Текст книги "Сын Человеческий"

Автор книги: Руслан Смородинов

Соавторы: Руслан Хазарзар
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 43 страниц)

Евреи диаспоры, когда они были свободны, часто находились на привилегированном положении, ибо умели пользоваться выгодами данного общественного строя, не неся его тягот (Jos.AJ.XIX.5:7; 10:6; 16:6; XX.8:7; Philo.In Flacc., полностью; Leg. ad Gaium, полностью). Однако, в основе своей, иудеи составляли самые несостоятельные слои населения. Природный нищий, нищий еще во чреве матери, представлялся писателям той эпохи всегда в образе еврея. Будучи одним из самых низших классов общества, иудеи не слишком заботились о том, чтобы казаться аристократами. В городах они занимались самой нестоящей работой или нищенством.

Местное население относилось к евреям диаспоры весьма различно. С одной стороны, к ним рождалось чувство отвращения, вызванное их странным образом жизни, злопамятным характером, отсутствием чистоплотности и хорошего воспитания, религиозной мелочностью и резко выраженной необщительностью (Jos.CA.II.13; Philo.In Flacc.5; Leg. ad Gaium.26–28; Tac.H.V.4–5,8-9; Suet.Augustus.76). Резкие и полушуточные памфлеты, из которых светские писатели часто черпали сведения об иудеях (Jos.CA, полностью), были распространены и часто возбуждали язычников против них.

С другой стороны, у евреев было столько же друзей, сколько и врагов. Могучий водоворот кипел вокруг этого странного народа в целях утолить жажду в познании Единого Бога. Больше всех этими миссионерами в лохмотьях увлекались женщины (Jos.AJ.XVIII.3:5; XX.2:4; BJ.II.20:2; Деян.13:50; 16:14). Покоренные римлянами громадные толпы народов, которым греческая мудрость и римский дух были чужды и непонятны, стекались к обществу евреев, где находили трогательные примеры единодушия, милосердия, взаимной поддержки, любви к труду (Jos.CA.II.39) и гордой бедности.

Множество иудеев было переселено в Рим Помпеем в качестве пленных, и по их освобождении они жили в особом еврейском квартале, отведенном им за Тибром. При императоре Августе их численность приближалась к 8000 человек. Евреи в столице Империи представляли собой силу, с которой нельзя было не считаться (Jos.AJ.XIV.10:8; XVII.11:1; Philo.Leg. ad Gaium.23; Suet.Tiberius.36); даже попытку сопротивляться ей Цицерон назвал актом мужества (Cicero.Pro Flacco.28). Цезарь покровительствовал евреям (Jos.AJ.XIV.10; Suet.Julius.84), но уже Тиберий начал гонения на иудеев, ибо один из них при помощи товарищей обманом выманил у знатной матроны Фульвии подарок из пурпура и золота, предназначавшийся для Иерусалимского храма (Jos.AJ.XVIII.3:5).

Сведения светских писателей о неприязни к евреям встречаются наряду с известиями, свидетельствующими о силе иудейского прозелитизма (Jos.AJ.XX.2:4; BJ.II.17:10; VII.3:3; Vita.23; Tac.Ann.II.85). Правда, следует отметить, что эти обращенные (прозелиты) не всегда были в таком почете, как «кровные» иудеи (Psalmi Salomonis.17:28; Мишна. Шебиит.10:9; Вав Талм. Нидда.13б; Йебамот.47б; Киддушин.70б); но уже была обоснована идея исключительной религии, идея, что есть на свете что-то выше родины, выше кровной связи, выше законов.

9. Иерусалим и Храм

Иерусалим – по-еврейски: Й’ру-ша-лá-йим (יְרוּשָׁלַיִם); по-арамейски: Й’ру-ш’лéм (יְרוּשְׁלֵם) – в переводе на русский язык означает город мира, город согласия. Впервые этот город упоминается в табличках Тель-эль-Амарны (XIV в. до н. э.) под названием Уру-Салиму. После вавилонского плена он оставался центром, столицей иудейства, и вместе с иудейством рос и развивался Святой город – Ир hаккóдэш (עִיר־הַקּדֶשׁ).

Иосиф Флавий пишет: «Число всех пленных за время {Иудейской} войны доходило до девяноста семи тысяч, а павших во время осады {Иерусалима} было миллион сто тысяч. Большинство их было родом из Иерусалима; ибо со всей страны стекался народ в столицу к празднику опресников и здесь был неожиданно застигнут войной {…}. А что город мог вмещать такую массу людей, явствует из переписи при Цестии. Последний, чтобы показать Нерону, считавшему иудейский народ совсем малозначащим, как велика степень процветания города, поручил первосвященнику по возможности привести в известность численность населения. Так как тогда наступал праздник Пасхи, когда от 9 до 11 часа приносят жертвы, а вокруг каждой жертвы собирается общество из девяти человек по меньшей мере, но часто и из двадцати (ибо одному нельзя поедать эту жертву), так сосчитали жертвы, и их оказалось 256 500. Если положим на каждую жертву только по десяти участников, то получим 2 700 000 – и то исключительно чистых и освященных, ибо прокаженные, одержимые семятечением, женщины, находившиеся в период месячного очищения, и вообще нечистые не допускались к участию в этой жертве, равно как и являвшиеся для поклонения неиудеи» (Jos.BJ.VI.9:3).

Похоже, эту же историю имеет в виду Тосефта (Тосефта. Песахим.4:3), сообщая также, что Храмовая гора не могла вместить всех, причем Талмуд уточняет, что была давка (Вав Талм. Песахим.64б), а потому Пэсах был назван Пэсахом Раздавленных (פסח מעוכין). Однако точность сообщаемых здесь данных подлежит сомнению. Город с пространством в 33 стадии, как его определяет сам Иосиф, едва ли мог вмещать в себе такую массу людей. С другой же стороны, заклание такого огромного числа пасхальных жертв в сравнительно незначительном по пространству храмовом дворе в течение двух часов оказывается абсолютно невозможным.[196]196
  1 См. исследования Хвольсона: Chwolson D. Das letzte Passamahl Christi und der Tag seines Todes. Petersburg: Academie imperiale des sciences, 1892. S. 48–54. Даниил Абрамович Хвольсон (1819–1911) – российский историк, лингвист и семитолог, с 1858 г. член-корреспондент Императорской РАН, один из редакторов перевода Библии на русский язык.


[Закрыть]

Тацит приводит несравненно меньшее число: осажденные обоего пола и всех возрастов составляли все вместе 600 000 человек (Tac.H.V.13). Так как в Иерусалиме заперлось множество людей, обыкновенно живших вне столицы, то можно определить среднее число его жителей в 300 000 человек. Если его определить к 30 году н. э. даже в 200 000, то для того времени это была очень большая цифра для городского населения.[197]197
  2 Цицерон (Cicero. Epistulae ad Atticum.II.9), однако, считает Иерусалим небольшим городом. Ренан определяет численность населения Иерусалима в I веке н. э. лишь в 50 000 человек (Renan E. Vie de Jésus. Paris: Michel Lévy frères, 1863. P. 375). Впрочем, Иосиф Флавий, ссылаясь на древнегреческого философа и историка Гекатея Абдерского, современника Александра Великого и приближенного Птолемея I Сотера, рассказывая о 312 годе до н. э., утверждает, что в Иерусалиме проживало около 120 000 человек (Jos.CA.I.22). И это при том, что к началу нашего летоисчисления во всей Палестине вряд ли было более 700 000 израильтян. Подавляющее большинство составляли евреи диаспоры – по словам Филона, только в одном Египте их было не меньше миллиона (Philo.In Flacc.6), а во всей Империи – около 4–4,5 миллионов, т. е. около 7 % от общего населения Римской империи (Ранович А. Б. О раннем христианстве. – М., 1959). Кроме того, утверждение Филона, что «не менее миллиона евреев живет в Александрии и по всей стране от ливийской пустыни до рубежей Эфиопии» (Philo.In Flacc.6), вряд ли отвечает реальному положению вещей (Tcherikover V. Hellenistic Civilisation and the Jews. Philadelphia: Fortress Press, 1959. P. 286–287, 501). Таким образом, определение численности евреев в древности в Иерусалиме, в Египте и по всей Империи остается для нас проблематичным.


[Закрыть]

Храм Ирода (модель)

В период с 63 г. до н. э. по 66 г. н. э. Иерусалим черпал свое значение и богатство не из военных походов и торговли между палестинскими племенами, как при Давиде и Соломоне, а исключительно из храма Яхве. Каждый еврей, где бы он ни жил, должен был способствовать поддержанию Храма и вносить ежегодно две драхмы как храмовый сбор, отсылавшийся в Иерусалим (Мф.17:24).

Храмовые сборы и паломники должны были приносить огромные суммы денег в столицу. За счет культа Яхве жили в Иерусалиме не только храмовые священники и левиты, но и лавочники, менялы, ремесленники, а также селяне, земледельцы, скотоводы и рыбаки из Палестины, находившие в Иерусалиме прекрасный сбыт для зерна и меда, для овец и коз, для рыбы (Мф.21:12; Мк.11:15; Лк.19:45; Ин.2:14; Вав Талм. Рош hашшана.31а; Санhедрин.41а; Шаббат.15а).

При Храме были огромные притворы, где хранились различные продукты, но были также и хранилища для золота и серебра. Поэтому он был надежно укреплен и хорошо охраняем. Как и языческие храмы, он считался местом, где было можно в полной безопасности сохранять драгоценности. Поэтому частные лица пользовались им для отдачи на хранение своих сокровищ. Разумеется, Храм[198]198
  3 Храм, как и другие величественные сооружения-дворцы, в еврейских рукописях часто назван словом hэй-кáль (הֵיכָל), или, по-арамейски, hэй-к’лá (הֵיכְלָא); Иерусалимский храм Яхве в побиблейской литературе обычно назван Бэйт hам-мик-дáш (בֵּית־הַמִּקְדָּשׁ) – Дом-Святыня (см., напр., Мишна. Абот.5:4).


[Закрыть] не выполнял даром эти функции banco-depositum.

Все религиозные прения иудейских сект, все каноническое обучение, процессы и гражданские дела – одной фразой, вся народная деятельность сосредоточивалась в этом месте (Вав Талм. Санhедрин.41а; Рош hашшана.31а). Охрана Храма при римлянах была в руках иудеев, ею заведовал начальник Храма (νεωκόρος); по его приказу открывались и закрывались ворота; он смотрел за тем, чтобы никто не проходил через преддверие с посохом в руках, либо в запыленной обуви, либо с ношей, либо для сокращения пути (Jos.CA.II.9; Мишна. Беракот.9:5; Вав Талм. Йебамот.6б).

Попытки устроить храм Яхве вне Иерусалима встречались неоднократно. Так, некто Ония (Хония), сын иудейского первосвященника, построил в Египте храм Яхве при содействии фараона Птолемея VI Филометра (ок. 173 – ок. 146 гг. до н. э.), но новый храм не имел существенного значения (Jos.AJ.XIII.3:3; 10:4; BJ.VII.10:3).

Несравненно неприятнее была конкуренция храма, построенного недалеко от Иерусалима, на горе Гаризим, около Сихема, сектой самаритян, – по словам Иосифа Флавия, в эпоху Александра Великого (Jos.AJ.XIII.9:1), по мнению же немецкого теолога Э. Шюрера (1844–1910), столетием раньше.

Строительство Иерусалимского храма начал Соломон на четвертом году своего царствования (3 Цар.6:1) и завершил его за семь лет (3 Цар.6:38). Храм возводился из камня (3 Цар.5:17; 6:7) и ливанского кедра (3 Цар.5:6,8-10; 6:9,15) под присмотром финикийских зодчих. Внутренние стены, пол и потолок внушительного сооружения были покрыты пластинами из чистого золота (3 Цар.6:21–22). Само здание Храма делилось на три части: притвор, святилище и Святое святых – Д’бир (דְּבִיר). Притвор занимал 4 метра всего помещения Храма и, кроме особых капителей, украшенных дорогой резьбой, представляющей из себя венцы наподобие лилии с гранатовыми яблоками на цепочках, был украшен двумя бронзовыми колоннами Иахин и Воаз[199]199
  4 Точнее, Я-кúн (יָכִין) и Бó-аз (בּעַז).


[Закрыть] в 7 метров высоты каждая (3 Цар.7:15–22). Среднее помещение – святилище – имело 16 метров в длину и 8 в ширину. В нем, не считая кедрового, покрытого золотом, кадильного жертвенника (3 Цар.6:20), поставлено было семь золотых светильников и десять, тоже из золота, столов с хлебами предложения (Мф.12:4) и золотыми сосудами, необходимыми для богослужения (3 Цар.7:48–49). В Святое святых (τὰ ἅγια ἁγίων), которое представляло собой кубическое помещение в 8 метров (3 Цар.6:20), находился ковчег завета, над которым простирали крылья четырехметровые карубы (херувимы) резной работы, покрытой золотом (3 Цар.6:23–28). Своими внутренними крыльями они соприкасались между собой над ковчегом, а внешними касались стен здания. Святилище и Святое святых соединялись всегда открытой дверью, которая скрывалась за занавесом[200]200
  5 По-еврейски: па-рó-кэт (פָּרכֶת).


[Закрыть] из драгоценной ткани с изображением карубов (Мф.27:51). Вход в здание, которое возвышалось над землей на 12 метров (3 Цар.6:2), был с востока, а ниже по склону горы Морийя (מרִיָּה) сначала находился двор для священников и левитов, и далее – на несколько ступеней ниже – двор для народа. Во дворе священников стоял огромный жертвенник всесожжения и умывальница из меди (3 Цар.7:23–39).

Впоследствии Первый храм (Соломона) неоднократно подвергался разграблению язычниками, а вавилонский царь Навуходоносор сровнял его с землей (4 Цар.25:13–17). После возвращения иудеев из вавилонского плена, во времена Зоровавеля, сына Салафиила,[201]201
  6 З’руб-бá-бэль бэн Ш’аль-ти-эль (זְרֻבָּבֶל בֶּן־שְׁאַלְתִּיאֵל).


[Закрыть] Храм был восстановлен (1 Езд.3:8; 6:14). Это – так называемый Второй храм. Внешне он походил на Первый, но украшения и убранства были менее богатыми (1 Езд.3:12–13). И только в 19 году до н. э. к коренной перестройке Храма приступил Ирод I (Jos.AJ.XV.11:1). Хотя он так и не возвел новый Храм, а лишь переустроил старый, все же святилище стало носить его имя (Jos.AJ.XV.11:5–6; XX.9:7). Храм Ирода стал на треть больше Соломонова. Ирод еще соорудил снаружи двор для язычников, который отделялся от двора израильтян полутораметровой каменной стеной; на этой стене висели таблички с надписями на греческом и латинском языках, сообщающими о том, что язычникам под страхом смерти запрещается входить во внутренний двор[202]202
  7 См. главу Христианство и антисемитизм в Заключении.


[Закрыть] (Jos.AJ.XV.11:5; BJ.V.5:2; VI.2:4; ср. Деян.21:28). Двор для евреев также был поделен на две части: внешняя – для женщин, внутренняя – для мужчин. За двором мужчин следовал двор священников, где могли находиться исключительно священные лица (ср. Исх.30:19–21; Чис.8:19; 18:4,7; Евр.9:6). Святое святых теперь было пусто, лишь небольшое возвышение (שְׁתִיָּה) указывало на место, где некогда стоял ковчег завета. Здание Храма, как и при Соломоне, было покрыто золотыми плитами, а внутренние помещения были обновлены и украшены еще более богато, чем при первом возведении Храма. Над воротами, соединяющими притвор со святилищем, висела огромная золотая гроздь винограда, олицетворяющая плодородие Израиля (Jos.AJ.XV.11; BJ.V.5; CA.II.8). Внутренний двор был окружен колоннадой с комнатами, в которых и происходили различные дебаты (Jos.BJ.V.5). Желающих более детально ознакомиться с устройством Иерусалимского храма отправляю к трактату Миддот Талмуда.[203]203
  8 См. также: Edersheim A. The Temple, its ministry and services, as they were at the time of Jesus Christ. London: Religious Tract Society, 1874; Богоявленский И. Я. Значение Иерусалимского храма в ветхозаветной истории еврейского народа. – Петроград: Меркушев, 1915; Муретов М. Д. Ветхозаветный храм. Ч. I: Внешний вид храма. – Москва: Университетская типография, 1890; Олесницкий А. А. Ветхозаветный храм в Иерусалиме. // Православный Палестинский сборник 5.1. – СПб.: Киршбаум, 1889.


[Закрыть]

Надпись на стене ограды Иерусалимского храма – памятник, хранящийся сейчас в Имперском Новом музее в Стамбуле, был обнаружен в 1871 году.

Надпись на стене ограды Иерусалимского храма – памятник, хранящийся сейчас в Палестинском археологическом музее, был обнаружен в 1935 году.

В 70 году н. э. Второй храм был сожжен римлянами. Ныне на месте Иерусалимского храма и его ограды находится мечеть Омара и харам – священный двор, окружающий мечеть. Площадь харама в том месте, куда евреи ходят плакать,[204]204
  9 На иврите: hаккóтэль hаммааравú (הַכּתֶל הַמַּעֲרָבִי) – Стена плача.


[Закрыть] является нижней частью Храма Ирода.

Мечеть Омара.

Стена плача.

Вид на Храмовую гору.

Чертеж будущего – предполагаемого – Третьего храма привел каббалист Моше Хаим Луцато (Рахмаль) в своей книге «Мишкани Элион».[205]205
  1 °Cм.: Лайтман М. Кабала. Тайное еврейское учение. – Новосибирск, 1993, ч. 3, стр. 103–104.


[Закрыть]

Согласно же христианскому учению, Третьего храма не будет, «ибо Господь Бог Вседержитель – храм его («нового» Иерусалима. – Р.Х.), и Агнец» (Отк.21:22). Когда христианство было побеждено в Иерусалиме исламом, Омар обнаружил, что христиане из-за ненависти к евреям обратили место, где находился Храм, в свалку для нечистот.[206]206
  11 Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre sixième: L’Église chrétienne. Paris: Calmann Lévy, 1879. P. 278.


[Закрыть]

Проект реконструкции Второго храма

План Третьего храма по Рахмалю

10. Иудейские секты

Ессеи

В Новом завете нет ни единого упоминания о ессеях, но мы достаточно знаем об этом ордене благодаря записям Филона Александрийского и Иосифа Флавия, а также Кумранским рукописям, обнаруженным после 1947 года в пещерах-хранилищах вблизи Мертвого моря.

Орден ессеев (Ἐσσαῖοι), или ессенов (ессениан, Ἐσσηνοί), возник около 150 года до н. э. (Jos.AJ.XIII.5:9). Филон именует представителей этого ордена Ἐσσαῖοι (Philo. Quod prob. liber.12, 13 {75, 91}), а иногда – Ὅσιοι (святые, благочестивые) (Philo. Quod prob. liber.13 {91}; Филон у Евсевия. – Eusebius. Praeperatio evangelica.VII.11); при этом он утверждает этимологическую связь этих слов, признавая, впрочем, в данном случае нарушение правил греческое языка: λέγονταί τινες παρ’ αὐτοῖς ὄνομα Ἐσσαῖοι… κατ’ ἐμὴν δόξαν, οὐκ ἀκριβεῖ τύπῳ διαλέκτου Ἑλληνικῆς, παρώνυμοι ὁσιότητος (Philo. Quod prob. liber.12 {75}).[207]207
  1 Согласно древней армянской версии трактата «О созерцательной жизни», слово «ессены» объясняется как «в тишине» (Philo about the Contemplative Life. Ed. F. C. Conybeare. Oxford: Clarendon Press, 1895. P. 247).


[Закрыть] Иосиф Флавий употребляет обе формы – Ἐσσαῖοι (Jos.AJ.XV.10:4) и Ἐσσηνοί (Jos.AJ.XIII.5:9; XVIII.1:2,5; BJ.II.8:2), отдавая, впрочем, предпочтение последней. Гегезипп (в передаче Евсевия) именует их Ἐσσαῖοι (Eus.HE.IV.22:7). Ипполит и Епифаний согласны с формой Ἐσσηνοί (Hippol.Philosoph.IX.18; Epiph.Haer.X.1; XII.1; XX.3).[208]208
  2 Кроме того, Епифаний знает оссенов (Ὀσσηνοί) (Epiph.Haer.XIX.1–6; XXX.3; сравн. с Ἠλχασαί в Философумене. – Hippol.Philosoph.IX.13), причем сближает оссенов с назареями (Νασαραῖοι) (Epiph.Haer.XIX.1), а также знает секту иессеев (Ἰεσσαῖοι) (Epiph.Haer.XXIX.1–9), которых прямо отождествляет с назореями (Ναζωραῖοι) и, как следует из текста (Ibid.5), с терапевтами Филона. В другом месте (Ibid.XXX.1–2) Епифаний отождествляет назореев с эбионитами, хотя потом этого не признает. Говоря о Епифании, еще Ренан отметил (Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre cinquième: Les Évangiles et la seconde génération chrétienne. Paris: Calmann Lévy, 1877. P. 48): «Rien de plus confus que le système de ce Père, égaré par son fanatisme orthodoxe». – «Нет ничего более спутанного, нежели система этого отца церкви, сбиваемого с пути своим ортодоксальным фанатизмом».


[Закрыть]

С одной стороны, название ессей (ессен) может вести свое начало от семитского слова хасúд (חָסִיד) – благочестивый, набожный. Однако, по всей вероятности, наименование ессеи происходит от арамейского слова ас-сай-йá (אַסַּיָּא)[209]209
  3 Мн. ч. от אָסַי, אָסְיָא, אַסְיָא. См.: A Dictionary of the Targumim, the Talmud Babli and Yerushalmi, and the Midrashic Literature, compiled by Marcus Jastrow. Vol. 1. London – New York, 1903. P. 93.


[Закрыть] – врачи, лекари. И в этом случае слово терапевт[210]210
  4 От греч. θεραπεύω – служу, опекаю, лечу, исцеляю. Филон (Philo. De vita cont.1 {2}) дает два написания – θεραπευταί и θεραπευτρίδες.


[Закрыть] является греческим переводом вышеприведенного слова.

Ессеи жили обособленно – в селениях или в пустынях (Jos.BJ.II.8:4). Обвиняя ортодоксальные секты в апостасии,[211]211
  5 Отступление от Бога; от греч. ἀποστασία – отпадение от кого– или чего-либо.


[Закрыть] они продолжали исповедовать иудейскую религию, но – по-своему, отлично от других школ.

Ессеи называли себя нищими, сынами света, а также простецами и немудреными – в противоположность таннаям, которые толковали законы.

Иосиф о ессеях пишет: «Имущество у них общее, и богач пользуется у них не бóльшим, чем ничего не имеющий бедняк {…}. Живя сами по себе, они услуживают друг другу. Для заведования доходами и произведениями почвы они с помощью голосования избирают наиболее достойных лиц из священнического сословия; последние и должны заботиться о доставлении хлеба и прочих съестных припасов» (Jos.AJ.XVIII.1:5). «Те, кто получают плату, отдают ее одному казначею, избранному поднятием рук, – уточняет Филон Александрийский. – Казначей же, взяв деньги, сразу же покупает съестные припасы и дает изобильную пищу и все другое, необходимое для существования человека» (Филон Александрийский у Евсевия. – Eusebius. Praeparatio evangelica.VIII.11:10).

Несмотря на иерархию, коммунизм был доведен в общине до крайности. Так, Иосиф Флавий сообщает: «Они презирают богатство, и достойна удивления у них общность имущества, ибо среди них нет ни одного, который был бы богаче другого. По существующему у них правилу, всякий, присоединяющийся к секте, должен уступить свое состояние общине; а потому у них нигде нельзя видеть ни крайней нужды, ни блестящего богатства – все как братья владеют одним общим состоянием, образующимся от соединения в одно целое отдельных имуществ каждого из них. Употребление масла они считают недостойным, и если кто из них помимо своей воли бывает помазан, то он утирает свое тело, потому что в жесткой коже они усматривают честь, точно так же и в постоянном ношении белой одежды. Они выбирают лиц для заведования делами общины, и каждый без различия обязан посвятить себя служению всех» (Jos.BJ.II.8:3). «Все действия совершаются ими не иначе как по указаниям лиц, стоящих во главе их; только в двух случаях они пользуются полной свободой: в оказании помощи и в делах милосердия. Каждому предоставляется помогать людям, заслуживающим помощи, во всех их нуждах и раздавать хлеб неимущим. Но родственникам ничто не может быть подарено без разрешения предстоятелей {…}. Всякое произнесенное ими слово имеет больше веса, чем клятва, которая ими вовсе не употребляется, так как само произнесение ее они порицают больше, чем ее нарушение. Они считают потерянным человека того, которому верят только тогда, когда он призывает имя Бога (ср. Мф.5:34–37. – Р.Х.). Преимущественно они посвящают себя изучению древней письменности, изучая главным образом то, что целебно для тела и души; по тем же источникам они знакомятся с кореньями, годными для исцеления недугов, и изучают свойства минералов» (Jos.BJ.II.8:6).

Ессеи, сообщает Иосиф, «рожденные иудеи, но еще больше, чем другие, связаны между собой любовью. Чувственных наслаждений они избегают как греха и почитают величайшей добродетелью умеренность и поборение страстей. Супружество они презирают, зато они принимают к себе чужих детей в нежном возрасте, когда они еще восприимчивы к учению, обходятся с ними, как со своими собственными, и внушают им свои нравы. Этим, впрочем, они отнюдь не хотят положить конец браку и продолжению рода человеческого, а желают только оградить себя от распутства женщин, полагая, что ни одна из них не сохраняет верность к одному только мужу своему» (Jos.BJ.II.8:2). «Они не имеют ни жен, ни рабов, полагая, что женщины ведут лишь к несправедливостям, а вторые подают повод к недоразумениям» (Jos.AJ.XVIII.1:5). Филон по этому поводу уточняет: «Отлично видя, что брак – единственное, что может в большей мере разрушить их общность, они отказались от него и вместе с тем прекрасно соблюдают воздержание. Никто из ессеев не берет себе жены, ибо самолюбивы женщины, и не в меру ревнивы, и искусно влияют на образ мыслей мужчины, завлекая постоянными чарами» (Филон Александрийский у Евсевия. – Eusebius. Praeparatio evangelica.VIII.11:14).

Однако сам же Иосиф различает ессеев, отрицавших брак, и ессеев, живших в браке. Последние брали женщину «на пробу» – с условием, что она забеременеет в течение трех месяцев,[212]212
  6 В рукописи значится «лет», но, как следует из контекста, речь все же идет о трех месяцах, а не о трех годах: «Они испытывают своих невест в течение трех {…}, и, если после трехкратного очищения убеждаются в их плодородности, они женятся на них»; понятно, что в данном месте, где оригинал текста как раз испорчен, речь идет о трех менструальных циклах женщин, отсутствие которых указывало на их беременность.


[Закрыть] и тогда лишь женились на ней. Во время беременности жена была неприкасаема, ибо ессеи видели в сексе акт продолжения рода, но не процесс ублажения плоти (Jos.BJ.II.8:13).

Кроме того, как гласит Дамасский документ (CD), две рукописи которого (CD-A и CD-B) обнаружены в Каирской генизе,[213]213
  7 Гениза, или, точнее, г’низá (גְּנִיזָה) – хранилище, в котором содержатся документы и тексты, имеющие религиозную значимость, но поврежденные или вышедшие из употребления. В конце XIX века в генизе синагоги Фостата, «Старого Каира», были обнаружены свыше 200 000 фрагментов рукописей, восходящих к периоду начиная с IX века. Отрывки Дамасского документа обнаружены также в кумранских пещерах – 4Q D, 5Q 12, 6Q 15 и т. д.


[Закрыть] некоторые секты ессейского толка имели и рабов: «Пусть никто не принуждает раба своего, и рабыню свою, и наемника своего работать в Шаббат» (CD-B.XI.12).

«Своеобразен также у них обряд богослужения, – сообщает Иосиф Флавий (Jos.BJ.II.8:5). – До восхода солнца они воздерживались от всякой обыкновенной речи; они обращаются тогда к солнцу с известными древними по происхождению молитвами, как будто испрашивают его восхождения». Об аналогичном ритуале у терапевтов сообщает и Филон Александрийский: утром «они встают, повернувшись и обратив взгляды к востоку, и, как только увидят восходящее солнце, простирают руки к небу и молят о благоденствии, истине и прозорливости» (Philo. De vita cont.11 {89}). В кумранских текстах нет такого отношения к солнцу, однако календарь кумранитов был солнечным в противовес лунно-солнечному календарю ортодоксальных евреев. Христиане начала второго века также «имели обычай в определенный день собираться на рассвете и читать, чередуясь между собой, гимн Христу как богу» (Plinius Secundus. Epist.X.96:7).

После утренней молитвы ессеи приступали к работе. Члены кумранской общины, в частности, занимались земледелием, животноводством, ремеслом: добывали соль и асфальт в Мертвом море, выделывали кожу, производили шерстяные ткани. Проработав напряженно «до пятого часа», говорит Иосиф Флавий, т. е. до 11 наших часов, они снова собирались в определенном месте, опоясывались холщовым платком и умывали себе тело холодной водой. По окончании очищения они отправлялись в свое собственное жилище, куда лица, не принадлежавшие к секте, не допускались, и, очищенные, словно в святилище, вступали в столовую. Здесь они в строжайшей тишине усаживались вокруг стола, после чего пекарь раздавал всем по порядку хлеб, а повар ставил каждому посуду с одним-единственным блюдом. Священник открывал трапезу молитвой, до которой никто не должен был дотронуться к пище; после трапезы он снова читал молитву. Как до, так и после еды они славили Бога как дарителя пищи. Затем, сложив с себя свои одеяния, как священные, они снова отправлялись на работу, где оставались до сумерек. Ужин они съедали в том же порядке, как и обед (Jos.BJ.II.8:5). «Треть ночи» кумраниты отдавали изучению Торы и Н’биим. Следует отметить, что ессеи допускали к трапезе и гостей – при условии, что они хотя и из других местностей, но члены ордена (Jos.BJ.II.8:4).

Плиний Старший о ессеях (Esseni) сообщает: «С каждым днем их число увеличивается из-за появления множества уставших от жизни пришельцев, которых ведет рука судьбы к {ессейским} обычаям» (Plin.NH.V.73 {17}).[214]214
  8 Показательно, что Плиний указывает местоположение ессеев (и это дает нам право отождествлять их с кумранитами) – к западу от Мертвого моря и к северу от Engada, т. е. от Эн-Гэди (Plin.NH.V.73 {17}).


[Закрыть]

Однако вступить в общину было нелегко, ибо желающие это сделать проходили испытательный срок в течение двух (согласно Уставу Кумранской общины – 1Q S.IX.2) или трех (согласно сообщению Иосифа. – Jos.BJ.II.8:7) лет. По истечении этого срока общее собрание выносило решение о принятии кандидата в общину, и новый ее член передавал общине «все знание, труд и имущество» (1Q S.I.11–12). У Иосифа Флавия мы находим еще одну подробность: «Желающий присоединиться к этой секте (αἵρεσις) не так скоро получает доступ туда {…}. Прежде чем он начинает участвовать в общих трапезах, он дает своим собратьям страшную клятву в том, что он будет почитать Бога, исполнять свои обязанности по отношению к людям, никому ни по собственному побуждению, ни по приказанию не причинит зла, будет ненавидеть всегда несправедливых и защищать правых; затем, что он должен хранить верность к каждому человеку, и в особенности к правительству, так как всякая власть исходит от Бога (ср. Рим.13:1–7. – Р.Х.). Дальше он должен клясться, что если он сам будет пользоваться властью, то никогда не будет превышать ее, не будет стремиться затмевать своих подчиненных ни одеждой, ни блеском украшений. Дальше он вменяет себе в обязанность говорить всегда правду, разоблачать лжецов, содержать в чистоте руки от воровства и совесть от нечестной наживы, ничего не скрывать перед сочленами; другим же, напротив, ничего не открывать, даже если пришлось бы умереть за это под пыткой. Наконец, догматы братства никому не представлять в другом виде, чем он их сам изучил, удержаться от разбоя и одинаково хранить и чтить книги секты и имена ангелов[215]215
  9 πρὸς τούτοις ὄμνυσιν μηδενὶ μὲν μεταδοῦναι τῶν δογμάτων ἑτέρως ἢ ὡς αὐτὸς μετέλαβεν, ἀφέξεσθαι δὲ λῃστείας καὶ συντηρήσειν ὁμοίως τά τε τῆς αἱρέσεως αὐτῶν βιβλία καὶ τὰ τῶν ἀγγέλων ὀνόματα.


[Закрыть]» (Jos.BJ.II.8:7).

«По времени вступления в братство, – продолжает Иосиф (Jos.BJ.8:10), – они делятся на четыре класса; причем младшие члены так далеко отстоят от старших, что последние, при прикосновении к ним первых, умывают свое тело, точно их осквернил чужеземец». Полноправные же члены кумранской общины делились на два иерархических класса: священники (אהרן – Аарон) и остальные верующие (ישראל – Израиль) (1Q S.V. 6, 21,22; IX.11). В совет кумранской общины входили три священника и двенадцать рядовых верующих (1Q S.VIII.1).

В своем произведении О созерцательной жизни Филон рассказывает о терапевтах, что они, подражая мудрецам, отказывались от своего имущества, которое раздавали родственникам и друзьям, покидали детей, жен, родителей, братьев, друзей, родной город и находили себе новую родину в общении с единомышленниками. Такие общины находились во многих местах Египта, в особенности в окрестностях Александрии. Там каждый жил в отдельной келье, вблизи друг от друга, и проводил свое время в благочестивых размышлениях. Пища терапевтов была очень проста: хлеб, соль и вода. Шаббат они праздновали все вместе в одной общей праздничной комнате, однако женщины были отделены от мужчин стеной. При этом они произносили проповеди и пели псалмы и молитвы. Терапевты не употребляли ни мяса, ни вина и отрицали рабство.[216]216
  10 Евсевий, цитируя данное произведение Филона, необоснованно полагает, что терапевты были христианами (Eus.HE.II.17:2 и сл.).


[Закрыть]

Быть может, палестинские евреи принесли с собой в Египет воззрения ессеев и, стало быть, повлияли на орден терапевтов. Однако последние, вероятно, отличались от первых: терапевты жили в «созерцательном» бездействии, чужим трудом; ессеи же трудились настолько усердно и зарабатывали так много, что могли обеспечивать не только себя, но и выделять из своего избытка нуждающимся.

Ессеи кумранской общины почитали некоего Учителя Праведности (מורה הצדק). Из Кумранских рукописей нам известно, что этот Учитель Праведности был священником и толкователем Торы; орден, возглавляемый им, управлялся духовенством. Выпады сектантов против царя-первосвященника из рода Хашмонаев привели около 150 года до н. э. к конфликту. Учителя бросили в темницу, а затем он был отправлен в ссылку. Но и там Нечестивый Священник (הכוהן הרשע) не оставлял его в покое. Когда сыны света справляли праздник Йом Киппур, на них напали люди, посланные царем. Но это не привело к распаду секты. Около 140 года Учитель увел своих приверженцев к берегам Мертвого моря, где и был основан первый кумранский поселок. Умер Учитель около 110 года до н. э.; о его кончине в текстах говорится в спокойных эпических тонах.[217]217
  11 Амусин И. Д. «Учитель Праведности» кумранской общины. – Ежегодник Музея истории религии и атеизма: Т. 7. – Л., 1964, стр. 255 и след.; Старкова К. Б. Литературные памятники Кумранской общины. – Л., 1975, стр. 43 и след.; Carmignac J. Christ and the Teacher of Righteousness. Baltimore, 1962.


[Закрыть]

В ессейских общинах существовали свои Уставы.[218]218
  12 Среди рукописей Мертвого моря есть, например, Устав общины (1Q S), к которому добавлены антологии мессианских и эсхатологических текстов об Израиле при «кончине века».


[Закрыть] За любое нарушение его правил виновник нес наказание: непочетное место во время трапезы, сокращение пищевого пайка, запрет членам общины с ним общаться, изгнание из общины. Впрочем, обычно раскаивавшийся виновник, «дух которого дрогнул», после некоторого испытательного срока мог снова стать полноправным членом общины.

О мировоззрениях ессеев Иосиф Флавий пишет: «Они именно твердо веруют, что, хотя тело тленно и материя невечна, душа же всегда остается бессмертной; что, происходя из тончайшего эфира и вовлеченная какой-то природной пленительной силой в тело, душа находится в нем как бы в заключении, но, как только телесные узы спадают, она, как бы освобожденная от долгого рабства, весело уносится в вышину {…}. Они думают, что добрые, в надежде на славную посмертную жизнь, сделаются еще лучшими; злые же будут стараться обуздать себя из страха перед тем, что если даже их грехи останутся скрытыми при жизни, то, по уходе в другой мир, они должны будут терпеть вечные муки» (Jos.BJ.II.8:11). Ессеи верили в предопределение судьбы (Jos.AJ.XIII.5:9), но в эту доктрину, как следует из вышесказанного, вплетались тенденции о свободе воли у человека.

Я. Л. Черток, переводчик Иудейской войны Иосифа Флавия на русский язык, в примечании к восьмой главе второй книги данного произведения пишет следующее: «Несмотря на это сравнительное богатство материала и многочисленные исследования, посвященные европейскими учеными этому предмету, вопрос о происхождении ессеев еще остается не вполне разъясненным. Даже этимология и значение имени ессеев еще не окончательно установлены. Нет сомнения, что ессеизм получил свое начало в Палестине и вырос на почве иудаизма. Основные части его учения имеют свои корни в самом еврействе, и можно поэтому с большой вероятностью допустить, что ессейский орден образовался из cреды тех «хасидеев»,[219]219
  13 Иосиф Флавий считает, что родоначальниками ессеев были фарисеи (Jos.BJ.II.8:14), но точнее было бы сказать, что и те и другие вышли из организации хасидеев.


[Закрыть] которые во время борьбы против эллинизма проявили такую замечательную энергию и такое редкое самоотвержение в деле защиты веры отцов. Нельзя, однако, не заметить в ессеизме и некоторых посторонних элементов, чуждых еврейству и привившихся ему как будто извне. В особенности поражает обычай их обращаться утром с молитвой к солнцу. Отвержение брака и весь аскетический характер ордена также не совсем согласуется с воззрениями чистого иудаизма. Не без основания поэтому полагали, что ессеизм не чужд и некоторому внешнему влиянию. Сам Иосиф Флавий, как мы видели, проводит параллель между учением ессеев о бессмертии души и воззрениями греков на этот предмет;[220]220
  14 «Подобно эллинам, они (ессеи. – Р.Х.) учат, что добродетельным назначена жизнь по ту сторону океана – в местности, где нет ни дождя, ни снега, ни зноя, а вечный, тихо приносящийся с океана нежный и приятный зефир. Злым же, напротив, они отводят мрачную и холодную пещеру, полную беспрестанных мук. Эта самая мысль, как мне кажется, высказывается также эллинами, которые своим богатырям, называемым ими героями и полубогами, представляют острова блаженных (острова блаженных в греческой мифологии представляли собой особое место для праведников в подземном царстве Аида. – Р.Х.), а душам злых людей – место в преисподней, жилище людей безбожных, где предание знает даже по имени некоторых таких наказанных, как Сизиф и Тантал, Иксион и Титий» (Jos.BJ.II.8:11).


[Закрыть] в другом же месте он прямо сопоставляет ессеизм с пифагореизмом.[221]221
  15 Образ жизни секты ессеев был, по словам Иосифа, «устроен по образу школы греческого мудреца Пифагора» (Jos.AJ.XV.10:4).


[Закрыть] В действительности нельзя не заметить много сходного между обоими этими учениями. На это в особенности обратил внимание известный знаток греческой философии Эдуард Целлер. Но Целлер заходит слишком далеко, если он почти весь ессеизм хочет вывести из пифагореизма».[222]222
  16 Иосиф Флавий. Иудейская война: Пер. с нем. Я. Л. Чертка. – СПб., 1900, стр. 175–176 (прим.).


[Закрыть]

Сам Иосиф, когда жил в Риме, подвергся влиянию греческой философии. Уже о сотворении человека он, отступая от библейского первоисточника, пишет, что Бог взял прах от земли и соединил с ним «дух и душу».[223]223
  17 ἔπλασεν ὁ θεὸς τὸν ἄνθρωπον χοῦν ἀπὸ τῆς γῆς λαβών, καὶ πνεῦμα ἐνῆκεν αὐτῷ καὶ ψυχήν (Jos.AJ.I.1:2).


[Закрыть] Я думаю, в самой Палестине евреи не были настолько эллинизированы, как о том сообщает Иосиф Флавий, ибо палестинские источники того времени о бессмертии души практически не упоминают. Вероятно, сам Иосиф под влиянием греческой философии приписал ессеям (а также фарисеям и зелотам) излишнюю эллинизацию.

При всем сходстве ессейского ордена, который к началу нашего летоисчисления насчитывал около четырех тысяч человек (Philo. Quod prob. liber.12 {75}; Jos.AJ.XVIII.1:5), и первых христианских общин, они имеют существенные различия.

С одной стороны, и те и другие относились к ортодоксальным сектам с антагонизмом и, по-видимому, не принимали участия в антиримских волнениях. Христиане, как и ессеи, отрицали богатство (Мф.19:23; Лк.6:20, ex fontibus; Лк.6:24) и жили по коммунистическим законам (Ин.12:6; Деян.5:1-11). И те и другие даже имели общие наименования – эбиониты и сыны света (Мф.5:14). Ессеи, как отметил И. Д. Амусин,[224]224
  18 Амусин И. Д. Кумранская община. – М.: Наука, 1983. – Стр. 225.


[Закрыть] сыграли как бы посредническую роль между ортодоксальным иудаизмом и христианством. И ессеи, и первые христиане были набожными евреями и называли свою эпоху «концом времен». И те и другие именовали Бога своим Царем и отвергали некоторые моменты храмового культа. Причем нельзя отрицать той возможности, что ессеи могли оказать некоторое влияние на первых христиан.