.
Когда Грейс оглянулась на Бена, её взгляд упал на его ноги, он так и не переступил порог квартиры. Бен не сделал ни шага, ни на дюйм не вступил в их пространство, в их дом.
– Бен? – Грейс разрывалась между счастьем, которое испытывала, спокойствием, которое переполняло ее, и его молчаливым вопросом. Сердце Бена колотилось в груди так сильно, что он понимал, Грейс возможно могла его слышать с того места, где стояла. – Бен? – Она подошла к нему и взяла его руки в свои. – Идем со мной.
Бен даже не пошевелился. Как бы сильно он ни хотел пойти вместе с ней, ему потребовалось бы немало усилий, чтобы войти в гробницу, где горе тяжело давило на его сердце. Грейс вздохнула, но потом прошептала:
– Я знаю, что в день моего отъезда мы поссорились.
– Знаешь?
Она кивнула.
– Да, но ты не можешь винить себя за моё исчезновение. Не ссора привела к нему. Из-за неё тебе было только хуже в течение последних трёх лет. Ты уже достаточно долго несёшь это бремя. Пришло время избавиться от него.
– Я позволил тебе уехать…
– В глубине души я знаю, что это была глупая ссора. Она ничего не значила. Не она привела к несчастному случаю. Это не значило, что я разлюбила тебя, или ты не любил меня. Ты знаешь, что я не собиралась тебя бросать. Пожалуйста. Не надо себя больше винить. Я вижу, что ты это делаешь, а ведь не должен.
Тыльной стороной руки Бен вытер выступившие на глазах слёзы, пытаясь скрыть свою слабость.
– Я знаю, как сильно ты меня любил, Бен. Ты показал мне это, Эмили говорила мне об этом, наши родные рассказали и показали мне, как ты меня любил. Но это место, наш дом… – Грейс медленно потянула Бена в гостиную. – Эта квартира является доказательством. Этот дом и есть любовь. Я это чувствую. Мне необходимо, чтобы ты находился рядом со мной на каждом шагу всего пути.
Она действительно не понимала, о чем просила. Последние три года Бен переживал одну бессонную ночь за другой. Да, квартира была их домом, но его сердце разрывалось на части, видя, как Грейс вернулась сюда. Если она оставит его… по собственной воле, Бен сомневался, что переживет это. Если его любви будет недостаточно для того, чтобы Грейс осталась…
– Я постараюсь.
Ее улыбка осветила его мир, когда Грейс произнесла:
– Меня сейчас переполняют эмоции, и ты мне нужен. Мне нужно, чтобы ты пережил это со мной.
Оглядевшись вокруг, Бен сглотнул, когда понял, что стоит посреди того места, где совершил самое ужасное преступление в своей жизни. Неохотно, но все же Бен признался в своем грехе.
– Ты сказала, что любишь меня, а я был зол и позволил тебе уехать, ничего не ответив. Я вообще ничего не сказал, даже не попрощался. Это был наш последний разговор. Прости меня, Грейс. Я любил тебя. Так сильно любил. – Бен хотел прикоснуться к ней. Обнять ее. Прижать к себе, но не посмел. Бен держал руки при себе, оставаясь настороженным. – Я до сих пор тебя люблю. – Его сердце сжалось от боли, и на мгновение Бег подумал, что ему нужно отправиться в больницу, приняв эту боль за что-то совсем другое.
Грейс прикоснулась к его щеке.
– В тот день я уехала, зная, что ты меня любил, Бен. В противном случае, я бы не уехала. Ты ведь знаешь это вот здесь. – Грейс похлопала его по груди. – Мое сердце, как и твое, знает, когда голова сомневается.
Грейс замолчала, еще раз оглядев квартиру, затем снова повернулась к Бену.
– Эмили так и не сказала, из-за чего мы поссорились.
Бен искал в ее глазах прощение.
– Я хотел создать семью после свадьбы. Не говорил, что прямо сразу, но не хотел ждать слишком долго…
– Я люблю детей.
– Правда?
– А разве раньше не любила?
Бен покачал головой, но только от удивления.
– Тебе они нравились… Просто ты не хотела заводить детей так же рано, как твои родители. Ты много трудилась, чтобы получить свою степень, и хотела использовать ее. – Грейс ловила каждое его слово с широко распахнутыми от невинного любопытства глазами. – Мне всегда хотелось завести детей, пока я молод. Все, о чем ты просила, это подождать пару лет. – Бен рассмеялся себе под нос. – Пару лет. Сейчас прошло уже больше.
– Перестань себя корить, Бен. Нет ничего плохого в твоем желании обзавестись семьей. Это так мило, что ты сразу хотел этого для нас.
– Я был с женщиной, которую любил. Мы провели вместе тринадцать лет. У меня было всё, а потом я всё это потерял.
– Не ты был причиной несчастного случая со мной. Не твои слова и злость повлекли его в тот день. Дурацкий таксист, который ехал слишком быстро и небрежно, стал его причиной. Я не могу злиться на тебя, услышав, что между нами произошло. И я не злюсь на тебя. Это была ссора. У пар такое случается. Настоящие пары ссорятся. Влюбленные, питающие друг к другу сильные чувства, ссорятся.
