Текст книги "Сын Человеческий"
Автор книги: Руслан Смородинов
Соавторы: Руслан Хазарзар
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 43 страниц)
Лк.11:2‑4 (textus receptus)
Πάτερ {ἡμῶν ὁ ἐν τοῖς οὐρανοῖς},
ἁγιασθήτω τὸ ὄνομά σου·
ἐλθέτω ἡ βασιλεία σου·
{γενηθήτω τὸ θέλημά σου,
ὡς ἐν οὐρανῷ καὶ ἐπὶ γῆς·}
τὸν ἄρτον ἡμῶν τὸν ἐπιούσιον δίδου ἡμῖν τὸ καθ’ ἡμέραν·
καὶ ἄφες ἡμῖν τὰς ἁμαρτίας ἡμῶν,
καὶ γὰρ αὐτοι ἀφίομεν παντὶ ὀφείλοντι ἡμῖν·
καὶ μὴ εἰσενέγκῃς ἡμᾶς εἰς πειρασμόν,
{ἀλλὰ ῥῦσαι ἡμᾶς ἀπὸ τοῦ πονηροῦ}
Сравнивая древние рукописи, мы не можем не отметить попытки согласования евангельских редакций. Однако выявить интерполяции в данном случае весьма легко, ибо в нашем распоряжении находится источник, авторитет которого непреложен, а именно P75 – папирус 75 (нач. III в.). Прежде всего обнаруживается, что вместо фразы Πάτερ ἡμῶν ὁ ἐν τοῖς οὐρανοῖς, которую мы наблюдаем в Евангелии от Матфея, а также в поздних рукописях Евангелия от Луки (самые ранние из них относятся к V в.), значится только слово Πάτερ. За это чтение стоит не только P75, но и Ватиканский кодекс. В этих же рукописях отсутствуют также фразы γενηθήτω τὸ θέλημά σου, ὡς ἐν οὐρανῷ καὶ ἐπὶ γῆς и ἀλλὰ ῥῦσαι ἡμᾶς ἀπὸ τοῦ πονηροῦ.
Когда вопрос заходит о первичности, следует учитывать, что литургические тексты имеют тенденцию к наращиванию, а значит, краткий текст, как правило, является и более древним. Кроме того, совсем невероятно предположение, что молитва, произнесенная Иисусом, подвергалась умышленному сокращению. Таким образом, объем Господней молитвы следует ограничить аутентичной редакцией Евангелия от Луки, которая передана папирусом 75 и Ватиканским кодексом.
Правда, не до конца ясным остается вопрос по поводу тех чтений в Лк.11:2, которые предложены взамен канонического ἐλθέτω ἡ βασιλεία σου. Григорий Нисский и, видимо, Тертуллиан видели здесь: ἐλθέτω τὸ πνεῦμά σου τὸ ἅγιον ἐφ’ ἡμᾶς καὶ καθαρισάτω ἡμᾶς. В кодексе Безы значится: ἐφ’ ἡμᾶς ἐλθέτω σου ἡ βασιλεία. А Маркион в передаче Тертуллиана утверждал в данном случае: ἐλθέτω τὸ ἅγιον πνεῦμά σου, ἐλθέτω ἡ βασιλεία σου.[765]765
{15} The Greek New Testament, 4th ed. Stuttgart, 1994, p. 247.
[Закрыть] Впрочем, следует отметить, что вряд ли просьба о пришествии духа содержалась в первоначальном тексте, ибо сама глобальность этой просьбы в сравнении с остальными выбивает ее из канвы. Вероятно, эти слова были вставлены по той причине, что данной молитвой часто сопровождался процесс крещения, при котором предполагалось сошествие на крещаемого святого духа.
Однако, установив объем интересующего нас текста, следует рассмотреть текстуальные разночтения, имеющиеся в редакциях Евангелий, ибо не следует забывать, что рассматриваемый нами греческий текст является переводом молитвы, произнесенной на арамейском языке, а потому перевод одной редакции может быть более точным по отношению к языку оригинала, чем другой, – вне зависимости от того, наращивался литургический текст или нет. И в текстуальном плане, оказывается, более предпочтительным является редакция Евангелия от Матфея.
Действительно, просьба о хлебе в редакции третьего Евангелия обобщается посредством глагола настоящего времени (δίδου), тогда как в первом Евангелии – аорист (δός). Аориста как исторического времени может быть достаточно, чтобы заключить мысль словом σήμερον («дай нам сегодня»), тогда как настоящему времени, чтобы правильно передать смысл, требуется другая конструкция – τὸ καθ’ ἡμέραν («подавай нам на каждый день»). И хотя редакция третьего Евангелия более удобочитаема, однако, с точки зрения архаичности, предпочтительна редакция именно первого Евангелия, тем более что δίδου – это единственный случай употребления глагола настоящего времени в молитве.
В просьбе о прощении у Примуса мы наблюдаем τὰ ὀφειλήματα, тогда как у Терциуса – τὰς ἁμαρτίας. Кажущаяся необычность первой редакции как раз указывает на арамейский стержень всей молитвы, ибо арамейское соответствие слову «грех» – слово חוֹבָא, буквально означающее «долг». Таким образом, τὰ ὀφειλήματα – это буквальный перевод, а τὰς ἁμαρτίας – смысловой, приспособленный для христиан, не знающих арамейского языка. Причем то, что редакция третьего Евангелия опирается на арамейскую формулировку с חוֹבָא, видно из последующего ὀφείλοντι. И когда во второй части просьбы о прощении Примус использует Aoristus (ἀφήκαμεν), а Терциус – Praesens (ἀφίομεν), то и здесь более трудный для истолкования текст Евангелия от Матфея претендует на бóльшую древность.
Однако когда речь идет о разночтении между Πάτερ ἡμῶν (Мф.6:9) и Πάτερ (Лк.11:2), то предпочтение, наверно, следует отдать третьему Евангелию. В пользу этого убедительно говорит одно место в Евангелии от Марка, а именно молитва Иисуса в Гефсиманском саду, начинающаяся словами Αββα ὁ πατήρ (Мк.14:36), где Αββα есть транслитерация арамейского слова אַבָּא (ср. Мф.11:25–26; Лк.10:21; 22:42 и др.). Необходимо отметить, что слово אַבָּא означает не только «отец», но и «отец мой», как это видно по тексту Таргума Онкелоса, в котором еврейское слово אָבִי («отец мой») переводится как אַבָּא (Б’решит.19:34; 20:12‑13; 22:7 и т. д.). И здесь весьма показательно, что Примус при передаче слова אַבָּא склонен добавлять местоимение – Πάτηρ μου (Мф.26:39,42; ср. Мк.14:36). А потому можно предположить, что за греческим Πάτερ ἡμῶν в Мф.6:9 стоит не אֲבוּנָא (или אֲבוּן), а именно אַבָּא. Конечно, с точки зрения идиоматичности Πάτηρ μου и Πάτερ ἡμῶν – не одно и то же, но именно вариант Терциуса говорит, что за Πάτερ ἡμῶν в Мф.6:9 стоит слово אַבָּא.
А потому наиболее точным переводом аутентичного чтения данной молитвы (ἡ προσευχὴ τοῦ κυρίου) мы можем считать следующую обобщенную версию:
Πάτερ,
ἁγιασθήτω τὸ ὄνομά σου·
ἐλθέτω ἡ βασιλεία σου·
τὸν ἄρτον ἡμῶν τὸν ἐπιούσιον δὸς ἡμῖν σήμερον·
καὶ ἄφες ἡμῖν τὰ ὀφειλήματα ἡμῶν,
ὡς καὶ ἡμεῖς ἀφήκαμεν τοῖς ὀφειλέταις ἡμῶν·
καὶ μὴ εἰσενέγκῃς ἡμᾶς εἰς πειρασμόν.
Теперь, прежде чем приступить к обратному переводу на арамейский, необходимо обратить внимание на следующую проблему. Дело в том, что за понятием «арамейский язык» скрывается множество разновидностей диалектов и говоров. Во-первых, арамейский язык различается по историческим периодам, и нас в данном случае должен интересовать т. н. среднеарамейский период. Во-вторых, арамейский и еврейский языки в течение долгого времени существовали вместе и, естественно, влияли друг на друга, и в связи с этим принято выделять иудео-арамейский диалект в качестве особого варианта арамейского языка. В-третьих, и сам иудео-арамейский диалект неоднороден: в нем выделяются более древние тексты (арамейские части книг Ездры и Даниила) и относительно молодые (Таргумы, Талмуд, постталмудическая литература). В-четвертых, различные диалекты арамейского языка разделяются на две большие группы: западноарамейский (Палестина и Дамаск) и восточноарамейский (центральная Сирия и Вавилон). Наибольшее количество письменных памятников обоих диалектов сохранилось в еврейских источниках, а именно в Таргумах и Талмудах, причем Иерусалимский Талмуд отражает западный диалект, а Вавилонский – восточный. А значит, в процессе обратного перевода мы должны точно определиться, какому источнику в качестве образцового мы отдадим предпочтение. Это необходимо уже хотя бы для того, чтобы определиться с эмфатическим состоянием тех или иных арамейских слов. Действительно, какому варианту отдать предпочтение – דן (דין) или эмфатическому דנה (דנא), לן или эмфатическому לנא? Аргумент к историческому периоду, что, дескать, постепенно эмфатическое состояние вытеснило абсолютное и в более позднем языке стало единственно возможным несопряженным состоянием, не всегда верен, ибо уже сравнение Книги Даниила с Иерусалимским Талмудом дает веский довод в этом усомниться.
Я не думаю, что эта проблема на сегодняшний день как-то определенно решена, а потому в дальнейшем приведу оба альтернативных варианта перевода.
Следует также обратить внимание на следующий аспект. Иногда в литературе встречается утверждение, что перевод молитвы «Отче наш» с греческого на арамейский давным-давно сделан и представлен в сирийских переводах – в частности, в Пешитте. Данная точка зрения распространилась, вероятно, под влиянием Церкви Востока (Church of the East), для которой Пешитта представляет собой канонический текст. Это мнение ошибочно. Если и считать сирийский язык Пешитты арамейским, то для отождествления этого языка с языком, на котором говорил Иисус, нет оснований ни с точки зрения времени, ни с точки зрения географии. Конечно, эти семитские диалекты близки друг другу, но не тождественны. Причем если и соотносить диалекты сирийских переводов с диалектом галилеян I века, то предпочтение нужно отдать не Пешитте (V в.) и даже не древним сирийским версиям Sinaitic и Curetonian (обе IV в.), а версии Palestinian Syriac (VI в.).[766]766
{16} Lewis A. S., Gibson M. D. Palestinian Syriac Texts. From Palimpsest Fragments in the Taylor-Schechter Collection. London, 1900; Lewis A. S., Gibson M. D. The Palestinian Syriac Lectionary of the Gospels. London, 1899.
[Закрыть]
Итак, обратимся к тексту молитвы. Мы уже определились, что за греческим словом Πάτερ стоит арамейское אַבָּא. Далее читаем: ἁγιασθήτω τὸ ὄνομά σου· ἐλθέτω ἡ βασιλεία σου. По всей вероятности, эти фразы заимствованы Иисусом из иудаистской молитвы «Кадди́ш» (קַדִּישׁ), древняя форма которой гласит:
יִתְגַדַּל וְיִתְקַדַּשׁ שְׁמֵהּ רַבָּא בְּעָלְמָא דִּי בְרָא כִרְעוּתֵהּ
וְיַמְלִיךְ מַלְכוּתֵהּ בְּחַיֵּיכוֹן וּבְיוֹמֵיכוֹן
וּבְחַיֵּי דְכָל בֵּית יִשְׂרָאֵל בַּעֲגָלָא וּבִזְמַן קָרִיב
יְהֵא שְׁמֵהּ רַבָּא מְבָרַךְ לְעָלַם וּלְעָלְמֵי עָלְמַיָּא
Да возвеличится и святится имя Его великое в мире,
который Он сотворил по воле Своей.
Да утвердит Он Царство Свое при жизни вашей и в дни ваши,
и при жизни всего дома Йисраэля, скоро, в ближайшее время.
Да будет имя Его великое благословенно всегда и во веки веков.
(Массекет Соперим.19:12; ср.: там же, 10:7; 16:12; 19:1; 21:6)
Данная форма молитвы «Каддиш» являлась частью синагогальной службы уже в первом веке и читалась сразу после произносившейся на арамейском языке проповеди (Вав Талм. Сота.49а; Шаббат.119б; Беракот.3а; ср. Пс.112:2 = Т’hиллим.113:2; Иов.1:21; Дан.2:20; Иез.38:23). Причем мотивы «Каддиша» вошли не только в «Отче наш», но и в иудаистское славословие по случаю дождя после засухи (Иер Талм. Таанит.4б (1:3)).
Таким образом, можно не сомневаться, что за греческой фразой ἁγιασθήτω τὸ ὄνομά σου скрывается арамейская יִתְקַדַּשׁ שְׁמָךְ.
Однако глагол ἐλθέτω не может быть переведен словом יַמְלִיךְ, ибо семантически это совершенно разные слова. Сирийские переводы Нового завета совершенно точно здесь употребляют глагол. Следовательно, греческую фразу ἐλθέτω ἡ βασιλεία σου точнее всего перевести как תֵּיתֵי מַלְכוּתָךְ.
Прежде чем перевести следующую фразу, необходимо решить один важный вопрос. Дело в том, что Иероним в своем комментарии к Мф.6:11 (Hier.Matth.6:11) пишет: «В Евангелии, которое называется “от Евреев”, вместо хлеба необходимого для существования (supersubstantialem) находится слово mahar – как они говорят, завтрашний (quod dicitur crastinum); что означает: “Хлеб наш завтрашний, то есть будущий, дай нам сегодня (panem nostrum crastinum, id est futurum, da nobis hodie)”».
Надо сказать, обширная дискуссия о значении слова ἐπιούσιος в данном контексте не привела к чему-то определенному. Одни полагают, что это слово восходит к словам ἐπί и οὐσία и означает соответственно «насущный», «необходимый для существования» (= арам. מִסְתְּיָא). Другие, напротив, считают, что слово ἐπιούσιος восходит к слову ἐπιοῦσα («следующий {день}»), которое, в свою очередь, восходит к ἔπειμι – «быть на…», «быть после…», а значит, ἐπιούσιος означает «завтрашний» (= арам. לִמְחָר).
Надо сказать, что известные нам переводы на другие языки в данном случае не дают ничего определенного. Например, латинское supersubstantialem можно перевести и как «насущный», и как «надсущный» (Hier.Matth.6:11); в версии Palestinian Syriac значится – «хлеб изобилия»; и т. д.
Не думаю, что какой-то из этих вариантов («насущный» – «завтрашний») можно назвать безоговорочно приоритетным, однако я склоняюсь к варианту «насущный», поскольку за вариантом «завтрашний» стоит, безусловно, эсхатологический смысл, а значит, можно считать справедливым все то, что мы уже сказали в отношении стиха Лк.11:2 в прочтении Маркиона, Тертуллиана и Григория Нисского. Кроме того, лексический анализ показывает, что первый евангелист слову ἐπιοῦσα предпочитал слово αὔριον (Мф.6:30,34).
Таким образом, фразу τὸν ἄρτον ἡμῶν τὸν ἐπιούσιον δὸς ἡμῖν σήμερον я перевожу как
לַחֲמַנָא דִּי מִסְתְּיָא הַב לַנָא יוֹמַא דְנָה
или
לַחֲמָן דְּמִסְתְּיָא הַב לָן יוֹמַא דֵן
Следующая фраза – καὶ ἄφες ἡμῖν τὰ ὀφειλήματα ἡμῶν, ὡς καὶ ἡμεῖς ἀφήκαμεν τοῖς ὀφειλέταις ἡμῶν – переводится как
וּשְׁבֹק לַנָא חוֹבַינָא כְּדִי שְׁבַקְנָא לְחַיָּבַינָא
или
וּשְׁבֹק לָן חוֹבֵינָן כְּדִי שְׁבַקְנָן לְחַיָּבֵינָן
Последнюю фразу (ср. Вав Талм. Беракот.60б) можно перевести, опираясь на сирийские переводы, – в частности, на Пешитту:. Таким образом, фраза καὶ μὴ εἰσενέγκῃς ἡμᾶς εἰς πειρασμόν может быть переведена как
וְלָא תַּעֲלִנָּא לְנִסְיוֹנָא
или
וְלָא תַּעֲלִנָּן לְנִסְיוֹן
Таким образом, молитва «Отче наш» в обратном переводе на арамейский язык выглядит следующим образом:
Классический арамейский
אַבָּא
יִתְקַדַּשׁ שְׁמָךְ
תֵּיתֵי מַלְכוּתָךְ
לַחֲמַנָא דִּי מִסְתְּיָא
הַב לַנָא יוֹמַא דְנָה
וּשְׁבֹק לַנָא חוֹבַינָא
כְּדִי שְׁבַקְנָא לְחַיָּבַינָא
וְלָא תַּעֲלִנָּא לְנִסְיוֹנָא
Палестино-сирийский арамейский
אַבָּא
יִתְקַדַּשׁ שְׁמָךְ
תֵּיתֵי מַלְכוּתָךְ
לַחֲמָן דְּמִסְתְּיָא
הַב לָן יוֹמַא דֵן
וּשְׁבֹק לָן חוֹבֵינָן
כְּדִי שְׁבַקְנָן לְחַיָּבֵינָן
וְלָא תַּעֲלִנָּן לְנִסְיוֹן
Иисус сказал: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут; ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф.6:19–21; ср. Тосефта. Пеа.4:18; Вав Талм. Баба Батра.11а).
Иисус сказал: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне[767]767
{17} Μαμωνᾶ = евр. מָמוֹן {Ма-мóн} – бог скрытых богатств и сокровищ.
[Закрыть]» (Мф.6:24; ср. Лк.16:13). В Евангелии от Фомы несколько отличный вариант данного речения: «Иисус сказал: невозможно человеку сесть на двух коней, натянуть два лука, и невозможно рабу служить двум господам: ибо он будет почитать одного и другому он будет грубить» (Фом.52).
Иисус сказал: «Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, чтó вам есть (и чтó пить),[768]768
{18} Слова «и чтó пить (καὶ τί πίητε)» в Синайском кодексе отсутствуют, но присутствуют в кодексах Bibl. Nat. Gr. 62 (VIII в.), Stiftsbibl. 48 (IX в.) и Koridethi (IX в.). В Ватиканском кодексе: «или чтó пить (ἢ τί πίητε)».
[Закрыть] ни для тела вашего, во чтó одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды? Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?» (Мф.6:25–26; ср. Лк.12:22–24; Фом.41).
Иисус сказал: «И об одежде чтó заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры! Итак не заботьтесь и не говорите: “чтó нам есть?” или: “чтó пить?” или: “во чтó одеться?” Потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф.6:28–33; ср. Лк.12:27–31). «Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту {хотя} на один локоть (πῆχυν)?[769]769
{19} Греческий пэхюс (πῆχυς) = еврейская аммá (אַמָּה) – чуть меньше 50-ти сантиметров.
[Закрыть]» (Мф.6:27; ср. Лк.12:25). «Итак, если и малейшего сделать не можете, чтó заботитесь о прочем?» (Лк.12:26). «Не бойся, малое стадо![770]770
{20} Общество Watch Tower (Свидетели Иеговы) под малым стадом (τὸ μικρὸν ποίμνιον, или, по-латински, pusillus grex) подразумевает 144 000 «запечатленных» (Отк.7:4–8).
[Закрыть] ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство. Продавайте имения ваши и давайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища неветшающие, сокровище неоскудевающее на небесах, куда вор не приближается и где моль не съедает» (Лк.12:32–33; ср. Иер Талм. Пеа.15б). «Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний {сам} будет заботиться о своем: довольно для {каждого} дня своей заботы» (Мф.6:34; ср. Вав Талм. Сота.48б).
Иисус учил: «Не судите, да не судимы будете (ср. Лк.6:37; Вав Талм. Кетубот.105а. – Р.Х.); ибо каким судом сýдите, {таким} будете судимы; и какою мерою мерите, {такою} и вам будут мерить» (Мф.7:1–2; ср. Мк.4:24; Лк.6:38).
Иисус сказал: «И чтó ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: “дай, я выну сучок из глаза твоего”, а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, {как} вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф.7:3–5; ср. Лк.6:41–42; Фом.31; Вав Талм. Баба Батра.15б).
Иисус сказал: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего пред свиньями (margaritas ante porcos), чтоб они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф.7:6). Здесь под псами и свиньями подразумеваются язычники (ср. Мф.15:24,26). Примус, как самый иудаистский евангелист Нового завета, только один приводит это изречение. Однако из этого не следует, что этот логий не аутентичен – по образности и красоте он вполне подходит Иисусу. Скорее можно предположить, что Секундус и Терциус, писавшие для неевреев, исключили это речение из своих Евангелий. Кроме того, этот логий, имеющий древнюю традицию, находится в Евангелии от Фомы (Фом.97).
«Просите, и дано будет вам» (Мф.7:7а), – сказал Иисус. Климент Александрийский приводит аграфон с несколько отличным вариантом: «Попроси о великом, и Бог добавит тебе малое» (Clem.Strom.I.24:58). Иисус учил: «Ищите, и найдете (quaerite et invenietis); стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него» (Мф.7:7б-11; ср. Лк.11:9-13).
Что касается стихов Мф.7:13–27, то эти логии если и аутентичные, но относятся к более позднему периоду общественного служения Иисуса (ср. Мф.7:13 и Фом.79; Мф.7:18 и Фом.50; Мф.7:24 и Фом.37).
Притчи
«Царь Соломон «был мудрее всех людей {…}. И изрек он три тысячи притчей» (3 Цар.4:31–32). Царица Савская (מַלְכַּת־שְׁבָא) «приходила от пределов земли послушать мудрости Соломоновой; и вот, здесь больше Соломона» (Мф.12:42; ср. 3 Цар.10:1).
Притча по-еврейски – машáль (מָשָׁל); по-арамейски – матля́ (מַתְלָא); по-гречески – параболé (παραβολή).
«Три тысячи притчей» Соломоновых до нас не дошли; поэтому мы можем утверждать, что в притче Иисус был замечателен – быть может, «больше Соломона». Притчи из Танаха сходны с евангельской притчей лишь по форме (Суд.9:8-20; 2 Цар.12:1-14; 3 Цар.29:35–42; 4 Цар.14:9-10; 2 Пар.25:18–19; Пс.79:9-17; Ис.5:1–7; 17:5–6; 27:2–3; Иер.2:21; 18:1–6; Иез.12:3-15; 13:10–14; 15:1–8; 16:3-34; 17:1-10; 19:1–9; 23:1-49; 24:1-14; 31:3-18; 34:1-31; Ос.10:1; 14:5–7; Мих.7:1); притчи из Мидрашим совсем в другом духе.
Иисус охотно облекал свои идеи в притчи, дабы привлечь народ картинностью речи и изощрить силу разумения в наиболее восприимчивых слушателях, которым Он подробно разъяснял смысл своих притч (Мф.13:18–23; 13:37–43). Мнение о том, что Иисус, напротив, избрал эту форму для того, чтобы скрыть от народа тайну Царства Небесного и тем привести в исполнение пророчество из Книги Исаии (Мф.13:10–15; ср. Ис.6:9-10), происходит от мнительной установки евангелиста, бывшего, вероятно, свидетелем невосприимчивости народа к учению Иисуса.
Евангельские притчи
№№ Притчи = Примус = Секундус = Терциус
1 О плевелах = 13:24 = =
2 О сокровище в поле = 13:44 = =
3 О драгоценной жемчужине = 13:45 = =
4 О неводе =13:47 = =
5 О немилосердном заимодавце = 18:23
6 О работниках в винограднике = 20:1 = =
7 О двух сыновьях = 21:28
8
О брачном пире
22:2
ср. № 21
9
О десяти девах
25:1
10
О талантах
25:14
ср. № 30
11
Об овцах и козлах
25:31
12
О посеве и всходах
4:26
13
Об ожидании хозяина дома
13:34
14
О двух должниках
7:41
15
О милосердном самаритянине
10:30
16
О докучливом друге
11:5
17
О безумном богаче
12:16
18
О бодрствующих слугах
12:35
19
О благоразумном домоправителе
12:42
20
О бесполезной смоковнице
13:6
21
О званых на вечерю
ср. № 8
14:16
22
О башне; о царе, идущем на войну
14:28
23
О потерянной драхме
15:8
24
О блудном сыне
15:11
25
О неверном управителе
16:1
26
О богаче и Лазаре
16:19
27
О рабах, ничего не стоящих
17:7
28
О неправедном судье
18:2
29
О мытаре и фарисее
18:10
30
О десяти минах
ср. № 10
19:12
31
О доме, построенном на камне
7:24
6:47
32
О закваске
13:33
13:20
33
О потерянной овце
18:12
15:4
34
О свече на подсвечнике
5:15
4:21
8:16; 11:33
35
О новой заплате на ветхой одежде
9:16
2:21
5:36
36
О вине молодом в ветхих мехах
9:17
2:22
5:37
37
О сеятеле
13:3
4:3
8:5
38
О горчичном зерне
13:31
4:30
13:18
39
О злых виноградарях
21:33
12:1
20:9
40 О смоковнице и всех деревьях = 24:32 = 13:28 = 21:29
Примус в главе 13 сгруппировал семь притч, которые не все приведены у двух других синоптиков; они, вероятно, не все были произнесены в один присест, но, подобно Нагорной проповеди, являются наиболее аутентичными из всех дошедших до нас изречений Иисуса.
Притча о сеятеле (№ 37), имеющаяся во всех синоптических Евангелиях (Мф.13:3–9,18–23; Мк.4:3–9,13–20; Лк.8:5-15) и в Евангелии от Фомы (Фом.9), особенно выделяется своей самобытностью и не вызывает сомнений в своей аутентичности.
В подлинности притч о плевелах (№ 1) и о неводе (№ 4) уже можно усомниться: во-первых, они, вероятно, исходят из вывода, что нечестистые элементы в настоящем еще невозможно устранить ни из человеческого общества, ни даже из общины христиан, а это, в свою очередь, указывает на то, что притчи эти появились в сравнительно поздний период существования христианских экклесий; во-вторых, они имеются только у Примуса и у автора Евангелия от Фомы (Фом.62,8).
Притча о горчичном зерне (№ 38), имеющаяся во всех синоптических Евангелиях (Мф.13:31–32; Мк.4:30–32; Лк.13:18–19) и в Евангелии от Фомы (Фом.23), вероятно, подлинная, хотя Примус и Терциус в своих фантазиях и переходят грань возможного, ибо из горчичного зерна не может вырасти дерево. Секундус и автор Евангелия от Фомы говорят лишь о больших ветвях. Вероятно, аутентична и притча о закваске (Мф.13:33; Лк.13:20–21; Фом.100).
Притчи о сокровище в поле (№ 2) и о драгоценной жемчужине (№ 3), по-видимому, также подлинны, хотя мы не находим их в Евангелиях от Марка и от Луки (ср. Фом.80). Эти притчи представляют собой образное развитие изречения: «Ищите же прежде Царства (Божия) и правды Его, и это все приложится вам» (Мф.6:33). Одновременно они напоминают место из книги Притчей Соломоновых: приобретение мудрости «лучше приобретения серебра, и прибыли от нее больше, нежели от золота. Она же дороже драгоценных камней {…}, и ничто из желаемого тобою не сравнится с нею» (Прит.3:14–15).
Притчу о немилосердном заимодавце (№ 5) можно считать простым комментарием к пятому прошению молитвы «Отче наш» (Мф.6:12). Эта притча, по всех вероятности, аутентична, ибо, хотя ее и приводит только один Примус, она отвечает идеям и красоте учения Иисуса.
В группе притч, собранных Примусом в главе 13 своего Евангелия, говорится, главным образом, о развитии Царства Небесного. Наоборот, в другой группе, относящейся к последнему путешествию Иисуса в Иерусалим, Царство Божие изображается по преимуществу со стороны его завершения и конечной формы. Здесь говорится о несходстве и контрасте между различными классами израильского народа, о высокомерии фарисеев, с одной стороны, и, с другой стороны, о деморализации народной массы. В этих притчах, кроме того, речь идет уже не об одном еврейском народе, но также о язычниках, которых притчи обещают призвать вместо евреев в Царство Божие, причем нередко первое (классовое) противоположение заменяется вторым (национальным), хотя бы в редакции евангелистов.
Притча о талантах (№ 10) у Примуса говорит об использовании даров, данных человеку Богом; однако в редакции Терциуса (№ 30) в этой притче уже говорится не о талантах, а о минах,[771]771
{1} См. Приложение 5.
[Закрыть] и высказывается мысль, что граждане, не признавшие царем Господа, будут за это окончательно истреблены, то есть что и евреев, не признавших Иисуса, постигнет в наказание за это национальное бедствие. Разумеется, вариант Терциуса – позднейший.
По поводу притчи о талантах Евсевий пишет: «{…} в Евангелии, написанном евреями, которое попало к нам в руки, угроза направлена не против того, кто спрятал талант, а против того, кто жил распутно, ибо он (господин. – Р.Х.) имел трех слуг, того, кто растратил состояние с блудницами и флейтистками, того, кто умножил полученное, и того, кто спрятал талант; и одного господин принял с радостью, другого только укорил, а третьего отправил в темницу» (Eus.Matth.25:14).
Таким образом, в Евангелии Евреев самому суровому наказанию подвергается не тот, кто спрятал деньги, а тот, кто их истратил в мирских удовольствиях. Такой вариант притчи кажется более стройным, нежели канонический, где образ второго раба не несет никакой смысловой нагрузки.
Возможно, в Евангелии Евреев притча о талантах имела следующий вид:
«Некоторый человек, отправляясь в чужую страну, призвал трех рабов своих и поручил им имение свое, дав каждому по одному таланту серебра. Первый раб употребил талант в дело и удвоил полученное; второй раб закопал талант в землю (Мф.25:14–16,18);
третий же раб растратил талант с блудницами и флейтистками.
По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчета. Пришел первый раб и сказал: “господин! я удвоил твой талант”. И сказал господин ему: “хорошо, добрый и верный раб! верный в малом и во многом будет верен; войди в радость господина твоего”. Пришел второй раб и сказал: “господин! я знал тебя, что ты человек жадный – жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал; и посему я не стал пускать талант в оборот, но сохранил его”. И сказал господин: “ленивый раб! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро торгующим, и я, пришед, получил бы прибыль (Мф.25:19–21,24-27; Лк.19:15–17,20-23).
Будьте опытными менялами (γίνεσθε δόκιμοι τραπεζῖται) (Clem.Strom.I.28; Аппеллес у Епифания. – Epiph.Haer.XLIV.2)”.
И приказал взять у него талант и отдать первому рабу; ибо всякому преумножающему дастся, но у непреумножающего отнимется и то, чтó имеет (Мф.25:28–29; Лк.19:24,26).
Пришел и третий раб и сказал: “господин! я знал тебя, что ты человек жестокий; и, убоявшись, что ты отнимешь у меня талант, я его растратил”. Господин же пришел в ярость и приказал третьего раба заключить в темницу;
ибо всякого, кто растрачивает данное ему, надлежит выбросить во тьму внешнюю (Мф.27:30)».
Притча о злых виноградарях (№ 39), находящаяся у всех синоптиков (Мф.21:33–41; Мк.12:1–9; Лк.20:9-16), содержится и в Евангелии от Фомы (Фом.69).
Вообще, в новозаветных притчах большое место занимает образ виноградника. Интересно в этом отношении рассмотреть притчу из апокрифического «Пастыря»[772]772
{2} См. Новозаветные апокрифы в Приложении 2.
[Закрыть] Гермы (Herm.Sim.5): «{…} Некто имел поместье и много рабов; в одной части своей земли он насадил виноградник; отправляясь затем в дальнее путешествие, он избрал раба, самого верного и честного, и поручил ему приставить тычины к лозам в винограднике, обещая за исполнение этого поручения дать ему свободу {…}. Раб тщательно исполнил распоряжение господина {…}; {сверх того} он вскопал виноградник и выполол в нем все сорные травы {…}. Через некоторое время возвратился господин {…}. Пригласивши любимого сына, который был его наследником, и друзей, своих советников, он рассказал им, что он велел рабу сделать и что тот выполнил сверх того. Они тотчас приветствовали раба {…}. Господин же говорит им: “я обещал свободу этому рабу, если он исполнит данное ему приказание; он его исполнил и сверх того приложил к винограднику усердный труд {…}. Поэтому {…} я хочу сделать его сонаследником сыну моему” (2) {…}.
И я стал упрашивать его, чтобы он разъяснил мне притчу о поместье и господине, о винограднике и рабе {…}. Он ответил мне: кто раб Божий и в сердце своем имеет Господа, тот просит у Него разума и получает его и научается разрешать всякую притчу {…}. Почему же ты, утвержденный славнейшим ангелом[773]773
{3} По-видимому, самим Христом (ср. Herm.Mand., предисловие).
[Закрыть] {…}, не просишь разума и не получаешь его от Господа? (4) {…}.
{…} Слушай же, – сказал он, – и разумей. Поместье, о котором говорится в притче, означает мир. Господин поместья – Творец, Который все совершил и установил. Сын есть дух святой. Раб – Сын Божий (5)».
«Сын есть дух святой» – эта фраза имеется только в латинском переводе; в греческом варианте и в другом древнем латинском переводе (Cod. Palatinus) эти слова отсутствуют. Однако эта фраза, вероятно, отражает древнюю традицию, которая противоречит нынешней христианской доктрине: согласно церковному учению, сын должен олицетворять Сына Бога, Мессию, а раб – правоверных христиан, Церковь.
Притчу о двух сыновьях (№ 7) сам Иисус, по словам Примуса (Мф.21:32), истолковывал в смысле намека на «первосвященников» и старейшин, с одной стороны, и мытарей и блудниц – с другой; между тем в сходной притче о блудном сыне у Терциуса (№ 24) содержится очевидный намек на взаимоотношения евреев и гоев.
В приведенной лишь Примусом притче о разбойниках в винограднике (№ 6), очевидно, разумеются евреи и христиане из язычников и говорится о неправомерности притязаний первых, тогда как две другие притчи – о пире, или вечере (№№ 8,21), и о злых виноградарях (№ 39) – явно угрожают совершенным исключением и наказанием жестокому народу Иакова. Замечательно при этом следующее обстоятельство: вышеупомянутая притча о талантах изложена у Примуса в достаточно самобытном виде (первоначальный вариант, вероятно, содержится в Евангелии Евреев), а у Терциуса переработана в антиеврейском духе, но притча о пире изложена обоими евангелистами иначе: у Луки сказано, что некий простой человек сделал вечерю и звал многих и что званые – то есть высокомерные иудейские иерархи (ср. Фом.68) – просто не приняли приглашения, за что и были так же просто отстранены от пира и заменены не только нищими и калеками – вероятно, мытарями и грешниками, – но также людьми, призванными с дорог и изгородей, то есть язычниками; наоборот, у Примуса лицо, устроившее пир, – царь с ясно выраженным сверхъестественным обликом, и он устраивает брачный пир для сына; кроме того, из притчи о злых виноградарях им взята новая, притом довольно странная черта – указание на то, что гости званые не только отвергли приглашение, но даже стали мучить и избивать рабов, явившихся их приглашать, и что за это царь послал свое войско истребить их и сжечь их город (Мф.22:7). Черта эта, очевидно, появилась в притче впоследствии, после разрушения Иерусалима в 70 году.