Текст книги "Сын Человеческий"
Автор книги: Руслан Смородинов
Соавторы: Руслан Хазарзар
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 43 страниц)
В Евангелиях слово οἱ ἀρχιερεῖς – множественного числа: первосвященники; но это вовсе не означает, что в Иудее в одно и то же время было несколько первосвященников, ибо эту должность занимал только один человек. Если же мы обратим внимание на употребление в данном случае артикля, то поймем, что это слово означает семейство первосвященника, а точнее – семейство Ханана.
В Новом завете тесть первосвященника Каиафы именуется Ἅννας {háннас} (Ин.18:24; Деян.4:6), но при сравнении написаний имени этого человека в греческой форме (Ἄνανος) у Иосифа Флавия и еврейской форме в Талмуде мы приходим к более точной передаче – חָנָן {Ха-нáн}.
Ханан бар-Шет был назначен первосвященником в 7 году Квиринием на смену Иоазару, который не смог поладить с народом во время переписи (Jos.AJ.XVIII.2:1). В 14 или 15 году Ханан был лишен первосвященнического сана наместником Валерием Гратом (Ibid.2:2), но сохранял авторитет до конца своей жизни (Jos.AJ.XX.9:3). Ханана продолжали называть первосвященником, хотя он уже не занимал этой должности (Ин.18:15–16,19,22; Деян.4:6). Более полувека, почти без перерыва, первосвященнический сан оставался в его семействе (Jos.AJ.XVIII.2:1–2; 4:3; 5:3; XIX.6:2; 8:1; XX.9:1): все пятеро его сыновей, не считая зятя, были в свое время первосвященниками (Jos.AJ.9:1). Почти все высшие должности Храма тоже принадлежали семейству Ханана (Jos.AJ.XX.9:3; Вав Талм. Песахим.57а). В сущности, он был вождем священнической партии, и все дела в ей производились с его ведома и одобрения. Семейство Ханана принадлежало к партии саддукеев (Jos.AJ.XX.9:1; Деян.5:17) и последовательно преследовало христиан, а младший сын Ханана, тоже Ханан, в 62 году был инициатором побития камнями Яакоба Ахмары (Иакова, брата Господня) (Jos.AJ.XX.9:1).
Зятем Ханана был первосвященник Иосиф Каиафа (Καϊάφας) (Ин.18:13), или, точнее, Йосэп Кайяпá (יוֹסֵף קַיָּפָא).[623]623
{1} Ренан считает, что прозвище Каиафа тождественно прозвищу Симона Петра – Кифа (כֵּיפָא) (Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre premier: Vie de Jésus. 22 éd. Paris: Calmann Lévy, 1893. P. 155–156), то есть его семитское написание – כַּיָּפָא, которое фонетически совпадает с написанием קַיָּפָא.
[Закрыть] Квартус ошибочно называет его первосвященником «на тот год» (Ин.11:49; 18:13), ибо эта должность, в отличие от должности древнеримского консула, не была обязательно сменяема ежегодно. Первосвященником Каиафу назначил наместник Валерий Грат, а лишил этого сана в 36 году имперский легат Сирии Вителлий (Jos.AJ.XVIII.2:2; 4:3). О личности Каиафы в древних источниках сказано крайне мало, ибо, вероятно, его должность была лишь номинальной, а настоящим властителем духовенства был Ханан.
Незадолго до наступления Пасхи «первосвященники» и старейшины духовенства решили погубить Иисуса, «потому что боялись народа» (Лк.22:2; Мф.26:3–5; Мк.14:1–2; Лк.19:47–48). Примус и Секундус пытаются убедить нас, что мотив для осуждения Иисуса был чисто религиозный, и рассказывают нам о весьма сомнительном суде Санhедрина (Мф.26:59–66; Мк.14:55–64).[624]624
{2} У Терциуса (Лк.22:66–71) уже обработанный вариант, а значит, не исторический.
[Закрыть] Вот как передает этот эпизод Секундус: «Первосвященники же и весь синедрион искали свидетельства на Иисуса, чтобы предать Его смерти; и не находили. Ибо многие лжесвидетельствовали на Него, но свидетельства сии не были достаточны. И некоторые, встав, лжесвидетельствовали против Него и говорили: мы слышали, как Он говорил: “Я разрушу храм сей рукотворенный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный”. Но и такое свидетельство их не было достаточно. Тогда первосвященник стал посреди и спросил Иисуса: что Ты ничего не отвечаешь? чтó они против Тебя свидетельствуют? Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного? Иисус сказал: Я; и вы ýзрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных. Тогда первосвященник, разодрав одежды свои,[625]625
{3} Ср. Лев.10:6; Jos.AJ.XV.11:4; XVIII.4:3.
[Закрыть] сказал: на что еще нам свидетелей? вы слышали богохульство; как вам кажется? Они же все признали Его повинным смерти». Итак, Санhедрин обвинят Иисуса в соблазне против культа Яхве – в меситизме.[626]626
{4} От евр. месит (מֵסִית {мэ-сит}) – подстрекатель, зачинщик.
[Закрыть]
Однако давайте посмотрим на этот эпизод критически. Против Иисуса якобы выступают «лжесвидетели», но хотя никто не подвергает их перекрестному допросу, а Иисус не отвечает на их обвинения, они ничего не могут сказать такого, что дало бы повод к Его осуждению. Иисус сам обвиняет себя, признав, что Он Мессия. Но тогда, спрашивается, для чего же нужны «лжесвидетели», если их показаний недостаточно для осуждения?.. Следовательно, «лжесвидетели», если они вообще были, являются обыкновенными свидетелями, а стало быть, Иисус говорил о том, что Он может разрушить Храм.
Талмуд, кстати, тоже представляет казнь Иисуса как чисто религиозное наказание. Правда, все факты в нем уже искажены до неузнаваемости и не имеют исторической ценности. «Ко всем виновным в смертных грехах не применяют мер тайного розыска, за исключением месита. А как поступают с ним? К нему поставляют двух[627]627
{5} Ср. Втор.17:6; Деян.6:13–14; Мишна. Санhедрин.4:5; Иер Талм. Санhедрин.14:16.
[Закрыть] ученых мужей во внутреннем помещении, а он сидит в наружном помещении, и зажигают у него светильник, чтобы его видели и слышали его голос. Так поступили с Бен-Стадой (в некоторых изданиях вместо לבן סטדא значится לאיש אחד. – Р.Х.) в Луде (בלוד): назначили к нему двух ученых {мужей} и побили его камнями» (Тосефта. Санhедрин.10:11). «Cвидетели, которые подслушивали снаружи, приводят его на суд и побивают камнями. Так поступили с бен-Стадой в Луде, и повесили (по-видимому, после побития камнями; ср. Втор.21:21–23. – Р.Х.) его накануне Пэсаха» (Вав Талм. Санhедрин.67а). «Накануне Пэсаха повесили Ешу hан-Ноцри. И клич был объявлен за сорок дней: Ешу hан-Ноцри будет побит камнями за колдовство, и подстрекание, и отвращение Йисраэля; всякий, кто может сказать что-либо в его защиту, пусть придет и вступится за него. И не нашли ничего в его защиту, и повесили его накануне Пэсаха. Сказал Ула: Допустим, Ешу hан-Ноцри, наоборот, был бы оправдан; (но) он – месит, а Милосердный (וְרַחֲמָנָא) сказал: “не жалей и не покрывай его”. Другое дело – Ешу: он был близок к царям» (Вав Талм. Санhедрин.43а; барайта изымалась).
Теоретически Санhедрин мог осудить Иисуса, обвинив Его в меситизме, ибо действия Основателя при желании могли быть истолкованы как нарушение предписаний Торы: «А пророк (הַנָּבִיא), который будет злоумышленно говорить слово от имени Моего, чего Я не велел ему говорить, и который скажет от имени богов других, – и мертвец пророк этот» (Д’барим. Шоп’тим.18:20 = Втор.18:20, РХ; ср., однако, Вав Талм. Санhедрин. 56а;). В Мишне говорится, что лжепророк, пророчащий то, чего не слышал от Бога и что не было ему сказано, имеет смерть от рук человеческих, т. е. должен быть казнен (Мишна. Санhедрин.11:5).
Однако практически суд Санhедрина нельзя считать историческим фактом.
Представим на минуту, что Санhедрин действительно осудил Иисуса на смерть. Сразу же отметим, что хотя евреи и имели право выносить смертные приговоры, но сам приговор вступал в силу только после утверждения его римской властью – в частности, наместником (Ин.18:31; Jos.AJ.XX.9:1; Иер Талм. Санhедрин.1:1). Поэтому Санhедрин по окончании процесса передает Иисуса Пилату, но не ходатайствует почему-то перед наместником об утверждении уже вынесенного приговора, а обвиняет Основателя в том, что Он якобы хотел сделаться иудейским царем, т. е. освободить Иудею от римского владычества. Недурное обвинение со стороны иудейских патриотов!.. Понятно, что в смерти Иисуса виновны не зелоты и фарисеи, не патриоты-националисты, а лояльная к Риму иудейская аристократия.
Однако почему же мы не можем признать суд Санhедрина историческим фактом? Прежде всего нас должен насторожить тот факт, что Санhедрин, насколько нам известно, не осудил ни одного современника Иисуса из тех, которые выдавали себя за Мессию; все они были предметом интереса римской юстиции. Кроме того, и это самое главное, Санhедрин не мог собраться после захода солнца, ибо это запрещали иудейские предписания (см., напр., Деян.4:3; Вав Талм. Санhедрин. 35а), а Примус и Секундус как раз утверждают, что Санhедрин был собран сразу же после ареста Иисуса, т. е. ночью (Ин.13:30; 18:3; Мф.26:57,59,74; 27:1; Мк.14:53,55,68,72; 15:1). И наконец, Санhедрин заседал в Храме в зале Газит (גָּזִית – отесанный камень),[628]628
{6} Вав Талм. Санhедрин. 32б, 86б, 88б, 106а. Впрочем, на 41-ом листе этого же трактата говорится о месте Ханут (חָנוּת – место торговли), куда впоследствии из לִשְׁכֵּת־הַגָּזִית Санhедрин перенес свои заседания.
[Закрыть] а Храм на ночь закрывался и охранялся (Jos.CA.II.9; Вав Талм. Йебамот.6б). Причем смертный приговор Санhедрин мог вынести только на следующий день рассматриваемого дела (Вав Талм. Санhедрин.17а; ср., однако, Тосефта. Санhедрин.10:11).
Таким образом, суд Санhедрина над Иисусом вообще не имел места. В самом деле, если убрать из текста Евангелий отрывок об этом суде, остальная часть повествования становится вроде бы даже более убедительной. Впрочем, частная беседа Ханана с Иисусом вполне могла состояться, но это не была официальная судебная процедура, а, скорее, предварительный допрос проримского чиновника перед выдачей Иисуса наместнику.
Чтобы докопаться до истины, нам придется обратиться к Евангелию от Иоанна. В нем говорится, что иудейские старейшины собрались на совещание и решили, что если они не примут никаких мер против Иисуса, то Он многих увлечет своей проповедью, и тогда «придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом». И в этот момент прозвучал приговор, который впоследствии стал истолковываться христианами как пророческие слова об искупительной жертве: «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» (Ин.11:47–50).
Из этого повествования неопровержимо явствует, что арест Иисуса был вызван не религиозными, а политическими мотивами. Священническая партия, державшая в руках богатство и существенную власть, до ужаса боялась всяких народных волнений и смут, которые могли бы дать римлянам повод к репрессиям и поставить под угрозу привилегии «первосвященников». В глазах Ханана и его семейства Иисус был всего лишь одним из многих, которые выдавали себя за Мессию и пытались свергнуть римское владычество и которые то и дело появлялись в Палестине, вызывая беспорядки, кровопролитие и репрессии со стороны Рима.
Ну тогда как же в Евангелия и Талмуд проникла идея о чисто религиозном суде над Иисусом? Ответ на этот вопрос не так уж и сложен. Что касается антихристианского Талмуда, то эту идею он почерпнул из Евангелий и не имел никаких оснований от нее отказываться, ибо Иисус в глазах иудаистов является лже-Мессией.
Появление этой версии в Евангелиях тоже вполне объяснимо. До Нерона христианство не подвергалось крупным гонениям со стороны Рима,[629]629
{7} Тертуллиан пишет: «Нерон был первым, кто стал преследовать наше учение, когда, покорив весь Восток, стал особенно свирепствовать в Риме. Мы хвалимся таким зачинателем гонения, ибо кто же, зная его, не подумает, что Нерон не осудил бы христианства, не будь оно величайшим благом» (Tert.Apol.V.3; Eus.HE.II.25:4).
[Закрыть] ибо в глазах столицы империи оно являлось всего лишь одним из течений культа Яхве. Христианство постепенно распространялось по всей Римской империи и носило космополитический характер, и поэтому оно, далекое от идей государственности, не хотело ссориться с римской властью. Христиане, вероятно, не участвовали в Первой Иудейской войне;[630]630
{8} Евсевий по этому поводу сообщает: «Люди, принадлежавшие к экклесии Иерусалима, повинуясь откровению, данному перед войной почтенным тамошним мужам, покинули Иерусалим и поселились в Перее, в городе Пелле; уверовавшие в Христа выселились из Иерусалима; вообще все святые оставили столицу Иудеи и всю Иудейскую землю. Божий суд постиг, наконец, иудеев, ибо велико было их беззаконие пред Христом и Его апостолами; стерт был с лица земли род этих нечестивцев» (Eus.HE.III.5:3).
[Закрыть] и во Второй Иудейской войне под руководством Бар-Кохебы они не принимали участия, как о том сообщает Евсевий в своей Хронике под семнадцатым годом правления Адриана (ср. Just.Apol.I.31; Orosius. Historiarum adversum Paganos.VII.13).[631]631
{9} Обратите внимание на фразу у Диона Кассия: Καθάπερ που καὶ πρὸ πολέμου αὐτοῖς προεδείχθη (Dio Cass.LXIX.14).
[Закрыть] Итак, для того, чтобы не вызвать к себе недоброжелательного отношения со стороны римской власти, христиане при составлении Евангелий должны были позаботиться, дабы римский чиновник – наместник Понтий Пилат – не выглядел бы как виновник смерти Основателя, а для этого нужно было представить силу, давившую на «бедного» Пилата и заставившую его казнить Иисуса. И в качестве такой силы была выставлена иудейская религиозность, которая в период Иудейской войны и по ее окончании представлялась римлянам главным врагом и причиной начала кровопролития.
Нас не должен смущать тот факт, что причиной смерти Иисуса были не религиозные, а политические мотивы, ибо это вовсе еще не означает, что Иисус вынашивал какие-то идеи политического плана. «Предусмотрительность» семейства Ханана, этой проримски настроенной партии, далекой от религиозной праведности, – вот главная причина осуждения и смерти Иисуса. Все консервативные партии от самого возникновения человеческого общества всегда были одинаковы: полагая, что наилучшим делом управления служит препятствование народным движениям, они считали себя обязанными предупреждать любыми средствами всяческие смуты и волнения. Смерть Иисуса была одним из многих примеров этой политики. И если нужно указать пальцем на главного виновника смерти Основателя, то перст следует направить не на еврейский народ, не на иудаизм, а на иудейскую аристократию, а точнее, на ХАНАНа.
Мы уже доказали, что так называемая тайная вечеря не была пасхальной,[632]632
{1} См. § 41.
[Закрыть] а потому рассказ синоптиков о приготовлении праздничной трапезы-сэдера (סֵדֶר {сэ-дэр} – порядок, пасхальная трапеза) является простым вымыслом (Мф.26:17–19; Мк.14:12–16; Лк.22:7-13).
Вообще, следует отметить, что тайная вечеря могла состояться и не в четверг, а в другой день, а евангелисты просто отнесли это торжественное событие на момент, предшествующий аресту Основателя. Хотя, конечно, нет ничего сверхъестественного и в том, что Иисус устроил вечерю именно в четверг или устраивал ее ежедневно.
По всей вероятности, накануне своей казни, в четверг, Иисус, как и всегда, проповедовал в Храме. Однако вечером Он не отправился сразу же в Вифанию, а пошел вместе со своими учениками в один из иерусалимских домов на вечерю.
Древнее церковное предание от IV века гласит, что местом последней вечери был дом в юго-западной части Иерусалима. Есть основания полагать, что этот дом принадлежал богатой вдове Марии, матери Иоанна-Марка (Деян.12:12), того самого Марка, которого считают автором второго Евангелия. Действительно, Иисус и Его ученики во время праздников, когда в столице пребывало множество паломников, всегда находят приют: накануне Пасхи – в данном случае; накануне и при наступлении праздника Шабуот (Деян.1:13; 2:1-40) – несколько недель спустя. То, что это один и тот же дом, – вполне вероятно, ибо в праздничные дни весьма трудно было найти свободный от паломников дом или свободное помещение. Ответ на вопрос: кому принадлежит этот дом? – мы находим в двенадцатой главе Деяний апостолов, которая повествует, что опять же в праздничные дни Пасхи Петр каким-то чудом выбрался из темницы, куда был заточен Иродом Агриппой I, и сразу же пришел в дом Марии. Лука не называет мужа Марии, и это является веским поводом считать ее вдовой. Она содержала дом в столице и имела слуг (Деян.12:13), а значит, была богата.
Иерусалим. Предполагаемый дом Иоанна-Марка
Почему же, спрашивается, ее сына считают вторым евангелистом? А потому что только в Евангелии от Марка содержится рассказ о том, что некий юноша (νεανίσκος τις), «завернувшись по нагому телу в покрывало», следовал за арестованным Иисусом; а когда воины схватили его, то «он, оставив покрывало, нагой убежал от них» (Мк.14:51–52). Иисуса арестовали после вечери, и поэтому Марк, сын Марии, действительно мог находиться во время ареста рядом с Основателем. А потому было решено, что если об этом эпизоде знает только второй евангелист, то он и является тем юношей. Однако историчность данного эпизода подвергается большому сомнению, ибо весь этот рассказ о юноше мог быть написан из догматических соображений, чтобы приурочить его к пророчеству Амоса: «И самый отважный из храбрых убежит нагой в тот день» (Ам.2:16). Поэтому утверждать, что νεανίσκος τις второго Евангелия и Секундус – одно и то же лицо, мы не имеем полного права.
Квартус рассказывает, что Иисус на тайной вечере омыл своим ученикам ноги (Ин.13:4-17), но этот рассказ, как показал Д. Ф. Штраус,[633]633
{2} Strauß D. F. Das Leben Jesu für das deutsche Volk bearbeitet. 3te Auflage. Leipzig: Brockhaus, 1874. S. 542–547.
[Закрыть] весьма сомнителен с исторической точки зрения. Синоптики, наоборот, повествуют, что на этой вечере Он учредил евхаристию. Однако мы уже доказали, что Иисус не устанавливал обряда благодарения в качестве некоторого таинства, просто Он, как обычно, благословлял хлеб и вино, называя их своим телом и своей кровью.
Евангелисты рассказывают, что в эту ночь Иисус предсказал, что ученики оставят Его, а Петр отречется (Мф.26:31–35; Мк.14:27–31; Лк.22:31–34; Ин.13:36–38). Вполне возможно, что Основатель пытался сдерживать чрезмерную самонадеянность, которую Симон Бариона проявлял по различным случаям, но кажется невероятным, чтобы Иисус дал ему предостережение накануне своей смерти и притом в вышеозначенной форме. Это тем более невероятно, что в указании на пение петуха явно сказывается элемент легендарности. Скорее можно предположить, что малодушие учеников Иисуса впоследствии было истолковано как предопределенный Богом факт. Также и все речи Иисуса прощального характера и борение в Гефсиманском саду (Мф.26:29,37–46; Мк.14:25,33–42; Лк.22:15–19,40-46; Ин.13:20)[634]634
{3} Стихи Лк.22:43–44, как мы уже отмечали, отсутствуют в древнейшем папирусе III века (р75), в Александрийском, Ватиканском и других кодексах.
[Закрыть] мы не можем считать историческими событиями накануне смерти Иисуса, ибо Он не мог знать точного времени своего ареста.
Цельс говорит, что перед своим арестом Иисус «скрывался тайно в бегах и был взят позорнейшим образом, преданный теми, кого Он называл учениками. Не полагалось бы, чтобы Бог убегал и чтобы Его приверженцы, общавшиеся с Ним, следовавшие Ему как учителю, оставили и предали Того, Кого считали Спасителем, Сыном и Ангелом Величайшего Бога (θεοῦ τοῦ μεγίστου παῖδα καὶ ἄγγελον)» (Цельс у Оригена. – Orig.CC.II.9).
Евангелия рассказывают, что после вечери Иисус со своими учениками пришел в Гефсиманский сад (גַּת־שְׁמֵנָה {Гат Ш’мэнá}) (Мф.26:36; Мк.14:32; Ин.18:1; ср. Лк.22:39), и, по единодушному сообщению евангелистов, туда же приходит отряд с целью арестовать Иисуса (Мф.26:47; Мк.14:43; Лк.22:47; Ин.18:3). При этом синоптики говорят, что отряд состоял только из слуг иудейской аристократии, а Квартус утверждает, что вместе с тем пришел отряд римлян (ἡ σπεῖρα) во главе с военным трибуном (χιλίαρχος = tribunus cohortium), то есть начальником когорты (Ин.18:12). Однако, спрашивается, кто послал римский гарнизон в Гефсиманию? Пилат? Но нам известно, что наместник узнаёт об Иисусе лишь поутру. Таким образом, мы можем утверждать, что римляне непричастны к аресту Иисуса. К тому же непонятно, зачем понадобился тысячный отряд римских воинов для ареста небольшой группы Иисуса? Достаточно было стражи Храма, которая состояла из двухсот человек – по двадцать человек на каждые из десяти ворот Храма (Jos.CA.II.9).
Евангелисты утверждают, что стражу в Гефсиманию привел Иуда Искариот, но учитывая, что Иуда, вероятно, является мифическим персонажем,[635]635
{4} См. § 44.
[Закрыть] мы можем предположить, что стража уже поджидала Иисуса в засаде: иудейским старейшинам наверняка было известно, что Иисус уходит на ночлег в Вифанию, и они могли послать свой отряд к подножию Элеонской горы.
По сообщениям Евангелий, один из учеников Иисуса (Квартус говорит, что это Петр) попытался оказать вооруженное сопротивление и даже отсек одному из стражников ухо (Мф.26:51–54; Мк.14:47; Лк.22:49–51; Ин.18:10–11). Однако кажется нелепым, что данный ученик после такого деяния не был арестован. Вероятно, сопротивления вообще не было оказано. Достоверно известно, что ученики Основателя, бросив Иисуса, просто-напросто бежали (Мф.26:56; Мк.14:50; Just.Dial.53,106), а Петр, по-видимому, когда появилась угроза его ареста, еще и отрекся от своего Учителя (Мф.26:58,69–75; Мк.14:54,66–72; Лк.22:54–62; Ин.18:15–18,25-27).
После ареста Иисуса отвели в дом Ханана (Ин.18:12–13). О подробностях беседы вождя священнической партии и Иисуса мы можем лишь догадываться, ибо Квартус передает явно не исторический и ничего не значащий вариант этого предварительного допроса (Ин.18:19–23). Вероятно, Ханан спрашивал Иисуса, запрещал ли Он платить налог Риму, называл ли Он себя царем Израиля, и т. д. (ср. Лк.23:2).
Богатый еврейский дом эпохи Христа
После этой беседы Иисус провел в заточении под стражей людей первосвященника остаток ночи (Ин.18:24). Возможно, ночью над Ним издевались (Мф.26:67–68; Мк.14:65; Лк.22:63–65), хотя эти издевательства могли быть приурочены евангелистами к словам Второисаии: «Я предал хребет Мой биющим и ланиты Мои поражающим; лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания» (Ис.50:6).
Понтий Пилат
Резиденция римских наместников находилась не в иудейской столице, а в Кесарии Приморской, за сотню километров от Иерусалима. Когда римляне завоевали Палестину, Кесария еще именовалась Стратоновой башней. Помпей объявил ее независимым городом и включил в состав римской провинции, однако Юлий Цезарь отдал ее Ироду Великому (Jos.AJ.XIV.4:4; XV.7:3). Когда Ирод уже был царем Иудеи, он приступил к перестройке Стратоновой башни и к 10 или 9 г. до н. э. она была заново отстроена. Теперь кругом всей гавани тянулись дома из белого мрамора. Среди них возвышался холм, на котором стоял храм в честь Юлия Цезаря. В этом храме находились две статуи: одна из них олицетворяла Рим, а другая изображала самого Юлия. Ирод Великий построил также в городе театр, равно как и амфитеатр за городом у южной оконечности гавани. Вследствие своей красоты и дороговизны материалов, затраченных на перестройку города, Стратонова башня получила название Кесарии (Jos.AJ.XV.8:5; 9:6).
Наместник Иудеи, Идумеи и Самарии Понтий (Pontius), прозванный Пилатом (Pilatus), вероятно, вследствие пожалованного ему или одному из его предков почетного дротика (pilum), был неплохим администратором, потому и удержал свой пост целых десять лет (Jos.AJ.XVIII.4:2).
Praefectus provinciae Judaeae мог казнить виновных и даже невиновных в пределах своих владений, но должность его была не столь уж высока, ибо он находился под надзором имперского легата Сирии (Jos.AJ.XVIII.1:1; 4:2). В подчинении наместника находились военные силы, о которых мы скажем несколько слов.
Римский легион (legio – букв. набор) подразделялся на 10 когорт (cohors). Первая когорта включала в себя 1110 пехотинцев и 132 всадника, остальные девять – по 555 пехотинцев и 66 всадников. Когортой командовал трибун или старший центурион (кентурион). Первая когорта имела 10 штатных центурионов (centuriones), остальные девять – по 5. Кроме легионов, римская пехота состояла также из вспомогательных войск (auxilia), которые посылались племенами, находившимися в союзных или договорных отношениях с Римом. По своем вооружению, обучению и дисциплине эти отряды мало чем отличались от легионов. Наряду с ними имелись и так называемые нумери (numeri) – части, комплектовавшиеся из малороманизированных племен и народов и сохранявшие свое вооружение, организацию и технику. Однако нумери широко распространились лишь к III веку н. э. (Vegetius.Epitoma rei militaris.II.1,2,6,8).
Римский воин
Наместники Иудеи в мирное время имели в своем подчинение только вспомогательные войска,[636]636
{1} Renan E. Vie de Jésus. Paris: Michel Lévy frères, 1863. P. 407. Даже тысяченачальник (χιλίαρχος) римского гарнизона в Иерусалиме не имел римского гражданства по рождению (Деян.22:28).
[Закрыть] ибо римские легионы находились в Сирии – в подчинении имперского легата.
Уже в первые годы своего правления Пилат, отправляясь из Кесарии Приморской в Иерусалим на зимовку, внес во дворец Ирода позолоченные щиты (signa) – символ Римской империи. Иосиф Флавий утверждает (Jos.AJ.XVIII.3:1), что на них были изображения императора. Филон Александрийский, напротив, говорит, что «не было на них никаких изображений, ни чего-либо другого кощунственного, за исключением краткой надписи: мол, посвятил такой-то в честь такого-то» (Philo.Leg. ad Gaium.38).
Как бы то ни было, иудеи стали требовать, чтобы Пилат снял римские щиты и не осквернял заповедей Торы. По версии Филона, иудеями по этому поводу даже было послано письмо императору Тиберию. Пилат же, однако, приказал бунтовщикам разойтись по домам, пригрозив, что в противном случае применит оружие. Но тут случилось непредвиденное: евреи не дали запугать себя и все как один, обнажая спины, бросились на землю в знак того, что предпочитают погибнуть, нежели отступить (Jos.BJ.II.9:2–3).
То ли фанатизм евреев (Jos.AJ.XVIII.3:1), то ли приказ Тиберия (Philo.Leg. ad Gaium.38), – что-то заставило Пилата вернуть императорские знаки обратно в Кесарию (ср. Jos.BJ.II.9:2–3).
Впоследствии Пилат соорудил в Иерусалиме водопровод. На это он употребил деньги святилища Храма – так называемый Корбáн (קָרְבָּן – букв. жертва). Водопровод питался ключами местности Эль-Аррув, находившимися на расстоянии двухсот стадий[637]637
{2} Так в Иудейских древностях (Jos.AJ.XVIII.3:2); в Иудейской войне (Jos.BJ.II.9:4) Иосиф определяет это расстояние в 400 стадий.
[Закрыть] от города. Однако население воспротивилось этому, и множество иудеев собралось около рабочих, занятых сооружением водопровода, и стало требовать, чтобы префект оставил свой план. Пилат же распорядился переодеть значительное число воинов в еврейскую одежду, дал им дубины и бичи, которые они должны были спрятать под хитоном, и велел им окружить толпу со всех сторон. Толпа, в свою очередь, получила приказание разойтись. Но так как она продолжала поносить Пилата, то он подал воинам условный знак, и солдаты принялись за дело гораздо более рьяно, чем то было желательно самому Пилату. Работая дубинами и кнутами, они одинаково поражали как мятежников, так и совершенно невинных людей. Иудеи, однако, продолжали держаться стойко; но так как они были безоружны, а противники их вооружены, то многие из них тут же были убиты, а многие ушли, покрытые ранами. Таким образом было подавлено возмущение (Jos.AJ.XVIII.3:2; BJ.II.9:4).
Такие кровопролития Пилат производил не единожды. Он был первым из наместников, который начал посягать на неприкосновенность еврейской религии. По свидетельству Филона Александрийского (Philo.Leg. ad Gaium.38), Ирод Агриппа I в письме к императору Калигуле обвинял Пилата в продажности и хищничестве, в разорении целых фамилий, в казни множества людей, не подвергнутых даже никакому суду, во всех низостях и ужасах, затейщиком которых был Пилат и которые превосходили все пределы.
А волнения происходили не только в Иудее, но и в Самарии.[638]638
{3} См. Под властью Рима в § 7.
[Закрыть] Так, некий человек побудил самаритян собраться к нему на гору Гаризим (גְּרִזִים) и стал уверять их, что покажет им зарытые здесь священные сосуды Моисея (ср. 2 Макк.2:4–8). Самаритяне вооружились, поверив этой басне, и расположились в деревушке Тиратане (Τιραθανά). Тут же к ним примкнули новые пришельцы, чтобы возможно большей толпой подняться на гору. Однако Пилат предупредил это действие, выслав вперед воинские отряды, которые, неожиданно напав на собравшихся в деревушке, часть из них перебили, а часть обратили в бегство. При этом они также захватили многих в плен, и Пилат распорядился казнить самых влиятельных из них (Jos.AJ.XVIII.4:1).
После этого самаритянские старейшины явились к бывшему консулу Вителлию, который теперь был имперским легатом Сирии, и стали обвинять Пилата в казни их единоплеменников, говоря, что последние пошли в Тиратану вовсе не с целью отделиться от Рима, а для того, чтобы уйти от насилий Пилата. Тогда Вителлий послал Марцелла (Marcellus), одного из своих приближенных, в Иудею, чтобы принять там бразды правления, Пилату же велел ехать в Рим для ответа перед императором в возводимых на него обвинениях. Понтий Пилат отправился в Рим, ибо не смел ослушаться приказания Вителлия, но прежде, чем низложенный наместник успел прибыть в столицу Империи, Тиберий умер (Jos.AJ.XVIII.4:2).
По-видимому, после своей отставки Пилат получил от Гая Калигулы новое назначение. Впрочем, Евсевий, ссылаясь на неких греческих писателей, утверждает: «Следует обратить внимание, что тот самый Пилат, живший во времена Спасителя, впал, по преданию, при императоре Гае в такие беды, что вынужден был покончить с собой и собственной рукой наказать себя: суд Божий, видимо, не замедлил настигнуть его» (Eus.HE.II.7). С этой легендой в некоторой мере согласуется апокриф Смерть Пилата, согласно которому Пилат покончил самоубийством, когда узнал, что осужден на казнь по приказу Тиберия. Однако у нас нет оснований доверять этой христианской легенде. Еще меньше оснований доверять апокрифу Обращение Пилата, согласно которому Пилат не только был осужден по приказу Цезаря, но и обезглавлен.
Надпись Пилата (Национальный музей Израиля)
Во времена псевдонаучного атеизма советского периода одно время даже господствовала идея, якобы не только Иисус, но и Пилат был мифологической личностью, хотя о Понтии подробно рассказывал Иосиф Флавий и упоминал Тацит. Наконец, недоразумение было исчерпано, когда в июне 1961 года итальянские археологи под руководством доктора Антонио Фровы при раскопках амфитеатра древней Кесарии Приморской обнаружили так называемую надпись Пилата. Эта монументальная надпись в четыре строки на известняковой плите размером 82 x 65 см является частью большего освящения Тиберия.[639]639
{4} Frova A. L’iscrizione di Ponzio Pilato a Caesarea. // Rendiconti dell’Istituto Lombardo. Accademia di Scienze e Lettere, XCV (1961), p. 419–434.
[Закрыть] Предположительное прочтение надписи: «{Dis augusti}s Tiberieum {… Po}ntius Pilatus {… praef}ectus Juda{ea}e {… fecit d}e{dicavit}». Показательно, что здесь Пилат именуется не прокуратором, а префектом.[640]640
{5} Procurator – попечитель, заведующий, управляющий; прокуратор мог заведовать доходами императора в провинции, быть управляющим имениями, быть правителем государства-провинции. Praefectus – начальник, заведующий, смотритель, блюститель; префект мог быть военачальником, градоначальником или правителем государства-провинции, заместителем консула. Надо отметить, что прокуратором именует Пилата только Тацит (Tac.Ann.XV.44), хотя, по всей вероятности, в тот период наместник назывался не прокуратором, а префектом (Ельницкий Л. А. Кесарийская надпись Понтия Пилата и ее историческое значение // Вестник древней истории, 1965, № 3, стр. 144).
[Закрыть] Ныне надпись Пилата хранится в Национальном музеи Израиля (Иерусалим), точная копия – в Кесарии.
Надпись Пилата (копия, Кесария)
Ὁ βασιλεὺς τῶν Ἰουδαίων
Наместник, вероятно, периодически прибывал из Кесарии в Иерусалим перед иудейскими праздниками, чтобы предотвращать мятежи зелотов. Эти волнения особенно часто вспыхивали во время праздников, когда в столице скапливалось множество паломников.
Издавна считалось, что в день распятия Христа был хамсин (חַמְסִין)[641]641
{6} В переводе с арабского это слово означает пятьдесят, ибо весной в пустыне хамсин обычно дует около 50-ти суток.
[Закрыть] – сухой и жаркий юго-восточный ветер, несший с собой много песка и пыли. Вероятно, именно хамсином пытались объяснить «наступление тьмы» (Мф.27:45; Мк.15:33; Лк.23:44; ЕП.15), однако оно, по-видимому, приурочено к словам пророка Амоса: «И будет в тот день, говорит Господь Бог: произведу закат солнца в полдень и омрачу землю среди светлого дня» (Ам.8:9).
7 апреля 30 года, рано утром, поддерживающая римлян иудейская знать привела Иисуса в преторий[642]642
{7} В Синодальном переводе это слово употреблено в женском роде – претория (Ин.18:28); латинское слово praetorium – среднего рода.
[Закрыть] – в бывший дворец Ирода (Philo.Leg. ad Gaium.38; Jos.BJ.II.14:8) – и обвинила Основателя перед Пилатом в заговоре против римского владычества (Лк.23:1–2). Хотя Иисус и не называл себя царем Иудеи, но, называя себя Мессией, Он автоматически присваивал себе титул царя. В Книге пророка Михея прямо сказано: «И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными! из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле» (Мих.5:2).
Яхве – Бог, созданный израильским народом. И хотя переименовали в Синодальном переводе Ветхого завета Яхве на Господь, Он не изменил своей сути. Иисус называл Отцом Небесным не кого-нибудь, а иудейского Бога Яхве. Поскольку Яхве создали израильтяне, то, разумеется, себя они поставили «избранным» народом перед тем же Яхве. В Танахе Иегова объявляет Аврааму: «Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое» (Быт.12:2). Далее Он говорит Израилю: «Народ святой ты у Яхве, Бога твоего: тебя избрал Яхве, Бог твой, чтобы ты был Ему народом, избранным (סְגֻלָּה) из всех народов, которые на лице земли» (Втор.7:6, РХ). Всюду в Танахе подчеркивается монопольный характер избранности израильтян: «И истребишь ты все народы, которые Яхве, Бог твой, дает тебе: да не сжалится глаз твой над ними» (Втор.7:16, РХ). «Ты распространишься направо и налево, и потомство твое завладеет народами и населит опустошенные города» (Ис.54:3).
